Текст книги "Ферзевый гамбит. 1942-1943 (СИ)"

Автор книги: Андрей Савинков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Глава 12

Возможность вторжения в Австралию рассматривалась Японцами еще в начале 1942 года. Тогда большая часть генералитета, адмиралы флота – тот же Ямамото – и даже сам премьер-министр Хидеки Тодзё посчитали план неосуществимым. Однако крупные военные успехи императорской армии и флота некоторым образом изменили представление японской верхушки о возможном и невозможном. Тем более, что первоначальный план: окружить континент оккупированными территориями и перерезать его сообщение с внешним миром показал свою полную несостоятельность. Если на восток, в Америку, добираться мимо японских баз действительно было практически невозможно, то связь с метрополией через Индийский океан оборвать не удалось. Слишком уж он – этот океан – был велик, а флот страны восходящего солнца хоть и был большой но все же не настолько.

Вероятно, японское правительство в этой ситуации с удовольствием заключило бы с австралийцами, да и с новозеландцами тоже, сепаратный мирный договор, который гарантировал бы нейтралитет этих стран и их неучастие в дальнейшей войне. Торговля, опять же, для окруженной со всех сторон врагами Японии была бы отнюдь не лишней. Продовольствие можно было бы закупать на зеленом континенте, австралийскому углю тоже нашлось бы применение.

Более того, согласно рассекреченным через пятьдесят лет архивам японского министерства иностранных дел, подчиненные министра Масаюки Тани даже пытались через нейтральную Аргентину прощупывать почву в направлении установления контактов с австралийскими коллегами, однако потомки каторжников проявили свойственное британцам упрямство и предпочли защищать свою страну с оружием в руках.

Население Австралии на 1939 год насчитывало примерно 7 миллионов человек, а довоенная армия состояла из всего 80 тысяч бойцов, которые являлись по сути ополченцами и совмещали службу в Гражданских Вооруженных Силах – так тогда назвалась армия этой страны – и работу в других местах.

С началом войны был сформирован так называемый Второй Добровольный Имперский Отряд – по сути отдельный экспедиционный корпус, который по закону можно было использовать за пределами зеленого континента. Он насчитывал разное количество штыков и к концу 1942 года постепенно дорос до 100 тысяч человек. Они служили во Франции, в Африке, в Индии, часто подменяя убывающие на более "горячие" участки фронта английские войска. Впрочем, и сами австралийцы тоже понесли не малые потери как в Европе так и в боях с Японией на Тихом океане.

Одновременно с увеличением экспедиционных сил, правительство Австралии наращивало силы и дома, резонно опасаясь возможного вторжения Японцев, ну а после сражения в Соломоновом море, десант сынов Аматерасу на самый маленький континент стал казаться местным политикам неизбежным.

Осенью 1942 года было объявлено осадное положение и проведена тотальная мобилизация населения. К концу года в вооруженных силах и приравненных к ним образованиях уже числился почти миллион человек, каждый седьмой. Понятное дело, что создать с ноля огромную по местным меркам армию за не полный год – утопия, однако и безвольно ждать вражеского нападения раздвинув, что называется, ягодицы, было не в правилах мятежных духом потомков каторжников.

Помощь неожиданно – обычно все было наоборот – пришла из метрополии. Избавившись от фронта во Франции и посчитав, что войск для удержания позиций в Египте достаточно, раненный британский лев повернул голову на восток и оглядел свои изрядно сократившиеся тут за последнее время владения.

Фронт в Бирме по сути стабилизировался, хотя заслуги сухопутной армии в этом деле было не так много. К сожалению японцев, логистику не обманешь, и с каждым километром, на который они продвигались вперед, снабжать войска становилось все сложнее и сложнее. Тем более вдали от побережья.

В Австралии дела обстояли более тревожно, поэтому на зеленый континент были отправлены подкрепления. Не бог весть какие: всего три дивизии, 9-ая и 51-ая шотландские пехотные и 10-а танковая, однако в сложившихся условиях английские части моли стать хребтом, на которые обопрутся "сырые" еще дивизии австралийцев. Плюс вооружения и техника, которой местным так не хватало: винтовки, артиллерия, танки. Боеприпасы и топливо.

В общем, формально войск в стране коал и кенгуру было много, качество же их еще предстояло проверить. Этим 3 января нового 1943 года и занялись японцы, высадив десант на северном побережье континента в районе города Дарвин.

До этого в течение осени базирующиеся на Порт-Мосби японские бомбардировщики неоднократно наносили удары по городам и инфраструктуре северо-востока континента. Впрочем, учитывая громадные расстояния этих мест и малую их заселенность, нельзя сказать, что атакованная страна понесла хоть сколько-нибудь значительные потери. Эффект от них был скорее психологический

Тут наверное нужно сделать еще одну ремарку насчет географических условий Австралии. Не смотря на огромную территорию равную примерно трети площади того же СССР, большим населением она похвастаться не могла. Более того около 80 % 7-ми миллионного населения было сосредоточено в городах и городских округах, в основном на восточном побережье.

То есть по сути оккупация всего десятка прибрежных городов означала оккупацию всей страны. С другой стороны, именно там находилась основная часть австралийской армии, в том числе и британские дивизии, поэтому соваться в более-менее густонаселенные части страны японцы посчитали слишком опасным.

Тем боле что в военном плане у подданных микадо, не смотря на кажущуюся легкость побед минувшего года, положение было сложное. Свободных войск у императора было не так много, и требовались они во многих местах. Например, почти через год после начала вторжения на Новую Гвинею, японцы так и не смогли полностью взять остров в свои руки. В первую очередь из-за отвратительного климата, в котором даже привычные ко всему неприхотливые островитяне дохли как мухи, десятками пополняя каждый день печальную статистику безвозвратных потерь. Про Китай и Бирму и говорить не о чем, там конца-края войне не было видно совершенно.

Поэтому для десанта на самый маленький континент было выделено всего три пехотных и одна танковая дивизия – чуть меньше пятидесяти тысяч человек списочного состава. Эти считалось минимальным – самым оптимистичным – количеством войск, с которым имело смысл высаживаться на зеленом континенте. По пессимистичным же прогнозам для завоевания всей Австралии необходимо было до 600 тысяч штыков.

Сложно сказать, что это было: головокружение от успехов или коррекция стратегии согласно изменившимся реалиям, однако выступавшее до того против десанта в Австралию правительство в итоге дало добро на операцию. Вероятнее всего, соблазн выбить хоть одного противника из войны, в тот момент, когда остальные не могут прийти ему на помощь оказался слишком велик.

Сам Дарвин удалось захватить без особых проблем. Значительных сил, для его прикрытия австралийское командование выделять не собиралось, наоборот, еще в ноябре, когда возможность десанта стала обретать отчетливые очертания, прагматичные "осси" просто вывезли оттуда все ценное и эвакуировали большую часть населения. Лишь несколько батальонов австралийских коммандос были оставлены в районе города, чтобы наблюдать за японцами и по возможности гадить им где получится.

В который раз японцы попали в ситуацию мужика из анекдота, который вроде бы поймал медведя – формальная победа на лицо – вот только тащить его не получается. И действительно, никаких выгод ни в политическом ни в экономическом ни в военном плане, захват Дарвина не принес. Австралийцы на переговоры идти все так же отказывались. В общем, спустя две недели, оставив в Дарвине один полк, японцы погрузили большую часть десантных сил на корабли и сделав крюк в две тысячи километров вокруг полуострова Кейп-Йорк высадили десант на северо-востоке континента в районе города Кэрнс.

Этот пятидесятитысячный городок эвакуировать австралийцы не успели, однако и защищать его до последней капли крови не стали тоже. 7-ая австралийская дивизия, прикрывающая побережье в этом месте, по большей части состояла из опытных солдат, успевших повоевать с японцами еще на Новой Гвинее и которые были вывезены оттуда, когда стало понятно, что остров не удержать. Аналогично с тем, как австралийцы вели себя в районе Дарвина, здесь они так же нанеся посильный урон захватчикам отступили за город. Густой лес и холмистая местность в этом регионе могли спрятать не то что дивизию – полнокровную армию, поэтому преследовать местных японцы даже не пытались.

На этом положение на этом участке фронта стабилизировалось и несколько месяцев ничего не происходило. А глобальном плане ничего. Переброшенные сюда бомбардировщики регулярно совершали налеты на австралийские города, неся туповатым "осси" японское понимание построения "Великой восточноазиатской сферы сопроцветания", которая должна была быть полностью самодостаточна, независима от западных держав, и конечно же управляться богоизбранным японским народом.

Глядя на ситуацию с другой стороны, японский контингент в Австралии все время его там пребывания находился по сути в перманентной осаде. Конечно, австралийцы, вследствие слаборазвитой инфраструктуры – а та что была регулярно подвергалась авиаударам – подвести по суше хоть сколько-нибудь приличную армию и выбить вторженцев с континента тоже не могли, до того же Брисбена по прямой было не много не мало – полторы тысячи километров. Без железной дороги или подвоза по морю на таком расстоянии снабжать достаточный для проведения операции такого масштаба контингент просто невозможно. Это однако не мешало отдельным ротам коммандос подобно злым осам кружить вокруг японцев постоянно нанося тем небольшие но неприятные потери.

Последнюю попытку переломить ситуацию в свою пользу предприняли японцы уже в конце весны 1943 года. Тогда они совершенно неожиданно для союзников высадили десант на западном побережье Австралии, попытавшись захватить сходу город Перт. Быстрой победы не получилось: столица Западной Австралии была достаточно большим городом с населением около полумиллиона жителей и соответствующим гарнизоном, по численности превосходившим японский десант.

Победа далась сынам Аматерасу не легко. Мало того, что потери пехоты в городских боях превысили все разумные границы, так еще и неизвестно как оказавшаяся тут австралийская подлодка, всадив пару взрывных подарков тяжелому крейсеру с не очень благозвучным именем "Како" под киль, отправила его на дно Индийского океана.

Захват Перта стал для Австралийцев весьма болезненным, поскольку это неприятно нарушило связь с метрополией через Индийский океан. По сути с начала июня Австралийский континент попал в самую настоящую осаду, если так вообще можно говорить о столь крупном объекте. Опять же, понятное дело, что полностью прервать сообщение было просто невозможно однако и сложившаяся к началу лета конфигурация сил ставила жирный крест на стабильной внешней торговле, оставляя австралийцам возможность плавать только в сторону Новой Зеландии.

На этом японский "Drang nach Süd" – "натиск на юг" и окончился. До самого перелома войны, когда фронт покатился обратно, никаких стратегических изменений на австралийском фронте не происходило. Были еще налеты на Брисбен летом и осенью 1943 года, обстрелы Веллингтона и Окленда, знаменитый рейд крейсерских сил в Большой австралийский залив в январе 1944 года, намеренное уничтожения японцами мирного населения в захваченных городах и прочие "шалости", никак в итоге на конечный результат не повлиявшие.

Стратегически никаких выгод вторжение на южный континент японцам не дало: использовать местные ресурсы, когда территория вокруг плацдармов практически не контролируется было совершенно не возможно. Выбить таким образом Австралийцев из войны тоже не получилось. Итого в минусе около тридцати тысяч погибших за все время и вдвое больше необходимо было держать здесь, чтобы австралийцы не решились попробовать выбить противника с занимаемых позиций.

С другой стороны, потери Австралии за время частичной оккупации тоже оказались крайне значительными, особенно в сравнении с их общим, достаточно небольшим населением. Сорок две тысячи военных – это с учетом потопленных японцами кораблей – и в четыре раза большее число погибших среди гражданского населения. Как уже говорилось выше, японцы не сильно заморачивались гуманностью методов ведения войны и не стеснялись сгонять населения в лагеря, где выжить было весьма не просто, бомбить гражданские объекты и вообще по максимуму делать жизнь австралийцев плохой и желательно недолгой.

Интерлюдия 2

Москва, СССР, 27 января 1943 года

Политбюро ЦК ВКП(б) – интересный орган. Фактически являясь высшим органом управления государством политбюро негласно делилось на две неравные части. В первую часть входил сам Сталин и его самые близкие соратники. занимающее высшие государственные посты и непосредственно формирующие политику красной империи. Вторая часть – такой себе второй эшелон – состояла из людей полезных, но глобально ни на что не влияющих. Таким был например "всесоюзный староста" Михаил Иванович Калинин, которые даже будучи формальным главой государства – Председателем Президиума Верховного Совета СССР – вообще никак не влиял на происходящее в стране исполняя чисто представительские функции.

С другой стороны были товарищи, которые по партийной линии казалось бы вообще не имели никаких значимых должностей однако, на мнение которых Сталин обращал внимание. В первую очередь это казалось армейцев, которых по старой русской традиции, пошедшей еще с начала 19 века, к политической власти старались не подпускать. Эпоха дворцовых переворотов в этом плане была слишком памятной сначала для царей, потом для секретарей (а теперь президентов – прим. автора).

19 января в Кремле в кабинете Сталина собрались товарищи, которые непосредственно влияли на внешнюю и внутреннюю политику страны чтобы обсудить ряд насущных вопросов связанных в первую очередь с непрекращающейся войной на западе и на востоке.

– Таким образом, за последние два месяца немцы перебросили на границу с нашей страной уже больше пятидесяти дивизий, из которых три танковые. Еще порядка двадцати дивизий расположены вдоль границ "Балканской Антанты". Участились нарушения воздушного пространства Советского Союза. Если в сентябре было зарегистрировано четыре таких случая, то в ноябре и декабре "случайно сбившихся с курса" немецких самолета уже было больше двух десятков. Налицо усиление разведывательной деятельности, – Георгий Жуков как глава Генерального штаба озвучивал доклад стоя возле большой карты западных границ страны и походу дела указывал на ней расположение частей вермахта, которое стало известно советской разведке. – Так же есть сведения о формировании немцами новых дивизий, в том числе танковых, а так же дивизий СС из добровольцев Норвегии и Дании.

– Как вы оцениваете возможность нападения Германии на Советский Союз в этом году, товарищ Жуков? – Сталин покрутил в руках трубку и отложил в сторону – врачи советовали курить меньше. Вместо этого он встал, рукой приказав всем остальным сидеть и сделав пару шагов по кабинету, остановился у окна. На улице, несмотря на непоздний час, было уже по-зимнему темно, хотя внутренний двор Кремля неплохо освещался и было видно как на землю медленно опускались редкие снежинки. В такую погоду хорошо с горки на санках кататься а не в душных кабинетах совещания проводить.

– Как низкую, – глава генштаба перехватил приглашающий раскрыть тему более подробно взгляд и продолжил. – Для нападения на СССР Гитлеру необходимо сконцентрировать у наших границ не менее ста пятидесяти дивизий, чего не наблюдается. Тем более, что судя по данным поступающим от француских товарищей, вслед на двумя армиями в Северную Африку перебрасываются дополнительные войска, причем это в первую очередь подвижные соединения включая танковый корпус СС. В Ливии немцы уже сосредоточили от двадцати тяти до тридцати дивизий и, видимо, скоро начнут наступление.

– На запад или на восток? – Это подал голос нарком иностранных дел Молотов.

– Сложно сказать, – покачал головой глава генштаба. – Информация до нас доходит кружным путем через французов и американцев с большой задержкой по времени, поэтому актуальных данных о сосредоточении немецких войск мы не имеем.

– А вы бы в какую сторону начали наступать? – Повернувшись от окна задал Жукову вопрос генеральный секретарь.

– С стратегической точки зрения логичнее было бы начала скинуть французов и американцев в Атлантический океан, а уж потом, обеспечив себе надежный тыл, разбираться с англичанами. Тем более, что наступление на восток начать гораздо проще, чем закончить: семистами километрами до Суэцкого канала все не обойдется. Оттуда английские владения продолжаются и на восток и на юг на сотни и тысячи километров. Втягиваться в такой длительный поход имея за плечами американские и французские дивизии… Я бы не решился. Тем более, что американцы не смотря на последние неудачи продолжают с поразительным упорством перебрасывать в Африку подкрепления.

– Это как раз не удивительно, – вновь подал голос Молотов. – У Рузвельта в следующем году перевыборы, а последние военные неудачи, тем более, что участие США в войне во многом его заслуга, причем это касается и Европы и Тихого океана, изрядно подкосили его рейтинг. На прошлогодних выборах демократы смогли сохранить большинство в сенате буквально чудом. Разница теперь буквально в два голоса и в следующем году демократы рискуют потерять и президентство и обе палаты парламента. Чтобы этого избежать нужны победы, желательно громкие.

– Вот, товарищ Жуков! – Назидательно поднял палец вверх Сталин, – нельзя рассматривать военные дела в отрыве от политических. То, что война – это продолжение политики другими средствами, это нам еще Клаузевиц поведал. Но давайте оставим капиталистам воевать друг с другом, раз уж они не угрожают границам Союза прямо сейчас и обратим внимание на восток. Как вы оцениваете опасность для наших рубежей со стороны Японской Империи?

– Как крайне низкую, товарищ Сталин. Японцы очень плотно увязли на юге, а после десанта в Австралии ждать от них каких-то неожиданностей тем более не стоит.

– И тем не менее, они держат у наших границ значительную группировку, на пытаясь вывести из Манчжурии войска.

– Это так, – кивнул Жуков, – по данным разведки, Квантунская армия насчитывает не меньше полумиллиона активных штыков. Скорее даже несколько больше, впрочем, качество подготовки и оснащенности этих войск однозначно оставляет желать лучшего.

– Не доверяют нам самураи, – Сталин сел на свое место и в задумчивости опять взял в руку трубку. – Не смотря на подписанный пакт, ожидают с нашей стороны неприятных сюрпризов. А если мы снимем часть дивизий с границы и отправим их на запад, как это отразится на нашей обороноспособности?

– В зависимости от количества, – пожал плечами Жуков, удивленный таким вопросом. – Думаю, что три-четыре дивизии мы можем убрать из Забайкалья без снижения обороноспособности.

– Только нужно сделать это максимально открыто, демонстративно, чтобы японцы точно про это точно узнали.

– Я так понимаю, – Молотов снял с носа пенсне и протер платком, – что по линии НКИДа нужно уведомить коллег о нашем миролюбии?

– Правильно мыслишь, – кивнул Сталин. – Нужно помочь японцам, высвободить часть их войск, чтобы можно было использовать их в других местах. В конце концов обратно мы обратно дивизии перебросить можем в любой момент, а вот самураям заново нарастить группировку будет гораздо сложнее. Что нас в Сирии? Как продвигается подготовка к референдуму?

Глава 13

В ноябре 1942 года в Европу во главе целой делегации приехал правая рука Рузвельта Гарри Гопкинс. Сначала он провел переговоры с Черчиллем насчет неутешительно развивающихся событий в Европе и на Тихом океане, встретился с представителями военных Британии для того, чтобы понять на сколько они способны защищать Средний Восток.

– Господа! Нельзя объять необъятное, возможно стоит кое-где отступить, чтобы в другом месте стать сильнее?

Понятное дело, что с точки зрения американцев, боевые действия в Бирме и в Австралии против японцев были гораздо важнее какого-то там Египта, который то ли получится удержать то ли нет.

Кроме того, идея заставить немцев растянуть коммуникации, чтобы бить по ним нанося максимальные потери при минимальных затратах, была не так уж плоха.

– Учитывая ситуацию, при которой транзит грузов через Средиземное море все равно практически невозможен, стратегическая ценность Суэцкого канала уже не кажется столь значительной.

США практически прямо намекали, что бесплатно тащить на себе большую часть бремени военных расходов бесплатно не собираются, и если Британцы хотят и дальше получать поставки по ленд-лизу, то придется кое-где подвинуться. Понимания своего видения стратегических раскладов американцы не нашли, поэтому после обсуждения некоторых второстепенных вопросов двинули в Африку, а точнее в Марокко.

Похожий разговор произошел между Гопкинсом и Рейно в Рабате, который неожиданно для местных стал временной столицей Третьей Республики. Впрочем, как о столице об этом городе никто не говорил, столицей Франции может быть только Париж, ну а Рабат стал просто местом где временно квартирует правительство.

Здесь тоже обсуждалась возможность сдачи Северной Африки и эвакуации сил в более отдаленные колонии. Понятное дело, что такое предложение ничего кроме резкого отрицания вызвать у французов не могло. В итоге стороны, что называется, "договорились договариваться". С практической точки зрения это вылилось в проведенную в конце января уже нового 1943 года конференцию глав антигитлеровской коалиции на Ньюфаундленде. Результатом восьмидневной встречи стала так называемая Атлантическая Хартия, в которой стороны декларировали "свободу наций на самоопределение" и "свободу морей". То есть Англия и Франция открывали рынки своих колоний в обмен на продолжение помощи в войне против Гитлера на европейском ТВД.

Подписание Хартии было в Европе принято неоднозначно: конечно же, что пресса стран-подписантов превозносила документ как победу свободного мира, однако все, кто разбирался в международной политике чуть лучше чем торговка зеленью с рынка Марше Бастиль, что в Париже, совершенно отчетливо увидели в нем ту плату, которую страны Антанты платили да возможность продолжения войны с Гитлером. Ведь без вмешательства США, нецы бы вероятно уже давно захватили бы весь север Африки и во всю топтали бы Ближний Восток.

Отдаленные же последствия этого документа связанные с разрушением колониальной системы и всеми прелестями типа парада суверенитетов по планете, многочисленные гражданские и не только войны новых государств, откат их назад в цивилизационном плане, гибель миллионов еще предстояло осознать. Впрочем, чтобы начать новые войны для начала нужно было закончить эту.

Северная Африка, ставшая ареной для продолжения Мировой Войны, сильно отличается от фронтов в западной Европе, к которым стороны привыкли за прошедшие три года войны. Здесь нет лесов и рек, ограничивающих маневрирование силами, как нет, по сути, и дорог как таковых, к которым стоило бы привязывать свои линии снабжения или вдоль которых рисовать стрелочки танковых прорывов. По большому счету вся приморская часть континента, являющаяся простирающейся на все четыре стороны каменистой пустыней, была одной большой дорогой, что открывало невиданные доселе возможности для маневрирования силами, чем генерал-полковник Роммель и воспользовался.

3 февраля 1943 года будущий «Лис пустыни» нанес неожиданный удар на восток, по широкой дуге вокруг занятого англичанами Тобрука. Союзники, ожидавшие немецкое наступление в западном направлении, удар на восток откровенно проспали, тем более что опытные уже в этом деле немцы свои приготовления скрывали со всей тщательностью.

Здесь нужно остановиться и объяснить, почему вместо логичной попытки скинуть французов и американцев в Атлантический океан, Роммель продавил именно удар по англичанам.

Во-первых, это обеспечивало стратегическую внезапность. Всегда хорошо атаковать там, где тебя не ждут. Во-вторых, силы англичан на немецком правом фланге был существенно меньше, чем союзников на левом. Британцы смогли выставить для обороны Египта не полных дести тысяч человек, из которых сорок процентов являлись колониальными частями и оттого имели разную, порой совершенно гадательную боевую ценность. В-третьих, «прогулка» до Суэцкого канала, на котором можно было закрепиться и обеспечить себе безопасность фланга, предполагала всего восемьсот километров пути, до Рабата же на атлантическом побережье было не много не мало – две с половиной тысячи километров. Понятное дело, что за Суэцем еще тысячи километров английских владений, однако если сделать упор на уничтожение армии, а не на захвате территории, то некоторое время можно будет о правом фланге не беспокоиться и спокойно, не торопясь закрыть французский вопрос на западе.

Ну и в-четвертых, по счету, но не по важности, ОКХ оценивал именно наступательный потенциал американо-французской армии, в отличие от оборонительного, достаточно низко. Нехватку техники французам за четыре месяца восполнить было неоткуда, а растянутые линии снабжения – конвои союзников в Средиземном море регулярно подвергались атакам с воздуха и из-под воды, поэтому не малую часть грузов приходилось тянуть по суше – делали любые наступательные операции крайне затруднительными.

В общем, немцы в очередной раз показали, что умеют удивлять. А уж как удивились англичане южнее Тобрука, когда на них выкатились громадные квадратные танки, снаряды которых пробивали английские танки с расстояния в полтора километра, а сами англичане сделать с ними не могли буквально ничего.

Именно в этот день первое боевое крещение приняли немецкие «Тигры», в составе 501, 502 и 503-его тяжелых танковых батальонов обеспечившие мгновенный прорыв английской обороны.

Вообще первые немецкие тяжелые танки были готовы еще осенью и ОКХ под личным присмотром Гитлера, который всегда не ровно дышал к большим стальным игрушкам, планировали использовать их для прорыва обороны во Франции. Однако там они не пригодились: французский фронт сложился как карточный домик, а использовать не слишком подвижные и страдающие от детских болезней в ходовой части машины для преследования отступающих – а иногда откровенно улепетывающих – частей посчитали слишком расточительным. Так их применение пришлось отложить на четыре месяца, и теперь уже в Северной Африке «Тигры» показали все на что были способны.

В условиях Северной Африки, где фронт простирался от моря так далеко на юг, на сколько хватит сил, атакующие автоматически получали преимущество, поскольку могли для удара выбрать наименее укрепленный участок обороны. Впрочем, это все будет описано книжными стратегами гораздо позже, а в начале 1943 года о таких особенностях Африканской стратегии мало кто задумывался. Считалось наоборот, что самая важная – прибрежная полоса, поскольку море это не только фактор, влияющий на смягчение удушающей жары – что, впрочем, зимой было не столь актуально – но и путь, по которому можно перебрасывать подкрепления и доставлять припасы.

Так или иначе, первое явление «Тигров» народу вышло более чем феерическим. 502 батальон бывший на острие прорыва, за три дня настрелял сорок три английских танка – «Черчиллей» и «Крусейдеров», потеряв при этом всего шесть машин, из которых четыре по причине поломки. Английским танкам просто нечего было противопоставить тяжелым Пз.6, и если «Черчилль» за счет своей мощной лобовой брони мог хотя бы не бояться попаданий с дальних дистанций, то более старые английские танки, не могли сделать на поле боя буквально ничего.

Конечно же, сказать, что всю работу сделали «Тигры» будет изрядным преувеличением, тем более несправедливым, что несколько батарей редких еще в Африке «семнадцатифунтовок», способных бороться с немецкими танками, были уничтожены в ходе предварительных авианалетов на позиции, расположенной тут 56 «Лондонской» пехотной дивизии.

В общем, уже 4 февраля гарнизон Тобрука оказался в полуокружении, а 7 числа немцы замкнули кольцо – или вернее полукольцо – в районе Эс-Саллум, отрезав от основных сил двадцать пять тысяч англичан. Вернее, англичан было меньше, поскольку кроме них в Тобруке застряла 3 Канадская пехотная дивизия в составе 6000 человек.

Попытка штурма этого укреплённого пункта, однако привела только к большим потерям с немецкой стороны и что хуже – к потере темпа наступления. Поэтому бросив в тылу блокированный итальянскими союзниками гарнизон 11 февраля Роммель устремился дальше в Египет.

13 числа немцы вошли в Сиди-Барани, 15 февраля выбили английский заслон из Кафрета. Одновременно, обеспечивая глубину стратегического охвата английских войск, немцы захватили оазис Джагбуб, Сиву и оазис Кара.

Понимая то, что без посторонней помощи англичане не справятся, возглавляющий объединенный американо-французский штаб генерал Бредли отдал приказ о начале наступления.

Вообще в американо-французских отношениях с осени 1942 года многое поменялось. Если во время войны во Франции без сомнения неофициальное главенство удерживали хозяева, то с переездом в Африку ситуация развернулась на сто восемьдесят градусов. Даже не смотря на то, что не показавшего себя с лучшей стороны и откровенно говоря жидко обгадившегося Эйзенхауэра отозвали домой, назначив на его место гораздо менее «политического» Бредли, первую скрипку французы играть уже не могли. Да, формально войск на этом ТВД у них было все еще больше, однако снабжать их самостоятельно галлы были откровенно неспособны.

Не хватало даже личного оружия и боеприпасов к нему, не говоря уже про артиллерию танки или авиацию. К сожалению, вывезти из Франции пехотинца с винтовкой оказалось проще чем развернуть посреди пустыни высокотехнологичное военное производство. Поэтому зависящие от американских поставок французы были вынуждены отдать роль лидера на глазах превращавшемуся в лидера западного мира заокеанскому союзнику. Хотя надо сказать, что в отличие от американцев еще не достаточно получивших по сусалам и опять рвавшихся в драку со всей широтой простой алабамской души, французы войны уже наелись по самую маковку, поэтому отдали возможность играть первую скрипку американским союзникам без особых сожалений.