Текст книги "Станция - Плешь Ведьмы (СИ)"

Автор книги: Андрей Минин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Старик сидел у окна и рисовал. Я встал за его спиной и посмотрел на холст.

– Красиво.

– Закаты удаются мне лучше всего.

Старик обернулся, зыркнул на Диву и та, хмыкнув, и пробормотав под нос, – больно надо, – закрыла дверь и оставила нас наедине.

– Я тебя вчера вечером ждал.

– Умотался. Извини, дед.

– Да чего там, – махнул он рукой. – Видишь? Заперли меня в моем же доме. И это мои сыновья. Кха… Кха… Кха…

– Пей отвар! – Закричали из-за двери голосом Дивы.

– Вот ведьмина кровь! – Вспылил дед и глотнул из чашки вонючей жижи.

Прокашлявшись, Панкрат показал мне на кровать.

– Шкатулка под ней.

Я все понял и, встав на колени, вынул из-под кровати неприметную деревянную шкатулку. Открыл и бережно потрогал ряд хрустальных флаконов с «Синей Росой». Эликсиром, который варят маги и который отпускается только с разрешения высокого начальства. Цена за флакон – два золотых чого. Существенную часть своих сбережений я потратил именно на эликсиры.

Вложиться в себя, как мне кажется – лучшее мое решение.

– Тот человек, с которым я говорил, сказал, что принимать его нужно раз в декаду. Значит у тебя здесь на десять декад. Потом нужно делать перерыв в полгода между приемами. И никаких больше эликсиров! Смешивать «Синюю Росу» ни с чем нельзя.

– Понял тебя. Вопросы контрабандист задавал?

– Интересовался, конечно. Не часто они берут у нас заказы. Обычно только покупают, а не продают.

– Спасибо, Панкрат. Это для меня важно.

Алхимия должна подстегнуть мое развитие.

Мы еще поболтали, и я попрощался с Панкратом. Дошел до старосты, который освободился и поинтересовался у него артелью Павы и Казимира. Тот меня не обрадовал. Они и, правда, существенно задержались. Маршрут он знал и показал его мне. Завтра, если ничего не изменится, отправлюсь по их следам. Я не могу подвести Розу.

Чтобы занять освободившееся время, я пошел помогать жителям, вспахивать общинные поля, раскиданные вокруг деревни. На них работали все. И мужики и женщины.

Мне удивились, вручили лопату и до позднего вечера мы работали. Тепло попрощались и разошлись. Все торопились скрыться за крепкими дверьми и пережить очередную ночь в деревне, граничащей с землями ведьм.

Сон не шел. Натруженные руки гудели. Так что я лежал и пытался расслабиться. Не получалось, и я встал, достал из своего тайника коробочку с зельями и выпил первую порцию «Синей Росы». Спрятал все обратно и вернулся в постель.

По телу разошлось чувство тепла. Защекотало в носу. По духу прошла дрожь. Микротравмы, которые я нанес себе интенсивными тренировками, начали зарастать. Дух-разум-плоть. Зелье начало лечить то, что не видно глазу. Так я наделся исправить тот косвенный вред, что непременно присутствует, если ты используешь грязную энергию из источника.

Разум сам провалился в бесконечное пространство внешнего моря. Вдохнув здешний воздух, я нырнул в свой прудик и стал лениво плавать на спине рядом с кувшинкой. Там я и заснул, не заметив дрожь Атолла, что казалось, стал чуть более реален. И пыли, что поднялась со скал, собравшись облаком, и сразу осела обратно.

Гром.

Утро встретило меня грозой и проливным дождем. Молнии. И холодный ветер.

Выходить в такую непогоду не хотелось, но меня ждут у старосты. Дети должно быть уже собираются в школу. Так что я подхватил свои заметки со стола, куда накидал воспоминания из прочитанных книг, закутался в тулуп и бегом, бегом, по лужам, побежал.

– Бр-р, – мотнул я головой, стряхивая с шапки воду, прежде чем зайти в гости к Зураду.

– Небо все затянуло, – причмокнул он губами, встречая меня вместо жены, что с тех пор как ему сломал ногу Як Кость – недолюбливает меня. Словно это я ее сломал.

– Первая гроза в этом году.

Он передернул плечами.

– Не люблю гром. Навевает плохие воспоминания.

Я разделся. Даже бронежилет снял.

– Хотел с тобой посоветоваться, – обратился ко мне староста.

Мы с ним стояли в коридоре, пока дети собирались со всей деревни. Их приводили родители и оставляли у нас. Некоторые приходили сами. О. Вот и тетя Мария с Иннокентием, Степой и Феей. Мы поздоровались, и волнующаяся тетя оставила ребят одних и, уточнив несколько раз, когда их забирать, ушла.

– Так вот. Как думаешь нам быть с переселенцами? Дома эти многоквартирные мы поставили. Скоро и люди приедут, а работы для них нет.

Я удивился.

– Тут я тебе не помощник. Это же ты заведуешь всей экономикой Плеши. Что, нет никаких идей?

– Идеи есть. Отправить их всех в лес! – В сердцах высказался он.

Я хмыкнул.

– Чтобы их там убили?

– А что еще остается делать? Кто их кормить будет? Нормальные артели охотников, думающие о будущем, может, кого из толковых к себе и возьмут, а остальных? Раньше к нам хоть и направляли людей, но их было мало. Пять – десять человек в год и мы могли им помочь. Приучали к труду. А сейчас?

– Ты что-нибудь придумаешь, – заверил я его.

Решать проблемы Зурада я не собирался. У меня и своих навалом.

Подошло время урока и я оставил его ворчать в одиночку и прошел в класс.

– Здравствуйте, дети.

– Здравствуйте, учитель, Кай, – хором ответили они, встав со своих мест.

Замешкались только новички. Мои двоюродные братья и сестра, что села рядом с Розой.

– Садитесь.

Они сели.

– Сегодня у нас необычный урок. Я расскажу вам о ведьмах.

– Но мы знаем о них! – Возразил мне мальчик со второй парты. Забыл его имя.

– Но все ли вы знаете? – Спросил я, начав задергивать шторы, чтобы погрузить класс в еще большую темноту, хотя итак, из-за дождя, что стоял стеной, ударяясь о подоконник, в классе было мрачно.

– Бум! – Ударил за окном очередной гром и дети вздрогнули.

Понизив голос, с загадочными интонациям, я начал рассказывать им историю, наполовину выдумку, наполовину правду из книги.

Я жил во времена мифов и тьмы. В Эпоху ведьм, когда были рождены два мальчика. Братья. Старшего мать назвала – Солнцеликим, за его светлые волосы и улыбку на лице. А младшему дал имя отец и назвал он его – Война. Шли годы. Мальчики росли и становились мужами.

Прошло много лет, и мы познакомились. Солнцеликий сиял, аки свет. Все кто окружал его, купались в лучах солнца, когда находились рядом. И только его брат, вечно был хмур. Война сторонился солнечного брата и завидовал ему. Его заразительному смеху. Улыбкам, что заставляют девичьи сердца трепетать. Голосу, что пел подобно ручью. Любви матери…

Война все чаще стал пропадать на охотах, но этому никто не удивлялся. Ведьмы требовали от нас больше и больше дичи. Они хотели, чтобы мы приводили к ним еще живых волков и натравливали их на арене против оленей и медведей. А потом, главная ведьма, которой принадлежала наша деревня, потребовала привести на арену липкого паука и взоры всей деревни скрестились на лучших охотниках. Солнцеликом и Войне.

Утром, братья в сопровождении других смелых мужей вышли на охоту.

Лес был нам знаком, и мы знали, что липкий паук свил свое логово в северном ущелье. Туда мы и направились. Я шел вместе с ними.

Состоялась битва. Мы пленили паука. Радость нашей общей победы затмила наш ум, и мы не заметили, как в воду нам подмешали сонное зелье. Очнулись мы уже связанные.

– Зачем, брат? – Спросил Солнцеликий у единственно человека, что был не связан и возвышался над нами подобно горе.

Из-за его спины вышла улыбающаяся ведьма, прильнувшая плечом к Войне и поцеловавшая его в щеку. Мы ее узнали. Она дочь хозяйки нашей деревни.

Война ответил.

– Ты сияешь подобно звезде на небе, брат. Сияешь так ярко, что это заметили наши хозяйки. Мне велели оставить тебя здесь.

– Но почему?

– Ты даешь людям надежду…

– Надежду… – Повторил за Войной, Солнцеликий. – Но мы же братья! БРАТЬЯ! Война! Остановись!

– Мы все служим ведьмам, – веско сказал Война. – Больше ты сиять не будешь, – сказал он под смех ведьмы, вырезав у Солнцеликого глаза – чтобы на нас не смотрело солнце. Вырезав язык – чтобы не знали мы, что такое песня. И разрезав живот – чтобы не ели мы со стола ведьм.

Класс молчал. Я прокашлялся.

– Итак. Что вы поняли из этой истории?

Руки подняли все, но я не успел указать на того кому отвечать. Высказаться хотели слишком многие, и когда первый из детей не выдержал и прокричал ответ, к нему присоединились другие.

– Ведьмы плохие!

– Та ведьма натравила Войну на Солнцеликого. Злюка!

– Нельзя пить воду из чужих рук!

Я унял ребят, призвав класс к тишине.

– Тихо-тихо.

Они успокоились.

– Вы все правы. Ведьмы коварны. Они могут шептать вам слова, разъедающие ум. Одурманить. Затмить ваш взгляд. Усыпить. И СЪЕСТЬ! – Прокричал я последнее слово под гром за окном. – Видите, – показал я им свое правое ухо. – Его съели ведьмы!

Класс охнул.

По краю хожу, но это же дети. Им не верят. Все знают, что я повредил ухо, когда пытался освоить заклинание.

– А ваш нос? – Выкрикнула моя двоюродная сестренка, что сидела рядом с Розой и ерзала на месте, не в силах удержаться от вопроса

– Это тоже ведьмы, – уверенно кивнул я. – Злое колдовство. Я был подобен Солнцеликому и так они меня наказали. Теперь я не буду сиять.

– Ох, – снова в едином порыве выдохнули дети помладше, когда как подростки, что сидели на задних партах улыбались. Глаза их говорили, ври-ври, больше.

– Что еще мы знаем о ведьмах?

Я провел опрос. Предостерег их от опасностей. Указал, что ведьмы ходят рядом с нами, прямо сейчас, стоит только уйти в лес. Спросил, что будет с их мамами и папами? Братьями, если они не послушаются взрослых, сбегут на опушку, и не вернутся оттуда? Будут ли их родные плакать? В общем, нагнал жути на детей.

Лето скоро. А они дети. Им хочется гулять в полях с цветами. Бегать на речку и озеро. Эта лекция была просто необходима. И еще не раз повторится, но рассказчик будет другой.

– Перемена, ребята. Сбегайте в туалет, отдохните пять минут, а потом у вас урок родного языка.

– Ура-а-а-а, – как ни в чем не бывало повскакивали ребята с мест, и разбежались по дому. Кто на кухню, кто в туалет.

– Дядя, Нос? – Подошла ко мне Роза.

– Я помню, – погладил я ее по голове. – Сейчас же отправлюсь в лес. Буду искать твоего папу.

Она шмыгнула, но слезы сдержала и Фея, которая стояла рядом, обняла ее. А я ушел. Попрощался с хозяином дома и побежал к себе. Взял все, что нужно для леса, каждый день туда хожу, знаю, что мне понадобится. Вооружился. Подумав, взял еще топор и вышел.

Запер дверь. И пошел на запад. Перешел железнодорожные пути и углубился в лес. Если верить старосте – артель Павы прошла здесь. Непривычное для меня направление. Если идти строго на запад от Плеши, как и на востоке, упрешься в земли ведьм, а за ними море. Но думаю так далеко забредать не надо.

Запахов людей я не чувствовал. Да и дождь мешал, но здесь, в лесу, он был слабее. Шел по тропе. Просто проверял их маршрут и надеялся, что не найду их трупы. Что тогда сказать Розе? Как смотреть ей в глаза?

Этот лес был куда гуще, чем на востоке и к северу от деревни. Темно. Кроны над головой не давали свету коснуться земли. Лес полумрака, так называют его люди. А ходят сюда из-за гигантских муравьев. Их колоний тут много. Крупные, размером с человека особи ценятся. Их панцирь, жвалы, усики-антенны и брюшко. Из их частей тел делают лекарства и стимуляторы. Мясо любят богачи в городах. Маги используют усики. А костоправы и обычные лекари из людей, все остальное.

Основная проблема охоты на них – это связь муравьев с их материнским муравейником. Как только муравей трудяга (а охота идет именно на них) погибает, к месту его смерти выдвигается отряд муравьев – бойцов. Им не составит труда убить малую группу охотников, не смотря на то, что из оружия у них только лапки. Их панцирь трудно пробить даже сдвоенным залпом из ружья. А глаза защищены вторым веком. И они шустрые!

Несмотря на это – охота на них не прекращается. Слишком уж выгодное это дело.

К вечеру, я дошел до очередной стоянки артели Павы. Тут все было в порядке. Изба целая. Дрова, соль, старые, брошенные и испорченные шкуры.

Заночевать решил здесь. Развел огонь в маленькой печке. Обошел округу вокруг избушки по расширяющейся спирали. Пытался уловить чужие запахи, опасность, но ничего не было и я, со спокойной душой поужинав, лег спать.

Проснулся затемно. Позавтракал и в полумраке вышел на тропу.

Погода наладилась. Небо еще хмурое, но дождя нет.

Запах людей я уловил, когда солнце перевалило половину небосвода. Нашел я и не свежие следы разделки гигантского муравья, которого они завалили. Только вот судя по натоптанным следам лапок на земле, уйти они не успели и бежали в спешке, так как на подмогу собрату пришли муравьи бойцы. Направление куда направилась охотничья артель, мне не понравилось. Я вспомнил карту этих мест и понял, что они задумали. Уйти от муравьев не удастся, и они решили их отпугнуть, забравшись туда, где живут твари еще неприятнее. Я поморщился и пошел по их следу. Хорошо хоть кровью не пахло. Значит, не ранены. Хотя все могло измениться. Сколько уже времени прошло? Дня три?

К месту я вышел через пару часов. Осмотрелся. Муравьи, кажется, ушли. Это случилось несколько дней назад, я был прав, но люди из развалин, оставшихся от покинутой деревни вблизи земель ведьм, так и не вышли.

Деревня эта называлась Замогилье. И все что от нее осталось это очень старые, прогнившие до основания остовы деревянных домов и каменный, полуразрушенный форт в центре деревни. Там то мужики и укрылись. Только вот…

Я огляделся. Тени вокруг двигались. Дрожали. Особо большое скопление теней было у форта, который даже сейчас, днем – освещался костром, который жгли внутри. Я это видел, хоть расстояние до центра деревни приличное.

Прежде чем звать охотников, я обошел деревню и удостоверился что муравьи загнавшие сюда артель точно ушли и только после этого, стоя на границе деревни и не заходя внутрь, закричал.

– ЭЙ! ВЫ ТАМ ЖИВЫ⁈

– КАЙ? – Выглянул из дыры в стене форта Пава. А потом показались лица Казимира, Пия, Тома и еще пары охотников из его артели.

Они экспрессивно приветствовали меня, не передаваемыми выражениями, вроде: подмышка ведьмы, волосатая нога карги, носатый, чтобы у тебя кожа позеленела, плюнь тебе в глаз и другими похожими словами.

Я закричал в ответ.

– Я ЭТО! ЧТО, ВЫБРАТЬСЯ НЕ МОЖЕТЕ? ХА-ХА-ХА-ХА.

– ХВАТИТ РЖАТЬ! ПОМОГИ!

– ЖДИТЕ!

Сгустки тьмы, что поселились на развалинах деревни, опасны, только если пересечь черту отделяющую Замогилье от окружающего леса. А если знать повадки этих мелких зловредных духов, то и опасности от них нет. Если конечно ты подготовился заранее и тебя не загнали сюда обстоятельства.

Пробежать через деревню у Павы и его отряда удалось, только вот, я понюхал воздух, кровь им пустить успели. А теперь, тени окружили форт и не дают им выбраться. Вся надежда на свет от костра. Думаю, как только у них начали бы кончаться дрова или что они там используют, поддерживая огонь (мебель наверно старую рушат), им бы не оставили выбора и пришлось идти на прорыв.

Я обвел взглядом количество теней и покачал головой. Нет. Они слишком сильно разозлили местных обитателей. Рвани они на прорыв, не добежал бы никто. Все бы здесь погибли.

Топор пригодился. Я битых несколько часов рубил ветки у сосен и связывал из них отвращающие зло обереги. Как закончил, подвесил у пояса мешочек с солью (на всякий случай) и начал раскидывать обереги по сторонам от себя, создавая тропинку, по которой можно пройти. Так и двигался в сторону форта.

Тени от оберегов держались на расстоянии, и я спокойно дошел до каменных стен. Мужики кивнули мне, и мы сразу направились по моей тропе на выход из этой ловушки. Обереги уже начали плавиться. От них шел дымок. Тени ярились и подходили все ближе, но мы легко ушли, оставив их ни с чем. До темноты дошли до той избушки, в которой я ночевал и они рассказали мне ту же историю, которую я уже построил у себя в голове. Муравьи. Не успели. Бежали. Выхода не было.

Несмотря ни на что их лица озаряли улыбки. Они живы, а добыча при них. Ничего не бросили. Не с пустыми руками вернутся.

Ранения у охотников были неопасные, царапины, так что торопиться мы не стали. Заночевали здесь, а утром дошли до деревни без всяких происшествий. Перешли железные пути и остановились у станции. Провожать их дальше я не стал, огляделся и с неудовольствием заметил, что урны вдоль путей полны мусора.

За козу и кур я не переживал. Роза должна была за ними присмотреть.

– Спасибо, – подали мне руки мужики, даже Казимир, направившись в деревню мимо меня. Прощание было не долгим.

Весь оставшийся день я потратил, чтобы привести дела на железной дороге в порядок. Собрал почту, которую накидали мне под дверь. Вынес мусор. Проверил, как поживает скотина. Натаскал воды с колодца. Помылся. Ах, да… Я же не рассказывал, что мыльни у меня нет? Приходилось греть тазики с водой и мыться так. Мочалка и тряпочки. Неудобно, жуть как.

Готовился ко сну, надеясь, что завтра я снова вернусь к устоявшемуся распорядку дня. Работа. Тренировка у источника и попытки составить свой первый ритуал на бумаге. Пока там подвижек нет.

Стук.

– Бам. Бам. Кай! – Прокричали с улицы. – Это, я, Казимир, открывай. Я с подарком!

Язык у него заплетался. Взяв револьвер, я подошел к двери, посмотрел через специально оставленную на такой случай щель в косяке – кто там и, удостоверившись, что это он, открыл ему.

– Ух. Кай, – попытался он меня обнять, ввалившись за порог, и я довел его до стула, усадив туда. На ногах он держался плохо. Был пьян. – Ты на меня зла не держи, маг. Я это… извиняюсь. Хороший ты все же мужик, – начал он изливать мне душу. – Держи. Будем.

Он достал из кармана бутылку самогона и налил в стоявшие на столе кружки прозрачной жидкости. И себе и мне. Но я пить не собирался, а он сразу свою порцию опрокинул в горло, кхекнул и долил еще.

– Вот. Ик!

– Выспаться, тебе надо, Казимир, – мягко остановил я его, отобрав бутылку. – Подожди. Оденусь и доведу тебя до дома.

– Говорю же, хороший ты мужик, Кай. Меня вот спас. Ребят.

Пока он невнятно бормотал, засыпая на ходу, я оделся.

Взяв не лыка не вяжущего Казимира под мышки, я потащил его домой. Уже стемнело и идти было опасно, но не оставлять же его у себя?

– Не держи зла… – Сонным голосом шептал Казимир, не понимая уже, с кем говорит. – Ни на меня, ни на старосту. Он как лучше хотел. Ик! Облин Ветка его племяш. Чудной. Те волки… Не со зла…

Дома его ждали. Мне открыла его жена, и я помог ей донести мужа до кровати. Появилась заспанная Роза. Обняла меня, крепко прижавшись и благодаря за спасение папки, а потом, когда я уходил и оглянулся, сердце кольнуло теплом, когда я увидел, как она бережно укрывает Казимира одеялом и укладывает ему на грудь Зефира, чтобы тот его грел.

Глава тринадцатая, расследовательная. Тайны деревни Смоква

Следующие две недели я снова провел в тренировках. Старался уделить больше внимания именно магии, гонял свою и заемную энергию по дорогам разума, плоти и цвета воды, но жизнь на то и жизнь, что не все идет согласно нашим планам. Сказанные по пьяни слова Казимира я запомнил и держал в голове. Чем они так меня зацепили? О-о. Просто никакого Облина Ветки в деревне нет. Я сверился со списками на следующий же день, а потом взял паузу и стал выжидать. Но нет, Казимир так и не вспомнил что проболтался.

Расспрашивать самого старосту и простых жителей Плеши об этом незнакомце я не стал, а вот своих должников, обязанных мне жизнью и которых я держу за горло…

– Чего ты трясешься, Свят?

– Мне не нравится что вы сидите у меня дома. Пробрались сюда, словно вор и задаете свои вопросы, господин маг, – едко выдавил он.

Свят Лопата был зол, но это не моя проблема. Этот хмырь хотел меня застрелить и теперь должен мне, и его душевное состояние меня не интересует.

Я улыбнулся.

– И почему сразу как вор? Как друг, что зашел поболтать. Дверь я не ломал. Она была открыта.

Подкараулив его, и дождавшись, когда он выйдет в туалет я заскочил к нему в дом, подождав его на кухне и заняв стул в углу. Он вернулся через двадцать минут и даже не обернулся, начав возиться с посудой, когда я мягко прокашлялся.

Услышав голос за спиной, он подпрыгнул от страха.

– Так что тебе надо? – Неприветливо проворчал он. – Спрашивай и убирайся из моего дома.

– Облин Ветка.

Свят вздрогнул. Недовольно насупился и начал честно отвечать. Запах не соврет.

– Это племянник старосты в каком-то там колене. Преступник. Его ищут власти.

– За что?

– Не знаю и знать не хочу! – Раздул ноздри, Свят. – Он маг, как и ты. Неофит. Живет в лесу. И умеет приручать животных и монстров.

– Почему все молчат о нем, раз знают?

– Он полезен… – Нехотя признался, Свят. – Отваживает от деревни диких тварей. Помогает. Ведет дела с самым богатым жителем Плеши.

Я уточнил.

– Ты говоришь о Терентии Рыбаке, хозяине вездеходов и механической мастерской?

– О нем.

– Знаешь, чем он зарабатывает? Я говорю о настоящем его заработке?

– Нет.

Тут он соврал. Моя хеморецепция уловила кисловатые, гнилостные нотки в его запахе.

Попытаться надавить? Я задумчиво его осмотрел. Нет. Не стоит. Он и так на грани. Еще сорвется.

Я встал.

– Спасибо. Пойду я.

– И все? – Спросил он меня в спину.

– И все.

Я вышел на улицу, огляделся и пошел вдоль нее, дальше разносить почту, что лежала у меня в сумке. Закончив с этим, вернулся на станцию, бросил взгляд на письма что пришли мне и лежали на столе и не стал их вскрывать, оставив до вечера. Был уверен, что там точно неприятные для меня новости, ведь одно из писем вместе с увесистой посылкой пришло от бакалавра Яка Кость. Так что на время отложил противный момент чтения его письма и побежал в лес.

Дорога знакомая. Бежал с удовольствием, отбросив все мысли.

Солнце над головой взошло и печет затылок. Я снял шапку. Меня стал обдувать теплый по-весеннему ветерок. А вот уже и почки на деревьях набухают. Скоро все позеленеет. Взойдет трава. Отлично. Надоела зима.

Перед поляной с ведьминым помелом на дереве я притормозил и стал принюхиваться. Все в порядке. Только мой запах.

Смело забравшись на дерево, я зажег лампу, осветив внутренние помещения помела, и сразу прошел к основному стволу ели с дуплом-источником магии первого класса, вокруг которого стало куда светлей, ведь я рассадил поганки и размножил их.

Ложные белые поганки – неплохой алхимический ингредиент. Урожай я собирал раз в три дня. Росли они быстро. А сдавал я все в наш магазин. Так я поправлял свое пошатнувшееся финансовое состояние. Вот и сегодня я сперва срезал новый урожай, уложил грибы в рюкзак и только потом начал тянуть из источника энергию, уже привыкнув к его кисло-сладкому запаху с нотками уксуса и мерзким ощущениям от его силы по всему телу.

Шесть единиц энергии, ровно столько я позволил себя взять, хоть и почувствовал недавно, что могу замахнуться на семь, но не стал этого делать. Побоялся получить осложнения и новую мутацию. Не нужно это. Я итак очень быстро развиваюсь.

Привычно поймав откат, который не мог взять на себя мой Атолл, я принял его на тело, дух и разум. Скрючился в позе эмбриона на полу и кричал, пережидая, пока боль пройдет. Волосы в ноздрях – срезал.

Отдохнув пятнадцать минут, собрал вещи и вернулся в деревню. На часах четыре по полудню. Пути заняты. Поезд. А рядом торг. Сегодня я прибежал чуть раньше, чем вчера и застал его в самом разгаре.

Меня уже ждали.

– Кай Левший? – Обратились ко мне два мужичка, приметив мой нос.

Я остановился.

– А вы?

Оба мне не понравились. От них пахло… благодатью? Да. Именно так. Благодатью, прахом и тухлецой. Настораживает.

Тот из мужиков что был старшим по возрасту, заговорил.

– Мы из деревни Смоква. Я, Оди. А это – Драг.

– Мое имя вы знаете.

– Знаем, господин неофит, – бросил он взгляд на мой медальон, а потом на нос. – Мы к вам за помощью.

– За помощью? – Приподнял я бровь в удивлении. – Какой еще помощью?

– Наслышаны о вас. О вашем феноменальном нюхе, – бросил он еще один взгляд на мой нос, – и об остром уме.

– И? – Продолжал я недоумевать.

– У нас парнишка в деревне пропал уже как неделю назад. Искали его, искали. Всей деревней, но так и не нашли. Помощь ваша нужна.

– Вы понимаете, о чем говорите? Я станционный смотритель Плеши Ведьмы. Я не могу покидать место своей службы больше чем на несколько часов и то в исключительных случаях.

Я рассмеялся, добавив к сказанному.

– И жить я обязан здесь, на самой станции, хотя мне и не возбраняется иметь свой дом. О какой помощи вы говорите? Я связан по рукам и ногам.

– Тут вы не совсем правы, – возразил мне Оди и жестом фокусника достал из кармана бумажку. – Прочтите, пожалуйста, – передал он мне ее.

Я с недоверием взял простой бланк из его руки и вчитался. Потом еще раз перечитал, вспомнил должностную инструкцию и понял что он прав. По запросу другого станционного смотрителя, а это он и был, я могу покинуть свою станцию на время, для помощи в проведении расследования и со многими оговорками, но мог. Это все конечно хорошо, но…

– Вы же понимаете, что ваш парнишка, уже мертв? По вашим же словам с его пропажи прошла неделя? Вы еще на что-то надеетесь?

– Нет. Но нам нужно найти его тело, чтобы передать его матери.

Я заткнулся.

– Мой нос и заклинание усиления обоняния не настолько сильны, как вам наговорили болтливые жители Плеши. И у меня есть предел. Может так статься, что я не найду парня.

– Вы хотя бы попробуйте, – попросил меня, Драг, впервые заговорив. – Этот парнишка, как вы сказали – мой сын.

Я снова заткнулся.

– Извините.

– Ничего. Имени то его мы вам не сказали.

Взвесив все «за» и «против» я дал свое согласие, пообещав приехать завтра, на утреннем поезде. Мне еще нужно чтобы староста был не против. Это один из тех самых подводных камней, что мог мне помешать. А согласился я из-за того, что Плешь Ведьмы начала меня душить. Хочется уже отдохнуть от местных секретов и интриг.

Навещу Смокву. Прогуляюсь с местными по лесу. Надеюсь, выясню, что случилось с парнем и верну его тело матери и отцу. Заодно пообщаюсь со своим коллегой. Может, удастся наладить обмен знаниями? Это меня воодушевило и я «потер руки».

Гости из соседней деревни тем временем дождались поезда и уехали, оставив запрос о помощи от имени их станционного смотрителя у меня. Теперь я смогу спокойно до них добраться, не покупая билет и без лишних вопросов.

Сходил к старосте. Поговорили. Он как-то странно на меня посмотрел, и дал свое согласие, уверив, что и без меня Плешь простоит, не канет ведьмам в котел.

Зашел к тете Марии. Не хотел, но ее дети часто встречаются мне на улицах. Они и передали мне приглашение от матери.

Я то надеялся свести общение с ними к минимуму, но пока не получалось. Поболтали. Она показала мне сад, где уже высадили жизнь-траву.

Я выполнил обещание и натаскал ей ее, изрядно пошатавшись по лесу и попав в пару передряг, из которых вышел живым и почти здоровым.

Заглянул я и к Панкрату, точнее к его сыновьям. Кто-то же должен приглядеть за моими курами и козой. Не все мне Розу просить.

Вернувшись на станцию, я посмотрел на стол с нераспечатанными письмами и, поморщившись, начал готовить ужин, снова отложив неприятное дело на попозже.

Медленно, кусочек за кусочком хорошо прожаренное мясо с картошкой и лучком исчезало из моей тарелки, и как я не оттягивал, момент, когда мне придется сесть за рабочий стол, он настал. Первым делом я потянулся к письму от одноклассницы по общей школе магии. Рогеды (еще той оторвы). Я, конечно, удивился, но подумал, что она хочет сообщить мне что-то о Прего, о котором давно ничего не слышно.

Из конверта выпал рисунок, очевидно нарисованный ее рукой.

– И что это значит? – Тупо уставился я на карикатурного «себя», обнимающего голую Рогеду, стоя позади нее, целуя ее в шею, и заставляя ее прикрыть глаза от удовольствия.

Перевернув рисунок, я вчитался в коротенькое послание на обороте.

Привет, Кай. Это мой подарок тебе. Слышала что у тебя теперь нос как у слона, так что рассчитывать на отношения с девушкой тебе больше не приходится. Пусть этот рисунок принесет тебе удачу. Целую. Рогеда.

– Стерва!

Усмехнувшись, рисунок я выбрасывать не стал, а бережно убрал в ящик стола и нехотя открыл второе письмо. Вот оно меня совсем не порадовало.

Слушай меню сюда!

Даже начало письма вогнало меня в гнев, что уже говорить о его содержимом.

Я выяснил, что рядом с Плешью Ведьмы находится тюремная печать эпохи старших. Подозреваю, прошлого смотрителя станции убила та хтонь, что сидит внутри печати. Не знаю… Может она повреждена, может ослабла… но теперь именно тебе это исправлять. Ты же хотел получить готовый ритуал? Так? Я постарался как раз ради тебя, ученик.

От письма так и смердело вонью. И хоть реального запаха нет, как и сам Кай Кость, оно было абсолютно стерильно, но я печенкой чувствовал ложь и обман. С-ука! Во что он меня втягивает?

Инструкция и потребные для этого инструменты и материалы в посылке. Постарайся справиться за месяц или ты прочувствуешь на себе мое неудовольствие.

И не смей игнорировать мой приказ!

Стоило мне дочитать письмо до конца, как оно вспыхнуло у меня в руках и осыпалось костяной пылью.

– С-ука!

Посылку я открыл. Там были химические реактивы, мелки, компас, который должен привести меня к печати. Большой складной циркуль и складная же линейка, необходимые для ритуалов и не следа золота или серебра. В инструкции об этом написано очень расплывчато. Их рекомендовалось заменить перемолотыми в труху выращенными на источнике растениями, пережженными до состояния пепла, мешочек с которым я нашел в посылке.

Он издевается?

Эту ночь я не спал. Думал.

Потихоньку, пазл за пазлом вся картинка складывалась. И приезд Яка Кость. И его требование чтобы я не ночевал дома – якобы я ему мешаю. И подозрительная пыль, которую я потом нашел на полу. Его медитации в том углу, где раньше стояла кровать, и где был убит мой предшественник.

Оговорки лейтенанта. Его страх перед бакалавром. Неожиданная щедрость профессора, передавшего мне сто рун, которые как я сейчас вижу, необходимы в ритуале.

Виски заболели, и я потер их, пытаясь унять боль, и еще раз обдумал все то, о чем не говорят вслух.

Итак. Як Кость уверен, что о ритуалах покалечивший сам себя неофит Кай Левший ничего не знает. Основываясь на этом утверждении, он приезжает в деревню и щедро делится со мной необходимыми для будущего действа сведениями. Тут в копилку упала и дорога разума и руны. И конечно, он делает меня своим «должником». Потом не раз наказывает меня, демонстрируя свои возможности и власть надо мной.

Хм-м-м. Что еще? Ах, да. Большую часть времени Як Кость проводит в одиночестве. Выгоняет меня из дома, и уходит работать над заклятыми домами. Вопрос. Мог ли он посетить лес, между этими визитами и изучить ту самую печать? Запросто! Какой из этого всего вывод? Он приехал сюда, уже зная о печати, и его целью была моя подготовка? Кто я в этом уравнении? Жертва? Или?