Текст книги "Колыбель Тени"

Автор книги: Андрей Астахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Какое все это имеет отношение к Аверу Ла Бантьену и к убийствам в Эргалоте?

– Самое прямое, господа. Вильен был парнем умным, сумел разобраться, что к чему. Убийства носили явно ритуальный характер. Начнем с символики цифр: шесть убийств, девять жертв. Итак, получается шесть и девять. Две цифры, священные для последователей древних культов Шу – каждый из древних текстов Шу делится на шесть разделов по девять глав в каждом. Две цифры, постоянно присутствующие на теневой мандале, не так ли, архимагистр?

– Вы что, маг? – с усмешкой спросил Брок, однако глаза его оставались серьезными и злыми. – И где же вы учились?

– Везде. Я в жизни научился всему понемногу, за что благодарю богов… Вильен сумел раздобыть книгу – очень редкую. Он называет ее третьей частью Кодекса Арканум. Написал ее какой-то безумный чернокнижник в глубокой древности. В ней, помимо так называемой Хартии о Любви Плоти и Тени, содержится описание ритуала по созданию Молчаливых – гомункулов, собранных из частей, взятых от разных трупов и оживленных при помощи особой черной магии. Эти части должны быть взяты у только что умерщвленных людей. У всех жертв убийцы были извлечены те или иные органы. Вот письмо, в котором Ла Бантьен сообщает некоему Вархишу – имя шеранское, как я думаю, – что его Нерожденная готова, и что поиски Колыбели Тени теперь дело очень несложное. Письмо написано зеркальным способом и по-дарнатски, но прочитать его оказалось не так сложно, как казалось вначале.

– Невероятно! – Ашлер обвел взглядом своих притихших гостей. – Но зачем все это было нужно?

– Гомункул должен был указать место, где находится Колыбель Тени – так шеранцы сказали Ла Бантьену. В Ночь Ночей, или, попросту говоря, в канун Самахейна, потоки магической энергии становятся сильнее, а подобная искусственно созданная нежить к ним очень чувствительна. Ла Бантьен надеялся, что его Нерожденная найдет это место. Ради этого он и пошел на убийства ни в чем не повинных людей.

– Позволю добавить, государь, – заметил де Фортан, – что начальник полиции уже получил от меня кинжал Ла Бантьена и оригиналы всех бывших при злодее документов.

– Все это очень интересно, – сказал мэтр Вальдес, до сих пор прятавшийся за спиной Брока. – Но третьей части Кодекса Арканум нет. Его просто не существует. Как Дознаватель Магна Коллегии…

– Об этом позже, – перебил мага Вислав. – Итак, Ла Бантьен сумел установить место, где находилась Колыбель Тени. А прежде он выкрал из сокровищницы стилос Цариката. Уж он-то знал от своих шеранских хозяев, что это за вещица. Собственно, ради этого он и был им нужен. Шеранцы и селтонские вампиры давно знали, где находится Колыбель, которую якобы должен был отыскать для них Ла Бантьен. Но вот попасть внутрь нее и активировать Источник Силы они не могли – не позволяли заклятие Цариката и вайдоры. Секта воинов-жрецов, веками охраняющая Монсалидар. Когда-то их основатель Царикат запечатал святилище Тени в Монсалидаре, а ключ передал королям Селтонии, как дар. Как я понимаю, такой дар имел символическое значение – Царикат наложил свои заклятия так, что снять их мог только селтон. Но это мое предположение. Ла Бантьен украл этот ключ. Особо он не рисковал, кому пришло бы в голову подозревать в краже стилоса самого Протектора Святейшего Трибунала! Осталась одна проблема – вайдоры. Ла Бантьен прекрасно понимал, что жрецы Велирры не пойдут ни на какие соглашения. Тогда он подстраховался, взял с собой маршала де Фортана и его орков. Рассчитывал, что вайдоры не захотят кровопролития или же уступят силе. В этой поездке Ла Бантьена сопровождала весьма странная особа – тот самый гомункул, созданный из частей тел убитых в Эргалоте женщин и детей. Маршал де Фортан и его орки видели ее, так что свидетели у нас есть.

– И где же этот, как вы говорите, гомункул? – спросил де Ласс.

– О, Нерожденная Ла Бантьена оказалась самым большим сюрпризом для нашего Протектора! Шеранцы научили нашего мага-убийцу, как создать мертвую оболочку Молчаливого, эту некромантскую мерзость, но вот секрет оживления не раскрыли. Лишь снабдили его особым оживляющим компонентом, уж не знаю каким. Могу сказать только одно – в подземельях Монсалидара гомункул превратился в чудовище. В теневого червя. Именно он и убил своего создателя Ла Бантьена, а потом в бою с ним погиб Ла Мар.

– Гомункул убил того, кто его создал? – Брок презрительно засмеялся. – Государь, я устал от идиотских побасенок и злобной клеветы на бедного Ла Бантьена. Авер был слишком сильным магом, чтобы не справиться с каким-то там теневым червем.

– Ваше счастье, что вы не видели этого червя, архимагистр, – заметил Вислав. – И теперь мы переходим к следующей песне нашей длинной поэмы. Поговорим о вампирах.

– Вот! – воскликнул Брок. – Вот ключевое слово – «вампиры». То, что делает бессмысленным бредом все, что рассказал этот безумный иноземец. Попробуйте-ка убедить нас, уважаемый любитель сказок, что вампиры существуют, а мы с удовольствием послушаем ваши доводы!

– Извольте, архимагистр. В ночь, когда Арен Ла Мар вернулся в Эргалот по письму Арделина, он встретился с Допросчиком Трибунала Ормоном де Лассом. Конечно, мастер де Ласс будет все отрицать, но это неважно. Гораздо важнее, о чем был этот разговор. Де Ласс предложил Ла Мару сотрудничество – в отличие от нас, простых и неотесанных смертных, маги Магна Коллегии прекрасно знали, чем занимается Ла Мар. Видимо, Магна Коллегию все-таки стала беспокоить возросшая активность Ночного Братства. Незадолго до приезда в Эргалот Ла Мар выполнил контракт придворного мага норрингского герцога Акселя. Уничтожил гнездо вампиров в Норринге. Об этом было известно в Магна Коллегии, Этцель контактировал с ней, прежде чем пойти на такой серьезный шаг. Кстати, мастер Этцель готов подтвердить этот факт. До сих пор вампиры и те, кто должен был бы истреблять эту нечисть, худо-бедно соблюдали принятые обязательства, ту самую Хартию о Любви Плоти и Тени, про которую мастер Вальдес говорит, что ее не существует. Но Ла Бантьен не случайно одобрил уничтожение вампиров в Норринге, пошел на прямое нарушение этого соглашения – он, как человек очень проницательный, понял, что Братство затевает что-то очень серьезное. И Протектору пришла в голову блестящая мысль – использовать Ла Мара в своих интригах. С подачи Трибунала Ла Мар встретился в Эргалоте с одной из очень влиятельных фигур в Братстве – с Галерией Вар-Смартен.

– Со шлюхой из борделя, – сказал де Ласс под дружный смех гостей. – Хороша вампирша!

– Ах, шлюхи бывают разные, досточтимый Допросчик! Эта была двойным агентом, работала и на герцогов Братства и на Протектора Трибунала. Покойный Ла Бантьен отличался подозрительностью. Он никому не доверял – и правильно делал. Вампир всегда вампир, даже если кажется шикарной шлюхой из дорогого борделя. Не думаю, что с Галерией Вар-Смартен у Ла Бантьена были какие-то амуры. А кое-кто в Магна Коллегии наивно полагал, что общение со шлюхами может приносить только радость. Даже если они вампирши.

– Все бабы вампирши, – ввернул Осломысл. – Все они пьют из нас кровь.

– О чем это вы? – Брок невольно отступил на шаг от Вислава.

– Не о чем, а о ком, милейший архимагистр. О вас. Вы ведь спали с Галерией?

– Негодяй! – Брок даже задохнулся от ярости. – Да как ты…

– Спали, архимагистр, и не раз. И госпожа Галерия мило и игриво покусывала вас в ходе ваших совместных любовных упражнений. Забыв сказать вам, что укус высшего вампира неминуемо заражает укушенного порфирией. До поры до времени вам удавалось скрывать свою болезнь, Соланиус Брок. Вы и не сразу поняли, чем больны – ну, подумаешь, начались приступы волнообразной лихорадки, пропал аппетит и появилась бессонница, глаза начали болеть на свету, а кожа шелушиться. Но когда порфирия перешла в настоящий вампиризм, вам стало не до шуток. И тогда в вашем окружении появился Авер Ла Бантьен – человек шеранских магов. Уж он то знал от заразившей вас Галерии, что с вами творится. И он дал вам надежду. Рассказал о корне сальварии, экстракт которого исцеляет приобретенный вампиризм. Вы обрадовались и сделали все для того, чтобы ради собственного спасения возвысить шеранского шпиона и некроманта Ла Бантьена. Назначили его на должность Протектора. Я вас понимаю, вы действительно ему доверяли.

– Боги! – Брок побагровел, потом побледнел, с шумом выдохнул воздух. – Никогда не слышал подобного бреда. Государь, этот человек – просто опасный безумец. Гоните его отсюда, пока он не заразил нас своим сумасшедствием!

– Одно слово, ваша светлость, – сказал Вислав, заметив, с каким гневом смотрит на него Ашлер. – Я охотно приму любое наказание, но позвольте мне кое-что сказать и показать вам. Я никогда не обвинил бы архимагистра Брока, если бы наверняка не знал, о чем говорю. И я берусь доказать свои слова. Блестящая карьера Авера Ла Бантьена стала возможной именно потому, что он дал уважаемому главе Магна Коллегии надежду на исцеление. Снабдил его лекарством от вампиризма, Эликсиром Чистой Крови, изготовленным из корня сальварии. Но сальвария крайне редко встречается в Селтонии, это южное растение и стоит, помимо прочего, больших денег. Попытки найти достаточное количество сальварии для приготовления лекарства здесь, в Эргалоте, были безуспешными. Выручили шеранские покровители Ла Бантьена, и вы, архимагистр, получили первую партию лекарства.

– Бред! – прорычал Брок. – Боги, покарайте этого болтуна!

– Непременно покарают. Но сначала давайте о вас. Сколько доз Эликсира Чистой Крови вы получили от Ла Бантьена? Ну, конечно, вы никогда этого не скажете. Вы же не принимали лекарство от вампиризма. Вы же не вампир, их просто не существует, а я всего лишь жалкий сумасшедший! Между тем болезнь прогрессирует, и скоро вы не сможете выносить солнечный свет. Потом у вас начнется то, что в старинных книгах называется ихороманией – бешеной неутолимой жаждой крови. Потом у вас исчезнет тень. Наконец, без приема живой крови вы просто начнете заживо разлагаться. Возможно, вас это не пугает. Пока был жив Ла Бантьен, вы могли не беспокоиться о своем будущем. Но Ла Бантьена больше нет. И лекарства у вас теперь тоже больше нет. Для исцеления от первичного вампиризма необходимо минимум шесть доз Эликсира Чистой Крови – так записал в своих бумагах Ла Бантьен. – Вислав снова полез в ларец покойного Протектора. – А теперь внимание. Ла Бантьен был предусмотрителен – или безумен, – и в отличие от вас, милостивые господа, верил в существование вампиров. Он приготовился к возможным последствиям встречи с Братьями в Монсалидаре. В его ларце я нашел шесть флаконов эликсира сальварии, которые Ла Бантьен берег для себя. Поскольку я сумасшедший фантазер, и таким же безумцем был Ла Бантьен, эти флаконы не имеют ровно никакой ценности. Так поступим с ними так, как они того заслуживают!

Взяв из ларца флакон эликсира, Вислав швырнул его на пол – тонкий хрусталь разбился, и в воздухе поплыл пряный дурманящий аромат экзотических цветов. Лицо Брока позеленело.

– Какой хрупкий флакон! – воскликнул Вислав с притворным сожалением. – Может, следующий будет прочнее?

Жалобно звякнуло разбитое стекло. Брока, казалось, вот-вот хватит удар.

– Это мне по вкусу! – вскричал Осломысл, дрыгая ногами. – А мне можно что-нибудь разбить?

– Ну давайте разобьем еще третий, для ровного счета, – Вислав хлопнул об пол третий флакон. – Три разбились, три остались. Продолжим вечеринку?

– Довольно! – прохрипел Брок. – Остановитесь!

– Что я слышу, преподобный? Вам жаль этой никчемной жидкости? А я только вошел во вкус!

– Довольно, – Брок посмотрел на Вислава тяжелым ненавидящим взглядом. – Прошу вас…

– Что это значит, Соланиус? – с недоумением спросил Ашлер, в глазах которого появился страх. – Вы…

– Да, прокляни вас всех Маранис! – Брок выпрямился, шумно вздохнул, точно ему не хватало воздуха. – Этот человек прав. Я действительно заразился. Эта гнусная тварь заразила меня. Четыре раза я принимал Эликсир Чистой Крови. Необходимо еще две дозы. Хватит, прекратите эту пытку. Оставьте мне надежду.

– Стража! – взвизгнул Ашлер, спрятавшись за спинку трона. – Взять его!

– Еще одно слово, государь! – закричал Вислав. Теперь лишь он стоял рядом с Броком, прочие гости Ашлера в ужасе отшатнулись от архимагистра, как от зачумленного. – Одно слово! Архимагистр не виноват в том, что с ним произошло. Он стал жертвой того дьявольского плана, который был разработан герцогами Братства и их шеранскими покровителями. Именно теперь, когда маги Чаши задумали вернуть мир к временам Тени, Братство решило, что пришел его час. Что пора расторгнуть соглашение, некогда заключенное с людьми, и превратить весь север в царство крови и ужаса. Вампиры всегда вампиры. К счастью, с Братством в Селтонии покончено. И я прошу вас – будьте милосердны!

– Что? – Ашлер выпучил глаза. – Вы просите пощады… для этого?

– Да, государь. Мой покойный друг Ла Мар однажды пощадил девушку-вампира, и пришел день, когда эта девушка спасла меня, моих друзей, всех вас. Остановила чудовище, которое никто бы не смог остановить. В память о Ла Маре я хочу дать Соланиусу Броку надежду. Возьмите, – Вислав протянул архимагистру ларец Ла Бантьена. – Берите и помните, что своим спасением вы обязаны именно Арену Ла Мару. Человеку, которого вы травили и преследовали все эти годы.

Брок принял ларец, посмотрел в глаза Вислава. В них была такая тьма, что рэшиец ужаснулся.

– Благодарю вас, – еле слышно сказал архимагистр. Вислав заметил на ладонях мага красные полукружья от ногтей, с такой силой еще мгновение назад Брок стискивал кулаки.

– Стража! – Принц Ашлер, казалось, понемногу приходит в себя. – Арестовать Брока, немедленно. Салем, я прошу вас сопроводить арестованного в камеру.

Брок только слабо и устало улыбнулся. Стражники с опаской приблизились к нему, но архимагистр и не думал сопротивляться. Он двинулся за де Фортаном к выходу из зала, прижимая к себе драгоценный ларец. Когда Брока вывели из зала, еще несколько мгновений все подавленно молчали, и только затем по чертогу прокатился дружный вздох неимоверного облегчения.

– Клянусь Гаваном! – Ашлер привстал на своем тронном кресле и снова упал в него. – Вот так бал выдался сегодня! Но как, скажите на милость, вы все это узнали?

– Кое-что рассказал мне покойный Ла Мар, – ответил Вислав. – Кое-что рассказала девушка-сидка, о которой мастер де Ласс сказал, что ее не существовало. Помог мне и маг Арделин. Остальное я понял и домыслил сам. Теперь все позади, ваше высочество. Вампиры больше не побеспокоят ваше королевство, я надеюсь.

– А я… я, кажется, знаю, что должен сделать! – Ашлер все-таки нашел в себе силы встать, знаком велел Виславу подойти ближе. – Пусть все слышат нашу волю. Отныне и до назначения нового главы Магна Коллегии ее возглавит мастер Вальдес. Протектором Святейшего Трибунала я назначаю Салема де Фортана. А вас, мой друг, – обратился Ашлер к Виславу, – я благодарю за то, что вы сделали для Селтонии. Я жалую вам звание рыцаря и наследного пэра Селтонии. И еще, примите этот подарок, – Ашлер стянул с пухлого пальца перстень с крупным изумрудом и протянул Виславу. – Это награда за стилос, который вы вернули.

– А я жалую тебе титул лучшего друга дураков, – вставил Осломысл.

– Благодарю, ваше высочество, – Вислав взял перстень и не без удовольствия надел его на палец. – Это честь для меня. Но, сказать по совести, я недостоин такой высокой чести. Ее был бы достоин Арен Ла Мар, но он к несчастью мертв. Ее достойна воительница, которая была вместе с нами в Монсалидаре – Лейда Элеа Каста. Селтонка, ваше высочество. Но у нее другой путь, и ее сейчас нет в пределах вашего королевства. Я принимаю эту награду и от их имени тоже.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

А неплохое вино в этой таверне, подумал Вислав, допивая шестой кубок. Совсем неплохое. Жаль, что он не заходил сюда раньше. Зато теперь знает, где в Эргалоте можно выпить отличного вина.

– Еще? – Аппетитная черноглазая трактирщица бросила на рэшийца чарующий взгляд.

– Пожалуй, – Вислав придвинул хозяйке опустевший кубок. – Но этот последний.

– Нельзя так говорить, господин, – сказала трактирщица. – Нужно сказать: «На сегодня последний». Хотя я что-то не пойму, что мешает господину и дальше наслаждаться моими винами и моим гостеприимством.

– В самом деле, – Вислав пристально посмотрел на трактирщицу, – что мешает?

– Ничего, – трактирщица одарила рэшийца еще одной призывной улыбкой. – Приятного вечера, господин.

Вислав пригубил кубок, обернулся, чтобы посмотреть, что происходит в таверне. Народу заметно прибавилось. В углу несколько благообразных стариков играли в какую-то незнакомую Виславу игру, раскладывая на столе черные и белые костяшки. В углу странствующий поэт, манерно завывая и неистово жестикулируя, декламировал стихи группке молодых людей. Две горожанки в больших белых чепцах лакомились устрицами. Солдаты из городского гарнизона, устроившись за самым большим столом, активно пропивали недельное жалование и заигрывали с подавальщицей. Мирная, хорошая картина. И вино отличное. Обидно, что он попал в эту таверну только в день отъезда.

– Извини, я опоздал, – сказал ему Арделин, подойдя к стойке. Маг выглядел взволнованным и запыхавшимся. – Слышал новость? Брок покончил с собой.

– Поэтому ты опоздал, не так ли?

– Пытался разузнать, как все случилось. Брок не стал ждать суда. Решил, что такой выход будет правильным.

– Яд? Или веревка?

– Он же был магом, Вислав. Просто остановил себе сердце заклинанием. И оставил записку, в которой потребовал сжечь его тело. Видимо, не очень доверял эликсиру Ла Бантьена.

– Ты выглядишь расстроенным, Арделин.

– Мне жаль Брока. Я ведь хорошо знал его. Он был моим тьютором в годы учебы в Университете. Он был сложным человеком, но не заслужил такой участи.

– Мир праху его. Вина?

– Лучше конхобара. Я ужасно замерз. На улице идет снег.

– Разве это снег? Вот у меня на родине снег – вы в Эргалоте такого не видывали. Что еще нового расскажешь?

– Сегодня в прецептории Магна Коллегии вывесили список кандидатов на должность архимагистра, – Арделин покраснел. – Мое имя там тоже есть.

– Поздравляю. Почему-то я убежден, что именно ты станешь архимагистром.

– С чего ты взял?

– Интуиция, – Вислав поднял кубок. – Давай помянем Ла Мара. У меня на родине за ушедших пьют стоя и не чокаясь.

– Нам будет его очень не хватать.

– Воистину.

– Ты говорил, у тебя ко мне есть какое-то дело.

– И очень важное, – Вислав подал Арелину завещание, полученное от Ла Мара. – Там, в Монсалидаре, Арен просил меня стать его душеприказчиком. Я должен найти ростовщика Оклера в Шилео, забрать у него сбережения Ла Мара и передать их Виоле. Я думал заняться этим сам – все-таки воля покойного священна. Но все чаще думаю о Касте. Возможно, ей сейчас очень нужна моя помощь. У меня в Эргалоте просто земля под ногами горит, я не дождусь, когда приеду в Янтарную Гавань и отправлюсь в Гале. Поэтому сегодня я уезжаю. Я хочу просить тебя заняться делами Ла Мара. Но если ты откажешь, не обижусь. Все-таки Ла Мар поручил это мне.

– Я с удовольствием окажу тебе эту услугу, тем более, что с Оклером ведет дела мой дальний родственник. Только где мне найти Виолу?

– Вот этого не могу сказать, мой друг. – Вислав растерянно развел руками. – Сразу после битвы в Меннарахане Эннид забрала девушку с собой. Разве что вайдоры могут подсказать, где сейчас Виола. Прости, наверное, мне все же лучше заняться этим самому.

– Нет-нет, я все выполню, клянусь тебе! Это та малость, которую я могу сделать в память о Ла Маре. Я найду девушку, даже не сомневайся.

– Прекрасно, – лицо Вислава просветлело. – Тогда выполни еще одну мою просьбу. Возьми это кольцо, – Вислав снял с пальца изумрудный перстень, подарок принца Ашлера. – Отдай его Виоле. От меня, на память.

– Конечно, Вислав. – Арделин взял у рэшийца кольцо и бумагу Ла Мара. – Что еще?

– Выпьем.

– И все-таки мне не верится, что Ла Мара больше нет, – сказал Арделин. – Я ведь ничего не сказал Барнасу. Старик любит Ла Мара, как сына.

– И не говори. Не стоит говорить. Давай еще по одной.

– Прости меня за любопытство, рэшиец, но эта женщина, о которой ты все время говоришь, Каста – какая она?

– Она необыкновенная. – Вислав улыбнулся, и селтонский маг увидел в глазах рэшийца прямо-таки юношеский восторг. – Я не могу тебе ее описать, Арделин. Скажу только, что я безумно ее люблю. И готов жизнь за нее отдать.

– Судя по тому, что ты рассказал нам с Барнасом, она действительно незаурядная женщина. Нам бы хотелось помочь ей. Когда ты рассказывал о Забытых богах и о ваших с Кастой приключениях, я вспомнил кое-что о реликвиях Забытых. Точнее, об одной из реликвий – о магическом щите богини Найнавы. Вот, возьми, – Арделин протянул Виславу свиток пергамента. – Я переписал для тебя фрагмент из одной старинной книги. Если верить этим записям, щит Найнавы якобы должен быть где-то на острове Хеалад, к западу от Селтонии.

– Спасибо, Арделин. Если я встречусь с Кастой, – тут Вислав сделал паузу, пытаясь преодолеть внезапно охватившую его тоску, – я обязательно ей об этом скажу. Хотя, если щит там, где ты говоришь, я почти не сомневаюсь, что воля Забытых забросит нас и на Хеалад. Я мало что во всем этом понимаю, Арделин. Но скажу как на духу – боги не ошиблись, избрав Касту своим орудием. Она… Ладно, хватит об этом. Мне пора идти.

– Спасибо тебе, рэшиец, за помощь, – Арделин протянул Виславу руку. – Страшно представить себе, что случилось бы в Селтонии, не окажись вы здесь.

– Прощай, Арделин, – Вислав пожал протянутую руку и направился к выходу.

– У этого господина горе? – шепотом спросила мага трактирщица, когда Вислав покинул таверну. – Такой интересный мужчина, и такой печальный!

– Печальный? – Арделин улыбнулся. – Нет, сестра. Просто он очень сильно влюблен. И я ему немного завидую.

*******************

Утренний снег к обеду растаял. Пасмурное серое небо, холодный ветер с моря, раскисшая в тяжелую липкую грязь дорога, убогие лачуги по обочинам – Янтарная Гавань показалась рэшийцу еще более унылым местом, чем пятнадцать дней назад, когда он уехал отсюда с Кастой и беднягой Ла Маром, а теперь вот вернулся один.

Оставив свою лошадь у таверны Клотана и договорившись с хозяином о ее дальнейшей судьбе, Вислав направился в гавань. «Морской змей» по-прежнему стоял у дощатого причала, совершенно не вписываясь в серый местный пейзаж. Матрос-дориец, маячивший у борта, не на шутку обрадовался, когда увидел Вислава, шагающего к галере по причалу.

– Господин Вислав! – восклицал он, опуская сходни. – Наконец-то! Капитан Фасис просто заждался вас. С прибытием!

– Спасибо, Легас, – Вислав поднялся по трапу, пожал матросу руку. – Где капитан?

– В трюме, господин… Эй, господин Вислав вернулся!

Рэшиец проводил взглядом матроса, побежавшего к выходу на нижнюю палубу, сбросил с плеча мешок и зачехленный лук, сел на приступок лестницы. Сейчас начнется, подумал он. Когда на миделе появился капитан Фасис, Вислав почувствовал облегчение – по крайней мере, вначале он переговорит о делах.

– С прибытием! – Фасис шагнул к рэшийцу, крепко обнял его, заглянул в лицо. – Хвала богам, ты вернулся. А где госпожа Каста?

– Не беспокойся, она жива.

– Ранена? – Фасис перестал улыбаться.

– Долго объяснять, капитан. Нам нужно сниматься с якоря и плыть в Гале. Приказ Касты.

– Все понятно, – вздохнул Фасис. – Мне и самому до колик надоела стоянка в этой дыре. Уж думал, зазимовать тут придется. Я… – Капитан замолчал, увидев появившегося на палубе Леодана.

– Привет, дружок, – сказал Вислав, улыбаясь. – Вот видишь, я вернулся.

– Я пойду, распоряжусь насчет отплытия, – сказал Фасис и спустился на нижнюю палубу.

Вислав шагнул к Леодану. Юноша продолжал стоять, кутаясь в огромную бесформенную доху. Вислав сделал еще шаг, раскрыл объятия – Леодан вывернулся из-под рук Вислава, снова застыл в молчании.

– Я понимаю, ты обижен на меня, малыш, – сказал Вислав, поняв, в чем дело. – Но так было нужно. Прости, что я ничего тебе не сказал. Я виноват перед тобой. Прощаешь?

– Прошло пятнадцать дней, – сказал Леодан, печально посмотрел на рэшийца. – За эти пятнадцать дней я не знал ни минуты покоя. Волновался за тебя – где ты, что с тобой, жив, мертв? Ни есть, ни спать не мог. Ты просто бесчувственный негодяй, Вислав.

– Я же попросил у тебя прощения. Что изменилось бы, скажи я тебе, куда и зачем мы направляемся? Главное, что все закончилось, и я снова здесь.

– Надолго ли? Каста опять что-нибудь придумает, и ты побежишь за ней, как собачонка на привязи.

– Прекрати. Мне очень неприятно, когда ты так говоришь.

– Неприятно! А мне было приятно? – Глаза Леодана заблестели. – Вы бросили меня тут одного, сбежали неизвестно куда. И ничего мне не сказали. Кто я для вас – вещь, бессловесная скотина? Бесчувственный болван, которому все равно, что с вами будет? Это свинство, Вис. Никогда тебе этого не прощу.

– Все сказал? – Вислав почувствовал раздражение. – Долго репетировал сцену встречи, как же. Ты же у нас актер, задери тебя волки Луруса! Теперь топай вниз, в каюту, там поговорим.

– Пятнадцать дней я каждое утро выходил на эту палубу и ждал тебя, – сказал Леодан, вытирая слезы. – Не чувствовал ни холода, ни ветра. Теперь ты вернулся и даже сейчас не можешь понять, что натворили вы с Кастой. Ненавижу ее. Ненавижу тебя за то, что ты такой… деревянный.

– Погоди, парень, не надо кидаться такими резкими словами. Ты неправ. Давно собираюсь сказать тебе, что ты ведешь себя глупо и странно. Твоя любовь ко мне… это ненормально, понимаешь? И непристойно. Есть приличия, клянусь Цвиром. Я же замечаю, как относятся к нам с тобой остальные. Как улыбаются мне в спину, как шепчутся, завидев нас вместе. Боги свидетели, я очень тебя ценю. Мы слишком многое вместе пережили, парень. Но ты сейчас говоришь со мной так, будто имеешь на меня какие-то права. Мне это не нравится. – Вислав шагнул к Леодану, ткнул его указательным пальцем в грудь. – И не надо так говорить о Касте. Эта женщина спасла тебе и мне жизнь. Мы ей слишком многим обязаны. Можешь ее любить или не любить, но будь любезен отзываться о ней почтительно.

– Моя любовь ненормальна? Непристойна? – Леодан сжал губы. – А что же тогда нормально, Вис? Пристойно?

– Ты мужчина, и я мужчина. Между нами ничего не может быть. Заруби это на носу. Я отношусь к тебе, как к хорошему другу, как к младшему брату, наконец. Я люблю тебя, но совсем не так, как могут подумать остальные, глядя на то, как ты себя ведешь. Ты меня позоришь, как ты не поймешь? И себя тоже.

– Я вовсе не хочу, чтобы мы с тобой… ну, ты понимаешь. Я и сам сознаю, что это невозможно. Но я ничего не могу поделать со своей любовью. В тебе смысл моей жизни, Вислав. Если с тобой что-нибудь случится…

– Ну, хватит! – рявкнул рэшиец. – Иди вниз. Я слишком устал, чтобы трепаться о пустяках.

– Конечно, для тебя это пустяки.– Леодан развел руками, поплелся к лестнице вниз. Вислав ощутил что-то очень похожее на угрызения совести.

– Постой! – крикнул он, направился к юноше. – Ты даже не спросил меня про Касту. Я ведь один вернулся.

– Я это уже понял.

– И тебе все равно, где она, что с ней?

– В любви все немного эгоисты, Вислав. Я знаю, ты любишь эту женщину. Поэтому я не люблю ее. Я ревную ее к тебе. И запомни – она тебя не любит. Нисколько. Она вообще никого не любит. Почему я должен беспокоиться о ней?

– Ты просто маленький самолюбивый выродок, – выдохнул Вислав. – Знал бы, что ты такой, выбросил бы тебя акулам на корм еще там, на дарнатской посудине.

– Приятно слышать, – Леодан горько улыбнулся. – Еще не поздно, Вис. Что мешает тебе выбросить меня с корабля прямо сейчас?

– Пошел прочь! Видеть тебя не хочу…

– Взаимно, дорогой. Взаимно.

Вислав едва дождался, когда юноша спустится вниз, в ярости заметался по палубе, не зная, на чем сорвать зло. Нет, ну каков поганец! Высказался наконец, вывернул свою мерзкую душонку наизнанку. Если бы не Каста…

Появление матросов, посланных Фасисом ставить парус, отвлекло Вислава от мрачных мыслей. Капитан был с ними, отдавал какие-то распоряжения.

– Эй, Фасис! – крикнул Вислав. – Нужно поговорить.

– Я погляжу, мальчишка тебя чем-то сильно разозлил, – сказал, улыбаясь, капитан. – Не сердись на него, рэшиец. Он странный, клянусь бородой Аквина, но добрый. Знаешь, как он изводился все эти дни?

– Мне плевать на него. И прошу у тебя разрешения спать с твоими матросами в кубрике.

– Вот даже как? – Фасис перестал улыбаться.– Печально, что вы поссорились.

– Фасис, я уже далеко не юноша и пережил столько всякого дерьма, что вспоминать не хочется. Но сегодня я понял, что так и не научился разбираться в людях.

– Делай, как знаешь, рэшиец. Но я думаю, что ты неправ. Ты зря злишься на парня.

– Фасис, я устал и хочу отдохнуть. Поговорим позже.

– Как угодно, рэшиец. Ступай.

Еще до заката «Морской змей» вышел из Янтарной Гавани. Вислав лежал на койке в кубрике и думал о Касте. Вспоминал ее глаза, волосы, улыбку, как же к лицу ей были сидские доспехи Лаэки. Только там, в подземельях Меннарахана, он наконец-то понял, как безумно и безнадежно ее любит.

Леодан сидел в пустой каюте и ждал, когда же за дверью заскрипят ступени, и Вислав войдет в каюту. Он просидел так до ночи, но Вислава не дождался.

– И все равно я тебя люблю, – прошептал юноша, глядя на колеблющийся огонек масляного светильника. – И я докажу тебе это. Хочешь или нет, Вис, но однажды мы все равно будем вместе. Не знаю, как это случится, но случится обязательно. Это твоя и моя судьба. И тогда ты поймешь, как жесток и неправедлив был ко мне. Но я тебя прощу. Уже простил, Вис. Спокойной тебе ночи!

Огонек светильника померк, выпустив струйку дыма. Леодан уснул – его убаюкали легкая качка и тихое поскрипывание снастей. «Морской змей» навсегда покидал Селтонию.

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ