Текст книги "Колыбель Тени"

Автор книги: Андрей Астахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Над обрывистыми берегами Батерс-Рока сгустилась такая тьма, что разглядеть в ней что-нибудь или кого-нибудь смогли бы, наверное, только ночные хищники, совы да кошки. Однако всадник, ехавший вдоль морского берега на юг, в сторону Янтарной Гавани, казалось, видел в темноте не хуже их. Во всяком случае, его лошадь шла размашистой иноходью, а иногда всадник даже пускал ее в галоп. Могло показаться, что неизвестный всадник спешит поскорее добраться до человеческого жилья и совсем не думает о том, что в таких потемках его лошадь может в любой момент сломать ногу на бездорожье.

Еще задолго до наступления полуночи всадник увидел впереди тусклые золотистые огоньки – фонари, горевшие на пристани Янтарной Гавани. Цель его путешествия была совсем рядом, в какой-нибудь паре поприщ по прямой. Но путник неожиданно остановил свою гнедую лошадь и, не спешиваясь, принялся ждать. С моря дул ледяной пронизывающий ветер, однако он как будто не беспокоил странного всадника. Он не спешил укрыться от холода в лесу, который черным частоколом вставал в полумиле от берега, не искал другого убежища, не стал спускаться с обрыва в низину. Просто сидел в седле и ждал. Непонятно чего.

Все это было тем более странно, что путник выбрал для своего ожидания самое зловещее место в этой части побережья. В нескольких сотнях локтей впереди от него, на самой высокой точке длинного мыса, который в здешних местах называли Мысом Пляшущего Контрабандиста, красовалась старая виселица, поставленная здесь еще полтора века назад по приказу тогдашнего шерифа. Виселица предназначалась для тех, кто промышлял контрабандой или незаконной охотой в окрестных лесах – именно отсюда пошло название мыса. Так как в руки шерифа нынешнего уже давно никто не попадался, петля виселицы пустовала. Собственно, и петли уже давным-давно не было, только высокий дубовый столб с перекладиной, лестницей и ржавыми железными кольцами для веревки. Жители поселка и окрестных ферм избегали этого места, и лишь старый аптекарь из Янтарной Гавани порой забредал сюда в надежде найти под виселицей корень мандрагоры – пока ему попадались только мелкие кости и всякая дребедень, выпавшая из карманов когда-то здесь повешенных бедолаг: игральные кубики, изъеденные ржавчиной булавки, пуговицы, медные монеты. Их апеткарь продавал как обереги от утопленников и привидений. Какой-то пришлый бард-пьянчуга даже сложил о виселице на берегу длиннющую и скверно срифмованную балладу, которую очень скоро выучили все гуляки в Янтарной Гавани и распевали ее в таверне Клотана во время попоек. Не всю – уж слишком длинной она была, – самые берущие за душу куплеты, стуча братинами и обливаясь пьяными слезами:

Связаны руки, на шее петля,

И мерина гонит палач,

Уходит навек из-под ног земля -

Не плачь, дорогая, не плачь!

Тебя я любил и верность хранил,

Тебе я кольцо свое подарил,

Но я нарушил закон,

И вот по слову судьи осужден

И с виселицей обручен-

Прости, с ней тебе изменил!

Всаднику не было до виселицы никакого дела. Это место он выбрал исключительно потому, что отсюда была хороша видна дорога, ведущая к Янтарной Гавани. Всадник мог во всех подробностях разглядеть происходящее на этой дороге, поскольку, подобно упомянутым совам и кошкам, мог видеть в темноте. А еще с Мыса Пляшущего Контрабандиста была отлично видна бухта, а в бухте – большая боевая галера явно не селтонской постройки со скульптурными изображениями на носу и изящно загнутой кормой. И всадник, следя за дорогой, время от времени переводил взгляд в сторону гавани и посматривал на чужеземный корабль.

Время шло, ветер с моря усилился, начал накрапывать ледяной дождь. Всадник не обращал на ветер и дождь никакого внимания, продолжал стоять над обрывом как изваяние, неподвижно и безмолвно, лишь лошадь иногда всхрапывала и мотала головой. Наконец, на дороге появился тот, кого ожидал загадочный терпеливый путник – другой одинокий всадник в сопровождении бежавшей следом собаки.

– Sien ah thamna, Anneva! – с облегчением сказал путешественник, вернее, путешественница, обращаясь к своей лошади. – Fa` vae ar La Mar mis au hoine Deargdhu. Ai mannir!

Гнедая лошадь поняла это фразу, сказанную на языке сидов – наконец-то появился человек по имени Ла Мар и его спутница-вампир. Поняла и галопом припустилась по заросшему вереском обрыву, высекая подковами искры из камней. Всадница торопилась – нужно было как можно быстрее устроить встречу Ла Мара и женщины по имени Каста. Странной женщины, по воле Забытых ставшей Воителем. Но прежде следует побывать на корабле и переговорить с Кастой с глазу на глаз. Без свидетелей.

******************

Каста проснулась с ощущением кошмара. В каюте кто-то был. Черная фигура шагнула к постели, сверкнули зеленые огоньки глаз.

Каста молниеносно выхватила Фламейон, открыла рот, чтобы крикнуть, но тут вспыхнул неяркий зеленоватый свет, рассеяв мрак в каюте, и Каста увидела совершенно невероятное существо – молодую женщину-сида. Белокурую, с огромными глазами, хрупкую, будто сделанную из фарфора.

– Тсс! – Сидка с улыбкой приложила изящный пальчик к губам, сделала еще шаг к Касте. – Heyva, Seltoniel!

– Прокляни меня Гаван! – Каста во все глаза смотрела на удивительную гостью. – Сид, самый настоящий. Что тебе нужно?

– Не так громко, Каста. Я пришла поговорить. Мой друг уже беседовал с тобой. Он рассказал тебе, какую службу ты должна сослужить?

– Я никому ничего не должна, – ответила Каста, понемногу приходя в себя. – Здесь был парень по имени Ла Мар. Чуть больше недели назад. Он предложил мне одну работу, и я поняла, что его послал кто-то из Забытых богов. Причем тут ты?

– Потому что его послала я.

– Ты назвала ему имена моих близких. Ты одна из Забытых?

– Да.

– Теперь понятно, почему я вижу перед собой сида. Если ты богиня, то тебе ничего не стоит принять любой облик.

– Я напугала тебя?

– Нисколько, – Каста вложила Фламейон в ножны. – Зачем ты пришла?

– Хочу поговорить с тобой прежде, чем ты встретишься с Ла Маром.

– Он здесь?

– Он только что приехал. Остановился в таверне на ночлег. Он ждет утра, не хочет беспокоить тебя до поры.

– Ну и что?

– Я думаю, тебе следует немедленно отправляться в таверну. Ждать рассвета совсем необязательно.

– К чему такая спешка? Я спать хочу.

– Сейчас играет роль каждый час. Тень пришла в движение, ее сила растет. Наши общие враги вот-вот получат то, что ищут.

– И что же они ищут? Объясни-ка мне все просто и понятно. Не люблю тайн.

– Они ищут Переход. Магический путь, связывающий Колыбель Тени в Селтонии и древнее святилище Шу, скрытое в подземельях Сабианума, резиденции сабейских царей. В этих подземельях находится древний и очень могущественный артефакт, Венец Бездны – иногда его называют Шлемом Бездны. Тот, кто возложит этот венец на свою голову, сможет пробудить воинство Веел-Забара, последнего нечестивого царя Шу. Полчища воинов-демонов, неуязвимых для обычного оружия. Пробудить их и командовать ими. Если агентам Тени удастся найти этот Переход, они сумеют добыть Венец Бездны еще до того, как войска Дарната возьмут столицу Сабеи.

– Так дарнатцы затеяли эту войну ради Шлема?

– Дарнатцев используют. Айвари и Ангуш рассказали тебе о магах Теневой Чаши?

– Да. Это опять их штучки?

– Увы, Каста – они стремятся добыть Дары Бездны любыми способами. Слово Бездны уже в их руках. Маги Чаши использовали давнее желание правителей Дарната подчинить себе Сабею и другие страны Зеленого Моря. Но главный приз в этой войне – Шлем. Если маги Чаши получат Шлем, как уже получили Слово, отняв его у орков, они смогут определить место, где находится последний из Даров Бездны – огненный жезл Отца Теней, дающий своему владельцу власть над миром Тени.

– И это значит…

– Что тот, кто получит этот жезл, станет владыкой Теней, повелителем демонов Теневой Стороны. Миры объединятся под его властью, и тогда вернется эпоха Шу. Мы, Забытые боги, когда-то создавшие этот мир, погибнем окончательно, а вместе с нашей гибелью и время людей закончится.

– Страшноватая картинка. Ла Мар говорил совсем о другом. Он сказал мне о вампирах и каком-то черном маге, разыскивающем Колыбель.

– Ла Мар не посвящен в тайны, известные тебе. Именно поэтому я пришла к тебе прежде, чем ты вновь встретишься с ним и отправишься к Колыбели Тени. Вампиры и маг – это забота Ла Мара. За помощь Ла Мару ты получишь награду. Но главное – тебе нужно найти Переход.

– Награда не помешает, – сказала Каста. – Но я пока не понимаю, что же я должна сделать.

– Найти Переход и войти в него, чтобы навсегда его закрыть. Когда-то в эпоху Шу все Колыбели Тени были связаны между собой и с Теневыми Пределами подобными магическими переходами. Ими пользовались демоны-маги для мгновенного перемещения между мирами. Если таким переходом воспользуется человек, он будет навсегда запечатан.

– Куда меня выведет этот Переход?

– В подземелья Сабианума. Туда, где хранится Шлем Бездны. Ты должна завладеть им раньше магов Чаши.

– Так, а почему я должна помогать Ла Мару?

– Это связано с сидами, Каста. Во времена Шу маги Чаши и воплощенные демоны Тени вели войну с Первым Народом. Они пытались уничтожить сидов, и им это почти удалось. Они рассорили между собой сидов и людей, которые до тех пор столетиями жили на землях Гленнсида бок о бок, в мире и взамоуважении. Теневые орды захватили древнюю столицу сидов Меннарахан и превратили королевский дворец в одну из Колыбелей Тени. Место, откуда полчища нежити расползались по окрестным землям. Название «Меннарахан» на вашем языке означает Клыки Горы, Монсалидар. Именно туда вы и отправитесь.

– Ну и что?

– Когда в битве с демонами Шу погиб последний король сидов Аведео Отважный, Первый Народ обратился к богине войны Лаэке с просьбой возглавить его. Сиды всегда считали себя равными богам. Они называли Лаэку на свой лад – Велирра, Дарующая справедливость. Лаэка согласилась, возглавила сидов, и Первый Народ сумел вышвырнуть захватчиков из Гленнсида.

– Твое имя Лаэка, не так ли?

– Так меня когда-то звали. Теперь я зовусь Эннид ап-Гленнсид. Сиды стали моим народом, и я стала частью Первого Народа.

– Это мало что объясняет. Я по-прежнему не понимаю, причем тут сиды.

– Постарайся понять меня правильно, Каста. Ты знаешь о королеве Маргиане, ребенке, рожденном от теневого демона и смертной женщины. Ее рождение означало, что предсказанное в Таблицах Судеб вторжение Тени началось. И тогда Забытые боги попытались его остановить. Они делали то, что должны были делать. О том, как и почему ты связана с юношей по имени Леодан, ты знаешь. Однако будущий Воитель должен был получить из рук Забытых священные реликвии – все девять, по одной от каждого из богов. Без них победа над Тенью невозможна. Чтобы освободить некоторые реликвии от наложенного во времена Шу заклятия Вражды и сделать их доступными для людей, следовало примирить и объединить расы в борьбе против общего врага. Объединить кровью. Первой из нас на это пошла наша сестра Айвари, родившая сына от орка.

– Его звали Тулькан, – Каста вздохнула. – Тяжело все это вспоминать.

– Второй стала я. Я родила ребенка от человека. – Эннид сделала паузу. – Девочку. В этом году ей исполнилось семнадцать лет.

– У тебя есть взрослая дочь? На вид ты сама девочка.

– У сидов нет возраста, Каста. Я гораздо старше, чем кажусь.

– И где теперь твоя дочка?

– У Ла Мара.

– Ты оставила своего ребенка? Отдала его Ла Мару?

– Боги обладают бессмертием, Каста, но они часто лишены того счастья, которое дано людям. Например, счастья самим воспитывать своих детей. После рождения Виолы я вынуждена была оставить ее у отца. Ее отец был прекрасным человеком. Он внезапно умер, когда Виоле было пятнадцать лет, и моя дочь попала в приют. Когда я об этом узнала, беда уже случилась – работорговец Кольер похитил мою дочь и продал вампирам в Норринге. Арен Ла Мар, охотник за вампирами, уничтожил логово норрингских упырей и нашел там Виолу. Укусы нежити заразили Виолу теневым проклятием, моя дочь стала деаргду, эльфийским вампиром. Ла Мар пожалел ее, сохранил ей жизнь, не догадываясь, кто она. Он и поныне не знает, что я мать Виолы. Теперь судьба моей дочери зависит от того, сумеете ли вы с Ла Маром уничтожить Колыбель Тени в Монсалидаре. Если Переход будет разрушен, она избавится от проклятия деаргду. Переход – не только мистический путь, он еще и мощнейший источник теневой магии, которая воздействует на любого, кто попал под власть Тени. Пока Переход активен, вампиризм излечить невозможно. – Эннид вздохнула. – Лишь разрушение Колыбели Тени позволит нам при помощи сидской магии полностью исцелить Виолу. Вы не можете потерпеть неудачу, Каста. На тебя и на Ла Мара вся моя надежда.

– Ты так говоришь, как будто полностью уверена в нас.

– Хочу быть уверенной. Если вы не справитесь, выбор будет невелик – либо смириться с тем, что наследницей древнего престола Гленнсида станет вампир, либо убить Виолу, – Эннид подняла на Касту печальный взгляд. – Мне придется убить собственную дочь.

– Я поняла, – Каста взяла руки сидки в свои. – Я помогу.

– Мы не ошиблись в тебе, Лейда Каста. Ты действительно редкая женщина.

– Самая обычная. И я знаю, что такое смерть твоего ребенка. Я сделаю все, чтобы помочь тебе.

– Погоди. Я должна тебе еще кое-что сказать. Мой брак с Арселем де Ваи и рождение Виолы сняли заклятие Вражды с реликвии, которую я должна тебе передать. Это эльфийские доспехи Лаэки. Мои доспехи. Я заберу их для тебя у вайдоров.

– Вайдоров?

– Древняя секта воинов-жрецов, слуг Велирры. После войн эпохи Шу Меннарахан был разрушен до основания, и сиды покинули эти места, навсегда покинув Гленнсид. Люди, жившие в Меннарахане, тоже оставили проклятое место. Остались лишь те, кто не хотел покидать родину и кто дал клятву, что дремлющее в руинах Меннарахана зло никогда больше не вырвется на свободу. Эти люди считали себя виновными в том, что не помогли сидам в их борьбе против Тени и решили своим служением Велирре искупить свою вину. Это и были первые вайдоры. Их глава, маг по имени Царикат, наложил на вход в подземный город Меннарахана сильнейшее заклятие, а магический ключ, снимающий это заклятие, спрятал. С той поры вайдоры никого близко не подпускают к Монсалидару.

– И хранят твои доспехи?

– Теперь эти доспехи твои, – улыбнулась сидка. – Это награда за твое согласие помочь. За твое участие в судьбе моей девочки. Вайдоры ждут тебя. Не пренебрегай их помощью, они отличные воины.

– Хорошо. Я сейчас оденусь, и мы можем идти.

– Погоди. Прежде чем ты встретишься с Ла Маром, я хочу попросить тебя об одной услуге. Не говори Ла Мару, что она моя дочь. Не рассказывай ему о том, что узнала от меня. Пусть это останется для него в тайне. До поры до времени. И Виоле тоже ничего не говори. Я хочу, чтобы правду она узнала только от меня.

************************

Вислав сквозь сон почувствовал прикосновение и немедленно открыл глаза. У постели стояла Каста, в доспехах и с мечом за спиной.

– Тихо, не разбуди Леодана! – шепнула она, косясь на крепко спящего юношу. – Сегодня он не лез тебе под бочок?

– Что случилось? – не вставая, спросил рэшиец.

– Пора в путь. Одевайся и выходи на палубу. Я тебя жду. Если, конечно, ты не передумал.

Сказала – и неслышно выскользнула из каюты, лишь скрипнули ступеньки лестницы под ее легкими шагами. Вислав скинул одеяло, быстро оделся. Взял лук и подаренный Кастой барталон. Посмотрел на спящего Леодана.

– Да, приятель, представляю, что ждет меня, когда мы встретимся снова, – пробормотал он. – Если, конечно, встретимся. Прости, что ухожу не прощаясь.

Каста стояла на палубе у трапа, и с ней был капитан Фасис. Вислав чихнул, поежился от пронизывающего ночного холода, подошел к девушке.

– Мы что, не могли дождаться утра? – спросил он. – Или этот мир в великой опасности, и его срочно надо спасать?

– Мир может подождать, Вис, – сказала Каста. – А вот попавший в беду ребенок подождать не может. Идем, нас ждут.

– Ты так и не сказала, что мне делать, – напомнил капитан.

– Ждать здесь нашего возвращения.

– Каста! – позвал Фасис, когда девушка уже шагнула к трапу. – Возьми!

– Деньги? – Каста посмотрела на кошелек в руках капитана. – Зачем?

– У вас с Виславом нет коней. Здесь хватит на пару лошадей со сбруей.

– Спасибо, Фасис. Вис, возьми деньги.

– О каком ребенке ты говорила? – спросил Вислав уже на пирсе.

– Неважно. Главное, что Ла Мар уже тут и ждет нас. Идем, пока Леодан не проснулся. А то воплей будет на всю Янтарную Гавань.

Эннид видела, как три всадника еще до рассвета отъехали от таверны Клотана и направились на северо-восток по тракту. Рыжая собака бежала за ними. Сидка тронула шенкелями свою гнедую и пустила ее следом за всадниками.

Она сопровождала их долго, до той самой минуты, когда всадники остановились у небольшого ручья, чтобы отдохнуть, напоить и переседлать коней. После этого Эннид пустила свою лошадь галопом, направившись дальше по тракту в сторону Эргалота.

Ее одиночество было недолгим. Очень скоро в небе над головой Эннид появился черный коршун. Птица некоторое время парила в потоках воздуха, а потом, спикировав, уселась на подставленную руку сидки.

– Ты видел его, Филеор? – спросила птицу Эннид.

Коршун издал пронзительный крик, захлопал крыльями. Эннид подбросила его вверх, и птица, взмыв в небо, полетела на север, чтобы дальше отслеживать главу Трибунала и его страшную спутницу.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Хижина была построена совсем недавно – просторная, крепкая и ухоженная. В ней еще стоял крепкий аромат сосновых стружек и смолы. Внутренние простенки из тщательно оструганных досок делили ее на несколько маленьких комнаток. Самая большая играла роль горницы, две меньшие предназначались для отдыха. Вислав, которому два ночи, проведенных под открытым небом, теперь напоминали о себе болями в суставах, сразу приободрился, увидев эти кровати. Ла Мар быстро разжег масляный фонарь, поставил его на стол и повернулся к гостям.

– Сейчас разожжем огонь, и можно готовить ужин, – сказал он. – Садитесь, отдыхайте, я схожу в кладовую.

Вислав опустился на полено, заменяющее табурет, шумно вздохнул. Каста бросила на него ироничный взгляд.

– Устал? – спросила она.

– Устал. Годы берут свое.

– Тоже мне, старик! На тебе землю пахать можно. Тебе сколько лет?

– Много, женщина. Вдвое больше, чем тебе.

– И верно, старик, клянусь Берис. – Каста засмеялась. – Еще хватает наглости приставать ко мне.

– Так хочется же напоследок настоящей любви! – Вислав осмотрел хижину. – Хороший дом. Этот Ла Мар на все руки мастер.

– Это не мой дом, – охотник за вампирами появился в дверях, держа в одной руке копченый окорок в веревочной сетке, а в другой – объемистый кожаный мешок. – Это один мой приятель-лесоруб постарался. Место здесь хорошее, укромное, неподалеку есть ручей. Когда я бываю в этих краях, останавливаюсь здесь. Тьерен не против, он славный малый. Когда-то я вылечил его жену от мышиной лихорадки, и Тьерен с тех пор считает меня другом. Даже позволил мне устроить в кладовке у дома небольшую лабораторию.

– Лабораторию?

– Место, где я храню свои припасы и готовлю кое-какие снадобья.

– Интересно, – оживился Вислав. – А взглянуть можно?

– Потом, – ответил Ла Мар и почему-то опустил глаза. – Давайте лучше займемся ужином.

Маг быстро развел огонь в очаге и вышел, чтобы принести еще дров. Каста закончила осматривать горницу, села напротив Вислава, вытянув ноги.

– О чем думаешь? – спросил Вислав.

– Ни о чем. Просто наслаждаюсь покоем. Хорошо, когда разум отдыхает от мыслей, а задница от седла.

– А я думаю, правильно ли мы поступили, ввязавшись в это дело. Хотя, как я понимаю, выбора у нас не было.

– У меня – да. А у тебя он пока еще есть.

– Ты так говоришь, будто мое общество тебя тяготит.

– Ты сам только что сказал, что сомневаешься в правильности своего выбора. Значит, колеблешься. А я не люблю тех, кто колеблется.

– Вы что сидите? – Ла Мар ввалился в горницу с охапкой дров в руках, не дав Виславу ответить. – Солнце уже садится, а ветчина сама себя не зажарит.

– И то верно, – Вислав, поймав выразительный взгляд Касты, полез в мешок Ла Мара, начал вытаскивать оттуда узелки с крупами, солью, сушеными овощами. – А ты аккуратный парень, Ла Мар.

– С чего ты решил?

– Гляжу на твои припасы. Тряпочки чистенькие, узелки аккуратные. Будто женщина все это собирала.

– А, ты об этом…Это все моя помощница.

– Наш друг полон загадок! – засмеялся Вислав. – Говорит о неизвестной помощнице и при этом краснеет, как девица.

– Я, наверное, должен был открыться вам с самого начала, – помолчав, сказал Ла Мар. – Ладно, лучше поздно, чем никогда. Виола, девушка, которая мне помогает… Словом, она не совсем обычная девушка.

– Конечно, она ведь охотница за вампирами! – воскликнул Вислав.

– И сама вампир, – добавила Каста, глядя на Ла Мара. – Деаргду.

В хижине стало тихо. Только в очаге трещали разгорающиеся дрова. Каста и Вислав смотрела на Ла Мара, а маг смотрел на огонь. А потом решился.

– Ты говорила с сидкой? – спросил он Касту.

– Да. Поэтому давай играть в открытую, Ла Мар. Нам как-никак в бой вместе идти.

– Ты права, – ответил маг и шагнул к двери. – Но я прошу тебя, Каста, не открывать Виоле, кто она. Она не знает о своей сидской природе. И считает себя обычным вампиром-человеком. Истинная роль Виолы во всей этой истории еще не определилась. Пусть все остается так, как есть. Идемте со мной.

Лаборатория, о которой упоминал Ла Мар, располагалась за кладовой, в обширной землянке со срубными стенами и дощатым полом. Землянка соединялась с кладовой низкой дверцей, в которую пришлось проходить низко нагнувшись. В свете нескольких ярко горящих фонарей Вислав увидел два длинных стола вдоль стен, уставленных тиглями, ступками, ретортами, керамическими и стеклянными бутылками и прочим алхимическим добром. В углу, под жестяным вытяжным коробом, рдели угли в небольшом горне. Стройная молодая девушка в холщовой рубашке, коротких штанишках и замшевых мокасинах на босу ногу грела над углями закопченный тигль, ухватив его длинными щипцами. Несмотря на вытяжку, в землянке крепко и едко пахло серой.

– Виола де Ваи, – сказал Ла Мар. – Вот она, милая моя помощница.

– И еще собака, – виновато улыбнувшись, добавила Виола. – Это чтобы вы не спрашивали, откуда я тут взялась.

– Я бы не спросила, – Каста подала девушке руку. – Ла Мару следовало познакомить нас раньше.

– Увы, Каста, пока светит солнце, я могу быть только собакой. Ла Мар сказал вам, что я вампир?

– Что за субстанцию со скверным запахом готовит милая девушка? – поинтересовался Вислав, делая вид, что последние слова Виолы нисколько его не удивили. – Тут дышать нечем.

– Пережигает соль Эшера, – ответил за Виолу Ла Мар.

– Соль смерти? Три части порошка киновари, пять частей очищенной поваренной соли, по две части медного купороса, порошка серебрянки, кристаллов Гуллера и осиновой золы. Развести в крепком растворе зеленого уксуса и выпаривать в кальцинаторе. Причем тут сера?

– Ты что, алхимик? – Ла Мар с удивлением посмотрел на рэшийца.

– Мой друг, ты совсем забыл, что когда-то я тоже охотился на вампиров. – Вислав оглядел реактивы и посуду на столах. – Если у тебя найдутся кое-какие ингредиенты, могу поделиться своими рецептами. Если, конечно, интересно.

– Замечательно, – сказала Каста, подмигнув Виоле. – Вот и готовьте зелья, а мы с Виолой пойдем, погуляем. Солнце уже село, так что девочке пора подышать свежим воздухом, а не этой вонью. А вы можете дышать ей дальше. Авось, сварганите на пару что-нибудь стоящее. Как тебе моя идея, Виола?

– Отличная идея, – девушка с улыбкой передала щипцы Ла Мару. – Извини, дорогой.

– Холодно, – сказала Каста, когда они вышли из погреба. – Иди, оденься.

– Вампиры не чувствуют холода и зноя, – с какой-то грустью ответила Виола. – Ты ведь хотела поговорить со мной, верно?

– Ты не похожа на вампира. Что с тобой случилось?

– Укус. Ла Мар спас меня. Он единственный, кому я могу доверять.

– Мне очень трудно поверить в существование вампиров, милая.

– Трудно? – Виола широко улыбнулась, и Каста почувствовала, как тяжелый ужас льдом оседает на ее сердце. – А теперь?

– Прекрати. Во имя Шантэ, никогда больше при мне так не улыбайся.

– Я напугала тебя?

– Нет. Мне просто стало тяжело на душе. Ты сильная, если можешь с этим жить, – Каста протянула девушке руку. – Прости меня, милая. Я должна была поверить тебе на слово.

– Ты хотела о чем-то поговорить со мной?

– Девочкам иногда надо посекретничать. Отойдем подальше.

Виола покорно направилась за Кастой к краю лужайки. Здесь Каста села на большое бревно, жестом предложила девушке сесть рядом. Какое-то время они сидели молча и смотрели на темное закатное небо.

– Ты любишь Ла Мара? – наконец, спросила Каста.

– Люблю, – с некоторым вызовом в голосе ответила Виола. – Хочешь мне сказать, что тоже в него влюблена?

– О, нет! Можешь меня не ревновать, девочка. Я ведь для того и вызвала тебя на этот разговор, чтобы объясниться. Не хочу, чтобы ты меня в чем-нибудь подозревала.

– Понимаю. Ты любишь Вислава?

– Только как друга. Если вздумаешь в него влюбиться, я не стану возражать.

– Ты шутишь! – У Виолы округлились глаза. – Он же старый.

– Не старше Ла Мара. Запомни, я тебе не соперница. То, что собирается сделать Ла Мар, он делает только ради тебя.

– А ты?

– У меня своя война. И свои причины быть здесь. Но я хочу тебе помочь. И хочу, чтобы считала меня своим другом.

– Как так получилось, что ты стала воином?

– Наверное, я родилась под несчастливой звездой. Так сложилась моя жизнь. Сейчас мне кажется, что другой я никогда не была. Будто родилась в этом панцире и с мечом в руке.

– У тебя никогда не было семьи?

Каста не ответила. Просто сняла с шеи медальон, открыла крышку и протянула Виоле.

– Сын? – Виола кончиками пальцев погладила мягкую светлую прядку волос в медальоне.

– Дочка. Элеа.

– Она жива? Прости, – смутившись, добавила Виола, увидев, что Каста покачала головой. – Вампиры?

– Чума.

– А твой муж? Отец Элеа?

– Он сейчас вместе с ней, – Каста взяла медальон из пальцев Виолы. – А я жива только верой в то, что однажды увижу их.

– У меня тоже есть мечта. Я хочу, чтобы я и Ла Мар…

– Я поняла. Я видела твои глаза, когда мы вошли в подвал. Как ты на него смотрела. Такое не выскажешь в словах. Все твои желания были в твоем взгляде. Поверь мне, Ла Мар сделает все, чтобы ты стала прежней. Он избавит тебя от проклятия.

– Ты думаешь, это возможно?

– Человек редко получает то, что хочет. Но порой такое чудо происходит. Три года я была цирковым бойцом. Дралась на арене цирка в Дарнате, убивала людей и зверей на потеху толпы. И при этом мечтала умереть. Отправиться на Теневую Сторону, чтобы встретиться с Айлором и Элеа. Казалось бы, как просто мне было осуществить мое желание. Достаточно было всего один раз поддаться, вовремя не отбить щитом удар, не уклониться от прыжка зверя, броситься на острие копья. И все кончилось бы. Но так устроен человек, что борется до последнего. Сражается с судьбой даже, когда его сердце леденит черное отчаяние. После каждого сражения я лежала на своей циновке в кубикуле и думала: вот, опять ты не дала себя убить, Каста! А потом понимала, что сделала это не потому, что испугалась боли, страдания, смерти. – Каста невесело засмеялась. – Знаешь, чего я боялась, Виола? Что мой труп, искромсанный, голый и необмытый, покрытый кровью и предсмертными испражнениями, швырнут в общую могилу для рабов, кишащий червями и крысами огромный страшный ров близ Дарната. А потом я своими глазами увидела этот ров и поняла, что не зря все эти три года сражалась за свою жизнь. И я нежданно-негаданно получила то, о чем мечтала. Я стала свободной. Я вернулась на родину. И у меня есть цель – жить так, чтобы в назначенный час, когда Некриан приведет меня к моим незабвенным, они узнали меня и встретили с радостью и любовью.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Хочу, чтобы у тебя тоже появилась уверенность.

– Я устала, – Виола тряхнула головой, ее глаза подернулись льдом. – Ты даже не представляешь, как страшно быть вампиром. Однажды в Менайере я видела прокаженного. Он стоял у городских ворот – в город его не пустила стража. И просил милостыню. Сердобольные люди издали швыряли ему мелкие монетки, и он подбирал их своими изуродованными руками. До него было несколько десятков футов, но я могла чувствовать исходивший от него страшный смрад. Это был запах разложения. Он был жив, и в то же время мертв. Люди по сути похоронили его заживо, не испытывали к нему ничего кроме отвращения и страха. Боялись его. Когда Кольер привел меня в ту крепость и отдал вампирам, я поняла, что умерла. Что теперь стала такой же, как эти твари – живым мертвецом, которого нормальные люди ненавидят и боятся. Как того несчастного прокаженного из Менайера. Но ведь прокаженный был не виноват в том, что стал таким. Это болезнь сделала его изгоем, пугалом. И я не виновата в том, что стала вампиром. Не знаю, почему Ла Мар тогда сохранил мне жизнь. Иногда я благодарна ему за это, все-таки он оставил мне надежду. А иногда…

– Ла Мар поступил правильно, – Каста ласково пожала пальцы девушки. – Он любит тебя и поможет тебе. И мы с Виславом поможем, чем сможем. Верь, что все будет хорошо.

– А что мне еще остается, кроме веры? – Виола убрала с лица упавшие волосы. – Ты, наверное, замерзла. Пойдем в дом. Нам еще надо сварить ужин для наших мужчин.

****************

Густой суп из ветчины с бобами почти сварился, когда в хижину вернулись мужчины. По их довольным лицам Каста поняла, что Вислав и Ла Мар нашли общий язык.

– Отличная лаборатория, – объявил Вислав, подавая Касте берестяной туесок с темной едко пахнущей мазью. – Возьми, женщина, и смажь этим свой клинок.

– Что это за гадость? – Каста, морщась, понюхала мазь.

– Веланский жгучий жир. У Ла Мара нашлись все необходимые снадобья для его приготовления.

– Вампиры гораздо менее подвержены боли, чем люди, – пояснил Ла Мар, усаживаясь за стол. – А этот состав, попав в рану, причиняет вампиру нестерпимую боль и вызывает у него шок. Я слышал о веланском едком бальзаме, но рецепта не знал. А теперь знаю.

– Если есть сулема, серный колчедан, аконитовое желе, адский камень, горное масло и скипидар, приготовить такое зелье сможет даже студент-первогодок, – пророкотал Вислав. – А действует оно превосходно, лично однажды проверил.

– Когда я слушаю ваши разговоры о вампирах, мне кажется, что я сошла с ума, – сказала Каста Ла Мару. – Или вы просто издеваетесь надо мной. Разыгрываете меня втроем – ты, Виола и Вис.

– Видишь, ты с трудом веришь в то, что это правда. Даже несмотря на то, что Виола здесь, рядом с тобой. Наверное, ты все еще думаешь, что во всем этот есть какой-то хитрый магический трюк и ничего больше.