Текст книги "Геном Пандоры: селекция (СИ)"

Автор книги: Андрей Куценко

Соавторы: Василиса Ветрова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 22

– Открывай глаза, я знаю, что ты очнулся.

Вика со всей дури пнула носком ботинка по голени пленника и добавила пару ругательств. Скривив лицо от боли, командир спецназа открыл один глаз и злобно вперился им в лицо Вики. Второй глаз заплыл от огромной гематомы – первой реакции Вики на информацию о роли командира спецназа в похищении отца и убийства Миши. В этот момент ее словно подменили. Хладнокровие и едкий сарказм заменили горящие от бешенства глаза и набор отменных ругательств, половину которых я даже не знал.

Дуэль взглядов длилась пару секунд, но я не поставил бы на победу пленника и ломаного гроша. И был абсолютно прав. Что-то прорычав, он опустил голову, слегка дернулся и зашипел от боли. Тонкий трос, которым от был привязан к стулу десятком оборотов, впивался в тело почти до крови. Оценив ситуацию, офицер вновь поднял голову и просипел сквозь распухшие губы:

– Что с моими бойцами?

– Здесь вопросы задаю я, тварь!!!

Я перехватил занесенную для нового удара руку Вики и чуть сам не отхватил.

– Перестань, Вика! Мы не для этого сюда его тащили!

Новая дуэль взглядов, уже со мной, и через пару секунд, еще раз грязно выругавшись, она выдернула руку и плюхнулась в кресло напротив. Я убедился, что ситуация под контролем и перевел взгляд на пленника. Несмотря на его состояние, выражение лица было спокойным и собранным. Хорошая выдержка.

– Давай объясню тебе все в двух словах. Мы задаем вопросы – ты отвечаешь. Если ответы нас устроят, ты имеешь все шансы сохранить свою жизнь. В противном случае не протянешь и пятнадцати минут. Решать тебе. Сам понимаешь, блефовать мне смысла нет. И сюсюкаться тоже.

– Что с моими бойцами? – произнес он уже более внятно, не отрывая от меня взгляда.

Вика что-то прошипела за спиной, но продолжала держать себя в руках.

– Я их отпустил. Вместе с пилотом. Мы не сторонники проливать кровь выживших людей, но лично за тобой большой должок. Чтобы закрыть эту тему, послушай сообщение.

Я включил трансляцию записи последнего диалога с пилотом. Мои указания о местонахождении глайдера и хриплый голос бойца, задающий уточняющие вопросы, представили ситуацию в достаточно ясном виде.

– Надеюсь, комментировать не нужно. И это была последняя уступка с моей стороны. Итак, что случилось с профессором Беляевым?

Было почти видно, как маховик мыслей офицера прокручивает варианты действий, но все-таки он сделал правильный выбор.

– Доставлен по распоряжению командования на исследовательскую базу. В данный момент сотрудничает с правительством.

За спиной пронесся вздох облегчения.

– Что с девушкой?

– Жива, тоже доставлена на базу.

Теперь уже я выдохнул с облегчением. И это не укрылось от командира спецназа.

– Мы действуем строго по указанию правительства. Мы не убийцы, Александр.

– Скажи это Мише и Геннадию, которых вы убили, не моргнув глазом.

– Это случайность. Мы трижды запрашивали разрешение на доступ. Приказ найти профессора имел гриф наивысшего приоритета. Нам пришлось взорвать дверь.

– А лаборатория и две капсулы? – не сдержавшись, прорычал я. – Тоже случайность?

Он поморщился и нехотя выдавил из себя.

– Вроде того. Первой мы вынесли капсулу профессора и девку без сознания. Когда вернулись за остальными, на нас напал мутант. Тварь за несколько секунд растерзала Гришу, который охранял вход. Даже очередь в упор не помогла. Пришлось ударить ракетой с коптера, чтобы убить мутанта и завалить вход в лабораторию.

Скрепя сердце я признал, что это похоже на правду. Хотя в таких случаях можно все повернуть под углом зрения, который выгоден рассказчику. Особенно, если он висит на волоске от расправы.

– Я не верю, что профессор начал сотрудничать с убийцами дочери и помощника. Поверь, его я знаю очень хорошо. Он скорее убьёт всех вирусом, чем поступит так. Какую байку вы ему впаяли?

– Никаких баек… все что я рассказал тебе, есть в докладе. После того как профессор очнулся, он настоял на ознакомлении с ним. Так сказать, чтоб без купюр. И затребовал, чтобы мы вернулись за вами.

– Значит, тело Миши у вас?

– Нет. – Он отвел глаза. – Разобрать завал без техники не вышло. По согласованию с руководством в новом докладе было сказано о полном разрушении лаборатории и отсутствии выживших.

– Вот значит как! – злобно улыбнулся я. – Отсутствии значит.

Тут его слегка передернуло, и он задал вопрос, которого я ждал.

– Как ты выжил? Я ведь… – он слегка запнулся, – сам стрелял в тебя. Даже если не попал в сердце, то разрыв легких и смерть в течении пары минут были гарантированы.

– Я же мутант, забыл⁈

Воспоминания тех событий захлестнули меня с головой, и едкая насмешка моему убийце в лицо была слабым утешением. Захотелось вмазать со всей дури в здоровый глаз, и огромным усилием воли я сдержал себя. Но вояка заметил мое намерение.

– Постой! Ты, конечно, вправе злиться, но я выполнял приказ! Сотни миллионов погибли, мир разрушен, и мы делаем все возможное, чтобы хоть что-то сохранить. Ты же видел эти горы трупов и свихнувшихся мутантов? Ты же понимаешь, что такое творится везде? Людей осталось немного. Солдат, умеющих держать оружие, – еще меньше. Ошибки случаются, у всех нервы на пределе. Если бы твоя подруга сразу сдалась, никто бы не пострадал! Поверь мне!

Эмоциональная речь офицера заставила меня сделать шаг назад и посмотреть новым взглядом на ситуацию. Я понимал, о чем он говорит. Понимал, что любые беды и боли одного человека просто ничто по сравнению с ужасом, творящимся по всей земле. Миллиарды трагедий и потерь вряд ли хоть кого-то из людей обошли стороной. А страх и бессилие перед лицом новой реальности поставили крест на возможности хоть что-то изменить.

– И еще, Александр! – продолжил офицер уже более спокойно. – Если информация о моем отряде правда, то на вас нет крови! Просто вернемся вместе! Профессор будет очень рад, и вы сможете работать вместе. Сейчас нет ничего важнее помощи людям.

«Ну-да, конечно», – фыркнул я про себя и посмотрел на Вику.

– Что скажешь?

– Говорит он вполне искренно.

Моя спутница поднялась с кресла и уже вполне спокойно подошла к пленнику.

– Жить будешь, но тебе придется искупить вину. Инструкции получишь при пробуждении.

После этих слов она четко выверенным движением воткнула офицеру в шею инъектор. Тот пытался что-то сказать, но уже через пару секунд его голова безвольно повисла.

– Нам пора, Алекс. Мы и так слишком долго тут задержались.

Бросив взгляд на таймер, я кивнул и активировал передачу пакета программ на чип пленника.

– Согласен.

* * *

Легкая трель системного зуммера с каждой секундой все больше продиралась сквозь туман беспамятства. Виктору потребовалась всего пару минут, чтобы разогнать его. Он в плену – пришла последняя мысль и обожгла самолюбие похлеще раскаленных щипцов. Его, кадрового офицера, взяла в плен парочка гражданских. И обезвредила весь его отряд. Подобного провала он не мог себе простить.

Но очень быстро железная дисциплина, привитая за годы службы, положила конец ненужной рефлексии. Если он жив, то должен выбраться отсюда. Как воздать по заслугам двум зарвавшимся мутантам, он подумает потом. Не открывая глаз и стараясь даже не шевелиться, Виктор напряг слух и прислушался к ощущениям. Пара минут на предельной концентрации ничего не прояснили. Кроме того, что он лежит на чем-то твердом.

– Рад, что вы очнулись офицер.

Виджет дополненной реальности внезапно вспыхнул у него перед глазами. От неожиданности офицер дернулся и уставился на незнакомое лицо. Вместо стандартной армейской нейронки в образе бравого офицера на него смотрело молодое лицо с растрепанной шевелюрой и все в веснушках.

– Я буду некоторое время вашим помощником, – неловко улыбнулся парень. – Первое, что вам нужно сделать – это привести себя в порядок, выжить и выслушать инструкции к дальнейшим действиям.

– Каким, на хрен, инструкциям⁈

Виктор возмущенно гаркнул и запоздало понял, что сделал это вслух. Черт, теперь скрываться больше не имеет смыла. Не обращая внимание на виджет, он открыл глаза и начал оценивать окружающую обстановку. Так, он в той же комнате, что и во время предыдущего допроса. Мотки тонкого троса, которые связывали его лежали рядом с импровизированной лежанкой – кучей тряпья, брошенного прямо на пол. Винтовка аккуратно стояла возле подоконника… стоп!!! Тело плохо слушалось, но Виктор заблокировал болевые ощущения и рванул к окну. Руки на автомате схватили оружие и провели первичную диагностику. Все в полном порядке. Полный магазин и еще два рожка лежат рядом.

– Загружаю синхронизацию со стрелковым комплексом.

На виджете поползла полоска загрузки программного обеспечения, и Виктор вновь обратил внимание на нейронку.

– Кто ты, на хрен, такой?

– Михаил, – безучастно ответило лицо. – Нейросеть, внедренная в чип. Ваш боевой костюм и прочее снаряжение находятся в соседней комнате. Рекомендую как можно скорее восстановить вашу боеспособность. И постарайтесь не шуметь. Высокая вероятность нападения. Охранный периметр дал сигнал о его нарушении.

Умение быстро принимать решения было отличительной чертой Виктора. Вот и сейчас, пока мозг только начал обрабатывать информацию, пришедшую от нейронки, тело уже рвануло прочь из комнаты. Неважно, что в его мозг заложили ублюдочные мутанты, но встречать опасность лучше максимально готовым к боевым действиям.

Раздался легкий шорох справа по коридору, и Виктор прильнул к стене. Два удара сердца и легкая тень промелькнула в проеме дальней двери. Шаг назад, от подсвеченной нейронкой комнаты со снаряжением. В висках тихо ухало – система кровоснабжения организма работала на пределе, компенсируя резкий рывок после долгого бездействия. Слабость в руках предательски тянула винтовку вниз, но офицер не обращал на нее внимание.

Легкое движение воздуха, еле заметный блик света, и Виктор падает спиной на пол, разряжая два одиночных в направление странной дымки. В сантиметре от головы свистит какой-то предмет и с глухим звуком ломает раму двери за его спиной. Утробный крик рвет барабанные перепонки. Перекат и кувырок в комнату. Пол, где он только что находился, взрывается клочьями паркета, проявляя из марева оскалившуюся пасть и жуткие руки-сабли. Три выстрела в упор, и чумную тварь, наполовину окутанную странной дымкой, откидывает к дальней стенке коридора.

– Сдохни, урод!!!

Стоя на одном колене, Виктор методично продолжал стрелять, не давая уроду и шанса. Стальные иглы, одна за другой, вонзались в голову поверженной твари.

– Объект уничтожен. Трата боеприпасов в данный момент является бессмысленной.

– Да завали ты…

Виктор рыкнул на нейронку, не отрывая взгляда от поверженного чудовища. Легкая дрожь пробежала по дымчатому телу до конца, проявив в реальности тварь, хотевшую его сожрать. То, что было ранее человеком, превратилось в еще одно отродье дьявола. За последние пять дней он навидался всяких ублюдков, но выверты эволюции не переставали шокировать все новыми и новыми вариациями.

Виктор напрягся, пытаясь понять, что его смущает, и через некоторое время до него дошло. Ублюдки имели очень четко выраженные мутации, но никогда не блистали разнообразием способностей. А этот совмещал абсолютно разные концепции. Угловатое тело было покрыто антрацитовой кожей, костяная маска вместо лица, руки, похожие на огромные тесаки, выточенные из кости. Все это указывало на физическую трансформацию. Но маскирующее поле – это признак мутации совсем другого типа. Черт, неужели они начали и дальше «развиваться»?

– Необходимо изъять чип из головы мутанта для исследований.

Понимая, что спорить с подсаженной нейронкой бесполезно, он дал стандартную команду на отключение сателлита. Но веснушчатое лицо и не думало пропадать.

– Отключение невозможно, – спокойно констатировала нейронка и добавила фразу, которая вновь вывела Виктора из себя. – До полного выполнения инструкций.

Вот же ублюдки, почти спокойно подумал Виктор. Ладно, разберемся по мере решения основных вопросов. Сейчас нужно до конца разобраться с экипировкой.

– Эй, как там тебя…

– Миша.

– Скажи, Миша, что там по охранной системе?

– Здание имеет интегрированный охранный комплекс класса В. Узел управления находится под моим контролем. При фиксации нарушения периметра я принудительно активировал автомед, чтобы как можно скорее привести вас в сознание.

– Так ты мне что, получается жизнь спас? – скривился Виктор.

– Ваша гибель не позволит вам выполнить заложенные во мне инструкции.

– Ясно…

Похоже, от назойливой нейронки не отвертеться. Но сначала экипировка. Главное не нарваться на еще одного мутанта. Виктор вставил новую кассету с иглами в винтовку и придирчиво проверил настройки оружия.

– На данный момент контролируемая зона чиста, – словно услышав его мысли, прокомментировала нейронка. – В случае нарушения периметра я сразу дам знать.

Уже лучше. Виктор более спокойно добрался до подсвеченной на плане дома помещения и с облегчением увидел свой гардиан, аккуратно уложенный на полу. Так… и разгрузочный пояс на месте. И даже рация.

– А где шлем⁈

– Данные отсутствуют.

Поняв, что большего не добьётся, он быстро облачился в доспех и активировал мышечный усилитель. Но автоматика никак не хотела реагировать.

– Эй, Миша. Подключись к костюму и проведи диагностику.

– Микроконтроллер защитного снаряжения класса Арес-2 вышел из строя. Диагностика невозможна.

Виктор скрипнул зубами от злости. Но, немного поразмыслив, пришел к выводу, что не все так плохо. Оружие исправно. Защита, пусть и не в максимальной комплектации, присутствует. Все навыки с ним. Даже офицерский автомед показывал на месте и почти полон боевой химии. А значит, добраться до своих он точно сумеет. Подогнав вручную разгрузочный пояс, он уверенным шагом направился в сторону двери.

– Перед выходом отсюда вы в обязательном порядке должны выслушать инструкции.

Слова нейронки застали Виктора перед самым выходом.

– А если я пошлю тебя на хер… Миша?

– Тогда я буду вынужден активировать направленный электрический разряд вам в мозг. – неожиданно улыбнулся Миша, – что со стопроцентной вероятностью вызовет вашу смерть.

Виктор рефлекторно потрогал затылок и результаты обследования вновь заставили его заскрежетать зубами.

– Ладно, давай свои инструкции, ублюдок. Но не думай, что я побегу их выполнять.

– А вот это вряд ли. Иначе…

– Иначе ты подорвешь мне мозг.

– Верно. Я могу начинать?

* * *

Первые желтые листочки, весело кружась, падали на идеально ровный газон. В их движении прослеживалась верность принципам, которые они соблюдали годами и столетиями. Все хорошо, шептали они в своем беззаботном танце, привнося в мысли легкую меланхолию. Даже на секунду показалось, что я сошел с ума и события последних дней – просто плод воспаленного воображения.

Что-то холодное коснулось шеи, и я инстинктивно дернулся, переворачиваясь на спину.

– Тебя прибил мерзкий мутант, даже не обладающий навыками маскировки.

Нет, ничего мне не показалось. Вика, ухмыляясь, отвела от меня дуло штурмовой винтовки и протянула руку. Вот же дрянь. В следующий раз надо будет тихонько шибануть ее разрядом, чтобы так не наглела. Но в принципе она права. Нужно что-то срочно делать в этом направлении. Может, мутанта какого-нибудь прибить с геномом эхолокации, например. И импринтировать его ген себе. Да где же такого возьмешь.

С грустью отложив бинокль в сторону и проигнорировав протянутую руку, я поднялся и начал протирать затекшую ногу.

– В чем дело? До твоей смены еще два часа.

– Мне кажется, что пора завязывать со всем этим. Мы уже два дня тут сидим на печеньках и консервах.

– Я думал, первый сломаюсь, – хмыкнул я в ответ и перевел взгляд на до боли знакомый исследовательский центр NAVY. – Но мы же вместе решили, что необходимо полностью убедится в безопасности нашего решения.

Взгляд Вики наполнился печалью.

– Я помню. Но Кеше все хуже. Боюсь он долго не протянет.

Наш спаситель действительно чувствовал себя неважно. Свернувшись клубочком внутри палатки, он тяжело дышал и иногда лишь жалобно мяукал.

– Я последние четыре часа гоняла Дарью по всем вероятностям, – продолжила Вика, – и совокупный прогноз, что здесь никто не появится в течении месяца, подбирается к девяносто восьми процентам.

Что ж, резон в этом определенно есть. Похожий прогноз давала и Мия пару часов назад. По правде говоря, я тоже устал от безделия и этой затянувшейся рекогносцировке. Но и вопрос был важный. Немного подумав, я все же кивнул.

От нашего наблюдательного пункта до центра NAVY было не более километра, а радиус способности Вики был втрое меньше. Несмотря на оптимистичную аналитику от нейронки, на сердце было неспокойно. Кто мешает войскам оставить, например, автоматических дронов в спящем режиме. Или еще какую-нибудь хрень.

Под эти тяжелые мысли мы с Викой добрались до границы подлеска. В пятидесяти метрах находился до боли знакомый забор, а за ним еще более знакомая лужайка.

– Ну что, пора проверить нашу удачу.

– Сами справимся, – хмыкнула Вика и уверенным шагом пошла вперед.

Глава 23

– Алекс, смотри сюда!

Я устало оттолкнулся ногами от пола и вместе с креслом на колесиках подъехал к рабочему месту Вики. Она пялилась в монитор и нервно кусала губы.

– Что случилось?

– Пока ничего. Но если не скажешь какая я умница, то ночью импринтирую тебе этот геном.

– Может, Кеше?

– Дурак!!!

Она резко переключила внимание на меня, и в ее взгляде я почувствовал неприкрытую угрозу.

– Шучу, шучу. – Я примиряюще поднял руки. – Ты большая умница и это… красавица.

Она наклонила голову словно ворона, пытаясь разглядеть в моих глазах сарказм, но там наверняка плескалась только усталость. Двенадцать часов непрерывных бдений над материалами, добытых в NAVY, не прошли даром. Тысячи экспериментов, их анализ, сводные таблицы, выводы аналитиков – все это превратилось в огромный снежный ком, который грозил обрушится лавиной на мой разум. Пока Мия обрабатывала один блок данных, я уже писал модуль для аналитики следующих. Затем скидывал обработанный пласт данных Вике. И так по кругу.

– Ладно, можно сказать, поверила, – хмыкнула она и отвернулась к голоэкрану. – Видишь этот триплекс?

– Угу.

– Это суперустойчивая мутация для семейства собачьих. Идеальные машины для убийства. Усиленные челюсти и кости. Повышенные показатели отклика нервной системы. Как дополнение – усиленная агрессия и прочие подобные плюшки. Вот внешние признаки мутаций.

Я смотрел на знакомых мне тварей, с которыми мы сталкивались пару раз. О чем-то подобном я догадывался, и в том, что NAVY пустили монстров на поток, не было ничего особенного. В принципе, текущий уровень развития генных технологий позволял сделать это и безо всяких чипов. В общем, эта новость по моему мнению не стоила столь восторженного выражения лица Вики.

– Но это не главное, – увлеченно продолжила она. – Смотри на следующий график.

Картинка поменялась. Знакомые твари преобразились, дополнив и без того непрезентабельный облик новыми уродствами. Особенно меня поразила тварь больше похожая на крокодила, нежели на собаку.

– Новая мутация?

– И да и нет. Это развитие базовой мутации. В этом кластере данных содержится информация об опытах следующей стадии – импринтировании второго генома.

А вот это было уже интересно.

– Если при базовой мутации стабилизация генома достигалась в девяносто восьми процентах случаев, – продолжила Вика, – то следующий уровень проходили от силы десять процентов. Но даже это не всё. Посмотри на третий уровень модификации.

Моему взгляду предстало и вовсе мерзкое зрелище. Один из самых уродливых экземпляров больше походил на паука, чем на собаку. Четыре ноги, каждая из которых состояла из множества сегментов, поддерживали одутловатое тело, покрытое хитином. Челюсти были вывернуты на девяносто градусов, превратившись в чудовищные жвала, сочившиеся мерзкими выделениями бурого цвета. Яд, что ли?

– Бррр… Вика, убирай эту мерзость с экрана.

Она улыбнулась, видя мое перекошенное лицо, но выполнила просьбу.

– Это так, для наглядности. Вдруг нам придется столкнуться с чем-то подобным.

– Очень бы не хотелось.

– Здесь я с тобой согласна, но мы отвлеклись от главного. Успешность мутаций третьего грейда – меньше процента. Но самое важное не это, а с помощью чего шла стабилизация.

– Стабилизация?

– Ага. Смотри, при первичном мутагенезе импринтируется ещё один ген, кодирующий определенный белок, стабилизирующий мутацию. Десять из ста подопытных образцов не активируют этот ген, и именно эти десять экземпляров успешно прошли вторую мутацию.

– А меньше одного процента активировали ген после третьей мутации!

– Ты все верно понял, Алекс.

До меня начала медленно доходить вся важность этого открытия. Если такое заложено в структуре нейровируса, то подобное применимо и к нам, людям.

– В нейровирусе, который всем нам прилетел, гена, кодирующего белок-стабилизатор, нет. Его предварительно вырезали. Действительно, зачем NAVY стабильные мутанты? Мы же одноразовые подопытные кролики, просто собрать информацию и всё. – Вика криво улыбнулась. – И потому для нашего «эксперимента» этот ген вырезали. Но NAVY знали о дестабилизирующем влиянии триплекс-ДНК и даже решили эту проблему, создав в сцепке с паттерном мутантных генов ещё и ген-стабилизатор. Есть тут ещё один занимательный момент. Свойства белка-стабилизатора таковы, что, если он начинает синтезироваться, дальнейший импринтинг уже становится невозможен. И, смотри, какое элегантное решение придумали NAVY: ген-стабилизатор включается и запускает синтез белка только при нарушении триплекс-структуры. То есть, когда особь достигла предельного количества мутаций, который её геном может выдержать!

– Ты ещё повосхищайся ими, – хмыкнул я. – А от чего зависит, сколько мутаций может выдержать организм?

– Исследований на эту тему я пока не нашла, – задумчиво произнесла Вика. – Но тут всё индивидуально. Большинство выдерживают только один импринтинг.

– Ясно, а ты сможешь внедрить такой ген в организм?

Она победоносно посмотрела на меня.

– Без проблем. Структура же описана.

* * *

Через час я был в своей каморке. Несмотря на колоссальную площадь исследовательского центра, мы с Викой заняли подвальное помещение на минус третьем уровне сектора В. Самую большую комнату мы оборудовали под лабораторию. А две подсобки – под спальни. Душ, санузел – этажом выше. И это был предел наших владений. Но зато впервые за долгое время мы почувствовали себя в безопасности. Правда пришлось повозиться с охранным сервером, но теперь территория исследовательского центра была под моим полным контролем.

Спать хотелось жутко, но информация, которую раздобыла Вика, в корне меняла все. Осознание того, по какой грани мы прошли, отрезвляло похлеще ледяного душа. Ведь не только качество мутации и предрасположенность организма влияла на его устойчивость к изменениям, но и параметр «резистентности». Так его называли в NAVY. Белок-стабилизатор не только успешно сводил на нет деструкцию «условно устойчивого» генома – еще один термин ублюдков, но и отсекал всевозможные дальнейшие генные модификации. Так сказать, ставил маркер абсолютной устойчивости данной генной сборки. Насильственное импринтирование дополнительной генной модификации, пусть и максимально подходящей, вело только к одному исходу – смерти.

– Мия, принять исходную информацию для корректировки интерфейса мутаций.

– Принято. Производится изменение параметров.

Нейронка в онлайн режиме корректировала виджет. Внимательно следя за ее действиями, я вносил корректировки. Через час, вконец обессиленный, но довольный результатом, я провалился в беспробудный сон.

Объект: Алекс

Статус адаптивности генома:

Устойчивость модификации: + 14,1%

Предел развития: 2+

Белок стабилизации: отсутствует

Импринтированные генные кластеры:

Ветка регенерации: 4,97% синхронизации (144,01% от максимума)

Ветка энергии: 8,62% синхронизации (77,58% от максимума)

– заряд (100%)

– время восстановления (—)

Статус трансформации ДНК: 18,79%

– центр физической активности – 23,02%

– центр нервной системы – 24,82%

– центр ментальной активности – 8,52%

* * *

Проснулся я отдохнувший и некоторое время лежал, приводя в порядок мысли и вспоминая события вчерашнего дня. Пятнадцатичасовой исследовательский марафон принес сногсшибательные результаты и заставил о многом задуматься. Если раньше мы в основном полагались на нейромодель, которая предсказывала успешность предстоящей сборки, то теперь появилась новая сущность, которую я по-простому назвал пределом развития.

Одно радовало: теперь в случае регресса триплекса ДНК мы не окажемся в смертельной опасности. С другой стороны, к выбору последующего генома для импринтинга нужно подходить с особой тщательностью. Ведь это может оказаться последняя доступная для организма модификация. Так что о штуках типа эхолокации придется забыть. Нужно искать что-то сильное и синергичное с моей основной способностью.

Усмехнувшись последней мысли, я понял, как сильно изменился сам. И кажется немного понял мотивы корпорации NAVY, уничтожившей миллиарды людей. Я представил их картотеку геномов, которую они собрали с успешно мутировавших людей, и пришел в ужас. Что им мешает сделать из подчиненных им отрядов наемников супербойцов? Мутантов с тщательно подобранными геномами. И элиту с уникальными мутациями. Тем более стабилизирующий белок у них есть. И, наверное, еще куча других технологий.

Рассуждения несли меня дальше и дальше, пока я не пришел к выводу, что апокалипсис – это тщательно спланированная операция по захвату мира. Да, пусть большая часть его в руинах, но, имея технологии и рабов, не будет труда отстроить его заново. Вот же ублюдки! Даже смерть миллиардов их не остановила. Это лишь побочный эффект на пути к власти.

Под эти невеселые мысли я поднялся с кушетки, потянулся, скидывая остатки неги, и посмотрел на таймер.

– Вот черт!!!

Я редко позволял себе спать более семи часов, но сейчас таймер говорил о десяти. Интересно, как там Вика?

Раскрыв соответствующий виджет, я обнаружил ее сигнатуру в лаборатории. Вот же. Встала раньше меня и сразу за дело. Подавив небольшое раздражение по поводу собственного разгильдяйства, я метнулся в душ и через пятнадцать минут толкнул дверь лаборатории.

– Доброе утро, Вика!

– Ага.

Она мотнула головой, не отрывая глаз от экрана лабораторной капсулы.

– И чего мы без настроения?

Она повернула голову и отрешенно посмотрела на меня.

– Хорошо, что пришел. Проследи, плиз. за рекреационным процессом Кеши.

Буквально через пару секунд Мия отчиталась о пришедшем от Вики пакете данных.

– Все инструкции я тебе выслала. Если что пойдет не так – буди. Я спать.

Затем неровной походкой, не обращая на меня никакого внимания, скользнула за дверь.

Она что, не спала совсем⁈

– Вывожу данные инструкции по контролю за состоянием питомца на виджет, – ворвалась во внутренний диалог Мия.

Стыд во мне в принципе сложно пробудить, но сейчас я почувствовал что-то отдаленно напоминающее это. Просматривая логи, я четко понял, что Вика не спала ни минуты. После нашего долгого разговора я пошел спать, а она принялась синтезировать векторную конструкцию для внедрения гена. Успешно завершив процесс, она импринтировала ген-стабилизатор Кеше, поместив последнего в капсулу для полного контроля над процессом.

Выкинув терзания из головы, я внимательно прочитал инструкции и понял, что от меня практически ничего не требуется. Следить за показаниями капсулы, отреагировать, если что пойдет не так. По окончании вколоть комплекс витаминов и накормить кота.

Уже через полчаса я извелся от безделия. Просмотрел в десятый раз все камеры и выпил три чашки растворимой бурды, которую по ошибке назвали кофе. И решил, что нужно заняться чем-то полезным. Судя по суточному марафону Вики, ее не стоит ждать минимум часов десять, так что времени у меня предостаточно.

Вынужденный эксперимент с круговым высокочастотным разрядом три дня назад показал, что я сильно недооцениваю способность, что так удачно импринтировал себе. Раньше верхом моих мечтаний было вдарить мощным разрядом по недругу, но сейчас хотелось большего. И вариантов развития, которые я накидал себе за время ожидания в прилегающем к лаборатории лесу, набежало немало.

Первое, над чем нужно было поработать – это форма и частотный спектр используемого умения. Низкочастотные разряды порядка 50 Гц наиболее смертельны для живых организмов. Тогда как мегагерцовый диапазон без проблем выносит всю электронную аппаратуру. Контролировать смену частот мне нужно научиться на уровне инстинктов. Ведь подстройка в момент боя может стать фатальной.

Второе, о чем я задумался – создать новое дальнобойное умение. Ведь разряды были эффективны лишь до десяти метров, теряя на этом пределе почти всю атакующую мощь. Усилить разряды без качественного прогресса в трансформации организма было невозможно. Процесс, конечно, шел, но два и семь десятых процента за неделю – это крайне мало для моих аппетитов. В общем, нужно что-то принципиально новое. Анализируя свои скупые знания по поводу электричества и его природных аналогов, я пришел к банальному выводу: нужно попытаться создать что-то наподобие шаровой молнии и пуляться уже сформированным сгустком во всяческих недругов. Осталось дело за малым – понять, как это реализовать.

Третий аспект, который я хотел усовершенствовать – это боевая мощь, не завязанная на моем резерве. Хоть он потихоньку и рос, но очень медленно. Высокочастотный разряд на полную мощность в последней схватке со спецназом выжал меня досуха. И по подсчетам нейронки, следующий подобный подвиг я мог повторить в лучшем случае через полтора часа. Как увеличить это самый резерв предположения были, но ими займемся в последнюю очередь. Сейчас главное – создать возможность не выбывать из сражения через пару минут.

И в этом, я надеялся, могла помочь идея, пришедшая в голову совсем недавно. Базовой предпосылкой к этому стал мой кнут – оружие, пусть и вызывающее усмешку, но уже спасшее нам жизнь не один раз. А что, если создать более совершенное оружие, работающее от электричества? Сначала мысли крутились вокруг концепции рельсотрона. А что? Простая конструкция боевой части – два электрода и пусковая труба. Источником тока и блоком конденсаторов могу служить я сам. Я даже хотел поработать над расчетами энергозатрат, но внезапно подумал о другом своем умении. Для себя я обозвал его чувством потока.

Я умел контролировать потоки энергии на расстоянии. Пусть практика в лаборатории профессора была небольшой, но тут важен принцип. Если я могу зарядить какой-то предмет электричеством, то почему бы не управлять им на расстоянии. Не предметом, конечно, а электричеством, находящимся в нем. Этакая форма электрокинеза.