Текст книги "Геном Пандоры: селекция (СИ)"

Автор книги: Андрей Куценко

Соавторы: Василиса Ветрова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 18

Мы подождали сутки, прежде чем Вика легла в капсулу. Кеша был здоров по всем анализам и чувствовал себя отлично: бегал, мурлыкал и продолжал есть, как не в себя.

Но как оказалось, тушёнки котику тоже не хватало: утром я обнаружил на пороге жирную полевую мышь. Котяра вышел на охоту и, видимо, решил поделиться.

– Спасибо, конечно, – я пододвинул добычу носком ботинка обратно коту, – но тебе нужнее. Ты ешь.

Кеша ничуть не обиделся и тут же впился в тельце грызуна с утробным урчанием. Иногда мне казалось, что он всё же каким-то образом чувствует, если не мысли, то улавливает суть, чего от него хотят.

– Нестабильность ДНК Инги мы обнаружили меньше чем через сутки после инцидента, – сказала Вика. – Я уверена, что генетическая несовместимость вообще вылезает сразу. Органические изменения мозга у Кеши так и не наступили, нейроны функционируют в нормальном режиме. Тем более что я с самого начала говорила: у нашего псионика было врождённое дегенеративное заболевание.

Воспоминание об Инге больно кольнуло. Как она там? Тихая домашняя девочка, которой пришлось пройти через ад. Остаётся надеяться, что профессор смог разобраться с побочками от мутации. Если, конечно, военные смогли довезти капсулу в целости и сохранности. Если Инга смогла выжить после обстрела. Слишком много тут «если»…

В споре с Викой мне пришлось признать поражение, и она легла в капсулу. Может быть, я опасался этого эксперимента, потому что на себе почувствовал безумие псионика? Что-то вроде психологической травмы? А Вика просто уснула, и для неё это лишь привлекательная способность. Но теперь уже было неважно. Через несколько часов она выйдет из капсулы с новым паттерном генов.

Чтобы отвлечься от мыслей, я вышел поупражняться с хлыстом. Вика показала мне несколько интересных движений из своего кунг-фу, и я второй день их отрабатывал. А ещё я заметил, что чем чаще использую свою способность, тем быстрее восстанавливается энергия. Способность к этому точно прокачивалась. Мия зафиксировала рост в 6% скорости восстановления полного заряда, чем несколько дней назад. Только на хлысте я останавливаться не собирался, нужно постоянно искать пределы своих возможностей и развиваться.

Убедившись, что Кеша не крутится где-то рядом, я решил попробовать нечто новое.

Вытянул перед собой руки и протянул между ладонями электрическую дугу. Голубоватая молния затрещала искрами. Я развёл руки насколько мог, а потом опустил их, удерживая дугу внутренним намерением. Потом усилием воли продлил её ещё дальше, за спину, и замкнул круг. И наконец, подержав его немного, наращивая напряжение, отпустил импульсы. Голубое сияние распространилось метров на пять. Судя по выжженной траве, такой был мой радиус поражения. Потом я попробовал повторить фокус уже без рук, сразу собрать вокруг себя кольцо электричества. Со второго раза получилось: я почувствовал поток сразу в нескольких точках и соединил его, а потом пустил в атаку по сторонам.

Хорошо! Теперь быстрее!

Новый приём мне понравился. От ещё одного повторения отвлекло предупреждение Мии: «Запас энергии менее десяти процентов. Алекс, тебе стоит восстановиться!»

Я взглянул на виджет. Точно. «Батарейка» почти опустела. Фокус оказался энергозатратный, хотя точно неплохо сработает в окружении противниками. Пока я размышлял, азарт сошёл и накатила слабость. Сказалась потраченная энергия. Недолго думая, я опустился на траву.

– Впечатляет, – раздался звонкий голос.

Я оглянулся: на крыльце стояла Вика.

– Ты жив вообще?

– Нормально. – Я махнул рукой, не торопясь подниматься с травы. – Просто не рассчитал силы. Но в следующий раз будет лучше. Чем больше тренируюсь, тем выше становится моя… назовём это «электроёмкость». А ты как себя чувствуешь?

Вика пожала плечами:

– На удивление обычно. Триплекс-ДНК проверила. Всё стабильно. Есть только очень хочется.

Я улыбнулся.

– У Кеши, кажется, эта суперспособность ещё больше проявилась. Пойдём перекусим. Я после тренировок тоже проголодался.

Привычная тушёнка, теперь уже с гречкой, пошла на ура. Ещё неделю назад я и не думал, что буду радоваться такой простой еде. Да, о мишленовских ресторанах придётся забыть.

Вика занесла ложку над тарелкой и замерла.

– Я его чувствую. – Она огляделась. – Как странно. Очень необычно.

– Ты про что? – Я с тревогой наблюдал за Викой. Она вертела головой, как будто видела что-то, но не находила взглядом.

Пропустив мой вопрос мимо ушей, она встала и направилась к выходу. Я поднялся было за ней, но Вика всего лишь открыла дверь. И на кухню влетел Кеша. Видимо, на запах тушёнки.

– Он есть хочет, – растерянно улыбнулась Вика. – Представь себе, я чувствую, как он хочет есть.

– Утром только мышь поймал, – сказал я, наблюдая за истерично мяукающим котом. – А меня ты чувствуешь?

Вика замерла, как будто прислушиваясь к себе.

– Нет. Тебя нет. Только Кешу.

– Вот вы теперь напарники по генам, – хмыкнул я и перефразировал известную поговорку. – Псионик псионика видит издалека.

– Просто необъяснимое ощущение! – Вика вся сияла от восторга. – И сравнить не с чем. Совсем другое. Так ты, наверное, видишь электроэнергию?

– Ну да, – кивнул я. – Как будто дополнительный орган восприятия появился.

– А теперь он сыт и доволен, – улыбнулась Вика, когда Кеша доел тушёнку и полез к ней на руки.

Но настоящий сюрприз ждал нас утром, когда Вика за завтраком объявила:

– Я чувствую и тебя.

Я чуть не подавился вчерашней гречкой.

– Как Кешу?

– Нет, иначе. – Вика задумчиво повертела вилку в руках. – Как источник… сгусток колебаний, что ли, сложно объяснить. А Кеша оказывается сам вышел на контакт. Передаёт мне свои эмоции. Я это уже ночью поняла, когда он спать ко мне пришёл. А ты не передаёшь, просто излучаешь колебания. Но твой образ более яркий и сильный, чем у Кеши.

– Ну хотя бы за это спасибо, – хмыкнул я.

– Давай и тебе импринтируем гены псионика, будем мысленно общаться, – предложила Вика.

– Нет уж, спасибо, – открестился я. – Нам для этого нейронки хватит. Кстати, давай исследуем это твоё умение.

– Ооо… ты что, пока возился с хлыстом, тоже ученым решил стать?

– Не думаю, что это сложно, – парировал я. – Но здесь речь скорее не о генетике, а о цифрах. Уверен, тебе понравится.

– Уверен?

– Абсолютно. Тем более тут используется и твоя часть программы, отвечающая за энергетические центры. Кстати, очень хорошо работает.

Лесть удалась, Вика снисходительно ухмыльнулась и гордо вскинула голову.

– Ладно, давай показывай, что там у тебя.

Через полчаса мы уже вдвоем с интересом уставились на результаты работы Мии.

Объект: Виктория

Импринтированные генные кластеры:

Ветка регенерации: 3,17% синхронизации (??? % от максимума)

Ветка псионики: 5,60% синхронизации (??? % от максимума)

Статус трансформации ДНК: 13,51%

– центр физической активности – 10,40%

– центр нервной системы – 12,67%

– центр ментальной активности – 17,47%

Для сравнения, я скинул Вике свои параметры.

– Да, тут есть над чем подумать, – задумчиво пробормотала она, но в следующий момент резко сорвалась с места и побежала к двери.

– О, Кеша пришел!

Кот, и правда, сидел на пороге. В зубах у него снова была мышь. На этот раз он не стал предлагать мне добычу, а с довольным видом проследовал на кухню.

– Смотри, он едой делится! – Вика улыбаясь продемонстрировала мне дохлую мышь, которую бесцеремонно держала за хвост. – Раньше таким домашним был, вообще не охотился. И мышей, ты представляешь, боялся!

Честно, я ожидал услышать визг, и даже увидеть, как Вика заберётся на стул, испугавшись мыши. По крайней мере дрожащим голосом попросит меня убрать гадость. Но чтобы вот так за хвост? Ещё и перед самым носом ей размахивать. Ох уж эти учёные!

– В нём проснулся хищник. А это – подношение хозяйке, – улыбнулся я.

И не стал рассказывать, что удостоился такой чести первым.

Кеша сидел с гордым видом.

– Кушай, солнышко, ты молодец. – Вика положила добычу перед котом и погладила по лысой спинке.

– Слушай, а ты на каком расстоянии начинаешь его чувствовать? – заинтересовался я.

– Не знаю, точно не могу сказать, это на уровне интуиции, – пожала плечами Вика. – Знаю, что он рядом. Можно сказать «вижу», но не глазами. А дверь открываю, потому что логично: кот домой пришёл. Значит, ждёт у входа.

– Интересно, а что, если попробовать это оцифровать? – предложил я. – Я выйду, буду гулять вокруг усадьбы, а ты сканировать, где я нахожусь. Может быть, Дарья высчитает закономерность и нанесёт это на карту.

– Давай попробуем, – согласилась Вика.

И я, выпустив кота на охоту, отправился гулять по усадьбе. Мы держали связь по локальному подключению.

«Чувствую тебя хорошо», – отчиталась Вика, когда я добрался до ближайшей клумбы перед домом.

Погуляв немного вокруг, чтобы нейронка набрала статистику и соотнесла моё местоположение с ощущениями Вики, я направился к домику прислуги.

«Теряю, почти не чувствую», – пришло сообщение от Вики.

И следом: «Совсем потеряла». Это когда я прошёл чуть дальше от дома.

Что ж, радиус невелик. Но сейчас это не главная задача.

«Карта перемещений создана», – вспыхнуло в виджете сообщение от нейронки.

Я с нетерпением развернул интерфейс.

Моё положение отображалось достаточно точно. Ещё нейро прочертила маршрут, как я гулял вокруг дома, и основные точки, где задерживался.

«Очень неплохо! – отписался я Вике. – Нужно ещё немного потренироваться, чтобы повысить точность».

Самое главное было то, что Вика по локальному соединению могла в режиме реального времени передавать мне картинку. Я сразу вспомнил наше с Ингой путешествие по Москве после инцидента. Такое умение нам бы тогда очень пригодилось. Радиус чувствительности Вики пока ограничивался двадцатью метрами. Но я был уверен, что со временем он расширится. Так же, как со временем выросла моя способность чувствовать электричество.

Мы уже успели хорошо обучить нейронку, когда Вика написала, что устала. И я вернулся к ней на кухню.

– Видимо, это умение всё же расходует силы, – подытожила она.

Я заметил на столе пустую обертку из-под шоколадки. Неужели всю плитку съела?

– Сладкого захотелось, – пояснила Вика. – Мозг истратил много глюкозы на такие нагрузки. Там рафинад в сахарнице, передай.

Я протянул ей старинную керамическую сахарницу. Не удержался от подкола:

– Так и вес недолго набрать.

Но Вика ничуть не смутилась:

– Хорошо бы, у меня всю жизнь масса ниже нормы.

Мне оставалось лишь улыбнуться. Ну что за женщина! Ничем её не возьмёшь!

Вика вдруг нахмурилась.

– Кеша? Что-то не так. Он какой-то… грустный?

Я встал и впустил кота. На этот раз он вернулся без мыши, и меня как будто не заметил. Жалобно мяукая, сразу побежал к Вике.

– Ты чего, солнышко? – Она наклонилась и взяла кота на руки. – Какой-то он слишком горячий. И нос сухой.

Вика с тревогой посмотрела на меня.

– Может, та мышь была не очень? – предположил я. В худшее верить не хотелось.

Но мы, конечно, пошли в лабораторию.

– Хорошие новости: его нейроны в порядке. Никаких признаков дегенеративных изменений. А вот триплекс-ДНК стала нестабильна, – заключила Вика после анализа. – Вставка с генами псионика разрушается, со временем она потянет за собой всю структуру. Нечто подобное мы наблюдали у Инги, только на ранней стадии.

– Ты говорила, что сразу проявится, – напомнил я.

– Предполагала на основе данных по Инге. – Вика развела руками. – Но это всё-таки кот. У Кеши развилось не сразу, но процесс идёт быстрее.

– Может быть, это всё-таки именно из-за генов псионика?

– Ну откуда я знаю! – уже нервно бросила Вика. – Этот вирус – вещь в себе. У нас слишком мало данных, а модели экстраполяции нейронок несовершенны. Такое годами изучают в лаборатории! А мы сразу кинулись встраивать себе гены.

О том, кто так хотел себе эти гены, я промолчал, чтобы лишний раз не спорить. Добавил только:

– Без этого в наше время сложно выжить. Я точно был бы уже трижды покойник. Но ты наши ДНК посмотри на всякий случай, как оно там?

– Как раз собиралась.

К счастью, у нас с ней никаких подобных изменений не наблюдалось. Всё оказалось очень стабильно.

– Видимо, тут есть некий процент удачи, – заключила Вика. – Индивидуальные особенности никто не отменял. Всё же у нас слишком мало данных. А организм – сложная система. Даже простое хорошо изученное лекарство на всех действует немного по-разному. Что же говорить о модификациях генома.

Я мысленно улыбнулся. Теперь она совсем по-другому рассуждает! Ладно я, IT-специалист, далекий от генетики человек, привык полагаться на аналитику нейронок и алгоритмы. На волне удачного импринтинга регенерации внедрил себе ещё один паттерн генов. Профессор решился встроить мне гены регенерации, потому что другого варианта не было. Но Вика ещё молода, увлеклась и забыла об осторожности. Конечно, своей ошибки она не признает.

– Ты ведь учёный, – попробовал я её ободрить. – Попробуем что-нибудь придумать. Мы ведь именно тем и занимаемся, пытаемся разобраться.

– NAVY не один год обкатывали эту систему. – Вика сжала кулаки. – Пробовали на экспериментальных объектах, собирали данные. А что можем мы? Такую базу нам не собрать никогда.

– Это точно, база данных нам бы не помешала, – произнёс я и удивился вдруг вспыхнувшей в мозгу идее. На первый взгляд ещё более безрассудной, чем внедрять себе все геномы подряд. С другой стороны… – Ну тогда нам нужно наведаться в лабораторию NAVY.

– Что? – опешила Вика.

– Не через центральный вход, конечно. А так, подобраться поближе к их локальным сетям, разведать. Взломать то, до чего получится дотянуться, хоть какая-то информация. А может быть, и вовсе удастся добыть что-то ценное. – Теперь, когда я произнес это вслух, идея не казалась такой уж бредовой. – Сидя на даче мы всё равно ничего не узнаем. Не хочу хвастаться, но, если там будет, что взломать, я это взломаю. И мы добудем информацию.

Пока я говорил, Вика так и стояла, раскрыв рот. Потом задумалась. Поглядела на Кешу, спящего в своей кошачьей медкапсуле.

– Рискованно, – наконец произнесла она. – Но ждать, когда триплекс ДНК дестабилизируется у нас, ещё более рискованно. Как ты думаешь, мы сможем узнать что-то об отце? Или может захватить кого-то из больших шишек, чтобы обменять на отца? Или захватим его, я возьму его сознание под контроль и заставлю выдать нам отца!

Глаза её загорелись.

– Ах вот почему ты так хотела гены псионика! – вырвалось у меня.

Вика покраснела, поспешно отвернулась и сделала вид, что внимательно осматривает кота. И ничего, что все жизненные показатели выведены на виджет.

– Пока мы не сможем провернуть такую операцию, – осторожно произнёс я. – Но в будущем, если ты прокачаешь навыки, вполне. Сейчас можно просто разведать. Единственное что, вряд ли его держат в обычной лаборатории. У них где-то должна быть укрепленная база.

– Я знаю одно место, – ответила Вика. – Там у них целый исследовательский комплекс. Много корпусов, охраняемая территория с жильём для сотрудников и собственной инфраструктурой. Годится на роль базы?

– Может быть, – заинтересовался я. – Хорошо бы понимать дислокацию всего там. Но на карте она вряд ли есть.

– Я была там. – Вика чуть улыбнулась, поймав мой удивлённый взгляд и начала рассказывать: – Ты спрашивал, как удалось адаптировать чип для Кеши. На самом деле были некоторые проблемы. В том числе с тем, чтобы достать сам чип и настроить подключение. У отца был знакомый в корпорации NAVY, не из верхушки, конечно. Он вряд ли что-то знал о вирусе, но благодаря ему мне удалось побывать в их исследовательском центре. Так что я знаю схему расположения корпусов и помню дорогу. NAVY не какая-то секретная корпорация. Отец написал предложение о сотрудничестве, и это стало предлогом. Он большой учёный, и им интересно было его заполучить. А нам – потихоньку заполучить чип. Они вели исследования на собаках: реакция на чип, простые команды. Такая модель для тестирования новых функций чипа. Отец предложил свой проект и решил попробовать на кошках. Заодно потихоньку хотел сделать ряд своих тестов. Они и правда провели эксперимент и получили результаты. Только потом отца поставили перед выбором: либо он продолжает исследования у них, либо контракт не продлевается. Он не согласился. А Кешу, самый удачный экземпляр, помог вынести вот этот друг.

– Почему ты не рассказала мне об этом раньше? – поинтересовался я.

– Потому что нечем тут гордится. Помогли ублюдкам, пусть и не напрямую. – Кулаки Вики снова сжались. – А они пришли за отцом.

– Ещё не факт, что правительство заодно с NAVY, – произнёс я.

– Ага, – хмыкнула Вика. – Вспомни, что было в лаборатории. Они убили охранника и Мишу, и тебя, кстати. А меня оставили умирать в обесточенной капсуле.

– Что есть, то есть, – согласился я. – Но они могут быть ублюдками сами по себе, независимо от NAVY. В такие времена человеческая жизнь ничего не стоит и каждый спасает себя. Закон и права людей остались в прошлом. А насчёт их связи с корпорацией… Возможно, наш визит в исследовательский центр NAVY прояснит этот момент.

Кеша заворочался в своей капсуле и тихо мяукнул. Вика тут же изменилась в лице и побежала к коту. Достала, взяла на руки, как ребёнка. Кивнула мне на капсулу:

– Спрячь в чехол, чтобы он, когда очнётся, не видел. А то закатит истерику.

Я улыбнулся, надевая на капсулу чехол.

– А ты прямо была там? В лаборатории NAVY? – заинтересовался я.

– Да, но ничего сверх, лаборатория как лаборатория. Рядовая, – пожала плечами Вика. – К разработкам, которые составляли коммерческую тайну, меня естественно не допускали.

Я вздохнул. Ну а собственно чего я ожидал.

– Ну, если тебе известны подступы, это ценная информация, мы оставим глайдер неподалёку и пойдём пешком. Как только станет доступна их сеть, я попробую аккуратно подключиться и что-то разведать.

– Не совсем идеальный план, – хитро прищурилась Вика. – Там будет охрана, нас могут заметить и придётся бежать к глайдеру. Нужно быть быстрее.

– Что предлагаешь?

У неё явно была на уме какая-то хитрость.

– Ты умеешь кататься на аэроскейте?

– Шутишь? – не поверил я.

– Нет. Здесь в усадьбе хранятся мои старые аэроскейты, ещё не привязанные к рампе. Легко парят даже на пересечённой местности. Гоняли с друзьями по лесу. Три модели сменила. Будет из чего выбрать, – улыбнулась Вика.

Я покачал головой. Вот тебе и профессорская дочка – ботаник и зубрила! Она не переставала меня удивлять.

Глава 19

За скейтами мы направились в уже знакомую мне подсобку. Туда, где я закатил подальше пылесос с отрезанным шнуром.

Вика пролезла среди коробок в угол, откуда торчали две пары лыж и стремянка. Ворча себе под нос, она вытянула сначала одну доску, потом вторую.

Я протянул руку над девайсами и понял, что не чувствую электричества.

– Аккумуляторы разряжены.

– Конечно, за столько лет. Тоже мне, экстрасенс! – фыркнула Вика. – Главное, чтобы не пришли в негодность. Фух, ну и пылища! Третий искать не буду. Кажется, это самая первая модель. Оставим на крайний случай.

– Ты бы знала, как мне не хватало такого, когда добирался по Москве к вашей лаборатории, – заметил я. – Правда навыка у меня особого нет, пробовал пару раз кататься подростком, и скейты были вполне обычными. С колесами. Но, думаю, что баланс тут держать примерно так же.

– Даже легче, – ободрила меня Вика и хитро сощурилась. – Но мы обязательно сделаем тестовый заезд вокруг усадьбы, чтобы вспомнить навыки.

Она поставила устройства на зарядку, и мы пошли обсудили план. Первым делом я стёр в базе глайдера все данные о предыдущих маршрутах и владельце. Убрал сохранение координат вылета.

– Если что-то пойдёт не так и придётся уходить другим путём, чтобы не светить наше убежище, – пояснил я.

Вика, которая с задором передавала мне скейты в подсобке, переменилась. Стала серьёзной и собранной.

– Думаю, нам не стоит здесь надолго задерживаться. Отец у них и местоположение усадьбы им известно. К нам могут наведаться, когда разберутся с более важными делами. Если им удалось установить диалог, то он мог спросить о нашей с тобой судьбе. А они – проверить лабораторию.

– Резонно, – согласился я. – Но учитывая ситуацию, я бы на их месте сказал, что все погибли. От атаки мутантов, например. И не тратил бы ресурсы на этот визит. Вряд ли они ожидают, что мы выжили после такого.

Кеша спрыгнул со стула, на котором отсыпался, и подошёл к двери. Стал скрести когтями, чтобы его выпустили. Вика покачала головой. Кот жалобно мяукнул.

– Он вроде выглядит ничего, – заметил я.

– Конечно, на поддерживающих препаратах, – кивнула Вика. – Но процесс идёт, и через какое-то время их будет недостаточно. Надеюсь, до этого момента мы добудем нужную информацию. Ведь, может статься, помощь понадобится и нам.

Я взглянул на грустную мордочку Кеши и передёрнул плечами.

– Выпусти ты его, если почует неладное, вернётся. Там запахи всякие, природа, еда. А тут тосковать будет.

В этот раз, вопреки своему упрямому характеру, Вика со мной согласилась. Кот, задрав хвост, радостно выскочил в раскрытую дверь.

Через несколько часов скейты зарядились, и мы вышли проверить их работоспособность. Я подключился к интерфейсу доски, и Мия вывела на виджет заряд батареи и характеристики движения: высота над землёй, скорость, ускорение. Они пока были по нулям.

– Парение! – отдала команду Вика. Она уже встала на свой скейт. Доска тут же поднялась сантиметров на сорок над землёй.

– Это предельная высота? – поинтересовался я.

– Оптимальная. Метр – максимум, дальше не тянет. И чем выше парение, тем больше расход батареи, – ответила Вика, а потом рванула с места. И как только удержалась!

Я встал на свою доску.

– Мия, есть краткий инструктаж?

– Конечно, Алекс. Сначала нужно принять устойчивое положение. Следи за виджетом.

Через пару минут Мия дала скейту небольшое ускорение. Я быстро поймал баланс и попросил прибавить скорость. Не так сложно, как казалось.

– Давай до пятнадцати километров в час! – приказал я.

– Хорошо. И мы входим в поворот! – неожиданно выдала нейронка.

Я полетел со скейта в траву. Следом раздался звонкий смех Вики.

– Хорошо держишься! По на повороте лучше чуть больше присесть. А на резких виражах я вообще хватаюсь за край доски, – поделилась она.

– Надо ещё потренироваться, – согласился я.

Понятно, что без опыта рассчитывать на большой прогресс не приходилось. Но через час я уже уверенно кружил по участку на средней скорости. И больше не падал на поворотах.

– Я, кажется, начала чувствовать твои эмоции, – поделилась Вика, когда я спрыгнул со скейта. – Особенно яркие. Да и само ощущение присутствия, твоего поля, как будто стало ярче.

– Вот как? – Я подошёл к ней. Ноги от непривычной нагрузки гудели. – Давай посмотрим, не расширился ли радиус чувствительности?

Теперь Мия показывала чёткую сигнатуру, которая обозначала меня, почти до самого выхода из усадьбы.

– Неплохо, – кивнул я. – Значит, твой навык постепенно развивается. А ты можешь как-нибудь воздействовать на меня? Как тот псионик?

– Давай попробуем.

Вика приняла сосредоточенное выражение лица и уставилась на меня. Секунд десять мы играли в гляделки. Она наморщилась, и даже щёки покраснели. Я не удержался и улыбнулся.

Вика выдохнула и улыбнулась в ответ. Развела руками.

– Я даже не представляю, как это сделать. Может, просто рано ещё для таких попыток.

Я пожал плечами:

– Хорошо бы подождать, пока твои возможности вырастут. Тогда у нас будет больше шансов.

– Хорошо бы, – согласилась Вика. – Только вот тогда у Кеши их будет меньше. И насчёт меня ещё непонятно. Аккуратно посмотрим сегодня ночью.

Сегодня ночью?

– О, я чувствую, что ты обеспокоен! – радостно добавила Вика.

– Растёшь на глазах, – кивнул я. – Я хотел предложить хотя бы завтра. Чтобы ты восстановилась после импринтинга. Но если в случае с Кешей дело в геноме псионика, медлить нельзя. Может, у тебя не так много времени.

До вечера мы решили отдохнуть и восстановить силы. Каждый воспринял это по-своему. Я устроился на диване в гостиной и занялся оптимизацией приложений по оцифровке наших способностей. Вика ушла в лабораторию. Сказала, что можно насинтезировать каких-то поддерживающих стабилизацию триплекс-ДНК соединений. На какое-то время это поможет Кеше.

Сам кот выглядел вполне здоровым, пришёл с охоты и улёгся мне в ноги.

Когда стемнело, мы начали собираться. Вика подошла к делу ответственно и нашла мне комплект походной одежды. Видно, что не новый, но вполне себе в хорошем состоянии. Как она сказала, отцовский, ещё времён его молодости. Штаны карго оказались мне чуть великоваты в поясе, зато с большим количеством карманов. Туда легко поместились медикаменты, которыми снабдила меня Вика. К поясу я прицепил хлыст на карабине. В глайдер мы погрузили скейты и два небольших рюкзака с водой и едой.

– Если вдруг получим повреждения, и придётся добираться пешком, – пояснила Вика. В руках она вертела прибор ночного видения, решая, куда его лучше прицепить, пока мы не начали вылазку. Разумное решение: такой виджет, как у меня, у неё вряд ли был.

– А это откуда? – удивился я.

– Отец вечно всякое собирал, у нас чего только нет в подсобке, – отмахнулась от меня Вика. – Да и на даче удобно, если нужно ночью за территорию прогуляться.

Зачем идти ночью в лес, я уточнять не стал.

Мы устроились в глайдере, и Вика начала взлёт.

– Где-то минут двадцать, и мы на месте, – пояснила она. – Не так далеко.

Я кивнул и посмотрел в окно: сплошная темень. Ни освещённых нитей трасс, ни огоньков потока машин, ни зарева высоток мегаполиса на горизонте. Темнота и тишина. Настоящий постапокалипсис. Так выглядит мир без людей. Только круглая желтоватая луна проглядывала из облаков и отражалась в зеркальной глади водохранилища, пока оно не скрылось из виду.

Через некоторое время Вика начала снижаться. Глайдер шёл без габаритных огней, без всякого освещения. Я, воспользовавшись виджетом ночного зрения, разглядел трассу, по дороге попалась какая-то гостиница. Вот рядом с ней мы и сели. На задний двор. С дороги не видно, хотя вряд ли кто-то по ней поедет.

Мы вылезли из глайдера и огляделись. К нам не бежали голодные мутанты, что уже было хорошо. Я краем глаза просмотрел виджет приложения Вики: на карте ни одной сигнатуры. Значит, чисто.

– Отсюда до центра NAVY километров пять, – пояснила Вика, доставая аэроскейты. – Далековато, зато глайдер не засветим. И у нас есть транспорт.

Я потрогал спейсер, уложенный во внутренний нагрудный карман куртки. Самое ценное – там жила большая часть Мии и её оперативная память. Без него мне NAVY не взломать. Конечно, тут ударопрочный корпус и чехол, но я надеялся, что не улечу со скейта так, что придётся оценивать качество их защиты. Вика в приборе ночного видения на парящем скейте в свете луны выглядела как амазонка, готовая к бою. Я кивнул, и она тут же двинулась вперёд.

Мы скользили вдоль трассы. Мимо мелькали сосны, сквозь ветви проглядывала луна, оставляя яркие пятна – виджет ночного зрения не успевал подстраиваться. Вика свернула в лес и сбавила скорость. Мы парили над ровной асфальтовой дорогой, которая вела в центр NAVY.

«Я пока не вижу ни одной психоактивной сигнатуры. Но на всякий случай будем продвигаться медленно», – пришло сообщение в чат.

«Я не чувствую активной электроники. Пока безопасно», – ответил я.

И мы заскользили по обочине, ближе к деревьям.

«Там что-то есть». – Вика остановилась.

Я посмотрел вперёд: «Мия, приблизь картинку».

Несмотря на «зерно», всё же вдали виджет ночью брал слабо, явно читались контуры мобиля с раскрытыми дверьми Брошен. Интересно, почему его не стали убирать? Маскировка? Засада?

«Медленно приближаемся и сканируем пространство», – решился я.

Мы добрались до мобиля, и по-прежнему в эфире стояла тишина. Я мельком осмотрел машину: передняя часть вся разбита. Внутри никого. Ни живых, ни трупов.

«Странно всё это. Едем дальше?», – отписалась Вика.

Я кивнул, и мы двинулись к центру.

«Сначала будет городок учёных, потом сам исследовательский центр», – сообщила Вика.

Мне уже было ясно, что мы там увидим. О своих сотрудниках NAVY не позаботились.

Ворота были открыты. Вернее открыты до половины. Дальше раскорёжены. Я вспомнил побитую машину на дороге.

«Впереди нет живых», – сообщила Вика.

Мы скользнули в ворота. За ограждением была небольшая проходная и почти сразу ряд двухэтажных домиков. Аллея с газоном и клумбами. Дальше высился сам центр NAVY. Милое место, если не брать во внимание произошедшее. Я ожидал увидеть трупы, но и тут ничего. На улицах просто пусто. И как-то нехорошо тихо. И запах. Всё же это был запах разлагающейся плоти, но слабый, как будто выветрился.

«Что-то здесь не так, – отписался я Вике. – Давай аккуратно за домами. Не по центральной аллее».

Мы свернули в бок. Я пытался почувствовать хоть какую-то активность электроники. Поймать сеть. Безуспешно. Центр как будто умер.

«Есть что-то, – сообщила Вика. – Психоактивность, но слабая. Не могу разобрать. Оно приближается».

Я не успел взглянуть на карту. Они выскочили из-за угла дома. Одна за другой, сразу трое. О, я помнил этих тварей! «Собаки», которые рвали меня перед лабораторией. Если бы не Инга тогда…

Но теперь-то мне есть чем ответить!

– Вика, назад! Они очень опасны! Я сам с ними разберусь! – Я снял с пояса хлыст.

Вика виртуозно вырулила на скейте мне за спину. Шнур уже трещал от пробегающих разрядов. Я стал дожидаться, пока твари приблизятся, и использовал его как удлинитель. Хлыст развернулся в моей руке, потянулся к ближайшей псине, и с него сорвалась молния. Тут же, не прекращая движения, я повёл его дальше и выпустил разряд в сторону ещё двух тварей. К моему удивлению, раздался обиженный визг, совсем собачий. В нос ударил запах палёного мяса. Двое упали сразу, третья прыгнула ко мне. Быстрым ударом хлыста я встретил её в полёте. Разряд ей достался приличный. Под ноги мне упала дымящаяся масса.

– Алекс, там ещё! – за спиной крикнула Вика.

Я вывел карту. Чёрт! Ещё пять. Скоро выскочат.

– Прорываемся к исследовательскому центру! – скомандовал я.

Второй раз повторять не пришлось. Вика рванула так, что сразу же обогнала меня.

Мысли, что в NAVY осталась какая-то охрана или кто-то из сотрудников, я отмел сразу. Если тут эти твари – базу бросили и выпустили чистильщиков.

Я посмотрел, как Вика безуспешно дёрнула за ручку. Однако двери запереть не поленились. Здание обесточено, и замок заблокирован. Это не проблема, сейчас я добавлю немного электричества, а Мия сделает свою работу. Хороший план, если бы не твари за спиной. Я развернулся.

Какие же они стрёмные. Пять клыкастых, брызжущих слюной псин пёрли прямо на меня. Хлыст снова затрещал от напряжения, виджет показывал восемьдесят процентов заряда «батареи». Подходите, у меня на всех хватит! Я шарахнул хлыстом по кругу, оставляя светящийся росчерк. И в другую сторону. Ещё раз! Снова визг и запах палёного мяса. Замахнуться ещё раз! Добить последнюю.