Текст книги "Геном Пандоры: селекция (СИ)"

Автор книги: Андрей Куценко

Соавторы: Василиса Ветрова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 15

Глайдер ректора ждал нас на крыше. Стоял на взлётной площадке и беззаботно ловил изогнутым лобовым стеклом солнечные блики, отражая зеркалом металла голубое небо. Я плюхнулся рядом прямо на шершавое покрытие площадки. Бросил рюкзак и моток кабеля, который так неожиданно меня выручил. Расставаться с ним не хотелось.

– Мия, получи доступ к системам глайдера.

– Расчётное время пятнадцать минут, – сообщила нейронка.

– Хорошо, – кивнул я и лёг. Меня шатало от слабости, виски ломило. Дико хотелось есть.

Вика села рядом. Выглядела она не очень: устало и потрепано, локти стерты в кровь, брюки на коленях порваны. Но держалась молодцом и смотрела решительно.

– Отец научил меня летать, – произнесла она. – Своего глайдера у нас не было, но на выходных мы ездили на аэродром. Он с детства брал меня с собой и привил любовь к небу. Помимо науки. Я не так давно получила права. Исследования, кандидатская диссертация, всё не хватало времени. И вместе мы так и не полетали. Я имею в виду, не когда я вторым пилотом, а на равных. Вдвоём в небе, на двух машинах.

– Они забрали капсулу. Думаю, с ним всё в порядке и он даже в большей безопасности, чем мы, – ответил я. – Насколько сейчас можно быть в безопасности в этом безумном мире.

Вика не ответила, продолжая смотреть перед собой.

– Доступ получен, – сообщила Мия.

– Пора.

Я кое-как поднялся.

Вика заняла место пилота, уверенно пробежалась пальцами по панели управления, и нутро глайдера ожило. Он завибрировал, загудел. Зашумели, набирая обороты, лопасти. Мягким рывком мы оторвались от земли.

Город с высоты оказался безрадостным зрелищем. Замершие без привычного движения мобилей и оживлённого потока пешеходов улицы. Здесь царили хаос и запустение.

Глайдер заложил вираж, и мы направились прочь из мёртвой столицы. Вика молчала, сосредоточившись на управлении. Я не отвлекал её, думая о своём. Какие действия можно предпринять дальше? Не для того чтобы вытащить профессора или противопоставить что-то NAVY, такое сейчас было бы сверхзадачей. Пока наша цель – просто выжить.

По левому борту показалась Останкинская башня, а вскоре появились колесо обозрения и статуя рабочего и колхозницы. Мы подлетали к ВДНХ.

Рекламные голограммы отключились вместе с электричеством. Гостиница «Космос», которая раньше походила на большой рекламный экран из-за постоянно бежавшего по её поверхности видеоряда, стояла теперь серой и унылой громадиной. Купола павильонов без привычных ярких узоров поблекли. Когда мы приблизились к выставке, мне показалось какое-то движение между павильонами.

– Мия, приблизь картинку! – попросил я.

И меня тут же передёрнуло от увиденного. Те самые твари, которые чуть не загрызли нас с Ингой около Бауманки! Они жрали трупы. Впивались в тела острыми зубами, рвали куски, давясь, по-собачьи заглатывали. А то, что я увидел дальше, заставило меня содрогнуться. Их было много. Целая стая. Серой рекой она хлынула из-за павильона. Заполнила площадь и тут же приступила к трапезе. И тут меня осенила догадка!

Не хищники, не мутанты, а мусорщики! Тысячи разлагающихся трупов нужно убрать с улиц, чтобы город не превратился в рассадник заразы. И эта стая тварей – часть плана. Один из его этапов.

– Что там? – спросила Вика.

– Хозяева нового мира делают уборку.

Меня аж дрожь начала бить от злости.

Я объяснил Вике свои догадки по поводу «собак».

– Звучит логично, – кивнула она. – Но это мы ещё посмотрим, не поторопились ли они объявить себя хозяевами.

Сказано это было таким решительным тоном, что я понял: она готова далеко зайти, чтобы со всем этим разобраться. Вика не только учёный, она боец, уверенная в себе, даже упёртая. Что ж, попробуем разобраться во всём этом вместе.

Где-то через двадцать минут вдали показалась зеркальная гладь водохранилища. Вика начала снижаться. Усадьбу профессора от посторонних глаз закрывал лес. Разве что небольшая дорожка вела к причалу и сооруженной на берегу беседке. Участок, окружённый лесом, занимал добротный двухэтажный дом в стиле викторианской эпохи. Обивка под камень, покатая крыша с кровлей, открытые балконы с коваными перилами. Рядом ещё пара небольших одноэтажных строений в том же старомодном дизайне. И, как полагается, кусты, цветы и газон. По периметру – кованый забор прутьями. Жаль, он не закрывает двор от посторонних глаз. Так себе безопасность. Может быть, территория коттеджного посёлка была охраняемой. Только что теперь с того? Когда мы снизились ещё, я заметил, что покрытие на крыше не похоже на кровлю. Солнечные батареи! Даже на одноэтажных домиках. Вот это профессор молодец. Наверняка в доме есть ещё генератор, и не один. Так что нам хватит ресурсов на всё.

Вика посадила глайдер на заднем дворе.

Она нахмурилась и не спешила вылезать из глайдера.

– Фарид и Роза не выходят на связь по локальной сети, – произнесла она. – Это на них не похоже. Вернее, на Фарида. Роза вечно забывает смартфон в саду. Но Фарид всегда на связи. Тем более что отец предупредил их об опасности.

– Может быть, нападение мутанта, – предположил я. – Нужно быть начеку.

Вика ступила на лужайку, оглядываясь по сторонам. Я прихватил рюкзак и кабель. Длинный он, конечно, и тяжёлый. Но внезапно оказался очень удобным оружием. Надо как-нибудь доработать его и ещё потренироваться. А сейчас нужно что-нибудь съесть, живот просто крутило от голода. После сегодняшнего боя с мутантом я изрядно потратил энергии. А восполнить её было нечем. И пусть шкала на виджете показывала сто процентов заряда, я был дико голоден.

Вопреки моим ожиданиям, Вика направилась не к большому дому, а к одноэтажному, справа от него.

– Домик для прислуги. Там Фарид и Роза, – пояснила она.

Этот запах я запомнил ещё с тех пор, как пробирался по улицам города и лежал на ступеньках отделения полиции. Ещё до того, как Вика вошла в распахнутую дверь, понял: ничего хорошего мы там не найдем.

– Господи! – воскликнула Вика и застыла на пороге. Сдавленно выдохнула: – Какой ужас.

Я вошёл за ней.

Меня передёрнуло. Оказывается, даже после увиденного на улицах города меня ещё можно впечатлить.

Они были там. Все трое лежали на полу. Молодая девушка с гримасой боли, застывшей на лице. Пожилая женщина, с выпученными глазами и перекошенным лицом. На шее проступали синяки, как будто её душили. Тучный мужчина лежал в луже крови, а из его груди торчал большой поварской нож. Кровь уже засохла, а от трупов шёл неприятный тяжелый запах. Наверное, уже несколько дней как всё случилось.

– Роза… – Вика отмерла и кинулась к трупам. – Мария. Фарид… Как же так! Послышались сдавленные рыдания.

Я остался стоять не в силах помочь чужому горю. Что тут сделаешь? Картина жуткая. Вика держала за руку женщину и что-то тихо причитала.

Я посмотрел на трупы. Как-то не похоже это на нападение мутанта… Лежат ровно так. Как будто… А мог это Фарид обезуметь от горя и сначала удушить жену, положить рядом с дочерью, а потом убить себя? От жутких мыслей по телу пробежала дрожь. Да разве может быть такое⁈ Но мутант не стал бы так действовать. Разве что где-то рядом бродит убийца? Тогда наверняка безумный. Я опасливо огляделся. Подошёл к Вике и положил руку ей на плечо. Совсем недавно она так же пыталась успокоить меня после схватки с мутантом. Только сказать «всё хорошо», я не мог. Ничего не хорошо, на хрен! И тут ничего не поделаешь.

От моего прикосновения Вика вздрогнула. Обернулась, вытирая слёзы раскрасневшемся лице.

– Алекс… я… – дыхание у неё перехватило, и она отвернулась. Посидела немного, пытаясь успокоиться. Потом дрожащей рукой потянулась к лицу женщины и закрыла ей глаза.

– Надо будет похоронить их, – произнесла Вика и встала. – Пойдём.

Она скользнула мимо меня в дверь, всё ещё вытирая слёзы. Я вышел следом.

Этот чёртов мир точно сошёл с ума.

Мы успели отойти на несколько шагов от двери, как Вике под ноги с утробным урчанием кинулось что-то серое.

Я не успел среагировать, но она тут же присела и воскликнула:

– Кеша! Кешенька! Ты мой красавчик! Ты выжил, солнышко.

Она встала, держа на руках лысое создание со сморщенной мордой и большими жёлтыми глазами. Кота это напоминало отдалённо, скорее, исчадие ада. В общем, типичный сфинкс. Животное мяукало и мурлыкало одновременно, тёрлось о толстовку Вики и пускало слюни.

– Кеша, – произнёс я. – Это для попугая больше годится.

Лысый кот как будто всё понял и недовольно зашипел на меня, а потом и Вика нехорошо так посмотрела.

– Что? – пожал плечами я.

– А вы кто? – спросила она, и я понял, что смотрит она мимо, мне за спину. Обернулся.

Там стоял паренек лет двадцати, худой и весь какой-то белёсый: волосы, ресницы, кожа бледная и даже глаза какие-то выцветшие, самую малость голубые.

Он улыбнулся:

– Я Дима.

Такой открытой и дружелюбной улыбки я давно не видел. Разве что у детей. По лицу парня раскинулась целая россыпь веснушек. Забавный.

– Не понимаю, что случилось. Они все умерли, – лицо его стало растерянным. – Это какой-то вирус, да? Я тоже умру?

– Кто все? – спросил я. – Ты откуда здесь взялся?

– Не бойся, – поспешила ответить Вика, выпуская шипящего и урчащего сфинкса на газон. – Если сразу не умер, то уже ничего не случится.

– А что это? Вы знаете, да? – Он испуганно уставился на нас, переводя взгляд с Вики на меня и обратно.

«Ну чисто наивный ребёнок», – фыркнул про себя я.

– Откуда ты здесь, мальчик? – повторил я свой вопрос.

– Это в-ваш дом, да? – Он побледнел и отступил на шаг. – Я укрытие искал, я случайно набрёл. У нас вечеринка была, в коттедже. Тут у друга дача. Но они все… они все… – на глаза паренька навернулись слёзы. – Умерли! В страшных муках умерли. Я бежал. Сколько не помню. В лесу прятался. Потом выбрел на дорогу. И по ней сюда дошёл. А тут, там… – дрожащим пальцем он указал на домик прислуги. – Там тоже мёртвые.

– Успокойся, тебе ничего не угрожает. – Вика положила руку ему на плечо.

– Я… я ключи взял у них, от вашего дома, – паренёк весь дрожал. – Очень хотелось есть… и пить. Я там у вас…

– Господи, да прекрати ты уже ныть, – не выдержал я. – Никто здесь тебя не убьёт за вторжение в частную собственность.

– А мы тоже очень есть хотим, – добавила Вика. – Пойдём на кухню. В доме есть запасы, не волнуйся. На всех хватит.

Я поморщился. Вот со мной она таким воркующим ласковым тоном не разговаривала. А с этим возится. Нашёлся на нашу голову. Нянчиться с ним ещё. Но, с другой стороны, в душе я был почему-то рад этой встрече. Образ наивного паренька кого-то напоминал, что-то близкое и родное из детства. Казалось, ещё чуть-чуть и вспомню что. Но вспомнить не удавалось. Сфинкс зашипел, заметался под ногами. Обидно ему стало, что не с ним возятся. Никогда не любил кошек, особенно таких, лысых!

Когда мы входили на кухню, наглый котяра попытался скользнуть в дверь. Но я ловко отодвинул его ногой и закрыл её перед самым его носом. Так вот! Будет ещё по столам здесь прыгать! Как вообще можно было завести такую противную тварь?

Я прошёл на кухню.

– У нас тут как маленькая крепость, – успокаивала Вика паренька. – Автономное электричество, из солнечных батарей запасается в резервные. Чистая вода. Скважина за домом. Из водохранилища можно, конечно, брать, но это не то совсем. И продуктов тоже достаточно.

– Я, кажется, уже полностью опустошил ваш холодильник, – признался парень.

– А, нет, есть ещё запасы. Папа вообще был очень запасливый. Здесь довольно далеко от города и постоянные визиты курьеров он не любил. – Вика ворковала с ним, как заботливая мамаша. – В подвале тушёнка, всякие консервы, крупы. Кажется, Фарид картошки и овощей закупил какое-то невероятное количество. Морозилка, скорее всего, битком.

– А я не смог открыть подвал… если правильно понял, где он, – протянул наш гость с растерянной улыбкой.

– От подсобных помещений другая связка ключей, подвал, трансформаторная, лаборатория. Я, правда, всё на один перекодировала. – Вика показала пареньку брелок, который висел у неё на браслете. – Так удобнее.

– Ясно, – улыбнулся паренёк.

Как его зовут? Дима, кажется. Точно.

– А, ну вот, яйца ещё остались. – Вика достала из холодильника упаковку. – Сейчас сделаю нам яичницу. А потом Роза вернётся и попрошу её что-то посложнее приготовить.

У меня аж мурашки по спине пробежали. Роза вернётся? Это та, что задушенная в подсобке лежит? Вика вообще в порядке? Сама ведь только что о ней плакала. Что с ней? Психоз такой? Поэтому она так болтает с этим незнакомым парнем?

Вика налила на сковородку масло и стала разбивать яйца.

– А что всё-таки случилось? Почему люди стали умирать? – Дима повернулся ко мне.

Глаза большие, голубые такие и смотрит наивно, как ребёнок. Ну как ему объяснить, что мир изменился раз и навсегда?

– Не просто умирать, – вздохнул я. – Тебе повезло, что ты не встретил мутантов…

Я рассказал ему про чип NAVY в самых общих чертах. И про кишащие мутантами улицы, про Ингу…

Вика поставила на стол сковородку с яичницей. Я уставился на жёлтые глазки. Белок ещё шкворчал на масле.

Почему-то ярко вспомнилось, будто вчера было, что такую же яичницу готовила мне мама. У нас, конечно, была прислуга, но мама иногда делала завтрак специально для меня. А ещё хрустящие тосты. В пять лет детство казалось солнечным раем. Смех матери, прогулки с отцом по парку. Он сажал меня на плечи. И мы гуляли так втроём. Пока всё не разрушила проклятая авария. Я не мог поверить, что родителей больше нет. Даже когда оказался в закрытой школе-интернате всё ждал, что меня заберут. Но никто не пришёл. И сейчас никто не придёт и не поможет. Разве сможем мы выжить в этом мире? Против нас вся мощь NAVY и правительства, объединившихся, чтобы наконец воплотить в жизнь идею Золотого миллиарда.

Почему-то адски разболелась голова. Я потёр виски.

Вика поставила передо мной тарелку и нож с вилкой. Села рядом и провела рукой по лбу.

– Как-то я устала… – пожаловалась она. – От всего. Не могу больше. Тяжело. Всегда привыкла быть сильной, бороться, добиваться своего, стремиться к цели. А зачем? Зачем теперь всё?

Вика сложила руки на столе, как примерная школьница на парте. А потом уронила на них голову и закрыла глаза. Глубоко вздохнула и засопела. Напряженные черты лица её разгладились.

Уснула?

– И правда, – сказал Дима. – Зачем теперь всё? Что мы можем сделать против такой силы?

Нож… я взял его, повертел в руках. А это выход. Никто больше не будет мучиться.

Я повернулся и посмотрел на Диму.

– Убей её, пока спит, – сказал он и кивнул на Вику. Сказал тихо, едва шевеля губами. Но голос его прозвучал громко, как будто сразу у меня в голове. – Смерть во сне – чистая, сладкая смерть. Не будет больше никаких страданий и мучений.

Убить? Что-то во мне сопротивлялось. Пыталась пробиться наружу какая-то мысль, другое решение, но мешала головная боль. Виски адски ломило. Я встал. Всё просто. Я ведь уже втыкал нож в мутанта, а тут хватит и двух ударов.

– Давай, быстрее, – шептал мне Дима, и голос его, неестественно громкий, давил, заставлял голову раскалываться. Нужно воткнуть нож Вике в горло. Или, на худой конец, себе, чтобы эта боль прекратилась. Только бы сделать что-то.

– Алекс, у тебя повышенный кортизола в крови, – голос Мии доносится как из-за пелены.

«Заткнись, Мия. Не сейчас».

Надо действовать.

Дима улыбается мне:

«Мир изменился, Алекс. В раю не хватит места для всех. Убей её! Потом себя. Уйдите вместе».

Я сжал рукоять ножа.

– Ма-а-ау! – резкий звук и грохот резанули по мозгам вспышкой боли.

Как в замедленной съёмке разлетелось вдребезги оконное стекло. Через него в неистовом прыжке летело нечто. Огромные когти, сморщенная морда с раззявленной пастью. В твари, приземлившейся на стол, я узнал Кешу. Вторым прыжком котяра не медля вцепился в горло Диме. Тот, запрокинув руки, упал со стула.

Я тряхнул головой. В сознании прояснилось. Кот с огромными, невероятно большими для своего размера когтями, впился в лицо жертвы. Чёртов мутант! Кто бы мог подумать! Ведь выглядел нормальным! Дима отбивался, колошматил кота руками в ответ.

Медлить было нельзя. Я схватил со стола сковородку.

– Получи, тварь!

И с размаху вмазал мутанту по голове. Ещё и ещё раз!

– На! На тебе, зараза!

Кажется, раздался хруст проломленного черепа. Руки Димы безвольно упали. На полу растекалась лужа крови. Если эта тварь очнётся – нам конец! Я от души вмазал сковородой ещё пару раз. В этот раз хруст был точно. Хорошая сковорода, тяжелая, чугунная.

Я тяжело выдохнул. В висках стучало, перед глазами плыло. Но в голове удивительно прояснилось. Как будто всё это время кто-то давил меня тяжёлым прессом, а потом вдруг перестал. Потом пришло осознание: мы же здесь чуть не погибли! Эта свихнувшаяся мразь взяла нас под контроль, как щенков! Я чуть не убил Вику!

Руки задрожали. Я бросил сковородку, глядя на результат своих деяний. Лицо паренька превратилось в кровавое месиво. Сука! Да что ж ты за тварь такая!

Кот спрыгнул с трупа и внимательно посмотрел на меня. Оценивающе. Решал, враг я или нет. Нет, это не просто кот, а ещё одна тварь, почему он мутировал, непонятно. И если он прыгнет, я не успею ударить молнией. Слишком быстро. Можно просто пустить ток по телу, должно сработать.

На столе со стоном зашевелилась Вика. Кот пошевелил ушами и негромко мяукнул.

Я передёрнул плечами. Любимец Вики. И если бы не он… ладно, попробуем договориться.

– Ты как, Кешенька? – Я старался держать как можно более ласковый тон. Говорят, животные это чувствуют. – Ты уж прости меня за то, что не пустил на кухню. Хочешь яичницу?

Я подцепил с пола слетевшую со сковороды глазунью и положил перед котом.

Тот смерил меня презрительным взглядом жёлтых глаз и недовольно дёрнул хвостом. Несколько секунд мы играли в гляделки. Потом огромные когти со щелчком убрались обратно в лапы, как будто сложились. Кот фыркнул и с довольным урчанием вцепился в желток.

Я облегчённо выдохнул. Прощение от спасителя было получено.

Глава 16

– Кеша, Кешенька! – Прижимая к себе котяру, Вика гладила лысую спинку. Тот довольно урчал. – Вообще ему нельзя яичницу. У него больной желудок, там в холодильнике специальный диетический корм.

– Ему? Да ему теперь всё можно! – фыркнул я. – Ты видела, как он окно разнёс? А какие у него когтищи? Располосовал всего! – кивнул я в сторону тела нашего незваного гостя. – Как вы вообще ухитрились вставить чип NAVY в кота?

– Это папа. Хотел разобраться.

– Но это же кот! А чипы для людей, – не понял я.

– Вообще-то, – Вика взяла серьёзный тон, «включила учёного», – нервная система млекопитающих устроена примерно одинаково. Те же отделы мозга, тот же принцип организации нейронов. Ты знаешь, что нейрофизиологи работали на кошках? Изучали отделы мозга. Отсекали какую-то часть и смотрели реакцию. Человека-то не разрежешь. А данные легко экстраполируются на человека.

– Я думал, обезьян использовали, – заметил я.

– Дорого. Хотя и это, конечно, было. Для более сложных экспериментов с корой головного мозга. Так вот, я к тому, что папа изучал действие чипа на организацию нейронов мозга кота. – Вика с нежностью погладила животное. – Это был лабораторный котик, но он выжил и стал нашим домашним.

– И успешно мутировал, – кивнул я.

– Повезло, – кивнула Вика. – Либо дело в том, что кошки более пластичны и мутабельны. Ему легче было адаптироваться. Мы до конца не знаем, как работает чип на животных. Но то, что он точно может в них функционировать, это факт.

– А программный интерфейс к чипу котика есть? – поинтересовался я.

– Да, можно подключиться в нашей домашней лаборатории, – кивнула Вика. – Но сначала нужно разобраться вот с этим.

Она посмотрела на труп Димы, губы плотно сжались, а взгляд полыхнул ненавистью.

– Тварь!

– Да, чуть не угробил нас, мразь. – Я почувствовал, как внутри поднимается волна негодования. Ещё свежи были впечатления от нашей недавней «беседы».

– Я бы к этой мерзости вообще не стала прикасаться, – скривилась Вика, – но отказываться от материала нельзя. Похоже у этой твари развились способности псионика. Эту мутацию нужно исследовать. Если, конечно, ты не повредил чип сковородой.

– Ну ты уж извини, в тот момент я не думал, как сохранить этот ценный экземпляр, – процедил я. – Старался не попасть по твоему любимому котику.

– Пойдём в лабораторию за инструментами. – Вика встала, продолжая держать кота на руках. – Покажу тебе интерфейс Кеши, посмотришь, что там. А я отберу образцы тканей мутанта и извлеку чип.

Лаборатория располагалась в подвале. Она, и правда, оказалась хорошо оснащена. Там нашёлся мощный компьютер и медкапсула такого уровня, что в ней можно без труда импринтировать себе гены.

Вика тут же начала собирать какие-то шприцы, пробирки, скальпели.

– Возьму образцы тканей. Чип – это хорошо, но реакции организма тоже могут помочь нам продвинуться в изучении мутаций. – Она повернулась ко мне. – Тут на компьютере нейронка с базой данной по генам, можно выяснить, что именно изменилось у Кеши.

Я кивнул и стал разбираться с подключением чипа котика.

Интересно было, что же такого случилось с животиной? А ему ещё обновления приходили! Профессор, конечно, извратился по полной.

В первую очередь я перешёл на локальное подключение. На всякий случай. Потом залез в интерфейс, воспользовался Мишиной программой визуализации и обнаружил третью ветку ДНК на двойной спирали. Ну вот, в нашей команде мутантов прибыло. Ещё и кот. Осталось оцифровать показатели.

– У него такая же картина, – поделился я с Викой.

– Конечно, а как иначе? Структура ДНК всех эукариотов одинаковая. А генетический код вообще универсален у всех живых организмов на земле, – просветила она меня. – У нас с кошками девяносто процентов генов одинаковые, если что. Не так уж сильно мы отличаемся.

– А с мышками? – уточнил я с улыбкой.

– Восемьдесят процентов. Я не шучу, – ответила Вика. – Дело в экспрессии генов и конфигурации белка с них. Вот посмотри: мутация всего нескольких генов, а у тебя уже мощная регенерация. Кстати, я хочу импринтировать себе и эту группу генов. Дополнительные шансы выжить не помешают.

– Это ты правильно мыслишь, – согласился я. – Мне эта мутация уже не раз жизнь спасала. И судя по данным модели экстраполяции, импринтинг у тебя должен пройти успешно.

– Но первым делом надо изучить этого псионика, – ответила Вика, подхватывая кейс с инструментами. И цинично добавила: – Пока образцы не испортились.

Пытаясь разобраться с котом, я вывел интерфейс. Запустил анализ с компа профессора и ещё подгрузил базу данных по генам для Мии. Полезная штука, может пригодиться. Через долгих десять минут нейронка выдала изменения в группах генов, отвечающих за строение скелета, структуру и гибкость костей, а ещё бонусом: увеличение проводимости нервного импульса и повышение сократительной способности мышц. Получается, кот теперь гибкий и быстрый? А когти у него складные и костяные? Интересные характеристики.

Я вспомнил, как профессор объяснял, что одна группа генов может отвечать за несколько функций, а ещё по-разному проявляться в организме. Грубо говоря, эта мутация могла убить человека, а кот адаптировался. У него тоже появилась триплекс-ДНК. По крайней мере, так это выглядело на модели визуализации, которую вывела нейронка. В рядах бегущих друг за другом буквенных кодов я ничего не мог разобрать. Тут нужна консультация Вики.

Она вернулась с пробирками, наполненными красным и желтовато-белым содержимым. С совершенно невозмутимым видом расчехлила стеклянный бокс, надела перчатки и стала там со всем этим возиться. Рядом зашумел, прогреваясь, какой-то прибор.

– Где-то через полчаса закончу, – отозвалась Вика.

– Тебе ещё нужен, этот… источник образцов? – поинтересовался я.

– Нет.

– Избавлюсь от него, не век же ему там лежать, – сообщил я и направился на кухню.

Мы так толком и не поели. Как-то после происходящего и рядом с трупом кусок в горло не лез. Разве что Кешу это не смущало, который подобрал с пола всю вылетевшую со сковороды яичницу. Теперь котяра отправился со мной, явно надеясь поживиться ещё. Я тоже был не против что-то перехватить, только нужно убрать труп. Кухня уже наполнилась специфическим душком, и Вика раскрыла все окна, не считая того, где Кеша выбил стекло.

Щуплый на вид парнишка оказался довольно тяжёлым. Я взялся за худые щиколотки и с трудом протащил его до выхода из кухни. За ним тянулся кровавый след.

– Чёрт! Утилизацией трупов ещё не доводилось заниматься. Что ж с тобой делать? – вопрос был риторическим, но ответила Мия.

– Судя по данным видеоаналитики, в строении напротив находится садовый инвентарь. Советую воспользоваться тачкой и лопатой, чтобы вывезти и захоронить тело, – сообщила нейронка.

Копать этой твари могилу я не планировал. Просто вывезти подальше.

– Мия, запусти автоуборщика, как только я утащу тело, – приказал я.

Хорошо, умный дом здесь был. С профессора вполне могло статься отказаться и от этого, есть же прислуга. Я вспомнил про три трупа в соседнем домике. Теперь ясно, что их эта тварь угробила. И с нами хотел по тому же сценарию разделаться. Чтобы я убил Вику. Свои руки не хотел марать. Выродок!

Тело я свалил в овраг. Отвёз подальше от усадьбы и выкинул из тачки, как мусор. Конечно, чтобы не распространять заразу и запах разложения, имело смысл прикопать. Если бы в окрестностях и без того не лежали трупы.

Пока Вика работала в лаборатории, я успел пожарить яичницу и заварить листовой чай, который нашёлся на кухне профессора. Вполне приличный, кстати, что редкость в наше время. Кеша тёрся о мои ноги, выпрашивая добавку к той порции, которую только что получил.

– О! Я ужас как проголодалась! – на пороге появилась Вика. – Кешенька, ты тоже хочешь кушать? Сейчас, котик!

Она направилась к холодильнику и кот, задрав хвост и просительно мяукая, засеменил следом.

Я хмыкнул. И не скажешь, что недавно этот хищник пробил двойной стеклопакет и в одиночку чуть не загрыз мутанта.

Правда через секунду душераздирающий недовольный мяв заставил меня вздрогнуть. Кот, недовольно уставившись на Вику, сидел перед миской с диетическим кормом.

– Кажется, такая еда ему больше не по вкусу, – заметил я. – Кстати, как там наш псионик?

– Скоро узнаем. Я, помимо анализа ДНК, ещё скрининг протеома тканей запустила, посмотрим, что там вылезет. Вот ведь тварь. Спасибо Кеше, выручил.

Котяра, услышав своё имя, с надеждой посмотрел на Вику, на миску с диетическим кормом, потом на меня. Подошёл, потёрся о штанину, просительно заглядывая в глаза.

– Там ещё Роза с Фаридом и дочерью. Нужно похоронить, – обронила Вика.

Я кивнул. После всего хотелось лечь и вырубиться, но она права: дело стоило закончить. Разложение и так уже началось. Завтра будет тяжелее.

– Тогда нужно сейчас, скоро стемнеет, – заметил я, взглянув на таймер виджета. Семь вечера.

– Ты прав. – Вика встала, оставив на тарелке недоеденную яичницу.

Я поднялся за ней и, проходя мимо, скинул еду на пол. Коту. Вслед послышалось довольное урчание.

Мы похоронили семью на небольшой лесной поляне недалеко от усадьбы. Могилу пришлось выкопать одну на всех. Земля оказалась твердая, с тёрном и кореньями. Мы с Викой выбились из сил, орудуя лопатами. Оба стёрли руки от непривычной работы. Могилу старались сделать глубокую, чтобы животные не добрались. Пусть псиоником лакомятся, чёрт бы его побрал.

Уже смеркалось, когда мы закончили. Под конец заморосил мелкий противный дождь. Вика положила на холмик срезанные с клумбы цветы и что-то прошептала. Я расслышал только имя: «Роза».

Пока мы возвращались, Вика украдкой вытирала с лица слёзы. Я подумал, что она ни разу не упомянула о матери. И супругу профессора мы на даче тоже не ожидали встретить. Неизвестно, что с ней случилось, но, может быть, эта самая Роза давала ей часть материнской заботы. Явно эта семья была в доме так давно, что стала гораздо ближе, чем просто наёмные работники. Чёртов псионик! Чёртов новый мир.

Когда мы добрались до усадьбы, я понял, что ноги уже слабо держат. Слишком тяжёлый выдался день.

– Покажи, – попросила Вика, и я не сразу понял, что она хочет взглянуть на мою ладонь.

Я протянул руку.

Мозоли, натёртые лопатой, уже почти зажили. Вика хмыкнула и посмотрела на свою ладонь, покрытую кровавыми волдырями.

– Я провожу тебя в комнату наверху, – сказала она. – Моя спальня. Роза всегда держала её готовой к моему приезду. Можешь там отдохнуть и переночевать.

– А ты? – поинтересовался я. Решительный взгляд Вики выдавал: она что-то задумала.

– А я восстановлюсь в капсуле, а потом импринтирую себе паттерн генов регенерации, как у тебя. Дополнительный шанс выжить – слишком весомое преимущество, чтобы от него отказываться.

Я кивнул. Решение не без рисков, но оно того стоит. В этом мире сдохнуть стало проще простого. С регенерацией есть шансы протянуть подольше.

В комнате Вики первым делом в глаза бросались эргономичное кресло и мощный компьютер. Видимо, тут же у неё и рабочий кабинет. Моё внимание привлёк шкаф с бумажными книгами. Есть же ценители шуршать страницами, когда можно слушать аудио или читать через виджет. Видимо, такое отношение Вике привил профессор, который не слишком спешил увлекаться технологиями. На одной из полок стояли кубки и статуэтки, похоже, награды. Я открыл стеклянную дверцу шкафа и взял один, изображающий воина с мечом. На боку иероглифы – надпись, наверное, на китайском.

– Поединок духа, третье место, – перевела Мия.

– Хм, это что за мероприятие? – уточнил я у нейронки.

– В базе нет данных, а подключение к сети отсутствует, – отозвалась Мия. – Могу предположить, что это состязание по владению боевыми или иными техниками ушу.

– Такое я и сам могу предположить.

Я вернул кубок на полку и заметил кое-что ещё интересное: небольшую фотографию. На ней стояли совсем молодой профессор, непривычно широко улыбающийся, темноволосая миниатюрная женщина и белокурая девочка лет четырёх посередине. Старый снимок. Вике сейчас где-то двадцать пять. Свежего фото нет. Значит, что-то случилось, когда Вика была совсем ребёнком. Я передёрнул плечами, вспомнив, как сегодня псионик заставил меня пережить трагедию детства ещё раз: известие о смерти родителей. Вот тварь! Интересно, он читал мысли или просто бил по нервам, и мозг выдал самое наболевшее? Если бы псионик мог читать мысли, то наверняка бы заинтересовался регенерацией и другими полезными умениями. И уж тогда постарался бы втереться в доверие, чтобы заполучить парочку улучшений. А он перебил меня на самом интересном месте, когда я прервался, чтобы собраться с мыслями и рассказать дальше. Но он ведь псих, думал, что особенный. Может, просто решил, что и так идеален? Как он сказал? В раю не хватит места для всех? NAVY, наверное, тоже так думают. Только этот мир на рай совсем не похож…