Текст книги "Нет времени для Тьмы (СИ)"

Автор книги: Андрей Каминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 8

Волоса распустивши, Медея

Рдеющих два алтаря обошла по обряду вакханок.

В черной крови намочив расщепленные факелы, держит

Их на обоих огнях и вершит очищение старца

Трижды огнем, и трижды водой, и серою трижды.

В медном котле между тем могучее средство вскипает

И подымается вверх и вздувшейся пеной белеет.

Варит и корни она, в гемонийском найденные доле,

И семена, и цветы, и горькие соки растений;

В них добавляет еще каменья с окраин Востока,

Чистый песок, что омыт при отливе водой океана,

Вот подливает росы, что ночью собрана лунной;

С мясом туда же кладет и поганые филина крылья,

Оборотня потроха, что волчий образ звериный

В вид изменяет людской; положила в варево также

И кинифийской змеи чешуйчатой тонкую кожу;

Печень оленя-самца; в состав опустила вдобавок

Голову с клювом кривым вековухи столетней – вороны.

Овидий «Метаморфозы»

Глубокой ночью Олег, Вика и Ниса явились на Северное кладбище. Олег нес вместительный рюкзак, набитый до отказа колдовскими принадлежностями, Вике вручили кулек в который она боялась заглядывать, – даже на ощупь к нему было неприятно прикасаться. Однако Вика естественно терпела, – сама же напросилась на ритуал. Ниса же шла налегке, только в руках она сжимала небольшой полиэтиленовый пакет с глиняной фигуркой Плотникова.

Самой жрице все это напоминало её первую ночь, когда она пришла сюда с покойной Леной. Такая же полная Луна, черные деревья, покосившиеся надгробья. Олег смотрел на все это без особого трепета, – он уже привык к церемониям на кладбище, – зато Вика пугливо оглядывалась по сторонам. Вот мелькнула в кустах бледная тень со светящимися глазами, – показалось или…? Вот вдруг особенно сильно задул ветер и в его вое слышится злорадный смех. Ниса усмехалась, глядя на эти страхи, – то ли еще будет.

К «дому Таната» ставшему постоянным местом проведения обрядов, пришли быстро: Олег и Ниса давно нашли кратчайшую дорогу. Пока Олег разжигал три костра, Ниса молча стояла у края старой могилы, к чему-то прислушиваясь. Вика тоже напрягла уши и ей удалось расслышать далекий собачий вой.

Олег разжег костры и бросил в них несколько связок тщательно отобранных трав. Пламя вспыхнуло ярче, в нем заплясали зеленые и синие языки. Расчистив землю на перекрестке кладбищенских аллей, он достал из рюкзака банку с тошнотворного вида слизью, которой он принялся смазывать почву. Закончив, он посыпал землю вонючим черным порошком, затем достал из рюкзака раздвоенную палку с заостренными концами, покрытую причудливыми письменами. Ей он начертил на покрытой слизью земле большой круг, а внутри него – еще несколько геометрических фигур, одна внутри другой. В центре узора Олег начертил нечто похожее одновременно на шестиконечную звезду и на свастику с загнутыми против часовой стрелки лучами. Затем помощник колдуньи достал девять черных свечей, которые он зажег от пламени костров и расставил по периметру круга. Еще одну черную свечу он передал Вике.

– Стань вот сюда, – сказал он, показывая слева от круга. Когда она исполнила его просьбу, он достал несколько курильниц, наполнил их благовониями и зажег.

– Все готово, жрица Ниса, – почтительно обратился он к эллинке.

Колдунья, все это время стоявшая в стороне, кивнула и подошла к кругу. Окинув все беглым взглядом и, видимо, оставшись довольна, она вдруг хлопнула в ладони и из кустов выскочила большая черная собака. Олег достал из своего рюкзака веревку, сделал петлю и набросил её на шею собаки, даже не пытавшейся вырваться. Тем временем Ниса достала глиняную фигурку и осторожно положила её в центр круга. Отступив на пару шагов, она подняла руки к проглядывающей сквозь ветви деревьев Луне и нараспев начала читать заклинание, которое тут же подхватил Олег, – за все время работы с Нисой, он выучил его наизусть. Следом за ними старательно повторяла Вика.

– Приди адская земная и небесная, Геката, богиня широких дорог и перекрестков, друг и возлюбленная ночи, враг дня, та кому по душе лай собак и льющаяся кровь…

Мрачные словеса исполненные первозданного ужаса поднимались вверх, зловеще шелестели в ветвях деревьев и возносились к ночному светилу наполняя ужасом воздух. Где-то вдалеке завыла собака и ей тут же откликнулся целый хор. Испуганной Вике стоило немалых усилий спокойно стоять на месте и держать свечу. Все это пугало ее почти до потери пульса – шелест деревьев, в котором ей слышались чьи-то приглушенные голоса; залитые лунным светом надгробья, на которые не хочешь смотреть слишком долго, потому что кажется, что земля под ними начинает шевелиться; неясные силуэты, мелькающие в темноте. Вике вдруг показалось, что она находится не на кладбище посреди современного города, а в невероятно далеком времени, когда человечество находилось под властью сумрачных теней, поднявшихся из Бездны за пределами мироздания.

– Тысячеликая Луна, прими наши скромные приношения – выкрикнула Ниса и тут же Олег подал ей большой нож. Ниса полоснула по горлу собаки, которая даже не дернулась. Кровь хлестала из рассеченного горла, а Олег уже подставлял под алую струю большой медный кубок. Наполнив его, передал жрице, которая вылила кровь на глиняную фигурку. Олег вновь наполнил кубок, Ниса отхлебнула из него и вернула помощнику, который тоже сделал глоток и протянул кубок Вике.

– Мне? Нет, я не хочу, – шарахнулась журналистка.

– Пей! – жестко сказала Ниса.

И она, и Олег с их окровавленными губами и странным блеском в глазах сейчас походили на пару вурдалаков, кровожадно рассматривающих новую жертву. Вика поняла, что если она не сделает то, о чем её просят, то может и не выйти с кладбища. Дрожащими руками она взяла кубок и сделала небольшой глоток. Солоноватая жидкость разлилась по её телу, и Вика вдруг почувствовала необыкновенную легкость. Её страх исчез, все вокруг казалось знакомым и дружелюбным. И как она раньше могла бояться этого замечательного места? Она сделала большой глоток из кубка, потом еще.

– Хватит, – сказала Ниса, чуть ли не силой отбирая у неё сосуд и выливая остатки крови в каждый из трех костров.

– О Геката, Аид, Персефона и все подземные боги. Я призываю вас прийти и исполнить, то, что было задумано этой ночью. Пусть человек, чье подобие лежит здесь придет к перекрестку, дабы безропотно принять свою участь. Собака гавкающая, заклинаю тебя, Кербер, священным главой подземных богов, удушенными и мертвыми и насильственно умершими, приведи Андрея, сына Василия, ко мне Нисе Горгиппской, дочери Гекаты. Как эта глина была послушна моим рукам, пусть и он станет моей марионеткой, материалом из которого моя воля и мое желание сделают то, что должно быть сделано. Дзоух дзоуки то парю, юфэбаэрмо енор, секеми, криоудасефэ, трибепси! Во имя вод Стикса, глубин Тартара и самого вечного и первозданного Хаоса, да будет так!

Олег тем временем, сосредоточенно потрошил собаку. Наконец он поднялся, перемазанный кровью, держа в руке вырванное собачье сердце. Он передал его Нисе, а та бережно уложила его в центр колдовского круга. В тот же миг кусты затрещали и на аллею вышел человек. Несмотря на разорванный костюм, растрепанные волосы и отсутствующий взгляд Вика сразу узнала его, – хотя бы, потому что видела его бессчетное количество раз, пусть и в более презентабельном виде. Это был Андрей Плотников, подающий надежды губернатор Южгородского края.

* * *

– Останови здесь, – сказал губернатор, когда они проезжали по широкой освещенной улице. – Пешком пройдусь.

– Но, Андрей Васильевич, – скорей для порядка запротестовал водитель.

– Останови, я сказал, – уже жестче повторил Плотников. – На сегодня свободен. Завтра заедешь за мной часов в девять.

Иван пожал плечами, – дело хозяйское, в конце концов. Тем более, что и жила-то губернаторская зазноба не особо далеко, – квартала три или четыре отсюда. Плотников сам снимал ей квартиру. Иван как-то видел её, да уж губа у «губера» не дура. Ну так на то он и начальник. А его дело маленькое, – хорошо, что наконец домой можно ехать. Он остановился и открыл дверь. Плотников даже не попрощавшись, вышел из машины и пошел. Мельком в зеркале заднего обзора, Иван увидел глаза губернатора и невольно поежился. Странный взгляд: тусклый, неживой. Словно у дохлой рыбы.

* * *

Иван помотал головой, видать и впрямь переработал сегодня, раз уже мерещится всякая хрень. Нет, домой, скорей домой. Он развернул машину и поехал по освещенной улице, больше не взглянув на Плотникова. А стоило, потому что тот не пошел к дому своей зазнобы, а свернул в темный проулок, выходящий на Северное кладбище.

* * *

При виде Плотникова, Ниса довольно улыбнулась и протянула руку, в которую Олег вложил жертвенный нож. Его жрице делали на заказ: с заточенным как бритва лезвием и рукояткой, сделанной из берцовой кости Лены, покрытой причудливыми символами, как и лезвие. Мастер, делавший клинок, долго удивлялся необычности заказа, задавая множество дурацких вопросов и, как показалось Олегу, склонялся к тому, чтобы сообщить в полицию о подозрительных клиентах. Но дело он свое знал и нож получился на славу. Ниса совершила над ним множество жутких обрядов, закончившихся погружением его в теплую человеческую кровь – кровь мастера.

Подойдя к губернатору, тупо смотревшему перед собой, Ниса, все с той же хищной улыбкой, ухватила его за волосы, заставив откинуть голову. Так же небрежно, как и собаке, она чиркнула лезвием по горлу жертвы, потом обернулась к Олегу. Тот уже спешил к ней с кубком и большой склянкой, в которой тяжело колыхалась темная жидкость. Набрав крови в кубок, Ниса окропила ею пространство вокруг себя, а заодно и своих помощников. Потом она взяла из рук Олега склянку, сняла затычку и вылила в рассеченное горло зелье, составленное из слюны бешеных собак, истолченной в порошок змеиной кожи, менструальной крови, желчи летучих мышей и тому подобных ингредиентов. При этом жрица продолжала непрерывно шептать заклинания:

– Ма, царица вселенной, царица желаний, Амама, владелица мягкого ложа, Дарданская дева, всезрящая, ночная бегунья, побивающая мужей, усмиряющая мужей, призывающая мужей, побеждающая мужей… Дамнаменейя Брексерикандара, всевышняя, Бычья, неизреченная, огненнотелая, светодающая, вооруженная острым оружьем… Орфо, Баубо, Эрешкигаль, все державные боги и даймоны, свяжите чарами того, чье имя я назову…

Произнеся заклинание и вступив в круг, – к удивлению Олега и Вики, Плотников и с рассеченным горлом продолжал стоять, – Ниса подняла лежащее в центре круга собачье сердце. Словно забыв о губернаторе, она поворачивала так и этак комок плоти, поднося к лицу и чуть ли не обнюхивая. Вика бы не удивилась, если бы жрица начала его есть.

Олег достал из рюкзака черную коробку и передал Нисе. Та открыла, – в коробке лежали длинные острые иглы.

– Во имя Гекаты, повелительницы мрака, – прошептала жрица, вонзая первую иглу в собачье сердце, – Аида и Персефоны, властителей царства мертвых, – произнесла она пронзая мертвую плоть еще двумя иглами. – Именем Тифона и Ехидны, пусть это сердце бьется в такт моим мыслям. Именем Таната и Эриды, пусть станет тот, кто был Андреем Плотниковым, послушным исполнителем моей воли. И да ввергнется душа его в воды Стикса, во имя первозданного Тартара и Вечного Хаоса. И да станет тело его тем, чем я прикажу ему быть. Слово мое крепко, в чем да будут мне свидетелями всемогущие Парки.

Говоря все это, она вновь и вновь вонзала в сердце иглы, шепча имена все новых богов и чудовищ, – сначала греческих и римских, потом египетских, вавилонских, скифских. Даже Олег глядел на это со священным ужасом, а Вика опять была близка к обмороку. Глядя как человек, которого ты все время считала вторым после бога в крае, стоит с пустыми глазами и рассеченным горлом, из которого даже кровь уже не льется. Знать что это уже не он, а пустая оболочка, которую собираются использовать как какую-то вещь…

– И пусть эта кукла станет первым камнем в основании твоего Храма, о Мать-Дракон!

С этими словами жрица воткнула в сердце последнюю иглу и повернулась к Плотникову. Подняв ритуальный нож, Ниса легким танцующим шагом подошла к губернатру, разорвала рубашку и одним сильным ударом вспорола обнажившуюся грудь. Вика зажмурила глаза, но через секунду открыла, – как раз, чтобы увидеть, как Ниса вырывает сердце Плотникова и вкладывает ему утыканное иглами собачье. Человеческое сердце она завернула в пакет и спрятала в рюкзаке. В тот же миг страшные раны на горле и груди существа (Вика уже не воспринимала его как человека) затянулись. Его глаза уже не были безжизненными и пустыми как раньше, в них читалось удивление и тупая покорность судьбе. Ниса подошла к Плотникову и ухватила за подбородок.

– Ты пойдешь к женщине того, кому принадлежало это тело, – властно заговорила она. – Ты уснешь, а утром проснешься, услышав мой зов. Иди же.

Тот, кто был раньше Андреем Плотниковым, молча развернулся и исчез в кустах. Ниса повернулась к своим соратникам.

– Ну, что встали?! Собирайте все и давайте убираться отсюда. Увидите – завтра для этой провинции начнется новая эра!

Часть третья
Рождение империи

Глава 1

«Он хочет возродить Ахерон – с его башнями, чернокнижниками, королями и всеми мерзостями, точно такой же, каким он был в то время. Остатки народов древнего Ахерона послужат при этом скелетом, каркасом, а тела людей сегодняшнего дня станут глиной и камнями для построения этого здания.»

Роберт Говард «Час Дракона»

Отрывок из газеты «Вести Кумана» (стенограмма губернаторского совещания по вопросам экономического развития).

«… и последнее. Мы всегда говорим, что Южгородский край обладает поистине неисчерпаемым потенциалом в области туризма. Однако, почему-то говоря об этом, мы имеем в виду только курорты – морские и горнолыжные. Мы не должны замыкаться только на этом. У края богатая история, на его территории находится множество культурно-исторических памятников, которые, к сожалению еще не оценены по достоинству. В мире множество государств, которые сохраняют и популяризируют свое культурно-историческое наследие, привлекая туристов со всего мира. Обширное применение эта практика получила и в России. Считаю, что популяризация памятников античности и средневековья Южгородского края будет способствовать возникновению повышенного интереса региону в глазах мировой общественности. Сегодня мною подписано распоряжение о разработке долгосрочной программы по созданию десяти историко-археологических комплексов, с целью восстановления и реконструкции объектов культурного наследия. Данная программа будет выполнять задачи как курортно-популяризаторского, так и научно-исследовательского характера. Ответственность за реализацию этой программы будет возложена на созданный сегодня «Комитет по популяризации и исторической реконструкции культурного наследия Южгородского края…».

Олег стоял у распахнутого окна и курил, рассматривая площадь перед зданием администрации. Накрапывал небольшой дождь, но на площади еще гуляла молодежь, ловящая последние дни лета. Олег проводил взглядом двух симпатичных девушек, и самодовольно подумал, что с его новым статусом может подкатиться к любой. Мысль эта мелькнула и тут же погасла – в последнее время он и так не жаловался на недостаток общения с красивыми девушками. Он улыбнулся, затянулся в последний раз и выбросил окурок в окно.

Позади хлопнула дверь.

– Бездельничаем, да? – в комнату вошла Вика. – Я тут, понимаешь, тружусь, аки пчелка, а он все на девок глазеет. Нет, чтобы делом заняться.

– У меня, между прочим, обеденный перерыв, – с достоинством ответил Олег. – И вообще сегодня пятница, можно и расслабиться.

– Расслабиться! – фыркнула Вика. – Неделю только на должности, а уже расслабиться ему надо! Можно подумать ты тут напрягаешься, лясы точа с этими старыми пердунами.

– Не лясы точу, а получаю консультации, – парировал Олег. – Целый день сижу, не отрывая задницы от стула, только успевай принимать. Кстати не все наши историки старперы. Есть там и молодые, и женщины в том числе, – многозначительно добавил он.

– Слушай, у тебя вроде не было кобелиных замашек? – ухмыльнулась Вика. – Что власть в голову ударила? Прямо жаль, что Ниса не ревнивая, она бы тебе живо кое-что укоротила.

– Нет у меня никаких замашек и не было, – ответил Олег, – просто приятное общение. Да и какая тут власть, не смеши! Нас и так еле терпят в этом саркофаге, я и носа не высовываю из кабинета.

– Надо уметь с людьми общаться, – фыркнула Вика. – Почему-то у меня таких проблем не возникает.

Олег окинул взглядом её фигуру в элегантном костюме, хмыкнул, но промолчал.

– Но, вообще ты прав, – продолжала Вика. – Нас пока всерьез не воспринимают. Да оно и понятно, – отдел только создан, нас взяли, считай с улицы, – тебя, по крайней мере, – едко добавила она. Олег хмыкнул и развел руками: дескать, сам знаю, а что поделаешь?

– Да и ко мне отношение, тут, мягко говоря, непонятное, – честно добавила журналистка.

Олег кивнул: решение губернатора о создании комитета и впрямь оказалось, мягко говоря, неожиданным абсолютно для всех чиновников. Тем более, что комитет «По популяризации и исторической реконструкции» оказался напрямую подчинен главе края, что вызвало немалое удивление руководителей департаментов культуры и образования. Да и маститые историки, с которыми Олег должен был обсуждать детали двух наиболее масштабных проектов губернатора, – «Античные города Причерноморья» и «Скифские курганы Кумана», – относятся к нему с пренебрежением и плохо скрытой завистью. Как же, такой проект, прямо по их специализации, а вместо них, профессионалов, руководить поставили мальчишку с незаконченным высшим образованием. Губернатору пришлось употребить все свое влияние, чтобы в кратчайшие сроки Олега восстановили в университете, где ему, с учетом прошедших годов, быстро состряпали диплом об окончании истфака. Из-за этого Демченко чувствовал себя каким-то самозванцем, о чем ему не уставали намекать профессора, с которыми он общался. За рамки приличий они, естественно, не выходили, – всё таки им обещан солидный гонорар за консультации. Однако все равно неуютно. Вике проще, она хоть занимается более-менее привычным делом – освещение в СМИ деятельности комитета, хода работ по воссозданию культурно-исторических комплексов и так далее.

– Все это замкнуто на губернатора, – сказала Вика, словно прочитав мысли Олега. – А сам губернатор это кукла Нисы. И вся эта конструкция пока держится на её колдовстве.

– И конструкция довольно зыбкая, – нахмурился Олег. – Ты, кстати, давно ее видела?

– Сегодня не удалось, – у Плотникова встреча с итальянцами.

Олег кивнул, да жрица придумала изящный ход. Официально ее назначили советником губернатора, а по совместительству еще и переводчиком – для неё ведь и вправду не составляло труда понять любой язык. Теперь, когда Плотников встречался с очередной иностранной делегацией, за ним неотступно следовала Ниса, представленная как «Настя». Как правило, у иностранцев имеются собственные переводчики, но губернатор настаивает на ней. Та и впрямь переводит с любого языка в совершенстве, улыбаясь так, что даже самые чопорные и суровые иностранцы невольно тают при виде этой непосредственности. Но при этом никто из них не понял, – да и вряд ли поймет, что в мозгу то у них прокручивается одно, а говорит эта милая улыбчивая девочка совсем другое. И что странные эти слова, не похожи ни на один из современных языков, однако с ними почему-то хочется согласиться. И мало кто замечает, что чай кофе или что покрепче, чем их угощают в ходе переговоров, отдают странным привкусом. В итоге все эти переговоры заканчивались полной победой: иностранные гости соглашались вложить деньги в реставрацию «античного города» или «скифского становища», – ведь эти чудесные проекты обещают с лихвой окупиться. Олег как-то глянул в одну из смет и тихо обалдел, – судя по всему, инвесторы решили, что после окончания всех работ здесь создадут нечто, не уступающее по грандиозности египетским пирамидам или Колизею.

– Ниса жестко взялась за дело, – озабоченно сказала Вика, – Но когда чинуши смекнут, какими бабками пахнет, – нам точно не усидеть. Ниса ведь за всем не уследит.

Олег кивнул: уж он-то знал, что у жрицы и впрямь забот по горло. Помимо губернаторских, а по сути Нисиных, переговоров, она много времени уделяет расшифровке Свитка. А скоро ей и вовсе придется покинуть край, чтобы приступить к выполнению самой важной части своего плана. И для этого тоже ведутся переговоры с зарубежными бизнесменами и профессорами, входящими в состав разных попечительских фондов, возглавляемых людьми, с которыми Ниса давно жаждет свести знакомство. Она поэтому и надеется, что часть работы сделают за неё помощники.

– Нам надо привлечь в команду еще кого-нибудь, очень влиятельного, – сказал он, – одного или двух, тех кто будет нам помогать по доброй воле.

Вика согласно кивнула.

– Кажется, я знаю кто нам нужен, – медленно произнесла она.

* * *

Войдя в здание администрации, Заур Хачемуков небрежно ответил на приветствие охранника и стал подниматься на пятый этаж по широкой мраморной лестнице. Это был невысокий полный человек, лет пятидесяти, с черными волосами тронутыми сединой и живыми карими глазами. В неброском костюме, с папкой в руках он выглядел как рядовой чиновник, готовый в любое время дня и ночи спешить к начальству с докладом. Однако любой, кто заглянул бы сейчас в глаза Хачемукова, не заметил в них и следа служебного рвения. Единственное что он сейчас испытывал, так это раздражение, – какого черта понадобилось губернатору вызывать его к девяти часам вечера? Хотя засиживаться допоздна на работе и было обычным делом в этом учреждении, но как-никак сегодня выходной! К тому же Заур Хачемуков обладал определенным иммунитетом от внеурочных дел, – губернатор был многим обязан своему первому заместителю и старался не трогать его лишний раз. А тут вдруг звонок и категоричное требование приезжать немедленно. Заур Аюбович пытался отшутиться и перенести дело на завтра, но губернатор так настаивал, что отказаться становилось просто невозможным. Проклиная все на свете, вице-губернатор оделся и в отвратительном настроении сел в машину. В администрации еще как назло и сломался лифт, что естественно не прибавило ему бодрости духа, – на каждом этаже Хачемуков останавливался, чтобы перевести дух. В душе он проклинал губернатора, всю эту систему и тот час, когда он решил остаться в администрации после назначения Плотникова, вместо того, чтобы уйти в бизнес.

Поднявшись на пятый этаж он недоуменно огляделся, – весь коридор был темным, лишь прямо светился прямоугольник двери губернаторской приемной. Решив, что со странностями с электричеством он разберется позже, Заур Аюбович решительно толкнул дверь и шагнул вперед. Перед ним оказался стол, за которым стояло большое кожаное кресло. А в нем, повернувшись спиной к двери, сидел Плотников.

– Андрей Васильевич, что же случилось такое, что не может подождать до утра, – раздраженно произнес он. – Я все понимаю, работа, но надо же когда-то и отдыхать!

Он замолчал, почуяв неладное. Губернатор все так же сидел спиной к нему, даже не пошевелившись, не говоря уже о том, чтобы встать и поприветствовать гостя. Он вообще не проронил ни звука. Зауру Аюбовичу стало не по себе.

– Андрей Васильевич? – неуверенно произнес он. – С вами все в порядке?

Ответа не последовало. Осторожно Хачемуков обошел стол и заглянул в лицо губернатору. Сдавленный крик, больше похожий на мышиный писк, вырвался из его горла, смуглое лицо стало пепельным. Голова Плотникова была запрокинута, а горло перерезано от уха до уха. Машинально первый зам отметил, что крови не было. На подкашивающихся ногах он сделал два шага назад и рухнул на первый попавшийся стул.

– Вот только не надо падать в обморок, – послышался раздраженный голос. – Еще не хватало мне с двумя болванками возиться.

Заур Аюбович словно сомнамбула повернул голову на звук голоса, – у стены стояла плотниковская переводчица Настя, чью фамилию до сих пор никто и не знал. В кулуарах долго зубоскалили по поводу необъяснимого стремления Плотникова таскать на встречи эту красотку. Те, кто был не понаслышке знаком с теневой жизнью южгородского чиновничества, только фыркали, намекая, что новую сотрудницу губернатор взял, чтобы пресечь пикантные слухи касаемо своей интимной жизни.

– Ну, что застыл меот? – фамильярно сказала девушка, подходя вплотную к Хачемукову и пристально глядя ему в глаза. – Хочешь узнать, что здесь случилось? – Хачемуков машинально кивнул. – Да, в общем, ничего особенного. Наверное, будет лучше, если я покажу. – Она щелкнула пальцами и произнесла несколько непонятных слов.

– Добрый вечер, Заур Аюбович. Извините, что вызвал вас так поздно. Дело в том, что…

Побелевший от страха вице-губернатор смотрел, как из кресла поднимается губернатор с целой шеей и вообще живой и здоровый. Он приветливо улыбался, широко раскрывал руки с явным намерением обнять своего зама. Тот стукнулся головой об стенку, из его губ вырвалось невнятное блеянье. Ниса опять щелкнула пальцами, Плотников обмяк и рухнул в свое кресло, в его горле вновь открылась зияющая рана.

– Я думаю, ты уже все понял, меот, – последнее слово девчонка произнесла с особым презрением. – Того человека, которого ты знал раньше, больше нет. Вместо него есть это… – Ниса нетерпеливо щелкнула пальцами, стараясь вспомнить нужное слово.

– Зомби, – раздался от дверей мужской голос. – Это для него будет понятнее. Здравствуйте, Заур Аюбович.

Хачемуков оглянулся и увидел, как в дверь входят еще двое, – худощавый парень и рыжеволосая девушка, довольно красивая, – если бы Заур Аюбович сейчас был в состоянии оценивать девичьи стати. Он припомнил обоих, единственных сотрудников нового комитета, одной из многочисленных в последнее время странностей Плотникова.

– Мне лень подробно разъяснять все меоту, – продолжала девчонка, – я вашу породу хорошо знаю. Не знаю, что вы о себе возомнили за эти две тысячи лет, но в свое время я с вашим племенем никогда не церемонилась и сейчас не собираюсь. Думаю, суть ты понял, – теперь в вашем крае командую я! Ваш главный – она кивнула на Плотникова, похожего на большую сломанную куклу, – лишь оболочка для вместилища моей воли, а его душа находится там, куда я тебе не советую торопиться. Эти двое – мои люди, – она мотнула головой в сторону парня и девушки. – Им пока сложно освоиться, нужен кто-то, кто прикрывал бы их на первое время. Да и мне не помешает толковый помощник, с этой куклой столько мороки. Будешь меня слушаться – все будет хорошо. Вздумаешь болтать лишнее – будешь как он, – Настя вновь показала на Плотникова – или даже хуже.

Хачемуков все еще трясся от страха, но уже кое-что начинал соображать. Никогда в жизни он не думал, что окажется в роли героя голливудских фильмов ужасов, но видать такое все же случается. Вся эта чертовщина прекрасно объясняла все недавние странности в поведении губернатора: и появление этой странной полиглотки и создание нового комитета, в котором весь штат – два сопляка и весь этот безумный проект по восстановлению греческих городов, скифских курганов и прочий бред. Бред… который стал неплохо финансироваться, – тоже явно не без участия этой соблазнительной ведьмочки. Как и любой делец, Заур Аюбович был всегда готов продать душу Дьяволу, если это будет сулить неплохой барыш. Откашлявшись и попытавшись придать себе более уверенный вид, Хачемуков обратился к девушке.

– Я думаю, что мы сумеем договориться, Анастасия… – он замолчал, ожидая, когда девчонка назовет свое отчество.

– Можешь называть меня Нисой, – сказала девчонка. – Мне говорили, что ты умен, но я думаю это преувеличение. Скорей всего, ты просто хитрый меот, который во всем норовит найти свою выгоду. Что же, я тебя не разочарую. Но кое-какие меры для безопасности я все же приму – так на всякий случай.

С этими словами она ухватила со стола Плотникова ножницы и, не успел Хачемуков опомниться, как Ниса состригла клок волос с его головы.

– Ты понимаешь, зачем я это сделала? – обратилась она к заместителю губернатора. Тот подавленно кивнул.

– Что я должен делать? – угрюмо спросил Заур Аюбович, уже понявший, что прочно угодил на крючок.

– Об этом спроси у них, – Ниса небрежно кивнула в сторону Вики и Олега. – Я, наверное, в ближайшее время, вообще редко буду появляться в городе. Все, что надо передаст тебе Олег. Ну, а мне пора.

Красивые черты лица Нисы вдруг смазались, тело покрылось черной шерстью, руки превратились в крылья. Обомлев от ужаса Хачемуков наблюдал, как черное чудовище, в которое превратилась Ниса, повернуло к нему сморщенную морду и раскрыло пасть, в которой влажно блеснули тонкие как иглы клыки. Послышался издевательский смех, тварь сорвалась с места и, разбив окно, исчезло в ночной тьме. Потрясенный заместитель губернатора оглянулся на молодых людей, выглядевших абсолютно спокойными. И в этот момент зажегся свет.

– Пройдемте в ваш кабинет Заур Аюбович, – сказала Вика. – Надо кое-что обсудить.

* * *

Позже, в закрытом кабинете ресторана «Гликерия» состоялся еще один разговор.

Заместитель губернатора по социальным вопросам, Глафира Дмитриевна была полной круглолицей женщиной, с крашенными в темно-рыжий цвет волосами. От отца ей досталась фамилия Знобина, но подчиненные, да и вообще большинство всех, с кем ей приходилось сталкиваться именовали ее «Злобиной» или просто «Злобой». За глаза, разумеется, в лицо ей никто этого не говорил: несмотря на простецкий вид, чиновница отличалась хитростью и злопамятностью, не раз стоивших карьеры, здоровья, а порой и жизни, тем, кто имел глупость становиться у нее на пути. Если кто в крае и имел влияние сопоставимое с Хачемуковым, так это «Злоба». За более чем десятилетнее пребывание в должности, при двух губернаторах, она, через подставных лиц, приобрела несколько предприятий, а также кучу недвижимости: и в крае и в Москве и даже кое-где за рубежом. Столь же скрытная, сколь и хитрая, она любила козырнуть показной набожностью, от которой стоном стонали учреждения образования и культуры края, которым активно навязывалось разного рода «духовное просвещение». Все это не мешало ей периодически обращаться к гадалкам, астрологам и совсем уж темным старухам, в колдовскую силу которых Глафира Знобина верила не меньше, чем любая уроженка здешних станиц.

Сейчас она с явным неодобрением посматривала на сидящую напротив нее красивую девушку, словно снег на голову, свалившуюся в администрацию десять дней назад. Сама красотка, словно не замечая тяжелых взглядов чиновницы, с аппетитом уплетала стейк с кровью, разрезая его острым ножом и запивая красным вином.