Текст книги "Пути Держателей (СИ)"

Автор книги: Андрей Фролов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 29 страниц)

Линда подняла руку, кладя ладонь на плечо Киоши. В этом жесте была и забота, и неожиданная нежность, и желание успокоить.

– Для недоверия нет причин. Теперь Киоши в надежных руках, и мы сможем позаботиться о тех, кто желает твоей смерти. А я всего лишь служу Магистру ордена Спокойного Сна Императора. Имя Марвина Сконе тебе о чем-нибудь говорит?

Киоши даже не стал утруждать себя кивком. Это имя на Тоэхе любой знал еще с колыбели – им пугали особенно непослушных детей. Линда же произнесла это так обыденно, словно рассуждала о недавно прошедшем дожде.

В этот миг юноша подумал, что обречен, и даже пожалел, что суэджигари не удалось отнять его жизнь в схватке на склоне Буредды. В орден Сна входили существа, в мифологиях народов Земли представляющие силы неконтролируемого разрушения, первичного зла, стихий катастроф и крушений. Тайная стража Тоэха, зримо и незаметно несущая волю Императора и его приказы.

– Распоряжение незамедлительно вернуть тебя на Тоэх я получила непосредственно от Сконе, – продолжила Линда, а в глазах ее вновь зажглись лукавые огоньки. – Но не мучай себя догадками, в скором времени он лично пообщается с тобой.

У Киоши перехватило дыхание, и он не заметил, как Линда придвинулась практически в упор. На лице суккуба сверкнула хищная улыбка.

– Но Сконе придет не сейчас, а долгие разговоры способны утомить любого тоэха, – негромко прорычала она, а тонкий хвост сжался на ноге юноши. – А сейчас, мой мальчик, ты заплатишь мне за мои старания. За заботу и защиту.

– Охо… – Киоши попытался отстраниться, но она не дала, придвигаясь еще сильнее. Тревога разлилась по сердцу, заставляя сжаться в комок. – Охотник сможет взять наш след.

– Только не в этот раз, – еще ближе, почти вплотную, и он уже слышит ее обжигающее дыхание на своей щеке. – Когда ловчий поймет, куда ведет след, он надолго отложит свою травлю, – хвост еще крепче, до боли оплел его правую ногу.

– Что ты делаешь?

– Заставляю тебя оплатить счета. Замолчи, Киоши… – в этот же момент тот задышал часто, почти как Линда.

Против его воли желание, какое-то опаляющее разум чувство, сродни мучительному стону, поднималось из глубины сущности тоэха. Первородная, животная сила, несравнимая с хрупкой земной любовью, вновь раскрывала свой опьяняющий бутон. Окровавленные губы Киоши нашли губы суккуба, та томно прикрыла глаза.

Ее руки быстро избавляли Киоши от лохмотьев старой одежды. Переплетясь, они мягко повалились на устилающий склон холма мох. На миг демоница отодвинулась:

– Там, на Земле, в корчме под названием "Кантри" ты однажды познакомился с высокой брюнеткой. Знаешь, ты сумел произвести впечатление не только на нее…

– Ты подглядывала за мной?

– Я наблюдала, это моя работа…

Линда снова прильнула к нему, и Киоши покорился.

На обиды не было ни времени, ни желания…

Если бы хоть кто-то из двоих знал, сколь правдивым подчас бывает предчувствие беды.

* * *

Назойливое ощущение, что даже самые хорошие и приятные вещи все равно когда-нибудь кончаются, неспешно приходило с пробуждением от дремы. Легкой дремы, какой он давно не наслаждался. На короткий миг ему даже показалось, что Бактияр снова на Земле, в своем доме, в спальне на втором этаже, все глубже закутывается в пуховое одеяло, не торопясь отрывать голову от пышной подушки. В комнате жарко, но кондиционер выключен, позволяя прохладному ветерку выполнять свою работу через приоткрытое окно. Все же Линда оказалась права – он слишком увлекся образом жизни людей…

Ноги скользнули, позволяя телу чуть глубже погрузиться в гладкий каменный кратер. Не открывая глаз, Киоши сладко потянулся, несколько раз громко клацнув зубами, и плеснул в лицо горсть воды. Чудесный кипящий источник, к которому привела его суккуб, за самое короткое время сна сделал свое живительное дело. Подземный поток Мазавигара, расшвыривающий по окрестным скалам облака испарений, зарубцевал многочисленные раны юноши и усыпил внутреннюю боль. Но главное, он принес натруженному телу долгожданное облегчение.

Тоэх привстал в широком овальном бассейне, притаившемся среди валунов. Вода, шипящая и исходящая на пар, сейчас едва доходила до его груди. Киоши зевнул. Еще раз, как следует, потянулся и вновь распластался на теплых камнях.

Несколько раз получив от него свою плату, Линда ушла. Не то, чтобы юноша был против, считать так было бы лукавством, но девчонке действительно удалось застать его врасплох. Тем не менее, он был рад, что впервые за долгое время действительно смог отдохнуть и телом, и душой.

С наслаждением перебирая в памяти яркие образы разгоряченной демоницы, Киоши нырнул, набирая в рот воды и сплевывая вверх тонким фонтанчиком. Наконец открыл глаза, блаженно щурясь в затянутое паром небо. И вдруг с запоздалым ужасом почувствовал, что находится не один.

Отчаянно проклиная себя за беспечность, постарался не подать виду. Словно бы продолжая наслаждаться природной ванной, медленно развернулся, осматриваясь украдкой. Предельно осторожно и естественно. Горячая вода действительно расслабила его, усыпила тревогу, купировала инстинкты…

Опасения подтвердились – за его правым плечом в десятке шагов вверх по склону кто-то сидел.

Поняв, что его обнаружили, скрытый паром силуэт поднялся на ноги.

– Киоши Мацусиро, я полагаю?

Тоэха подбросило в воде. Киоши рванулся к ближайшему краю источника, слишком медленно, словно сквозь патоку. Готовясь к удару, он отчаянно пытался разогнать задремавшее тело, так неохотно реагирующее на приказы. Вцепился в край, стремительно обернулся, отчего широкие полоски волн разбежались, облизывая крапчатые камни.

– Меня начинает раздражать, что это имя известно кому попало, – заставляя кровь бежать по венам все быстрее и быстрее, Киоши оскалился, и стоящий в плотных облаках силуэт примирительно поднял руки.

Незнакомец носил человеческую форму мужчины, с плеч которого спадала тень плаща, и сердце Киоши невольно екнуло, сбивчиво зашептав, что сам Тоэши сумел выйти на след тоэха. Подловил, готовый ударить… Но тут же зрение подсказало, что пришедший к кипящим ключам едва ли не вдвое шире суэджигари в плечах, ниже и коренастее, а руки его толщиной вполне могли бы сравниться с бревнами.

– Не хотел пугать тебя, молодой тоэх. Мне показалось, твой сон был безмятежен.

Лицо Киоши вспыхнуло, хотя это и было незаметно под разгоряченной кожей. Кем бы не оказался стоящий перед ним демон, его дерзость и самоуверенность не ведали границ. Юноша уже открыл рот, готовый выстрелить ответным оскорблением, но в этот момент фигура приблизилась еще на несколько шагов. Не глядя на юношу, незнакомец сосредоточенно стряхивал травинки с богатых штанов из плотного красного бархата.

– Полагаю, нам необходимо срочно прояснить создавшуюся обстановку, – подытожил он, не дав Киоши ответить.

Голос его оказался глухим, невероятно тяжелым, будто долетающим из бочки, но в то же время предельно четким и заставляющим прислушаться. В такой манере любят изъясняться те, кто привык к вниманию. Привык к послушанию. А еще к безоговорочному выполнению распоряжений. В фигуре демона грация танцора непостижимым образом сочеталась с мощью кулачного бойца, и Киоши не нужно было дважды думать, чтобы разгадать в неожиданном собеседнике опытного воина.

Одежда незнакомца хоть роскошью и не кричала, но была богатой и в меру изысканной. Широкая коричневая рубаха была прижата к телу красным кожаным жилетом, из-за высоких сапожных голенищ выглядывали рукояти ножей. Плотный плащ бережно охватывал широкие плечи.

Клубы пара от кипящего пруда разлетелись в стороны, открывая лицо. Обветренное, вырезанное из пористого камня. Большие холодные глаза на нем казались чужими, словно бы неуместными. Длинные темные волосы были расчерчены правильными мазками седины.

– Ты кто такой?

– Резонный вопрос, юноша. Да, Киоши, пожалуй мы не знакомы. Хотя ты мог обо мне слышать.

Киоши безуспешно попытался разглядеть, какое из истинных обличий скрывается под этой качественной маской. Он определенно впервые видел этого демона, хотя подобные личины, почти человеческие, лишь ощутимо усиленные, всегда были предпочтительными нарядами для большинства демонов и Тоэха, и Мидзури. Как, впрочем, и Суэджигари, низвергнутого мира.

При воспоминании о Тоэши-Набо Киоши невольно вздрогнул, заставляя себя предельно сконцентрироваться и отбросить опасные мысли. Лучше думать о том, что это не демоны предпочитают выбирать человеческие тела, а сами люди являются одной из наиболее универсальных, хоть и крайне хрупких и примитивных, форм демонической жизни…

Приглаживая аккуратно зачесанные на затылок волосы, незнакомец сделал еще один шаг, позволяя Киоши получше себя рассмотреть. Склонил голову, оценивая тоэха, погруженного в источник прямо у его ног:

– Ты знаешь меня под именем Марвина Сконе.

О, великие Держатели… Киоши сник, на это раз проклиная себя за дерзость, что едва не слетела с языка. Мышцы его мгновенно расслабились, будто потеряв волю, а в горле пересохло, но не от поднимающегося к небу пара. Да, разумеется, он на самом деле спал безмятежным сном, Магистр прав.

Юноша торопливо вцепился в край природной ванны, готовый выбираться из ямы, но Марвин остановил его взмахом руки.

– Сиди, сиди. Набирайся сил в чудесных ручьях Мазавигара… Овилла сказала, что это необходимо, ведь ты был ранен, – Сконе скинул плащ, аккуратно стеля его на влажные черные камни, сверкающие серебристыми вкраплениями.

Киоши невольно кивнул, соглашаясь. Он чувствовал себя неуверенно и беззащитно. Вода в каменном бассейне, казалось, ощутимо похолодела. Магистр Императорской разведки и хранитель царственной безопасности уселся перед ним, поджимая ноги и устраиваясь поудобнее.

– Как считаешь, с чего нам стоит начать? – Марвин опустил руку-бревно и в ней застучали, перекатываясь по широченной ладони, два костяных шара. – Да, кстати, если тебе это интересно, Овилла отлучилась, но скоро будет, – он прищурился. – Очень просила за тобой приглядывать…

Юноша опустил глаза, разглядывая парящую пленку, затянувшую источник. Сконе, тем временем, продолжал, не обращая на реакцию молодого тоэха ровно никакого внимания:

– Сейчас я задам тебе несколько вопросов, Киоши, и ты ответишь мне на них. Столь же коротко и, заметим, правдиво. Мы понимаем друг друга?

– Я бы хотел просить об одном условии, мастер…

Повисло тревожное молчание и стало слышно, как в наступившей тишине с лязгом стукнулись костяные шары. Киоши прикусил язык, силясь не зажмуриться под взглядом Магистра, вдруг ставшим таким острым. Юноше не без труда далась эта фраза, и пусть он не мог поступить иначе, сейчас уже сожалел, что осмелился.

– Киоши, – к удивлению парня, тон Марвина ничуть не изменился, – лишь учитывая необходимость нашего сотрудничества, я не стану рассуждать, кто ставит здесь условия… И все же попрошу впредь быть повнимательнее.

– Я прошу прощения, мой лорд, – Киоши смутился столь искренне, что по обветренному лицу Магистра пробежала тень улыбки. – Не сочтите за дерзость, но я слишком устал отвечать на вопросы, сам не получая нужных ответов… Поверьте, отчаянье – не лучший советчик в светских беседах… Надеюсь, что этим не вызову ваш гнев.

Марвин одарил юношу одним из своих тяжелых, невыносимо оценивающих взглядов, и по его реакции было неясно, остался он удовлетворен ответом или же нет. Наконец он кивнул:

– Твой отец хорошо воспитал тебя, Киоши, хоть проживание среди людей и не самым лучшим образом сказалось на твоих манерах. Но я постараюсь помочь тебе, поверь.

Он катнул шары в руке, словно этим жестом подчеркивал закрытие темы. Большие холодные глаза Магистра неотрывно наблюдали за юношей.

– Итак, начнем с простых вопросов. Где кулон?

Киоши чуть приподнялся над водой, упираясь руками в камни. В животе тревожно заныло, когда он вдруг понял, что именно собирается ответить Сконе.

– Я длительное время удачно избегаю ответа на этот вопрос, интересующий очень многих, мастер Сконе, – Марвин даже не шелохнулся, но в воздухе разлилось напряжение, а зрачки Магистра остекленели. – Сожалею, но не могу ответить на этот вопрос…

– Хорошо, – вдруг ответил Марвин, ничуть не смутившись. Взгляд его вновь обрел жизнь, поза обмякла. – Это даже очень хорошо, что ты до сих пор никому не доверяешь. Известно, что в нашем и, заметь, твоем деле – это большой плюс. Тем не менее, в истории наступил переломный момент…

Свободной от шаров рукой он почесал правую бровь, задумчиво рассматривая склоны Мазавигара, густо усыпанные воронками природных бассейнов. Сконе как будто рассуждал на отвлеченные темы, и от этой отстраненности Киоши стало еще более гадко. Он вдруг понял, что больше всего на свете не желал бы оказаться в месте, где глава ордена Спокойного Сна пытает своих пленников. Словно прочитав его мысли, Марвин продолжил, по-прежнему глядя куда-то вверх:

– Не стану убеждать тебя, что все равно получу нужную информацию. Теми или иными путями, как ты понимаешь, – костяные шары со стуком сшибаются, – и не нужно расценивать это как угрозу. Однако, Киоши, я хочу, чтобы при этом мы все же остались союзниками. Надеюсь, мне также не надо упоминать о значимости заданного вопроса – думаю, ты уже сполна ощутил это на собственной шкуре.

Киоши снова кивнул. Заставив двигаться окаменевшие мышцы, плеснул в лицо воды, смачивая пересохшие губы. Сейчас он снова ощущал себя маленьким, словно вновь представшим перед отцом – тот отчитывал их с Ангусом за то, что во время игры они случайно открыли загоны, выпустив в небо почти всех породистых скатов. Отец тогда тоже не кричал, отчитывая их негромко и строго, но от этого становилось лишь страшнее.

– Я понял вашу мысль. Но если вы позволите, мастер, я бы хотел задать встречный вопрос…

Марвин молча выжидал. Теперь в его глазах читалось легкое удивление. Кажется, он на самом деле не был готов к тому, что юный тоэх окажется столь дерзким и упертым. Магистр сделал пальцами некий неопределенный жест, приглашая продолжать, и Киоши набрал в грудь воздуха:

– Вам известно, что за кулон принадлежит мне?

– Возможно ты и прав, – костяные шары вновь столкнулись с болезненным, сухим стуком, – знание сути вещей поможет тебе кое-что понять. Что тебе уже известно?

– Из того, что известно моим врагам, ничего, – Киоши наморщил лоб, невольно потирая грудь в том месте, где ее когда-то касался амулет. – Он достался мне в подарок от отца, незадолго до его смерти. У меня создалось впечатление, что это даже не родовая драгоценность, мать и остальная родня и вовсе ничего не знали о безделушке. Я никогда не придавал ему значения. Всегда считал, что кулон лишь оберег, заговоренный в каком-нибудь храме, а то и вовсе куплен отцом на ярмарке, просто как подарок на память. К слову, Лин… то есть, Овилла, тоже ничего не добавила к моим знаниям. У меня даже сложилось впечатление, что до встречи со мной она ничего не знала про кулон.

– Она и правда ничего не знала, – спокойно согласился Магистр. – Овилла была поставлена присматривать именно за тобой. Просто ты разрушил мою ставку на то, что никогда не расстаешься с этой вещью.

– Я изменился.

– Рисковый расчет отражает характер нашей игры, – будто утомившись, Марвин переложил шары в другую руку. – Мне достоверно известно, что твой отец не покупал кулон у базарных заклинателей. Он достался ему после войны Бешенства. Как трофей.

Несмотря на то, что у Киоши не было ни единой причины не верить Сконе, он не мог поверить услышанному. Конечно, он помнил истории матери или дяди, что в прошлом его отец был воином, но чтобы подаренная им вещь оказалась столь древней. Столь памятной. Столь ценной для того, кто проливал свою кровь в столкновении демонических рас…

– Возможно, ты что-то слышал о Камне Пересечения?

Все еще погруженный в нелегкие мысли, Киоши покачал головой.

– Камнем Пресечения называли древний монолит, якобы находящийся на месте переплетения всех четырех реальностей. После рокового сражения у пика Сужано монолит был разрушен, чтобы навсегда отрезать врагу открытый путь на Тоэх, будь тем врагом человек, мидзури или суэджигари. Тогда, с повеления самого Императора, восемьсот восемьдесят восемь воинов Тоэха получили куски этого камня в качестве трофеев. Осколок монолита скрыт и в твоем кулоне, Киоши Мацусиро.

Встав на скользкое дно воронки, Киоши наклонился, еще раз ополаскивая лицо. Если Сконе не врал, а в этом не было смысла, его отец слишком мало рассказал о себе перед уходом. Никогда не упоминая ни о том, насколько ценную и старинную вещь оставляет сыну, ни о том, что принимал участие не только в уничтожении диверсионных отрядов мидзури, рассыпанных по Тоэху на последних этапах войны, но и в одном из самых эпических сражений в истории. И даже мать Киоши, почти сразу отправившаяся в Яму следом за супругом, никогда не говорила, что тот участвовал в битве у Сужано, финальной схватке миллионов тоэхов и мидзури, положившей конец войне Бешенства. Даже не упоминала, что отец принимал участие в сражении, во время которого суэджигари попытались разом уничтожить обе расы демонов. В сражении, когда четвертый мир Креста был навсегда низвергнут царствующими Цветами.

– Сегодня за этим камнем охотятся все, – юноша поднял голову, позволяя горячим струям сбегать с волос на плечи. – Камень нужен тоэхам, его жаждут отнять мидзури, в погоне за осколком даже объявились существа, выдающие себя за суэджигари. В чем же тогда его ценность?

– Как не печально, но это и есть суэджигари, мы получили неопровержимые доказательства…

Марвин покусал губы, и было так непривычно видеть растерянность на этом широком и волевом лице. Готовясь ответить на вопрос Киоши, он какое-то время собирался с мыслями.

– Овилла посвятила тебя в курс последних событий в Империи? Хорошо, тогда ты уже кое-что знаешь. Близится гражданская война, и Тоэх вновь близок к расколу на сторонников мира и желающих порвать глотки мидзури. На желающих сохранения стабильности, статус-кво, и мечтающих окончательно доказать превосходство нашей расы. Как мы знаем, на этот раз не последний голос в партии имеют и суэджигари, восставшие из небытия.

– Каким образом Серым Держателям удалось вернуться? Как нам всем рассказывают с детства, четвертый мир запечатывали силами всех трех рас…

– Не думаю, что сейчас настало подходящее время для подробной лекции, – кость глухо задребезжала в ладони Сконе. – Опустошив четвертый мир и запечатав границы, сегодня известные под именем Зашитых, Держатели царствующих Цветов нарушили баланс Креста, лишив человеческую расу своего изначального противовеса. Обломав один из лучей Креста, Держатели лишили примитивных людей своего антагониста. Созидающие – остались, привносящие хаос – ушли. И сегодня, как считают мудрецы моего ордена, суэджигари нашли в себе силы вернуться. Вернуться для того, чтобы отомстить и окончательно разрушить систему равновесия миров…

Магистр перевел дух, собираясь с невеселыми мыслями. Где-то ниже по склону, почти за его спиной, один из гейзеров взорвался, с оглушительным ревом выстрелив в красное небо столбом воды и кусками покрытого прожилками гейзерита.

– Однако на этом неприятные вести не закончились, – продолжил Марвин, когда шум выброса стих. – Сегодня ордену Сна известно, что князь Мишато, один из множества мятежных лордов, заключил с посланниками Серого мира нечестивый союз. Вскоре после этого Императорские Ткачи-провидцы сообщили о готовящемся ритуале, ведущую роль в котором должен исполнить Тоэши-Набо, Ткач Серых. Насколько мы смогли узнать, целью ритуала является открытие постоянно действующего Портала, как во время войны Бешенства. Через него Мишато и его клан планируют переброску на Мидзури крупной наемной армии. Одним из основных компонентов ритуала является Камень Пересечения. Целый…

Киоши тяжело осел обратно в воду, погрузившись едва ли не с головой. Глотнул, прополоскав рот, пригладил мокрую гриву руками. Он старательно отгонял от себя мысли о том, что произойдет, когда восставшие лорды и суэджигари смогут воссоздать Камень. Словно не до конца осознавая, что за персона находится перед юношей, в груди начала подниматься привычная волна теплой злобы.

– Так какого же беса. Вы. Не захотели. Предупредить обо всем меня?! – глухое рычание прорвалось сквозь плотно сжатые зубы, и Киоши замотал головой, словно умолял образумиться сам себя. – Моя жизнь находится в постоянной опасности, а вы рассчитывали, что наблюдение суккуба спасет ее? Вместо того, чтобы просто вызвать на Тоэх и все рассказать? Так?!

Взорвавшись беззвучной вспышкой, злоба откатила прочь. Плечи Киоши поникли, когда он задумался, как Магистр отреагирует на его эмоции. Но тот спокойно выжидал, искоса наблюдая за тирадой юноши. Затем мягко поднялся на ноги, отряхивая и без того чистые штанины.

– Возможно, в свое время от лица ордена Спокойного Сна тебе будут принесены официальные извинения, Киоши Мацусиро. Мне непросто об этом говорить, но в самом начале противостояния орден не смог объективно оценить противника, – Марвин принялся прогуливаться вокруг бассейна, осторожно ставя ноги на влажные камни. – Недооценив Мишато, при дворе не успели заметить смены козырной масти… Хотя на твоем месте я бы не стал злиться, ставка на Овиллу оправдалась, хоть и не с лихвой. Ты здесь, целый, живой, по моему приказу, пусть и запоздавшему. И теперь я намерен подстраховаться – кулон не может больше оставаться у тебя, его необходимо укрыть в безопасном месте. Естественно, после благоприятного исхода операции по устранению мятежников, реликвия будет возвращена клану Небесных Пловцов.

Марвин остановился на самом краю, сквозь клубы пара пронзая Киоши потяжелевшим взглядом:

– Поэтому, Киоши, я повторю свой первый вопрос: где кулон?

– Его нет…

Мгновенная тишь упала на лечебные ключи Мазавигара, словно брошенное с алых небес одеяло. Плечи Марвина начали угрожающе расправляться.

– Я спрятал кулон в безопасном месте, – Киоши смотрел на Марвина снизу вверх, размышляя о том, что на испуг или злобу у него уже не осталось сил. – Это правда, мастер Сконе. Ведь сбор сотен осколков Камня представляет собой неразрешимую задачу… И пусть суэджигари столь сильны, чтобы сделать это, место, куда я поместил кулон, защищено не хуже, чем ваше.

– Ах, так ты спрятал его в надежном месте? – к невиданному удивлению Киоши, Марвин шумно выдохнул, облегченно махнув рукой. Голос его снова стал по-прежнему спокоен и тягуч. – Как я понимаю, ты усреднил вероятность добычи этого осколка на фоне поиска сотни других, да? Сколь незамысловато и блестяще!

Магистр хвалит его? Дыхание перехватило… Марвин Сконе улыбнулся, и Киоши закивал в ответ, невольно начиная улыбаться следом.

А в следующий момент молодой тоэх так и не понял, произошел ли под ним выброс гейзера или Марвин ударил его чем-то незримым, незаметным. Однако кипящая вода источника вдруг встала многометровой стеной, с шипением и гулом обрушиваясь на окрестные кусты и камни.

Когда стена опала, Магистр стоял на прежнем месте. Обрывки рубахи свисали со словно взорвавшихся мышечной массой рук и плеч, внезапно увеличившееся тело наклонилось вперед. Костяные шары в его лапе бренчали без остановки, яростно, ожесточенно. Сконе повернул к юноше вытянутую голову, увенчанную парой огромных бизоньих рогов. В удлинившейся челюсти посверкивали клыки, а из широких ноздрей вырвались струйки пара.

– А знаешь ли ты, щенок, – прорычал он, сверкая глазами, – что Тоэши-Набо осталось собрать только шесть осколков?

Киоши понял, что вот теперь пришло время по-настоящему испугаться. Распластавшись на дне полусухого бассейна, он не мог оценить, что вдруг стало не так, и лишь спустя несколько ударов сердца понял, что костяные шары замолчали, уже не стуча друг о друга.

– Смотри, – приказал Магистр, бросая Киоши один из них.

Так Киоши впервые познакомился со знаменитыми Сферами Иллюзий Марвина Сконе.

* * *

Пелена, пелена, пелена.

Это то, что раньше было облаками…

Под ними мертвая земля, черная и обуглившаяся, словно поверхность метеорита.

Здесь нет ничего, лишь у горизонта смутно рисуются обломанные зубья гор.

Летающие острова медленно рушатся в Яму, чье ненасытное жерло поглотило почти всю поверхность Тоэха. Жалкие существа шныряют в кучах отбросов, селятся в руинах, роют норы в пепле.

Нити умерли, их редкие обескровленные обрывки гоняет злой ветер, и только хлопья Серой паутины легко колышутся всюду, куда упадет взгляд.

Выжившие в войне существа, превратившиеся в искривленных уродцев, яростно совокупляются и пожирают друг друга.

Багровое небо лопается, открывая безмятежную серую пелену…