Текст книги "По ту сторону жизни(СИ)"

Автор книги: Андрей Комоско

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Ну, вот и славно, – воскликнула Анна, вскочив со своего места. – В таком случае приглашаю тебя в твой новый дом, вечером устроим вечеринку в честь твоего новоселья.

– Вечеринку? Идет!

Новоиспеченные подруги рассмеялись, наполняя эхом пустой зал.

Скоро они покинули здание театра и шли по знакомому скверу с его позолоченной мостовой.

Дождь возобновился, все так же накрапывая мелкой изморосью. Девушки укрылись под зонтом, тесно прижавшись друг к другу.

– Анна, а где ты научилась так играть? – обратилась Кристина к своей спутнице.

– Я музыкой с детства занималась, потом поступила в Пражскую академию музыкального искусства, правда, так и не закончила: была отчислена на третьем курсе... – вспоминая это, Анна помрачнела.

– А почему Прага? У нас в России что, плохо музыке учат?

– Вообще-то я из Чехии, родилась и выросла в провинциальном городке с коротеньким названием Хеб, – улыбнувшись, ответила Анна.

– Ну, ты так здорово на русском говоришь, вот я и подумала...

– На русском? – переспросила женщина и рассмеялась. – Я все это время разговаривала с тобой на чешском языке. Тут, понимаешь, какая штука, нас ведь, забрасывая сюда, никто не делит по национальному признаку – здесь собраны люди со всех уголков земного шара. За то время, пока я здесь, мне удалось пообщаться с некоторыми людьми – и все мы понимали друг друга: независимо от того, на каком языке говорили, каждый из нас слышал только родную речь.

– Надо же! – удивилась Кристина. – Вот, оказывается, как здесь все устроено!

– Да, этот мир полон сюрпризов. К примеру, по ночам над этим городом всегда чистое звездное небо, а времена года меняются так часто и в таком, совершенно непривычном для нас, порядке, что ты не знаешь, какой пейзаж, проснувшись поутру, увидишь из своего окна: будет ли зеленеть трава или лежать снег. Еще неделю назад в этом сквере цвели каштаны, а сейчас с них опадает листва – вот такой загадочный мир.

Кристина слушала рассказ Анны, удивленно хлопая глазами. Было хорошо идти так вместе и болтать о разном, однако ей не давало покоя испытанное при прикосновении ощущение холодной руки ее подруги. И эта её темная зловещая аура...

– Что же это значит? – думала юная избранница небес.

Ей вдруг стало грустно и от той мысли, что очень скоро придет срок, и они будут вынуждены проститься: за Кристиной придет ее страж, а Анна продолжит свой путь, отправившись в иной мир.

– Ох, Каприкорн, – думала Кристина. – Наверняка, он не одобрил бы того, что она ведет себя столь беспечно, открыто разгуливая по городу. Ей в пору бы спрятаться в каком-нибудь укромном месте и, затаившись, ждать его прихода.

Но девушке совсем не хотелось сейчас об этом думать, и она радовалась своему новому знакомству.

– Нам – сюда! – сказала Анна, указывая путь рукой, и они свернули во двор жилого дома. Спутницы вошли в темный мрачный подъезд и поднялись на четвертый этаж. – Ну, вот мы и дома, – оживленно проговорила Анна, открывая дверь.

Они вошли внутрь.

– Пойдем, я покажу тебе твою комнату, – сказала она, беря Кристину за руку. – Вот здесь ты и будешь жить. Как, нравится? – поинтересовалась она, обращаясь к девушке.

– Да, очень мило, – ответила Кристина, обводя взглядом помещение.

– Ну, я – в душ, а ты располагайся пока, в общем, чувствуй себя, как дома.

Анна ушла к себе и, накинув халат, прошла в ванную комнату.

Кристина еще раз осмотрелась. Комната была небольшой, но чистой и приятной взору. Стены были выкрашены в цвет кофе с молоком, окно украшали миленькие занавески светло-шоколадного оттенка в ретро-стиле. Что касается мебели в комнате, то это был очень симпатичный спальный гарнитур орехового цвета: кровать, шкаф, комод, прикроватные тумбочки и туалетный столик с тремя зеркалами, на который из сумки Кристины тут же перекочевали её покупки, заняв свое место.

Может быть, за исключением этой комнаты, весь быт квартиры был весьма скромным и лаконичным, но не лишенным домашнего уюта.

Побродив по квартире, Кристина вернулась в свою комнату и прилегла на кровать. Вероятно, из-за пасмурной дождливой погоды ее клонило в сон, сильно сморило и она вскоре уснула.

– Эй, соня, пора вставать, – послышался голос Анны, треплющей ее за нос.

Кристина лениво потянулась и привстала, протирая сонные глаза. Она взглянула в окно: на улице было уже темно.

– Ой, что-то я совсем разоспалась, – виновато проговорила девушка и улыбнулась.

– Ничего, бывает, – усмехнулась Анна. – Я бы предложила тебе кофе, но ты знаешь, здесь нет ничего съестного. Хотя и чувства голода я не испытываю, но все же иногда хочется чего-нибудь этакого. Ну, так как насчет вечеринки? Все уже готово.

– Готово, ты это о чем? – удивилась Кристина.

– Пойдем, сейчас сама все увидишь, – ответила ей Анна, загадочно улыбаясь.

Они вышли из комнаты Кристины и прошли в гостиную.

– Ух, ты, здорово! – радостно воскликнула девушка. Гостиная была празднично и торжественно украшена: воздушные шары, пестрые ленты, резной серпантин.

– Сюрприз! – закричала Анна и тут же хлопнула припрятанной в рукаве хлопушкой, разметав цветное конфетти по комнате.

Кристина расхохоталась.

– Ой, ну не стоило, – смущенно сказала она.

– Еще как стоило! – возразила Анна, – То, что мы умерли, еще не значит, что нам нельзя устроить себе праздник, тем более мне хотелось сделать тебе приятный сюрприз.

– Он удался на все сто, только когда ты успела?

– Тут, рядом, есть магазинчик с атрибутикой для праздников и вечеринок, я наведалась туда, пока ты спала. Правда, надуть такое количество шариков, оказалось нелегкой задачей.

– Спасибо тебе большое, мне действительно очень приятно.

– А теперь танцы! – воскликнула Анна, и гостиную наполнили звуки веселой, заводной музыки.

Этот вечер стал незабываемым. Он запомнился Кристине навсегда: ничего подобного за время ее дальнейшего пребывания в чистилище больше не повторялось.

Девушки веселились, смеялись и танцевали, пока не выбились из сил.

– Слушай, – устав, сказала наконец Анна. – Одевайся и пошли со мной.

– Куда? – удивилась девушка столь внезапному предложению.

– Воздухом подышим...Давай, давай не пожалеешь!

Анна зажгла свечу.

– А это зачем? – поинтересовалась Кристина у своей подруги.

– Да в подъезде света нет, темно, ни черта не видно.

Они вышли из квартиры и зашагали вверх по ступенькам, освещая себе путь пламенем свечи, пока не вышли на крышу.

Перед Кристиной раскинулся вид ночного города и все того же, усыпанного звездами, неба.

На крыше располагалась небольшая терраса, на которой стояли стол, несколько стульев и пара шезлонгов.

Кругом было тихо, ни единого дуновения ветерка, и воздух казался теплым, совсем не таким, как днем, словно это была летняя ночь. Девушки улеглись на деревянные шезлонги и лежали, мечтательно всматриваясь в звездное небо, снова поразившее Кристину своей красотой.

Какое-то время они молчали, думая о чем-то своем. Наконец Кристина нарушила тишину и, продолжая рассматривать звезды, спросила.

– Анна, ты говорила, что тебя отчислили на пятом курсе...А почему это произошло?

– Почему? – переспросила женщина, отвернувшись в сторону в легком замешательстве. – Я всю жизнь была прилежной девочкой, маминой дочкой. Хорошо училась, занималась музыкой, мечтала о том, как буду выступать, срывая овации публики. Я была поглощена этим, все мои мысли занимали лишь учеба и музыка. Конечно, на все остальное попросту не хватало времени, друзья, вечеринки, развлечения – все это было мне недоступно и чуждо...Ну, а, когда я поступила в академию и переехала в Прагу, оказавшись предоставленной самой себе, все изменилось. Столичная жизнь вскружила голову наивной провинциальной девушки: ночная Прага, манившая столькими соблазнами, прогулки, вечеринки, первые отношения с парнем.

– Ты была влюблена?

– Влюблена? Нет, это была не любовь, во всяком случае, не те сильные чувства, которые принято считать любовью. Скорее увлеченность, сильная симпатия, но тогда мне казалось, что я люблю его по-настоящему. Он был красивым, веселым, остроумным, "безбашенным", как говорили студенты, способным на смелый, даже безумный поступок. Такие парни нравятся девушкам, особенно если ты – провинциальная дурочка, вроде меня. Чувства, которые я к нему испытывала, скорее сродни зажженной спичке, пламя которой горит ярко, но недолго. Во всяком случае, именно он вовлек меня в новый мир, даже не знаю, как тебе сказать... Если хочешь, мир порока и разврата. Как бы там ни было, спустя несколько месяцев мы расстались.

– Ты бросила его? – стараясь быть как можно тактичней, спросила Кристина.

– Да нет, он меня, но я нисколько не расстроилась: к тому моменту я уже охладела к нему, и наше расставание прошло безболезненно, во всяком случае, для меня. Так, далее я проучилась кое-как пару курсов, а на третьем все пошло наперекосяк: музыка и учеба отошли на второй план, да если честно, мне было уже вовсе наплевать на них. Ночная жизнь, тусовки, сомнительные компании – какой только дряни я тогда не перепробовала! – крепкий алкоголь, наркотики всех мастей... Родителям я, конечно, не призналась, что вылетела из Академии: для них это было бы тяжелым ударом. Когда я наведывалась домой, мать всегда беспокоилась обо мне: видок у меня был еще тот, но я ссылалась на то, что загружена учебой и очень устаю, оттого так неважно выгляжу. К тому моменту я уже подсела на наркотики, тратила на них почти все деньги, что присылали родители. Пыталась завязать, боролась со своей зависимостью с попеременным успехом. Как-то познакомилась с одним типом в клинике, для таких же, как я, наркоманов. Он работал в банке простым клерком. А туда таскался как волонтер, на добровольных началах, пытался, как он сам говорил, "вернуть к свету увязших во тьме". Стал ухаживать за мной, цветы дарил, сладости – "тоннами" приносил.

Вспоминая это, Анна улыбнулась.

– Я, конечно, ничего к нему не испытывала, но поддалась его доброте. Как-то само собой все завертелось – переехала к нему: деваться мне было некуда, родителям я по-прежнему врала. Хотя отец уже начал кое о чем догадываться. В общем, я была тогда раздавлена: разбитые мечты и все такое, а тут он – хороший, заботливый... Мы поженились.

– Но ведь ты же не любила его, почему тогда вышла замуж?! – в недоумении воскликнула девушка.

– Ты маленькая еще, – с грустной улыбкой ответила Анна. – Позже все сама поймешь...

– У меня, конечно, случались срывы, но он терпел, поддерживал, как мог. В какой-то момент мне удалось вернуться к нормальной жизни, я почти три года не употребляла этой наркотической дряни. Устроилась на работу официанткой в одно кафе, даже набралась смелости и познакомила Лукаша, так его звали, с моими родителями. Добродушный и улыбчивый, он, конечно, понравился им, и мать с отцом успокоились, думая, что все же напрасно так переживали и что у меня все хорошо. В кафе, в котором я работала, была небольшая сцена и иногда по вечерам там играли "живую музыку". Администратор, узнав о моем таланте, позволял мне выступать, я играла в свое удовольствие, развлекая посетителей, и мне даже доплачивали за это, как приглашенным музыкантам.

Кристина с увлечением слушала рассказ своей подруги. Она повернулась к ней и легла набок.

– И вот, когда, казалось, все наладилось: я поборола свой недуг, все вдруг повторилось снова, – сказала Анна, продолжая свое повествование. – Однажды мы с Лукашем здорово повздорили. Это была обычная бытовая ссора, но тогда он впервые наорал на меня. Казалось бы, ничего особенного, но я обиделась на него, психанула и ушла, хлопнув дверью. Я бродила по улицам и не заметила, как ноги сами принесли меня в знакомый притон – так это опять произошло...Я, конечно, вернулась к Лукашу, он, по-своему обыкновению, совсем не злился и принял меня, но моя зависимость вновь набирала силу все это время – и я уже не смогла остановиться. Лукаш уговаривал меня лечь в клинику, но я постоянно сбегала оттуда. Он увозил меня на выходные за город, но, как только мы возвращались, все повторялось. Я, конечно, могла продержаться пару дней но, сорвавшись, тут же бежала за очередной дозой...С работы меня, разумеется, уволили, у меня не было денег, чтобы купить наркотики, и я начала выносить вещи из дому. Лукаш об этом, конечно, не знал...Иногда я даже продавала себя, только ради того чтобы снова впрыснуть себе в вену очередную порцию яда...

Анна замолчала, но спустя какое-то время продолжила:

– Но и терпению Лукаша однажды пришел конец: как-то вечером он пришел с работы несколько позже, с холодным каменным лицом посмотрел на меня и сказал, что это больше не может так продолжаться, что он устал бороться и всему должен наступить предел. Лукаш потребовал от меня развода и того, чтобы я немедленно покинула его квартиру. Так я оказалась на улице. Совсем одна, я слонялась по разным притонам. Мне нужна была крыша над головой еда и доза – так я стала заниматься проституцией.

– Что ты так смотришь?! – воскликнула вдруг Анна гневно.

Ошеломленная последней фразой, юная девушка изумлённо смотрела на свою подругу.

– Кто возьмет на работу конченную наркоманку? – произнесла та все так же эмоционально. Но, скоро успокоившись, она продолжила свой трудный рассказ:

– Так вот я и жила – шлялась по всяким притонам и ночлежкам, пока не узнала что беременна... Хотела было аборт сделать, но мне на это так и не хватило духу: чертово христианское воспитание не позволило, – проговорила она озлобленно сквозь слезы, – а потом стало уже поздно, потому что плод был уже слишком большим...Наш сутенер, Якуб, мне даже отдельную конуру снял и оставлял мне с заработанных денег долю побольше, этакий вот жалостливый ублюдок. Правда, и "тариф" мой увеличился: всякие извращенцы готовы были раскошелиться только ради того, чтобы позабавиться с беременной. Спустя девять месяцев у меня родилась девочка. Я, конечно, пыталась, но так и не смогла слезть с иглы и на протяжении всего срока беременности продолжала накачивать себя наркотой.

– А как ты назвала ее? – тихо проговорила шокированная рассказом Анны девушка.

– Михаела, – улыбаясь сквозь слезы, ответила Анна и, не в силах более сдерживать свои эмоции, разрыдалась.

– Анна! – закричала, вскочив со своего места со слезами на глазах, Кристина и бросилась к подруге, заключив ее в объятья, пытаясь хоть как-то успокоить бившуюся в истерике женщину. Она что-то шептала ей, лихорадочно целуя ее лицо и гладя мягкие рыжие волосы...Наконец обе девушки успокоились и молча смотрели друг другу в глаза. От пролитых слез тушь с их ресниц растеклась, оставив черные разводы на печальных лицах.

– Знаешь, на кого ты сейчас похожа? – спросила вдруг Анна, улыбнувшись, и черная, как клякса, слезинка, скатилась вниз по ее щеке.

– А сама-то? – улыбнувшись в ответ, проговорила подруга.

Девушки отвлеклись на время от своих горестных мыслей и начали приводить себя в порядок, помогая друг другу.

– Быть может, ты хочешь пойти домой? – спросила Анна.

– Нет, домой мне совсем не хочется.

– Ну, вот и славно: я тоже не прочь побыть здесь еще немного. Слушай, что-то у меня от этого лежака все замлело – надо бы размяться.

– А давай по крыше прогуляемся!! – предложила Кристина.

– Идет, я не против...

Девушки медленно зашагали по крыше, глядя на раскинувшийся перед ними ночной город.

– Кристина, – обратилась к девушке Анна. – Позволь спросить тебя....А как ты ушла из жизни? как это случилось? Но если ты не хочешь об этом говорить, то не нужно...

– Это не такой уж большой секрет, – спокойно ответила та. – Примерно год назад врачи диагностировали мне рак гортани...Для юной школьницы, строившей планы на жизнь и мечтавшей о светлом будущем, это было страшнее удара молнии. Несмотря на усилие врачей, болезнь стремительно прогрессировала – я, как это говорят, сгорела буквально за год. Умерла внезапно от обширного кровотечения – кажется, так, я точно не знаю...

– Сколько лет тебе было на момент смерти?

– Шестнадцать, – ответила Кристина, все так же сохраняя спокойствие.

– Совсем ребенок еще и не пожила толком, – переживая трагедию подруги, проговорила Анна. – Прости, пожалуйста, – добавила она, смутившись оттого, что могла своей в сердцах, но небрежно брошенной фразой задеть Кристину за живое.

– Брось, – поспешила успокоить ее подруга. – Что произошло, то произошло, время вспять не повернуть. А тебе, Анна, сколько лет? – задала она встречный вопрос.

– Мне двадцать шесть. Не скажешь, правда, выгляжу как старуха: употребление этой гадости не могло пройти бесследно.

– Ну что ты, ты все равно очень красивая, – сказала Кристина, улыбнувшись, стараясь приободрить собеседницу.

Анна усмехнулась.

– Так что ты там говорила насчет особого случая? – внезапно вспомнив слова подруги, спросила Анна, стараясь оживить разговор и перевести его в иное русло.

– Даже не знаю, с чего начать, – растерявшись, ответила юная избранница небес. – Только ты выслушай меня и обещай не смеяться, так как все, о чем я тебе сейчас расскажу, – чистая правда.

Все это было сказано весьма серьезным тоном и голосом, полным решимости. Это сразу давало понять, что каждое слово из грядущего повествования не подлежит ни малейшему сомнению.

Кристина начала свой рассказ. Она поведала своей подруге обо всем с самого начала: о приграничной зоне, о душах умерших, об очистительном пламени врат, о страшных демонах, охотниках и своем звездном страже. Девушка рассказывала обо всем в мельчайших подробностях, не забывая упомянуть о том, кто она, о своем статусе и бремени, возложенном на нее кем-то свыше. Она говорила о поединках с фламерами, едва не приведших ее к гибели. И, завершая свой невероятный рассказ, упомянула о девяти и сорока днях с момента смерти, а также о судьбе тех, кто по истечении этого срока отправиться в один из противоположных друг другу миров или, быть может, станет объектом охоты двух противоборствующих сторон. Во все это было трудно поверить, но, тем не менее, Анна внимательно выслушала Кристину, нисколько не усомнившись в искренности ее слов. Особенно неподдельный интерес вызвало у нее то, что было сказано о продолжении пути, где каждый, получив по заслугам, будет вознагражден вечной благодатью или же канет во тьму навсегда.

– Вот, значит, как выходит: все эти земные разглагольствования святош насчет рая и ада – правда? – несколько обеспокоенно проговорила Анна.

– Я не знаю точно, как всё здесь устроено, но, вероятно, очень близко к нашим земным представлениям об этом, – перебила ее Кристина.

Лицо Анны стало задумчивым, и она начала бормотать про себя, пытаясь что-то подсчитать.

– Значит, память вернулась ко мне спустя девять дней – этот момент я хорошо помню: именно тогда я стала отсчитывать дни, что провела здесь. Девять плюс двадцать семь – и того тридцать шесть. Тридцать шесть дней я уже нахожусь здесь – выходит через четыре дня я попаду... А впрочем, пусть все идет как должно! – добавила Анна, опустив глаза.

– О чем ты? – обеспокоенно поинтересовалась Кристина, внимательно глядя на помрачневшую подругу.

– Да так, не бери в голову, – ответила Анна, выдавив улыбку. – Ну что, может – домой, а то что-то слишком много переживаний за один вечер?

– Пожалуй, – поддержала предложение Кристина.

Девушки направились домой. По возвращении Анна, ничего не говоря, тут же отправилась к себе в комнату. Кристина последовала ее примеру, но, вспомнив о наличии в их квартире горячей воды, решила принять ванну перед сном. Она включила воду и легла в пустую ванну. Холодное прикосновение, еще не прогретой, старой чугунной ёмкости, заставило девушку вздрогнуть и поежиться. Она прижала руки, скрестив их на груди. От холода тело начала бить мелкая дрожь, по коже побежали мурашки, ощущение было таким, будто в зимнюю стужу она, совсем нагая, стоит на ветру – и маленькие снежинки опускаются на неприкрытые плечи. Хотелось вскочить, но девушка смиренно выжидала...Но вот застоявшаяся в водопроводных трубах остывшая вода сменилась сначала на теплую, а потом – на горячую. Ванна начала наполняться, тепло медленно обволакивало тело юной красавицы, а от воды начал подниматься легкий пар. Скоро кожа девушки приобрела розоватый оттенок, на лбу появилась испарина, телом завладели нега и истома, растекаясь до кончиков пальцев и лишая воли – возникли непреодолимые лень и блаженство. Кристина лежала в полудреме, расслабившись и всем существом отдаваясь теплу укрывшей ее воды.

– Кто бы мог подумать, что у Анны такая непростая судьба? – размышляла она про себя. – Такая же сломанная жизнь и разбитые мечты! А я, плача по ночам в подушку и бродя по коридорам больницы, считала себя самой несчастной на всём белом свете! Кто виноват в наших несчастьях – мы сами или судьба? Кто же тогда ответственен за наши судьбы, кто ими распоряжается, или на все – воля Божья? Тогда зачем Ему – наша гибель, какой Ему от нее прок? Почему Он не забрал нас быстро? зачем нужно было истязать наши тела перед смертью? А что же Анна? Она так и не сказала, отчего умерла. Может, от передозировки? Наверняка. Или и ее погубила болезнь? А как же ее Микаела? Она ведь осталась сиротой. Совсем кроха, такая маленькая, она никогда не вспомнит матери, ее лица и прикосновения нежных рук.

Мысли эти и в постели долго не давали Кристине уснуть, и она практически до утра пролежала, глядя в потолок, в горестных ночных раздумьях.

8 Глава. Неожиданная встреча.

Следующие три дня с момента вечера откровений были ничем не примечательны – девушки выбирались из дому по каким-либо надобностям или просто – на прогулку. Слонявшиеся по окрестностям мертвые души примелькались, и встреча с ними стала обыденным делом. Кристина ждала своего стража, который, вероятно, был уже совсем близко. Настроение Анны после их разговора стало переменчивым: она была то весела и болтлива, то вдруг становилась понурой и задумчивой. По ночам Кристина слышала, как ее подруга ходит по комнате, а иногда из-за ее двери доносились странный шепот и всхлипывания. По мере приближения рокового дня Анна все чаще закрывалась у себя и подолгу не выходила, заставляя Кристину переживать. Когда до момента ее отправления в другой мир оставались сутки, она вдруг вбежала в комнату Кристины, которая готовилась ко сну.

– Слушай, Крис, ты ведь знаешь: последний день остался до того как..., ну, ты понимаешь... Мне совсем не хотелось бы тратить его на сон, да я все равно и не смогу уснуть. Давай погуляем сегодня ночью по городу! Прошу тебя...

Кристина не могла отказать своей подруге, оттого, немного помявшись, согласилась.

– Ну, хорошо, – сказала она.

Девушка спешно оделась и взяла сумку.

– Ночная прогулка, не так уж и плохо, – думала она. – Страшно, конечно, бродить в ночи, но ведь она будет не одна. К тому же Кристине хотелось провести больше времени с подругой, с которой совсем скоро они простятся навсегда.

– Куда пойдем? – поинтересовалась Кристина, лишь только они вышли на улицу.

– Есть одно местечко... – ответила ей Анна, загадочно улыбнувшись.

На улице стоял легкий морозец, а с неба опускались немногочисленные, но очень крупные и пушистые снежинки. Небо по-прежнему оставалось чистым и звездным, и поэтому природа столь изящных снежинок оставалась загадкой. Они появлялись в воздухе, словно по чьему-то волшебству, и, медленно кружась, падали, укрывая собой землю. В городе наступила зима, сменив короткую осень.

– Тут, примерно в часе ходьбы, есть каток, ночью он освещен, и там даже музыка играет, прокат коньков работает – выбирай, какие хочешь! В прошлый раз, когда здесь была зима, я проходила мимо и увидела, мне так хотелось попробовать! Но я не умею кататься, – сказала Анна, краснея, – и я так и не решилась... Странное, наверное, желание, да?

– Вовсе нет, – ответила Кристина, одобрительно улыбнувшись.

Она вспомнила о том, как когда-то, когда была еще здорова, она ходила с друзьями на каток, как они вместе веселились, смеялись, падали, снова поднимались, и снова падали – и как это было здорово! Потом они все вместе сидели в кафе рядом с катком, пили горячее какао и, весело галдя, делились впечатлениями – потерянный навсегда осколок прошлой жизни.

В пути девушки весело болтали о всякой чепухе. Так, за праздными разговорами, они достигли своей цели, выйдя на широкую площадь, в центре которой и расположилась ледяная площадка катка. После сумеречных переулков это место просто ослепило их своими многочисленными огнями. Действительно, там играла музыка, все было украшено всевозможными гирляндами – создавалось впечатление, что город готовиться к большому празднику.

– Вот это да! – воскликнула Кристина. – Наш поход стоил того.

– Ну, я же говорила.

– Пойдем выбирать коньки – сейчас буду учить тебя кататься.

Девушки подошли к бесхозному пункту проката и, перебрав несколько десятков пар, подобрали себе подходящие по размеру и расцветке. Они присели на скамейку у кромки льда и плотно зашнуровали своё приобретение.

– Так, – проговорила Кристина, поднимаясь со скамейки и вставая на лед. – Не разучилась ли я сама кататься?

Девушка сделала несколько неуклюжих движений, отталкиваясь ногами от скользкой поверхности, и легко и привычно покатилась. Спустя мгновение она поймала равновесие, тело стало послушным, вспомнив приобретенные когда-то навыки, и Кристина заскользила плавно и изящно, набирая скорость. Наконец, сделав петлю, она вернулась обратно и, ловко затормозив вблизи сидевшей на скамейке Анны, подняла в воздух мелкую ледяную стружку, искрящуюся в свете ночной иллюминации.

– Здорово как у тебя получается! – изумилась рыжеволосая подруга. – У меня так не получится.

– Ерунда, все получится, давай, вставай!

Анна осторожно встала и, балансируя, расставила руки в стороны. Робкая и нерешительная, она казалась такой смешной и беспомощной.

– Кристина! – завизжала она пронзительно, – я сейчас грохнусь!

– Держись за меня! – крикнула девушка и взяла подругу за руки, поддерживая ее.

– Так, осторожно, не торопись, – сказала она, пятясь спиной и увлекая напарницу за собой.

Но скоро фигуристки потеряли равновесие и весело упали, громко расхохотавшись. Две очаровательные подруги резвились так несколько часов, забыв о времени и смеясь от души, пока из последних сил, едва не задыхаясь, упали на скамейку.

– Все, больше не могу, – сказала Анна, переводя дух, и девушки, взглянув друг на друга, снова залились смехом. – Ну, вот честное слово, сил моих больше нет, все болит.

– У меня тоже, – согласилась Кристина.

– Надо переобуться, я себе все ноги стерла, – проговорила Анна, развязывая шнуровку и снимая правый конек. Второй, однако, никак не хотел поддаваться. – Крис, помоги мне, у меня не получается, – обратилась она к подруге, которая уже успела переобуться, тяжело дыша.

– Пожалуйста, – добавила она и состроила страдальческую мордашку.

Кристина ухватилась за конек и потянула его на себя.

– Ты мне ногу оторвешь! – закричала Анна.

– Терпи, – прокряхтела Кристина, стараясь из всех сил. Упрямый ботинок поддался – девушка полетела в сугроб у скамейки, не выпуская его из рук. И снова в ночной тиши раздался звонкий смех.

– Кристина, спасибо тебе большое, – вдруг проговорила Анна, внезапно загрустив, – за эту ночь и за все то время, что мы провели вместе, за то, что напоследок ты помогла мне снова ощутить радость жизни.

Она опустила голову, и на глазах ее заблестели слезинки.

– Ну, что ты, не плачь, не надо, – вставая и отряхивая снег, произнесла девушка. Она присела рядом, чуть приобняв подругу за плечи. – Все будет хорошо, ты отправишься в лучший мир, я уверена.

– Да, в лучший, – тихо прошептала Анна, глядя под ноги, затем повернулась к Кристине и крепко обняла ее.

– В лучший? Вот это вряд ли, – послышался пугающий своей холодностью и грозным тоном голос.

Девушки обернулись. Позади них стояла женщина, точно в таком же плаще, как у Каприкорна, с покрытой капюшоном головой.

– Пришлось попотеть, чтобы отыскать тебя, – сказала она, снимая капюшон. – Весьма не осмотрительно шляться по улицам, учитывая твое положение. Или ты забыла, где находишься и кто ты теперь?

На подруг смотрела смуглая женщина лет тридцати пяти с весьма экстравагантной прической: правая часть её головы была коротко выбрита, а черная, как смоль, копна густых волос зачесана на левый бок. Грозный строгий взгляд черных глаз с яркой подводкой придавал ей хищности и воинственности.

– Вы кто? – спросила ошарашенная столь нежданным появлением Кристина.

– Меня зовут Скорпио, я – звездный страж, а это Невил – мой нифельстрим.

Из-за спины женщины вышел четырнадцатилетний мальчуган со светлыми волосами и большими голубыми глазами.

– Здравствуйте, – проговорил он, краснея от смущения, – очень приятно познакомиться!

Девушки представились в ответ.

– А теперь давай живо за мной: здесь не безопасно, – проговорила вдруг Скорпио, оглядываясь по сторонам.

– Но что случилось, откуда вы, что происходит? – быстро заговорила обеспокоенная Кристина.

– Нужно немедленно где-нибудь укрыться, нельзя оставаться на виду. Вот то здание нам подойдет, – сказала Скорпио, указывая путь рукой. – Пошли.

У Кристины не было оснований не доверять звездному стражу, она понимала, что, если они говорят о том, что их подстерегает опасность, значит, так оно и есть.

– Анна, пойдем скорее, – подхватив подругу под руку, обратилась к ней Кристина.

– Оставь ее, участь этой души уже решена.

– Нет, ни за что! – воскликнула Кристина. – Я ее не брошу! И... Зачем ты так? Она ведь не сделала ничего плохого.

Скорпио внезапно схватила Анну за запястье и посмотрела ей в глаза, но тут же отпустила её руку, глядя с отвращением на перепуганную несчастную девушку и потирая скованную холодом ладонь.

– А, по-моему, она достаточно дел натворила! – сказала женщина с ненавистью.

– Госпожа Скорпио, – вмешался вдруг обеспокоенный Невил, – я чувствую их, они уже недалеко, не знаю, сколько их, но нам нужно поторопиться.

– А, черт с тобой! – выкрикнула Скорпио. – Можешь взять ее, только мигом – за мной.

Вся четверка немедленно помчалась изо всех ног к зданию, указанному ранее. Главный вход был заперт и, обойдя строение, беглецы пробрались внутрь через черный ход, который оказался открыт.

– Поднимемся повыше, – сказала Скорпио, и они, не переводя дыхания, помчались по ступенькам вверх, пока не поднялись на пятый этаж.

– Достаточно, – проговорила женщина, сделав характерный жест рукой, остановила их движение и тут же осторожно подошла к окну, осматривая площадь. – К счастью, эти твари плохо чуют тех, кто находится вверху. Запомни, – продолжила она, – лучший способ спрятаться от фламера – это забраться повыше. Капри что, не сказал тебе?

– А Капри – это кто? Неужели Каприкорн? – спросила Кристина, не зная, радоваться ли тому факту, что темноволосая возмутительница спокойствия знакома с ее стражем.