Текст книги "Хроники Смутных Времён"

Автор книги: Андрей Бондаренко

   Байка седьмая.
   Несколько миллионов белых машин, или – чудеса в решете.

   В следующий раз в Австрию поехали. Это Сашенька Волкова нам наколку дала, узнав, что мы об иммиграции подумываем.

   – Мужик один в Австрии неплохой живёт, Александр Аматов. Мы с ним по бизнесу немного пересекаемся – машины подержанные, туризм, по поставкам продовольствия – немного. Нормальный мужик, успешный. Оборот у его Компании – "Виктория" называется – триста миллионов долларов в год, дом в Клагенфурте большой, яхту на Средиземном море, в Словении – держит, клуб хоккейный спонсирует. Езжайте к нему, пообщайтесь, глядишь – и поможет чем.

   Созвонилась с ним Сашенька, словечко замолвила, через месяц нам с Моисеичем приглашение из Австрии пришло.

   Поздним вечером прилетаем в Вену, нас от Аматова человек специальный, на джипе – встречает.

   – Митрий Пушниг, словенец, – представляется на хорошем русском языке, – Можете меня просто "Митей" звать. Меня Александр Фёдорович попросил Вас встретить.

   Оказывается до Клагенфурта этого – конечной точки нашей поездки, часов семь по автобану ехать, практически – строго на юг, – не ближний свет.

   – Клагенфурт, – объясняет Митя, ловко управляясь с баранкой, – Столица провинции Каринтия. Много лет назад Каринтия эта в состав Словении входила, а после Первой Мировой – к Австрии отошла. На референдуме общенародном вопрос тот решали – посчитали люди тогда, что спокойней с австрийцами будет жить, чем с сербами. Беспокойные эти сербы – воинственные очень. Что получилось – трудно сказать – хрен редьки не слаще. Но сейчас вспоминать про это – в Каринтии не любят. Чистокровными австрияками все себя считают, даже, коричневых националистов развелось – как комаров после дождя: очень уж хочется некоторым забыть о своих славянских корнях, хочется – чтобы все вокруг забыли про эти корни, насовсем.

   Митя болтает без остановки обо всём подряд, через пару часов мы уже ознакомлены с основными вехами австрийской истории, в курсе последних событий политической жизни страны, имеем хорошее представление о жизненном бытовом укладе.

   Как-то всё – в Митиной интерпретации – на патриархальный уклад смахивало: спать ложатся рано, часов в девять вечера, преступности и в помине нет, в церковь ходят все по выходным.

   – Скука здесь смертная, мужики, – продолжает наш неожиданный гид, – И перспектив по бизнесу – нет тоже. Кто посмелей – все уезжают в перспективные страны. Куда? А туда, где растущие рынки – Бразилия, Аргентина, Австралия, да и Россия тоже, в глобальном смысле, конечно. Только вот я, лично, в Россию бы не поехал – и о бандитах ваших наслышан, да и чиновников ваших повидал вволю, к Фёдоровичу этих – много приезжает. Жадные, вороватые – не приведи Бог!

   – Так и ехал бы в Аргентину, раз там не воруют! – Неожиданно обижается за наших чиновников Моисеич.

   – Мне уже не вырваться, – смеётся Митя, демонстрируя обручальное кольцо, – Три года назад женился на австриячке, а она – католичкой рьяной оказалась. Ни каких тебе презервативов, никаких – абортов. Скоро я в третий раз папой стану, куда мне уезжать – с таким выводком.

   Раннее погожее утро, пустынный автобан. Хорошо так идём – сто пятьдесят – сто семьдесят. Вдруг, Митя резко сбрасывает скорость: сто, семьдесят, пятьдесят, тридцать.

   Вдоль дороги, через цветущие яблони, видны редкие крыши домов – через какую-то деревушку проезжаем, на столбе, действительно – "30", написано.

   – А зачем же всё так буквально понимать? – Удивляется Моисеич, – Нет же никого рядом. Или – в кустах "гаишники" местные могут спрятаться?

   – Зачем – в кустах? – не понимает Митя, – А камеры телевизионные – на что? Видите, на всех придорожных столбах – ящички небольшие висят? Вот это – они и есть. Скорость превысишь, сенсор это зафиксирует мгновенно, – номер твой сфоткает.

   Теперь уже я недоверие проявляю:

   – И что же, в каждой такой коробке металлической – камеры спрятаны? Да быть того не может!

   А Митя и не спорит:

   – Конечно же, нет. Всего два процента только – камерами оснащены. Но полиция постоянно эти камеры переставляет – незаметно для водителей. И при этом, самое гнусное, о штрафе тебя не сразу уведомляют, а копят их – с месяц примерно. Представьте себе, вот езжу я каждый день: из дома – на работу – обратно, а ещё – иногда и на обед домой заскакиваю, зная при этом, что никаких камер на том участке нет, – превышаю скорость, конечно. А камера то – уже стоит, и щёлкает меня исправно. Месяц проходит – все снимки в суд поступают, там, в тот же день, решение принимают, уведомление – в мой банк отправляют. Я в банк прихожу – а там денег меньше гораздо стало, если в доллары пересчитать – тысяч на десять. Больно? Конечно же! И со мной такое один раз было – на пять тысяч попал. Поэтому, в Австрии скоростной режим водителями соблюдается – тщательно. В городах, тоже камеры висят по столбам, а по улицам ещё специальные неприметные машины ездят – также нарушителей Правил фотографируют. И вообще, в Австрии весь порядок – на боязни финансовых потерь держится. А вы, что думали – на воспитании европейском, на культуре врождённой? Чушь полная!

   Митя пыхтит от возмущения, видимо, для него это – животрепещущий вопрос.

   Просим более подробно объяснить.

   – Сейчас попробую, – Митя на минутку задумывается, – В России на футболе – хулиганы есть? И в Словении – есть. А в Австрии – нет совсем. Потому как в Австрии – все в кредит живут. Просекаете? Нет? Хорошо – попробуем по-другому. Если все машины в Австрии, купленные в кредит, выкрасить в белый цвет – все машины были бы белого цвета. Здесь всё – машины, дома, телевизоры, даже домашние породистые животные – в кредит покупается, под проценты смешные – пять-семь годовых. Но это только в том случае, если ты добропорядочным гражданином, бюргером полноценным – то есть, являешься. Стоит проколоться на чем-нибудь: хулиганство мелкое, или контрабандные сигареты с рук, например, купишь – пиши пропало. Государство обо всех правонарушителях банкам сообщает – мол, данный гражданин ненадёжный совсем, неправильный. Попадёшь в такой вот список – и всё, с кредитами дешёвыми распрощаешься на долгое время, пока снова не докажешь, что ты – бюргер примерный. Они же все здесь на этих кредитах сидят – что тот наркоман на игле. Лиши австрияка его кредитной дозы – у него сразу ломка начинается, вся жизнь – под откос. Вот такая она – государственная местная политика. Хорошая, или плохая – не знаю. Но жизнь здесь спокойная, безопасная и мирная – это правда.

   Переглянулись мы с Моисеичем. Это то – что искали, или как? Годимся ли мы в бюргеры добропорядочные? Сложный вопрос, тут посмотреть надо...

   Тем временем, – через многочисленные горные перевалы, туннели длинные, красивейшие долины пересекая, – в Клагенфурт приехали. Отвёз нас Митя в небольшую гостиницу, где-то на окраине города расположенную, устроил, указания нехитрые дал:

   – До вечера погуляйте по округе, поспать можете. К шести – я за вами заеду, поедем к Александру Фёдоровичу в ресторан – знакомиться. Оденьтесь поприличней, ресторан тот – место рекспектабельное, большими людьми посещаемое.

   Гостиница располагалась на берегу озера Вёртер-Зее, одного из самых известных в Австрии. Вышли на берег – красота, водная гладь серебром отливает – как зеркало старинное, над противоположным берегом – горы высоченные, снегом покрытые, нависают. Невдалеке – лебеди плавают, рядом на берегу – местные детишки крупную форель хлебом кормят – из рук.

   Вокруг гостиницы походили – кругом домишки аккуратные, ухоженные, садами цветущими окружённые.

   Тишина и покой – только птички в стриженных живых изгородях поют.

   Ребятишки на роликах – по специальным асфальтовым дорожкам катаются, по другим дорожкам, на которых маленькие велосипеды отпечатаны, – на велосипедах. И никто на чужие дорожки не заезжает – порядок установленный все соблюдают.

   Чудеса в решете – если коротко.

   Байка восьмая.
   Первые встречи с Олигархом.

   Наступил вечер, приоделись, как смогли – брюки погладили, взяли в гостинице напрокат по пиджаку приличному, на крыльцо вышли – ждём.

   Подкатывают две машины: первым – давешний джип с Митей за рулём, следом – чёрный "Бентли" последней модели, – в таком Джеймс Бонд в знаменитом фильме разъезжал; на номере написано: "Victoria – 01".

   Из "Бентли" выпрыгивают два мужичка в чёрных очках, с наушниками в ушах, на лацканах пиджаков – микрофоны. По ухваткам видно – охранники. Старательно озирают окрестности, что-то шепчут в микрофоны.

   Через минуту из "Бентли" вылезает шофёр, тоже – в чёрных очках, торопливо обегает капот автомобиля, распахивает переднюю автомобильную дверь, помогает выбраться на белый свет дородному пожилому дядечке в белом костюме. Дядечка выглядит презентабельно донельзя: роста – метра под два, грузен и вальяжен – килограмм на сто сорок потянет, чёрная кучерявая шевелюра, очки в золотой оправе, на левом запястье – массивный "Ролекс", на безымянном пальце правой руки – перстень с нехилым брильянтом. Такой вот "Шеф" – из мультфильма про капитана Врунгеля.

   – Ну, ребята, здорово! – Заявляет дядечка, – Хорошо, что приехали. А то, я соскучал сильно – по простым русским мужикам. От всяких Важных и Руководящих соотечественников – отбоя нет. А вот с нормальными, простыми – сто лет уже не говорил.

   Обнимаемся с дядечкой, представляемся друг другу, снова обнимаемся – как близкие родственники, разлучённые непреодолимыми обстоятельствами на долгие годы.

   Рассаживаемся по автомобилям, через пол часа подъезжаем к громоздкому зданию, выкрашенному в яркий красный цвет, выходим.

   К нашему немалому удивлению, на фасаде здания крупно так написано:

   "Restaurant МОСКВА".

   – Ну, что? – Смеётся Митя, – Получился сюрприз? Удивлены?

   Да уж, сюрприз – на славу удался.

   Митя поясняет:

   – Про этот ресторан – вся Австрия знает. Когда его Александр Фёдорович в красный цвет покрасил – такой скандал начался – пером не описать. Увидели в том местные деятели политическую подоплёку – коммунистической направленности. Два года уже судебные тяжбы идут – с переменным успехом, и конца им не видно.

   – Это точно, – подхватывает подошедший Аматов, – Нас так легко не одолеть. У меня этих адвокатов – как собак породистых: один по морским делам специализируется, второй – по имущественным спорам, третий – об имидже беспокоится, четвёртый – с Властями местными тяжбы ведёт, ещё несколько есть – по мелочам. Ну, не будем про гадости эти, прошу, прошу, господа! – Машет рукой по направлению к входу, приглашая войти.

   Входим в ресторанный холл – ёлы-палы сплошные, – восторг и уважуха.

   Всё вокруг оформлено в стиле "Очень богатый русский Боярин, ни в чём удержу не знающий": сплошное сусальное золото вокруг, кресты разномастные, портреты Русских Императоров и Императриц, прочих – Важных Особ, Президента российского действующего, включая.

   В особой нише – позолоченный столик на гнутых ножках, на столике – огромная книга в бархатной обложке, каменьями драгоценными украшенной.

   – Это – наша ресторанная Книга Почётных Посетителей, – Аматов объясняет, – Полистайте, посмотрите – кто сюда до вас заходил, обалдеете!

   Листаем, обалдеваем немного. Такое впечатление, что сюда вся русская современная бизнес-политическая элита заходить изволила: банкиры разнокалиберные, нефтяники заслуженные, министры – бывшие и действующие, губернаторы, их замы, депутаты известные, и, – прочая шушера, им подобная, – пород разных.

   Рассаживаемся в зале на почётных местах, в ожидании закусок и стартового апперетива – наблюдаем за сценой, где показывают акробатические этюды несколько симпатичных девиц.

   – Вот та – мелкая, – хвастливо поясняет Александр Фёдорович, – Золотая медалистка олимпийская – по художественной гимнастике, в групповых упражнениях, да и остальные – все русские, Мастера Спорта.

   Принося закуски изысканные – устрицы там, лапки лягушачьи, прочую дурь.

   Аматов демонстрирует нам пузатую чёрную бутылку, на бутылке – этикетка с его собственным портретом, и надписью: "Amatoffka", поясняет небрежно:

   – Вот, пять лет назад виноградники по случаю приобрёл во Франции. Думал, сперва – для души только, в качестве хобби. Однако коньяк на удивление хорошим получился. Даже в Кремль нынче его поставляю, из Виндзорского Дворца первый заказ недавно поступил. Думаю – расширять это дело.

   Попробовали "Аматовки" – действительно, неплохой коньяк, на "Хенесси" похож.

   Горячее принесли – так ничего особенного, вкусно, украшено с фантазией, но порции очень уж маленькие – видимо ресторан под стандарты европейские подстраивается.

   А на сцену, тем временем, певица вышла, известная в России – в годы былые, доперестроечные. Фамилию называть не буду – вдруг, ей неприятно, что широкие массы узнают о её деятельности ресторанной? Спела несколько песен – на русском, молдавском, французском. Аматов ей громче всех хлопал, "Браво!" – кричал во всю глотку.

   Певица нам всем улыбнулась, ручкой помахала.

   Тут и десерт принесли.

   – Ну, – Александр Фёдорович говорит, – Давайте теперь и о делах потолкуем. Что вас ко мне привело? Какие проблемы? Планы? Перспективы?

   Не успел я рта открыть – нашему хозяину гостеприимному по мобильному телефону звонит кто-то.

   Кивнул Аматов головой извинительно, и давай с кем-то громко беседовать:

   – А тёзка, привет! Долго жить будешь – сегодня о тебе вспоминал. Прочитал в газете – ты все счета Церкви Православной – к себе в банк перевёл? Поздравляю – молодцом, так держать! А чего звонишь то? Да, нет, всё у меня с Самим нормально, вот дочку он сюда свою прислал – погостить. Не верь, ты всяким завистникам, не верь! Всё у меня на мази. Выкрутимся – не первый раз! Ну, – всех благ.

   На трубке "отбой" нажал, вздохнул облегчённо, коньячка рюмку маханул, оливкой зажевал, и объясняет:

   – Да вот знакомый банкир один звонил, Саша Курский. Интересовался, как у меня дела с одним Вице-премьером идут, не поссорились ли случайно. В Бизнесе – личные отношения – вещь наиважнейшая.

   И пока мы ему про себя рассказывали – раза три Аматову разные Большие Люди звонили, тот рассказ прерывая: министр железнодорожного транспорта, мэр Екатеринбурга, ещё кто-то – весьма достойный.

   – Ну, ладно, – по завершению ужина говорит Александр Фёдорович, – понятны ваши пожелания. Хотите пожить в чистоте и покое, семьи сюда вывезти, бизнес непыльный – но достойный, найти. Нормальные пожелания. Давайте, я до утра подумаю, а завтра – часам к одиннадцати – Митя вас в офис мой привезёт – ещё покалякаем, поподробней.

   На следующий день, во время оговорённое, Митя подъехал – загрузились, поехали к центру Клагенфурта, где офис "Виктории" располагался. Долгое время дорога вдоль канала неширокого шла – сидят себе на скамеечках австрийцы пожилые – крупных карпов ловят. На полях – трактора что-то усердно пашут, коровьи стада прогуливаются. Пастораль сельская – сплошняком. Видя наш интерес, Миша снова за объяснения взялся:

   – Австрия, в основном, страна сельскохозяйственная – так сложилось. Своих полезных ископаемых – нет практически: ни нефти, ни газа, ни угля какого. Выхода к морю – нет. Так что – непросто всё совсем. Хорошо ещё, что гидроэнергетику развили нешуточно – процентов семьдесят от потребностей в электроэнергии – гидростанциями разнообразными закрывают. Обувь ещё хорошую здесь делают, шоколадные изделия достойные, но основной доход – от туризма. Фермеров в Австрии много, здесь эта профессия почётной считается, но дело это – дотационное со стороны государства, без его помощи – труба всем фермерам давно бы настала. Ещё многие за счёт того выезжают, что недвижимость в Австрии постоянно дорожает – страна то спокойная, да и экология – прекрасная.

   Въехали в центр города – город как город. В самом центре – Ратуша с круглой площадью, от площади – улочки многочисленные отходят с домами старинными, на первых этажах тех домов – бутики разнообразные, для людей небедных.

   Подъехали к офису, Митя кнопочку нужную на пульте нажал – открылась ворота гаража подземного. Въезжаем – машин десятка полтора стоит: "Мерсы", "Ауди", "БМВ" всякие, и "Бентли" – уже знакомый. На всех авто номера начинаются со слова "Victoria", следовательно, все эти машины данной фирме и принадлежат. Встречает нас охранник здоровенный, в безупречный чёрный костюм одетый, вежливо здоровается – по-английски, в лифт приглашает. Поднимаемся на третий этаж, там первый охранник сдаёт нас на руки второму – своему брату близнецу полному.

   Заходим в приёмную – огромная комната, площадью – метров сто квадратных, пальмы в кадках – по углам, офорты авторские – на стенах, кругом – диванчики кожаные, столики журнальные, заваленные разнообразными печатными изданиями, газетами свежими.

   У дальней стены – столик секретарши, факсами-сканерами заставленный. Из-за столика нам на встречу барышня встаёт – Мерелины всякие, и прочие Монро – отдыхают в тенёчке: ноги у барышни не то, что от ушей – от макушки самой – начинаются. Одни такие – сплошные – Ноги.

   – Подождите, пожалуйста, господа – ангельским голосом произносят Ноги, – Александр Фёдорович заняты, просили – подождать. Располагайтесь! Чай, кофе? Меня, кстати, Анжеликой зовут.

   Могла бы последнего и не говорить – и так понятно.

   Располагаемся, кофе – с коньяком – из принципа, попиваем, журнальчики глянцевые листаем.

   – Опаньки, – вдруг, Моисеич восклицает, – Посмотри-ка сюда, Андрюха.

   И толстенный скоросшиватель мне протягивает. А в скоросшивателе – вырезки журнальные и газетные – многочисленные. И на многих – Аматова фотографии: одного, и в компании с чуваками разными.

   – А это, – Ноги объясняют, – Подборка из местной прессы – статьи и репортажи разные – про Александра Фёдоровича. Все – ругательные, не любят его Власти местные, так и норовят – пиар чёрный подкинуть. Не верьте тому, это они – от зависти всё!

   В этот момент дверь кабинета Аматова широко распахивается, и оттуда вылетает девица средних лет. Девица громко ругается – русским матом, пробегает галопом по приёмной, пытается заехать стоящему у противоположных дверей охраннику – в ухо, промахивается, и исчезает – матерясь нещадно.

   – Прошу, господа, входите! – любезно предлагают Ноги.

   Входим, Александр Фёдорович несколько растрёпан и расстроен, но в целом – из образа "Крестного Отца" – не вышел, так же вальяжен и импозантен.

   – Представляете, – возмущённо пыхтит Аматов, – Хоккейный местный клуб прикупил недавно – дабы пользу новой Родине принести. Трёх игроков из России пригласил, тренера русского на работу нанял. Все ребята заслуженные – из ЦСКА, из "Крыльев Советов". Привёз, поселил, деньги хорошие плачу – благодарить должны. А у одного из нападающих приглашённых, жена – фурией настоящей оказалась, не приведи Господь. И тем не довольна, и – этим. Квартира – плохая и маленькая, машина – не той марки. А тут ещё зарплату хоккеистам на неделю задержали – обстоятельства финансовые неудачно сложились, – так вообще – прибить грозилась. Представляете? И это – вместо благодарности. Без меня – сидели бы в России – за копейки деревянные уродуясь! Делай людям добро – после этого.

   Мы, конечно, киваем согласно, понимание полное демонстрируя.

   – Эй, Анжи! – Аматов кричит, – А принеси-ка нам с мужиками выпить чего. И для всех остальных – меня нет часа на три, телефоны все – отключи!

   Пришли Ноги, на подносе бутылки разные принесли, фужеры, орешки – в ассортименте, откланялись – вежливо, всех благ пожелав.

   Не сдержался я, тут же сентенцию нехитрую, в полголоса выдал:

 
   Ноги подошли, и, в общем-то, любезно
   Выпить предложили, робко, мне.
   Но, господа, как это всё – помпезно:
   Ведь – Анжеликой – звались Ноги те.
 

   Аматов даже языком поцокал восхищённо.

   Потрепались о том, о сём минут двадцать, Александр Фёдорович и говорит:

   – А теперь – о деле. ПМЖ в Австрии просто так получить – практически невозможно. А, если, не просто так – а по поводу – то, реально вполне. Поводов тех – несколько может быть. Во-первых, если Вы допустим писатель известный, пианист, или – просто – спортсмен мирового уровня, – тогда у Вас шансов – море бескрайнее. Привечают в Австрии таланты разнообразные. Во-вторых, можно в Высшее учебное заведение какое-нибудь поступить, можно – в школу обычную, или, в крайнем случае, – в детский сад. Тут тоже – виза на проживание положена, но, только на время непосредственного посещения этих заведений: даже каникулы – не в счёт. И третий, самый верный вариант – фирму свою здесь открыть. Только – не липовую, а настоящую – с рабочими местами для местного населения. Есть новые рабочие места – виза на ПМЖ на автомате открывается. Понятно выражаюсь?

   Киваем – как те клоуны игрушечные, – "конечно, понятно, не глупей – павлинов приручённых".

   – Ну, вот так оно, – Аматов продолжает, – "Виктория" – моя компания, глобальными вещами занимается: чёрный металл из Украины – в Китай поставляем; из России – в Европу – цветные металлы; химикаты всякие, оружие, прочие безделицы – по всему миру. А вот с продовольствием – мелочи только одноразовые. Давно хотел фирму профильную по продовольствию создать: корабельные поставки сахара, муки – эшелонами, да всё времени не хватало, да и одному – трудно необъятное объять. А тут – вы подкатили. Вот я и думаю – давайте такую фирму совместно создадим? Понятно, что 51 % – мои, остальное – ваше, делите – как хотите. Уставной Фонд – для солидности – не меньше миллиона баксов, с вас – половина, расходы организационные, так и быть – на себя возьму. Согласны принципиально, – кивните, детали обсудим, юристов – козлов ленивых, подключим. А бабки то у вас есть? Уже – хорошо. А в каком виде – в наличной зелени? А вот это плохо, здесь, в Европе к наличке с недоверием относятся, местный Финансцапф – затерзает. Но ничего, это поправимо – пару договоров составим – с нотариусом, конечно: вы мне – нал в России, под расписки, я вам в Австрии – безнал – в виде комиссионных за контракты за черный металл, или – химикаты какие. Из тех денег, уже легальных, и взносы в Уставной Фонд сделаете, а под фирму новую – и разрешения на ПМЖ получите – и на себя и на семьи. Что – подумать надо? Думайте, не тороплю. Если надумаете – звякните, телефон то – знаете.

   Вышли мы из того офиса с Моисеичем – ошарашенные слегка. Как всё складывается удачно – и с бизнесом клеится, и с переездом легальным – в десятку, похоже, попали.

   Но – подумать то надо, не лохи же малолетние – как-никак.

   Зашли в супермаркет местный, пива-водки накупили, хлебушка, колбасок австрийских в ассортименте. В гостиничном номере на балконе засели – будущее планировать.

   Посидели, поразмышляли – вечер наступил, стемнело совсем, австрияки спать завалились, только редкие прохожие под балконом нашим прогуливаются.

   – А я Аматову – верю, – Абрам Моисеевич говорит, – Ну, зачем, сам посуди, ему нас обманывать? Мужик – при бабках. Офис классный, ресторан шикарный, фирма процветает – одних машин – полтора десятка. Чего ему "бросаловом" заниматься? А мы – для чего ему нужны? Да тема то с продовольствием – новая же? Её же раскачивать надо. Опять же – скучно ему, поговорить с нормальными людьми хочется, пообщаться. Ну, что – вписываемся?

   И тут мне в голову мысль приходит – гениальная до безобразности.

   – Ты, Абрам, – спрашиваю, – Как к приметам относишься, к Знакам Судьбы всяким?

   – Мы, русские евреи, – Моисеич отвечает, – К таким вещам всегда серьёзно относились – жизнь заставляет неустанно.

   – Тогда, такое будет предложение, – развиваю мысль, – Давай мы с тобой, прямо сейчас – пописаем с этого балкона. У них, в Австрии этой, порядки очень строгие, если засекут – тут же из страны выпрут, без права въезда в ближайшие лет десять. А если с рук, или с чего другого там, сойдёт, – тогда значит, – Судьба нас сюда привела.

   Подумал Моисеич, рюмашку местной сливовой водки выпил – смакуя, да и согласился.

   Пописали с балкона от души: долго, звонко, в унисон.

   Никто не засёк.

   Следовательно – Судьба.

   Будем ей – подчиняться безропотно.

 
   Судьба – Безумная Подруга.
   Она – всё знает – наперёд.
   И мы бежим, тесня друг друга,
   За ней – годами напролёт.
   И не подскажет,
   Не – расскажет,
   Где те – Благие Берега,
   Судьба – Бесстыжая Подруга,
   Что от рождения – нема.
   Судьбы коварство – многогранно,
   И верить ей – что мух считать.
   Но, иногда – как, право, странно -
   Пинок – за веру – получать.