Текст книги "Структура (СИ)"

Автор книги: Андрей Двинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

– Глава тринадцатая. Любитель малолеток.

Громкий «пик» будильника вытащил меня из сна. С трудом открыв глаза, я провел пальцем по экрану и сел на кровати, оглядываясь по сторонам. Теряешь квалификацию, Петя, усмехнулся внутренний голос. Вторую ночь проводишь с девушкой и опять в разных комнатах. Покосившись на закрытую дверь, за которой спала Лика, я хмыкнул и потопал в душ.

Поставив голову под прохладные струи, я снова прокрутил в голове вчерашний день. Еще три трупа на моей совести. Пусть и не собственноручно жал на спуск. Нельзя сказать, что я особо сокрушался о загубленных душах, скорее меня волновали последствия. Если концов первого убийства могли и не найти, то это побоище не могло не иметь последствий. В центре Риги, м-да. Дима так и не пришел на встречу, лишь позвонил с незнакомого номера и отправил нас в гостиницу. Сказал, что занимается уборкой...

Даже если в полицию никто не сообщит, Моргунов не отстанет, это и коню понятно. Не надо быть гением, чтобы сообразить – если, занимаясь поисками человека, пропадает вторая группа, кто-то начал противодействие. А Моргунов – кто угодно, но не дурак. Я кожей почувствовал, как уходит время. Рано или поздно, "сарги" меня найдут. Значит, к тому времени надо быть во всеоружии. Или меня просто закопают. Причем, живым. Отличная мотивация для работы!

Одевшись, я схватил со столика ключи, запихнул в сумку ноутбук, засунул в кобуру пистолет, предварительно проверив наличие патрона в патроннике. Правила правилами, но в слишком опасную игру я заигрался. Потом подошел к двери в соседнюю комнату и, постучав костяшками пальцев, приоткрыл ее и заглянул внутрь.

Девушка спала на большой кровати. Волосы разметались по подушке, лицо было спокойным и умиротворенным. Маленькая ножка с зелеными ногтями выглядывала из-под одеяла. С трудом подавив естественные мужские желания, я подошел ближе и наклонился над ней, коснувшись плеча. Жалко было будить, но я обещал. Лика что-то промычала и приоткрыла правый глаз.

– Доброе утро, Рыжик, – сообщил я ей, и, не удержавшись, осторожно убрал с ее лба черную прядь. Она с трудом открыла второй глаз.

– М?

– Я на работу. Проснешься, не забудь позавтракать. Потом запрись в номере и жди меня, договорились?

– Хорошо, – пробормотала она. – А когда ты придешь?

– Как пойдет. Попробую не задерживаться.

– Ладно, – кивнула она и обняв подушку, закрыла глаза. – Хорошего тебя дня!

– И тебе того же килограмм, – усмехнулся я, собрав всю свою волю в кулак. Надо идти. Закопают живым, напомнил я себе.

С утра было свежо – "гольф", стоявший на гостиничной стоянке покрылся мелкими капельками росы. Солнце уже поднялось из-за горизонта, но со стороны моря ощутимо тянуло прохладой. Заведя машину, я вытер стекла тряпкой и уселся за руль, ожидая, пока двигатель немного прогреется. Найдя на приемнике приятную музыку, я откинулся на спинку сидения, вспоминая вчерашний рассказ девушки...

Настоящего своего отца она не знала. Мать на эту тему распространялась весьма туманно, точно Лика была уверена лишь в том, что живет он где-то в России. А они, всю ее сознательную жизнь провели в Риге, проживая в одной большой квартире вместе с бабушкой. Не сказать, что богато, но и нужды особой не испытывали. Елена Строгонова в свое время с отличием окончила университет и нашла неплохую работу в банке. Там она и познакомилась с Моргуновым.

– Нам показалось, что жизнь превратилась в сказку, – рассказывала мне Лика, уплетая мороженое. Мы сидели в Макдональдсе, в "Спице" – именно это место Дима и определил, как "второе". – Он задаривал нас подарками, мать каждый день приходила домой с цветами. В выходные возил по ресторанам, на яхте катал. Мама влюбилась, конечно. Ну а через полгода он сделал ей предложение, – Лика отодвинула в сторону первый, уже пустой стаканчик.

– Мать согласилась? – скорее утвердительно, чем вопросительно пробормотал я.

– Угу, конечно, – кивнула она, придвигая к себе вторую порцию. Сильно перенерничав, девочка заказала аж четыре штуки. Хмыкнув, я только пожал плечами – каждый борется со стрессом по-своему. – Он такое шоу сделал, кто бы отказался? Нанял музыкантов, они мать прямо у входа в банк поймали и серенаду пели. И тут он на белом коне, реально! Меня и бабушку он заранее пригласил на это представление, – Лика поковыряла палочкой в стаканчике и вдруг сдвинула его в сторону. – Нет, не могу. Извини, что я столько заказала...

– Да ладно, – усмехнулся я, придвигая мороженое к себе.

– Ну вот, – продолжила она. – Конечно, мама согласилась. Свадьба была шикарная, – девушка вздохнула. – Торжественная часть прошла в Опере, а потом мы все улетели в Монако на целый месяц. Классно было, чего уж там. Мама бросила работу, мы переехали к нему, у него дом в Межапарке. Пару лет жили неплохо, я перешла в престижную школу, и все вроде было хорошо. А потом умерла бабушка. Ну и после этого началось...

– Что именно? – уточнил я, облизывая ложку.

– Он начал ко мне приставать, – Лика сморщилась и опустила глаза. Несколько секунд молчала, потом будто бы собралась с силами и продолжила. – Сначала я думала, что это случайность – ну то он меня подхватит, то поддержит. То в ванну зайдет, когда я там... – Она вдруг шмыгнула носом и глухо продолжила. – Потом однажды мама попала в больницу, а он напился... Ну и предложил мне стать его любовницей. Знаешь, он ведь такой резкий, властный. Я растерялась, не зная, что сказать, а он руки распустил, – девушка вдруг замолчала и уставилась в одну точку.

– И что дальше было? – Спросил я, непроизвольно нащупывая локтем рукоять "вальтера".

– Мне удалось вырваться, – продолжила она, мотнув головой, будто отгоняя воспоминания. – Выбежала на улицу, спряталась за беседкой. Он ходил по двору, звал меня, ругался... Потом вдруг сказал громко, что, если я матери проболтаюсь, он нас обеих убьет.

Видно было, что ей тяжело вспоминать. Сморгув с ресницы слезинку, Лика вытерла щеку и посмотрела на меня.

– У меня тушь потекла, да?

Я покачал головой и взял ее за руку, а она вдруг уцепилась в нее, словно утопающая. Помолчала минуту, потом отпустила мою ладонь, придвинула стаканчик, съела две ложечки и продолжила.

– Мне Костя помог, охранник. Я просидела у него в караулке, пока отчим не заснул. Потом пробралась в свою комнату, забаррикадировалась и переночевала как-то. Ну а наутро сбежала из дома. После школы поехала в больницу и упросила врача остаться у мамы в палате. Так и вернулись домой вместе.

– Маме рассказала?

– Нет, – она покачала головой. – Это не были пустые угрозы, он потом трезвый позвонил мне и подтвердил... Ну, вобщем, я испугалась и не сказала ничего.

– А потом что было? – Спросил я, допивая кофе.

– Петь, пойдем, покурим, – вдруг попросила она. – Очень хочется...

– Пойдем, – кивнул я. Сам не курил, еще в студенческие годы желудок мне однозначно сообщил, что он против этой пагубной привычки. Но к дыму относился спокойно, как и к курящим. Мы вышли на улицу и сели на лавочку. Девушка достала пачку "Вог" и вытащила длинную и тонкую сигарету. Несколько раз затянулась, потом с некоторым вызовом посмотрела на меня.

– Осуждаешь?

– Ни капли, – покачал головой я. – Каждый волен распоряжаться своим здоровьем как пожелает.

– Надо же, – она покачала головой. – Вот и мама мне так говорила: ты, Рыжик, уже большая, чтобы самой решать, чем себя травить.

– Почему "Рыжик"? – поинтересовался я, внимательно оглядывая ее. Рыжего сейчас в ней не было ничего.

– Лет в восемь мы с подругой бесились и сдуру покрасили волосы в рыжий цвет. У подруги мать парикмахером работала, каких только красок у нее не было... А цвет такой был ядовитый и очень стойкий, – она улыбнулась и озорно взглянула на меня, стряхивая пепел в мусорник. – Вот с тех пор мама меня так и прозвала.

Помолчали.

– Последние полгода превратились в ад, – без перехода продолжила Лика. – Отчим всячески доставал меня. Втихаря, за спиной у матери. У меня... – Она вдруг сбилась, замолчала, но потом собралась и продолжила, глядя куда-то вдаль, – у меня парень был. Леша его звали... То есть зовут. Мы встречались. Моргунов, когда узнал, обозлился... Короче, Леша попал в больницу. Его избили, сильно. Потом, когда его выписали, он мне рассказал, что его предупредили. Короче, если он продолжит со мной встречаться, то больницей не отделается. Это было последней каплей. Ну, я и рассказала матери...

Сигарета в пальцах девушки задрожала, и она снова шмыгнула носом. Я придвинулся и осторожно обнял девушку за плечи. Некоторое время мы молча переживали – она свои воспоминания, я – рассказанную драму. Потом, достав из пачки вторую сигарету, Лика прикурила от ее первой, кинув бычок в мусорник.

– Поэтому она погибла? – Тихо спросил я.

– В какой-то степени да, – глухо проговорила она. – Сначала она не поверила. Потом, когда я рассказала ей все в подробностях, решила проверить. Сказала Моргунову, что поедет к родственникам с ночевкой. А на самом деле, должна была вечером заявиться домой. Вызвала своего брата на помощь. И поехала встречать его на автовокзал...

– А тут теракт, – понимающе кивнул я.

– Да, – она снова глубоко затянулась и замолчала, глядя в одну точку. Потом, словно робот, заговорила, – вечером мама с дядей должны были внезапно приехать домой. Но вместо них приехала полиция. Отчима повезли на опознание. А я итак знала, что это она... Будь она жива – она меня бы не бросила с ним. Едва отчим уехал, я сбежала из дому, приехала к подружке. Моргунов позвонил ее матери, сказав, что я не в себе из-за смерти мамы и что он утром заедет. Но утром я опять сбежала. Весь день шлялась по городу. Деньги закончились, очень хотелось есть, – она вздохнула. – Я была в шоке, плохо представляла, где я и что со мной. Потом пошла к Лешке в общагу. Просто не к кому было идти. Там у него гулянка, с алкоголем, спайсами и даже с порошком. Я с горя накачалась всякой гадостью и плохо помню, что было. Очнулась у тебя в машине.

– Представляю, – покачал головой я. – Какой-то мужик везет куда-то...

– Ну да, – невесело хмыкнула она. – Решила, что ты такой же, как он... любитель малолеток. А ты взял и завалился спать, и чихать тебе было на меня, – Лика как-то нервно хихикнула. – Даже обидно стало. А потом утром у тебя проблемы начались. Я решила, что из-за меня, поэтому и не дождалась, извини...

– Да чего уж там, – махнул рукой я.

Вот как после такого рассказа я мог тащить ее в постель? Конечно, выпросил у Мариса двухкомнатный номер и переселился туда вместе с ней.

До квартиры Сотникова я доехал примерно за час, немного постояв в пробках по дороге. Данила уже ждал меня возле подъезда, с ноутом на плече. Я притормозил рядом, но коллега не обратил на "гольф" никакого внимания, видимо, ожидая "шкоду". И, вообще, похоже спал стоя. Я надавил на клаксон.

– О, привет, шеф, – удивлено пробормотал он, садясь в машину. – Тачку поменял?

– В ремонт свою отдал, – соврал я. – А эту взял у знакомого.

– Понятно, – кивнул он. – Что за помещение?

– Сейчас увидишь, – ответил я, выжимая педаль газа. – Домик нам сдают с правом выкупа. Советской постройки еще, но вроде как в хорошем состоянии. Четыре этажа, так что нам хватит.

– А где это? – Поинтересовался он, пристегиваясь.

– А вот сразу за Южным мостом, на Баускас, – ответил я, выруливая на Лубанас.

Через несколько минут мы уже съезжали с Южного моста. Я прижался вправо и, проехав мимо молочного комбината, повернул через кольцо на Баускас. Сразу за перекрестком, с правой стороны улицы стоял большой грязно-желтый и немного обшарпанный дом. Заехав на тротуар, я протиснул машуну в приоткрытые ворота и остановился во дворе. Здесь нас уже встречали.

Высокий седоватый мужик, в солидном костюме и в расстегнутом плаще первым шагнул ко мне, и, улыбнувшись протянув руку. Уже несколько лет мы стреляли вместе на соревнованиях, поэтому, когда у меня возникла потребность в помещении, я сразу вспомнил про него: Каспар много лет работал маклером в солидной конторе по торговле недвижимостью.

– Спасибо, что согласился помочь, – кивнул я ему, пожимая ладонь.

Второго встречающего, парня моих лет, ниже Каспара на голову, толстого и подвижного мне пришлось основательно поискать. Звали его Сергей, а работал он прорабом в строительной фирме, которая несколько лет назад перестраивала нашу лабораторию. Искал я его специально, у парня был опыт в ремонте помещений, приспособленных для исследований, а там нюансов хватало. Лучше опытного поискать, чем потом перестраивать.

– Готовы смотреть? – Спросил Каспар.

– Мы как пионеры, – усмехнулся я, хотя красного галстука никогда не носил.

– Тогда прошу, – Каспар достал из кармана ключи и, подобрав нужный, открыл замок. – Лудзу, – оттянув створку, он пропустил меня вперед.

В нос ударил затхлый запах неиспользуемого помещения. Несмотря на явную заброшенность, внутри было относительно чисто, хотя пыли хватало. Проходная, коридор, несколько кабинетов и большие залы, в которых ранее, судя по всему, располагалось какое-то производство. Крепкий пол, покрытый пошарпанным линолеумом, стены покрытые серой краской... Это ерунда, ответил я сам себе. Косметику сделаем, все будет как в лучших домах.

– Зачем нам такой большой дом? – Вполголоса спросил Даня, осматриваясь. – Сюда десяток лабораторий можно запихнуть.

– Десяток и будет, – ответил я, открывая дверь и заглядывая в небольшое помещение, где стояли несколько десятков металлических шкафчиков. Раздевалка для рабочих.

– Не опоздал? – От двери послышался голос Гордеева. "Специалист по безопасности" сегодня был одет в солидный деловой костюм. Прям директор, я на его фоне смотрелся мелким клерком.

– Нет, – покачал головой я, пожимая ему руку. – Осматривайся.

– Канализация везде исправная, отопление центральное, зимой, конечно, все было отключено и слито, поэтому надо проверять, – продолжил Каспар. – Своя небольшая подстанция...

Поднявшись на верхний этаж, я посмотрел в окно. Хороший вид. Как всегда, в последний момент, накатила нерешительность. Может еще что-то посмотреть?

Живым закопают, напомнил внутренний голос. Встряхнувшись, я повернулся к Каспару, который тенью бродил за мной, что-то рассказывая об истории дома и его обитателей.

– Хорошо. В принципе, я согласен. Где мы можем сесть и обсудить окончательные условия?

В глазах Каспара мелькнуло удовлетворение.

– Здесь есть кабинет со столом и стульями, прошу сюда...

– Глава четырнадцатая. Трудовые будни.

Давно я так не работал. Может, даже и никогда. В шесть утра звонил будильник, я принимал душ, одевался, садился в машину и летел в «Цитадель», как с легкой руки Гордеева назвали мы свое новое помещение. Опасность для жизни – отличная мотивация, не раз за эти дни я вспомнил знаменитую фразу Лаврентия Павловича: «Сколько работников завода надо расстрелять, чтобы установка заработала через месяц?»

К слову сказать, своей активностью мне удалось заразить и ребят. Что Даня, что Анцис впряглись вместе со мной. Заканчивали мы далеко за полночь, без обедов и перекуров, так, перехватив иногда бутерброд-другой, когда было совсем невмоготу. Станков не было, поэтому Федор работал главным образом в Институте, куда два раза в день ездила машина, чтобы забрать изготовленные детали. Параллельно с нами, в "Цитадели" шел ремонт – работали электрики, штукатуры, маляры и прочие строители, приводя в порядок помещения. В первую очередь, мы, конечно, кинули все их силы на "генераторную", так мы между собой называли место, где будет стоять установка. Чистое помещение делать не стали, а соорудили, так сказать, "чистую будку" – большой стеклянный короб посреди зала. Внутри него и происходил монтаж установки.

Треть времени у меня уходило на администрирование. Пришлось нанять юридическую фирму, которая занялась оформлением всего нашего предприятия. По несколько раз на дню, скинув халат, я бежал в единственное пригодное "офисное" помещение, где подписывал бумаги, договаривался с юристами и бухгалтером, отсчитывал деньги, потом снова надевал халат и бежал обратно. Денег не хватало. Впрочем, когда было иначе? Гордеев почти каждый день ездил менять монеты, лишь косо поглядывая на меня, когда я доставал из чемоданчика новые червонцы. Он так и не спросил, откуда золотишко, но я видел, что рано или поздно такой разговор состоится. Мне казалось, я его раскусил, он жил по принципу: неизвестное – опасно. Поэтому, уже с того памятного разговора про убитых бандитов было ясно – скрывать от него что-либо бессмысленно. Докопается. Или прямо спросит. А если не получит ответов, просто помашет ручкой. Но терять его сейчас я не мог, к чему-чему, а к безопасности он подошел со всем вниманием и тщательностью.

"Цитадель" постоянно охраняли четверо: один официальный охранник на входе и трое ребят в штатском, которые все время крутились где-то рядом. Ночевали они тут же, одну из комнат мы временно оборудовали под спальню. Меня до гостиницы и обратно неотлучно сопровождал телохранитель – молодой и здоровый парень по имени Игорь. Если он отдыхал, то на пассажирское сидение садился сам Дима, покидая меня лишь тогда, когда я запирался в номере. В гостинице все время кто-то присматривал за девушкой, пока Лика сидела целыми днями в номере.

Вот ее-то я забросил. Сам дико переживал по этому поводу, но времени абсолютно не было. Днем несколько раз звонил, чтоб услышать ее "все нормально". Пришлось купить еще один ноут, чтоб девчонка могла хоть в интернете посидеть и не скиснуть окончательно от безделья. А когда приходил вечером, то Лика уже спала. Тихонько приоткрыв дверь в ее комнату, я садился на стул и смотрел на нее. До тех пор, пока не чувствовал, что отрубаюсь от усталости.

На третий день нашего рабочего марафона, когда я в шесть утра продрал глаза и принялся одеваться, дверь в соседнюю комнату внезапно открылась, и на пороге возникла полностью одетая девушка.

– О, привет, – удивленно хмыкнул я. – Ты куда собралась?

– Доброе утро, – хитро улыбнулась она, залезая в шкаф, где висела ее куртка. – Я с тобой поеду.

– Куда со мной? – Затупил я спросонья.

– На работу, – усмехнулась она. – Мне надоело сидеть целыми днями взаперти. Лучше я тебе помогу.

– Чем?

– Да хоть чем, – пожала плечами она. – Кофе варить умею, кстати.

Хмыкнув в ответ, я пожал плечами.

– Да я только рад. Работы хватит!

– Тогда рассказывай, чем вы там занимаетесь?

Пришлось рассказывать. Конечно, все выкладывать не стал, лишь описал в общих чертах, что собираем новую установку, запустив которую, получим большую конфету. Телохранителя Игоря, обычно сидящего впереди, мы пересадили на заднее сидение. Пока ехали и болтали, я вдруг вспомнил, что у Лики практически нет никаких вещей, кроме зубной щетки, которую мы купили в ближайшей к гостинице аптеке еще в первый день.

– Слушай, тебе надо, наверное, одежду купить и всякие мелочи?

– Надо, – кивнула она. – Только не на что. Может, ты меня на работу возьмешь? Я заработаю.

– А давай я тебе лучше так денег дам? – Предложил я.

– Неа, – она покачала головой. – Не хочу так. Мне надоело постоянно от кого-то зависеть. Ладно раньше, когда я совсем малая была... Но теперь, случись что – мне даже поесть не на что будет. Хочу сама себя обеспечивать, хоть самый минимум, – она серьезно посмотрела на меня. – Пока мама работала, она совсем другим человеком была. А потом, когда дома стала сидеть... Короче, не к лучшему изменилась.

Я удивленно покачал головой. Надо же, не ожидал.

– А в театре ты тоже работала?

– Конечно, – кивнула она. – Я им реквизит придумывала, декорации разные...

– Ну, хорошо. Раз так, беру тебя официально, на должность своего помощника, так ее назовем. Но тогда работать будешь всерьез, без дураков. Согласна?

– Согласна, – удовлетворенно кивнуло это чудо, откидываясь на спинку сидения.

Помещение генераторной уже приняло вполне законченный вид. Здесь еще пахло краской, и электрики доделывали какие-то мелочи, но посредине комнаты уже стоял прозрачный ящик из оргстекла, внутри которого находился каркас генератора. Рядом с будкой был установлен огромный бак, к которому мы сегодня как раз сантехник должен был тянуть трубы с водой. Именно эта вода будет использоваться в качестве вещества для преобразования в копируемые предметы. Но об этом знал пока только я один, для всех остальных это была накопительная емкость для охлаждающей жидкости.

Едва мы с Ликой зашли внутрь, нам навстречу вышел заспанный Даня.

– Привет, – удивленно поздоровался я. – Ты что, домой не ездил совсем?

– А смысл? – Хмыкнул он, потягиваясь. Потом с интересом уставился на Лику. – Здравствуйте! Я Данила. А вы с нами работать будете?

– Это моя помощница, зовут Лика, – представил я девушку, которая с интересом осматривалась по сторонам. – Будет нас кормить и поить кофием, а в перерыве – перекладывать бумажки из одной стопки в другую...

– Здравствуйте, – улыбнулась она Даниле. И повернулась ко мне, – наверное, наоборот? Перекладывать бумаги, а в перерыве кормить?

– Неа, – покачал головой я, кивая на гору мусора в углу, большая часть которой состояла из упаковок от пицц и бутербродов. – Именно так. У нас тут мужской коллектив и жрем мы, как... – я замолчал, подбирая сравнение.

Скрипнула входная дверь и в помещение вошел Гордеев. Окинув нас взглядом, он удовлетворенно кивнул и дежурно улыбнулся.

– Привет всем. Так я и думал, что вы оба приедете. Ну, может и к лучшему, – сообщил он не нам, а скорее своим мыслям. – Петь, пошептаться бы.

– Пошли, – кивнул я, поворачиваясь к Дане. – Покажи Лике здесь все: удобства, кухню и так далее. Но хвост не распускай, – добавил я в полушутку, полувсерьез. – Это моя девушка!

– Как ты мог подумать, шеф, – развел руками Даня, скорчив прикольную рожу, а Лика фыркнула от смеха, бросив на меня озорной взгляд, от которого у меня сразу испарилось рабочее настроение. Когда девушка так смотрит, мужчина понимает: еще чуть и бастион рухнет...

Перед входом в кабинет, Гордеев открыл ящик небольшой тумбочки и демонстративно оставил там телефон. Я последовал его примеру. Едва мы зашли внутрь, Дима плотно закрыл дверь и развернул стул так, чтобы сидеть лицом ко мне. Я присел прямо на стол и ожидающе посмотрел на него.

– Это хорошо, что ты ее привез сюда. Легче будет обороняться, – проговорил он, усевшись.

– Ты меня пугаешь, – проговорил я, чувствуя, как игривое настроение уступает место обеспокоенности.

– Это я так, чтобы ты настроился на серьезное восприятие информации, – осклабился он и тут же стер с лица ухмылку. – На самом деле, наши дела не очень. Как ты понимаешь, нормально прибраться в театре не удалось. А мочить всех свидетелей подряд, извини, я не стал. Но трупы мы убрали, машину отогнали и как результат – в полицию по месту никто не заявил. Но зато, судя по всему, это сделали "сарги".

– Блин, – выругался я. – Подробности знаешь?

– К сожалению, нет, – Гордеев покачал головой, закидывая ногу на ногу. – Не сиди на столе, сил не будет.

– Не замечал раньше у тебя суеверий, – невесело усмехнулся я, пересаживаясь на стул. Дима не любил смотреть снизу-вверх на людей, это я уже заметил.

– Поработаешь с мое над безопасностью, еще не в то поверишь, – хмыкнул он. – Так вот, контакты "саргов" с полицией замечены активные и, я подозреваю, что не в нашу пользу. Возможно и Лику ищут уже по официальным каналам.

Я задумался, поскреб ногтями по столу и поднял глаза на замолчавшего Гордеева.

– И что теперь?

– А теперь нам надо быть очень и очень аккуратными. Самою большую опасность представляют камеры видеонаблюдения в старой Риге. Если следователи решат проверить записи, то выйдут на театр. А потом на Лику. И дальше – на тебя.

– А с чего они станут камеры смотреть?

– Хотя бы потому, что там последний раз засветились телефоны ныне пропавших "саргов".

– Твою мать, – выругался я.

– Поэтому, говоря откровенно, все дело упирается во время. Рано или поздно на нас выйдут – или полиция, или "сарги", а вероятнее всего – и те, и другие. И если с полицией можно будет поспорить с помощью хорошо оплаченного адвоката, – Гордеев невесело усмехнулся, – прямых улик против тебя нет, тут уж я подчищу все, что можно, то с Моргуновым... Сам понимаешь.

– Понимаю, – кивнул я, активно шевеля извилинами.

– Что у тебя с квартирой?

– Нанял бригаду ремонтников, – ответил я ему, почесав в затылке. – Вытащили всю мебель уже, вскрыли пол... Сегодня должны вывести мусор, концов не останется.

– Ну вот. Улик нет. Значит, надо продумывать стратегию обороны.

– Нам надо успеть закончить установку, – повторил я фразу, которую уже не раз твердил по поводу и без повода.

– И тогда ты начнешь клепать на ней золотые монеты, – то ли спросил, то ли утвердительно произнес Гордеев, внимательно глядя на меня.

– Догадался, – вздохнул я. Этого следовало ожидать. Мозги у мужика работали – дай бог каждому.

Он встал, подошел к двери, открыл ее, оглядел пустой коридор и снова плотно прикрыл.

– Ну чтож, тогда это как раз то дело, ради которого стоит рискнуть, – усмехнулся он, усаживаясь обратно на стул. – А на ней только золото можно делать?

– Все, что угодно, – я встал и подошел к окну, размышляя, что ему объяснять и как. – Представь себе "ксерокс", который копирует любой предмет. На атомарном уровне. Сохраняя энергетические и структурные характеристики оригинала...

– Однако, – хмыкнул "специалист по безопасности". – Кто еще об этом знает?

– Ты и я, – пожал плечами я.

– А ребята?

– Не думаю, – покачал головой я. – Даня бы сразу сказал, у него что на уме, то на языке. У Анциса не хватит воображения, он, пока не увидит, не сообразит. Но, едва установку соберем, узнают, конечно.

– А тот твой оппонент в Институте?

– Раугс?

– Угу.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Теоретически, может догадаться. Но тут на проблему надо смотреть несколько с необычной точки зрения... Как бы тебе объяснить... – я подошел к столу, схватил лист бумаги и стал чертить каракули, что всегда мне помогало сформулировать мысль. Наконец, нужные слова нашлись. – Рассчитать на бумаге это нельзя, у ученых сегодня несколько иные представления о пространстве и материи. Мы, с покойным шефом пять лет назад совершенно случайно наткнулись на двоякое решение одного интеграла и сделали смелое предположение. Но даже тот подход был ошибочным, это я понял только сейчас, совершенно случайно наткнувшись на побочный эффект во время эксперимента. Даже если Раугс повторит установку, он должен сделать те же ошибки, что и мы, чтобы выйти на понимание несколько иной физики.

– Ладно, не надо лезть в дебри, – буркнул Дима, подняв обе руки, словно защищаясь от меня. – Сколько монет у тебя осталось? Хватит, чтобы закончить?

– Впритык. Самая большая проблема с рентгеновским лазером. Он дорог и долго ждать, пока привезут. Пока не знаю, что делать. В институте он есть, но выкупить его Раугс точно не позволит...

– А если просто спереть? – Гордеев наклонил голову и хитро посмотрел на меня.

Ну вот, так и пускаются во все тяжкие, подумал я. Убил, теперь вот украсть предлагают. Впрочем, это решение. Живым закопают, напомнил я себе, передергиваясь от липкого страха, каждый раз вылезавшего откуда-то изнутри.