Текст книги "Расследователь. Предложение крымского премьера"

Автор книги: Андрей Константинов

Соавторы: Александр Новиков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

Андрей поднял трубу, осторожно обтер от снега, сунул в карман. Они покружили вокруг места обнаружения телефона, но ничего больше не нашли... Медленно двинулись тем же маршрутом, которым Обнорский убегал к Почтовой площади. Следы двух "торпед" в точности повторили его путь. Андрей и Родион вышли на площадь и, оставаясь в тени деревьев, вызвали Колю.

– У вас все в порядке? – сразу откликнулся Коля.

– В порядке... Выезжай в точку два.

– Пять секунд, – ответил Повзло. Ожидая его, Родя вертел головой по сторонам. Когда рядом затормозила "девятка", Каширин что-то высмотрел на снегу, наклонился и подобрал.

В теплом салоне автомобиля было уютно, как дома. Пахло табаком, играл джаз.

– Телефон нашли? – спросил Повзло.

– Нашли.

– А еще что-нибудь?

– Больше ни хрена, – пожал плечами Андрей. Родя хмыкнул и сказал:

– Как знать... Может, и нашли.

– А что?

Родион молча показал смятую пачку из-под "Мальборо". Он держал ее за уголки кончиками пальцев.

– Ты что же, Родя, хочешь сказать, что эта пачка...

– Не знаю. Не знаю, Шеф. Но эта пачка лежала там, где ты выскочил из "леса". А твои преследователи остановились там же. Они за тобой не пошли, рассчитывая, видимо, перекрыть тебе дорогу обратно, если ты надумаешь рвануть наверх по Владимирскому спуску. Эта пачка может принадлежать одному из них.

– Э-э, брось, Родя, – сказал Андрей. – По Владимирскому спуску в день проходят сотни людей. Пачку может выбросить любой. Да и вообще – неизвестно, сколько она тут валяется... Так?

– Нет, не так... По спуску, конечно, проходит много народу. Но, во-первых, не каждый забросит смятую пустую пачку за восемь метров от тротуара. Пачка – не камень. Она легкая и далеко не летит. Во-вторых, пачка совсем свежая. Она хранит отчетливый запах сигарет, она сухая и чистая. Значит, выбросили ее совсем недавно. Скорее всего, несколько часов назад. В-третьих, она найдена именно там, где тормознулись твои "торпеды".

– Из этого ты, Родион, делаешь вывод, что...

– Я не делаю выводов. Я просто обнаружил пустую пачку, которая может принадлежать одному из твоих "друзей"... Всего лишь может. Но подобрать ее с земли мне было нетрудно. Может, удастся проверить на "пальцы".

– Свернет завтра Соболев наше расследование, – сказал Коля, – вот и проверишь.

Обнорский посмотрел на часы и произнес:

– Уже сегодня, мужики... уже сегодня.

* * *

"Брюссель 28 ноября 2000 г.

Господину Ивану Вьюну,

Спикеру Верховной Рады,

Киев,

Украина. Уважаемый господин спикер!

Во время Вашего визита в Брюссель на прошлой неделе мы уже имели возможность встретиться и обсудить проблемы в отношениях между Европейским Союзом и Украиной. Среди затронутых нами тем было исчезновение украинского журналиста Георгия Горделадзе. За время, прошедшее после нашей встречи, в прессе появились сообщения о некоторых новых обстоятельствах, связанных с его исчезновением. Так, информационное агентство "Интерпресс" обнародовало информацию о том, что в Таращанском районе обнаружено изувеченное тело Горделадзе, что подтверждают данные судебно-медицинской экспертизы. Сегодня я получил сообщения о том, что к исчезновению и жестокому убийству Горделадзе могут быть причастны некоторые высшие должностные лица страны. В распоряжение голландской газеты "De Valksrant" попала аудиозапись, предположительно содержащая разговор президента Украины с другими лицами, в котором президент требует "исчезновения " Горделадзе. Информация о существовании и содержании записи впервые была представлена бывшим спикером Верховной Рады Украины г-ном Стужей. Как нам стало известно, после объявления о существовании записи г-н Стужа удерживается в здании парламента, не имея возможностей для связи с внешним миром. Такие сообщения вызвали у нас серьезную озабоченность . состоянием свободы слова и прессы на Украине, и я хотел бы обратить Ваше внимание на то, что, если правдивость упомянутых фактов подтвердится, отношения между нашими парламентами окажутся под угрозой. В этой связи я прошу Вас провести тщательное и независимое расследование обстоятельств исчезновения и возможного убийства г-на Горделадзе. Я также надеюсь, что украинские власти воздержатся от каких бы то ни было репрессивных действий в отношении тех кто пытается выяснить правду об исчезновении Горделадзе и обнародовать полученные данные. Заверяю Вас г-н спикер, в том, что мое письмо не преследует целью вмешательство в ход следствия и судебного разбирательства по делу Горделадзе, но свидетельствует о глубокой озабоченности Европейского Союза наступлением на свободу слова и прессы на Украине.

С наилучшими пожеланиями,

Ян Мариус Вирман, председатель комитета по связям с Украиной Европейского парламента".

* * *

Соболев выглядел усталым и в какой-то мере встревоженным.

– Расследование останавливаем, – сказал он сразу после взаимных приветствий.

– Почему? – прямолинейно спросил Обнорский. Обнорский и Соболев встретились "полуконспиративно". На деле это означало, что премьер приехал в киевскую штаб-квартиру "Золотой пули" один, без сопровождающих лиц и без охраны.

– Потому, что расследование смерти одного журналиста ценой жизни другого представляется совершенным абсурдом, – прямолинейно же ответил Соболев. – Я не прав?

– Выслушайте меня внимательно, Сергей Васильевич... – начал Обнорский, но Соболев перебил его:

– Нет, это вы меня выслушайте, Андрей Викторович. Вы сами обмолвились во время нашей встречи в Санкт-Петербурге, что далеки от политики. Вы просто не совсем понимаете, что означает вчерашнее выступление Стужи. Дело-то ведь даже не в том, подлинные это пленки или нет. Дело даже не в Горделадзе!..

– А в чем же дело?

– Дело в том, что кто-то хочет спровоцировать стратегический кризис в Украине. Стужа в данном случае – винтик. Он, может быть, даже не понимает подлинной своей роли. Но за ним обязательно есть эшелоны политической и силовой поддержки... Речь идет не только о смене курса и правительства, но и о досрочной отставке президента. Фактически – это легализованный переворот. Ваша жизнь в таких условиях ничего не стоит.

– Стрелок не пытался меня убить... Выстрелы были демонстрацией силы, предупреждением, – возразил Обнорский.

– Вот именно. Вчера было предупреждение... А завтра? – очень серьезно произнес Соболев. Он замолчал, побарабанил пальцами по столешнице.

– И тем не менее, Сергей Васильевич, расследование я теперь уже не брошу, – упрямо сказал Обнорский.

– Амбиции? – спросил Соболев.

– Я не в том возрасте, чтобы тешить амбиции, Сергей Васильевич. Но всякое расследование проходит несколько стадий. Первая – накопление информации... Эта работа рутинная и трудоемкая, но именно она является фундаментом того здания, которое зовется "расследованием". Сейчас я могу сказать, что фундамент уже есть. Провокации против нас свидетельствуют, что мы на правильном пути. Или, по крайней мере, что мы верно очертили круг лиц, которые причастны к делу... Потому они и нервничают, потому и решились на стрельбу в центре города. Прекращать в таких условиях дальнейшее расследование – ошибка. А ошибка, как сказал Талейран...

– Хуже, чем преступление, – продолжил Соболев. – Талейран, конечно, великий человек, но...

– Что – "но"?

– Но это не аргумент, Андрей. Это расхожий афоризм, который в полемике уместен, а при обсуждении серьезнейшего вопроса – нет.

– Однако, Сергей Васильевич, таково мое мнение: расследование останавливать нельзя.

– А что думают ваши коллеги? – спросил премьер

– Давайте спросим у них, – ответил журналист и позвал Повзло с Кашириным.

Андрей думал, что Родиона надо представить, но оказалось, что премьер запомнил его по посещению Агентства. Он уверенно назвал Каширина по имени-отчеству, и Родя даже несколько смутился.

– Мужики, – сказал Обнорский, – дело вот в чем: Сергей Васильевич считает, что расследование необходимо прекратить. Мотив: ситуация стала опасной в первую очередь для самих расследователей. Я хочу услышать ваше мнение по этому вопросу.

Коля и Родя переглянулись. Видимо, этот взгляд означал: ну, кто первый?.. Повзло пожал плечами, сказал:

– Я считаю, что прерывать расследование сейчас – нецелесообразно... Возможно, скоро мы получим результаты.

– А возможно, и не получите? – спросил Соболев.

– Все возможно, – согласился Коля. – Но если мы остановим расследование, то результатов точно не получим.

– А ваше мнение, Родион Андреич?

Родя кашлянул в кулак, ответил:

– Ситуация однозначная, Сергей Василич... Мы вышли на тот рубеж, на котором уже можем получить результат. Скорее всего, мы его получим. Я категорически против того, чтобы закрыть тему.

– Вот так, значит?.. А риск получить пулю вас не пугает?

Обнорский сказал, усмехнувшись криво:

– Пугает. Но, как говорил незабвенный Фоке из "Места встречи": "Жизнь без риска – что еда без соли".

Соболев встал, прошелся по гостиной. Ноги утопали в толстом паласе. Было очевидно, что крымский премьер напряженно думает. Он остановился у окна...

Трое "варягов" – питерские журналисты – смотрели ему в спину. От Соболева зависело, будет ли продолжаться расследование "дела Горделадзе" или нет. Достаточно премьеру прекратить финансирование – и все. Вытянуть немалые расходы, характерные для длительной работы "на выезде", Агентство просто не могло... А их уже подстегивал охотничий азарт. Охотничий азарт – это очень опасно. Испытывая этот азарт, охотник часто забывает об опасности. И может сам стать дичью.

Премьер резко повернулся к журналистам лицом.

– Хорошо, – сказал он, – хорошо. Я услышал ваше мнение и отношусь к нему с уважением. Но ответственность... моральная ответственность за вашу безопасность... лежит на мне. Попробуйте убедить меня, что риск оправдан, что вы на верном пути.

Все трое облегченно вздохнули и переглянулись. Стало понятно, что Соболев готов к диалогу, и это открывает перспективу... Всем трем журналистам был известен чиновничий апломб, когда переубедить обладателя некой должности (чем она меньше – тем хуже) попросту невозможно. Невозможно потому, что носитель этой должности уже принял решение и не намерен его менять ни при каких обстоятельствах... за исключением указания "сверху".

Соболев был открыт для диалога и даже сам предложил убедить его.

– Я попробую, Сергей Васильевич, – сказал Обнорский.– Я попробую... Может быть, вы присядете?

– Конечно, – улыбнулся Соболев и сел в кресло.

– Буду краток, – сказал Андрей. – Итак, что мы имеем на сегодняшний день? На сегодняшний день картина такова: обнаружен обезглавленный, разложившийся труп... Формально труп не опознан, но с очень высокой степенью вероятности мы можем считать, что это действительно Георгий Горделадзе. Первоначально я считал, что это не так, что нас просто пытаются запутать, подтолкнуть к мысли: это – Горделадзе. Однако, по мнению эксперта, прижизненные ранения Георгия соответствуют следам на теле. Даже если эксперт ошибся, что представляется крайне маловероятным, но даже если он ошибся, труп все равно представляет огромный интерес.

– Почему? – спросил Соболев.

– Потому что те люди, которые произвели захоронение, несомненно причастны к исчезновению Георгия... Откуда бы иначе они взяли его украшения: перстень, браслет, кулон? Итак, мы считаем, что обнаружен труп Георгия Горделадзе. Мы знаем, что журналист был похищен шестнадцатого сентября, в Киеве, в период между десятью часами вечера и полночью. Спустя полтора месяца его обезглавленный труп был обнаружен в ста тридцати километрах от Киева. Лица, захоронившие тело, сделали все, чтобы труп был скорейшим образом обнаружен и опознан.

– А зачем же, – спросил Соболев, – ему отрубили голову?

– Нас тоже это поначалу озадачило, но потом мы нашли объяснение скорее всего, в голове Горделадзе осталась пуля, которую можно привязать к конкретному стволу. Отсюда вывод: ствол легальный. Табельный. Может принадлежать сотруднику МВД, СБУ или лицензированному охраннику. Учитывая небезопасность захвата и дальней перевозки пленника или трупа, резонно предположить, что осуществили ее не частные лица, а все-таки офицеры спецслужб.

– Худо, – серьезно сказал Соболев. – Очень худо. В свете заявлений Стужи ваши выводы работают на его версию.

– Ничего странного в этом нет, Сергей Васильевич. Те, кто спланировал акцию, именно на это и рассчитывали. Они просчитали, что следствие придет именно к такому выводу. Тут все не случайно, все с дальним прицелом... Это, однако, всего лишь логические построения, не подтвержденные фактами. Они позволяют почти наверняка исключить бытовые версии, как то: ревность, ограбление, случайное убийство шпаной. Однозначно видно, что похищение и убийство Георгия Горделадзе – спланированная и организованная акция. Но пока это не выводит нас ни на заказчиков, ни на исполнителей...

– Что же из этого следует? – осторожно произнес Соболев.

– Мы стали исследовать личность Георгия, предысторию убийства, людей, которые его окружали. Сам день исчезновения Горделадзе мы исследовали практически поминутно. На девяносто процентов события этого дня прозрачны и не внушают никаких подозрений: происходят обычные встречи, контакты, разговоры... Ничего, за что можно было бы зацепиться. Но вечером, после того, как Георгий и Алена пришли к Алене домой, начинаются "маленькие странности". Я их перечислю: во-первых, неизвестно, куда и зачем выходил Георгий в начале одиннадцатого. Алена ссылается на голодного кота... Но факты свидетельствуют, что Гия не покупал "Китикэт". С какой же целью он выходил? Во-вторых, консьержка утверждает, что не видела, чтобы Горделадзе второй раз выходил из дома. Возможно, консьержка была пьяна... возможно... Но почему-то милиция не зацепилась за этот факт. На слово поверила Алене и даже включила ее в следственную группу. А ведь обычно бывает наоборот – человек, который последним видел исчезнувшего, попадает под подозрение. В-третьих, Алена утверждает, что фонарь во дворе дома горел, а консьержка утверждает обратное... Соседи Затулы дают противоречивые показания. Одни говорят, что фонарь горел, другие – что нет.

– Какие из этого следуют выводы, Андрей Викторович? – спросил Соболев.

– Позвольте, к выводам я перейду чуть позже, Сергей Васильевич? Мы движемся, как вы обратили внимание, в обратном порядке: от обнаружения тела к началу истории. Так вот, предыстория вопроса... Отнюдь не бездарный, но вместе с тем не имеющий широкой известности журналист Горделадзе мечтает большем. А вынужден все время находиться на вторых а то и на третьих ролях, заниматься поденщиной, жить в долг, пощипывая по несколько долларов... Естественно, Георгия эта ситуация не устраивает. Он делает острые материалы на радио, он пишет скандальные статьи, он едет в Америку... Он заявляет: "Я! Вот – я! Я талантливый, умный и смелый! Я никого не боюсь!.." Но его не замечают. Многие украинские читатели и слушатели даже не знали о существовании некоего Горделадзе до его исчезновения. – Андрей сделал паузу. – Но кто-то все же Георгия заметил.

– Кто же?

– Я не готов назвать фамилии. Но это те самые люди, которые организовали похищение, потом убийство, потом обнаружение тела и, наконец, осуществляют сейчас скандал с записями... Мы считаем, что на Горделадзе обратили внимание год назад, в ноябре девяносто девятого, когда он и Затула предприняли вояж в Штаты. Этот вояж как-то очень странно совпал с визитом в Америку президента, и есть сведения, что президент был не очень доволен тем, что Горделадзе рассказывал о положении прессы на Украине.

– Да, – сказал премьер, – я в курсе.

– Видимо, именно тогда Георгия "назначили" на роль жертвы, на роль знамя оппозиции...

– Почему вы так думаете?

– Я попробую объяснить. Повторюсь при этом, что все то, что я сейчас вам говорю, – не есть факты. Но все наши построения основаны на цепочке фактов... Итак, кто-то очень недовольный "режимом" или своим местом в "режиме", задумался о том, каким путем можно сменить власть на Украине или изменить ее состав. Таких сил довольно много: это США, которым не нравится перспектива сближения Украины и России... Это Россия, которой не нравится перспектива сближения Украины и США. Это и внутриукраинские движения и кланы разной ориентации... Это олигархические семьи и их конкретные представители во власти...

– Андрей, я представляю себе политический расклад Украины, – сказал крымский премьер. Андрей улыбнулся:

– Извините. Извините, Сергей Василич... Итак, Георгий Горделадзе был избран на роль жертвы. В принципе, он на эту роль подходил почти идеально: горяч, молод, амбициозен, оппозиционен, симпатичен, беден... Но те, кто задумал акцию, считали (и правильно считали), что этого маловато. Горделадзе стали "откармливать на убой"... Проще говоря, готовить на роль жертвы. То есть развивать в нем именно те черты, которые необходимы будущей жертве. Ему подбросили идею о создании собственной Интернет-газеты. Несолидно как-то выставлять знаменем рядового журналиста с радио... А оппозиционера с собственным изданием – в самый раз! И ему подкинули мысль об Интернет-газете. Многие бывшие сотрудники Георгия рассказывают, что он сомневался, не очень верил в сетевые возможности. Но его убедили... Мы даже можем назвать имя человека, который в январе или, возможно, в конце декабря девяносто девятого подбросил ему эту мысль.

– Что за человек? – спросил Соболев.

– Человека зовут Эдуард Вайс, – ответил Обнорский.

– А-а, этот, – разочарованно протянул премьер, – он же, кажется, мелкая сошка...

– В смысле политического или экономического веса он, разумеется, никто... Ноль! Мелкий бизнесмен. Но истинная его роль в этом деле для нас пока не очень ясна. Напомню вам только, что это Вайс подбросил Георгию мысль о создании "У В". Вайс сам вышел на Горделадзе. Причем в нужное время... В конце Девяносто девятого или в самом начале двухтысячного года. Кроме того, у нас есть основания полагать, что он подсадил Георгия на наркотики...

– Вот так?

– Мы полагаем: так... Затула продемонстрировала нам препарат прозак, который последнее время принимал Георгий. Прозаком лечат депрессии, в том числе депрессии, связанные с отказом от наркотиков. А до этого Вайс подкармливал Гию некими "таблетками успеха"...

– Интересно,– сказал Соболев.– Очень интересно, мужики. Похоже, Горделадзе обрабатывали всерьез...

– Мы тоже так думаем. Его обрабатывали всерьез и в расчете на перспективу. Более того, его все время держали не только на наркотическом поводке... Это не очень надежно. Жизнь это подтвердила – Гия попытался скинуться... Но его держали еще и на очень крепком финансовом поводке. Это делали умно, тонко, то давая, то отбирая деньги. Георгий был все время как бы на грани краха. Положение Георгия и "Украинских вестей" было очень зыбким, что дополнительно делало его раздражительным и даже, можно сказать, озлобленным... И вот здесь мы подошли к очень важному моменту. К роли в этой истории Алены.

Обнорский закурил, помолчал несколько секунд, потом продолжил:

– Алена... Алена Затула... Женщина, загадочная, как Луна, – открытая для наблюдателя только с одной стороны. И эта – видимая сторона – светла и даже романтична. Алена – соратница, Алена – любимая женщина. Дом Алены – это то самое место, где Георгий отдыхал душой от опостылевшей Мирославы, которая в делах мужа участия не принимала. Алена – та самая женщина, которая первая подняла тревогу по поводу исчезновения Георгия... А позже сделала все, чтобы привлечь внимание общественности. Алена вызывает уважение и сочувствие... Ах как трудно ей, бедняге! Одна, совсем одна... Мирослава-то с детьми осталась! Всяко Мирославе легче. Да и любила ли мужа-то? От любящей жены к любовнице не бегают!.. Вот так примерно выглядит в глазах обывателя боевая подруга Георгия Алена Затула. Эта – видимая, романтическая сторона Луны... А что же невидимая, темная? Что там? Да и есть ли она вообще? Есть! Есть вторая сторона. Пока мы знаем о ней очень мало, но даже то, что знаем, настораживает, а хрустальный образ самоотверженной боевой подруги очень сильно мутнеет. Обыватель читатель, зритель и, если хотите, "болельщик" – этого не видит. Не видит потому, что не хочет видеть. Восприятие происходящего идет по прямой: это черное, это – белое. Как в сериалах. И никакие полутона ему не нужны. Сериал еще только начался, но зритель уже четко разделил героев на белых и черных. Белым – понравившимся – он загодя прощает все, наделяет их только положительными качествами. Черным – отказано в каком-либо понимании вообще... Мы, в отличие от зрителя-болельщика, обязаны смотреть наш "сериал" вдумчиво, с повторами, в замедленном воспроизведении. Прикидывая про себя все задумки сценариста и режиссера и пытаясь восстановить те фрагменты, которые при монтаже вырезали... Собственно, наша задача как раз и состоит в том, чтобы увидеть эпизоды, не вошедшие в версию для широкой публики. Именно это мы пытаемся сделать. Мы бродим по задворкам студии, подбираем забытые куски пленки, оброненные странички сценария. Беседуем с осветителями, гримерами, рабочими... И, видимо, правильно делаем. Не зря же так занервничали сценарист с режиссером! Впрочем, простите, отвлекся... Итак – Алена. Если присмотреться к Алене внимательно, то не так уж она романтически-лунная. Давайте позволим себе некоторое количество морализаторства и даже, я бы сказал, ханжества. В разумных пределах это иногда позволяет взглянуть на вещи здраво... Итак, Алена любовница. В этом есть некоторая романтика. В кино и в литературе это проходит. В реальной же жизни всякая женщина ненавидит соперницу (даже всего лишь предполагаемую) всем инстинктом собственницы... Искренне и глубоко. Потому что романтика в кино оборачивается разрушением в жизни. Любовница – это же Разлучница... И женщина, вступающая в отношения с женатым мужчиной, отлично это сознает. Она сознает, что причиняет боль другой женщине. Она разрушает чужую жизнь... Но – стоп! Ханжества уже достаточно. Потому что пришла пора задать себе вопрос: а если это Любовь? О, если это Любовь! Если это Любовь –можем ли мы предъявлять какие-либо претензии Алене? Конечно, нет... Вот только была ли любовь? Мне кажется, что нет. Не было ни любви, ни сподвижничества... Очень странные были у них отношения. Постель? Да. Но постель – это очень мало, чтобы соединить мужчину и женщину. Постель способна соединить лишь на то время, пока они находятся в постели. Это, коллеги, не любовь – это ПАРТНЕРСТВО. Вы можете спросить: а чего ты так распыляешься на отвлеченные темы? К чему все эти разговоры о любви? Какое отношение они имеют к расследуемой теме? Отвечу: прямое. Мне важно понять: могла ли Алена предать Георгия? Если женщина любит, она не предаст. А если она видит в мужчине всего лишь партнера? Это уже совсем другое кино... В таком случае возможно лицедейство, лицемерие и, в конечном итоге, предательство. Боюсь; что именно так все и было в отношениях Затулы и Георгия.

Андрей умолк. Трое слушателей его монолога тоже молчали. Через несколько секунд Соболев произнес:

– Вы весьма образно описали ситуацию, Андрей. Но все это – сплошная лирика.

– Я прошу прощения за то, что говорил длинно, не очень внятно и, вероятно, несколько пафосно... У нас мало конкретики и действительно много лирики. Есть только предположения о том, что Алена играла неоднозначную роль в судьбе Георгия. Она как бы стояла рядом. Как бы была соратницей... И вместе с тем дважды отсекала Горделадзе от денег. Один раз по ее милости был упущен большой американский грант, в другой раз – некий спонсор. Это, кстати – факты. А деньги были нужны позарез! Но Алена все время как будто подталкивала Георгия к краю. К такому состоянию, когда он будет готов принять деньги из любых рук, когда он пойдет на любую авантюру. Она толкала "любимого" в финансовый капкан. Или – выводила его на конкретных хозяев. А это покруче наркотической ловушки с помощью прозака из нее не вылезти.

– Но, как я понял, у Георгия не было серьезных долгов?

– Спорный вопрос, Сергей Васильевич, – ответил Обнорский. – До поры до времени мы тоже так думали... Пока не провели небольшой сравнительный анализ доходов и расходов Г. Г.

– И что же?

– Очень интересная получилась картинка. По нашим оценкам... очень приблизительным и неточным... Так вот, по нашим оценкам расходы Горделадзе тысяч на десять долларов превысили его видимые доходы.

– Очень интересно... Вы не могли ошибиться?

– Могли. Но только в сторону занижения суммы. Все доходы мы брали с повышающим коэффициентом, а расходы, наоборот, – с понижающим. Скорее всего, окончательная разница составит тысяч пятнадцать-восемнадцать... Возможно, больше.

– Выводы?

– Очевидны. Либо кто-то тайно спонсировал Георгия, либо он нашел скрытый способ заработка. Либо имело место сочетание двух этих источников... В любом случае для Горделадзе это создавало очень серьезные проблемы.

– Почему?

– Потому что если у Горделадзе и был спонсор, то наверняка небескорыстный... В любой момент Георгию могли предъявить счет. Как может журналист отработать "бескорыстную спонсорскую помощь"? Только пиаром... Если же он нашел левый заработок, то это тоже пиар. Есть, конечно, и третий вариант.

– Шантаж?

– Да, Сергей Васильевич, шантаж. Сейчас, когда мы имеем представление о личности Горделадзе, мы можем точно сказать, что он не Дон-Кихот... Теоретически мог Гия подхалтурить шантажом. Практически – навряд ли.

– А почему вы так думаете? – живо спросил Соболев.

– Какую же убойную нужно иметь информация чтобы снять с жертвы как минимум десять тысяч?

Премьер переменил позу, посмотрел на часы.

– Вы спешите? – спросил Обнорский.

– Э-э... Не то чтобы спешу. Но...

– Ничего, я почти закончил свой доклад. Попробуем подвести итог сказанному. Итак, ситуация представляется нам следующей: Георгия Горделадзе готовили на роль жертвенного бычка. Готовили основательно, долго, профессионально... Среди вероятных исполнителей этого этапа – Эдуард Вайс и Алена Затула. Возможно, они не знали истинных целей операции. Возможно, они даже не предполагали, что делают общее дело... Вполне вероятно, что к этой сладкой парочке примыкает "конкретный" депутат Рады господин Матецкий. Почему я так думаю? Потому, что Леонид Семенович не тот человек, который может просто так дать кому-то в долг... Если он давал Горделадзе деньги, то вовсе не потому, что боялся его. У Отца есть масса возможностей заткнуть рот Г. Г, Впрочем, утверждать что-либо наверняка нельзя... Хотя фигура Матецкого у нас вызывает живейший интерес.

– У меня тоже, – сказал Соболев.

– Так вот, отработка этих трех фигурантов вполне может дать интересные результаты. Это одно направление работы. Второе – Таращанский район. Мы полагаем, что труп обнаружен в Тараще не случайно. Вполне вероятно, что Георгия после похищения отвезли в те края... Там с ним "работали". Потом, когда убили, не рискнули перевозить труп куда-то далеко. Третье направление – попытка установить лиц, организовавших стрельбу в фуникулере.

– И как же вы собираетесь их устанавливать?

– Есть определенные соображения. Если вы нам поможете, то шансы на успех достаточно велики, – ответил Обнорский.

– Какого рода помощь требуется от меня? – спросил Соболев.

– Нам необходимо пошуровать в телефонных сетях Киева. Для этого нужен контакт с сотрудником МВД. Обязательное условие – это должен быть надежный человек уровня начальника отдела главка...

– Такого человека я найду, – сказал премьер. – Даже не одного.

– Достаточно будет одного, Сергей Васильевич.

– Не вопрос, – ответил Соболев и достал пухлую записную книжку.

Стало очевидно, что расследование продолжается.

Обнорский прикрыл глаза.

* * *

– Я пошел в сортир! – заорал в коридоре Родя. Премьер-министр республики Крым удивленно посмотрел на матюгнувшегося шепотом Андрея, спросил:

– А что это Родион Андреич?..

– Э-э,– сказал Обнорский,– это у нас шутка такая.

– Очень смешная шутка... Петербургская традиция?

– Н-нет... скорее – киевская. Но вообще-то... Знаете, я своим сотрудникам часто повторял слова Чехова о том, что нужно каждый день по капле выдавливать из себя раба. Вот они и... демонстрируют, что... что поняли эти слова и приняли их, как руководство к действию...

* * *

Из прессы:

"Сегодня сотрудники СБУ из отдела охраны президента Украины распространили в СМИ открытое письмо. Одиннадцать офицеров, подписавших письмо, "глубоко возмущены " и расценивают заявление народного депутата Верховной Рады Александра Стужи как "грубую клевету на СБУ и ее сотрудников, рассчитанную на неосведомленных людей". Подписанты считают ложью слова Стужи о том, что пленки с аудиозаписями разговоров высших должностных лиц государства, которые якобы причастны к исчезновению журналиста Горделадзе, ему передал один из офицеров СБУ – некий анонимный "офицер спецслужбы связи ".

Одиннадцать "связистов" утверждают, что такие записи просто невозможно осуществить: "Каждому элементарно грамотному специалисту известно, что снимать информацию с каналов связи, чтобы фиксировать разговоры в помещениях, которые используются руководителями страны, невозможно ни с какой стороны: технической, организационной и физической". В письме отмечается, что каждый офицер подразделения правительственной спецсвязи во время выполнения своих служебных обязанностей может находиться в упомянутых помещениях только в присутствии представителя Управления государственной охраны. Все работы на средствах правительственной связи в этих помещениях документально фиксируются. Существующая система организационно-технических средств исключает какие-либо отклонения от порядка проведения подобных работ. Кроме того, пишут сотрудники СБУ, "этого не позволяет сделать существующая правовая база, честь офицера, верность долгу и присяге, что традиционно является нормой поведения сотрудников СБУ. Со всей ответственностью заявляем, что никто из нас никогда, ни при каких обстоятельствах не имел отношений со Стужей. Его заявления относительно причастности руководителей государства и представителей СБУ к событиям, связанным с именем Георгия Горделадзе, считаем популистскими, не взвешенными, недостойными звания народного депутата Украины и лидера политической партии", подчеркивается в письме. В документе также говорится: " Поступoк Стужи оцениваем как провокационную, но неудавшуюся попытку опорочить высокое звание офицера СБУ, посеять недоверие к нам со стороны общественности, высших должностных лиц Украины, вбить клин между руководством страны и правоохранителями "".

* * *

– Теперь нас пинают все, кому не лень, – сказал полковник Перемежко.

Полковник был грузен, лысоват, одет в невзрачное пальтецо. Мясистый нос украшали очки в металлической оправе. Его можно было принять за бухгалтера или какого-нибудь инженера-неудачника, так и не поднявшегося по служебной лестнице за двадцать лет службы.