Текст книги "Белая роза пустыни (СИ)"
Автор книги: Андрей Карелин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
– Понимаю, – отвечаю я. – Люблю тебя, Толечка!
– И я тебя люблю, Юлечка!
– Люблю тебя, моя Бубочка!
– И я тебя люблю, ласточка моя носатая!
– Ну вот, – говорю я. – Всё испортил. – И надуваю губки.
– Обещаю вечером отработать.
– Уж постарайся.
Я кладу трубку, а на душе теплое-тёплое, приятное-приятное чувство влюблённости. Я обнимаю подушку и закрываю глазки. Как же я счастлива! Наверное, я никогда не была так счастлива, как сейчас. Наверное никогда… хотя нет, была с Викулей и до этого с Сашкой. Не слишком ли много счастья для меня одной?
Нет, в самый раз. Отче Наш, спасибо Тебе за счастье, которым ты меня одарил! Люблю Тебя, обожаю. А может, помолиться? Сжимаю свой крестик в руке. Отличная идея!
Вечером я во всеоружии. Конечно, я же весь день провалялась, отдыхала, отлёживалась в ванной, потом занялась педикюром. Люблю идеальные ножки. Люблю создавать красоту, люблю делать что-то совершенное, этого у меня не отнять.
Подкрашиваюсь. Да нет, не подкрашиваюсь, на этот раз я так конкретно штукатурюсь, как в старые добрые времена. Хотя не такие уж они старые и не такие уж они добрые. Ну, в общем, подкрашиваю глазки, реснички, губки, брови. Всё правильно: выщипать и нарисовать, и не важно, что они у меня и так чёрные, пусть будут ещё чернее, пусть будет прямо ночь!
Губки… губки – мой отдельный каприз. Они должны быть идеальными, они должны быть такими, чтобы каждый встречный больше всего на свете мечтал засунуть в них свой член. Хотя член – он же мерзкий, но почему-то все мужики с ним носятся. Наверное, потому, что там все эрогенные зоны, по сути, мужикам ничего больше не надо, кроме того чтобы куда-то засунуть свой член – в ротик или в «щёлку». Поэтому нужны идеальные ножки и идеальные губки. Всё должно быть на идеальным, идеальная Юлечка!
Смотрю на часы – времени ещё предостаточно. Продолжаю краситься. Я бы и линзы контактные надела, если бы хотела цвет глаз изменить, но меня пока и мой устраивает. Его отлично подчёркивают линия скул и линия бровей. Брови подкрасить нужно. Ну, не нужно, а можно. Всегда есть что-то, что можно сделать лучше, когда хочешь выглядеть идеально. Жаль, мужики этого не замечают. Хотя кто не замечает? Они отлично на это ведутся.
«Неестественна, как кукла», – комментирует мой внутренний голос. Он всё всегда комментирует. Но я на него не обижаюсь, я же не шизофреничка. Я сама отлично понимаю свои плюсы и минусы. А куклы…куклы нравятся всем, отбоя нет от желающих с тобой поиграть, когда у тебя идеальный цвет кожи, яркие глазки, сверкающая улыбочка, тоненькие, идеально прорисованные бровки и вечно влажные пухлые губки. И не надо рассказывать, что неестественно. Не нравится – не играйся, отойди пусть другие поиграются. Нет, конечно, я не такая. Я однолюбка.
Намазываю ножки телесным кремом, тоненьким слоем, хочу, чтобы они блестели, как будто я в колготках. Они уже подзагорели и такие классные, прямо ух! Сама у себя отлизала бы.
А может, колготки надеть? Нет, это глупость. Летом же жара. На меня и так все мужики будут пялиться. Я же не только для Толика… или только для него? Что подсказывает моё сердце? Стучит быстро-быстро, как у крохотной птички. И глазки залипают, я как под наркотой на этих гормонах.
Толя будет мною любоваться, а остальные будут ему завидовать, что такому пацану, как он, такая лапочка досталась. Обожаю, когда моему парню завидуют, на всё ради этого готова! Готова ещё несколько часов провести перед зеркалом.
– Юлька, ну хватит уже краситься, всё и так давно идеально! – Вика щекочет меня своей ножкой. Она уже вернулась с пляжа и на простели рядом со мной валяется, пока я подкрашиваю реснички.
– Сейчас, – говорю я. – Я уже почти закончила. Беру её за ножку и нежно обхватываю большой пальчик своими губами. Закрываю при этом глазки своими шикарными ресницами. Выходи так эротично и сексуально, что я сама возбуждаюсь.
– Ты меня соблазняешь, – улыбается Вика. – Ладно, красься.
– Спасибо, что разрешаешь. – Я нежно провожу её ножкой по своим губам. Делаю это так, будто это член. Вика не сопротивляется, а лишь завороженно на меня смотрит.
– А может… – вдруг говорит она, садится ко мне поближе и нежно прижимается своими губами к моим накрашенным губами. Пока всё чинно, пока без языка.
– Давай потом, – говорю, – Я же только накрасилась.
– Ты отшиваешь меня? – удивляется Вика. – Первый раз в жизни ты меня отшила! – Её удивлению нет предела. А мне её хочется прижать и зацеловать, но я держусь, приучаю себя сдерживаться.
– Нет, – слегка наклоняю голову, – ты меня не так поняла.
– Как же тебе идёт с короткими волосами! – Викулины мысли вслух. – Я как раз всё поняла. Я отлично тебя поняла, ты решила подзавязать со мной.
Я нежно касаюсь её ноги и глажу её по стопе, томно смотрю ей в глаза. Я, наверное, сейчас такая красивая.
– Думаешь, я больше не лесби?
– Нет, с этим-то как раз всё в норме, только ты не лесби, а бишечка.
– Бишечка?– повторяю я за ней и улыбаюсь.
– Конечно.
– Да с чего ты решила?! – наигранно возмущаюсь я, хотя понимаю, что Викуля попала в точку.
– Ты ведь боялась переспать с Толиком, думала, что это будет считаться изменой. Чёрт, да я же сама тебя к нему подтолкнула!
– И что, ты об этом жалеешь? – Я складываю бровки домиком.
– Не-е-ет, нет, что ты нет! Ни в коем случае. Я обожаю тебя и желаю тебе только счастья. Я счастлива за тебя и за Толю, мне кажется, вы очень красивая пара.
– Как и вы с Сашкой, – отвечаю я.
– Но сейчас я, наконец, поняла тебя. Ты такая правильная, что не можешь даже переспать с тем, кого любишь. Ты во всём видишь измену и каждый раз боишься сделать первый шаг навстречу любви.
– И что же мне делать?
– Да ничего! Ничего не делать, оставайся такой, как есть, этого ты не исправишь. Кроме того, ты мне и такой нравишься – слегка нерешительной.
– Правда? – Я сдвигаю бровки.
– Ага. Ты такая правильная, что иногда аж противно, но ты такая, как есть, и я тебя люблю такой, какая ты есть.
– Я тоже тебя люблю, – говорю – Спасибо за понимание.
– То есть я попала в точку. Ты действительно не можешь переспать со мной, потому что считаешь, это будет измена Толику.
– Ага, – говорю я. – Ты угадала, – улыбаюсь.
– А с ним ты не могла переспать, потому, что ты боялась, что это будет измена мне.
– Ты всё правильно поняла. – Я опускаю глаза. – Прости.
– Что ты, Юленька! Тебя за это любить надо. Ты же моё сокровище! Я даже завидую Толику белой завистью, что ты ему досталась.
– Это значит, между нами всё кончено? – Я испуганно смотрю на неё и продолжаю разминать её ножку.
Если она скажет «да, всё кончено», то я разрыдаюсь.
– Нет, конечно, не думаю, Толенька разрешит нам встречаться, – говорит Вика. – Ты же спросишь у него разрешения? Ты же всегда разрешения спрашиваешь.
– Ага, – соглашаюсь я. – И всё равно я люблю тебя и только тебя.
– Но ты слишком правильная, чтобы со мной спать.
– Ага, – улыбаюсь я. У меня от этой улыбки уже глаза слезятся, а нельзя, я же только накрасилась, тушь потечёт.
В комнату заходит Сашка. Я отпускаю Викину ножку, отворачиваюсь к зеркалу и продолжаю подкрашивать глазки.
– Я что-то пропустил? – говорит Сашка. – Что тут у вас только что было?
– Ничего не было, – качает головой Вика. Я тоже не хочу посвящать его в суть нашего разговора.
– Ладно, – говорит он. – Я – в душ. Когда выходим?
– Мне докраситься нужно, – говорю я.
– Послезавтра идём гулять, – подтрунивает надо мной Вика.
– Полчаса-час, – говорю.
– Что ты там себе рисуешь? – качает головой Сашка и выходит за дверь.
А я принимаюсь за волосы: нужно сделать укладку и зафиксировать лаком. Я уже говорила, что обожаю запах лака для волос, я вообще едва не кончаю от всех этих запахов. Запахов, которые помогают мне быть красивой и выглядеть идеально. Обожаю быть красивой и дарить красоту окружающим!
«Это потому, что ты больше ничего не умеешь», – говорит мне внутренний голос.
«Заткнись! – отвечаю ему. – Я сама разберусь, что я умею, а чего не умею».
========== Глава 19 ==========
Надеваю тоненькие чёрные кружевные трусики. Вики я не стесняюсь, она столько раз видела меня голенькой, и не только видела. Небольшой бюстгальтер с чашечками – нужно же создавать видимость хоть какой-то груди. Не хочу, чтобы Толя раньше времени догадался, что у меня её нет. Хотя он видел меня голой и ни о чём не догадался. Или ему нравится маленькая грудь… по-моему, он говорил, что нравится… наверное, я плохо слушала.
– Ну и как я тебе? – Кручусь перед Викулей, вставая на носочки.
– Отпад! – говорит она. – Я бы тебя прямо сейчас в постель затащила.
– У тебя ещё будет такая возможность, – томно улыбаюсь ей.
В волосах – пара заколок, на ножках – чёрные босоножки на высоком каблучке.
– Ты такая нарядная, Юлечка! Дай, я тебя сфоткаю.
– Сфоткай. – Протягиваю ей телефончик. Я умею правильно встать, чтобы нагнать на себя таинственности. Делаю томный взгляд. Я обожаю фотографироваться. У меня даже без фотошопа отличные снимки получаются.
– Ну что, идём? – В комнату заходит Сашка и застревает в дверях.
– Вау! – говорит он и пялится на меня, но вовремя вспоминает о Вике. – Какие же вы у меня сегодня нарядные!
– Я сейчас тебе дам «нарядные»! – бросает в него Вика свой бюстгальтер. Она, конечно, смотрится поэффектнее меня – ну она же на полголовы выше, и она блондинка. Но сегодня я прямо-таки настоящая кинозвезда на красной дорожке.
– Так что, идём? – спрашиваю я, сверкая глазками.
Мы закрываем квартиру и спускаемся по тёмной лестнице в тускло освещённый единственным фонарём летний дворик. Всё кругом такое таинственное!
– На машине подъедем?– предлагает Сашка.
– Давай, – соглашаюсь я. – Я на шпильках далеко не дойду.
Достаю телефон и набираю Толика. Сбрасывает. Присылает сообщение:
«Через три минуты, там, где и договаривались».
Улыбаюсь и смотрю на Вику:
– Можно не торопиться, – говорю ей.
– Я так и поняла, – отвечает Вика, поворачиваясь к Сашке. – Са-а-аш, можно, я поведу?
– Да ради Бога! Тогда я – назад. – Он запрыгивает на заднее сиденье.
– Только Юльку там не лапать! – возмущается она.
– Ты что, ревнуешь? – ухмыляется Сашка.
– Не я, а кое-кто другой.
Сашка улыбается на весь рот.
– Да как ты могла такое подумать?! Это не по-пацански – лапать чужую девочку, особенно если её парень – твой друг.
– Вы же с Толечкой только познакомились, – улыбаюсь я, сверкая зубками.
– Он нормальный пацан, – говорит Сашка. – Я его уважаю.
«А я его люблю», – шепчу про себя, закрываю глазки и пытаюсь справиться с волнением. Как он отреагирует, когда увидит меня? Я же так старалась ради него целый день! Волнуюсь, как перед первым свиданием, реально волнуюсь.
– Вик, – говорю ей, – скажи что-нибудь.
– Не ссы, Мелкая, прорвёмся. – И она резко вжимает гашетку, отчего машина буквально срывается с места, поднимая облако пыли.
Я щурюсь, глядя в открытое окошко. Сашкина рука лежит в опасной близости от моей коленки. Ещё пара сантиметров, и он прикоснётся к ней. Неужели он ещё что-то ко мне чувствует? Или это комплимент моему макияжу?
– Вик, – говорю, – Хочешь, я тебя завтра сделаю тебе мейк? – Просто предлагаю подруге помощь, а что тут такого?
– Юль, ты же знаешь, я во всём люблю быть естественной.
Вспоминаю полосочку волос на её «кисульке» и улыбаюсь. Мне почему-то сейчас захотелось прикоснуться к себе, к своему телу, проникнуть туда пальчиком. Как же давно я не дрочила! Но я могу и потерпеть.
Мы притормаживаем на стоянке, и Сашка спешит открыть передо мной и перед Викулей дверцу машины. Берёт нас под ручки, и мы выходим на набережную.
Уж как я привыкла к восхищённым взглядам прохожих, но сейчас их даже для меня слишком много. Столько внимания ко мне не было, наверное, с выпускного. Влюблённо смотрю на Сашку, стряхиваю пылинку с его плеча.
Вика это замечает и лёгким, но настойчивым движением убирает от него мою руку.
– Полегче, подруга, – опасно улыбается она.
– Прости, забылась.
– Ничего, – отвечает она. – Привыкай, теперь тебе нельзя.
– Наверное, рефлекс, – говорю. – Прости, я больше не буду.
– Так, харэ всякую ерунду обсуждать, – влезает в разговор Сашка. – Мы погулять выбрались и, а не ссориться.
«Прости», – про себя добавляю я и опускаю взгляд.
Вика берёт меня за руку и отводит от Сашки. Теперь она посерединке, а я справа. Сашке уже не так интересно, и он идёт сам по себе, косо поглядывая на нас с Викулей.
– Так где вы договаривались встретиться? – Вика смотрит на меня.
Молча показываю пальчиком на яркую вывеску на самом берегу, и мы пробираемся туда сквозь толпу народа.
Я уже вижу Толика, он стоит в своей тенниске, джинсовых шортиках и тапочках – простенько, но со вкусом. У него идеальная фигура. Мне нравится его стиль. Я улыбаюсь и спешу ему навстречу. Он быстро пробегает по мне взглядом и смотрит на Вику с Сашкой, улыбается им.
– Привет! – Поднимает он ладонь.
Не понимаю я таких шуток: «Эй я же здесь, ты что, меня не видишь?»
– Привет, Толя! – Сашка пожимает ему руку, а Вика целует его в щёку.
Он вновь немного испуганно смотрит в мою сторону и опускает глаза.
– А Юлька… – говорит он.
– Толь, ты чо? – подаю я голос.
Он снова бегло смотрит на меня, я вижу, как расширились его зрачки.
– Юля, это ты?! – Уж не знаю, притворяется он или нет, но почему-то мне кажется, что он реально меня не узнал.
– Да, – улыбаюсь я. Мне самой неловко, что так получилось.
– Так это ты? – мямлит он и удивлённо меня разглядывает. – Господи, какая же ты сейчас красавица!
– Нравится? – улыбаюсь я и верчусь перед ним. – Это я для тебя…
Он смотрит на меня, а потом на свои тапочки.
– Мне прямо неловко за свой внешний вид.
– Да ничего, норм, – отвечает за меня Сашка.
Толя качает головой и нежно прикасается к моему лицу.
– Можно? – спрашивает он.
– Толь, ты чего? – удивляюсь я. – Конечно же, можно.
Он прикасается к моим губам, а я прижимаюсь к его ладони. У него такие теплые ладошки! Господи, как же я его люблю!
– Мне казалось, к такой красоте невозможно прикоснуться! – говорит он и смотрит мне в глаза, нежно проводит рукой по моей щеке и губам.
– Просто Юлька накрасилась, как она умеет,– смеётся Вика. – Юлька – отличный визажист!
Но Толик как будто её не слышит:
– А это законно – быть такой красивой? – Мне прямо неловко. – Тебя вообще можно трогать?
– Да, – уже несколько безразлично говорю я. Мне кажется, шутка затянулась.
Он прижимает меня к себе, и я чувствую его сильные пальцы на своей талии и чуть-чуть пониже талии. Я прикасаюсь к нему, Господи, какой же у него «железный» пресс!
– Ты такой твёрдый, – шепчу я ему.
– А ты такая мягонькая! – Он смотрит он мне в глаза. – Поверить не могу, что ты настолько красива! – Толя поворачивается Вике. – Ты бы её хоть в спортзал взяла, может, она бы пресс накачала.
– Я? – переспрашивает Вика. – А при чём тут я?
– Ну ты же ходишь в спортзал. – Сашка обнимает её крепко-крепко и прижимает к себе покрепче.
Толя снова смотрит мне в глаза, поправляет локон на моём лице и бретельку от платья.
– Никогда ещё такой красоты не щупал, – шепчет он.
– Она вся твоя, – шепчу ему в ответ, глядя прямо в глаза. – Сегодня я принадлежу тебе.
– Знаешь, можешь мне изменять, если хочешь, – говорит он громче. – И за что такой, как я, заслужил такую красотку? – Он обнимает меня и крепко прижимает к себе, но не касается лица, чтобы красоту не испортить. Её ведь нельзя трогать, а то она вся помнётся. Жалко ему её, и меня жалко.
Вика слышит наш разговор и улыбается:
– Изменять? – говорит она. – Ты плохо знаешь Юльку. У неё какой-то психологический заскок на этой верности.
– Слушай, – говорит мне Толя, – а можно с тобой сфоткаться? Просто, если не покажу фотки, никто не поверит, что я с такой красоткой встречаюсь.
– Можно, – соглашаюсь я.
Он достаёт телефон и прижимается ко мне, я прикусываю язычок и улыбаюсь на камере. Щёлк – ещё один снимок. Толя задумчиво показывает на свою щёку, и я его целую, а он щёлкает в этот самый момент.
– Давайте все вместе сфоткаемся? – предлагает он.
– Давайте на мой телефон, – говорю. – У меня камера лучше.
Отдаю ему свой телефон, мы прижимаемся друг к дружке, и Толя фоткает нас со вспышкой. Он ещё раз смотрит на меня, на Вику, на Сашку. Он среди нас, как белая ворона: проще всех одет, в каких-то шортиках тапочках. Я понимаю, как ему неудобно, но мне так хорошо с ним. Нужно было мне одеться попроще, чтобы ему легче было мне соответствовать.
– А ты, правда, меня не узнал? – спрашиваю я.
Толя улыбается мне и гладит меня по щеке.
– Ребят, – обращается он к Вике и Сашке и на меня показывает, – где вы её нашли?
– Нас все об этом спрашивают, – смеётся Сашка.
– В институте, – говорит Вика. – Меня перевели в одну группу с Мелкой.
– Эй, – возмущаюсь я, – не называй меня Мелкой!
– Прости, Мелкая, я забыла. – И они втроём смеются. А я улыбаюсь, и мне так хорошо вместе с ними!
Мы подходим к аттракциону виртуальной реальности.
– Покатаемся? – предлагает Толя.
– Меня слегка укачивает, – говорит Вика. – Но сейчас, вроде, полегче.
– Ты что, беременна? – улыбается Толя, и я вижу испуганный взгляд Викули.
– Да, надеюсь, нет, – отвечает за неё Сашка.
– Ты идёшь? – поворачивается ко мне Толя.
– А я боюсь, я ссыкуха,– говорю.
– Не бойся, я с тобой буду, за руку тебя держать.– Он прижимает меня к себе. – Чёрт, как от тебя хорошо пахнет! Какая же ты вся клевая!
– Толь, ты меня пугаешь, – честно признаюсь я.
– Я сам «испугался», как тебя увидел, – с ухмылкой сообщает он. – Подумал: «Вот это красотка! А, кстати, где Юлечка?»
Как раз освобождаются 4 кресла, и мы садимся. Нас фиксируют ремнями, на голову надевают шлемы виртуальной реальности.
Кресла слегка покачивает и крутит вправо и влево, а перед глазами начинается какая-то муть. Мне страшно, мне реально страшно! Сначала нас поднимает на крышу небоскрёба. Мы как будто висим на строительном кране, на самом кончике, и нас покачивает на ветру. Я вижу виртуальных чаек, пролетающих мимо меня, а внизу – громадный город (Нью-Йорк или что-то такое). В самом центре – стройка, над которой мы и повисли. Пару секунд мы зависаем на месте, а после начинаем падать вниз, но не ровно, а как будто боком. И дурацкие сиденья под нами поворачиваются, ещё и звук такой скрипящий. Мне вообще страшно. Я вцепилась в руку Толика и держусь.
– А-а-а! – кричим мы все вчетвером. Но перед самой землёй кран резко разворачивается и снова набирает высоту, и опять падает, почему-то боком. Мне кажется, я сейчас разобьюсь, и мне будет больно, несмотря на то, что всё происходит в виртуале.
– Дурацкий аттракцион, дурацкий! – испуганно хнычу я. Чувствую, как Толя гладит меня по руке, и мне становится легче.
========== Глава 20 ==========
«Закрой глаза, это всё не по-настоящему». Я так и делаю, а кран снова взмывает ввысь и снова норовит упасть – на сей раз обратным кувырком через голову.
«Да когда же у них идеи кончатся, как меня напугать?» Оглядываюсь по сторонам и вижу крепления крана, они надёжно закреплены на вершине какой-то высотки. А нас бросает из стороны в сторону, так что даже приблизительно нельзя понять, по какой траектории это будет происходить.
«Хух!» – Мне даже легче, пару последующих «неожиданных» бросков я переживаю более или менее сносно. И тут прямо перед моими глазами трескается опора, и кран обрушивается на город. Я вцепилась в поручни, не могу ни моргнуть, ни пошевелиться, ни пикнуть. Мы пролетаем нам жилыми массивами. В городе раннее утро, и я вижу, как спешат на свои рабочие места виртуальные прохожие.
– Толенька, мне страшно, – жалуюсь я.
– Тч-ч-ч, т-ч-ч, Юлечка, любимая,– успокаивает он меня и гладит по руке. Мне как-то даже легче. Люблю его.
– Меня сейчас укачает, – слышу голос Вики.
– Меня тоже, – слегка улыбаюсь я, тем более, кран как раз застрял в верхней точке своей амплитуды.
– Чтобы я когда-либо ещё хоть раз пошла на подобный аттракцион! – жалуюсь я.
– Люблю тебя, – шепчет мне Толя. – Держись, моя ласточка, держись, моя хорошая.
– Я тоже тебя люблю. – Чёрт, как же всё реалистично! Как будто мы реально вместе с ним переживаем катастрофу и держимся за руки. Вот с кем бы я хотела быть в такой момент! Смотрю в его сторону, но его не видно из-за шлема виртуальной реальности.
И тут я вижу, как опора ломается и мы падаем прямо на город, опять немножко боком, отчего в этих креслах сидеть неудобно. Я отчётливо чувствую удар, зажмуриваюсь, и кресло взмывает в самую высокую точку. Бах – и мы на земле!
С нас снимают шлемы, и я, пошатываясь, выхожу на своих тоненьких шпильках. Толя поддерживает меня под ручку, прижимает к себе. Боже, какой же он нежный!
Вика выходит сама, она спешит на набережную. А Сашка бежит за ней. Меня слегка шатает, но я замечаю, что что-то не так.
Мы с Толей подбегаем к Вике.
– Что случилось? – испуганно спрашиваю я.
– Викулю укачало, – отвечает Сашка.
– Секунду. – Толик резко хватает её за руку и начинает разминать ей запястье и пальцы. – Сейчас станет легче, – говорит он.
Викуля улыбается. Я обнимаю её и поддерживаю, Сашка заметно нервничает и оглядывается по сторонам.
– Нафиг было нужно идти на этот аттракцион! – бормочет он. – Дурацкая затея!
– Ну как, легче? – спрашивает Викулю Толик.
– Ага, – улыбается она, а я глажу её по волосам и прижимаю к груди.
– Ну, слава Богу! – говорю я. – Мы так за тебя волновались!
– Давайте прогуляемся, чтобы развеяться, – предлагает Сашка, и мы возвращаемся на набережную. Кругом сияют аттракционы, продаются сувениры, шипят мангалы с жарящимися шашлыками и рыбой.
– Меня от этого запаха сейчас стошнит, – жалуется Вика.
– Подойдём к воде, – предлагаю я, – там пахнет только морем.
– Ага, – соглашается она.
Мы спускаемся на берег и садимся на кресла-мешки вокруг столика какого-то ресторана прямо на песке.
К нам подходит симпатичная загорелая девушка с татуировкой на ноге и кладёт перед нами меню. Оно подсвечено люминесцентными буквами, а сверху над нами – ультрафиолетовый фонарь. Оригинально!
– Что-нибудь желаете? – спрашивает она.
А я залипла на её татуировке, разглядываю её ножку и щиколотку; нет, я всё ещё лесбиянка.
– Да, – говорит Сашка. – Пиво.
– И чай, облепиховый,– добавляет Вика. – В заварничке. Вы что-то будете? – Она смотрит на нас с Толиком, а он всё время гладит мою ладошку.
– Да, да, конечно, – киваю я.
– Можно мне клюквенный сок, – заказывает Толик.
– Клюквенный сок? – улыбаюсь я и смотрю на него.
– Ага, а что тут такого?
– Ты что, никогда не бухаешь?– качаю я головой.
– Редко, – отвечает он. – Очень редко, только по праздникам.
– А то, что ты меня встретил – это разве не праздник? – улыбаюсь ему. Он наклоняется ко мне, и мы трёмся друг об друга носиками.
Вика оформляет заказ и отпускает официантку. И мы остаёмся в тишине у моря.
– Какая же вы красивая пара! – смотрит на нас с Толиком Вика.
– Викуль, тебе уже легче? – волнуюсь я за неё.
– Немного, – отвечает. – А где ты этому научился? – Она показывает Толику свою ладонь, которую он только что разминал.
– Я же в мединституте учусь, проходил курсы массажа… – начинает он, но я сразу перебиваю его:
– А работаешь на стройке?
– Ну да, нужно же как-то зарабатывать, – пожимает плечами он.
– А в больницу ты как попал? – продолжаю допрос.
– Думал, что ты уже и не спросишь. Ты как-то не интересовалась.
– Прости, – говорю я. – Просто я не привыкла никого допрашивать… – Мне реально неудобно, мы с Толиком уже считай что вместе, а я ничего о нём не знаю.
– Я надорвался, и у меня открылся гнойный абсцесс.
– Ужас! – говорю я. Мне так его жалко!
– Да всё уже норм. Когда мы встретились, всё уже было в порядке. – Он нежно целует мою ручку.
– А брат твой… – говорю я, но он перебивает меня:
– Брат – двоюродный. Он старше меня на десять лет, у него своя бригада, они ездят, халтурят… – улыбается он. – Короче, он готов на что угодно, лишь бы не сидеть дома с детьми.
– Ну да, – смеюсь я, – у него же трое.
– И жена беременная. – Это реально нас всех удивляет, а Сашка испуганно смотрит на Вику и гладит её по руке.
– Не смотри на меня так, я не беременна. – Она забирает у него свою руку.
– Докажи. – Похоже, Сашка что-то такое знает. Да это все знают, я сама видела, как он прямо в неё кончал, не вынимая и не предохраняясь. Так что всё может быть.
– Это вполне реально, – говорю я.
– Уж кому, как не тебе, это знать, – отвечает мне Викуля.
Похоже, разговор съехал в не очень удобную тему, и надо бы из неё как-то выруливать. Я смотрю на Толика, а он на меня.
– Прогуляемся по берегу? – предлагаю я.
– Ты ж на каблучках.
– Каблучки и снять можно. – Протягиваю ему ножку, и он нежно и бережно расстёгивает застёжку на моей щиколотке. Смотрит на мою ножку, мнет её и снова на меня смотрит.
– Они у тебя такие идеальные! – говорит он, не отводя глаз.
– Спасибо, я знаю, – улыбаюсь ему.
Вика смотрит на нас двоих:
– Сильнее мни, Юлька очень любит, когда её ножки трогает.
Он нежно целует мою щиколотку и ставит мою ножку на песок, берёт вторую и расстёгивает застёжку на ней. Как раз приносят чай и клюквенный сок.
– Идём. – Я протягиваю я ему руку. Он резким движением помогает мне встать и заключает в объятия. Толичек такой горячий и такой сильный! Мне так хорошо в его объятиях!
Мы спускаемся к самой воде и идём по кромке, оставляя за собой следы на мокром песке, которые буквально сразу смывает волной. Всё вокруг сияет вспышками переливающихся морских светлячков. А мы идём и молчим, и только сердце моё стучит всё сильнее.
Перед нами огромный пирс, наваленный из камней, это конец пляжа, туда обычно никто не ходит.
– Полазим по скалам? – предлагает мне Толя.
– Давай, почему бы и нет, – отвечаю.
Он берёт меня за руку и помогает забраться на первый камень, а потом перешагнуть ещё один. Мы спускаемся к воде, здесь нас уже не видно с берега. Только море, только прибой, только лунный свет.
– Я хочу тебя поцеловать, – шепчет мне Толя и обнимает меня. – Но ты такая красивая, я даже боюсь к тебе прикасаться, чтобы не помять твою красоту.
– Можешь мять – это же всё для тебя, – шепчу я в ответ, и наши губы сливаются в поцелуе. Его язык у меня во рту, а мой – у него. Я не дышу, не хочу нарушать момента.
Он целует меня в щеку, в ключицы и в плечико. Опускается ниже, его рука уже мнёт мою грудь, а другая поднимается по ножке и проскальзывает под юбочку. Я кайфую, мне так хорошо сейчас с ним!
– Стой, – говорю я, немного отстраняясь.
– Ты что, не хочешь? – удивляется он; просто я так томно дышу, что трудно поверить в то, что я не хочу.
– Нет… в смысле, да… в смысле, я хочу тебя, так сильно… просто пока эта вся красота на мне не стёрлась. – Провожу пальчиком по губам.
– На что ты намекаешь? – улыбается он.
– На то… – стесняюсь я.
– Хочешь мне минет сделать? – улыбается он.
– Хочу, чтобы ты поводил членом по моим губам, по моему лицу, по моим ресницами и глазкам. Хочу, чтобы ты кончил на это личико. Хочу… – Я уже не могу сдерживаться.
– Тише, тише. – Он гладит он меня по волосам и расстёгивает ширинку.
Я пытаюсь расстегнуть на нём рубашку, но не очень получается. Какие-то здесь пуговицы сильно навороченные.
– Сейчас помогу, – шёпотом говорит он и расстёгивает на себе тенниску. Я опускаюсь перед ним на коленки целую каждый миллиметр на его идеальной груди и на прессе. Боже, какой же он красивый без рубашки!
– Тебе надо законодательно запретить рубашку застёгивать. – Провожу я рукой по его прессу. – Это сокровище не должно быть скрыто.
– Это только для любимой, только для тебя, Юлечка.
Я целую его в пупок, опускаюсь ниже, расстёгиваю ремень и ширинку и стягиваю с него трусы. Мне прямо в лицо смотрит его вздыбленный член. Он такой кривой и такой мощный, что я уже потекла.
Беру его правой рукой и дрочу. Кончиком языка ласкаю головку, а сама снизу вверх на него смотрю и улыбаюсь.
– Какая же ты милаха, Юлечка! – Он гладит меня по затылку, а мне так приятно-приятно.
Высовываю язык, надуваю губки, и он лёгким движением насаживает меня на член. А я сосу его и втягиваю как можно глубже.
– Знаешь, что для меня главное в минете? – томно дышит он.
– Что? – На секунду выпускаю его член изо рта, а после снова лижу его и заглатываю.
– Возможность потрогать красоту своим членом.
Он достаёт его у меня изо рта и шлёпает по моим губам, по лицу, по лбу. Я даже зажмуриваюсь, чтобы он ненароком мне в глаз не попал. Это было бы больно – ткнуть в глаз, это как пальцем, хотя говорят, нельзя сравнивать член с пальцем.
Он водит головкой по моим губам, а я зацеловываю его ствол, высовываю язычок как можно дальше и влюблённо смотрю на него. Обожаю смотреть в глаза во время минета.
Высовываю язычок, убираю волосы, чтобы не мешали, и насаживаю себя на член. Пытаюсь заглотить его как можно глубже, дыхание задерживаю. А он нежно прижимает меня к себе за затылок. Надеюсь, он мне там синяков не понабивает в горле. Самой смешно становится: интересно, а это вообще возможно?
Толя засовывает мне пальчик в ротик и трогает его изнутри.
– Боже, какая ты нежная, Юлька! Как я тебя люблю.
А я сосу его и не отвлекаюсь. Толя облокачивается о какой-то камень, и я буквально набрасываюсь на него. Сосу с заглотом, потом беру его рукой и сама себя шлёпаю по щекам, и снова беру его в рот.
– У-у-у, У-у-у! – Сосу с остервенением, хочу, чтобы он поскорее в меня кончил, а то нас Вика с Сашкой, наверное, уже заждались.
И тут он хватает меня за затылок, прижимает так, как ещё не прижимал, и кончает мне прямо в рот.
– А-а-а, к-х-х! – захлёбываюсь его спермой, у меня аж слёзы текут от её передоза. Пытаюсь вздохнуть, но он меня не пускает.
– У-у-у! У-у-у! – гужу я, и смотрю на него перепуганными, но счастливыми глазами.
Наконец, он кончает и отпускает меня. На сей раз я ничего не роняю. Я запрокидываю голову и пытаюсь отдышаться, а на губах вкус его спермы. Проглатываю всё и эротично облизываю губки.
– Идём, – протягивает мне руку Толик.
– Пошли, – хриплю я в ответ.
========== Глава 21 ==========
Мы перелезаем через огромный валун и возвращаемся на пляж. У меня кружится голова и, наверное, уже потекла тушь (да я и сама потекла). Я поправляю бретельки платья и волосы. Достаю зеркальце и пытаюсь хоть как-то поправить мейк. Пока я стою, мои ножки тонут в мокром песке, их мочит набегающая волна.
– Секунду, – говорит Толя и исчезает куда-то. Я не вижу, куда, я всё ещё пытаюсь как-то подкраситься в свете луны. Достаю блеск для губ и кисточку для ресниц. Как бы побыстрее всё исправить.
– Идём! – Из ниоткуда появляется Толик и целует меня в шейку. Я запрокидываю голову и закрываю глаза от наслаждения.
– Пошли, – повторяю я, открываю глаза и вижу перед собой мороженку.
– Это тебе, – шепчет он мне на ушко.
– Ты смеёшься? – говорю. – Это теперь у нас традиция такая?
Поворачиваюсь и непонимающе смотрю на него.
