Текст книги "Белая роза пустыни (СИ)"
Автор книги: Андрей Карелин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
– Так сейчас модно. – Ещё чей-то голос, я их не различаю. – Это анорексия называется.
– Анорексия – это болезнь, – произносит другой голос. Понять бы, с кем я сейчас разговариваю. – А Юля просто фитоняшка.
«Кто?»
– Сейчас в моде худые девушки.
Грузин достаёт свой телефон и что-то там листает в интернете.
– Какие худые? Давно уже в моде наша Ким.
«Всё-таки армянин, – радуюсь я. – Чего это я его грузином называла? Хорошо, что не вслух».
– А мне худые нравятся…
– А мне – толстые. – Последний голос так на голос Толика похож – наверное, брат. Надеюсь, брат.
Тянусь к своему стаканчику и не могу его взять. Всё, хватит бухать!
Звонит телефон, и я беру трубку.
– Алё, – говорю шёпотом, чтобы никому не мешать, но мужики и шуметь начинают тише, чтобы дать мне поговорить.
– Ты где там, Юль? – Голос мамки или Вики, не могу разобрать, а что написано, я не вижу.
– На море, – отвечаю первое, что пришло в голову.
– Отдыхаешь там? – Ху-у-ух, вроде, мамка!
– Ага, – зачем-то киваю, я всегда эмоционально говорю по телефону, а не только когда пьяная.
– Ты с кем там сейчас? – Странный вопрос от мамки, ну ладно отвечу, так и быть.
Поднимаю глаза и оглядываюсь.
– С кучей полуголых мужиков. – Так приятно говорить маме правду!
– Расслабляешься? – слышу какое-то умиротворение в её голосе. – Ну, отдыхай, доченька.
– Хорошо, мам. – Хочу уже положить трубочку.
– И не забывай про меня, звони иногда.
– Хорошо, мамочка, – говорю я. – Люблю, целую.
– Цёмки-цёмки. – Она кладёт трубочку.
Я прячу в карман телефон и поднимаю глаза. А передо мной всё плывёт. Как же мне кайфово!
Через минуту снова прибегает Толя:
– Юль, ты тут как?
– Нормально, классно, – улыбаюсь ему, а у меня от улыбки глазки слипаются.
– Ты уже засыпаешь, давай отвезу тебя домой.
– Да не надо, мне и тут норм. Правда-правда. – Киваю несколько раз, для надежности. Для того чтобы он понял, что я сказала правду.
– Да ну, прости, надо было тебя сразу домой закинуть, пока я за рулём был. – Он смотрит по сторонам. – Погодь, сейчас с брательником поговорю.
– Толь, не надо, не суетись из-за меня. – Не успеваю договорить, как он куда-то пропадает. – Работа – это святое, – говорю сама себе и нюхаю пустой стаканчик из-под вина. Я бы ещё выпила. Правда, это солнышко слишком меня разморило.
Вот это я скатилась! Сижу, бухая, на стройке среди строителей на чистом пуфике, как королева. Самой смешно! Если бы сейчас кто музыку поставил, я бы даже танцевать пошла. «Чёрные глаза вспоминаю, умираю Чёрные глаза, я только о тебе мечтаю. Чёрные глаза, самые прекрасные, чёрные глаза, чёрные глаза».
Кстати, а где музыка? У строителей всегда магнитофон играет, а сейчас тихо. Обед же уже закончился. По крайней мере, все заняты своим делом.
Тут появляется Толя, он без футболки, и мне опять хочется прикоснуться к его стальному прессу! Какой же он идеальный! Такой рельефный, такой твёрдый! Как же я его хочу! Сдержаться не могу!
«А не надо было бухать».
«Ты всегда так вовремя появляешься, а раньше не мог мне сообщить?»
«А ты бы меня не послушала. Ты же никогда меня не слушаешь».
«Да, я тупая». – Проще признать, чем спорить с самой собой. Кроме того, не так-то это далеко от истины. Проще говоря, это и есть истина.
– Идём. – Толя накидывает тенниску и, не застёгивая её, протягивает мне руку. Я хватаюсь за него и пытаюсь встать. Вот и отлично, я уже стою на своих двоих, но не могу сдвинуться с места!
– Ножки не идут. – Я жалобно смотрю на Толика.
– Это сколько же тебе надо, чтобы отключиться? – ухмыляется Толик. – Моя девочка! – Он целует меня в мои пухлые губки.
– Ага, – грустно отвечаю ему, чуть не плачу; мне немного сейчас надо, чтобы расплакаться. Сейчас бы мультик проставить по мамонтенка, который потерял свою маму, и я тут же разрыдаюсь так, что сопли пузырями. Лучше буду сдерживаться, пока не окажусь дома, а там поплачу – мало ли обид накопилось… Мне иногда просто так поплакать надо. И чего это мне так плакать захотелось? Сама не знаю. Наверное, потому, что я девочка.
– Держись за меня, – говорит Толик. Он ловко поднимает меня на руки и выносит через ворота стройки.
– Мы реально как молодожёны… – бормочу я. – Несёшь меня, как невесту. – Я лезу к нему целоваться. Кстати, он отлично целуется, догадываюсь, где научился, догадываюсь, сколько у него было девушек до меня. Ну и пусть, зато сейчас-то мы вместе, а что будет завтра – какая разница? Буду относиться к нему как к трофею, как и он ко мне, наверное, относится.
Только сердце где-то глубоко в груди не хочет в это верить, оно дурное, болеть потом будет, когда он меня бросит. Смотрю на него печальными глазками.
– Что? – Он ставит меня на траву.
– Толя, – спрашиваю я, – а ты меня не бросишь?
– А если бошу, ты плакать будешь? – ухмыляется он. Вот гад-то, с такой красивой ухмылкой!
– Ага, – печально киваю я. – Только вены резать не буду, я Вике уже обещала.
– Ха-ха-ха! – смеётся он и целует меня в лобик. Любит он меня туда целовать. – Обещаю, я сделаю всё, чтобы ты никогда не плакала.
– Честно-честно?
– Честно-честно.
Его брат выходит нас провожать.
– Всё, пока, Толя! – Он пожимает руку Толе и смотрит на меня. – Пока, Юлька, было приятно познакомиться!
– Мне тоже, – улыбаюсь ему, а сама вишу на шее у Толика.
Только когда брат отходит, я понимаю значение его слов:
– Так, вроде, ещё не конец рабочего дня, – говорю я. – А как же твоя работа?
– Я сегодня отпросился, мне выспаться надо. Мы же вечером опять идём кутить?
– Не знаю, я дико не выспалась, – тоже зеваю я. Делаю шаг и спотыкаюсь, едва не падаю. Попробовали бы вы ходить пьяной на каблуках!
– Тихо, тихо, тихо, тихо… – Толик подхватывает меня и доводит до машины, до водительской дверцы. Открывает, и я залезаю на место водителя, берусь за руль.
– Хочешь, чтобы я была за рулём? – смеюсь я. А я, пьяная, еле вижу. Хоть и выпила немного, слишком вино креплёное было, слишком меня солнышко разморило. А ещё я не выспалась и устала.
– Нет, конечно, перелезай на пассажирское.
– Окей. – Я радостно перелезаю на пассажирское сиденье и ложусь на бок – не для того чтобы спать, а для того чтобы смотреть, как он машину будет вести.
========== Глава 13 ==========
Толя включает зажигание и отъезжает от строящегося дома.
А я смотрю на него и умиляюсь:
– Мой хороший, мой Толя! – Глажу его по щеке.
– Ты хотела сказать «любимый». – Самоуверенный гад!
– Мой любимый! – Похоже, я реально люблю его, просто это какая-то другая любовь – не возвышенная небесная, к которой прикоснуться опасно, а простая земная, близкая, мокрая… сама смеюсь над таким определением!
Мы тормозим у дома, и я выхожу из машины.
– Поможешь до квартиры добраться? – спрашиваю.
– Конечно. – Он паркует машину и берёт меня под руку. Медленно помогает мне переставлять ножки, пока мы поднимаемся на третий этаж. Я уже протрезвела, но мне так приятно, когда он прикасается к моим коленкам, заботится обо мне. Я словно в детство вернулась, словно опять маленькая.
«Наслаждайся, Юленька, конфетно-букетный период очень короткий».
«Какой конфетно-букетный? Он мне ни конфет, ни букетов не дарил, я с ним на работу ездила». Иногда я умею быть рациональной.
Тихо проворачиваю в замке ключ.
– Я дома! – зачем-то кричу я.
Вика выходит в коридор встречать меня.
– Привет, Толя! – Она радостно смотрит на него. – Доставил нашу чучундру? – усмехается она.
– Я не чучундра, – протестую я, но Вика заключает меня в объятия и нежно целует в губы.
– Чучундра, чучунра, – говорит Вика.
– Хорошо, пусть будет Чучундра, – соглашаюсь я. Я всегда сразу на всё соглашаюсь.
Из кухни выходит Сашка в домашней футболке.
– Привет, – улыбается он и пожимает Толику руку.
– Ладно, я пойду, – мнётся Толик.
– Оставайся, – останавливает его Вика. – Посидите, расскажите, где были, – улыбается она.
– Да Мелкой выспаться нужно, а мне домой пора, – мнётся он.
– Ляжете у нас, – вдруг подключается Саша. – Кровать свободна, а мы с Викулечкой в город собирались.
Толик смотрит на меня, а я на Толика. Я знаю, чем он занят: пытается прочитать мои мысли. Но никаких мыслей у меня сейчас нет.
– Останешься? – спрашиваю я.
– Хорошо. – Он скидывает тапочки и проходит на кухню вслед за Сашкой. А мы с Викулей остаёмся в коридоре. Она счастливая-счастливая, на меня всё время смотрит, что аж глазки сияют.
– Ну что, – говорит она, – расскажи, как это было.
– Было… – Я слишком медленно соображаю, о чём речь. – Да ничего не было.
– Как ничего? – Она изменяется в лице. – Как это ничего?
– Вот так, мы с Толиком просто друзья, – зачем-то вру я сама себе, я же ему несколько раз чуть не отсосала.
– И ты промариновала парня целый день и так и не дала ему? – морщит носик Викуля.
– Ага, – киваю я, снимаю босоножки. Так приятно снова оказаться на твёрдой поверхности и ходить на целой стопе, а не на платформе!
– Идём. – Вика хватает меня за руку и буквально затаскивает на кухню, где уже сидят за столом Сашка и Толик. Мне даже больно – так она меня тянет.
– Эта Чучундра так и не дала Толику! – возмущается Вика.
«Какое тебе до этого дело?!» – вскипает во мне внутренний протест, но, слава Богу, он никогда не вырвется наружу.
– Да ладно, – хмурит брови Сашка. – Было такое? – Он смотрит на Толика.
– Ну да, – артистично разводит руками тот. В руке у него уже банка безалкогольного пива из Сашкиных запасов. – Мы же, типа, друзья.
– Да нет! – не сдерживает возмущения Вика, – это просто наша Юлечка – тормоз. Ты знаешь, сколько она меня промариновала, прежде чем мы переспали? Сашка не даст соврать.
– Ну да… – как-то неуверенно говорит Сашка.
– Я думаю, это не лучшая тема для обсуждения, – пытаюсь я подать голос.
– А ты вообще молчи! – строит меня Вика. – Только мы за тебя обрадовались – наконец, Юлечка нашла своего единственного, – как тут оказывается, что она и его мариновать собралась! Как ты это делаешь? Доводишь до возбуждения и не даёшь?
– Вообще-то сегодня он даже кончил, – говорю я в своё оправдание.
Толя сидит красный-красный от таких разговоров и глаза прячет. Видать, он понятия ещё не имеет, куда попал, у нас нет запретных тем и нет никаких ограничений.
– Юль, Толик классный пацан, – включается в разговор Сашка. – Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Я желаю тебе только счастья.
Я уже тоже не понимаю, что происходит, беру из холодильника банку безалкогольного пива, молча сажусь за стол и прижимаю банку к виску.
– Болит? – заботливо спрашивает Толя.
– Угу, – кивком отвечаю я.
– Ладно, – берёт дело в свои руки Вика. – Мы с Сашкой гулять, а вы пока посидите дома… – Она так на меня смотрит, что я испуганно отвожу глаза. – Весь дом в вашем распоряжении, кровать в вашем распоряжении. Нас не будет очень до-о-о-олго!
– Нас не будет до утра, – подхватывает Сашка.
Я сморю на часы. Уже почти шесть. Открываю банку и делаю глоток пива. Фу-у, ну и гадость!
– Может, тоже куда-то сходим? – Толик берёт меня за руку. А я смотрю на него и зеваю.
– Не-а, – говорю, – я спать хочу.
Вика тем временем наспех одевается:
– Да куда ты с ней ходить собрался? Она же домашняя.
Сашка тоже начинает одеваться.
– Ну зачем ты так со мной? – Я влюблённо смотрю на Вику. – Теперь Толя думает, что я скучная.
– Ты не одна такая, – говорит Толик, подсаживается ко мне и гладит меня по плечу. – Я тоже не люблю шумных тусовок.
– А что ты любишь? – улыбаясь, шепчу ему я. Наши глаза сейчас так близко-близко!
– Люблю водить машину, люблю что-то делать своими руками, люблю спорт… – перечисляет он и добавляет в конце: – И тебя люблю, Юлечка.
– Спасибо, думала, про меня уже не вспомнишь. – Целую его в губы.
В это время в коридоре щёлкает дверь.
– Всё, мы пошли. – Голос Вики.
– Не скучайте тут без нас, – добавляет Сашка.
– Правда, они красивая пара? – шепчу я Толе.
– Правда. – Он целует он меня в носик.
– Пока! – кричу я Сашке и Вике.
– Пока-пока, – добавляет Толя.
Звук закрывающейся двери.
– Ну и чем займёмся? – спрашивает меня Толян, а я уже едва у него не на коленках сижу.
– Включим кондиционер, и спать. – Зеваю в подтверждение своих слов.
Он встаёт и заглядывает в комнату.
– Ты не против, если я лягу рядом на кушетке.
Думаю пару секунд (я пьяная всегда быстро соображаю).
– Нет, – говорю. – Против, кровать же огромная.
– Ну, как скажешь, как скажешь, я – в душ. – Он спокойно проходит в ванную и даже не закрывает за собой дверь – видать, в надежде, что я подглядывать буду.
А я захожу в спальню и прямо в одежде плюхаюсь на прохладное одеяло. Кутаюсь в него. Боже, как приятно! И глазки слипаются сами.
Я вообще теряю счёт времени. Помню только, как из ванной возвращается Толик. От него пахнет свежестью и дезодорантом. Он ложится рядом со мной, нежно и крепко прижимает меня к себе. А мне так приятно, так приятно! Только я никак не могу проснуться, не могу разуть глаза. Чувствую его поцелуи на своём плече и улыбаюсь, мне щекотно. Только проснуться не получается, ещё глубже проваливаюсь в сон.
Сплю я плохо. Постоянно ворочаюсь, да и снится всякая лабуда. Не буду вспоминать, что именно. Да мало ли какая гадость может присниться, мне же вчера голову напекло или продуло где-то, а организм вынужден отдуваться и представлять мне во сне разные жуткие картинки, чтобы хоть как-то объяснить болезненное состояние. Короче, снятся кошмары, с плавным переходом во что-то нейтральное. Да ещё и горло болит – по-моему, может простудилась, а может это просто акклиматизация. Не хотелось бы слечь в первые же дни на море от какой-то загадочной морской болезни.
Помню в детстве, я всё время болела, я вообще очень болезненной была. Чёрт, опять себя жалею! Никому не нужная, всеми брошенная, забытая… Началось. Хочу быть нужной хоть кому-то, хочу, чтобы меня любили и к себе прижимали.
Во сне часто ворочаюсь, прижимаюсь к Толику, к его горячему телу; он прямо обжигает меня своим идеальным торсом. Несколько раз мне снится, что я падаю с кровати. Это довольно страшно, и обычно я просыпаюсь. Но сейчас я, видимо, так сильно устала, что мне даже просыпаться лень. Внезапно открываю глаза. Вот так резко, только что был сон, и тут как рукой сняло! Дотягиваюсь до телефона (он у меня всегда под рукой). Четыре утра. Так рано я ещё не вставала. Смотрю в окно, а там темно. Оглядываюсь по сторонам: Сашки и Вики нет, они ещё не вернулись. Волнуюсь, а вдруг что-то случилось? Вспоминаю, что они не собирались ночевать сегодня дома. А где же, если не дома? Мне всё чаще начинает казаться, что они от меня морозятся.
Ворочаюсь в постели и сразу нащупываю Толика, он рядом на подушке сопит, он без футболки, в одних трусах. Он такой миленький во сне! Смотрю на него и любуюсь; не думала, что буду любоваться им. Во сне он кажется мне таким благородным.
– Мой Толя, – шепчу я и нежно провожу рукой по его волосам. Заглядываю под одеяло; на мне ни лифчика, ни маечки. Я голенькая, в одних трусиках. Не помню, как я раздевалась. Видимо это он меня раздел, во сне. Такой заботливый!
Ложусь на спину и смотрю в полоток. Может, ещё поспать? Нет, я выспалась. А может, его разбудить. А то мы так всю ночь просто проспим. Снова поворачиваюсь к нему и глажу его по лицу. Какой же он классный! Опускаю руку и глажу его грудь и стальной пресс. Во сне он не такой твёрдый, зато можно всё разглядеть получше. Разглядываю овал его лица, светло-русые волосы. Из-за контраста с моими чёрными мы довольно симпатичная пара.
Неожиданно Толя поворачивается на бок и закидывает на меня ногу, а рукой прижимает к себе, но не открывает глаз, а продолжает спать. Чувствую на себе его дыхание; когда он вдыхает, мне дышать нечем, он забирает у меня весь воздух. Какой же он классный. Я в его объятиях, как в ловушке, пытаюсь выбраться. Вспоминаю, как кошка выбирается, когда ты её хватаешь и засыпаешь с ней, а потом она начинает медленно выскальзывать из твоих объятий, думая, что ты уже спишь. Но ты ещё сильнее прижимаешь её к себе, и теперь ей приходится ждать, когда ты реально уснёшь, чтобы свалить. Вот так и со мной. Пытаюсь выкрутиться, но ещё сильнее запутываюсь в его объятиях. Мне так хорошо и тепло, не передать просто, и вырываться не хочется! Я согреваюсь, и мне приятно. Улыбаюсь и закрываю глаза. Мне снова хочется спать. Постепенно проваливаюсь в сон и уже вижу первые «мультики»: такие яркие красочные картинки, которые я обычно смотрю во сне. Окружающий мир ещё не изменился, просто стал таким красочным. Теперь даже время течёт иначе.
– Юль, ты не спишь? – спрашивает Толя. Не заметила, как он проснулся.
– Не-а, – говорю я и поворачиваюсь к нему. Наши глаза встречаются. Он нежно проводит рукой по моему лицу.
– Какая ж ты у меня красивая, Юлечка! – Его рука соскальзывает мне на грудь.
– Ты раздел меня? – улыбаюсь я.
– Ага, – кивает он и трётся об меня носиком. – Чтобы вещи не помялись.
========== Глава 14 ==========
Мы лежим в тишине и смотрим друг на друга, а он пальцами гладит меня по губам, пытается проникнуть мне в ротик. Наконец, я его приоткрываю, и он прикасается к моему язычку. Мне почему-то так прикольно, хоть я не совсем понимаю, зачем он это делает.
– Ты не спишь? – повторяю я. Сама ищу повод заговорить. Хотя о чём уже говорить мы же сейчас в одной постели, можно заняться чем-то поинтересней. Но мне нравится разговаривать, обожаю болтать языком.
– Я уже выспался; сколько там времени?
– Почти пять утра.
– Да ладно! – Удивляется он.– Только вырубился, а уже утро.
– Ты же всю вчерашнюю ночь не спал. – Я глажу его. – Весь день работал, ещё и меня развлекал… – Вот так и подмывает сказать, что я его люблю. Но я не хочу врать Мне с ним просто хорошо, словами не передать. Приятно чувствовать тепло его тела, приятно, когда он меня трогает, и самой приятно его трогать.
– Так ты не будешь ко мне приставать? – улыбаюсь я и зеваю. Потягиваюсь в постели.
А он прямо умиляется, глядя на то, как я потягиваюсь: я в этот момент беззащитная-беззащитная:
– Ю-у-у-у-улечка моя, ма-а-а-ленкьая! – И прижимает меня к себе крепко-крепко – так, что я даже дыхнуть не могу.
– Ты ж раздавишь меня, – говорю я и продолжаю улыбаться: мне так приятно, когда он мнёт мои груди! Похоже, я влюбляюсь.
– Прости-прости. – Он отпускает меня, но продолжает мять мою грудь.
– Что, маленькая? – расстраиваюсь я.
– Нормальная, – отвечает Толик. – Я никогда тебе не говорил, что обожаю девушек с маленькой грудью.
– И много их у тебя было? – А вот это реально лишний вопрос, зачем ты всё портишь? Хочешь расстраиваться – расстраивайся!».
– Прости, – поправляюсь, – не хочу этого знать, не хочу расстраиваться. Не хочу потом плакать.
– Моя хорошая! – Он целует он меня в носик. – Таких, как ты, у меня ещё никогда не было!
– И многим ты такое говорил? – «Что это началось? Юль, ты сама всё портишь. И кто потому будет виноват? Не задавай вопросов, ответы на которые не хочешь знать».
– Нет, я говорю такое только самым красивым, – шепчет он и нежно целует меня, прикусывая мою нижнюю губу. Мы долго целуемся, его язык у меня вор рту. Я к нему уже так привыкла, он таким родным для меня стал!
«А это ты говорил многим?» – Опять дурацкий вопрос, хотя на этот раз я его, слава Богу, не озвучиваю. Смотрю на него и любуюсь, мне нравится им любоваться. И хотя Толя не шибко-то и красивый – не чета Сашке, это нужно признать, – но он такой классный! Мне другого и не надо. Всё, похоже, я влюбилась окончательно!
– Так ты будешь ко мне приставать? – повторяю вопрос.
– А надо? Ну, в смысле, ты же и так со мной, чего мне ещё желать? – Резонно.
– Ну, хотя бы секса, я ведь тебе так и не дала. – Опять эти игривые нотки в голосе!
Он откидывается на подушку и закидывает руки за голову:
– Я могу получить это, когда захочу и от кого захочу. Зачем торопить события? – Он вновь поворачивается и смотрит на меня.
– Думаешь, я буду бегать за тобой и умолять взять меня?– игриво улыбаюсь я.
– Заметь, не я это сказал. – Какой же он самовлюблённый, меня так и подмывает дать ему.
– А после того как ты получишь меня, – провожу пальцем по его широкой груди, – ты меня бросишь и трубку брать не будешь? А я буду наяривать и плакать?
– Да с чего ты это взяла?! – Он вскидывает брови.
– Ну-у-у, мне почему-то так кажется.
– Если будешь и дальше задалбывать меня тупыми вопросами, то не сомневайся: так я и поступлю.
Он хватает меня за плечи, и мы начинаем бороться. Это так смешно и щекотно! Особенно меня щекочет его щетина, вроде как вчера он был ещё гладко выбрит, а сейчас уже зарос.
– Всё, всё, хватит! – говорю я. – Мне щекотно.
Он так удивлённо смотрит на меня.
– А может, я сам буду решать, когда хватит. – Он хватает меня за талию и прижимается к моей попочке. Я чувству его вздыбленный член и возбуждаюсь. Судя по всему, и он тоже.
Поворачиваюсь к нему, смотрю на него, томно вздыхаю.
– А почему ты просто не возьмёшь меня силой? – Взмахиваю ресничками. – Я же уже в твоих руках, я голенькая и беззащитная, в одних трусиках, которые ничего не стоит сорвать.
– Действительно, чего я теряю время? – Он резко хватает меня за горло и слегка сжимает его. Мне так кайфово, что я даже стону от наслаждения, пока он целует меня за ушком и грубо стягивает с меня трусы. На мне вообще ничего не остаётся. Я обнажённая, возбуждённая и полностью беззащитная в его объятиях.
– Сдави сильнее, прошу, – говорю я и чувствую, как его пальцы сжимаются на моём горле, и вот я уже не могу дышать. – Сильнее, – продолжаю шептать, чувствую его сильные руки на своей попочке, как он сжимает одну ягодицу (там, наверное, даже синяки останутся от его рук). Его пальчик проникает между моих «булочек», и я чувствую, как он прижимается к моей «девочке» к её «лепесточкам».
Неужели я позволю ему проникнуть внутрь? А что я могу сделать? Кричать? Он же держит меня за горло, ему ничего не будет стоить заткнуть мне рот. Меня так возбуждают эти мысли о насилии, я прямо потекла! Его палец мягко проникает в мою «щёлку». У меня даже голова кружится от возбуждения, я чувствую, как он трётся об мои «лепесточки» и о «бусинку». Двумя пальцами он растягивает мои «лепестки» в стороны. Там, внизу, наверное, всё уже мокрое.
Он достаёт из меня пальцы и отпускает моё горло. Я поворачиваюсь к нему, беру его за руку и нежно-нежно одними губами беру его палец в рот. От удовольствия причмокиваю и закрываю глаза своим пышными чёрными, как смоль, ресницами.
– Ты считай, у себя сосёшь сейчас, – томно ухмыляется он, а я целую его в губы. Мы сливаемся в поцелуе и оба глубоко-глубоко дышим.
Я опускаю вниз руку и прикасаюсь его члену, а он вновь прижимает пальцами мои «лепесточки». Боже, как приятно он меня там гладит – передать невозможно! Я готова визжать от восторга!
«Сейчас?» – думаю я и тут же зеваю. Это так смешит нас обоих.
– Поспим ещё немного, – улыбается он.
– Ага, – отвечаю я, не выпуская из рук его член.
Толя смотрит на меня и нежно-нежно проводит рукой по моему лицу.
– Что тебя пугает? Что останавливает каждый раз? – Я отлично понимаю, о чём он.
– Я не знаю, – шепчу ему в ответ. – Наверное, я так сильно боюсь тебя потерять, что не хочу даже «находить».
– А почему ты решила, что ты меня потеряешь?
– Я не знаю, – говорю. – Просто я так боюсь, что мне в очередной раз будет больно. – На моих глазах появляются слёзы, но я не плачу, я просто не могу себя контролировать.
– Ну, иди же сюда. – Он прижимает меня к себе крепко-крепко, а слёзы беззвучно текут из моих глаз. И я не могу понять что это – слёзы радости или печали?
– Не плачь, Юлечка, – шепчет он мне на ушко. – Я так люблю тебя! Знала бы ты, как я тебя люблю, ты бы точно не плакала.
– Правда? – всхлипываю я. Похоже, я совсем разревелась и распустила нюни, это уже даже как-то неприлично.
– Конечно, правда. – Он удивлённо вскидывает брови. – Не буду давить на тебя. Захочешь – сама прибежишь.
– С чего ты это взял? – немного набираюсь я смелости.
– Ты уже потекла. – Этот его прищур и наглая ухмылка! – Мне в кайф ещё тебя помариновать.
Ничего не отвечаю, прижимаюсь и трусь об него всем своим телом:
– Мур-мур-мур-мур, – мурлычу я от счастья.
– Моя кошечка! – Он хватает меня за задницу и крепко прижимает к себе. А я сейчас запищу от кайфа! Никогда не думала что снова смогу влюбиться в парня, после того как попробовала лесбос. Но, похоже, ещё чуть-чуть, ещё самая малость, и я сама буду за ним бегать.
Прижимаюсь к его груди и слушаю, как стучит его сердце. Оно такое сильное!
– Ты же к психологу ходила, когда лежала в больнице, – говорит он.
– Ага, – отвечаю. – Думаю ещё раз пойти.
– Какие-то проблемы? – хмурится он.
– Да нет, мне просто понравилась психиатричка, хочу ещё немного на неё попялиться.
– Ай, прости, я ж забыл! – смеётся он. – Ты же бисексуалка. Поверить не могу, что мне досталось такое счастье! – Он прижимает меня к груди так сильно, что я вдохнуть не могу.
– И что тут такого? – говорю я. – В том, что я бисексуальна? – я признала, я это признала! Я не лесби, а я би. Не лесби, а би.
«И что?» – звучит в моей голове внутренний голос. Опять эта неопределённость.
«Не знаю», – сама себе отвечаю я. Я даже себя переспорить не могу, не то что кого-то другого.
– Ну как… – пожимает плечами он. – Это же круто, когда твоя девушка лесби!
– Кроме того, что я ещё не твоя девушка, – серьёзно смотрю на него, а он продолжает гладить меня по попочке и в потолок смотрит.
– Лесби – это моя мечта! – Он поворачивается ко мне. – Я же никогда не пробовал с двумя одновременно.
– На что ты намекаешь?
– Ну, ты… твоя подружка…
– О-о-о нет, нет, нет и нет, этого больше никогда не будет!
– Больше не будет! Значит, уже было? – Он ухмыляется и смотрит на меня искоса.
– Больше не будет, потому что больше не будет, что тут непонятного? – Так объяснила, что сама ничего не поняла. Чёрт, я не хочу его ни с кем делить. Господи, пожалуйста, сделай его моим и только моим! Я от разрыва сердца умру, если он мне изменит, я не переживу этого! Прошу Тебя!
Снова смотрю на Толю и понимаю что он слишком классный, чтобы принадлежать мне одной.
«Так не доставайся же ты никому!» – Меня смешит такая формулировка, но это реально то, что у меня на душе.
– Если мы переспим…– говорю ему, опустив глаза.
– Когда мы переспим, – поправляет меня Толя (типа, это случится обязательно). Но я ему, почему-то верю.
– Хорошо, когда мы переспим, – повторяю я его слова. – Я не переживу измены. Пойми меня, я хочу, чтобы после меня у тебя никого не было. – Вздыхаю, мне тяжело говорить об этом.
– Ну и… – подталкивает он меня.
– Если у тебя другие планы, давай расстанемся сейчас. Пожалуйста, не обижай меня, я тебя очень прошу, ну пожалей ты меня! Да ты можешь заполучить любую, кого захочешь, но не причиняй мне боль. – И зачем я его уговариваю? Типа, это подействует. Он всё равно возьмёт все, что может, от этой жизни. И я никак не смогу ему помешать.
– Так мы же ещё не переспали… – Он опускает глаза и смотрит на свой пах.
– Так это ж секундное дело, – говорю я.
– Секундное дело, а столько заморочек! – нравится мне Толя со своим лёгким отношением к жизни.
– Ну да! – смеюсь я. – Я вся такая замороченная-замороченная! Прости.
– За что ты извиняешься? – улыбается он и трётся об мой носик. – Ты мне нравишься, какая угодно.
– Ты мне тоже, – шёпотом отвечаю я.
Мне приходит эсэмэс, и я тянусь к телефону.
– Оставь, – говорит Толя, – наверное, это от оператора.
– А вдруг нет? – беру трубку и вижу, кто пишет: «Викуля».
Открываю сообщение:
«Вы там все? Мы под дверью. Можно заходить?»
========== Глава 15 ==========
Бегло гляжу на Толика и отвечаю.
«Да… пара секунд».
Смотрю на часы – шесть утра. Толик тоже смотрит, видит, что я начинаю одеваться, и тоже одевается. Я его уже абсолютно не стесняюсь, он видел меня во всевозможных ракурсах. Тем более, думаю, он многих девчонок видел – что у меня не так, как у них? А, ну да, я же самая красивая – опять же, если верить ему. А мне пока сложно ему верить.
Поворот ключа в замке, и в квартиру входят Сашка и Вика.
– Ну, как погуляли? – улыбаюсь я им.
– Меня опять укачало, – говорит Вика. – В самый неподходящий момент.
– А где вы были?
– Ночной круиз на катере, там дискотека и шоу всю ночь с купаниями.
Грустно смотрю на Толика: я же так о круизе мечтала!
– А чего это вы меня с собой не взяли?
– Нас пригласили… только два места было, прости, – начинает мяться Сашка.
– Думаю, вы не хуже нас эту ночь провели, – перебивает его Вика
– Да уж, выспались отлично! – смеётся Толик.
– Думаю, вы не только выспались, – улыбается Вика.
– Н-е-е, мы просто спали. – Толик застёгивает свою тенниску, пожимает Сашке руку, целует меня на прощание и выходит. А я падаю на кровать и закутываюсь в покрывало. Снова буду в кровати валяться (а чем мне ещё заниматься?).
– Так я не поняла, – смотрит Вика на меня в упор, когда Толик уходит. – Ничего не было, что ли?
– Ничего не было, – как ни в чём не бывало, качаю головой и зеваю.
Вика наливает себе и Сашке сока из холодильника и ставит в бокал трубочку, садится и смотрит на меня.
– Ну и сука же ты, Юлька!
– Эй, я не поняла что за предъявы! – Я с вызовом смотрю на неё. – Просто он не в моём вкусе.
– Да конечно! – отмахивается Вика. – Так я тебе и поверила!
– Мне вообще не нравятся парни. – Следующий аргумент.
– Кому ты заливаешь?
– Не знаю, что ещё сказать, это вообще-то личное. – Я уже не нахожу аргументов в своё оправдание.
– Да нет, Юль, я же знаю тебя, как саму себя, – качает она головой. – Ты просто боишься.
– Чего?
– Жить! Ты боишься сделать что-то реальное. – Вика ставит на стол бокал и подходит ко мне, склоняется надо мной, заставляя сесть на кровати. – Ты что думаешь, мы всегда будем с тобой и с Сашкой?
– Не знаю, – теряюсь я.
– Знаешь ты, знаешь, что это ненадолго. Может, это уже в прошлом.
– Не говори так.
– Юль, я же люблю тебя, я же хочу тебе только счастья, а ты своё счастье в упор не замечаешь.
– Вик, он козёл. – Наконец, я высказала опасение, которое глубже всего засело во мне.
– Да с чего ты это взяла?!
– Ты видела, как он пялится на других девчонок?
– Я видела, как он пялится на тебя.
– Ему изменить ничего не стоит, – привожу я свой последний аргумент.
– И что? Никому не будешь верить – так и будешь сидеть в скорлупе своих страхов. Ты предпочитаешь ни с кем не встречаться, чтобы тебе не разбили сердце.
– Я больше не переживу этого, ты же знаешь, – говорю я и показываю шрам на запястье.
Вика берёт меня за руку и целует.
– Переживёшь, ты сильная. – Она смотрит на Сашку и на дверь. – А сейчас беги к нему.
– И что я ему скажу?
– Не знаю, это твоя жизнь, тебе решать.
Я как заведённая встаю и начинаю чистить зубы, умываться, подкрашиваться, параллельно натягиваю шорты.
– Так что мне ему говорить? – Выплёвываю зубную пасту и полощу ротик.
