Текст книги "Реликт. Пояс Скорби (СИ)"

Автор книги: Андрей Дай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Сказать по правде, изначально трогать эти «лопухи» я не собирался. Они мне не мешали, хоть и существенно увеличивали сигнатуру баржи, зато могли отлично скрыть истинную сущность переделанного «шахтера». Ну а еще, с ними корабль представлялся этаким рыцарем, прикрывающимся щитом. Но, когда появился выбор между спорной маскировкой и вполне реальных восемнадцати дополнительных маневровых двигателях, судьба совершенно не нужных девайсов была решена в один миг. Оставался лишь один вопрос: входят ли эти экраны в общий коэффициент бронирования корабля? И, запрашивая нужную информацию у капризного компьютера, я уже догадывался, что нет. Не входит. Значит – долой пережиток прошлого.

Отдал, было, команду кластеру ремонтных дроидов приступать к монтажу, да капризный искин выполнение приказа приостановил. Потому что переделки на корпусе требовали серьезного вмешательства и во внутреннюю часть судна.

Я уже, кажется, говорил, что на моей «Стерве» было два отдельных блока, оснащенных системами жизнеобеспечения. Стандартный, заложенный еще на этапе строительства судна, и являющийся неотделимым, наряду с рубкой, кластером искинов, малым складом и арсеналом, сегментом спасательной капсулы. Десять вполне приличных кают, предназначенных для специалистов – то есть, офицеров – корабля. Довольно просторная кают-компания с пищевым синтезатором, баром и здоровенным галоэкраном во всю стену.

И еще две каюты, так сказать – повышенной комфортности. Одну прежде занимал капитан, так что и мне она подошла нормально. Во второй проживал какой-то мутный тип. Мутный, потому что ни обстановка, ни личные вещи практически ничего мне об этом человеке не сказали. Ни род деятельности, ни пристрастия, ни скрытые ото всех страсти. Вещи, оставшиеся после гибели этого человека, молчали, как партизан на допросе в гестапо. Признаться, особенно сильно там и не шарил. Просто убедился в отсутствии оружия и сейфа, да и запер помещение до лучших времен. Была идея перетащить всю обстановку из адмиральских апартаментов, но в мою новую каюту все не вошло бы. Так что второй «люкс» был обречен послужить светлому делу расширения моего жизненного пространства.

Ну, да речь не об этом. За переустройство стандартного жилого модуля можно было взяться много позже. Пока же главной моей заботой был трудный выбор: что именно признать ненужным, или хотя бы – не особенно нужным? Естественно, чтоб это что-то как бы лишнее выбросить и на освободившееся место смонтировать нечто жизненно необходимое.

И второй, вставленный в «Стерву» уже явно по желанию заказчика, жилой модуль, прямо таки напрашивался в жертвы моего апгрейда. Во-первых, мне и в десятку офицерских-то кают селить пока некого было. Во-вторых, две дюжины предусмотренных модулем... гм... ячеек, и каютами-то было назвать грешно. Загоны для скотины у доброго хозяина и то больше! Примерно три на два метра, с примитивной откидной койкой, миниатюрный столик и не особенно вместительный шкаф для одежды. И это еще лучшие их двадцати четырех! Некоторые вообще представляли собой классическую общажную конуру с кроватями в два яруса на шестерых. Больше из мебели в «казармах» ничего не предусматривалось. Думаю, не стоит уточнять, для содержания кого именно предназначались на барже эти «апартаменты»?

Будем считать, что желание окончательно избавить, наконец, корабль от рабовладельческого темного прошлого и была третьей и главной причиной демонтажа. Хотя на самом деле, решающее значение имели пространственные габариты этого, мне однозначно не нужного модуля. Штуковина оказалась настолько здоровенной – кроме кают в комплект входила собственная автономная система жизнеобеспечения с емкостями под хранение воды и, конечно же, утилизатор твердых отходов, небольшой реактор и тупой как пробка компьютер – что одно ее исчезновение разом решало большую часть моих проблем.

Нужно сделать табличку с надписью «Не все так просто», и повесить на самом видном месте в кабинете! Потому что в этих, мать моя – женщина, продвинутых технологиях, понятия «просто» не существует даже теоретически. Чтобы дать задание дроидам и дронам на демонаж совершенно лишнего, по моему мнению, жилого модуля, исполнительный искин кластера потребовал наличие у оператора изученной базы «Структура звездолета» не менее чем в четвертом уровне. Оказывается, чтоб вытащить из утробы баржи этот проклятый сундук объемом в двести кубических метров, нужно было не просто отделить спасательную капсулу от корабля, а еще и внести несколько легких изменений в несущий каркас!

И ладно бы лабаз по продаже этих уже тихо ненавидимых серых кристалликов был прямо за углом. Никакая не проблема, под бустерным разгоном, за ночь изучить очередной инфопакет. Так нет же в нашем медвежьем углу такой роскоши. И где искать – не понятно. Да и вообще, стоит ли искать информацию, устаревшую на сотню лет уже к моменту схода «Стервы» со стапелей.

Центральный искин своего младшего коллегу, на счастье, поддерживать отказался. Пресловутые «легкие изменения» подразумевали простейший демонтаж крепежных... ну, назовем их – клипсами! В общем, таких штуковин, вроде болтов, только без резьбы... Короче, эти хреновины снимались и ставились на места легче легкого, и ни как на жесткость несущей конструкции не влияли.

Я сказал «легче легкого»? Опять погорячился. Ремонтные роботы с анализом согласились, хотя и покапризничали напоследок; предъявили доказательства того, что третьего уровня «Систем энергоснабжения» мне ну никак не хватит для того, чтоб они, гады, могли быстро и безопасно отключить пресловутый модуль от единой энергосистемы судна. Это явно был компромисс, и я на него, конечно же, пошел. Тем более что планировал практически заново проложить основные энерговоды, а с этим-то точно знания лишними не будут.

И тут эти негодяи, видно почувствовав слабину, озаботились базой «Системы жизнеобеспечения пустотных объектов». Мотивировав требование тем обстоятельством, что спасательная капсула таки не будет полностью отсоединена от систем баржи, как это случилось бы в случае чрезвычайного происшествия. Нужно будет лишь внести те самые «легкие изменения» в настойки систем, мать их, жизнеобеспечения.

В принципе, нужная база в закромах Родины присутствовала, а вот времени на ее освоение в графике не предусматривалось. Но не на того напали! Еще не родилась гадская железяка, способная обхитрить русского человека! В ответ, я заявил, что на время демонтажа второго жилого модуля, экипаж корабля будет отсутствовать. И «Формигам» пришлось утереться. И отправляться, наконец, совершать трудовые подвиги. А я, загрузив план преобразований «Стервы» в память главного искина, с легкой душой, улетел искать реакторы. Их требовалось сразу четыре. Причем каждый из четверки должен был выдавать куда больше энергии, чем штатный.

Компьютер в ответ прислал список дополнений по необходимым запчастям и материалам, пообещал завершить все работы по демонтажу всего ненужного за пять суток и пожелал счастливого пути.

Понятия не имею, способны ли туземные компьютеры на проявление эмоций. Базы ни единой капли информации на эту тему не содержали, лишь вновь и вновь повторяя, как попугаи, что ни один созданный в Содружестве искин на принятие важнейших решений без участия человека не способен. Экак их от вторжения техноразумных-то растаращило!

Но мнится мне, столь сложный аппарат, как мозг искусственного интеллекта, без некоего подобия чувств, а значит, и эмоций, обойтись не может. Во всяком случае, и я не раз имел возможность в этом убедиться, юмор главный компьютер баржи легко распознавал. И даже пару раз тончайше, на грани сарказма, шутил сам. Да взять хотя бы вот это пожелание на дорогу. Я ведь, собираясь в путь, изнывал от нетерпения. Так хотелось хоть на несколько дней отрешиться от забот. Спрятаться, на законных – замечу – основаниях, от проблем. От доводящих до головной боли усилий по осмыслению горы валившейся информации, от постоянных издевательств над организмом в попытках впихнуть в голову новые и новые знания за минимальное время. От постоянного, висящего над темечком, дамоклова меча – очередной экзекуции полубезумного Шарика. Да, вновь в мрачную утробу наполненных трупами кораблей. Да, в опостылевший черно-белый мир останков некогда Великих Флотов. Но тогда, на пороге крупнейших в этой моей новой жизни изменений, подсознательно душа хотела воли. Свободы, с которой уже неотрывно ассоциировались одиночные походы за ништяками в дебри Пояса Скорби.

Меня обманули. Не было никакого счастливого пути. Ни воли, ни свободы, ничего! Шутка это была. Злая шутка еще одного, мать его, автономного кибернетического организма. Было много работы и курсирование от одного обломка к другому по составленному заранее «любезным» искином на основании базы данных Колобка. И сотня напоминаний о необходимости скрутить еще и вот это, о том, что пора менять базу в списке на изучение, о наступающем сеансе связи... И дроны еще эти, всюду за мной таскающиеся, и неустанно засевающие пространство проклятыми ретрансляторами.

Вымотался за эти пять суток, как Савраска. Изнервничался. Издергался. Обозлился так, что даже опостылевшую функцию напоминаний о важных событиях отключил. Таким вот странным вышло мое прощание с Поясом Скорби. Быть может, и к лучшему. Чтоб не было больше соблазна убежать от проблем, скрывшись в недрах этого гигантского мемориала.

Чудо еще, что прибытие в окрестности нашей импровизированной верфи обломка кормы «Мегатрона» не пропустил. Вот был бы номер, если бы Шарик, безуспешно вызывая меня на связь, пролетел мимо, не в силах что-либо изменить! Хотя... Тогда я бы точно узнал, способны его ретрансляторы передавать сигнал Плети Боли, или таки нет, и это не более чем мои домыслы.

Конечно же, стоило пристыковать инженерный бот к распотрошенной барже, тут же пришло приглашение от Шарика. С непременным уточнением, что сначала я должен был стабилизировать «Мегатрон» относительно «Стервы», и только потом прибыть с докладом в обитаемый модуль.

Виллар в своем репертуаре. Странно было бы, если бы ценных указаний не поступило. Странно и тревожно. Все-таки есть определенное преимущество в том, что начальство считает тебя недалеким тупицей. Урожденного кретина, например, грех подозревать в заговоре с целью убийства непосредственного руководства.

Глава 20

Все было давным-давно просчитано. Точка приложения сил, мощность, вектор и продолжительность толчка. Корректирующие усилия на случай, если плохо сбалансированный обломок некогда величественного линкора начнет вращаться. Рутина. Не будь прошитых в самой основе искинов Содружества установок, роботы могли бы сделать это и без моего участия. И снова не так просто! Древние, условно первого технологического уровня, кибернетические системы чисто технически были не в состоянии самостоятельно провернуть такую операцию. А новые, не имели на то права, без участия человека.

Тут, кстати, вскрылся удивительный аспект. Я бы даже назвал это казусом, но всерьез опасался обидеть вооруженного Хлыстом Боли Колобка. Дело в том, что новая, доставшаяся в качестве трофеев вместе с баржей робототехника, полностью игнорировала Величайшего Ученого Современности. То есть, не воспринимала это шарообразное недоразумение, как человека! Искины слали доктору сигналы опознавания, принимая его за своего кибернетического собрата, а устройства попроще, в ответ на попытку перехватить управление, заваливали управляющие компьютеры сообщениями о вторжении.

Причем, что удивительно! Те дроиды и дроны, что прибыли с Кайданусом в Пояс, охотно ему подчинялись. Видимо какие-то признаки, по которым роботы теперь должны были отличать людей от их подобий, были заданы разработчиками уже после восстания машин.

К чести Кайдануса Виллара, это недоразумение он воспринял не как какое-то подобие дискриминации по внешнему виду, а скорее, как вызов. Главный искин «Стервы» сдался первым, стоило «проапгрейтить» его довеском – трофейным компьютером с хакдарского крейсера. Вирус, или что-то в этом роде. Я, к стыду своему, особенно не вникал. Своих забот хватало. Порадовался только, что можно салить часть... существенную часть бытовой суеты по обслуживанию баржи на электронные мозги, проверил уровень доступа, да и отложил обдумывание этого события на далекое потом. А вот Шарика, что называется – заело. Он рвал и метал. Разобрал до винтика несколько вполне приличных устройств, парочке из которых напрочь выжег мозги. Но примитивные подобия мозгов самых простейших устройств его потуги продолжали игнорировать.

Все бы оно ничего, пусть бы себе экспериментировал. Лишь бы в мои дела не лез и от работы не отвлекал. Но ведь он хорошие вещи портил. И алчно посматривал на практически незаменимые, вроде современного и очень качественного пищевого синтезатора из кают-компании баржи. Ему-то, киборгу проклятому, все равно, какой формы и с какими вкусовыми качествами пища, которую мы с Варгом едим. А вот мне – нет. Мне розовая кашка, которую только и способен был выдавать синтезатор обитаемого модуля, при одном ее виде поперек горла вставала. Военные пищевые пайки и то лучше. Те, что предназначены для высших офицеров, так и вообще – деликатес. Но и они не шли ни в какое сравнение с настоящими, чуть ли не ресторанными, блюдами от электронного шеф-повара из моей кают-компании.

Сами понимаете, в ожидании второго тура требований по выдаче вожделенного устройства на «обследование и настройку» в лабораторию электронного вивисектора, я настраивался бороться до предела. До удара Болью. Потому что боль пришла и ушла, а вкусно кушать хочется по нескольку раз в день.

Еще одной темой грядущего разговора мог стать ход ремонтно-восстановительных работ на «Стерве». В частности – процесс создания специальной спасательной капсулы, единственно в которой паранойя Колобка дозволяла ему путешествовать между звезд.

В принципе, все было готово для постройки. Нойман уже неделю как закончил сбор необходимых запчастей, чертежи были закончены и даже уже загружены в память управляющего искина кластера ремонтных дроидов. И если прямо сейчас, в сей момент, прекратить все другие работы в корабле, то не пройдет и декады, как бронированный гробик для последнего пристанища Светоча наших дней и Величайшего Ученого Современности будет готов принять постояльца.

Только оно мне надо? Чтоб он, подключившись к командной сети главного искина, стал совать нос во все углы? Отдавал приказы моим роботам? Шарил шаловливыми пальцами в моих закромах? Имел возможность в любой и каждый миг убить все живое на корабле, в конце концов?! Сен день, он еще не настолько съехал с катушек, чтоб решиться на такое. Кто-то же должен будет вывезти его сферическое тельце в обитаемые миры. Но ведь вероятность существовала, не так ли?!

К вящему моему сожалению, состояние дел скрыть было невозможно. Для бесперебойной работы электронных помощников приходилось все поступающие на склады запчасти ставить на учет. Естественно, их наличие тут же отмечалось на главном ремонтном плане корабля. И само собой, Виллар имел к этому плану доступ.

Другое дело – пока не важных работ на судне не было. Реакторы? Энерговоды? Двигатели? Системы жизнеобеспечения? Оружие? Что из этого ученый был бы готов обменять на уютное гнездышко для себя любимого? Чем готов был бы пожертвовать?

А когда веские причины затягивать переезд Колобка в капсулу закончатся? Что я был намерен делать тогда? Лететь! Когда все будет готово, медлить, ждать прибытия в систему каравана Сестер Геи я не собирался. И в этом наши с Вилларом планы отличались кардинально. Время, когда благотворительная экспедиция явится на орбиту почти мертвой планеты, я должен был встретить уже там, внизу. Желательно, как можно ближе к обитаемой зоне Скрытой Надежды.

Эффективность прогноза составила примерно пятьдесят процентов. Мы действительно обсудили ход ремонтных работ, и готовность капсулы в частности. И док снова покушался на пищевой синтезатор из кают-компании баржи. Но, и та и эта темы прошли как-то вскользь. Будто бы просто к слову пришлись. Светочь и не спорил совсем, хотя, признаться, доводы даже мне самому не казались такими уж неоспоримыми. Больше того, в пути Колобок даже нашел в себе силы отвлечься от потрошения ни в чем не повинных электронных болванов, и наклепал мне еще десяток послушных и незаменимых шестиногих пятируков с продвинутыми мозгами. И даже инструкций по использованию дополнительной рабочей силы я так и не получил. Закрались, правда, подозрения, что новые роботы в первую очередь призваны шпионить за мной и Варгом. Да только – что с того? Мало что ли без них у меня на корабле внимательных окуляров и чутких микрофонов? Десятком больше, десятком меньше – все равно, если – абсолютно в этом был уверен – даже главный корабельный искин слал отчеты в обитаемый модуль на «Мегатроне».

Кайданус Виллар приготовил мне сюрприз. Чуть не сказал – подарок, хотя пакет информации, переброшенный доктором мне на нейросеть, и порадовал. Вот «сюрприз» – подходящее слово. Потому как, кроме радости, он вызвал еще и неподдельное удивление. Впервые на моей памяти Величайший Мозг современности озаботился кем-то еще, кроме самого себя! Красный день календаря, едрешкин корень!

В довольно объемном инфопакете содержалось два файла. Первый – основной, содержал тщательнейше проработанную легенду. Кто я, откуда, как попал в запертую на сто замков систему, и откуда у меня судно, прежде принадлежавшее совсем другим людям. Набор ответов на девяносто девять из ста вопросов, которые мне могли задать чиновники Содружества. Второй блок представлял собой уже заполненную на основе легенды анкету и заявление о регистрации в качестве свободного пилота – наемника, которые я должен был отправить региональному комиссару СОБеСа в тот же миг, как баржа выйдет из гипера в пределах человеческой Ойкумены. По словам Колобка, прежде, четверть века назад, этого было достаточно, чтоб в любом из четырех государств галактического объединения, я мог чувствовать себя достаточно свободно. И док сомневался, что кому-то нужно было что-то менять.

В выдающихся способностях Колобка к анализу и раньше не сомневался. Легенда же лишь подтвердила – очередной раз – мое мнение. Прежде он никогда особо не интересовался тем, кто я такой, вообще? Откуда, как попал в эту систему, и особенно – каким образом спаскапсула-саркофаг с моим замороженным телом оказался в медсекции погибшего более века назад линкора?

Понятия не имею, как изменилось бы его, Величайшего Ума Вселенной и все такое, отношение ко мне, если бы он узнал о моем происхождении с той самой, мифологической Земли. И о том, что именно мы трое, первые, астронавты – испытатели первого в истории Человечества прототипа корабля с двигателем, способным прокалывать пространство. И что, по сути, это мы открыли землянам путь к звездам. Как бы ни пафосно это звучало, но ведь это истинная правда! Правда с большой буквы. Повод и причина для гордости. А еще – моя великая Тайна – еще одно слово с заглавной! Мой стержень и основа. То, что позволило мне держать спину прямо и рычать даже с тьмой в глазах от боли, валяясь на полу в собственных слюнях и рыготине. Так что, понятия не имею – каким было бы его отношение, да и знать не желаю! А вот кем он меня считал, предельно ясно стало из этой его легенды.

Логика – великая штука! А в сочетании с интеллектом – еще и весьма опасная. Колобку не хватило малого, фантазии. Полета мысли, веры в сказки, в конце концов. Ход его рассуждений нетрудно восстановить, как легко повторить любую, даже гениально написанную компьютерную программу. По той простой причине, что программа обязана подчиняться машинной – не человеческой – логике и заранее заданным параметрам, а значит, изначально ущербна.

Итак, обнаружен замороженный человек. Устройство, в котором неизвестный пребывал на момент находки, использует неизвестные технологии. Неизвестные, значит, уже отсталые. Потому как что-либо прогрессивное вне границ Содружества существовать не может. Косвенно теория подтверждается отсутствием у человека нейросети. Как вообще можно сосуществовать с заполонившими Ойкумену искусственными интеллектами без этого девайса в черепе?! И ответ, что называется – на поверхности: цивилизация, чьим представителем является найденыш, не обладает знаниями о компьютерной технике! Логика, мать ее за ногу! И ведь не поспоришь!

Тем не менее, генетический анализ показывает, что человек стопроцентный хомо сапиенс. Точно такой же, как граждане любого из государств Содружества. Вывод? Потерянная или скорее, учитывая тот факт, что неизвестный все-таки как-то преодолел межзвездную Бездну, тайная колония бывших граждан Содружества. Там, в опоясывающем четверку Великих, широченном поясе ничьих систем Фронтира, таких, никому не нужных мирков сотни! Если не тысячи.

Теория проста и понятна как собственно – самому Колобку, так и любому чиновнику Содружества, коли тому придет в голову проверять эту мою легенду. И уже на ней, на этой «теории происхождения человека», словно организм на позвоночнике, нарастала, по версии автора, и вся остальная история. Смелый, граничащий с безумием, слепой прыжок сквозь Бездну на произведенном в отсталой колонии примитивном звездолете. Выход из гиперпространства в ближайших окрестностях Пояса Скорби, и разрушение не выдержавшего перехода корабля. Скитания среди останков Великих флотов в поисках необходимых для выживания ресурсов, и, в итоге, обнаружение баржи с единственным выжившим членом экипажа – запертым в рабских загонах Варгом.

Тут непременно следует сделать небольшое отступление. Дело в том, что еще каких-то двадцать лет назад, судя по рассказам Виллара, Пояс не был таким тихим и совершенно безопасным местом. Еще теплилась «жизнь» в реакторах некогда грозных боевых звездолетов. Еще работали сканеры и системы распознавания «из последних сил» пытались обнаружить врага в зоне поражения корабельных орудий. И нет-нет, когда по прихоти Демонов Бездны два древних противника оказывались рядом, тьма Космоса трескалась вспышками бластерных залпов или вспухала шарами взрывов ракетных боеголовок. В те времена путешествие беспечного путешественника, не озаботившегося прежде заполучить коды распознавания всех четырех участвующих в битве флотов, наверняка закончилось бы быстро и трагично.

Патрульный же фрегат, опять же со слов Колобка, в дебри Пояса не углублялся вообще никогда. Потому мог и не знать о том, что реакторы окончательно сдохли, и нагруженные оружием по ноздри корабли опасности более не представляют. Ну, да. Импрец все еще остро реагирует на любое проявление электронной активности в Поясе. Но в дебри металлических обломков все же углубляться не стремится. Так что версия с гибелью почти всего экипажа баржи от «рук» электронных церберов древних могильников вполне жизнеспособна. И, что самое главное, полностью исключает обвинение некоего Макса Карташа в пиратстве. Нашел корабль без экипажа, освободил раба. А что тут такого? Довольно проблематично, знаете ли, пилотировать современные корабли в одиночку. Во всяком случае, вдвоем это делать не в пример проще.

Вполне стройная история, которую при необходимости не сложно наполнить бесконечным числом подробностей. Описать планету? Нет проблем! Судно – легко. Рассказать о скитаниях среди останков кораблей? Сколько угодно! Так расскажу, волосы дыбом встанут. В общем, причин для отказа в признании меня вольным гражданином Содружества вроде как нет!

После, когда, в соответствии с планами Виллара, мы покинем пределы Империи, и войдем в пространство Окситэ, мне предлагалось принять гражданство Федерации.

– Наши предки несколько десятилетий воевали с соседями, доказывая свое право отличаться от всех. За право на самовыражение в абсолютно любой форме. За право единолично распоряжаться собственной жизнью и здоровьем, – неожиданно пафосно изрек Колобок, с чего-то решив меня убеждать, а не как прежде – попросту поставить перед фактом. – В мирах Окси твои странности не станут так уж сильно бросаться в глаза.

Мои странности?! Свое, так сказать – шарообразное, состояние Виллар похоже за странность не принимал. А я, значит, в другом месте, кроме Федерации, стану выделяться!? Мать моя – женщина! Сказать, будто бы я был ошарашен, это ничего не сказать. Я был растерян, не знал, что и думать об этих сумасшедших жителях Содружества, если самый обычный, средний, землянин будет выделяться там, как гей на параде.

Потом была мысль: в обществе, способном спокойно воспринимать сферического, хорошенечко двинутого на голову, Виллара, я уж как-нибудь сумею устроиться. В конце концов, вопрос в цене, не так ли? Сколько на Земле было богатеев, известных своей экстравагантностью? И ничего. Нормально. Их выходки еще и в СМИ широко освещали. Никто не затягивал им за спиной рукава смирительной рубашки, и в клетку на веки вечные не засаживали. Хотя, как по мне, так кое-кого стоило...

Хмыкнул, и окончательно успокоился. Космос Велик! И безграничен. Уж где-нибудь, когда-нибудь найдется место и для такого необычного меня. А несколько тонн древних денег, аккуратно упакованных в контейнерах в трюме «Стервы», здорово сократят путь. Я так решил, значит – так оно и будет!

***

Почти не волновался. Так, беспокоился совсем немного. И то – в основном о маневровых двигателях. Все-таки подходящие «Стерве» по мощности и размеру снятые с инженерного крейсера устройства имели слишком короткие шланги подачи топлива-геля. Но на окситанском «Гефесте», это не было чем-то критичным. Там этих «яиц» было множество. А вот мне на баржу удалось втиснуть совсем немного. Скажем так: куда меньше, чем хотелось. Оставалось надеяться на изменяемый вектор тяги и на молитвы Богам Пустоты.

Ну и на измененную конфигурацию систем обороны и нападения, конечно. Как говорится: на Бога надейся, а сам не плошай. Хотелось думать, что проведенный апгрейд бывшей шахтерской баржи сумеет преподнести сюрприз единственному в системе действительно боевому звездолету.

Кажется, Варг что-то болтал. Ничего странного, он вообще много болтает, и я давно научился пропускать его словоизлияния мимо ушей.

Возможно, Колобок передавал на главный монитор «Стервы» какие-нибудь дополнительные данные. Даже, скорее всего, предавал, ибо «нет предела совершенству» – главный лозунг жизни для выдающегося ученого, Светоча современной науки и Величайшего мозга современности. О народе, утверждавшем, что лучшее – враг хорошего, Виллар был не высокого мнения. Да, честно говоря, подозреваю – они с тем народом понятия не имели о взаимном существовании.

Они волновались. А я, и поймав себя на этой мысли – к стыду, совершенно нет. Быть может, зря я позволил скафандру медикаментозный контроль моего эмоционально состояния?

Курс рассчитан, щиты на максимуме, турели и пусковые установки в полной боевой. Сканеры чешут пустоту частой гребенкой, при этом заставляя сиять сигнатуру «Стервы» на мониторах рубки патрульного фрегата, как маленькое солнышко. План, не тот, что озвучен Шарику, а настоящий – мой личный, отточен до мелочей. И бой на встречных курсах с боевым кораблем имперского пикета, лишь одна из частей, даже не самая важная, замысла. Я, словно трамвай, мог двигаться от остановки к остановке, от одного пункта к другому, по рельсам, не в силах свернуть в сторону. Так к чему волнения? Если бы я вдруг заорал не человеческим голосом «банзай», выпучил бы глаза и впился побелевшими пальцами в отсутствующий в рубке «Стервы» штурвал, кому-то стало бы легче?

Думается мне, люди придумали графическое отображение траекторий звездолетов на экранах не только для удобства. А как еще, скажите, представить себе миллионы миллионов Ничто?! Пустоты, в которой все эти триллионотонные солнца и всяческие планетыс астероидами лишь искры в Бесконечности Тьмы. Загнать это в рамки монитора, сжать, исчертить векторами, измерить ускорения, счесть временем. Победить Бездну, прежде всего в собственном сознании.Вот это по-нашему, по-людски.

И все равно, она, эта вроде бы побежденная, связанная по рукам и ногам линиями траекторий безликая тварь, умудряется издеваться над бедными пилотами. Демоны Бездны! Да это просто невыносимое мучение какое-то – ждать бесконечно долгие часы и минуты пока нужная тебе мигающая точка вползет в подсвеченное на мониторе зеленым поле уверенного поражения орудийными системами! Да и после, скажу я вам, время и не думает ускорять свой бег.

Эх, где мой любимый истребитель?! Вот где пилот сливается с кораблем. Вот где каждой клеточкой организма ощущаешь биение жизни. Драйв, адреналин и ярость битвы! Вот это по мне. В поисках этого я шел учиться на пилота. Чего-то похожего отправился искать в Космос.

Сфера уверенного поражения орудийных систем фрегата тоже не особенно велика. Сила этого корабля, почти как у истребителя – в скорости и маневренности, а не в мощности бортового залпа. Всего и отличий-то только в большей автономности. Все-таки на малой пустотной платформе, где даже позу в ложементе поменять довольно проблематично, месяцами систему патрулировать невозможно. Фрегаты же с такой задачей справляются легко.

Расслабились имперцы. Привыкли за годы спокойной службы, что сюда, в этот звездный тупик, никто зубастый без санкции командиров флота проникнуть не может. Уверен, по инструкции, экипаж патруля должен был сначала атаковать нарушителя, и только потом разбираться. Эти же даже на сближение шли как-то вяло. Не выжимая из движков максимум. Щиты и те подняли только после того, как убедились, что никто на их запросы, а после – и угрозы, отвечать не намерен.

Могу представить их недоумение! Судно знакомое, с санкции высокого начальства проникшее в закрытую ото всех систему. Однако же траектория движения ясно указывает на желание экипажа посадить баржу на запретную планету, а все попытки связаться заканчиваются тишиной в эфире.

Что делать? Как быть? Посадку разрешать никак нельзя. Стоит сведениям о таком вопиющем нарушении инструкций просочиться куда не надо, и никакое покровительство флотского руководства от кары не спасет. Но и атаковать поисковиков, наверняка посланных в Пояс Скорби с какой-то архиважной миссией, тоже не вариант. Это армия, приятель! А в армии командование не обязано сообщать тебе, одному из тысяч капитанов фрегатов, все детали плана. Возможно, и отсутствие связи с нарушителем объясняется банальным повреждением передающих антенн. В Поясе до сих пор ведут вековую войну брошенные экипажами полумертвые звездолеты. Могло и кораблю мародеров достаться от излишне бдительного окситанца. Вот и центральный искин сообщает о значительных изменениях внешнего вида баржи...