Текст книги "Бог-без-имени (СИ)"

Автор книги: Андрей Кокоулин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Мы жили мирно, – сказал Фьольвир.

Мтаг расхохотался.

– Ой ли?

– Да!

– Тебе рассказать, как вы пришли в Бьеннтестад?

– Не слушай его, – дернул Фьольвира за руку Унномтюр.

– Бьеннтестад всегда был наш! – выкрикнул Фьольвир.

– Да-да, – покивал макафик, – только полстолетия назад там жили бедные любители несвежей рыбы, называющие себя веями.

– Ты лжешь!

– Вашему племени захотелось нового места, и у вас был ваэн-покровитель, который тоже был не против новизны. А у любителей рыбы, увы, были только утлые лодки и дряная снасть. Те, кто сбежали, кажется, поселились, восточнее, на одном из островков, те, кто не успели бежать…

Мтаг улыбнулся.

– Договоривай! – потребовал Фьольвир.

– Тех принял старик Хэн. Скопом. Одной большой лодкой. Как ни странно, я всех их помню. Вот эти, те, кто был до вас, действительно были нормальными людьми. Дед твой, Одест Маттиорайс, проломил трем черепа собственноручно…

– Заткнись!

Фьольвир дернулся, замахнулся топориком, но строй обитателей зала, белея пустыми лицами, сомкнулся перед ним, выставил руки, как ветви. Попробуй проломись, прорубись сквозь человеческий лес.

Герой ли ты, арнасон?

– Действительно, пора бы мне заткнуться, – сказал Мтаг, подмигнув преследователям. – Одно скажу. – Он наставил палец на Фьольвира. – Когда ты поймешь, что всегда и всюду сражаешься исключительно за себя…

Макафик развел руками.

– Тогда мы сможем с тобой договориться.

– Никогда!

В подтверждение своих слов Фьольвир притопнул ногой.

– Ну, это ты сейчас… – Мтаг махнул рукой и повернулся. – Молод и горяч… – Он помедлил, будто разговаривая с самим собой. – И глуп. Определенно, глуп. Но это, возможно, поправимо.

– Стой! – завопил Фьольвир.

– Мне пора, – объявил Мтаг, удаляясь к темно-красной воронке тонкого пути. – И да, – обернулся он, – чтобы вам не было скучно… – Он щелкнул пальцами. – А теперь, дорогие мои, резня!

Зал наполнился топотом. Стоя на месте, люди принялись пристукивать по полу пятками. Лица их вновь растянули улыбки, но глаза были все также пусты. Тум-тум-тум-тум. Фьольвир ждал нападения, но оно медлило.

– Будь осторожен, – шепнул Унномтюр, оглядываясь, не заходит ли кто за спину.

Пятки стучали все чаще – ту-ту-ту-тум. Лица державших строй перед спутниками раскраснелись. Улыбки превратились в оскалы. Ветвями поднялись руки. И когда Фьольвир уже был готов ринуться к возвышению напролом, топот неожиданно прекратился.

Тум!

– А где…

Фьольвир хотел спросить, где обещанная резня, вполне допуская, что подлый макафик мог и обмануть их, чтобы получить необходимое ему время. Но стражники ответили на его невысказанный вопрос. Они дружно взмахнули мечами и опустили острое железо на головы и плечи стоящих перед ними горожан. Хруст костей, брызги крови и падающие тела тоже послужили частью ответа.

– А-а-а! – взвился крик.

Люди в зале, как по команде, сцепились друг с другом. Кто царапался, кто кусал, кто яростно давил пальцами чужие глаза, кто помогал себе ударами коленей в живот опрокинуть противника. Летели на пол парики, ленты, лоскуты одежды и кожи. Стражники рубили всех без разбора. Кровь текла вверх, подпитывая тьму тонкого пути.

Какая-то женщина с растрепанными волосами, крича, кинулась на Фьольвира и тут же насадила себя на лезвие топора. Унномтюр сшиб ее кулаком в сторону.

– Вперед! – крикнул он Фьольвиру. – Вперед, арнасон!

Маттиорайс перепрыгнул через чьи-то ноги, чьи-то юбки. Окровавленное лицо женщины с растянутым ртом и безумными, вытаращенными глазами еще мгновение стояло у него перед внутренним взором. Значит, это правильно? – зашипел он про себя, отталкивая кого-то плечом. Значит, на всех плевать? Только я, я и я? Ничего! Он сунул обухом топора в подвернувшийся висок. Мы еще, конечно, поговорим, Мтаг. Поторгуемся. Только торг будет короткий!

Фьольвир пнул сцепившихся перед ним мужчин, кого-то поддел лезвием под ребра, убирая с пути. Один из стражников прыгнул ему навстречу, но был перехвачен Унномтюром. С хрустом вывернулась рука в кожаном доспехе, пальцы нападающего растопырились, и меч переменил владельца.

– Другое дело, арнасон! – крикнул Унномтюр, сжав рукоять клинка.

Стражник отлетел, сверкая разрезом на горле. Текущий над головами ручей крови получил дополнительный приток.

Вдвоем Фьольвир и Унномтюр стали расчисчищать себе дорогу к возвышению. Люди мало обращали на них внимания, занятые истреблением тех, кто был с ними рядом. Часть стражников, скользя по полу, кромсала всех, кто подворачивался под мечи. Вздергивались к потолку хрипы. Посвистывало железо. Число мертвецов стало догонять число еще живых. Унномтюр, не отставая, разил направо и налево.

Каменный пол темнел разводами. Раненые корчились на нем, забивая боль воплями.

Зал быстро заполнился неопрятными нагромождениями тел. Скоро из ста с лишним человек на ногах остался едва ли десяток. Из этого десятка шестеро оказались стражниками, все еще находящимися под властью Мтага. Здоровый мужчина в когда-то богатом платье с ножкой от стула в руке и тощий парень с кинжалом составили вторую группу уцелевших. Фьольвир и Унномтюр – третью и последнюю. Когда ухмыляющиеся охранники, помахивая мечами, выбрали их на роль следующих жертв, они вчетвером, не сговариваясь, тесно сбились плечом к плечу. Лица мужчины и парня были полны ужаса. Унномтюр, сжав кулак, прорычал им что-то ободряющее.

Противники тем временем, чтобы не мешать друг другу, разбились на две тройки.

– Мы все верно делаем? – успел спросить Фьольвир.

– Это ж не мы, – сказал Унномтюр, смахивая клок мокрых от крови волос с лица. – Это все Мтаг. И потом…

Не договорив, он шагнул вперед. Двигался он быстро, успев за один выпад проткнуть подбирающегося к ним стражника, а у второго с поворотом выбить меч. Добить этого второго у Фьольвира не получилось, но он от души угостил его пинком в бедро.

– Осторожнее!

Унномтюр со звоном отвел клинок, грозивший врубиться будущему герою в спину. Фьольвир махнул топориком, но впустую. Третий стражник, хохоча, отпрыгнул. Короткий вдох-выдох.

– Не спи, арнасон!

Лезвие меча вонзилось в топорище. Отбиваясь, краем глаза Фьольвир увидел, что дела у их случайных союзников хуже некуда. Впрочем, много ли повоюешь с кинжалом и ножкой стула против мечей? Здоровяк уже стоял, согнувшись и придерживая руками живот. Сквозь пальцы его текло темно-красное. Хрясь! – и Фьольвир вздрогнул, когда голова здоровяка, подпрыгнув, повисла на лоскуте мышц, и тот упал. Тощий парень пока держался, парируя кинжалом не слишком умелые наскоки противников, но участь его без помощи со стороны была предрешена. Он уже был ранен в бедро и в плечо.

Бамм! Унномтюр подбил меч одного из нападающих, заставляя Фьольвира очнуться.

– Потяни время! – крикнул он, перескакивая к парню.

– Что?

– Парень нам понадобится!

Фьольвир отступил, прогнулся, проводив взглядом тускло блеснувший, ужаливший пустоту клинок, и перерубил чью-то шею. Получилось как-то само. Возможно, вполне по-героически. Унномтюр сбоку азартно ухал и фыркал. Атаковал и защищался, отпихнув парня подальше. Железо звенело над ухом Фьольвира.

Ах!

Он едва не пропустил мощный рубящий удар. Последний из тройки стражников, тот, что был награжден пинком, вернулся с явным намерением сделать из целого Маттиорайса две неживые половинки.

– Х-ха!

Стражник выдохнул, но не провалился, когда его меч прошел мимо, а успел отступить и встать в стойку, глядя на Фьольвира из-под упавших на глаза волос. Запоздалый, в ответ, удар топорика пришелся по клинку. Унномтюр в стороне тем временем теснил остальных, заставляя их запинаться о лежащих мертвецов и заполошно, с криками отбиваться от его атак. Кажется, число нападавших из второй тройки вот-вот должно было поредеть.

Стражник напротив Фьольвира сплюнул тягучей, кровавой слюной. Улыбка его стала шире, когда к Фьольвиру присоединился парень с кинжалом.

Двое против одного. Совсем не то, что шестеро против четырех или трое против двух. Другой расклад.

Стражник захохотал и пошел на них, размахивая мечом. Молодой, мордатый, нос пуговкой. Фьольвиру удалось отвести клинок вверх, а парень засадил кинжал идущему на них охраннику под ребра.

На этом все и закончилось.

Когда Фьольвир выпрямился, Унномтюр уже стоял один, никто на него не прыгал и не собирался убить.

– Все? – спросил Фьольвир.

Унномтюр угрюмо кивнул. Присев, он потянул вверх полу везинга одного из лежащих и вытер лезвие меча о ткань. На везинге осталась алая полоса, которая тут же побледнела, тонкими нитями взвиваясь вверх. Фьольвир обернулся к парню, который со страдальческим выражением лица едва наступал на раненую ногу.

– Как ты?

– Не знаю, – скривился парень.

Он выкинул кинжал, согнулся, его вырвало на мертвую женщину. Фьольвир похлопал его по спине.

– Я сейчас посмотрю, что там у тебя, – сказал Унномтюр, поднимаясь.

Фьольвир огляделся. Люди лежали, будто спали. Потом он сообразил, что все дело в том, что на полу, на одеждах, на лицах совсем нет следов крови. Вот и чудится, будто всех собравшихся сморил крепкий сон.

Он содрогнулся, когда увидел, что все возвышение в зале затопила взблескивающая алыми прожилками тьма. Жирная, жуткая, колышущаяся, добирающая последние капли, она казалась живой.

– Надо за Мтагом, – сказал Фьольвир.

– Я знаю, – ответил Унномтюр.

Подведя парня к одному из светильников, он рассматривал его раны.

– Надо быстрее, – сказал Фьольвир.

– Не надо.

Распоров штанину, Унномтюр прижал ладонь к сизо-красному бедру парня. Тот стиснул зубы.

– Но Мтаг… – сказал Фьольвир.

– Лучше нарви тряпок, – кивнул на мертвецов Унномтюр. Свободной рукой он хлопнул парня по бледной щеке. – Как зовут?

Раненый с трудом сфокусировал взгляд.

– Хворвик. Хворвик Ваньярген.

– Тебе придется пойти с нами, – сказал Унномтюр.

– Хорошо, – кивнул парень. – Я могу. Но меня ждут.

Унномтюр покачал головой.

– Арнасон!

– Да-да.

– Быстрее!

– Уже!

Покружив по залу, Фьольвир нашел подходящего мертвеца, перевернул его и освободил от платья. Платье было простое, темное, с длинными полами. Помогая себе топориком, он разделил одежду на три части.

– Еще сорочку, – подсказал Унномтюр.

Фьольвир снял и сорочку. Мертвец с раскроенным черепом уставился на него темными глазами. Чудилось, что он злится, что его раздевают. Фьольвир закрыл ему глаза ладонью и мысленно попросил прощения.

– Вот.

Он кинул сорочку и платье Унномтюру.

– Посмотри еще золото и серебро в кошелях, – попросил тот.

– Это надо?

– Да.

Фьольвир вздохнул и снова побрел по залу. Замечая кошели на поясах или в карманах, он приседал и проверял монеты.

– А много нужно?

– Хотя бы двадцать штук, – отозвался Унномтюр в треске ткани.

– Золотом?

– Золотом или серебром.

Хворвик застонал.

– Прижми здесь, – сказал ему Унномтюр.

Где это «здесь» Фьольвир не видел. Он опускался на колени и переворачивал мертвецов. Или не переворачивал, если они лежали на спине. Потом охлопывал ляжки или лез за пазуху (женщинам – в вырез платья). Никакого стеснения или трепета к своей работе он не испытывал. Путешественникам в Тааливисто или другие места земное было ни к чему. Все это теперь принадлежало тому, кто успел взять первым.

Медных и железных монет встречалось много. Фьольвир выщелкивал их из кошелей, слушая, как они звонко разбегаются по каменному полу. Серебро, по одной-две чешуйки, обнаружилось в поясах у стражников. Итого набралось восемь монет. И две золотые монеты Фьольвир выудил из кошеля грудастой дамы.

К возвышению он приближаться не спешил, чувствуя, как при каждом шаге по направлению к темной завесе скручиваются внутренности.

– Ну, что там? – крикнул ему Унномтюр. – Сколько?

– Десять! – ответил Фьольвир.

– Мало.

– Я пока и половины не обошел.

– Ладно, – махнул рукой Унномтюр, – иди сюда, арнасон. Дальше я сам. А то, смотрю, ты все кругами ходишь.

– Там ближе – темно.

– Скажи просто: страшно.

– И что?

– Ничего, – сказал Унномтюр, – так и должно быть.

Он принял от Фьольвира кошель, в который тот собрал найденное золото и серебро, подкинул и спрятал в рукав.

– Возьми у кого-нибудь везинг, – посоветовал он и отправился к куче мертвецов, наваленной у возвышения.

Фьольвир присмотрелся к лежащим, выбирая труп примерно своего роста и похожей комплекции, потом под взглядом страдающего на лавке перевязанного Хворвика разоблачил приглянувшегося горожанина. Везинг имел дырку в боку, но Фьольвир в этом проблемы не видел. При случае он собирался ее заштопать.

– Здесь столько людей, – сказал Хворвик.

– Ну, да, – сказал Фьольвир.

Вместе они наблюдали, как Унномтюр ворочает мертвецов.

– Я… я не помню, что произошло, – прошептал Хворвик. – Какой-то туман. Я помню только, что бился…

Он приоткрыл рот, глаза его наполнились ужасом.

– Я бился со стражей!

– Это – да! – кивнул Фьольвир.

– Но как же… – растерялся парень. – Я никогда… Я слуга господина Ярнинга. Я не мог!

Фьольвир запахнулся в снятый везинг.

– Это черное колдовство, – сказал он, изучая крой и рукава. – Вы тут все были околдованы макафиком. Мы гонимся за ним.

– Почему?

Фьольвир повел рукой по воздуху, как бы предлагая посмотреть в зал.

– Тебе этого мало?

Хворвик задрожал.

– Они мертвы? – Глаза его устремлялись то на одного, то на другого мертвеца. – Ради всех богов!

– Да! – Фьольвир, подступив, сгреб в кулак рубаху на груди у парня. – Они мертвы, слышишь? Очнись! Они, наверное, все уже в лодках. Плывут и боги не знают, куда. А тот макафик…

– Тот макафик лишил вас еще и богов, – произнес, подойдя, Унномтюр.

– Как – богов? – распахнул глаза Хворвик.

– А ты не заметил?

– Н-нет.

– Счастливый человек!

Унномтюр ощупал плечо и бедро Хворвика. Тот морщился и выгибался от касаний твердых пальцев.

– Идти сможешь? – спросил его Унномтюр.

Парень ступил на раненую ногу.

– Наверное, – неуверенно сообщил он.

– Болит?

– Немного.

– Тогда пошли.

Унномтюр первым двинулся к возвышению.

– Все боги исчезли, – сказал парню Фьольвир.

– Ушли? – спросил Хворвик, хромая следом за Маттиорайсом.

– Макафик… Он их э-э… заточил, – сказал Фьольвир.

– Богов?

– Да.

Хворвик остановился.

– Макафик сильней богов? Всех богов?

– Нет, конечно.

– Не понимаю, – тряхнул головой парень.

– Эй! – позвал их Унномтюр, уже забравшийся на возвышение и поваливший набок кресло правителя. – Я вас жду.

– Мы идем, – сказал Фьольвир.

С Унномтюром находиться рядом с воронкой пути было не так страшно. Среди мертвых кааряйнов ходить и то страшнее. Тьма гудела и посверкивала. В косматой глубине ее проглядывала тропа. Фьольвир разбросал, распинал подушки, оттолкнул тело, развалившееся на ступеньках, и поймал протянутую руку.

– Хворвик!

Парень вдруг замотал головой.

– Не-не-не.

– Что «не-не-не»? – взорвался Унномтюр. – Нам богов спасать, а ты домой? С ума сошел?

– Я не могу, – заблеял Хворвик. – Меня ждут.

Он побледнел и отступил на шаг.

– Кто тебя ждет? – спросил Унномтюр, нагнувшись.

Фьольвиру было видно, что его спутник с трудом сдерживается, чтобы не спрыгнуть вниз. Тут бы, наверное, Хворвику и конец пришел.

– Эса, – прошептал парень. – Эса Моэрхавенн. Мы любим друг друга.

– А на мир, значит, тебе плевать? Приходите вахены, милости просим? Лети все в изначальную тьму?

– Почему?

– Потому что ты нам нужен!

– Мы тебя спасли, – добавил Фьольвир. – Мог бы и помочь.

– Я… – Хворвик отступил еще на шаг. – Я боюсь!

– А с мечом? – Унномтюр протянул парню меч.

Третий шаг.

– Простите.

– Хворвик! Хворвик Ваньярген! – прогремел неожиданно и властно голос Унномтюра. – Подойди ко мне!

Парень вздрогнул. Он все еще колебался, и ноги, похоже, отказались его слушаться. Ни вперед, ни назад двинуться он уже не мог, только открывал рот, силясь что-то сказать. И тогда, выругавшись про себя, Фьольвир спрыгнул в зал и чуть ли не волоком подтащил Хворвика к возвышению.

– Руку! – крикнул Унномтюр.

Хворвик таращился и не понимал. Фьольвиру и здесь пришлось помочь парню. Вялая ладонь с его подачи нашла пальцы Унномтюра, тот с хищным, торжествующим оскалом сжал ее, и, резко дернув, заставил раненого взлететь наверх через ступеньки.

– Разве сложно? – спросил он, вглядываясь в испуганные глаза.

У Хворвика хватило сил мотнуть головой.

– Н-нет.

– Тогда пошли. – Унномтюр перекинул руку Хворвика себе на плечо. – И не вздумай отцепиться. Потеряешься – никакая Эса не найдет. Понял?

– Да.

Парень схватился за косицы хелька, будто за свою жизнь.

– Арнасон? – обернулся Унномтюр.

– Готов.

Фьольвир сжал пальцы на плече Хворвика.

– Потихоньку, – сказал Унномтюр.

Он сделал шаг. Хворвик сделал шаг. Фьольвир сделал шаг. Тьма обмахнула ему лицо. Казалось, Гайво, на мгновение восставший из мертвых, лизнул в щеку. Потом словно острые медвежьи когти прошлись по лопаткам и шее, стукнули в зашитый бок. Фьольвир зашипел сквозь зубы, тогда как Хворвик впереди не удержался и застонал. Пришлось подтолкнуть его в спину.

– Давай!

Тьма закачалась, надвинулась, вслед за Унномтюром и Хворвиком втянула его в себя, обдав сладким, железистым запахом. Тонкий путь бросился в ноги, был он зыбким, текучим, ни дать ни взять – склизкая великанская кишка. Зал отдалился, отломился, как кусок сыра, срезанный ножом. Оглянувшись, Фьольвир будто через завесу тумана увидел часть стены, окно и лежащих мертвецов. Они уже казались ненастоящими, эти тихие мертвецы, а стоило моргнуть – пропали.

– Вперед! – проорал Унномтюр.

Фьольвир уперся взглядом в затылок Хворвика. Тропа выгибалась, словно стараясь вытолкнуть путешественников в косматую тьму по бокам. Хворвик шарахался то вправо, то влево, и Фьольвиру стоило немалого труда каждый раз сохранять равновесие и не терять его плечо из-под пальцев.

Они не прошли, наверное, и сотни крафуров, когда Хворвик что-то забубнил себе под нос. Скоро Фьольвир разобрал, что тот шепчет: «Я не могу. Я не могу. Простите, я не могу».

– Чего ты не можешь? – спросил он его, сопроводив свой вопрос тычком.

– Идти. Не могу идти, – отозвался, останавливаясь, Хворвик.

– Хэн тебя подери!

Мгновенно обернувшийся Унномтюр дал парню затрещину.

– Ты понимаешь, где ты? – насел на Хворвика он, вращая бешеными глазами. – Это даже не задница какого-нибудь подземного тролля, не посмертный мир. Это ничто! Нигде! Тонкая ниточка крови над пропастью! И ты… всех нас…

Унномтюр, помедлив, пинком отправил побледневшего Хворвика вперед, все же не дав тому упасть в конце.

– Мы за тобой, Ваньярген.

– Но я…

– По тропе, понял?

– А к-куда? – спросил Хворвик.

– Прямо, – сказал Унномтюр, заключив шею парня в капкан из пальцев. – Пошли-пошли, здесь нельзя стоять.

Двинулись новым строем: Хворвик – Унномтюр – Фьольвир. Теперь уже косицы хелька держал Фьольвир. Шли не быстро. Хворвик, подталкиваемый Унномтюром, шагал будто через силу. Света было мало.

– Живее!

– Здесь некуда.

– Налево! – руководил Унномтюр.

Тьма по сторонам то раздавалась, то пыталась прижаться к людям. Фьольвир различал в ней зыбкие, изменчивые фигуры. Стоило остановить на них взгляд, и они приходили в движение, сплетались, текли следом. Кажется, их рты были раскрыты, но ни звука из них не доносилось.

– Направо, Ваньярген!

Скоро Фьольвир щекой поймал первую каплю. На ходу он смазал, поднес ее к глазам. Пальцы краснели.

– Начинает капать! – крикнул он Унномтюру.

Тот кивнул.

– Быстрее, Ваньярген!

Они прибавили в скорости движения, но ненамного. Хворвика мотало даже под руководством Унномтюра. Обернувшись, Фьольвир обнаружил, что буквально в трех шагах позади тонкий путь схлопывается, перестает существовать, и вместо него клубится жадная красноватая тьма. Вторая капля чиркнула Фьольвира по носу.

– Сейчас польет! – крикнул он.

– Еще не сейчас, – ответил Унномтюр. – Но стоит поторопиться!

Он почти побежал, проталкивая вперед Хворвика. Тот болтал руками и то плечом, то ногой загребал во тьму по сторонам. Унномтюр зло выдирал его оттуда, стонущего и жалующегося на усталость, и гнал дальше.

– Я не хочу!

– Вперед!

– Я не могу!

– Живо!

Тропа сужалась, дробилась на бледные островки, затиралась мохнатыми рукавами. Один раз Унномтюр повернул Хворвика не туда, и они с руганью, поминая богов, вахенов и, конечно, Мтага, кое-как выбрались обратно. Волосы мокли. Тонкий путь менял цвет, розовел и хлюпал под ногами.

– Сюда! – кричал Унномтюр.

И они бежали, хрипя, в едва видимый просвет.

– Туда!

Они поворачивали по команде. Хворвик оскальзывался, его поднимали, топорик бил Фьольвира по бедру.

– Еще!

Кровь струями захлестала по плечам и головам. Спутники отплевывались и упорно месили разъезжающуюся тропу.

– Стоп!

Унномтюр дернул Хворвика к себе. Парень проехал на одной ноге и упал. Фьольвир встал рядом, согнулся, тяжело дыша.

– Что? – повернул он голову к Унномтюру. – Куда дальше?

Тот окинул взглядом убогий пятачок света, в который они оказались заключены.

– Все, – сказал он, смахивая кровь с лица, пришли.

– Как – все? – удивился Фьольвир.

Он выпрямился. Тьма обступала их по кругу. Клокотала, искрилась, колыхалась, но не предпринимала попыток напасть. Дождь выродился в мелкую розовую морось и сам собой угас.

– И где мы? – спросил Фьольвир, вытирая рукавом щеки и шею.

Унномтюр хмыкнул и помог подняться Хворвику.

– Подумай сам, арнасон. Мы в ловушке.

– Мтаг!

– Разумеется, арнасон! Он же знал, что мы бросимся за ним в погоню, поэтому и приготовил нам это замечательное место.

Унномтюр сделал шаг, влез во тьму плечом, но проломить ее у него не получилось. Он налег, но через несколько мгновений, морщась и растирая руку, вывернулся обратно. Густая шерсть на части плаща-хелька словно облезла, а половина лица, соприкасавшаяся с тьмой, покрылась глубокими оспинами.

– Что теперь? – спросил Фьольвир.

– Теперь? – Унномтюр моргнул, стянул хельк, встряхнул его и накрутил по-новому. – Нечто подобное я предполагал. В этой части и Йорун, и Наккинейсе были мне хорошими учителями. Не зря же мы взяли Ваньяргена!

Он похлопал по спине бледного Хворвика.

– Я? – спросил тот. – Я же ничего… Я устал.

– Ну-ну-ну, – сказал Унномтюр. – Тебе и делать ничего не придется. Обещаю.

Он улыбнулся. Хворвик неуверенно улыбнулся в ответ.

– Но как тогда…

– А просто посмотри наверх, – показал глазами Унномтюр.

– Наверх?

– Да.

Хворвик запрокинул голову.

– И что?

– Смотри в одну точку.

– Долго?

– Смотри.

Унномтюр потрепал парня по плечу, а потом уверенным движением провел лезвием меча по его горлу.