Текст книги "Тёмный трубач"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 34 страниц)

Мы вылетели ранним утром. День обещал быть ясным. В прошедшие два дня дули тёплые ветры. Снег в сугробах вокруг лавовых гребней подтаял. Я думал о том, когда мы сможем заняться пещерами. Может, только через годы.

Кратчайший путь к порту вёл через возделываемые земли, покрытые снегом. Мы свернули в сторону от Кинвета.

В порту один из кораблей беженцев всё ещё стоял носом к звездам, но второй, у которого были повреждены дюзы, упал, пробив носом стену пакгауза. На всём белом поле и на молчаливых улицах не было ни одного следа.

Мы сделали круг, и я выбрал небольшой дом в дальнем конце поля, где в добрые старые времена жил комендант порта. Дом построили одновременно с портом, он был сложен из больших камней и почти так же прочен, как Батт.

Я выбрался из кабины, и Эмрис немедленно взлетел. Он будет кружить надо мною, пока я осматриваю жилище.

Пожалуй, подойдёт, решил я. К счастью, дом не занимали после отлёта последнего коменданта, поэтому здесь не было и смерти. Мы сможем, как и в Батте, заблокировать входную дверь и окна первого этажа и установить снаружи подъёмную лестницу к верхним помещениям. Трудная работа, займёт целый год.

В назначенное время сел Эмрис, он был чрезвычайно возбуждён.

– На севере, Вир, там город!

Город! Беженцы? Или поселенцы, бежавшие из своих домов?

– Показывай! – потребовал я.

Он послушно нажал курсоуказатель. Если можно назвать городом разбросанные хижины, то это город. Обитатели его высыпали наружу, заслышав шум снижавшегося Флиттера.

– Вверх и прочь!

Реакция Эмриса, к счастью, была мгновенной. Я видел достаточно, чтобы понять, что мы чуть не оказались в положении человека, сунувшего палку в осиное гнездо.

– Это… это мутанты! – недоверчиво сказал Эмрис, когда флиттер поднялся и полетел в сторону. – Но у них дома. Что же готовили в лабораториях?

За те немногие мгновения, пока мы парили над беспорядочной мешаниной хижин, я насчитал по крайней мере три вида – все травоядные, но три различных вида, живших рядом вполне мирно. Может, это справедливо только для травоядных? А хищники или всеядные? Сколько ещё подобных «посёлков» разбросано вокруг?

Во всяком случае, хоть я и был уверен, что кентавры запустили роботов-уборщиков прошлым летом, они не могли пользоваться нашим транспортом из-за устройства тел, – и потому не будут нас преследовать.

Но посёлок мутантов в непосредственной близости от порта противоречил нашим планам переселения. Придётся оставлять послание на случай прилёта спасательной экспедиции. И я твёрдо решил это сделать. Не потому, что сохранял хотя бы слабую надежду на такое прибытие. Просто нужно поддерживать веру в жизнь за пределами Бельтана, в жизнь нашего рода.

И теперь мы живём в крепости и, когда выходим, берём оружие. Мы сохраняем жалкие остатки человеческой цивилизации, бережём знания и пытаемся улучшить обучение. Заботимся о машинах, зная слишком хорошо, что их не хватит даже до конца нашей жизни. Мы сознаём, что те в нашей маленькой колонии, что придут за нами, будут спускаться всё ниже и ниже по лестнице цивилизации и, может быть, со временем встретят тех, кто поднимается по этой лестнице.

Прошло уже три года с того дня, как мы вслед за мрачным дудочником Гриссом Лугардом оказались в безопасности его пещер. Два года назад мы с Аннет стояли перед лицом всего нашего маленького общества, произнося клятву совместной жизни. Этой весной – ещё не стаял снег – родился наш сын Грисс, первый из поколения, которое никогда не увидит звёзд. Если, конечно, не случится чудо.

Мы больше никого не потеряли, хотя в период уборки урожая Сабиан и Эмрис отбили нападение мутантов – на этот раз хищников, отдалённых потомков собаки.

Гита надеется, что когда-нибудь мы сможем установить контакты с некоторыми видами. Она считает освобождение мутантов из клеток началом таких взаимоотношений и хотела бы отправиться за горы для встречи с истробенами. Но на это мы не решаемся: нас слишком мало. Потеря даже одного члена группы поставит в опасное положение всю колонию.

Посёлок мутантов у порта процветает. Мутанты управляли роботами на полях уже два сезона. Затем роботы вышли из строя. По настоянию Аннет и Гиты, в знак дружбы мы с Тедом ночью слетали туда и починили машины, пустив их утром в работу. И хотя мы оставили в знак мира продовольствие, особенно куски соли, мутанты ничем не ответили.

Они по-прежнему шпионят за нами, и мы всегда выходим парами, но не убиваем, пользуемся станнерами.

Мы с Тедом проводим долгие дни в порту, восстанавливая маяк и отбирая ленты. Надеемся, что наша установка сработает, если поблизости появятся корабли. Упавший корабль ржавеет, а тот, что стоит, наклонился. Будь мы подготовлены, могли бы взлететь в нём – но куда?

Похоже, пророчество Лугарда о конце межзвёздной цивилизации оправдывается. После кораблей беженцев никто не посещал Бельтан. И вряд ли посетит, разве что в начале новой эры, когда где-то на другой планете человечество выберется из варварства, овладеет древними знаниями и ринется в космос.

Если при этом будет вновь открыт Бельтан, мы надеемся, что найдут эту запись и другие, которые мы будем вести, пока у нас есть ленты Зексро. Закончив очередную ленту, мы ставим её на постоянное хранение в порту. Так прилетевшие узнают, как для нас кончился один мир и начался другой.

Тут кончается моя часть рассказа. Мы решили, что запись продолжит Гита. Завтра я отправляюсь в порт и помещу свой рассказ в память машины.

Опять наступило время жатвы. Мы будем следить за полями мутантов, помогать им, если сможем, надеясь на прорыв и на дружбу наших рас. В ином случае наше будущее темно, как пещеры, через которые мы прошли. Но мы нашли выход к свету. И каждый день молимся, чтобы это случилось вновь.

Ивон, рыцарь Рога
(пер. с англ. В. Рыбакова)

Рассказ о том, как герцог Бордо узнал горе при дворе Карла Великого, а потом заслужил любовь Оберона, Короля Эльфов, к своей долгой славе и великой радости.

Приключение первое

I. Как король Карл Великий созвал совет пэров Франции

Горькие и печальные дни постигли двор короля Карла Великого и всю Францию после смерти Роланда и его соратников, сложивших свои головы в последней великой битве с сарацинами. Карл Великий стал подолгу раздумывать о будущем своего королевства. Суровыми и тревожными были мысли короля, потому что ушли из жизни могучие герои, служившие раньше своему народу защитой от врагов и всяческого зла.

Подумав, Карл Великий решил созвать ко двору пэров и герцогов, графов и рыцарей, всю знать и владетельных господ на королевский совет о положении и делах Франции. Однако из главных Двенадцати, всегда служивших опорой королевскому трону, прибыл один только герцог Нэм из Байо.

Карл Великий всегда прислушивался к советам этого человека, потому что герцог Нэм был товарищем по оружию, надежным другом и братом на пирах тем, что ушли: Роланду, Оливеру и Оже Датчанину, и всем остальным славным рыцарям.

Когда пэры и дворяне, а также и другие приглашённые были в сборе, Карл Великий поведал им мысли, которые постоянно тревожили его в последнее время.

– Полна горя и скорби осиротевшая Франция, – начал король, – блистательные и доблестные рыцари, лучшие герои, легли мертвыми на горных перевалах после страшной сечи. Давно ли покойный Роланд сидел среди вас, а Оливер поднимал свой голос на наших советах? Я старик, и слабею уже под ношею прожитых лет.

Что будет с Францией и с нашим народом, когда я сложу клинок и царский венец по повелению Смерти? Вот вопрос, на который я жду ответа от вас.

Назовите мне имя моего преемника, потому что я чувствую, что время легло мне на плечи подобно тяжелому плащу, а эта корона, которая казалась мне в дни моей молодости легче птичьего пера, теперь превратилась в свинцовый обруч, и этот груз лишь томит мою побелевшую голову.

У меня двое сыновей. Но ни одного из них я не могу с чистой совестью поставить перед вами и сказать: вот тот, кто займет мой престол.

Младший, Луи, еще мальчик, неиспытанный и несведущий – итак, не король по годам.

Что до старшего, Шарлота – то до сих пор он был лишь причиной горя для нас всех. Мог он окоротить свой бешеный нрав и не убивать сына Оже Датчанина? Шарлот же погубил юношу! Поэтому, если вы сочтете нужным оставить в стороне Шарлота, я не скажу вам «нет», хоть я и люблю своего сына всем сердцем. Страна подобна только что подкованному жеребцу, упрямому и чуткому, знающему, кто в силах удержать повод.

Теперь обсудите между собой все сказанное, и ваши слова станут моей волей.

Карл Великий удалился в глубину залы. Пэры переглядывались между собой, но никто не решался заговорить, опасаясь, что соседи найдут его слова не такими уж вескими и мудрыми.

Один только герцог Нэм, ничего не боясь, поднялся со своего места и заговорил. Все с полным вниманием обратили к нему свой слух.

– Так как наш Государь поставил перед нами нелегкую задачу, нам нужно все-таки разрешить ее, исполнив свой долг пэров Франции. Государь сказал истинно о принце Луи: принц Луи еще слишком юн, не ведал испытаний и тягот. Незнаком он еще с видом доспехов, не сражался с врагом один на один в открытом поле. Поэтому принц Луи не сможет повести за собой рыцарей на войне, и он еще не обрел всей мудрости, чтобы править. Принц Шарлот старше годами, и он занял бы свое место в битве. Правда и то, что на его счету немало безумных и дьявольских проделок, но разве человек наберется ума, сбегая от ответа за свои дурные дела? Пройдет время и, кто знает, – может быть, принц Шарлот, пожалев об ошибках своей не в меру горячей молодости, овладеет собой, как пристало рыцарю чести. Кроме того, в нем действительно течет кровь королей, и если мы сейчас оставим принца Шарлота в стороне, то после смерти короля Карла Великого на нашей земле не будет мира. Отыщутся люди, готовые идти за принцем Шарлотом до смерти, и тогда брат будет против брата и отец – против сына. Междоусобная война принесет гибель всем нам.

Поэтому, досточтимые пэры, я призываю всех вас выбрать принца Шарлота преемником короля Франции, и только тогда нас ждет мирное будущее.

Пэры и члены совета были очень довольны речью герцога Нэма, а истина его слов была очевидной даже для самых неторопливых умов. Тогда пэры поручили одному из своего числа передать королю, что они готовы огласить выбор. Король незамедлительно вернулся в залу собраний.

Герцог Нэм негромко сообщил Карлу Великому волю пэров – а именно, что принц Шарлот будет править после своего отца. Карл Великий сделался необычайно весел и радостен, чего не случалось с ним уже долгое время. Велика была любовь короля к старшему сыну, и король был горд, что пэры назвали наследником престола принца Шарлота, которого многие ненавидели за его злодейства.

Но на совете присутствовал один человек, граф Амари, в жилах которого текла такая же темная и дурная кровь, что и в злобном негодяе Ганнелоне (будь он трижды проклят за предательство и гибель Роланда и верных его рыцарей!) Граф Амари ненавидел всех и вся, но его лицо было ясным и приветливым, голос – вкрадчивым и приятным, а сам граф угодничал и льстил всякому, кто мог бы ему хоть в чем-нибудь пригодиться. Грязные мысли и нечистая совесть графа были точно за семью печатями для окружающих, и король Карл Великий назначил графа Амари наставником принца Шарлота.

Только один человек во всем королевстве подозревал, что именно Амари учит принца Шарлота творить гнусности. Этим человеком был славный герцог Севин, справедливый и мудрый правитель богатых земель в Бордо и Аквитании. Герцог Севин умер много лет тому назад, но ненависть Амари к этому человеку была так сильна, что даже смерть не остановила ее. С тех пор, как Амари был уже не в силах навредить герцогу Севину, он замыслил утолить свою ненасытную злобу, погубив двух юных сыновей герцога Севина, Ивона и Жерара. Граф Амари тайно поклялся любыми путями привести этих юношей к постыдной и жестокой смерти.

Думая только об этом, теперь, на совете, граф Амари поднялся, улыбнулся как можно приятнее – так он делал всегда, обращаясь к королю, – и проговорил:

– Ваше Величество, молодому человеку должно узнать многое о самых различных предметах, для того чтобы преуспеть в этом непростом мире. Тому же, кто будет править королевством, нужно узнать вдвое больше. Поэтому, пока Вы еще с нами и пока Ваша Милость опекает принца Шарлота и подает советы о его воспитании, соизвольте отдать принцу Шарлоту одно герцогство, и тогда Ваш наследник научится управлять великим королевством на примере малого владения.

Карл Великий кивнул, одобряя разумность слов Амари, и пэрам также понравилась речь графа. Но герцог Нэм в тревоге забарабанил пальцами по ручке кресла. В прежние времена он был близким другом герцога Севина, от которого и слышал когда-то о бесчестности Амари. Герцог Нэм сердцем почувствовал недоброе.

– Это, – ободренный улыбкой короля, продолжал Амари, – прекрасное герцогство, процветающее и могущественное, без владельца. Оно целиком принадлежит Вашей Светлости, по причине мятежа и непокорности его исконных владельцев. Соблаговолите же вручить это герцогство принцу Шарлоту для воспитания и обучения!

Король Карл Великий выказал крайнее изумление, – он никак не мог припомнить мятежного герцогства, – и спросил:

– Назовите же мне, граф, герцогство, которое восстало против нас!

Граф Амари охотно и открыто ответил:

– Мой повелитель, я говорю о Бордо, которое принадлежит Вашей Светлости, с тех пор как Ивон и его брат Жерар, правящие там сейчас, мятежно пренебрегли законами Франции и Вашей высочайшей волей и не явились ко двору Вашей Милости, чтобы выразить свою преданность и утвердиться в праве на наследство. Герцог Севин, их отец, давно умер, но до сих пор ни один из братьев не предстал перед Вашим Величеством.

Тут герцог Нэм вскочил с такой стремительностью, что его кресло отлетело в сторону. Потемнело от гнева лицо Нэма, и глухим от ярости голосом он проговорил:

– Истина этого дела – в другом, Государь! Когда славный герцог Севин, любимый всеми нами за добрые дела и доброе сердце, отправился в лучший мир, его сыновья были малыми детьми, неспособными ни участвовать в битве, ни вершить суд. Все эти долгие годы от их имени в Бордо правила герцогиня Акли. Великой и светлой была ее любовь к герцогу Севину, и не меньше любила она сыновей, очень похожих на отца в дни его ранней юности. Сыновья герцога Севина не являлись до сих пор ко двору, потому что были еще детьми и потому, что герцогиня Акли питала к ним нежную материнскую любовь, – но не потому, что они мятежники и не желают покориться своему Государю. А чтобы проверить, правду ли я говорю, – пошлите за Ивоном и Жераром в Бордо и вызовите их сюда!

Пока герцог Нэм говорил, Карл Великий хорошо вспомнил герцога Севина и подумал, что сыновья такого достойного отца не должны быть преданы суду без веских на то причин. Тогда король позвал к себе двух верных рыцарей и отдал им такое повеление:

– Поезжайте в город Бордо и отыщите там сыновей герцога Севина и герцогини Акли. Моим именем прикажите им явиться ко двору, так как они должны выразить уважение своему Государю и утвердиться в правах на владение землями после их отца, как велит закон Франции. Внимательно наблюдайте, как вы будете встречены, окажут ли вам почет, которого достоин всякий, кто несет королевское слово. Затем как можно быстрее возвращайтесь ко мне и доложите, как вы были приняты.

Рыцари отправились со свитой в Бордо, а граф Амари, вне себя от злости, принялся придумывать гибельный заговор против Ивона и его брата Жерара.

II. Как Ивон встретил королевских посланников, а граф Амари замыслил погубить братьев

Когда достойные рыцари, несущие королевское слово, достигли стен прекрасного и приятного города Бордо, они без промедления въехали в ворота замка, где жили и держали двор герцогиня Акли и двое ее сыновей. В это время юные господа Ивон и Жерар, вернувшись с охоты, стояли еще во дворе замка, каждый держал на запястьи своего сокола, накрытого колпаком.

Как только королевские посланцы известили о своем прибытии, Ивон выступил вперед и принялся вежливо и весьма изящно раскланиваться с гостями, а когда старейший рыцарь пожелал спешиться, Ивон собственноручно поддерживал его стремя, оказывая старому воину почет, достойный самого короля. Герцогиня Акли и юный Жерар встречали посланников с не меньшим почтением и радушием, и рыцари остались очень довольны приемом, говоря друг другу: «Если бы сюда прибыл сам Государь, неужели же хозяева Бордо оказали бы ему больше почета или отвесили бы больше учтивых и любезных поклонов, чем нам?»

Когда рыцари освежились с дороги, им предложили угощение. Никто не смог бы пожелать большей заботы, удобств и услужливости, чем получили королевские геральды. Когда они отдохнули, Ивон спросил, что за дело привело королевских посланников в Бордо. Старейший рыцарь ответил за всех:

– Воля нашего Государя и повелителя, короля Карла Великого, состоит в том, чтобы сыновья герцога Севина незамедлительно отправились ко двору Его Величества, выразили почтение Государю, атак же предстали перед своими собратьями пэрами и были утверждены по закону Франции на своей земле.

Герцогиня Акли взволнованно и торопливо отвечала:

– Если наш Государь не доволен моими дорогими сыновьями оттого, что они не искали раньше королевского двора, то позвольте всю тяжесть Государева гнева перенести на меня. Когда мой бесценный супруг и господин, герцог Севин, покинул этот мир, он оставил меня в печали и тревоге, но дети стали утешением мне. На их младенческих лицах я различала черты моего господина, и я не могла вынести разлуки с детьми, если даже они просто на час оставались без моего присмотра. Но сейчас мои сыновья повзрослели, хотя они еще так юны, – и я больше не имею права распоряжаться их судьбами с женским ревнивым опасением. Позвольте только нам обождать Пасхи, чтобы мы все вместе смогли отпраздновать Воскресение Господа нашего Иисуса Христа, и тогда пусть мои сыновья отправляются ко двору и служат и принадлежат Государю, как служил и принадлежал их славный отец.

Ивон поднялся со своего места, и лицо его осветилось радостью и гордостью. Он сказал посланникам короля:

– Когда вы возвратитесь назад к нашему Государю, передайте ему, что мы считаем великой честью выполнить его повеление и незамедлительно отправимся в муть, чтобы явиться ко двору. Но только сначала мы исполним желание нашей матушки и отпразднуем с нею Христово Воскресение. Возьмите собою на память о нашей встрече этих коней, потомков Оркни, – они верно послужат вам в битвах, равно как и на мирных дорогах, – и еще примите в дар рыцарские плащи, что перекинуты поверх седел, и кошельки, привязанные к ним. Нет такого подарка, которым можно было бы достойно вознаградить приносящих слово Государя.

Королевские посланники были изумлены дорогими дарами, по щедрости достойными монарха. С большой радостью поднялись рыцари на боевых коней, одевшись в прекрасные пурпурные шелковые плащи. Много благодарных слов сказали они, пока ехали до ворот Бордо.

Когда геральды вернулись ко двору Карла Великого, они доложили королю все вместе и каждый по отдельности о том, как их приняли Ивон, Жерар и радушная герцогиня. И столько прозвучало похвал молодым хозяевам Бордо и доброй герцогине Акли, что хвалить больше было бы уже невозможно.

– Господин Ивон, – сказал старший рыцарь, – крепкий и сильный юноша, вежливый и красноречивый, точно королевский сын. И лицом и душой он открыт и ясен – самый благородный и прекрасный юноша из всех, кого я видел во Франции с тех пор, как наш возлюбленный Роланд был совсем молодым. Брат Ивона, Жерар, очень похож на него, но уступает ему в силе и мужестве, и младше летами.

Ваше величество оба они почитают и уважают, и готовы явиться к вам после того, как отметят вместе со своей матерью Пасху, исполняя ее последнюю просьбу.

Затем рыцари показали богатые дары, привезенные из Бордо, и король удивился и обрадовался большому почету, который был оказан его рыцарям. Тогда он поднялся и дал клятву перед собранием пэров:

– В прежние славные дни герцог Севин из Бордо был нашим другом и верным соратником, и все мы любили его, как родного брата. Герцог был достоин этой любви и высокой честила теперь выросли двое его сыновей, похожих на него как лицом, так и душой. Как юный Ивон воздал честь моим послам, так и его отец когда-то умел оказать уважение тем, кому должно.

Пусть благородные и прекрасные юноши украсят наше собрание, и я клянусь, что как только они приедут сюда, Ивон будет провозглашен пэром Франции, будучи утвержденным во владении Бордо и Аквитанией. Жерар же будет считаться членом моей семьи, и я сам помогу ему добиться успеха во всем.

Пэры согласились со словами короля, но граф Амари увидел, что все его надежды на гибель сыновей Севина рухнули. Амари понял, что ему снова придется строить козни против братьев, и в темной его голове начал вырастать новый коварный план.

Амари покинул залу советов и отправился в покои принца Шарлота. Там он нашел королевского сына в веселой компании юных рыцарей и оруженосцев. Амари упал на колени перед принцем, спрятал лицо в складках его плаща и принялся душераздирающе стонать и вскрикивать, изображая плач.

Принц, очень удивленный странным поведением Амари, отослал от себя всех остальных и приказал графу объяснить причину криков и стонов. Радостно забилось подлое сердце Амари, и он заговорил:

– Знайте, принц Шарлот, что Ваш отец, обманутый коварными врагами, пригласил ко двору предателя Ивона из Бордо и его братца Жерара. Наш Государь уже дал обещание пожаловать Ивону Бордо и Аквитанию, которые по праву принадлежат Вам. А здесь, при дворе, этим негодяям будет совсем нетрудно интриговать против Вашего Высочества, так как Ивон и Жерар принадлежат к плохому роду и так ненавидят меня, что они будут изо всех сил стараться оскорбить и обидеть Вас, – потому что я Ваш друг, – и они постараются погубить меня любым образом. Предупреждаю Вас, принц: если эти двое проникнут в королевский дворец, неисчислимые бедствия придут вслед за ними, и никто, даже высочайший, не спасется от их мерзостей!

Принц Шарлот испугался и встревожился, услышав слова Амари, потому что в глубине души он прекрасно знал, как ненавидят его во Франции за дурные дела, и что среди пэров многие настроены враждебно по отношению к нему. Значит, если Ивон и Жерар явятся сюда, чтобы тайно вредить принцу, многие послушают их. Озлобленный и боязливый, принц Шарлот стал просить у Амари совета, как избавиться от двух братьев из Бордо. Тогда Амари посоветовал принцу Шарлоту вооружиться и оседлать коней, и покинуть тайно вместе с ним, с Амари, пределы города, чтобы разделаться с Ивоном и Жераром до того, как они доедут до королевского дворца. Принц Шарлот нетерпеливо и взволнованно согласился с графом Амари.