Текст книги "Португальская колониальная империя. 1415—1974."

Автор книги: Анатолий Хазанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Таким образом, деятельность УНИТА была направлена на подрыв единства антиколониальных сил и играла на руку португальским колонизаторам, использовавшим предательство Ж. Савимби для борьбы против МПЛА. Как указывалось в заявлении МПЛА в августе 1971 г., главная цель УНИТА – «проведение систематической работы для саботажа борьбы нашего народа, попытки деморализовать население вредными трайбалистскими и расистскими лозунгами». Будучи образованным человеком, Савимби тем не менее стремился всячески поддерживать трайбалистские и мессианские представления и предрассудки, широко распространенные среди овимбунду. Это дало основание французским авторам характеризовать его как «харизматическую личность, эксплуатирующую в своих корыстных интересах мессианские суеверия, свойственные племенам центральных районов».

События последних лет существования колониального режима в Анголе со всей очевидностью показали, что трайбалистские соглашательские организации, фракции и группы не имели никаких перспектив и что МПЛА утвердилось как самая организованная и наиболее влиятельная сила в стране, которой предстояло стать главным политическим фактором, определяющим будущее Анголы.

На заключительном этапе борьбы за независимость МПЛА столкнулось с новыми трудностями, связанными с активизацией раскольнических элементов, которая явилась следствием начатой в 1973 г. в организации кампании критики и самокритики. Эта кампания фактически приняла форму чистки МПЛА.

В этой обстановке некоторые раскольнические элементы, опасаясь быть исключенными из организации, стали объединяться во фракции, выступавшие против руководства. Бывший член руководства МПЛА Д. Чипенда, подвергшийся резкой критике и полностью скомпрометированный в ходе чистки, создал фракцию «Восточное восстание». Выступление группы Чипенды явилось одной из акций, которая была проведена не без ведома и содействия португальского военного командования. Существуют убедительные свидетельства о давних связях Чипенды с ПИДЕ. Губернатор Анголы Роза Коутинью заявил в 1975 г., что имеет «доказательства того, что Чипенда был информатором ПИДЕ… когда он был студентом Коимбры… Согласно заявлениям, опубликованным в “Африк-Ази”, он лично давал информацию политической полиции о своих друзьях из МПЛА. И это, – продолжал Коутинью, – я готов доказать».

Чипенда обвинял руководство МПЛА в пренебрежительном отношении к «людям с Востока», в неумении обращаться с сельским населением, которое еще находилось в «племенном состоянии».

По словам Чипенды, руководители МПЛА – это интеллектуалы, учившиеся в Европе и не знакомые с традиционными ценностями и специфическими проблемами ангольского общества. Поэтому они якобы стремятся уничтожить многое из того, что, по их мнению, вредно, а в глазах сельского населения представляется важным. Отсюда Чипенда делал вывод о том, что интеллектуалы МПЛА не связаны с массами, что они проявляют неуважение к древним и ценным обычаям, и выражал недовольство тем, что руководство движением, политкомиссары и командующие были «людьми с Севера». Он обвинял Нето в авторитарных методах руководства, в том, что последний много лет не созывает съезд и что «все в его руках: финансы, внешние сношения, организация… все». Он инкриминировал МПЛА насаждение диктаторской власти, основанной на «харизматической личности» Нето.

Группа «Восточное восстание» не ограничилась лишь демагогическими наскоками на руководство МПЛА. Она предприняла преступные попытки физически уничтожить Нето и его ближайших соратников. Когда президент МПЛА совершал поездку в Шиконко, группа людей, вооруженных гранатами, устроила засаду и пыталась убить А. Нето. Лишь чудом он остался жив. Попытки покушения имели место также в отношении Энрике (Ико) Каррейры, Шиету и других лидеров МПЛА.

В то же время против руководства МПЛА выступила другая раскольническая группировка – «Активное восстание», которую возглавили братья Пинту и Марио де Андради. Пытаясь захватить в свои руки руководство движением, эта группа опубликовала 11 мая 1974 г. «Обращение ко всем активистам и ко всем кадрам МПЛА» (его подписали около 60 человек). В этом документе выдвигались ничем не подкрепленные обвинения в адрес руководства МПЛА в расизме, трайбализме, регионализме и президенциализме. «Активное восстание» приписывало Нето «привычку навязывать директивы сверху, злоупотребления администрированием» и т.д. Все эти обвинения были выдвинуты с целью скомпрометировать лидера и других руководителей МПЛА, что, по их расчетам, должно было деморализовать и развалить движение.

Подталкиваемые честолюбивым стремлением захватить в свои руки руководство МПЛА, а затем взять власть в независимой Анголе, лидеры «Активного восстания» в большой степени рассчитывали на поддержку западных держав. Чтобы заручиться ею, они вошли в контакт с посольствами Франции и других западных стран в Браззавиле, пообещав всевозможные льготы западным компаниям в Анголе в случае, если они придут к власти.

Таким образом, в исключительно сложной и напряженной обстановке после революции 25 апреля 1974 г. в Португалии, когда МПЛА должно было готовить силы для решающего этапа борьбы за независимость, оно вынуждено было вступить в противоборство с раскольническими фракциями, возникшими внутри движения. Под нажимом правительств нескольких африканских государств в июле 1974 г. в Букаву (Заир) была проведена встреча, в которой участвовали МПЛА, фракционеры («Активное восстание» и «Восточное восстание») и ФНЛА.

На совещании в Букаву было принято решение о необходимости единства в МПЛА и о выступлении МПЛА и ФНЛА единым фронтом на переговорах с Португалией о предоставлении независимости ^{87} .

В результате маневров империализма и сил внутренней контрреволюции МПЛА, оказавшись в изоляции, вынуждено было принять участие в псевдосъезде Народного движения (август 1974 г., Лусака). Там были предприняты попытки навязать МПЛА «единство» с фракционистскими группами. Псевдосъезд проходил в обстановке открытого давления на членов МПЛА, которым явно угрожали. Территория, где проходил этот «съезд», была ограждена колючей проволокой. Учитывая неприемлемые условия, в которых работал «съезд», представители большинства МПЛА покинули Лусаку.

Воспользовавшись этим, сообщники Чипенды продолжили «съезд» и избрали его «президентом МПЛА». В конце августа 1974 г. в Браззавиле была сделана новая попытка восстановить единство МПЛА с учетом подлинного соотношения сил в движении: Нето был признан президентом МПЛА, а Чипенда и Пинту де Андради избраны его заместителями. Был создан центральный орган, в который вошли 16 представителей большинства, 13 – Чипенды и 10 – Пинту де Андради.

Но Чипенда сразу же нарушил соглашение, уехав с 700 сторонниками в Киншасу и учредив там свой «центр МПЛА». 5 сентября 1974 г. МПЛА опубликовало заявление о «заговоре против революции в наших рядах», которое полностью разоблачило Чипенду. Руководство МПЛА приняло решение о его исключении из МПЛА. После этого Чипенда вступил в ФНЛА, став его генеральным секретарем. Вместе с ним на сторону ФНЛА перешли 2000 его сторонников.

19—20 сентября 1974 г. в провинции Мошико состоялась межрегиональная конференция МПЛА, которая полностью отмежевалась от псевдосъезда в Лусаке и, осудив деятельность фракционных групп, определила стратегию и тактику своей организации, выбрала ЦК и политбюро. Конференция способствовала преодолению кризиса в МПЛА, сплочению его рядов вокруг испытанного революционного руководства во главе с А. Нето.

В этот период МПЛА окончательно становится революционно-демократической организацией, ведущую роль в которой играет воспринявшее марксистско-ленинскую идеологию ядро во главе с Нето. Большой интерес в этой связи представляет вопрос о том, какие факторы имели решающее значение в формировании идейно-политической платформы МПЛА, каковы были источники идеологической доктрины этого движения.

Важнейшую роль в идейно-политической эволюции МПЛА к середине 70-х гг. сыграло перерастание вооруженной антиколониальной борьбы в национально-демократическую революцию. С конца 60-х гг. ее общедемократические тенденции приобрели четко выраженную антикапиталистическую направленность. Радикализации движения в значительной степени содействовала длительная вооруженная освободительная борьба против португальского колониализма. История подтверждает, писал в этой связи М. де Андради, что «в странах, где освобождение от полуколониального или колониального империалистического господства было достигнуто через народную борьбу, одновременно осуществлялась социальная революция или были созданы ее предпосылки».

В начале 60-х гг. МПЛА взяло курс на укрепление боевого союза с революционными силами мира, прежде всего с социалистическими странами, и стало рассматривать себя как составную часть всемирного революционного движения трудящихся. Оно стало участвовать в конференциях и других международных форумах прогрессивных и антиимпериалистических сил. Лидеры МПЛА внимательно изучали опыт алжирской и вьетнамской освободительных войн. Последняя произвела на них сильное впечатление, так как во многом походила на войну в Анголе.

Значительное влияние на выработку революционно-демократической платформы МПЛА оказала также революционная теория А. Кабрала. Определяющее воздействие на формирование идейно-политической основы МПЛА оказало, однако, марксистско-ленинское учение.

Борьба против раскольников и фракционеров, являясь отражением процесса размежевания социально-классовых сил в МПЛА, содействовала идейному и организационному очищению организации от мелкобуржуазных элементов.

Народ Мозамбика берется за оружие

В Мозамбике первые африканские политические организации появились в 20-х гг. XX в. В 1920 г. группа африканских студентов, учившихся в Лиссабоне, создала «Африканскую лигу». Эта организация ставила своей целью борьбу против португальского колониализма и ратовала за единство народов всех колоний Португалии в борьбе за освобождение. Члены лиги приняли активное участие в проведенной в Лиссабоне в 1923 г. сессии III панафриканского конгресса. Однако «Африканская лига» так и осталась организацией горстки революционеров-эмигрантов, оторванных от своей родины.

К концу 50-х гг. в соседних с Мозамбиком африканских странах начали возникать патриотические организации мозамбикских эмигрантов. В связи с тем, что в сопредельных с Мозамбиком государствах осело большое число беженцев, а также благодаря тому, что эти молодые африканские государства готовы были предоставить всю необходимую помощь организациям, борющимся против португальского колониализма, создались благоприятные условия для возникновения и деятельности эмигрантских организаций.

Особенность раннего этапа освободительного движения в Мозамбике состояла в том, что, в отличие от Анголы, его фрагментарность, наличие большого числа организаций не были связаны с трайбалистскими или регионалистскими различиями. Это обстоятельство позже обленило интеграцию движения в единую организацию ФРЕЛИМО. Один из его лидеров Марселину душ Сантуш отмечал в 1963 г., что объединение не создало больших проблем, так как «разделение мозамбикских сил было результатом не непримиримых политических позиций или племенных различий, как часто случалось в других местах», а окружения Мозамбика странами, где господствовали белые. Эта ситуация была изменена завоеванием независимости Танганьикой в 1961 г.

Незадолго до создания ФРЕЛИМО в городе Муэда (провинция Кабу-Делгаду) имели место события, оказавшие большое влияние на формирование национального сознания мозамбикцев. В 1960 г. несколько местных вождей вели агитацию среди коренного населения, призывали его добиваться либерализации колониального режима и повышения оплаты труда. Некоторые агитаторы были арестованы португальцами. Затем местный администратор пригласил крестьян из окрестных деревень прийти со своими жалобами в Муэду. Когда 16 июня 1960 г. несколько тысяч человек пришло туда послушать, что скажут португальцы, губернатор провинции приказал солдатам арестовать активистов, а затем открыть огонь по толпе. Было убито более 500 человек.

Расправа в Муэде свидетельствовала о том, что португальские власти, с одной стороны, напуганные стремительной деколонизацией африканских стран, а с другой – вдохновленные примером расистов в ЮАР (которые за два месяца до событий в Муэде устроили кровавую резню в Шарпевиле), решили ступить на путь беспощадных полицейских репрессий, считая их единственно эффективным средством против растущего африканского протеста.

События в Муэде, ясно показавшие, каков будет португальский ответ на африканское требование независимости, укрепили убеждение мозамбикских патриотов в необходимости, во-первых, создавать организации не внутри страны, а вне ее, а во-вторых, использовать для завоевания независимости не мирные, а вооруженные средства борьбы.

В октябре 1960 г. в Булавайо (Родезия) был основан Национальный демократический союз Мозамбика (УДЕНАМО). В феврале 1961 г. мозамбикские эмигранты, проживавшие в Танганьике и Кении, создали в Момбасе Африканский национальный союз Мозамбика (МАНУ), а эмигранты из района Тете, жившие в Малави, – Африканский союз независимого Мозамбика (УНАМИ).

Вернувшись после учебы в Южной Африке, Мондлане в 1949 г. принял участие в основании молодежной организации НЕСАМ (Нуклеус африканских мозамбикских студентов), которая отвергала какие-либо расовые и этнические различия.

В 50-х гг. НЕСАМ вел разъяснительную работу среди членов САНМ (Объединенный центр негров Мозамбика), помогая им преодолеть расистские и элитические предрассудки. Он издавал свой журнал «Алвор», распространявший освободительные идеи. Из НЕСАМ вышли многие будущие лидеры ФРЕЛИМО – Арманду Гебуза, Жоакин Чиссано, Мариа-ньо Матсинья, Паскоал Мокумби и др. Все они преподавали в школе, созданной при САНМ. В результате власти, придя к заключению, что школа является источником опасных подрывных «идей», решили ее закрыть.

В 1964 г. НЕСАМ был запрещен, часть его членов арестована, а другая часть вынуждена была эмигрировать.

Несколько антиколониальных организаций были основаны в 50-х гг. представителями демократически настроенной белой интеллигенции. К ним относились: Общество исследований, Нуклеус искусств, Спортивная группа 1 Мая и др. Наибольшей популярностью пользовалось Движение молодых мозамбикских демократов. Внутри движения существовала маленькая группа – Коммунистическая организация Мозамбика, непосредственно связанная с ПКП. В движение принимались все мозамбикцы, независимо от расы, возраста и пола. Предпринимались попытки основать ячейки движения в средних школах и в других организациях.

В конце 50-х гг. центром антиколониального движения белых стала Ассоциация уроженцев Мозамбика (АНМ) – клуб для европейцев мозамбикского происхождения. Во главе АНМ встала группа радикально настроенных интеллигентов. Они открыли двери ассоциации для представителей других рас, и ко времени ее запрещения в 1961 г. в ней насчитывалось 10 000 членов, в том числе индийцев, белых и африканцев, причем последние составляли большинство. А. Гебуза окончил курсы машинописи при ассоциации, а М. Матсинья получил от нее стипендию на учебу в Португалии. Школу этой ассоциации одно время посещал С. Машел.

Свидетельства об этих и других оппозиционных колониальному режиму организациях содержатся и в петициях в ООН и в других документах того времени. По словам Хенриксена, «их эффективность была ничтожной, но некоторые из их членов позже участвовали в создании более значительных групп». Что касается дальнейшей их судьбы, то все они были ликвидированы фашистским режимом, который, в отличие даже от режима апартеида в ЮАР, никогда не разрешал независимо организованных африканских групп или профсоюзов.

Характерной чертой всех этих организаций было отстаивание мирных средств борьбы за независимость. Их манифесты и петиции защищали мирный переход Мозамбика к африканскому правлению.

Наиболее последовательно революционной из этих организаций был УДЕНАМО. Именно из него вышли многие будущие руководители и активисты ФРЕЛИМО. С этой организацией имел тесные связи Э. Мондлане. УДЕНАМО имел программу и устав. Согласно уставу, членом УДЕНАМО мог быть «любой гражданин Мозамбика, независимо от пола, этнического происхождения, вероисповедания и места жительства». Целью организации объявлялась «полная ликвидация португальского господства в Мозамбике». В программе подчеркивалось, что УДЕНАМО выступает за «создание республиканского, демократического правительства, равенство всех перед законом, создание Национальной ассамблеи и правительства народа и для народа».

В социально-экономической сфере программой предусматривались: реконструкция экономики и производства, уничтожение всех форм колониализма и превращение Мозамбика в развитую и сильную страну, введение равной оплаты за равный труд, независимо от пола и расы, передача земли тем, кто ее обрабатывает, развитие образования и культуры.

Как видно из положений устава и программы УДЕНАМО, он представлял собой революционную националистическую организацию с весьма радикальной антиколониалистской программой.

Существенной слабостью национально-освободительного движения в Мозамбике в начале 60-х гг. оставалась организационная разобщенность патриотических сил. Настоятельной необходимостью на этом этапе развития антиколониалистского движения стало их объединение. Эту необходимость осознавали наиболее передовые и революционно настроенные лидеры националистических организаций, прежде всего руководство УДЕНАМО, выступившее в качестве инициатора и наиболее последовательного сторонника объединения.

Состоявшаяся в 1961 г. в Касабланке Конференция национально-освободительного движения португальских колоний (КОНКП), на которой присутствовала делегация УДЕНАМО, призвала к единству сил, борющихся против португальского колониализма. Большую роль в подготовке и практическом осуществлении слияния антиколониалистских организаций Мозамбика сыграли президент Танзании Джулиус Ньерере, а также пользовавшиеся исключительно высоким авторитетом среди мозамбикских националистов Э. Мондлане и М. душ Сантуш.

Ни один из этих двух наиболее выдающихся мозамбикских эмигрантов того времени не идентифицировался ни с одной из трех организаций, и это обстоятельстве помогло им в усилиях, направленных на создание ФРЕЛИМО.

Руководители УДЕНАМО, МАНУ и УНАМИ, встретившись в Дар-эс-Саламе 25 июня 1962 г., приняли решение об объединении их во Фронт освобождения Мозамбика (ФРЕЛИМО).

Во ФРЕЛИМО вошли также молодые революционеры, жившие в самом Мозамбике. Они стали играть ведущую роль в новой организации. По свидетельству М. душ Сантуша, относящемуся к 1973 г., «только четверо из избранных в руководство пришли из эмигрантских групп. Остальные были из Мозамбика. Таким образом, единство было достигнуто в значительной степени благодаря участию активистов в Мозамбике». Это объяснялось тем, что «уровень политического сознания живших вне страны… был ниже, чем у активистов – “инсайдеров”». Фронт возглавили талантливые и образованные лидеры.

Председателем ФРЕЛИМО стал Э. Мондлане. Он родился в 1920 г. и был младшим сыном третьей жены вождя в провинции Газа. Окончив начальную школу, он самостоятельно выучил английский язык и получил стипендию для продолжения учёбы в Южной Африке. Взяв рекомендательные письма своих учителей, Мондлане нелегально перешёл границу Южно-Африканского Союза, выдал там себя за местного жителя и поступил в один из колледжей Северного Трансвааля. Окончив колледж, он наконец завершил своё среднее образование в возрасте 27 лет. После этого Мондлане успешно выдержал вступительные экзамены и поступил учиться в университет Витватерсранда в Йоханнесбурге. Там в 1949 г. он создал организацию мозамбикских студентов, за что был исключён со второго курса и выслан южноафриканскими властями в Мозамбик. С этого времени он привлёк к себе внимание ПИДЕ и находился под его неусыпным наблюдением.

Он учился в Лиссабонском университете, затем в США. Одно время работал в ООН, был преподавателем в Сиракузском университете. Работая в ООН, подружился с Ньерере, который оказал на него огромное влияние.

В сферу его деятельности в ООН входили вопросы, связанные с подготовкой подопечных территорий ООН к самоуправлению. Работая в этой международной организации, Мондлане не только наблюдал за процессом деколонизации и возникновения новых государств, но и содействовал ему. В одном из выступлений в Гарвардском университете он сказал: «В период моей работы в ООН только некоторые государства были самостоятельными. Я считал, что, находясь так далеко, ничего не смогу сделать для своей родины… Когда Танганьика в декабре 1961 г. стала независимым государством, я тотчас же начал готовиться к возвращению в Восточную Африку». В июне 1962 г. Мондлане прибыл в Дар-эс-Салам со своей молодой женой, хорошо образованной американкой Жанет Рае Джонсон.

Вице-председателем ФРЕЛИМО стал поэт М. душ Сантуш. Он родился в 1929 г от смешанного брака в прибрежном городе Лумбо. Окончив школу, продолжал образование в Португалии. Но за участие в революционной деятельности подвергся преследованию фашистских властей и вынужден был продолжать университетское образование во Франции, где учился в Сорбонне под руководством известного африканиста – профессора Ж. Баландье.

В то же время он стал печатать под псевдонимами (Калунгану и др.) проникнутые революционным пафосом и ненавистью к колонизаторам стихи, принесшие ему огромную популярность. Когда в апреле 1961 г. в Касабланке была создана уже упоминавшаяся КОНКП, М. душ Сантуш был избран ее генеральным секретарем. Используя эту организационную базу, он внес выдающийся вклад в создание условий для появления ФРЕЛИМО.

На I съезде ФРЕЛИМО (23—28 сентября 1962 г.) были приняты программа и устав фронта, а также «Обращение к мозамбикскому народу», которое призвало мозамбикцев объединиться вокруг ФРЕЛИМО для борьбы за независимость. Значение I съезда состояло в том, что он выработал платформу, на которой можно было сплотить все социальные силы мозамбикского общества в борьбе против колониализма. Съезд провозгласил главной целью ФРЕЛИМО освобождение страны и выработал стратегию и тактику для достижения этой цели. Президент Мозамбика Самора М. Машел позже следующим образом определил значение съезда: «Выработав обоснованную платформу единства, I съезд правильно определила качестве врага португальский колониализм; разработал программу борьбы всеми средствами, включая вооруженные, против иностранного господства; решительно осудил империализм, надежную опору колониализма, и правильно назвал наших друзей за рубежом – антиколониальные, антиимпериалистические, демократические и миролюбивые силы; продемонстрировал интернационализм нашего народа, выразил нашу солидарность с борьбой всех народов против любых форм угнетения; наделил ФРЕЛИМО органами, позволившими развернуть борьбу за национальное освобождение; принял на вооружение демократический централизм, обеспечив таким образом единство и действенность нашей организации» ^{88} .

ФРЕЛИМО возник как фронт, представлявший по социальному составу широкий спектр национальных сил. Подавляющее большинство его членов составляли интеллигенты, мелкая буржуазия и крестьяне, унаследовавшие от многолетнего колониального прошлого забитость, неграмотность и всякого рода предрассудки и суеверия. Именно этим объяснялось то, что, хотя в программе ФРЕЛИМО и решениях I съезда содержались элементы революционно-демократической идеологии, в целом они представляли собой идеологический компромисс, который только и мог быть в тот период базой для создания объединенного фронта столь разнородных социальных сил.

Если сравнить устав ФРЕЛИМО с уставом УДЕНАМО, то сходство их первых 18 статей наводит на мысль, что второй послужил моделью для первого. Однако формулировка задач (ст. 4 в обоих уставах) УДЕНАМО отличалась большей радикальностью. Задачами ФРЕЛИМО были объявлены «полная ликвидация португальского колониального гнета в Мозамбике и всех проявлений колониализма и империализма, завоевание немедленной и полной независимости Мозамбика, защита и выполнение требований всех мозамбикцев, угнетаемых и эксплуатируемых колониальным португальским режимом» ^{89} , УДЕНАМО считал своей обязанностью «служить авангардом в упорной борьбе за свободу африканского народа и независимость Мозамбика. Укреплять дух панафриканизма, чтобы избавить Мозамбик от империалистической экономической эксплуатации, социальной деградации и прочих следов колониализма и империализма. Полная ликвидация португальского господства в Мозамбике. Защищать и осуществлять чаяния всего народа Мозамбика, исходящие от всех социальных слоев, страдающих от гнета и эксплуатации, особенно крестьянских и рабочих масс».

Контраст между двумя этими документами очевиден. Он обнаруживается в обязательстве УДЕНАМО «служить авангардом в упорной борьбе за свободу африканского народа», другими словами, в принятии им на себя политической роли в интернационалистском масштабе. Другое отличие – упоминания об «империалистической экономической эксплуатации», «социальных слоях» и «крестьянских и рабочих массах», отсутствующие в уставе Фронта освобождения Мозамбика. Чем объяснить эти различия?

Некоторые исследователи усматривают в этом поражение радикальных элементов и победу более консервативных мелкобуржуазных националистов на съезде в 1962 г. Другие видят здесь поражение ультралевых и победу радикалов. На самом деле устав ФРЕЛИМО был своего рода компромиссом, обусловленным необходимостью сохранить национальный фронт с широкой социальной базой в течение всего начального этапа борьбы. С этим же было связано отсутствие единой идеологической платформы новой организации. Хотя во ФРЕЛИМО с самого начала была группа лидеров (Э. Мондлане, М. душ Сантуш и др.) – носителей революционно-демократических и социалистических идей, наряду с этим существовали многочисленные буржуазно-националистические и мелкобуржуазные идеологические течения.

М. душ Сантуш свидетельствовал в одном из интервью 1973 г.: «Это верно, что ФРЕЛИМО не имел идеологической линии, кроме изначального национализма. Тот факт, что руководство было разнородным, означал, что в нем с момента создания были представлены различные типы идеологий… Но задачи, стоявшие перед нами в этот ранний период, требовали, чтобы мы создали коллектив, который примирил бы всех, кто был готов работать совместно, чтобы начать основную борьбу. Итак, характер политических, социальных и экономических реалий требовал прагматического подхода. Но борьба росла, и возникали новые ситуации. И в этом процессе росли и развивались политическое сознание и осведомленность…»

С. Машел в 1976 г. на вопрос журналиста П. Петруччи, верно ли, что «на первых фазах освободительной борьбы “идеологический вопрос” может разделять силы вместо того, чтобы их объединять», ответил: «Наш опыт свидетельствует об обратном. Правда, есть начальная фаза, фаза национального единства, когда необходимо прежде всего конституировать первооснову, на которой можно объединить все силы. Но как только они мобилизованы вокруг такой платформы, настоятельно необходимо добиваться их единства на идеологическом уровне. Дать им ясную и общую перспективу».

Широкий и разнородный социальный состав ФРЕЛИМО заключал в себе потенциальную опасность будущих конфликтов и расколов в организации. Эти конфликты не были, однако, результатом борьбы соперничающих элит, как считают некоторые западные историки. Они были, как обоснованно отмечал Е. Элперс, «результатом возникающей классовой борьбы по вопросу о будущей форме независимости Мозамбика».

В организацию входили представители рабочих, крестьян, мелкой буржуазии, интеллигенции и феодализирующейся племенной знати. Столь широкий спектр социальных сил, составляющих базу движения, неизбежно должен был привести к процессу классового размежевания и поляризации революционно-демократических и всех прочих национально-демократических сил в движении.

Как отмечал Мондлане, разнородный состав членов ФРЕЛИМО таил в себе известную опасность. «Мы были уроженцами различных районов Мозамбика, принадлежали к различным социальным слоям и представляли различные языковые и этнические группы, различные расы, различные вероисповедания, различные общественные и политические взгляды. В связи с этим возможности возникновения разногласий были неограниченными…»

Определенную почву для разногласий создавало и то обстоятельство, что руководство фронта включало в себя представителей всех прежних организаций, слившихся во ФРЕЛИМО. Бывшие члены УДЕНАМО заняли несколько ключевых постов: Давид Мабунда стал генеральным секретарем, Паулу Тумане – его заместителем, Уриа Симанго – вице-президентом, из МАНУ пришел Матью Ммоле, занявший должность казначея, и т.п.

Многие из них долго жили за пределами Мозамбика, не имея прямых контактов с населением и не зная действительного положения дел. Свой политический опыт и взгляды они приобрели в постоянном контакте с националистическими организациями Родезии, Малави, Замбии, Танганьики, Кении, которые придерживались преимущественно мирных, ненасильственных методов антиколониальной борьбы. «Эти люди, – писал позже С. Машел, – ставили на одну доску Великобританию – развитую империалистическую, индустриальную колониальную державу и Португалию – отсталую, слаборазвитую страну, находящуюся на положении полуколонии. Эти люди игнорировали разницу между страной буржуазной демократии, где общественное мнение способно оказывать влияние на правящие круги, и фашистской страной, где цензура и полицейские репрессии препятствуют любому проявлению инакомыслия» ^{90} .

Под влиянием упомянутой группы, занимавшей ключевые посты в руководстве организацией, ФРЕЛИМО в 1962—1963 гг., действуя в тесной координации с МПЛА, направил португальскому правительству через ООН и ОАЕ ряд петиций и посланий, призывающих к переговорам о предоставлении независимости португальским колониям.

Поскольку президентом ФРЕЛИМО стал Мондлане, это сразу внесло новый, революционный дух в концепцию и политическую практику организации. Он, как и его последователи, выступал против эксплуатации в любой форме, а также против засилья традиционных вождей. В основе революционной философии Мондлане лежало стремление радикально перестроить мозамбикское общество, избавив его не только от колониального гнета, но и от традиционных феодальных и патриархальных институтов. Приход Мондлане к руководству фронтом привел к резкой радикализации его платформы, что в свою очередь обострило и катализировало конфликт между революционно-демократическими и правонационалистическими силами в руководстве движением.