Текст книги "Собрание сочинений в 8 томах. Том 4. Правовые воззрения А.Ф. Кони"

Автор книги: Анатолий Кони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 38 страниц)

КОММЕНТАРИИ

В четвертом томе Собрания сочинений представлены работы, которые А. Ф. Кони подготовил уже в зрелом возрасте, причем следует отметить, что в помещаемых в данном томе исследованиях Кони допускал иногда повторения отдельных теоретических положений и примеров из судебной практики.

В связи с тем, что объем тома не позволяет включить его студенческие исследования, в значительной части потерявшие свою практическую значимость, мы ограничимся их краткой характеристикой, что позволит читателю полнее представить круг научных интересов ©того выдающегося юриста.

В 1866 году появляется несколько его работ. Здесь в первую очередь следует отметить монографию «О праве необходимой обороны. Рассуждение студента Анатолия Кони» и опубликованные в «Журнале министерства юстиции» (1866 г. N«2 и 5) рецензии на книгу Д. Стифена «Уголовное право Англии» и на книгу А. Любавского «Сборник замечательных уголовных процессов». В том же году в «Журнале министерства юстиции» (1866 г. № 6) Кони обстоятельно рассмотрел основные положения книги Эберлина «Об ошибках в области уголовного права».

Его первое большое научное исследование было посвящено не разработанной в русской юридической науке проблеме необходимой обороны. В значительной по объему работе он подробно рассмотрел регламентацию этого вопроса в зарубежном, древнерусском и действовавшем тогда законодательстве России.

Подробно разбирая причины, обусловившие право необходимой обороны, Кони приходит к крамольному в условиях царского режима выводу: «Твердая государственная власть зиждется на уважении к закону; как бы хороши ни были законы; но там, где власть государства сама будет относиться к ним поверхностно, где представители ее, вместо осуществления закона, будут действовать по своему произволу и злоупотреблять дарованною им властью, где гражданин будет знать, что норма деятельности определяется не законом, существующим только pro forma, а усмотрением лиц, «власть имеющих», – » там не может быть истинной свободы, истинного порядка…» (А. Ф. Кони, О праве необходимой обороны, М., 1866, стр. 25).

Развивая эту мысль, Кони утверждал, что наличие определенных обязанностей гражданина влечет за собой его право не допускать не предусмотренных, не дозволенных законом действий должностных лиц.

Полемизируя с утверждением А. Фейербаха об отсутствии у осужденного права на необходимую оборону, Кони писал: «Государство никогда не может лишить человека его общечеловеческих прав, если только оно сохранило этому человеку жизнь. Такой образ действия был бы недостоин государства…» (там же, стр. 27).

Несомненный интерес представляет его вывод о пределах права необходимой обороны лица, подвергшегося преступному нападению. Более ста лет тому назад он высказал суждения, которые не утратили своей ценности и сегодня.

Отмечая значение состояния аффекта, вызванного у потерпевшего нападением, Кони писал:, «Нельзя предполагать в человеке в это время полную способность владеть собою и не превысить невольно пределов необходимой обороны. Требование безусловного равенства защиты с нападением может быть выставляемо только на бумаге,? Вот почему ни один судья не должен упускать из виду того ненормального состояния духа, которое проявляется у человека, когда ему грозит опасность, неминуемая и действительная. Вот почему судья должен разбирать каждый случай отдельно, со всеми его индивидуальными свойствами и особенностями. Вот почему судья сам должен представить себя в положении лица, обвиняемого в превышении необходимой обороны, а не довольствоваться одним абстрактным определением закона. Надо принимать во внимание все обстоятельства дела и индивидуальность оборонявшегося лица» (там же, стр. 36–37).

А. Ф. Кони возражал против требования соразмерности средств обороны средствам нападения. Необходимо учитывать большой комплекс вопросов, среди которых важнейшая роль отводится условиям совершенного нападения и индивидуальным особенностям характера потерпевшего.

Как и во всяком научном исследовании, в работе есть спорные и неприемлемые положения, но одно несомненно – капитальность, добротность этого исследования. Уместно напомнить, что это первое историко-критическое и догматическое исследование он написал в сравнительно короткий срок. «В январе 1865 года я засел за писание и проводил за ним почти все вечера, памятные мне и до сих пор по невыразимой сладости первого самостоятельного научного труда… В начале марта работа моя была окончена…» (А. Ф. Кони, На жизненном пути, т. 3, Ревель – Берлин, стр. 202).

Блестящие способности, проявленные Кони уже в студенческие годы, его отличающееся полной самостоятельностью сочинение «О праве необходимой обороны» обратили на себя внимание профессуры Московского университета и его ректора С. И. Барщева, предложившего ему остаться при университете и принять кафедру уголовного права с тем, чтобы с начала учебного года приступить к чтению курса уголовного права. Такое предложение еще не сдавшему экзамены студенту польстило ему, но Кони категорически отказался его принять. Значительно позднее, вспоминая об этом, он писал: «Когда я вглядывался, в течение моей долгой жизни, в некоторых профессоров последующей формации, я убеждался, что иные из них не задумались бы принять предложение Баршева и, скомпилировав какой-нибудь учебник да снабдив эту компиляцию хлесткими фразами, поднести все это студентам через два-три месяца, напустив на себя авторитетный вид. Но незабвенный Московский университет моего времени не только способствовал развитию в нас чувства самоуважения, но и внедрял в нас чувство благоговейного отношения к науке. Мне казалось непозволительным выступать на кафедре с наскоро вычитанными чужими мыслями, не составив по всем основам уголовного права своего собственного взгляда…» (там же, стр. 204).

Несколько месяцев спустя появились и иные причины, которые оказались решающими в определении дальнейшего жизненного пути А. Ф. Кони.

После выстрела Д. Каракозова в Александра II (4 апреля 1866 г.) и в связи, с усилившейся в стране реакцией работа А. Кони обратила на себя внимание главного цензурного управления министерства внутренних дел, признавшего ее «не дозволенной к печати». 20 сентября 1866 г. товарищ министра просвещения М. Д. Делянов, к которому поступили материалы в отношении Кони из главного управления по делам печати, предложил ему «пожаловать для объяснения по делу». В беседе ему были высказаны укоры – «разве можно писать такие вещи». А. Кони не испугался, не отступил от своих научных утверждений и, защищая свое сочинение, ответил: «Можно и должно».

Два министра решали судьбу А. Кони: просвещения – Д. А. Толстой– и внутренних дел – П. А. Валуев – и, когда вопрос был разрешен благополучно, вдруг появились новые осложнения. Главное цензурное управление обвинило Кони в том, что он после запрещения книги стал тайно распространять ее. Дело приняло весьма неприятный оборот. Валуев предложил возбудить против Кони уголовное дело. Пришлось опять представлять объяснения и защищать высказанные в книге взгляды. Заканчивая тягостную беседу с членом главного управления по делам печати М. Н. Туруновым, А. Ф. Кони сказал, что в лучшее время он, не задумываясь, переиздал бы эту работу. При этих словах Турунов, улыбнувшись, насмешливо посмотрел на А. Кони, как бы говоря: «Эх, молодой человек, молодой человек! Не дождетесь Вы этих лучших времен» (там же, стр. 211).

Опубликование «Необходимой обороны» явилось знаменательной вехой в жизни А. Ф. Кони. Притеснения, которым он подвергся, во многом определили скрытое, а иногда и явное оппозиционное его отношение к царским сановникам и резко изменили жизненные планы Кони, помешав по окончании университета вступить на научное и педагогическое поприще, о чем он неоднократно сожалел.

Несомненной зрелостью отличались его суждения, высказанные и в других ранних работах. Так, в своих рецензиях А. Ф. Кони не ограничивался формальным рассмотрением всех достоинств и недостатков сочинения. Они у него являлись поводом для того, чтобы высказать суждения по тем или иным правовым вопросам.

В рецензии на «Сборник замечательных уголовных процессов» (изд. А. Любавского, 1865 г.) большое место уделено рассмотрению проблем правового воспитания народа путем широкого издания различных видов доступной юридической литературы. А. Кони ратует за всемерную популяризацию деятельности суда присяжных заседателей, за то, чтобы для них издавалась специальная литература, расширяющая их правовой кругозор, за то, чтобы издавались сборники процессов, которые "отражали бы полностью все тонкости судопроизводства и содержали бы квалифицированный разбор наиболее важных правовых вопросов, возникающих в ходе рассмотрения того или иного дела. Здесь же он освещает тему, которая стала его любимой на долгие годы, – прения сторон, ратуя за самостоятельные пути развития русского судебного красноречия.

Круг научных интересов А. Ф. Кони условно следует определять тремя направлениями: право, литература, медицина.

В области права Кони отдавал предпочтение проблемам уголовного судопроизводства. Интерес сосредоточивался вокруг следующих вопросов:

суд, его история, организация и условия осуществления правосудия: устность, гласность, независимость, состязательность и равенство сторон;

обвиняемый, его права на предварительном следствии и в суде;

следователь, обвинитель и защитник и их роль в обеспечении правильного разрешения дел;

доказательства, их виды и значение на предварительном следствии и в суде.

Как бы объединяющими, связывающими эти проблемы являются обстоятельно и всесторонне развитые им этические, нравственные начала осуществления правосудия.

В медицинских науках его симпатии тяготели к невропатологии, психиатрии и судебной медицине. До последних дней жизни он следил за достижениями клинической медицины. В своих работах он нарисовал яркие образы крупных деятелей медицинской науки. Это профессора – Питра, Лямбль, Гвоздев, Грубе, Мин, отец русской психиатрии Балинский, известные психиатры Мержеевский и Чечотт. Особенно тепло он писал о «святом докторе» Гаазе.

Литературному наследию А. Ф. Кони будут посвящены специальные тома Собрания сочинений.

Научные заслуги А. Ф. Кони в дореволюционной России получили широкое признание. В 1890 году Харьковский университет возвел его «в степень доктора уголовного права без испытания на степень магистра и без представления диссертации…». В 1896 году он был избран почетным членом Академии наук. В соответствии с Уставом Академии наук в число почетных академиков избирались лица из «знаменитых особ, известных своими познаниями и любовью к наукам, и из русских ученых, приобретших особенную славу сочинениями, относящимися к какой-нибудь из наук, коими Академия занимается» (§ 82).

В 1900 году его, Чехова, Короленко и других избирают почетными академиками разряда изящной словесности Академий наук.

В 1907 году Академия наук приняла положение о премий А. Ф. Кони. Премия должна была присуждаться за печатные работы, посвященные деятелям судебной реформы, которые способствовали ее «охранению, правильному осуществлению. и практическому развитию». Премии присуждало историко-филологическое отделение Академии наук.

Военно-медицинская академия, Общество экспериментальной психологии, Московское психологическое общество и Юридические общества Москвы, Петербурга, Киева, Харькова и других крупнейших губернских городов, отдавая должное научным заслугам А. Ф. Кони, избирают его своим почетным членом.

После Октябрьской революции А. Ф. Кони продолжал заниматься научной деятельностью. До лета 1922 года он читал курс уголовного судопроизводства в первом Петербургском университете, во втором Петербургском университете – курс судебной этики и этики общежития (до 1921 г.), в Государственном институте живого слова (техники речи) вел курс теории и практики ораторского искусства, в Петроградском институте усовершенствования врачей читал лекции о врачебной этике.

Творческий порыв не оставляет Д. Ф. Кони до последних дней жизни. Незадолго до его смерти профессор М. Н. Гернет в одном из писем, адресованных А. Ф. Кони, просил его не перегружать себя большой и напряженной лекционной работой, на что А. Ф. Кони ответил, что вечереют дни его и скоро наступит тьма и поэтому необходимо торопиться дать обществу как можно больше. «Слава богу, – писал он, – моя химия, т. е. голова и память еще служат, но вот физика начинает никуда не годиться. А как много хотелось бы написать такого, что со смертью моей канет в вечность. Разумею воспоминание о Сенате, о Государственном совете, о министрах» (из личного архива А. В. Гернет).

Стр. 33 «Нравственные начала в уголовном процессе»

Придавая большое значение этическому началу в уголовном процессе, А. Ф. Кони в течение ряда лет подготовлял курс «Общие черты судебной этики», который считал необходимым ввести в юридических учебных заведениях как дополнение к догматическим положениям уголовного процесса в надежде на то, что «зрелый судебный деятель в минуту колебания пред тем, какого образа действий. надо держаться в том или другом вопросе, вспомнит нравственные указания, слышанные им с кафедры, и, устыдясь ржавчины незаметно подкравшейся рутины воспрянет духом – преподавание судебной этики найдет себе житейское оправдание». 30 сентября 1901 г. А. Ф. Кони писал А. А. Чичериной: «Мне предложена – с любезною настойчивостью – кафедра в Лицее, который совсем преобразуется по образцу старого царскосельского. Читать надо судопроизводство, в которое входит излюбленная мною судебная этика. Я принял предложение и теперь сижу за работою не разгибаясь» (ГБЛ, ф. 334, карт. 15, ед. хр. 1).

Приступая к чтению курса уголовного судопроизводства в Александровском лицее, А. Ф. Кони основные положения изложил во вступительной лекции «Нравственные начала в уголовном процессе». «Я стал читать лекции в лицее – писал он уже 27 ноября 1901 г. Чичериной, – и под фирмою уголовного судопроизводства стараюсь знакомить слушателей с началами судебной этики Но эта молодежь – очень распущенная в смысле умственной и нравственной – не умеет ни слушать внимательно, ни записывать…» (ГБЛ, ф. 334 карт. 15, ед. xp. 1).

Подчеркивая значение данной проблемы, издавая наиболее полный сборник своих судебных речей, А. Ф. Кони открывает его этой работой. В статье, написанной вместо предисловия к сборнику, он отмечал, чем обусловлена необходимость подготовки данного курса: «Изучение и преподавание этических начал в деле уголовного правосудия представляется мне имеющим серьезное значение. Это значение постоянно увеличивается ввиду некоторых практических явлений судебной жизни, подчас знаменующих собою забвение тех нравственных начал, которыми проникнуты процессуальные институты, путем долгой эволюции освободившиеся от формальных требований и от бездушного их выполнения. Намерение мое прочитать осенью 1902 года ряд публичных лекций «о нравственных началах в уголовном процессе» не осуществилось, но я не теряю надежды приготовить для печати подробное исследование по судебной этике, поместив в него результаты «ума холодных наблюдений и сердца горестных замет», вынесенные мною из почти сорокалетней деятельности на судебном поприще. Заранее радостно приветствую и того, кто с любовью и с верою в успех предпримет беседы с молодым поколением о нравственных началах, столь неразрывно связанных с истинным правосудием» («Судебные речи», изд. 4-е, СПб., 1905, стр. LXVI–LXVII).

А. Ф. Кони полагал, что чтение подобного курса будет способствовать нравственному совершенствованию будущих юристов. Своей работой он старался укрепить веру судебных деятелей в их самостоятельность и независимость от административных органов. Этот принцип он тесно увязывал с положением о несменяемости судей, которое мужественно и последовательно отстаивал в течение всей своей долгой жизни. В неопубликованных воспоминаниях об А. Ф. Кони М. В. Бабенчиков писал, что чтением этого курса «Анатолий Федорович мыслил помочь молодым людям выбрать себе будущую специальность: правильный выбор профессий, говорил Кони, не только определяет весь дальнейший путь человека, но и формирует его личность» (ЦГАЛИ, ф. 294, оп. 1, ед, хр. 15).

О том, какое большое значение придавал А. Ф. Кони этой своей работе, свидетельствует следующий факт: по выходе ее в свет (впервые она была опубликована в «Журнале министерства юстиции» 1902 г. № 1) он обратился к Л. Н. Толстому с просьбой ознакомиться с ней.

«Напечатав «Общие основания судебной этики», – вспоминал А. Ф. Кони, – я послал ему отдельный оттиск. «Судебную этику я прочел, – писал он мне в 1904 году – и хотя думаю, что эти мысли, исходящие от такого авторитетного человека, как Вы, должны принести пользу судейской молодежи, но все-таки лично не могу, как бы ни желал, отрешиться от мысли, что как скоро признан высший нравственный религиозный закон – категорический императив Канта, – так уничтожается самый суд пред его требованиями. Может быть, и удастся еще повидаться, и тогда поговорим об этом. Дружески жму Вашу руку» (см. А. Ф. Кони, На жизненном пути, т. 2, М., 1916, стр. 40).

10 мая 1905 г. А. Ф. Кони писал А. А. Чичериной, что, преодолев установленный запрет, приступает к чтению курса лекций об этике, не состоявшемуся вследствие противодействия Муравьева, написавшего Плеве, что «он признает невозможным разрешение в настоящее время лекции о нравственных началах в уголовном процессе. Это причинило мне много огорчений и заставило отказаться от труда, который был бы, быть может, полезен морально…» (ГБЛ, ф. 334, карт. 15, ед. хр. 3),

Трудности, встретившиеся на пути к чтению этого курса, рогатки, которые он вынужден был обходить, в ряде случаев недоброжелательная реакция слушателей, временами вызывали у Кони уныние и утрату веры в необходимость своего начинания. Так, в письме к А. Э. Капнист он отмечал: «Я обитаю на берегах Балтики и много работаю над своей «Судебной этикой». Только ли придется ее читать – и кому?» (ГБЛ, архив Чичерина, XV, ед хр. 9) Несмотря на неудачи с организацией чтения этого курса Кони продолжает над ним работать. 7 февраля 1909 г. он писал Л. Н. Толстому: «Работа растет с каждым днем, а силы слабеют. Начал чтение лекции в лицее (я читаю судебную этику), стараюсь внушить молодым людям гуманность и уважение к человеческому достоинству» (РО Музея Толстого, архив Толстого № 51).

В мае 1913 года А. Ф. Кони прочитал цикл открытых публичных лекций в отделении общественных наук Петербургского общенародного университета (Тенишевские курсы). Содержание этого курса ’было довольно широкое. Он состоял из восьми разделов: Введение. Характеристика судебной этики. Нравственные элементы в Уставе уголовного судопроизводства. Свидетельские показания. Состязательное начало процесса. Адвокатура. Суд присяжных. Судебные прения.

В разделе о судебной этике Кони излагал следующие проблемы: Этические элементы в других отраслях знаний. Экономические вопросы. Финансовые меры. Медицина. Свободное творчество. Литература. Искусство. Будущие задачи уголовного процесса. Цель и назначение уголовного наказания. Отрицание судебной деятельности. Уголовная антропология. Психиатрическая экспертиза. Психология. Неврастения. Суд как центр тяжести организации уголовного правосудия. Судейское убеждение. Его исторические стадии. Его необходимые свойства. Логическая неизбежность и нравственная обязанность. Оценка сомнений. Условия судейского убеждения. Его независимость. Несменяемость судей. Характер ее. Исключение из нее. Судебные ошибки. Применение и толкование закона. Примеры из кассационной практики. Виды неправосудия. Правила поведения суда. Их нравственные основания. Учение Канта.

Таков обширный круг вопросов, которые поднимал Кони только в одном из разделов курса нравственных начал.

Давая характеристику царского суда и прокуратуры,

А. Ф. Кони не мог понять классовой природы дореволюционного правосудия и истинных причин последовательно проводимой царским правительством ломки наиболее демократических положений Судебных уставов 1864 года. Вполне понятно, что чтение курса судебной этики слушателям юридических учебных заведений без освещения классовой природы суда – этого важного органа государственной власти – существенных результатов дать не могло, но самый факт введения такого курса в условиях царской реакции – шаг, бесспорно, прогрессивный.

Осуществить же свое давнишнее намерение – издать специальный курс этики – А. Ф. Кони так и не удалось.

Настоящая публикация производится по варианту, приняв тому А. Ф. Кони в сборнике «Судебные речи», изд. 4-е, СПб.! 1905.

Стр. 70 «Память и внимание»

20 марта 1904 г. в заседании уголовного отделения Петербургского юридического общества (см. комментарии к статье «Труды и задачи Петербургского юридического общества») был прочитан доклад О. Б. Гольдовского «О психологии свидетельских показаний». В прениях выступили несколько человек, в том числе и А. Ф. Кони («Вестник права» 1904 г. № 6, «Судебное обозрение» 1904 г. № 16–18). Позднее, 30 октября 1904 г., в общем собрании Петербургского юридического общества А. Ф. Кони выступил с самостоятельным докладом, посвященном этой же теме («Журнал министерства юстиции» 1904 г. № 10),

Обсуждение данной проблемы имело свою историю. В конце XIX века некоторые зарубежные ученые – юристы и психологи на основании проведения ряда экспериментальных психологических опытов доказывали несовершенство и ненадежность свидетельских показаний, данных на предварительном следствии и в суде, усиленно стараясь «объективизировать» уголовный процесс.

Доклад немецкого ученого Вильяма Штерна «Психология свидетельских показаний», прочитанный в Берлинском психологическом обществе, вызвал большой интерес в различных юридических кругах многих стран Европы. Его исследование «До какой степени среднее показание нормального, непредубежденного свидетеля можно считать правильным воспроизведением объективного факта» вызвало оживленную дискуссию в юридических кругах России. Доклад был переведен на русский язык и опубликован в органе Петербургского юридического общества («Вестник права» 1902 г. № 2, стр. 107–131, и № 3, стр. 120–149).

Опубликование доклада послужило толчком к интенсивному исследованию и обсуждению вопросов, связанных с психологией свидетельских показаний в России. Несколько позднее в Москве был издан сборник «Проблемы психологии. Ложь и свидетельские показания», вып. I (б/д). В нем были опубликованы две статьи В. Штерна – «Прикладная психология» и «Изучение свидетельских показаний», статья О. Гольдовского «Психология свидетельских показаний», большая работа

A. Ф. Кони «Свидетельские показания на суде» (заметки и воспоминания судьи) и несколько статей других авторов. Работа Кони явилась ответом на неосновательные утверждения о несовершенстве свидетельских показаний, в частности О. Гольдовскому, который писал: «Лишь в последние 10–15 лет дружными усилиями криминалистов и психологов сомнения выросли до размеров беспощадного отрицания свидетельских показаний, как средства для выяснения истины» (указ. сборник, стр. 73). Не мог А. Ф. Кони оставить без внимания и утверждение

B. Штерна:, «С каждым днем становится очевиднее, что даже нормальное показание является чрезвычайно сложным феноменом, правильно разобраться в котором – весьма трудно; для такой задачи необходимо научное знание, которое способно наилучшим образом анализировать всякое явление; напротив, оценка показания, руководствующаяся рутиной и «интуитивными» догадками (имеется в виду внутреннее убеждение. – «М. В.), очень часто обнаруживает полную свою несостоятельность. Поэтому вполне возможно, что в некоторых случаях, где возникает сомнение относительно достоверности наиболее важных свидетелей и их показаний, такое колебание будет устраняемо или, по крайней мере, значительно уменьшаемо участием психологической экспертизы» (там же, стр. 51).

Работа А. Ф. Кони «Свидетельские показания на суде» не утратила своего теоретического и практического значения и в настоящее время. Ее научная ценность неоспорима. Это глубокий научный анализ роли и значения свидетельских показаний на предварительном следствии и в суде. Здесь Кони вскрывает порочную методологию криминалистов Штерна, Листа, а также Врешнера и других, убедительно показывая несостоятельность их утверждений о несовершенстве свидетельских показаний как вида уголовно-судебных доказательств. По поводу их утверждений Кони писал: «Несомненно, что всякого рода объективные опыты в области психологии свидетельских показаний в высокой степени полезны уже по одному тому, что пробуждают интерес к такому важному элементу всякого воспоминания, как память и внимание. Но ограничиваться этими опытами и идти за ними, так сказать, на буксире, в судебном деле, значило бы умалять необходимость самодеятельности судьи. А в ней и в «святом беспокойстве» об исполнении своих обязанностей во всю меру своего судейского долга и своих сил – залог правосудия и нравственного бодрствования судьи, ограждающего его от впадания в рутину и безразличие. Поэтому я попробовал пойти другой дорогою, чем представители экспериментальной психологии, и старался извлечь из моего долгого судебного опыта некоторые общие черты и положения, могущие помочь в оценке свидетельских показаний путем наблюдательности, а не механического опыта и мертвых вычислений» (А. Ф. Кони, Судебные речи, изд. 4-е, СПб., 1905, стр. LXVI).

В 1905 году эта работа, названная «Свидетели на суде», с весьма незначительными изменениями была опубликована в сборнике «Судебные речи». В 1911 году в февральском номере журнала «Русская старина» А. Ф. Кони опубликовал очерк «Обвиняемые и свидетели», в основу которого было положено исследование «Свидетели на суде». Позже, в 1912 году, этот очерк А. Ф. Кони включил в первый том «На жизненном пути». Вариант очерка был опубликован в сборнике «Новые идеи в философии» (СПб., 1913, № 9).

В 1922 году работу «Свидетели на суде» А. Ф. Кони издал в виде брошюры под наименованием «Память и внимание». К числу внесенных дополнений относится вставка, начинающаяся словами: «Для характеристики влияния темперамента…» и оканчивающаяся словами «нашем споре…». Следует также отметить некоторые изменения в классификации характеристики свойств свидетеля. В первом варианте работы А. Ф. Кони выделял четыре важных признака, характеризующих свидетеля: 1) темперамент, 2) пол, 3) поведение, 4) наличие физических недостатков. В последующих редакциях он вполне основательно приводит дополнительный признак – возраст свидетеля.

Очерк публикуется по тексту брошюры «Память и внимание (из воспоминаний судебного деятеля)» (изд-во «Полярная звезда», Петербург, 1922). Вариант рукописи этой работы хранится в РО ИРЛИ, ф. 134, оп. 1, ед. хр. 189.

Стр. 121 «Приемы и задачи прокуратуры»

Работа первоначально опубликована в журнале «Русская старина» (1911 г., ноябрь) под общим наименованием «Из заметок и воспоминаний судебного деятеля». Издавая первый том «На жизненном пути», А. Ф. Кони разделил эту работу на два самостоятельных очерка – «Приемы и задачи обвинения» и «Из прошлого петербургской прокуратуры» и неизменно включал во все последующие издания первого тома «На жизненном пути». В 1924 году он опубликовал ее отдельным изданием, наименовав «Приемы и задачи прокуратуры (из воспоминаний судебного деятеля)». Существенных изменений в работу внесено не было.

Очерк публикуется по изданию «Приемы и задачи прокуратуры», Петроград, 1924. Вариант автографа хранится в РО ИРЛИ, ф. 134, оп. 1, ед. хр. 16.

Публикация как этой работы, так и других, вышедших в советское время, по замыслу А. Ф. Кони, преследовала определенные педагогические цели. Об этом он писал в одном из писем к Р. Л. Гольдарбейтеру, подготавливавшему к публикации некоторые работы А. Ф. Кони. На предложение Гольдарбейтера написать что-либо злободневное А. Ф. Кони ответил: «Вы пишите о небольшом и злободневном. А не думали ли Вы напечатать книжку «Из прошлого» (Воспоминания судебного деятеля) в 93 страницы, меньше чем «Прокуратура», куда вошли бы громкие процессы моего времени (Митрофания, Овсянников, Ландсберг и т. д.), отвечающие злобе дня в смысле указания на живых примерах – как надо вести уголовные дела в противоположность тому, что делается теперь в новом суде.

Книга служила бы продолжением «Прокуратуры» и, несомненно, имела бы успех…» (ГПБ, ф. 367, ед. хр. 10).

Стр. 166 Суду был предан Караганов (см. т. 3, стр. 174–231).) В данном очерке А. Ф. Кони ошибочно называет подсудимого «Карганов».

Стр. 201 «Судебная реформа и суд присяжных»

Так назывался доклад А. Ф. Кони, прочитанный 28 ноября 1880 г. в Петербургской юридическом обществе. Там же он прочитал и другой доклад «Суд и паспортная система», Объединив эти доклады в отдельную статью, он опубликовал ее в январе 1881 года в «Вестнике Европы», озаглавив «Спорные вопросы нашего судоустройства». Позднее А. Ф. Кони включил ее в сборник своих судебных речей (1868–1888), сохранив прежние наименования. Так, издавая сборники судебных речей «За последние годы» (изд. 1-е, СПб., 1896 г. изд. 2-е, СПб., 1898 г.) и «Судебные речи» (изд. 4-е, СПб.

1905 г.), он неизменно включал и эти статьи без каких-либо изменений. В настоящем издании статья «Судебная реформа и суд присяжных» воспроизводится по тексту второго издания «За последние годы».

Стр. 223 «Новые меха и новое вино»

26 января 1892 г. в Юридическом обществе при Петербургском университете А. Ф. Кони прочитал доклад на тему «О внешней истории наших новых судебных установлений», текст которого был опубликован в журнале «Книжки недели» (1892 г. № 3) и озаглавлен «Новые меха и новое вино»., Впоследствии А. Ф. Кони включал его в первое и второе издания сборника «За последние годы» (1896 г. и 1898 г.).,

В связи с опубликованием этой статьи А. И. Урусов писал

А. Ф. Кони: «Вчера, по приезде из Мариинки я нашел Вашу брошюру с речью 26 января 1892 г. о медовом месяце судебной реформы. Я прочитал ее с величайшим удовольствием: так живо и ярко написаны эти исторические очерки о «радостях и полных жизни днях 1866». Эта речь – министерская программа будущего, быть может, и недалекого… С Вашим именем уже совершенно определенно соединена программа, обнимающая собою возрождение правосудия и достоинства суда» (ИРЛИ, ф. 134, ой. 3, ед. хр. 1743).

В настоящем Собрании сочинений очерк печатается по тексту, принятому во втором издании сборника «За последние годы»