Текст книги "Военно-морское соперничество и конфликты 1919 — 1939"

Автор книги: Анатолий Тарас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

Зато повышенную активность проявляла авиация, особенно итальянская, которая совершала массированные налеты на порты республиканцев.

Одновременно, 9 марта, как и предполагалось, франкисты начали наступление в районе Уэска – Теруэль по направлению к морю (арагонская операция).

Итальянская авиация 15 марта бомбила Таррагону, а 16―18 марта по особому распоряжению Муссолини совершила 17 налетов (через каждые три часа) на Барселону. Во время этих налетов погибли более тысячи человек, еще четыре тысячи были ранены, сам город подвергся значительным разрушениям. Кроме того, авиация совершила налеты на Кастельон-де-ла-Плана (17 марта), Сагунто и Беникарло (21 марта).

15 апреля они взяли Винарос и Беникарло, благодаря чему вышли на морской берег и полосой шириной в 30 км отрезали от территории республики ее северную часть – Каталонию.

Немецкие самолеты из легиона «Кондор» 17 апреля дважды бомбили Картахену. В этих налетах участвовали 67 самолетов, сбросившие более 250 бомб весом от 100 до 500 кг. Повреждения получили крейсеры «Libertad» и «Mendez Nunez», эсминец «Gravina». 25 апреля во время бомбардировки Валенсии были повреждены 4 британских коммерческих судна. Повторный налет на порт произошел 30 апреля, причем снова получили повреждения находившиеся там британские суда.

***

Республиканский флот начал в этот период ощущать нехватку зенитных орудий, торпед (в среднем на каждый эсминец осталось по 5―6 торпед), снарядов и топлива. Многие корабли уже исчерпали ресурсы вспомогательных механизмов.

Наиболее плохим техническим состоянием отличались подводные лодки, которые могли совершать походы длительностью не более 5―7 суток, вместо положенных по нормативам 45―50. Подвергавшиеся непрерывным бомбежкам базы не обеспечивали флоту надлежащих условий стоянки и ремонта. Купленные в СССР новые торпедные катера, которые шли по железной дороге из Гавра, были задержаны на французской границе.

22 марта 1938 г., после длительного ремонта, приступил к ходовым испытаниям крейсер «Cervantes», но это никак не увеличило боевой потенциал республиканского флота, поскольку не прошло и месяца, как на ремонт ушел «Libertad».

Напротив, флот мятежников, медленно, но верно набирал силы. Постепенно преимущество переходило на его сторону. Слабая авиация республиканцев, занятая в боях на арагонском фронте, могла направлять против кораблей мятежников лишь; значительные силы. В районе Алмерии 10 апреля ее самолеты сбросили бомбы на франкистскую либо итальянскую субмарину и нанесли ей повреждения.

В конце апреля 1938 года в Картахену вернулась из Бордо подводная лодка «С-4» под командованием капитан-лейтенанта И.А. Бурмистрова (псевдоним Л. Мартинес). После окончания ремонта, 18 апреля, субмарина вышла в море на ходовые испытания под надзором французской канонерки «Diligente». Но Мартинес (Бурмистров) применил хитрость. Он неожиданно погрузился и взял курс на юг. Спустя несколько часов поднял перископ, убедился, что французский корабль уже ушел и всплыл. Дальнейший путь «С-4» проделала в надводном положении. Гибралтарский пролив она форсировала ночью.

Действия авиации и флота в период боев на Приморском фронте

Разгром республиканских войск на арагонском фронте вызвал отставку тогдашнего министра обороны И. Прието. Его пост занял премьер-министр Хуан Негрин, который одновременно стал главнокомандующим всех вооруженных сил.

Тем временем 23 апреля мятежники начали новое наступление, целью которого являлся захват Валенсии, важного порта, лежащего немного южнее траверза Пальмы. И хотя город мятежники не взяли (25 июля наступление было прервано из-за начала сражения на реке Эбро), теперь в их руках оказалась более чем 200-километровая прибрежная полоса, что еще более ухудшило общее положение республики.

В связи с наступлением на восточном побережье, флот франкистов тоже активизировал боевые действия. Эсминцы, канонерки и сторожевики под прикрытием крейсеров «Canarias» и «Cervera» обеспечивали поддержку своих войск в районе побережья.

На рассвете 27 апреля 2 эсминца и 2 канонерки обстреляли правый фланг республиканской армии в районе Торребланка. Получасовой обстрел, во время которого были выпущены 250―300 снарядов (102―120 мм), привел к тому, что республиканцы оставили Алькосебру, благодаря чему мятежники смогли возобновить наступление.

11 июня две канонерки франкистов обстреливали фланг республиканской армии под Кастельон-де-ла-Плана, поддерживая свои войска, наступавшие на город, а 14―15 июня приняли прямое участие в штурме города.

Корабли франкистов совершали, кроме того, рейды к каталонскому побережью. Во время одного из них, ночью 26 мая, столкнулись друг с другом и получили серьезные повреждения эсминцы «Huesca» и «Teruel». Ремонт «Huesca» длился до середины июня 1938 г., а «Teruel» – до 5 января 1939 года. Но зато 1 июля после ремонта и модернизации вступил в строй легкий крейсер «Navarra» (бывший «Republica»), а в начале августа вышел из ремонта бывший республиканский эсминец «Ciscar».

28 июля отряд франкистов в составе крейсеров «Canarias» и «Navarra» и двух эсминцев произвел вылазку к Сагунто, однако был атакован 6 республиканскими самолетами и лег на обратный курс. Новая атака авиации, произведенная через час, привела к тому, что мятежники окончательно отказались от обстрела Сагунто. Предпринятый спустя два дня рейд того же соединения на Картахену завершился повреждением крейсера «Canarias» 100-кг авиабомбой.

На морской коммуникации между Барселоной и Меноркой действовали 3 торпедных катера франкистов – «Badajoz», «Oviedo» и «Requete». Чтобы по ошибке не атаковать гражданские суда третьих стран (в попытке задобрить Великобританию и Францию, чтобы добиться признания прав воюющей стороны), франкисты ограничили действия своих подводных лодок, используя их исключительно против военных кораблей республиканцев. По этой причине они вернули Италии 4 подводные лодки, полученные от нее в четвертом квартале 1937 года.

Борьбой с торговым флотом теперь занималась в основном франкистская авиация, которая почти непрерывно бомбила порты республиканцев на восточном побережье. В период с 25 апреля по 25 июня она атаковала 28 судов третьих стран, потопив 11 из них, причем погибли 17 моряков, а во время июльских налетов на порты были повреждены 7 британских судов.

По сравнению с успехами авиации, действия флота выглядели более чем скромно: 31 мая корабли мятежников задержали советское судно «Каганович», а 3 июля в районе Валенсии советский танкер «Чернов» с грузом 6 тысяч тонн нефти («Canarias»).

Нападения на британские суда вызвали многочисленные запросы в Палате общин. Вынужденный отвечать, премьер Невилл Чемберлен заявил, что правительство не может обеспечить охрану судов, поэтому их владельцы и капитаны сами должны оценивать риск и нести ответственность за принятые решения.

Тем не менее, британское правительство потребовало от Франко объяснений с целью избежать таких нападений в будущем. Национальное правительство в Саламанке заявило в ответ, что британские суда были потоплены случайно и предложило, чтобы в будущем все торговые суда заходили в какой-то один избранный порт, например Аликанте, где может быть создана не подвергающаяся бомбежкам нейтральная зона.

После занятия небольших портов Альфакес, Виньярос и Кастельон-де-ла-Плана, сюда была переброшена часть легких надводных сил. Они перерезали каботажную линию между Барселоной и Валенсией, что поставило под угрозу снабжение центральной и южной областей оружием и материалами, необходимыми для военной промышленности. Ситуацию еще больше ухудшило то обстоятельство, что 13 июня Франция закрыла свою границу с Испанией.

Разделение территории республики в полной мере выявило недостатки в организации командования республиканским флотом. Так, командующий флотом, подчиненный министру обороны (который одновременно являлся премьер-министром), находился в Картахене, тогда как морской генеральный штаб (МГШ), подчиненный начальнику генерального штаба, пребывал в Барселоне.

В оперативном плане начальник МГШ Педро Прадо был подчинен министру обороны, как главнокомандующему вооруженными силами, на равных правах с командующим флотом. Поскольку между ними отсутствовало служебное подчинение, всякое планирование морских и десантных операций носило не директивный, а рекомендательный характер и осуществлялось на основе взаимной договоренности.

Кроме того, министр обороны Хуан Негрин, сугубо штатский человек, был очень мало знаком с морским делом. Поэтому командующий флотом вице-адмирал (бывший капитан-лейтенант) Луис де Убьето всегда мог сбить его с толка и убедить в правильности своих решений, которые часто принимались под влиянием субъективных факторов и нередко шли вразрез с интересами республики. В частности, он утверждал, что не может рисковать, слишком часто посылая корабли в море, поскольку в случае их потери противник на следующий же день окончательно задушит блокадой порты республики.

В результате такого решения корабли стояли в Картахене, подвергаясь бомбежкам, а франкисты почти безнаказанно бороздили воды у восточных берегов Испании. Взгляды Убьето разделял и заместитель начальника МГШ Х. Санчес, сочувствовавший франкистам.

***

Снабжение Каталонии могло происходить исключительно морским путем, поэтому важнейшей задачей оставалось обеспечение безопасности каботажных коммуникаций. Портами отправления и назначения являлись Барселона и Таррагона (Каталония), Валенсия и Картахена (Альмерия), Маон (остров Менорка) и порты французского побережья.

При МГШ была создана конвойная секция, которая занималась транспортировкой военных материалов. Она располагала 8―10 транспортными судами с военными экипажами. Для обеспечения прохода этих конвоев из состава флота в мае 1938 года была выделена (и непосредственно подчинена начальнику МГШ) флотилия в составе 1―2 подводных лодок и 3 торпедных катеров на постоянной основе и 3―4 эсминцев, временно предававшихся ей для конкретных проводок. Эсминцы были перебазированы в Таррагону, а потом в Барселону.

В силу такого разделения морские силы республики осуществляли раздельные операции как бы на двух разных акваториях. Из-за своего малого хода (10―13 узлов) транспорты выходили из Барселоны (либо из Валенсии) с таким расчетом, чтобы ночью пройти вдоль занятого мятежниками побережья и утром оказаться в точке рандеву, где их дожидались корабли охранения. При этом широко использовались средства маскировки (смена окраски и названий, чужие флаги), часто навстречу транспортам посылалась подводная лодка, которая ночью сопровождала их в надводном положении.

Коммуникации между Францией и Каталонией обеспечивала Каталонская флотилия ПЛО (10―12 единиц). Зато немалые трудности представляло судоходство на линиях между Барселоной и Маоном, между Картахеной и Маоном, из-за присутствия сил мятежников в расположенной неподалеку Пальме. Как правило, переход из Барселоны занимал одну ночь, а его безопасность обеспечивали подводные лодки и торпедные катера.

Однако большая часть транспортов шла самостоятельно под покровом ночи (для доставки грузов использовались также парусники со вспомогательными моторами). Из Картахены сухогрузы шли поодиночке, как правило, с интервалом в несколько дней, замаскировавшись под суда третьих стран. Днем они шли на восток под флагом нейтральной страны, а ночью меняли курс на Маон.

Флотилия района Каталонии, подчиненная МГШ, тоже пыталась действовать на морских коммуникациях франкистов между Пальмой и портами восточного побережья. Однако она была слабой в количественном и качественном отношениях, и вдобавок связана по рукам и ногам строгими правилами совершения атак, поэтому ее действия не могли причинить какой-нибудь ущерб мятежникам.

Например, ночью 26 апреля подлодка «С-1» около 1.10 атаковала двумя торпедами в районе Кастельон – Тортоса крейсер «Cervera». Низкое качество торпед (одна потонула сразу после залпа, а другая, у которой был неисправен рулевой механизм, прошла в нескольких метрах перед носом цели) спасло крейсер от гибели.

Во мраке ночи выходили на свободный поиск торпедные катера, которые до рассвета ходили малым ходом вдоль берега. Однако отсутствие разведывательной авиации приводило к тому, что эти выходы на охоту привели лишь к преждевременной выработке ресурсов моторов, вследствие чего катера 1 июля стали на ремонт, продолжавшийся три месяца.

Республиканская авиация несколько раз бомбила Пальму (в частности, 30 мая были повреждены 2 транспорта), кроме того, она дважды бомбила Сеуту и Малагу, но без серьезных результатов. Бомбежки эти вскоре были прекращены, поскольку республиканское правительство опасалось ответных налетов франкистской авиации на открытые города (особенно на Барселону).

***

Важной, но не нерешенной задачей оставалось увеличение боевого потенциала республиканского флота, тем более, что постоянные налеты фашистской авиации уменьшили число находившихся в строю кораблей. Например, в мае, во время бомбежки Барселоны получил повреждения один из торпедных катеров, а 17 июля во время бомбардировки Картахены были повреждены крейсер «Cervantes» и эсминец «Valdes». 15 июня в результате прямого попадания авиабомбы в районе Валенсии затонула канонерка «Laya» (франкисты вскоре ее подняли и сдали на слом).

В период с середины апреля до середины октября 1938 года в республиканском флоте постоянно несли боевую службу 1 крейсер, 6―8 эсминцев, 1 подводная лодка и 3 торпедных катера (до 1 июля), не считая вооруженных траулеров, катеров-охотников и вспомогательных судов. Республиканский флот стал явно уступать флоту мятежников не только качественно, но и количественно.

Определенным успехом республиканцев стал прорыв в Картахену из Сен-Назера ремонтировавшейся там подводной лодки «С-2» (она перешла в Сен-Назер из Бреста после произошедших там событий). Лодкой командовал советский капитан-лейтенант Н.П. Египко (псевдоним Матисс).

Ремонт лодки вследствие саботажа, недисциплинированности части экипажа (анархисты) и препятствий, чинимых французскими властями, продлился на 2 месяца дольше по сравнению с ремонтом «С-4».

Не получив согласия на проведение ходовых испытаний после окончания ремонта, Египко самостоятельно провел их прямо в порту и ночью 17 июня вышел в море, не спрашивая разрешения французских властей. Через неделю (24 июня) он в погруженном положении преодолел Гибралтарский пролив и на следующий день успешно достиг базы.

Действия флота в период битвы на Эбро

Чтобы затормозить франкистское наступление на Валенсию, республиканцы 25 июля начали свое наступление на реке Эбро. В нем приняли участие и подразделения республиканского флота, особенно во время форсирования реки, когда им пришлось готовить средства для переправы (лодки, моторки, паромы, понтоны). Переправу сухопутных войск обеспечивали водолазы и батальон морской пехоты.

Поскольку войскам, участвовавшим в боях, требовалось непрерывно доставлять оружие, боеприпасы и снаряжение, оба флота были заняты охраной своих транспортов и одновременно охотились за транспортными судами противника.

Большинство боевых действий в этом время происходило в акватории между испанским берегом и Балеарами. Республиканский флот использовал в качестве маневренных баз своих легких сил Валенсию, Маон, Таррагону и Барселону, а национальный флот – Пальму, Алькудию и Польенсу.

Республиканские транспорты шли исключительно в безлунные ночи, поэтому франкистам, несмотря на то, что они использовали все наличные силы, не удалось перехватить на трассе Барселона – Валенсия ни одного судна.

Был, правда, один случай в августе, когда вспомогательный крейсер франкистов «Маr Cantabrico» остановил один транспорт республиканцев, шедший в Валенсию под французским флагом и с фальшивым французским названием. Но на вопросы, заданные в мегафон по-испански, с транспорта не ответили. Когда вопросы повторили по-французски, франкистам ответили на том же языке, сообщив вымышленный порт назначения (Танжер) и судовладельца. Франкисты поверили, и отпустили «француза» с миром.

Некоторых успехов добились корабли, занятые дальней блокадой. 18 сентября они задержали и отконвоировали в Пальму советское судно «Ташкент», 25 октября норвежские суда «Irania» и «Mexico» (в районе Сицилии), а 21 ноября еще одно норвежское судно «Petter» (в районе острова Пантеллерия).

Немногого добились и республиканцы, хотя причиной их неудач была слишком малая численность кораблей, действовавших на коммуникациях, а также их скверное техническое состояние. Например, подводная лодка «С-2» после перебазирования в Маон несла в сентябре патрульную службу на подходах к Пальме. Но уже через неделю ей пришлось вернуться на базу из-за неполадок в изношенных механизмах.

Временно приданные эсминцы (3―4 единицы в период с мая по сентябрь) использовались для перевозки золота и других ценностей из Картахены в Барселону. Всего они перевезли около 1500 тонн ценного груза.

***

Более успешно действовала авиация мятежников, хотя после британских протестов число потопленных ею судов сократилось. В августе, во время бомбежек республиканских портов, затонул британский пароход «Lake Lugano» (7 августа в Паламосе), а в открытом море были потоплены британский пароход «Stanforth» (19 августа в районе Барселоны) и французский пароход «Artois» (подорвался на мине 14 августа в Гибралтарском проливе). Получили повреждения в результате воздушных налетов в августе 3 судна, в сентябре – 11, в октябре – 6, в ноябре – 12.

В результате бомбежек понес потери и республиканский флот. 9 октября во время налета на Барселону затонула подводная лодка «С-1» (ее подняли 16 октября, но уже не ремонтировали), а 4 ноября во время налета на Картахену получил повреждения крейсер «Libertad».

Одновременно закончилась неудачей попытка прорыва через Гибралтарский пролив эсминца «Diez», возвращавшегося из Франции после ремонта. 20 августа он вышел из Гавра и, двигаясь со скоростью 15―18 узлов, в ночь с 25 на 26 августа оказался на траверзе Кадиса. Здесь он наткнулся на сторожевики франкистов «San Fausto» и «Соn», которые потопил огнем своих орудий, а уцелевших членов экипажей (23 человека) взял на борт.

Но на рассвете 27 августа, когда эсминец проходил мимо Сеуты, его заметили корабли мятежников (крейсер «Canarias» и 4 эсминца). Начался бой, во время которого «Diez» получил несколько попаданий. Один 203-мм снаряд попал в носовую часть и взорвался в кубрике, где находились пленные франкисты. Все они погибли. На некоторое время эсминец потерял ход, у него была уничтожена радиостанция, вышла из строя система корабельной связи; 3 человека погибли, 10 были ранены.

В связи с этим командир корабля поставил дымовую завесу и вышел из боя. Используя утренний туман, он укрылся в Гибралтаре. Тогда мятежники заблокировали залив Альхесирас, чтобы не эсминец не смог выйти из порта после ремонта. На рейде встали их эсминцы «Ciscar» и «Velasco», минный заградитель «Jupiter», а «Canarias» ушел в Сеуту.

30 августа британские власти, сославшись на свой нейтралитет, отказали поврежденному эсминцу в ремонтных работах. Спустя некоторое время им занялась бригада французских ремонтников, прибывшая из Гавра.

***

После завершения битвы на Эбро (ноябрь 1938 года) в распоряжении противников находились следующие военно-морские силы (не считая мобилизованных гражданских судов).

Республиканцы: 3легких крейсера, 13 эсминцев (из них 5 в ремонте), 2 подводные лодки, 4 миноносца, 3 торпедных катера;

Мятежники:1 тяжелый крейсер, 2 легких крейсера, 6 эсминцев, 2 подводные лодки, 5 миноносцев, 6 канонерок, 4 больших минных заградителя («Vulcano» вступил в строй в декабре 1938 г.), 6 торпедных катеров.

Франкистские корабли располагали более сильной зенитной артиллерией, современными гидрофонами и радиостанциями, имели полный боекомплект снарядов и торпед.

В то же время кораблям республиканцев не хватало зенитных орудий, боеприпасов (крейсерам пришлось передать свои торпеды эсминцам, было мало снарядов для орудий средних калибров), запчастей (главные и вспомогательные механизмы были сильно изношены), а также радиоаппаратуры, гидрофонов и горючего.

Действия рейдеров франкистов

Поздней осенью 1938 года движение республиканских и советских судов на линии из Черного моря прекратилось. В связи с этим, национальный флот перешел к крейсерским действиям в водах северо-западной Европы.

Эти действия вели 15 вспомогательных крейсеров, переоборудованных из крупных и средних торговых судов, обладавших большой дальностью плавания (вооружение состояло из 2―4 орудий калибра 102―152 мм и 4―8 зенитных автоматов калибра 20―40 мм).

Базируясь на Эль-Ферроль, Хихон, а также на германские порты Эмден и Вильгельмсхафен, они патрулировали в восточной Атлантике (особенно в районе Бордо), в проливе Ла-Манш, в Северном море и в проливе Скагеррак. Эти рейдсры охотились за республиканскими судами, доставлявшими советское оружие и другие военные грузы из Мурманска и Архангельска во французские порты. Но ввиду сильно сократившихся объемов поставок, результативность их действий оказалась ничтожной.

Наибольших успехов рейдеры добились в начала ноября. 2 ноября в 7―10 милях от восточного побережья Англии вспомогательный крейсер «Nador» (бывший «Ciudad de Valencia») атаковал большой транспорт республиканцев «Cantabria» (бывший «Alfonso Perez»). Поскольку судно пыталось уйти, рейдер потопил его огнем своих орудий. Часть экипажа (37 человек) была взята на палубу «Nador», остальных спасли местные рыбаки.

Спустя несколько дней вспомогательный крейсер «Ciudad de Alicante» в тех же водах, в 20 милях от устья реки Хамбер (район Халл), задержал республиканское судно «Rio Miera» и отконвоировал его в Эмден.

После падения Каталонии (февраль 1939 года), когда полностью прекратилась доставка грузов из СССР, рейдеры вернулись на свои базы.

Зона действия рейдеров франкистов

Когда война кончилась, часть их была возвращена торговому флоту, часть оставалась в составе военного флота до осени 1941 года.

Действия на море перед началом Каталонской операции

Осенью 1938 года (21 сентября) республиканское правительство Испании на заседании Лиги Наций сообщило о своем решении полностью вывести со своей территории всех солдат-иностранцев. Оно призвало франкистов сделать то же самое.

Суть дела заключалась в том, что на 1 сентября 1938 года из 570 тысяч бойцов национальной армии 168 тысяч (35 %) составляли иностранцы (марокканцы, легионеры, итальянцы, немцы и португальцы). В то же время среди 600 тысяч человек республиканцев, иностранцев было всего 22 тысячи в интербригадах (менее 4 %).

30 сентября Совет Лиги Наций решил направить в Испанию международную комиссию для контроля за выводом иностранных добровольцев, а 10 октября командование республиканской армии отдало приказ об отводе с фронта ингербригад. Однако Франко, как и следовало ожидать, отверг данную идею. Более того, 9 ноября министр иностранных дел Италии, граф Галеаццо Чиано, официально заявил, что Италия будет помогать Франко всеми средствами, в том числе людьми, «до окончательной победы».

В такой ситуации торжественные проводы бойцов интербригад, которые состоялись 28 октября в Барселоне, Мадриде и Валенсии, приобрели достаточно зловещий оттенок. Республика теряла хоть и небольшую, зато самую боеспособную часть своей армии. Это еще больше ухудшало ее и без того тяжелое военное и экономическое положение.

Битва на Эбро серьезно исчерпала резервы республики. С каждым днем все сильнее ощущалась нехватка бойцов, стрелкового оружия, артиллерии, танков, самолетов. Повсюду имела место недостача продовольствия. Заметно упал боевой дух, появились капитулянтские настроения.

Охватили они и военных флот. По примеру командующего Луиса Убьето, большая часть командного офицерского состава и комиссаров пассивно дожидалась завершения войны на суше, саботируя указания правительства и приказы министра обороны. Этот саботаж прикрывался заявлениями о необходимости сохранить флот, который, ослабленный воздушными бомбардировками, лишенный истребительной авиации, располагающий весьма слабой зенитной артиллерией, стал бы легкой добычей мятежников, если бы развернул широкомасштабные операции.

Лишь морально-политическое состояние рядовых матросов не вызывало нареканий. Они добросовестно служили республике, поддерживая, вопреки офицерской оппозиции правительство Негрина вплоть до октября 1938 года. Однако матросы не могли изменить ситуацию к лучшему.

Пассивность офицерских кадров и пассивность действий республиканского флота шли рука об руку. Ядро флота по-прежнему оставалось в Картахене, подвергаясь постоянным авиационным налетам, опровергавшим заявления Убьето о том, что он «сохраняет корабли для республики».

Ремонтные работы в условиях постоянной воздушной угрозы неизбежно осуществлялись поверхностно, а поврежденные подводные лодки вообще перестали ремонтировать. К концу 1938 года в строю числись только две субмарины, совершенно непригодные для ведения боевых действий.

В декабре была осуществлена новая реорганизация командования вооруженными силами республики. Был создан центральный штаб обороны республики (подчиненный министру обороны), который объединил генштабы сухопутных, воздушных и морских сил. Кроме того, в его подчинение перешли командующие всеми родами войск. Однако слабость правительства и отсутствие в нем единства взглядов не позволили изгнать из армии и флота пораженцев, капитулянтов, сторонников соглашения с Франко.

Не приходится удивляться, что в таких условиях республиканский флот отказался от участия в планировавшейся на 18 ноября десантной операции в Мотриле (в свою очередь, являвшейся составной частью республиканского наступления в Эстремадуре). Из-за этого, после двукратного переноса сроков (на 24 ноября и 8 декабря), пришлось вообще отменить наступление. Убьето объяснял свое решение тем, что имеет место серьезная нехватка топлива и что флот не может успешно действовать днем из-за слабой противовоздушной обороны кораблей.

Точно так же, когда англичане потребовали, чтобы ремонтировавшийся в Гибралтаре эсминец «Diez» прервал ремонт и покинул порт не позже 11 ноября, Убьето отказался послать в район пролива отряд надводных кораблей, несмотря на то, что мятежники сосредоточили там большую часть своих сил. В конечном итоге для охраны эсминца была послана практически небоеспособная подводная лодка «С-2».

Пока все это происходило, англичане позволили эсминцу «Diez» продолжить ремонт в Гибралтаре. Тогда лодке приказали по радио атаковать в проливе корабли франкистов. «С-2» находилась на позиции между Гибралтаром и Сеутой до 15 ноября. Днем она погружалась, а ночью патрулировали на поверхности. За четыре ночи командир субмарины насчитал 350 коммерческих судов, шедших в обе стороны пролива, и еще обнаружил два эсминца неизвестной принадлежности. Поскольку они шли с горящими судовыми огнями, а инструкция Запрещала атаковать освещенные военные корабли, то от присутствия здесь «С-2» никакого толка не было.

Впрочем, низкая активность республиканского флота не вызвала оживления деятельности флота противника. Лишь 6 декабря корабли франкистов задержали и отконвоировали в Пальму норвежское судно «Norseman». Кроме того после получения разведывательных данных о подготовке высадки десанта в Мотриле и о концентрации республиканских войск под Альмерией, три минных заградителя 14 и 15 декабря обстреляли Менолу, Кастель де Ферро и Альбуноль.

Зато авиация франкистов продолжала бомбить республиканские порты. 27 декабря она потопила в Барселоне английский пароход «Stancroft», еще 4 судна получили повреждения. Чтобы как-то погасить волну общественного возмущения в Великобритании, франкистское правительство в ноте от 30 декабря 1938 года обязалось выплатить после окончания военных действий компенсацию за все потопленные и поврежденные британские суда.

Чтобы усилить армию, правительство Негрина обратилось за помощью к советскому правительству, которое в середине декабря 1938 года открыло республике дальнейший кредит на сумму в 85 млн. долларов, что составило стоимость передаваемого Испании военного снаряжения (еще 250 самолетов, 250 танков, 650 орудий, 4000 пулеметов и т. п.). Однако французское правительство не пропустило весь этот груз в Каталонию.

Последний бой в Гибралтарском проливе

27 декабря Убьето приказал командиру эсминца «Diez», закончившего ремонт, выйти из Гибралтара и прорваться в Картахену. При этом он, вопреки инструкциям правительства по вопросу обеспечения безопасного прохода эсминца через пролив, не оказал «Diez» никакой помощи. Эсминцу предстояло прорываться в одиночку, лишь на выходе из Гибралтарского пролива его должен был ожидать крейсер «Mendez Nunez».

Поскольку пролив блокировал сильный отряд противника (непосредственно возле Гибралтара курсировали минные заградители «Jupiter», «Vulcano», «Marte» и канонерка «Calvo Sotelo», в Альхесирасе стоял вспомогательный крейсер, в Сеуте – эсминец), который в случае нужды мог поддержать второй отряд (3 крейсера и 3 эсминца), командир эсминца Х. Кастро потребовал изменить срок выхода.

В итоге было решено, что эсминец покинет Гибралтар в ночь с 29 на 30 декабря. Кастро надеялся, что перенос даты прорыва притупит бдительность франкистов. «Diez» вышел и 3 Гибралтара в 1.30 ночи 30 декабря, но его выход заметили шпионы в порту и световым семафором сообщили об этом на корабли франкистов. Развив полный ход, эсминец достиг мыса Европа, где его внезапно атаковали корабли мятежников; ночной мрак привел к тому, что противники едва не столкнулись друг с другом.

Когда «Diez» кое-как увернулся от столкновения с «Vulcano», тот обстрелял эсминец из пулеметов, а затем залпом в упор уничтожил все его прожекторы, повредил один из паровых котлов и механизмы рулевого управления. «Diez» немедленно открыл ответный огонь, однако первый залп «Vulcano» решил его участь. Утратив свое главное преимущество – скорость, он вынужден был искать спасения в британских территориальных водах. При этом его преследовал «Vulcano» и обстрелял подходивший к месту действия крейсер «Canarias» (который выпустил 12 снарядов калибра 203 мм).

Не имея иного выхода, Кастро выбросил корабль на берег в заливе Каталан с восточной стороны мыса Гибралтар. «Canarias» выпустил по приткнувшемуся к берегу эсминцу еще 3 снаряда, осколки которых ранили троих гражданских лиц и одного полицейского, оказавшихся на пляже неподалеку от поврежденного «Diez». Но тут подоспели эсминцы – британский «Vanoc» и французский «Basque». Они принудили «Canarias» прекратить огонь и отойти в открытой море, а затем, в свете прожекторов, приступили к спасательной операции.