Текст книги "Сентиментальное путешествие в Россию"

Автор книги: Анатолий Бурак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 18

– Значит, говоришь, знала моего Пашку? – Приглаживая седой ёжик, полуутвердительно спросил Иван Сергеевич.

– Ну, в общем, да. – Не стала юлить я.

– Да ты садись, садись. – Он сделал широкий приглашающий жест.

Я окинула взглядом комнату: Ковёр ручной работы, стены, снизу обитые дубовыми панелями, а выше оклеенные тиснёными обоями. Непременный камин из глазированного кирпича и, как свидетельство богатства хозяина – медвежья шкура на полу.

Сам Арбитр расположился в глубоком мягком кресле и, не стесняясь, я устроилась напротив.

– Ну? – Закурив, глянул он. – И чего же ты хочешь, Маша?

– Я... Я не убивала Павла. – Цепенея, пролепетала я.

– Значит, не убивала? – Сверкнул глазами он.

– Д-да... То есть, нет!

– Допустим, я хочу, – он потёр подбородок – тебе поверить. Но где доказательства?

– Ну, зачем, скажите на милость, мне это могло понадобиться? – Чуть не плакала я.

– Кто знает... – Философски заметил он. – Дело молодое, рисковое.

– Вы думаете, я лгу? – Побледнела я.

Если не получится убедить Миронова в непричастности к смерти Павла – это конец. От бедной глупенькой Мери Райн останутся рожки да ножки. А, может, и того меньше.

– Ну, что ж, излагай. – Многозначительно согласился он.

Я набрала полную грудь воздуха и, стараясь унять дрожь в коленях начала: "Мы познакомились чуть более десяти месяцев назад..."

Иван Сергеевичем оказался прекрасным слушателем. Внимательно следил за нитью повествования и лишь иногда задавал наводящие вопросы. Вся печальная история, стоившая мне половину жизни и кучу потраченных нервов, заняла каких-то полчаса.

После того, как закончила, Арбитр молчал ещё несколько минут. И я буквально чувствовала, как мои золотисто-русые волосы меняют цвет, становясь седыми.

– И где, ты сказала, эти сведения, нарытые доблестным чекистом?

Я полезла в карман и брякнула флэшку на стол.

– Вот.

Миронов щёлкнул пальцами и, в мгновенье ока на журнальном столике возник ноутбук.

– Погуляй пока. – Отослал бесцеремонно, как прислугу.

И, включив компьютер, внимательно уставился на экран.

Не зная, куда деваться, робко выбралась из каминного зала и, натолкнувшись на равнодушный взгляд телохранителя, пролепетала.

– Велели погулять.

Секунду поразмыслив, тот пожал плечами и вновь принялся гипнотизировать стену напротив. Расхрабрившись, зашагала вперёд, без зазрения совести дёргая за попадающиеся на пути ручки. Увы... Все двери оказались заперты и, дойдя до конца коридора, начала подниматься по лестнице.

– Тебе здесь не светит, милочка. – Раздалось сбоку.

– Что? – Охнула я.

Тишина и безмолвие первого этажа невольно подействовали расслабляюще.

– А то! – Зашипела невесть откуда появившаяся девица, имевшая так широко разрекламированные "девяносто – шестьдесят – девяносто". – Вали, откуда пришла, пока кости целы.

"Господи, и здесь конкуренция". – Ужаснулась я.

Действительно, всяк борется за место под солнцем. Подобных же вакансий, хоть и достаточно, явно меньше чем длинноногих претенденток с канареечными мозгами, желающих попасть на содержание.

– Я... Я не по этой части. – Запинаясь, попыталась успокоить её я.

– Как же! – Разъярилась та. – Так я и поверила!

– Поймите... – Я попробовала вразумить собеседницу.

– Слушай сюда, сука! – Она протянулась, явно намереваясь схватить за волосы.

Ну уж нет! Не для того я тут жизнью рискую, чтобы какая-то блядь распускала руки. Резко выбросив правую ногу вперёд, с удовольствием услышала сдавленное оханье.

– Стерва! – В этот раз шлюшка ревела во весь голос. Что, конечно же, не осталось незамеченным. Захлопали двери, и человек пять секьюрити обступили со всех сторон. Вмешиваться, однако, не спешили. – Гадина! – Выставив скрюченные пальцы с длиннющими кроваво красными ногтями, мегера явно не собиралась оставлять меня в покое.

– Что тут у вас? – Послышалось снизу.

– Ничего серьёзного, Иван Сергеевич. – Хохотнул один из амбалов. – Козочки знакомятся.

– А-аа... Он благодушно усмехнулся. – Ну, посмотрим, посмотрим.

Воодушевлённая одобрением хозяина, сучка остервенело накинулась на меня. Она визжала, кусалась, царапалась, норовя попасть в глаза. Я ошеломлённо отступала, пока не упёрлась спиной в окно. Гогочущие мужчины безучастно стояли, ожидая исхода сражения. Впрочем, вру. Некая заинтересованность присутствовала, так как эти скоты делали ставки.

– Убью! – Выдохнула прямо в лицо Медуза Горгона.

А, ведь, и впрямь, задушит, и не поморщится. Как это часто бывает в минуты опасности, я стала соображать чуть быстрее. Отбиваясь левой рукой, дёрнула молнию на сумочке и нашарила электрошокер.

"Миленький, не подведи"! – Взмолилась я и ткнула мерзавке в шею.

К счастью, несмотря на то, что забыла поставить аккумулятор на подзарядку, агрегат сработал. Отвратительно икнув, фурия мешком осела на пол, похабно раскинув конечности.

Дабы не вызывать лишнего любопытства, я повернулась к окну и кинула палочку-выручалочку обратно. Потом вытащила зеркальце, и принялась оценивать причинённый ущерб.

– Что-то ты быстро управилась. – Подозрительно прищурился Арбитр. – Ну-ка, Лось, глянь.

Одна из горилл вырвала сумку и, вытряхнув на подоконник, победоносно подняла шокер.

– Во!

– А ты не простая штучка, как я посмотрю. – Укоризненно пробасил Миронов. – Что ж, погостишь, пока, у нас. До полного выяснения, так сказать. А там видно будет.

Повинуясь невысказанной команде, бугаи взяли меня под руки и, словно неодушевлённый предмет понесли в одну из комнат. Судя по звукам, сзади тащили, пострадавшую в отчаянной борьбе за простое женское счастье, сожительницу босса.

– Без глупостей. – Предостерёг тот, что справа.

Затем втолкнули в тёмное помещение и заперли на замок.

Я нашарила выключатель и уселась на диван.

"Поздравляю"! – Саркастически усмехнулась отражению в полированной поверхности шкафа. – "Кажется, тебе удалось произвести впечатление".

Поскольку поделать ничего не могла, принялась исследовать комнату. В общем, ничего особенного. Обычная "комната для гостей". Даже, с туалетом и ванной. Впрочем, не совсем. Так как, при ближайшем рассмотрении оказалось, что здесь нет окон. До сих пор теряюсь в догадках, Что это – просчёт архитектора? А, может, так было задумано Арбитром с самого начала. Жизнь у людей его профессии тяжела и полна разнообразных сюрпризов.

Несмотря на переживания, дрыхла крепко и, что самое удивительное, совсем без кошмаров. Проснулась свежей и отдохнувшей. Первые несколько секунд лежала в полной темноте, размышляя одновременно о двух вещах: во-первых, что наверняка еще, очень рано, так как за окном даже не рассвело, а во-вторых, что с сегодняшнего дня всё обязано пойти по-другому.

Но потом, ощутив легкую ноющую боль, в мышцах диафрагмы, какая случается после продолжительного надрывного кашля, вспомнила все, что произошло вчера вечером. Что, естественно, разогнало остатки сонливости. Я резко приняла сидячее положение и на ощупь дотянулась до тумблера. В импровизированной камере вспыхнул свет, и разглядела знакомую обстановку. На часах – девять утра, нормальное для меня время, особенно если учесть, то, что приключилось накануне. Одежда лежала там же, где оставила вечером, то есть, на стуле. Первым делом, открыв гардероб, набросила новый на вид синий халат и, подойдя к двери, удостоверилась, что она не заперта. Так как показываться на людях в таком виде не собиралась, замкнулась изнутри и отправилась под душ. Быстро привела себя в порядок и лишь потом высунула нос в холл.

Посреди гостиной второго этажа развалился в кресле человек. Один из охранников, в чью задачу на сегодня, по-видимому, входило стеречь во всех отношения подозрительную американскую гостью. Он держал пульт и сосредоточенно смотрел в телевизор. Судя по звукам, показывали супер-путер боевик, до которых чрезвычайно охочи подобные субчики.

– Не балуй, девочка, и всё будет хорошо. – Выключив звук, посоветовал он.

И, поскольку рекламная пауза подошла к концу, вернулся к немудрёному занятию.

– Гулять можно? – Попыталась выяснить длину цепи я.

– Сколько угодно. – Заржал он. – Но – в пределах территории.

– Я есть хочу! – Капризно заявила.

Коль не убил Арбитр, и удалось выжить в поединке с милой особой, как поняла, временно исполняющей обязанности хозяйки, и очень обеспокоенной сиюминутностью статуса, глупо помирать голодной смертью.

– Поднимись на кухню. – Дёрнул головой вверх мужик.

Удивившись, двинула в указанном направлении. Всегда считала, чем выше этаж – тем престижнее. Но, как видно, у Ивана Сергеевича на сей счёт имелось собственное суждение.

Там тоже дежурил охранник. И, честное слово, в этот раз искренне обрадовалась присутствию цепного пса. Так как, кроме него, тут же находилась давешняя сучка.

– Здравствуйте. – Чинно поприветствовала всех я.

Амбал вежливо кивнул в ответ, а недавняя оппонентка лишь недобро зыркнула.

Поскольку, никто не спешил предложить позавтракать, бесцеремонно открыла холодильник и, вытащив маслёнку и полбатона ветчины, оглянулась в поисках хлебницы. Девица молча наблюдала, но вякнуть не рискнула. Соорудив сэндвич, включила кофеварку. Потом уселась подальше от злобно косящейся соперницы и принялась есть.

"Вот дура"! – Недоумевала я. – "Это ж какой минимум мозгов нужно иметь, чтобы в каждой случайной посетительнице видеть угрозу личному благополучию".

Хотя, если вспомнить оценивающий взгляд Миронова, может у неё и есть причины для беспокойства. Но, в таком случае, ей надо было вцепиться в рожу похотливому папику, а вовсе не мне.

Аккуратно убрав крошки, я обратилась к телохранителю.

– Вы не знаете, где Иван Сергеевич?

– Босса нет. – Лаконично отрезал тот.

Да-а, судя по интонации, дальнейшие расспросы вряд ли увенчаются успехом.

– С тобой забыл посоветоваться. – Поспешила уколоть злючка.

Проигнорировав грубость, не нашла ничего лучшего, чем вернуться вниз. Хватать, тем более, заламывать руки никто не собирался, и я осторожно выбралась на улицу.

Не тут-то было!

Сразу штук пять ротвейлеров кинулись к крыльцу с явно гастрономическими намерениями.

– Ай! – Что есть мочи заорала я и поспешила убраться в дом.

Вот и погуляла.

Словно издеваясь, постоянная обитательница особняка тут же объявилась за спиной и, оттолкнув плечом, принялась демонстративно играть с собаками. Бугай, остановившийся сзади лишь позёвывал и, плюнув, мысленно разумеется, я вернулась в комнату.

Книг в доме, естественно, не водилось. На просьбу принести что-нибудь почитать, мегера только пренебрежительно фыркнула. А один из мальчиков, игриво усмехнувшись, многозначительно помахал "Плейбоем" с голой попой на обложке. Компьютеры, если и имелись, то находились в запертых помещениях первого этажа. Жуть, в общем. Телефон, само собой, отобрали и к обеду, почувствовав, что скоро завою от тоски, уселась перед телевизором.

– Может, новости посмотрим? – Робко предложила громиле, всё так же тупо пялящемуся на экран, где главные герои без устали убивали друг дружку.

– Что? – Он глянул на меня, словно на неожиданно заговорившую божью коровку.

– Нет, это я так. – Смутилась я.

Короче, глобальный информационный вакуум. Аб-со-лют-ный! И, что с того, что в доме полно людей. Меня полностью игнорировали. А, если бы и нашлась хоть одна добрая душа, вряд ли бы беседа доставила удовольствие. Странно, всё же. С простой, необразованной и, подозреваю, даже неграмотной цыганкой Марией, время не тянулось столь медленно, как в обществе этих неандертальцев. Такое чувство, что все их жизненные потребности сводились к нескольким "пэ". Поспать, пожрать, и, если удастся, потрахаться. О том, что бойкот (реальный или существующий лишь в воспалённом воображение) обусловлен тем, что во мне видят заложницу, не сидящую на хлебе и воде в тёмном подвале лишь по попустительству главного мафиози, не хотелось и думать.

Около трёх часов дня вдруг наметилось заметное невооружённым глазом брожение. Выглянув в окно, увидела, что кавалькада из Мерса и Джипов вернулась в посёлок. Но от презентабельного вида супердорогих машин сегодня не осталось и следа. Внедорожники помяты и изрешечены пулями. Бронированные стёкла Мерседеса, явно державшиеся из последних сил, покрыты трещинами. Кузову тоже изрядно досталось.

Оба мордоворота, оставленные на хозяйстве, в сопровождении девицы выскочили во двор. Как и положено боевой подруге, та, в кокетливо распахнутом халатике, первой открыла искорёженную дверцу и картинно зажала ладошками рот. Опираясь на телохранителя, Арбитр с трудом вылез из салона, заметно припадая на одну ногу. Левый рукав сочился кровью. И, по-моему, грудь тоже была прострелена.

От греха подальше я бросилась наверх. Кухня явно не подходила на роль убежища и, взобравшись по лестнице ещё на два пролёта, упёрлась в чердачную дверь. Мне повезло, и все, обеспокоенные самочувствием Миронова, на время забылио гостье. Дрожа от страха, я забилась в самый дальний угол, мысленно желая, чтобы здоровью Ивана Сергеевича не угрожало ничего серьёзного. Чистосердечие, сами понимаете, обуславливалось не только заботой о дяде Павла, но и переживаниями о целости собственной задницы. Ведь в данный момент единственное, кто гарантирует более-менее продолжительное существование – Арбитр. И, не дай Бог, с ним что-нибудь случится, скорей всего, пристрелят как досадное недоразумение. К тому же ставшее причиной возможной гибели хозяина. Нет, я вполне допускаю и, даже уверена, что за ним числится великое множество славных дел. Но что, если свора не верит в совпадения?

Снизу доносились громкие но, тем не менее, совершенно неразборчивые крики. Слышался топот ног, то и дело прерываемый истошным завыванием скорбящей Медузы Горгоны. Удивившись, почему пережившего покушение гангстера не доставили в больницу, пришла к выводу, что, должно быть, у него есть личный врач и прибудет он с минуты на минуту. Однако доктор почему-то не явился. Наверное, исполнить клятву Гиппократа эскулапу помешали крепкие молодые люди в одинаковой пятнистой форме и вязаных шапочках с прорезями для глаз. Хотя, вполне возможно, что не все они в цветущем возрасте. Но, в любом случае, плотные фигуры, с недвусмысленно направленным на особняк стволами, не способствовали оптимизму.

– Гражданин Миронов! – Раздался усиленный мегафоном голос. – У нас имеется ордер на ваш арест и санкция прокурора Москвы на обыск особняка. Всем, находящимся внутри предлагаю выйти во двор без оружия и с поднятыми руками.

– Мы требуем адвоката. – Крикнул кто-то снизу. – Иван Сергеевич обладает депутатской неприкосновенностью и станет разговаривать только в его присутствии.

Вместо ответа дядечки в масках, словно горох, посыпались через забор. Оставляя на штырях клочки пятнистых штанов и, наверное, оттого ещё больше горя желанием объяснить почему-то потерявшему уважение сильных мира сего Арбитру, куда он может засунуть купленный за немалые деньги депутатский мандат.

С первого этажа хлестнула отрывистая очередь и спецназовцы залегли, прячась за кустами и там-сям разбросанным на подступах к дому статуями.

– Мы свяжемся с советником президента! – Попытались выиграть время, и явно беря на понт, пригрозили снизу.

– Да хоть с самим Путиным. – Рявкнул в мегафон старший группы захвата.

Прижавшись носом к стеклу и, не зная, горевать или радоваться, я с замиранием сердца ждала развития событий.

Мерный стрёкот, похожий на пение сверчка, шелестел над самым ухом. Я попыталась повернуть голову и едва не застонала. Как ни странно, боль прояснила сознание и, зажмурившись, облегчённо вздохнула.

"Слава Богу! Это всего лишь сон"!

Кошмар, посетивший ночью, был поистине ужасен. Я, Мери Райн, выпускница колледжа и гражданка Соединённых Штатов Америки, в результате дурацкой случайности оказалась словно в банке с ядовитыми скорпионами. По непонятным причинам материал больше не нужен лаборатории и их а, заодно, и меня, собираются уничтожить.

Я лежала с закрытыми глазами, вновь переживая страшные события. После того, как из коттеджа начали стрелять, а нападавшие залегли, в ход пошла тяжёлая артиллерия. Сразу несколько человек, достали откуда-то толстенькие трубки, здорово смахивающие не чёртёжные тубусы, столь любимые архитекторами. Но, увы... В намерения суровых мужчин входили отнюдь не созидательные цели. Продолговатые цилиндры оказались гранатомётами, и здание содрогнулось от нескольких взрывов, прозвучавших почти синхронно. Осаждённые не оставались в долгу и, хотя изрядно оглохла, уши залаживало от треска автоматных очередей и редких одиночных выстрелов. Не знаю уж, на чей любимый мозоль ухитрился наступить Арбитр, но донельзя огорчённый визави явно не собирался церемониться. Новых предложений о капитуляции не поступало. Так же, как и требований об участии в прениях представителя славной адвокатской гильдии. Точки на i расставлены, Рубикон успешно перейдён и теперь, за отсутствием поблизости мостов, заигравшиеся взрослые дяди усердно пытались спалить то, что подвернулось под руку.

От последнего попадания лопнули стёкла в чердачном окне и, осыпавшись блестящими осколками, привлекли внимание штурмовиков. Последствия, в виде полного рожка, выпущенного довольно прицельно, не замедлили сказаться. Превратив в щепу потолок, и окончательно загнав душу в пятки. Моля всех святых, чтобы по моему убежищу не шмальнули из базуки, я распласталась на полу. Зажмурившись, и закрыв уши руками, желала только одного – скорей проснуться.

Но, как выяснилось, идти на приступ, никто не собирался. Следующим номером программы стал град снарядов, не причинивших особых разрушений. Вместо этого особняк начал стремительно наполняться едким дымом, явно имеющим нервно-паралитические свойства. К счастью, в горячке боя про чердак забыли, и я подползла поближе к окну, чтобы избежать действия отравы.

– Мисс Райн, к вам посетитель. – Прощебетал звонкий голосок. И, обращаясь явно не ко мне, добавил. – Я же вас предупреждала, что она спит.

"Странно". – Вяло удивилась я. – "Отчего это у Сары так изменился голос? Да и говорит по-русски..."

– Я тихо. – Судя по тембру, ответил молодой мужчина. – Только цветы оставлю, посижу немного и пойду.

Борясь с дремотой, всё же решила выяснить, кто этот наглец, шастающий по женскому общежитию в такую рань. Приподняв одно веко, на что, кстати, потребовалось огромное усилие, недоумённо уставилась на военную форму. Продрав глаза окончательно, увидела, что нахожусь явно не на территории университета Бисмарка, штат Северная Дакота, а в совершенно незнакомой больничной палате. Идентифицировать помещение помогла капельница, воткнутая в левую руку.

– Где я? – Сам собой вырвался вопрос.

– В госпитале. – Просветил всё тот же баритон. И забеспокоился. – Ты что, совсем ничего не помнишь?

Уже собираясь дать утвердительный ответ, подняла глаза и, охнув, сунула в рот кулак и стиснула зубы.

– Миша!

После того, как бандиты потеряли сознание, атакующие некоторое время выжидали. Затем не лестнице раздались шаги, и показался черный силуэт.

– Вот и всё, девочка. – Фигура вышла на свет, и я побледнела, узнав Вадима Игоревича. – Надо отдать тебе должное. – Вытаскивая пистолет, негромко заговорил он. – Ты отчаянно боролась, но – увы... Победить Систему ещё не удавалось никому.

– Против лома нет приёма. – В двери обозначились контуры спецназовца в камуфляже. – Если нет другого лома.

– Занимайтесь теми, кто остался внизу. – Резко приказал куратор. – Здесь я разберусь сам.

– Брось пистолет, майор. – Стягивая маску, не подчинился вновь прибывший. И выплюнул в лицо Вадима Игоревича три простых слова, заставивших того побледнеть. – Служба Внутренних Расследований.

Я и раньше не очень любила ковбойские фильмы. Теперь же – просто ненавижу. Несостоявшийся убийца повернулся всем телом и нажал на спусковой крючок. Два выстрела слились в один. Последнее, что отложилось в памяти – капли крови, брызнувшие в разные стороны. И аккуратная дырочка в высоком, переходящем в лысину лбу.

И я провалилась в спасительное небытие.

– Ты жив? – Одними губами ошеломлённо пролепетала я.

– Как видишь! – Молодцевато расправил плечи Михаил.

– Так... Это правда?

– Смотря что.

– Всё.

– Выходит, так. – Согласился он. И резко сменил тему. Причём, настолько, что перехватило дыхание. – После всего случившегося, я понял только одно.

– Что? – Предвкушая очередную серию упрёков, я, на всякий случай заморгала, призывая слёзы.

– То, что за некоторыми молодыми особами, любящими сунуть нос куда не попадя, нужен глаз да глаз.

– Ты меня арестуешь? – Вскинула брови я. – Имей в виду: Я подчиняюсь юрисдикции Соединённых Штатов Америки.

– Нет. – Он таинственно и, немного смущённо улыбнулся. И, почти дотронувшись губами до уха, прошептал. – ВЫЙДЕШЬ ЗА МЕНЯ?

– Сначала скажи. – Пытаясь выиграть время и собраться с мыслями, покосилась я на него. – Кто, всё-таки, убил Павла Миронова?

– Сергей Смирнов. – Обыденно пожал плечами он. – Дело закрыли через пять дней после преступления по причине смерти главного подозреваемого. Но, давай, все же, попытаемся вернуться к основному вопросу.

Теперь, спустя год, сидя в московской квартире и разглядывая свадебный альбом, честное слово, не могу вспомнить, что я тогда ответила.