Текст книги "Сентиментальное путешествие в Россию"

Автор книги: Анатолий Бурак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Тропинку нашли довольно скоро и, наверное потому, что дорога вела вниз, зашагали значительно резвее. Во всяком случае, ни о каких привалах не шло и речи. Нэш, если и дулся за вчерашнюю выходку, то виду не подавал. Порадовавшись такому философскому отношению к жизни, я бодро топала вперёд.

Наконец, достигли дна ущелья и, сориентировавшись, пустились в направление города. Естественно, никто не встречал и, проклиная всех здешних обитателей до пятого колена, я упорно двигалась вперёд, надеясь до темноты вернуться в лоно цивилизации.

Часа через четыре, то есть, если вышли в шесть утра, то около десяти, и спустя приблизительно двенадцать километров, вдали показался пост с вооружёнными людьми. Нас они явно заметили, но навстречу никто не торопился. Гадая, кого увидим, за укрытием из наполненных песком мешков, пошли чуть медленнее. То, что это не боевики – ясно. Но, честное слово, затрудняюсь ответить, чьих вопросов боялась больше. Бородатых местных абреков, как подозреваю, поголовно живущих двойной жизнью, или федералов.

Аборигенов опасалась просто потому, что могут обидеть. Ну а как смотреть в глаза представителям российской стороны, вообще не представляла. Надо же будет как-то объяснить, где пропадали почти сутки. Бесспорно, преимущественно достанется нашему менеджеру. Но, поскольку "компетентные товарищи" очень любят беседовать с подозреваемыми по отдельности, представляю, какие мучения выпадут на мою долю.

Всё разрешилось само собой. Из-за брусвера высунулась лохматая голова с традиционно косматой бородой. Мышиного цвета куртка с красными погонами, зачем-то раскрашенная "под камуфляж" явно выдавала принадлежность владельца к сотрудникам милиции.

– Мы – английские тележурналисты! – Что есть мочи завопила я, повинуясь невысказанной просьбе мистера Патрика. – Вчера заблудились в горах.

Под дулами автоматов провели двадцать бесконечных минут, пока местное начальство совещалось по допотопному телефону и, разумеется, на своём варварском языке. То, что в первую очередь связались не с представителями армии, несколько успокаивало.

– Что скажем русским? – Осторожно попыталась прозондировать почву я.

– Ничего. – Пожал плечами Стив. – Мы подданные Её Величества Королевы Великобритании и не обязаны отчитываться, кому бы то ни было о своих действиях.

– Но здесь же война. – Поражённая подобной самоуверенностью, усомнилась я.

– Официально, в республике всё спокойно. – Пренебрежительно отмахнулся менеджер. – Так что, максимум, что нам грозит – недолгий допрос и просмотр отснятых видеоматериалов.

– Но там же Нургаев! – Ужаснулась я.

– Ну и что? Где сказано, что мы не имеем права взять интервью хоть у Господа Бога?

– Но они же потребуют выдать властям? – Я всё ещё не верила в полную безнаказанность.

– Так мы и заложим со всеми потрохами. – Беззастенчиво заржал он. – Расскажем, как всё происходило "на самом деле". Про то, как вчера вечером, отправились на прогулку, и нас наглым образом лишили свободы. И, отвезя с завязанными глазами чёрт знает куда, заставили сделать небольшой репортаж о бескорыстном борце за независимость.

Версия о похищении заставила вспомнить давешний разговор с русским капитаном.

– Стив. – Без особой надежды, а так, на всякий случай поинтересовалась я. – Тебе ничего не известно о пропажах российских офицеров в последнее время?

Он наморщил лоб и нерешительно протянул.

– Что-то я такое слышал, ещё в Москве. Как будто, федералы взяли в плен сына какой-то крупной исламской шишки. То ли из Эмиратов а, может, из Саудовской Аравии.

– Ты с ума сошёл? – Вытаращилась я. – Что будет делать в здешнем гадюшнике мальчик из приличной семьи?

– А чем занимаются в России хорошенькие выпускницы американских колледжей? – Вопросом на вопрос ответил он. – То-то же. А пацан этот, вроде как на Сафари приехал. Только поохотиться, решил не на диких зверей, а на гяуров. Вот и попал в силки, стрелок чёртов.

– И что? – Не отставала я.

– Да я мало об этой истории знаю. – Неохотно расставался с секретом он. – Семье, сама понимаешь, лишняя огласка ни к чему. Говорят, предложили россиянам чуть не сто миллионов, но те по какой-то причине отказались. Вот безутешный отец и покупает русских майоров да полковников. Считает по головам, как скот. Болтают, надеется собрать коллекцию из ста человек и устроить бартер.

Бред какой! Но, поскольку информация явно выходила за рамки привычного, не удержалась.

– Как, ты сказал, его зовут?

– Кого? – Не понял Стив.

– Ну, сопляка этого. Да и сердобольного родителя.

– Щенка – не знаю. А папашу, кажется, Саид-Керим.

Тут к КПП подъехал совершенно раздолбанный военный джип, и нас без лишних слов пригласили занять места. И за каких-то полтора часа с ветерком домчали в Грозный. До части, конечно же, не довезли, а, высадив на одной из близлежащих улиц, не попрощавшись, укатили в неизвестном направлении.

– Так ты помнишь? – Заговорщицки глянул Стив. – Нас похитили и, продержав всю ночь неизвестно где, отпустили на все четыре стороны.

Я молча кивнула. При всей природной честности и врождённой любви к справедливости, неприятности мне ни к чему.

Глава 7

Особист – сухой, высокий, весь какой-то ломкий, медленно ходил вокруг стула. Я строптиво молчала, не желая в десятый раз повторять одно и то же. Идиотская, надо заметить, манера, переливать из пустого в порожнее. Но им, должно быть, видней.

– Опишите, пожалуйста, ещё раз, как они выглядели. – Словно глумясь, попросил человек с холодными глазами.

– Включите запись. – Насмешливо посоветовала я. И не удержалась, чтобы не поиздеваться. – Вот уж не думала, что у людей из вашего ведомства встречается прогрессирующий склероз.

– Что вы себе позволяете! – Побагровел он.

– А вы? – Я посмотрела прямо в глаза.

– Я на службе. – Словно это всё объясняло, ответил он.

– Ах, так это профессиональное! – Продолжала изгаляться я. – "Перед прочтением сжечь", "до прослушивания забыть"? Неудивительно, что горстка дикарей водит вас за нос.

– Вы!.. – Стиснул кулаки он.

– Что, я? – Зевнув, как можно шире, я изобразила смертельную скуку. И выдала по-английски. – Я настаиваю на присутствии переводчика.

– Что вы сказали? – Оторопело уставился на меня он.

Я вытащила помаду и принялась краситься. Вообще-то, бедняга не виноват. Но ещё не зарубцевались в памяти беспросветные дни, проведённые в кутузке два года назад. Да и дознаватель чем-то неуловимо напоминал покойного куратора. Так что, просто не могла отказать себе в удовольствии.

Он неуверенно пожевал губами, а я, закончив прихорашиваться, жёстко заявила.

– Если через минуту я не выйду из этой комнаты, то потребую вызвать представителя министерства иностранных дел Великобритании.

Честно говоря, понятия не имею, есть ли такие в природе. Но нахальство подействовало и противник капитулировал. В принципе, никуда бы он, родимый, не делся, и отпустил в любом случае. Но, поскольку за последние двадцать минут его общество изрядно надоело, пошла Ва-Банк.

Стив с Нэшем – тёртые калачи, уже отстрелялись. И, судя по довольным мордашкам, ухитрились отпраздновать победу. Не успела подойти к коллегам, как откуда ни возьмись появился Саша. Он смотрел укоризненно, а на лице отчётливо проступали следы душевных терзаний.

"Работа такая, мальчик". – Мысленно извинилась я, в ответ на невысказанное, но явно читающееся в глазах парня, "Как ты могла"?

– Вам даётся десять минут на сборы. – По-военному лаконично информировал он. – Транспортник на Москву улетает через полчаса.

Оператор с режиссёром не спеша поднялись в квартиру. Я последовала за ними. Из-за того, что вся культурная жизнь в этих местах сводилась к угрюмому поглощению коллегами спиртных напитков, чемодан с вещами почти не разбирала. Так что, бросив сверху джинсы и блузку, и швырнув туда же "мыльно-рыльные" принадлежности, захлопнула крышку и окинула прощальным взглядом комнату.

Дурацкая поездка и, конечно же, по-идиотски закончилась.

– Мери, ты идёшь? – Заглянул Нэш. – Или, надеешься выйти замуж за этого русского?

– Вот ещё! – Фыркнула я.

– Ладно, не скромничай. – Подмигнул Винни Пух. – Я же вижу, как он на тебя смотрит.

– Это ещё ничего не значит. – Я показала толстяку язык. – Надеюсь, ты в курсе, что в таких делах требуется обоюдное согласие?

– Ну, как хочешь. – Великодушно согласился колобок. – Тогда вперёд!

Стив, молча слушавший перепалку, подхватил один из кофров, и мы спустились во двор. Всё тот же армейский джип грязно-зелёного цвета отвёз на военный аэродром. И, в последний раз вздохнув полного опасностей воздуха Северного Кавказа, мы нырнули в тёмное чрево.

По комфортности путешествие один в один напоминало путь сюда. Те же спартанские условия, такие же ящики. Впрочем, на этот раз их было меньше, и напоминали они...

– Ой! – Что есть мочи заорала я.

И, побледнев, прижала ладони к щекам.

– Девочка увидела мышь? – Язвительно осведомился деловито расставлявший стаканы на одном из контейнеров Стив.

– Да это же гробы, мать вашу! – Продолжала кричать во весь голос я.

– Чьёрний тьюльпан. – Проявил недюжинные познания в русском языке Нэш.

– Вам что же, всё равно?

В негодовании я саданула кулаком в стену. То есть в борт. Ну, надеюсь, вы поняли.

– Может да. А, возможно и нет. – Выпив и занюхав рукавом, принялся вслух размышлять Стив. – Но, слово джентльмена, прыгать на ходу я не собираюсь.

Беспомощно оглядевшись, я скорчила кислую мину. Кроме кабины пилотов, весь фюзеляж состоял из одного огромного отсека. Имелась, правда, ещё туалетная комната в самом хвосте. Но это явно не то место, где предпочла бы скоротать оставшиеся часы.

– Я же говорю, деточка. Выпей. – Снова полез с универсальным рецептом Нэш.

– Да иди ты! – В сердцах огрызнулась я.

Забившись в самый дальний уголок и закрыв глаза, тихонько просидела там до самого приземления.

Прилетели в Быково. У трапа встретили серьёзные люди в одинаковых костюмах и, доведя до края поля, зачем-то проверили документы. Что здорово удивило, так как в точке отправления ограничились фейсконтролем. Потом офицер кивнул в сторону здания аэровокзала и мы зашагали ко входу.

Миновав накопитель, остановились у вереницы такси. Частник подрулил почти сразу и Нэш галантно распахнул дверцу.

– Прошу!

Ну, уж нет! За прошедшую неделю опухшие от виски рожи так надоели, что перспектива провести в их обществе несколько лишних минут вызывала изжогу.

– Спасибо, мальчики. – Проворковала я и покачала головой. – Мне хочется проехаться по-королевски.

– Что ж, как отоспишься, подгребай в офис. – Не стал упорствовать Стив.

Парни, немного смутив, по очереди поцеловали мне руку и, покидав аппаратуру в багажник, укатили.

Я устроилась на переднем сидении следующего такси и, блаженно откинувшись, вытянула ноги и назвала адрес.

Наконец-то дома!

Квартира, несмотря на припорошенность пылью и некоторый беспорядок оставленный перед отъездом – это ж всем известно, что убираться, отправляясь в путь – плохая примета! – показалась самым милым местом во Вселенной. После всех лишений я, эгоистка такая, даже забыла, что в ней нет Мишки. Ставшего причиной выпавших на мою долю невзгод.

Первым делом наполнила ванну и вылила полбутылки шампуня. Сбросив грязную одежду, нырнула в тёплую воду и закрыла глаза.

Хорошо!

То есть, плохо, разумеется. Но это вообще. А в данный конкретный момент чувствовала себя прекрасно. Намылив голову, сполоснула и принялась тереться мочалкой, мысленно пожалев бедных обитателей неуютных гор, променявших амбиции на простые радости жизни.

Да ну их! Нравится кормить вшей и носится с автоматами по ущельям – их проблемы. У меня же заботы поважнее.

Насухо вытерлась и, накинув халат, дорвалась до телефона. За время отсутствия звонили раз десять но, в основном, Элла. Несколько абонентов явно установили антиопределитель, или воспользовались телефоном-автоматом, так как в окошке мигали красным мелкие чёрточки.

– Элка, привет! – Набрав номер подруги, радостно завопила я.

– Вернулась! – Так, что заболели перепонки, заорала Элла.

– А то! – Подтвердила я.

– Ну, как, нормально? – Несколько сбавив накал, осторожно осведомилась она.

– Всё в жизни относительно. – Напустила туману я.

– Ясно. – Констатировала вредина. – Ничего не узнала, и это, само собой, хреново. Зато сохранила попку в целости и сохранности, и это просто замечательно.

– Умненькая ты моя. – Захлебнулась я от счастья. – Укушу.

– Я тоже скучала. – Не стала отнекиваться Элка. – Так что, отметим?

– Естественно! – Я была полна энтузиазма. – Только, чур, не в ресторан! Пьяных рож мне и на войне хватило.

– Ух ты-ы! – Ехидно подколола змея. – Может, пора мемуары писать? Ваши американские издатели с руками оторвут.

– Да ну тебя. – Малость обиделась я. – Человек, из ада вернулся, а ей всё смефуёчки.

– Ладно, ладно, извини. – Примирительно засмеялась Элка. – В "Сакуре" чудненькая премьера. И мне, как совладелице популярного модельного агентства прислали два билета.

– Так ты ж, наверное, с Игорьком хотела пойти? – Усомнилась я в правомочности столь беспардонной узурпации подруги.

– А-аа. – Я явственно представила пренебрежительно скривлённые губки. – Куплю ему три литра пива и компакт диск с новым боевиком. Он даже обрадуется.

Да уж. Ходить на спектакли с абсолютно индифферентным к искусству спутником, то и дело норовящим заснуть – удовольствие не из приятных.

– Во сколько начало? – Перестав терзаться угрызениями совести, спросила я.

– В семь. – Ответила Элла. – Но, ты же знаешь. Приличные люди приходят как минимум на час раньше.

Что да, то да. Нужно же "на бомонд посмотреть, себя, любимую, показать". В общем, Москва, несмотря на ураганы и водовороты внешнего мира, продолжала жить по собственным, ей же изобретённым законам, игнорируя, при этом, всех и вся.

– Тогда в пять. – Подвела итог я, и попрощалась.

Открыв гардероб, принялась перебирать вечерние платья. В конце концов, остановив выбор на маленьком чёрном от Валентино, сняла плечики и, приложив к груди, подошла к зеркалу.

Ужас!

Вот что делает с людьми война!

Лицо и шея и кисти рук загорели, отличаясь от остальных открытых частей тела. Черты заострились, скулы выдавались вперед, а волосы отвратительно посеклись. В справедливом негодовании я готова была собственноручно расстрелять каждого, кто хоть раз в жизни прикасался к оружию. А затем, не выдержав испытания собственным внешним видом, покончить самоубийством.

С омерзением отбросив изделие знаменитого кутюрье, подло подведшее в нужный момент, закусила губу и задумалась. Ещё только три часа, так что, до семнадцати ноль-ноль вполне можно привести себя в божеский вид. Абонемента в салон красоты на этот месяц я, конечно же, не купила и, потому, схватив трубку, набрала знакомый номер.

– Ирина Сергеевна?

– Да?

– Это Маша Иглова. – Представилась я.

– А, здравствуйте, Машенька. – Наигранно оживилась хозяйка. – Что-то вас давно не видно?

– Уезжала по делам. – Кратко ответила я.

– Вы хотите возобновить посещения? – Ласково осведомилась она.

– Нет, то есть, да. – Запнулась я. – Дело в том, что мне срочно нужен сеанс в солярии. А, заодно, педикюр и услуги парикмахера.

– Что ж, приезжайте. – Милостиво согласилась Ирина Сергеевна.

Лихорадочно натянув джинсы, засунула в пакет надеявшееся на скорую реабилитацию платье. Положила туда же новые колготки и босоножки и запрыгала по ступенькам, рассчитывая быстро поймать такси.

– Не думаю, что это можно исправить с первого раза. – Ирина Сергеевна, в прошлом врач-косметолог, а ныне вполне преуспевающая российская бизнес-вумен критически осмотрела причиненные войной повреждения. – А у вас что, горит?

– Нет, вообще-то. – Неуверенно пожала плечами я.

– Тогда, я бы советовала непродолжительную ультрафиолетовую ванну в, увлажняющий крем, а так же лёгкий массах лица. Но про вечернее платье на сегодня придётся забыть.

Я понуро кивнула и, оставив в кабинете злосчастный пакет, с принёсшими столько разочарований вещами, отправилась на процедуры.

Аппарат, обеспечивающий клиенткам соблазнительный ровный загар, тихонько попискивал, вызывая ощущение, что попала в гнездо с маленькими галчатами. Лёгкие пальцы, порхавшие по лицу, несколько сняли стресс и, поддавшись соблазну, отправилась в следующий небольшой зал, где работал здоровенный мужчина, делавший массаж общий. Безусловно, я жертвовала временем, предназначенным для устранения дефектов ногтей и причёски, но решила, что это ерунда. Ведь внешняя привлекательность, как известно, вторична. Главное в женщине – прелесть внутренняя.

В половине пятого, сидя в кресле парикмахера и поняв, что даже под угрозой расстрела не успею домой вовремя, позвонила Элле.

– Что-нибудь случилось? – Забеспокоилась она.

– Да нет. – Ответила я. – Просто застряла у Ирины Сергеевны.

– Что ж, так мне даже ближе. – Обрадовалась она. – Никуда не убегай.

– Очень, очень хорошо. – Вышедшая проводить хозяйка довольно осмотрела меня.

Разумеется, фирменные джинсы, купленные за сто пятьдесят долларов и мягкий белый свитер – не совсем подходящий наряд для первого после возвращения бала, на который ухитрилась угодить прямо "с корабля". Но, поскольку выбора не оставалось, я энергично тряхнула головой. Если кому-то не нравится – плевать. Я же не собираюсь портить себе удовольствие от вечера.

– Прекрасно выглядишь! – Подъехавшая почти без опоздания Элла, без малейшей зависти окинула взглядом с головы до ног.

Вот за что люблю подругу, так это за несокрушимую уверенность в собственной неотразимости. Сколько бы длинноногих куколок не приходило устраиваться на работу, Элка ни разу не испытала портящих кровь чувств. Для себя она являлась центром вселенной, что, как ни странно, сказывалось на характере. В лучшую сторону.

Мы поцеловались, и я впорхнула на переднее сиденье.

– Значит так. – Принялась вводить в курс дела подруга. – Это маленькая труппа, всего пять человек.

– Сколько? – Удивилась я, ибо даже в студенческих спектаклях участвовало, как минимум, в два раза больше народу.

– В этом нет ничего страшного. В нынешние времена в некоторых постановках и антрепризах выступают и вовсе два-три актёра. И это продиктовано вовсе не соображениями экономии на зарплате. Просто, многие режиссёры искренне верят в то, что их шедевры не должны быть перегружены действующими лицами. И пришедший в театр зритель имеет право в полной мере насладиться игрой каждого лицедея. К тому же, в небольших залах возникает ощущение камерности, сопричастности с событиями, разворачивающимися на сцене.

Храм искусств находился в заурядном жилом доме в центре Москвы, занимая почти весь первый этаж и небольшую часть второго. Вино водочный, правда, торгующий не маргинальным бухлом, а коллекционными марками, как понимаю, способствовал ажиотажу. Над отдельным входом, причудливо расположилось стилизованное под японские иероглифы название.

– Вечером надпись горит, меняя цвета. – Пояснила Элла.

– С каких это пор ты стала театралкой? – Удивилась я.

Подруга смутилась и, что-то пробормотав под нос, вышла из машины.

Помещение и впрямь оказалось весьма уютным. К святая святых примыкал холл, с удобными креслами. Там же была устроена миниатюрная оранжерея с игрушечным водопадом.

– Правда, прелесть? – Обернулась Элла. – Владелец очень гордится садом камней. Говорят, для его устройства приезжал специалист из Японии.

Довольно обширное поле в форме круга было засыпано светлой галькой. Тут и там возвышались одинокие асимметричные валуны, образуя загадочный узор. По краям росли несколько карликовых сосен "бонсай".

– Да. – Не особо лукавя, согласилась я. – Здесь и впрямь прелестно.

– Японские философы уверяют, что сад камней, предназначенный в основном для медитации – это миниатюрная модель вселенной. "Вода напоминает о быстротечности бытия. Гранит же подчёркивает незыблемость мироздания".

– Нравится? – Тихо подошедший мужчина лет тридцати имел яркую восточную наружность.

Не знаю, как называются у них Мачо но, по тому, как внезапно зарделась Элка, я поняла причину спонтанно возникшего увлечения театром.

– Здравствуйте. – Пролепетала свежеиспеченная поклонница. И повернулась ко мне. – Это Талгат, владелец, главный режиссёр и душа "Сакуры".

Новоявленный Мольер поцеловал нам руки и охотно поделился взглядами на проблемы уже лет сто агонизирующего театра.

– В наши дни, для того, чтобы реанимировать интерес зрителя, нужно совершенно по-иному организовывать околосценическое пространство. Бесспорно, мы не опустимся до уловок некоторых дельцов, завлекающих публику трусами Шварценеггера или перчатками Ван-Дамма. Естественно, реклама, обеспечивающая кассовые сборы необходима. Но мы, служители Мельпомены – он многозначительно поднял палец – просто обязаны держать марку высокого искусства. И в этом отношении культура и традиции Страны Восходящего Солнца является неплохим примером для подражания.