Текст книги "След Зверя (СИ)"

Автор книги: Анатолий Радов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

   Поднявшись, он потёр глаза и зевнул, прикрывая рот ладонью. Ох, всё-таки она у него теперь по-настоящему мужская. Такою и без всякой магии можно переломить ножку стола. Кстати, о магии... Он же вроде побил все рекорды. И что это означает?

   – Выспались, господин маг? – оторвала его от мыслей разулыбавшаяся Айка. – Как спалось? Что снилось? Я между прочим умею сны разгадывать, меня одна женщина научила.

   – Не верю я во всё это, – отмахнулся он. – Я же просил, когда никого нет называй меня Ник.

   – Простите... Прости, Ник. Просто это так необычно...

   – Что там хозяин этого прекрасного заведения? Не приходил?

   – Если бы приходил, я бы вас... тебя разбудила, Ник.

   – А внизу никого не слышно? Посетителей нет?

   – Нету. Я прислушивалась. Не люблю я такие места всё равно, вечно в них полно пьяных.

   – Ладно, тогда нужно поужинать, – он бросил взгляд на окно, свет за которым понемногу становился всё тускней и наливался красноватым, как спеющая вишня. – И в путь.

   – Снова ночью идти? Страшновато, – Айка поёжилась

   – До Кальбрега пара-тройка переходов осталась, – Никита поднялся и пошевелил широкими плечами, разминая. Вроде уже и привык к своей новой фигуре, но всё же ещё не настолько, чтобы каждый раз ощущая железные мышцы, внутренне не радоваться. Он посмотрел на перекошенный стол и пошевелил губами, раздумывая. Надо бы как-то объяснить хозяину что случилось с ножкой... А хотя, с какой стати? За ущерб он заплатит и на этом тему можно будет смело закрыть. Ну а хозяин, если ему будет интересно, пусть на досуге пофантазирует, каким это образом ножка его стола разлетелась в щепки.

   Они спустились по таинственно поскрипывающей деревянной лестнице вниз и снова увидели пустой зал. Все столики, как и утром были свободны. Либо дела тут идут не очень, либо зал на вечер заказан под какую-нибудь деревенскую свадьбу. Интересно, а какой сейчас день недели?

   Никита спросил у Мурганда, который по понятным причинам первым разговора не начинал. Либо завидовал, либо строил козни.

   – Пятый.

   – Понятно. Банно-стаканный. Значит, в Кальбрег придём в начале недели.

   Хозяин постоялого двора встретил своих, судя по всему, единственных посетителей распахнутой, как последняя рубаха, улыбкой, тем самым явив все свои тридцать два желтоватых с налётом зуба.

   – Не идут у вас дела? – оглядев зал, бросил Никита для поддержания разговора и положил на стойку ключи.

   – Редко кто сейчас заходит. Наши все в поле, последнее время осталось, чтобы к зиме приготовиться. Силос в ямы заложить, амбары подлатать, брёвен из леса притащить. А путников что-то и нет, – он развёл руками, постоял так пару секунд и словно спохватившись, торопливо продолжил. – А вы никак уходите уже, или останетесь?

   – Уходим, – Никита кивнул. – Так что нам ужин накройте и в дорогу соберите чего-нибудь.

   На ужин были мелкие, хорошо прожаренные тушки каких-то птиц и каша. Вместе это вязалось не очень, но другого гарнира в меню не было. Хозяин двора на просьбу заменить кашу на что-то более вкусное снова развёл руками и в этот раз простоял так куда дольше.

   Такие же тушки в количестве четырёх штук были аккуратно уложены в холщовый мешок, за который господин Ангрид, именно так непонятно зачем вдруг представился хозяин двора, поспешил взять отдельную плату. И, разумеется, за повреждённую ножку стола. Пока они с Айкой, игнорируя кашу, уминали за обе щёки мягкое мясо, один из сыновей посетил номер и, вернувшись, что-то долго шептал на ухо отцу. Никита наблюдал за этой сценой краем глаза и внутренне посмеивался, видя, как господин Ангрид машинально потирает руки. Ну, понятно. Накрутит сейчас от души.

   Однако больше золотого платить не пришлось, да и то не целый. На сдачу Ангрид, кланяясь чуть ли не в пояс, протянул две серебряные монеты. Никита взглянул на лицо, отчеканенное на одной из монет и положил их в кошель. Да, серебро может помешать обратиться, когда понадобится, но и его отсутствие проблемы не решало. При обращении кошелёк всё равно окажется на земле и лучшим способом было просто держать серебро в нём и при необходимости кидать его подальше. Навроде чеки в гранате. Дёрнул, бросил, и граната лёгким движением превращается в... оборотня.

   Усмехнувшись, Никита попрощался с хозяином постоялого двора и вышел на улицу. Вечер уже навалился полностью, ещё полчаса и всё, мир погрязнет в ночном мраке и снова им тащиться, рискуя набрести на разбойников или несущихся по своим делам охотников.

   Никита припомнил встреченную прошлой ночью темноволосую девушку и незаметно для себя замечтался. Вопрос Айки прервал его фантазии на том моменте, когда он уже обнял стройную красотку и собирался её поцеловать. Вот же потеха – дочь главохотника и оборотень, наследник клана!

   – А мы так и будем только ночами перемещаться? Не лучше было бы остаться на ночёвку во дворе, а утром выйти в путь?

   – Боишься? – поинтересовался Никита.

   – Боюсь, – призналась девчонка. – Вот и те охотники вчера. Не зря же ночью куда-то спешат. Наверняка где-то недалеко оборотень, а то и стая напала на деревню. А вам девушка понравилась? – неожиданно сменила она тему.

   – Нет, – соврал Никита, чтобы на всякий случай не стать свидетелем истерики посреди ночной дороги. – Грубоватая какая-то. Ты же слышала, как она ругалась?

   – Да, – расплылась в улыбке довольная Айка. – Так только шлюхи ругаются.

   – Эй-эй, полегче. Грубая да, но со шлюхой – это уже перебор. Тем более сама же видишь, охотница она, а охотников надо уважать.

   Последней своей мысли Никита удивился сам. Впрочем, уже через секунду он понял, что нет в этой мысли ничего удивительного. Да, охотники сейчас его враги, но и врагов можно уважать... Пока они ведут с тобой честную борьбу.

   Первые три часа пути прошли без происшествий, если не считать двух путников, бредших им навстречу и драпанувших в лес. То ли фигура Никиты поспособствовала их решению, то ли меч на поясе. Разбираться он не хотел, однако всё же ещё полчаса прислушивался к звукам из лесополосы по правую руку. А не застигнутые ли врасплох разбойники это были, которые сейчас крадутся следом, размышляя напасть или не напасть?

   Но видать и в самом деле они перепугали мирных людей, которые непонятно зачем пустились в путешествие ночью.

   А сами? Может и права Айка? Остановиться где-нибудь, передневать, потом проспать всю ночь и идти дальше только с восходом солнца?

   Но эту мысль Никита отбросил. По расчётам они должны были прийти в Кальбрег в первый или второй день недели и это его устраивало. К тому же он стал бояться пропустить экзамены. Мурганд на попытки поговорить о конкретных сроках их проведения отвечал либо короткими ругательствами, либо вовсе отмалчивался. Видимо, знатно задели его самолюбие способности того, в ком он находился. Двойной удар прямо, и зависть гложет, и покинуть тело того, кому завидуешь, не можешь.

   – Вот было бы мне шестнадцать лет, – начала вдруг Айка и Никита напрягся. Уж не о любви ли и замужестве она собралась говорить? Этого ещё не хватало! Но девчонка имела в виду другое. – Я бы тогда попробовала поступить в Академию. А деньги бы зарабатывала в свободное время. Вот только узнать бы, есть дар или нет.

   – А почему бы и не узнать? – Никита остановился. Ритуал-то несложный, да и больше его интересовало, как отреагирует на всё это Мурганд. Может удастся втянуть в разговор этого ботана, сноба и завистника и хитро выудить полную информацию об экзаменах? – Нужен один прутик. Давай прямо сейчас им разживёмся и определим есть в тебе дар или нет.

   Он сошёл с дороги и уверенно двинулся к ближайшему дереву, росшему чуть ближе, чем остальные. Вернее – это был раскидистый куст высотой в его рост и походил он в темноте на огромного ежа. Айка на дороге ждать не стала, а ломанулась следом по высокому разнотравью, пугливо вглядываясь в сторону темнеющей стены леса. И как оказалось не зря. Едва Никита отломал верхушку тонкой ветви, как из-за деревьев выскочил огромный зверь и бросился на них с дикой яростью. Его грозный вид и резкий запах на секунду повергли Никиту в ступор и единственное, что он придумал, когда вышел из него, оттолкнуть в сторону девчонку, вытащить из ножен клинок и мысленно проорать два слова – Давай магию!

   Несмотря на свои обиды, Мурганд в этот раз откликнулся сразу:

   – Руку подними!

   Вылетевшая из левой ладони голубоватая стрела раскрылась, как зонтик, и прыгнувший зверь наткнулся на ставшую едва заметной преграду. Его отбросило назад, он кувыркнулся через голову, но быстро вскочил на ноги и заревел. Однако его рёв захлебнулся сначала в хрипе, а потом этот хрип перешёл в отвратительное бульканье и Никита почувствовал что его руку заливает горячей кровью.

   Когда зверь ещё только отлетал от невидимой магической преграды, Никита уже бежал к нему, на всякий случай огибая то место, где могли быть остатки заклинания. Это и помешало добраться до хищника в тот момент, когда он только упал на землю. Но сейчас, когда клинок полностью погрузился в огромную шею зверя, Никита понял, что так вышло даже лучше. Попробуй он отрубить голову, а зверь сумей уйти от удара и завязалась бы долгая схватка. А так эта туша сама навалилась на клинок и своим весом позволила проткнуть толстую кожу. Нет, Никита был уверен и в своих силах, но вот насчёт умения виртуозно махать мечом всё же сомневался.

   Зверь был похож на медведя Гризли, вот только голова была скорее собачья. Никита даже подумал, а не убил ли он оборотня? Но Мурганд развеял его подозрения.

   – Скальд бурый. Ух ты! Я и не думал, что они тут ещё водятся. Говорят извели их в этих лесах королевские ловчие, а выходит что и нет.

   – Выходит нет, – рассеянно повторил Никита, размышляя совсем о другом. Он думал о том, сколько весит эта туша, и его интерес не был праздным. Лезвие клинка упёрлось в кость нижней челюсти и получалось, что именно он, благодаря силе оборотня, не давал этому огромному бурому Скальду упасть. Бросив испуганный взгляд на Айку, Никита резко выдернул клинок из зверя и отпрянул в сторону. Туша осела, потом повалилась вперёд и застыла приличного размера бугорком.

   – У-у-уб-били? – недоверчиво поинтересовалась девчонка, поднимаясь на ноги. То ли он её так сильно оттолкнул, то ли она от страха повалилась?

   – Вроде убил, – воткнув меч в землю и с отвращением отведя в сторону окровавленную руку, проговорил Никита. Отвращала его, конечно, не сама кровь, а мерзкое ощущение липкости, но думать об этом не хотелось. Пока в нём ещё есть человеческое, питаться сырым мясом он не станет. По крайней мере не в человеческой ипостаси.

   Присев, он стал обтирать руку об траву и когда закончил с этим, перевернул тушу.

   – А почему маги не научились обращаться в таких, если жили много лет рядом с ними? – спросил он у Мурганда, выводя его на разговор.

   – Потому что мы пошли по пути овладения магией, а не занимались глупым шаманизмом. Вы же все по сути шаманы, еретики. Вы ничего не знаете о божественной сути Одрина и Карга.

   – Каждому своё, – пространственно ответил Никита. – А магические школы у вас давно появились?

   – Господин... Ник, – заговорила Айка. Подойдя к зверю, она с опаской поглядывала на его огромную бурую тушу. – А мы долго будет оставаться возле него?

   – Думаю, это без надобности, – бросив последний взгляд на поверженного им зверя, он развернулся и зашагал к дороге.

   – Две с половиной тысячи лет назад. Один из магов решил взять себе несколько учеников вместо одного, как было принято в то время. Они учились в небольшом поселении Каль. И именно из этого поселения потом выросла наша столица Кальбрег.

   – А Академия находится на том самом месте, где располагалась первая школа, я угадал?

   – Тут нужно быть полным идиотом, чтобы не угадать. Да, именно там и находится.

   Никита усмехнулся. Пусть самый способный хоть весь на пену изойдётся, ему-то что? От него не убудет. Ему главное выудить из этого хлыща всю информацию.

   Через час разговора с помощью ловких наводящих вопросов, Никита знал всё. И то, что экзамены начнутся как раз-таки в середине следующей недели, и то, что с его способностями ему на факультет тёмной магии, и что для поступления нужны документы удостоверяющие личность. О последнем Мурганд говорил с явной издёвкой, но эта издёвка разом прошла, когда Никита спросил у своей спутницы – можно ли достать в криминальной среде поддельный документ. По словам самого способного документ представлял собой кусок пергамента с магической печатью, а по словам Айки сделать его могли за сумму от пяти до двадцати золотых. Всё зависело от того, кем ты хочешь стать – обычным крестьянином, горожанином, магом, благородным или... Нет, королём они, разумеется, сделать не могли, но Айка сказала именно так – Да хоть королём, если есть сто золотых. Вот только вряд ли кто-то поверит таким документам.

   Она заливисто рассмеялась, а Никита стал прикидывать в уме какие документы ему сделать. Стать благородным? Опасно, да и дорого выйдет. Дешевле крестьянином, но не престижно. Наверняка в Академии начнут доставать с происхождением. Не сильно большая проблема, постоять за себя он сможет, но вот только бить мажорские морды в столице тоже опасно. Папашки могут добиться его исключения. Отпрыск купеческого рода? Тут деньги нужны, или придётся списывать свою бедность на скупого папашку. Ещё не дай бог жалеть начнут. Не-ет. Пусть будет простой горожанин. Хм. А ведь Айку нужно пристроить куда-нибудь, иначе придётся сознаваться, что он совсем не маг.

   – Ник, так мы будем проверять есть у меня дар или нет? – подала голос та, о которой он только что подумал, и Никита, кивнув, зашарил по карманам. Вроде перед тем, как броситься на зверя, машинально положил прутик в один из них. Отыскался в левом кармане куртки.

   – Держи, – протянул его девчонке. – Надломай аккуратно посередине и... придётся всё-таки остановиться, там дыхание особое нужно...

   У Айки оказался слабенький дар светлой магии. Прутик сросся за семьдесят семь секунд, которые во время проверки Никита отсчитывал мысленно. А вот с тёмной у неё совсем не срослось. А вернее – не сломалось. Как Айка не старалась, прутик оставался целёхоньким, хотя она и проявила немыслимое упорство плавно переходящее в упрямство. Пробовала шесть раз, постоянно увеличивая время, пока Никита, начиная злиться, не выбранился на неё.

   – Тебе что, так важна именно тёмная магия?! Зачем она тебе?! Ты девочка, занимайся светлой, она тебе больше подходит!

   – Вот именно, – протянул в голове самый способный. – Среди женщин обладательниц тёмного дара единицы были, да и из тех слабенькие магини вышли. Разрушать – это мужское.

   – А сам-то чего... – не сдержавшись, поддел Никита.

   – Дар не выбирают, Карг тебя раздери, – ругнулся Мурганд и снова обиженно ушёл "в подполье". Ну что ж, пусть пообижается, теперь нестрашно. Основные сведения он из него вытянул, и столько сведений, что сначала нужно их разложить по полочкам на ближайшем "привале", а потом уже тянуться к новым знаниям.

   Ближайший привал они устроили на рассвете, отыскав в лесной полосе маленькую поляну. Перекусив жареными тушками, которые холодными были уже не так вкусны, они натаскали две кучи сухих игл и тяжело рухнули на них. Никита позволил Айке вздремнуть часок, а сам, разглядывая крону дерева с резными, как у клёна, листьями, предался размышлениям.

   Выходило всё не так уж плохо. У него девятнадцать золотых, на документ простого горожанина уйдёт примерно девять-десять и ещё останется заплатить за один семестр. Остальное на съём жилья и еду. Заработки? Об этом он подумает в Кальбреге. Если что, можно по вечерам калымить грузчиком. С его силой это даже не в напряг будет. Нет, сколько всё-таки весил бурый Скальд? Полтонны? Шестьсот кило? Или все восемьсот, как самые крупные Гризли? Да если даже всего полтонны – это же охренеть! Пусть он и не полностью поднял его над землёй, пусть даже впервые за последние дни почувствовал критическое напряжение в мышцах, но это же – полтонны!

   Когда Айка проснулась, они снова слегка перекусили и, запив всё прохладным компотом вишнёвого цвета, но совсем не вишнёвого вкуса, отправились дальше.

   Таверны и постоялые дворы стали попадаться чаще, но об этом они узнали только когда отдохнули полдня в первой попавшейся на пути. Кто же знал, что ближе к столице заведений для отдыха путников по три штуки на пару лиг? Вот и нырнули в первую и неприятно удивились ценам. Ещё через десять лиг Никита зашёл в очередную таверну и с горечью убедился, что высокие цены в той таверне были не случайностью или прихотью хозяина, а вполне понятной закономерностью. Чем ближе к столице, тем дороже жизнь.

   Эта житейская арифметика заставила его снова задуматься над перспективами пребывания в Кальбреге. Получалось, что денег может и не хватить. А сколько он заработает грузчиком даже если будет впахивать за троих? Наверняка копейки.

   В общем, проблема добывания денег становилась ребром. Но он всё равно пока открестился от неё. Всё в столице, там уже решит.

   Следующая ночь принесла ещё один сюрприз. Они наткнулись на небольшую деревеньку, пара домов в которой была охвачена огнём. Приказав спутнице ждать его, Никита бросился на выручку местным и пару часов бегал с огромными деревянными бадьями к реке и обратно. Горевшие дома потушить не удалось, зато отстояли соседний, облив его бревенчатую стену так, что она стала похожа на водопад. Когда стало понятно, что спасать больше нечего, суета и крики стихли, и вот тогда Никита услышал истошный вой бабы, видимо, хозяйки одного из сгоревших домов.

   – Ироды волколаки! Пусть Карг заберёт их грязные души и терзает своим пламенем!

   Голова сама повернулась и он уставился на толстую женщину, которая стояла на коленях и размахивала кулаками. Не понимая зачем, он двинулся к ней и остановился в паре шагов. Рядом с женщиной из полумрака нарисовался тощий мужичок, который был заметно пьян и принялся вторить за нею. Увидев незнакомца, он стал жалостно всхлипывать и вдруг выдал на гора какую-то ахинею:

   – А я вижу, как он с огненной стрелой! Поджёг её и в дом мой стрельнул! Оборотень проклятый! – он погрозил в темноту кулаком и его сильно качнуло в сторону. Едва удержавшись на ногах, мужичок смачно плюнул на землю, а затем из его рта полилась такая грубая ругань, что Никита невольно скривился. Но отвращение вызвало не только это. Ему вдруг показалось, что этот мужик врёт, и врёт нагло. Он сделал три шага и схватив пьянчугу за грудки пару раз тряхнул.

   – Чего?! – выпучил тот глаза. – Ты чего, парень?!

   – Оборотень говоришь со стрелой? А может это ты паскуда пьяная дом подпалил?! В глаза мне смотри, мразь! Говори правду, или сейчас придушу, тварь!

   Внутри Никиты всё кипело, он и правда был готов придушить этого пьяного мудака, который хотел свалить на оборотней свою оплошность. А то, что виноват сам хозяин одного из сгоревших домов, Никита был уверен на все сто. Может интуиция, может что ещё из арсенала Эрника, об этом он не задумывался. Но в том, что виноват этот пьяный урод, он не сомневался. А вот в том, что сознается – сомнения были. Однако мужик видимо так сильно струхнул, что неожиданно выдал:

   – Заснул, когда баньку топил, заснул. Признаю. И угли на пол упали. Не было оборотня.

   Никита скривился, отшвырнул его от себя и стал с остервенением вытирать ладони об куртку. А мужик тем временем поднялся на ноги и почувствовав себя в безопасности, заорал во всю глотку, привлекая внимание земляков.

   – Ни за что на меня накинулся! Пособник оборотней! Говорит, я сам свой дом поджог, а не волколак! Вы слышали, люди добрые? Да он один из них!!!

   Никита сначала опешил, а потом огляделся и заметил нездоровый интерес к своей персоне. Половина людей уже разошлись, но вокруг всё равно оставалось порядком. Человек сорок, не меньше. Большая часть мужики, но это и понятно. Не на женщин же взваливать работу пожарных? К тому же, эти мужики явно были на взводе, потому как услышав дикие вопли пьянчуги, они стали прислушиваться и вскоре окружили незнакомца плотным кольцом. Ничего страшного, таких он раскидает за пару минут, но глупо же! Только что помогал им, а вот теперь придётся намыливать морды. Главное, чтобы они Айке плохого не сделали.

   Вспомнив о своей спутнице, Никита двинулся на двух коренастых мужичков, чтобы пробить брешь в кольце, но его остановил спокойный голос:

   – Постой, поговорить надо бы.

   – Мне не о чем с вами говорить, – Никита бросил взгляд на мужчину лет пятидесяти, который стоял чуть правее, вскинув правую руку.

   – Да погодь ты, не ерепенься. Поговорить же просто. Я староста деревни. Анкаилом кличут.

   – Очень приятно, – буркнул Никита, но всё же сбавил гонор. Взгляд мужика не выражал агрессии и был просто задумчив. Он остановился и уставился в задумчивые глаза без каких-либо эмоций.

   – Да не пыли ты, парень, вижу, что злишься. Да только чего на нас злиться-то?? Мы люди мирные, а ты вон уже и ладонь на рукоять положил. Ты пойми, про оборотней не просто так же он. Вчера был тут один, две семьи без кормильцев оставил. А сегодня вот дома загорелись...

   – Дома это его вина, – он кивнул на пьянчугу. Тот взвизгнул и, уверенный в поддержке земляков, решился даже броситься на Никиту, но его ухватили под руки свои же и заставили замолчать.

   – А ты почём знаешь? Или дар какой правду выискивать в тебе есть?

   – Тут и дара не нужно, чтобы понять. Баню он топил, уснул пьяный, а угли на пол попали.

   – Ложь! – вскричал виновник, но его перебили.

   – А ведь и правда, первой его баня загорелась, я видал, – громко сказал молодой парень и все тут же посмотрели на него. Парень сконфузился и отступил назад, прячась в толпе.

   – Вот видишь, – Никита хмыкнул и тут поверх тихого гула голосов раздался крик той самой бабы. Сообразив что к чему, она набросилась на пьяного мужичка и, легко повалив его, принялась колотить огромными кулачищами.

   – Ах-ты ирод! Семью мою без крова оставил, детей моих!

   По кольцу пополз ропот, люди зашевелились, стали что-то обсуждать между собой. Никита краем уха услышал, как ещё кто-то припомнил, что видел, как первой загорелась баня этого самого пьяного мужичка.

   – А дальше вы сами решайте, – он холодно посмотрел в глаза старосты и тот, помедлив немного, кивнул.

   – Хорошо, парень. Ступай своей дорогой. И за помощь тебе спасибо. Приметил я, как ты с бадьями бегал. Силы в тебе немеряно. И не справились, ежели б не прав ты оказался.

   Он горько усмехнулся и, повернувшись, зашагал в сторону потасовки, крикнув сходу.

   – Да стащите вы Налинью с него, забьёт ведь насмерть или покалечит. А ему ещё дом ей строить.

   Никита сорвался с места и почти бегом добрался дотуда, где оставил свою спутницу. Сказать честно, вся эта заварушка его не очень взволновала и ему было плевать, чем она закончится. А вот о спутнице своей он волновался сильно. Привык уже к ней, как сестра она ему стала. И ещё он думал об оборотне, который днём раньше побывал в этой деревне. Интересно, кто он? И зачем убил двух мужиков?

   Айка выглядела напуганной и едва увидела Никиту, как сразу закидала его вопросами.

   – А что они там? Я слышала про оборотней что-то кричали. А ты зачем туда полез?

   – Никуда я не полез, – стараясь говорить, как можно мягче, улыбнулся Никита. – Нужно мне ещё в их дела встревать. Так, посмотрел просто, чем народ живёт. Пойдём, что ли?

   Взяв приличный темп, Никита вернулся к дороге и двинулся по ней широким шагом. Эх, если бы не Айка, он бы сейчас обратился в волка и обрыскал всю округу в поисках оборотня или его следов. Возможно обстоятельный разговор с себе подобным помог бы лучше понять, как поступать дальше.

   И опять та же Айка. Что ему с ней делать? Пристроить на работу в столице, а потом уже поступать? Странно для неё будет, что представился магом и вдруг собрался в студенты записываться. А может сказать, что не маг, а просто дар есть и оставить при себе? Или по крайней мере не терять с ней связь, поддерживать и помогать.

   Об этом он думал почти до рассвета, раз за разом перебирая в голове все возможные варианты. Его размышления время от времени прерывала сама Айка, но говорила она ни о чём, скорее всего, только затем, чтобы не уснуть на ходу.

   А когда небо стало светлеть широкими полосами, они одновременно увидели огромную белую стену Кальбрега.

   Глава 9

   У ворот, над которыми громоздилась красивая арка с барельефом в виде пятиконечной белой звезды посередине, Никита сбавил шаг и бросил взгляд на стражников. Лёгкие металлические латы, поверх которых лилового цвета сюрко, никаких смешных и нелепых алебард, а вместо них на поясах длинные, до икр ножны, на головах шлемы похожие на перевёрнутые миски. Таковыми были двое. Третий отличался от них и по одеянию и по возрасту. Он был явно старше. Никаких лат и оружия, а лишь балахон до самой земли и посох. Ясное дело – маг. Интересно, а посох для солидности или всё-таки вместо оружия? Приглядевшись, Никита увидел какой-то камешек искусно вделанный в набалдашник. Значит, не для солидности.

   Стражники сидели на двух деревянных ящиках и безучастно взирали на входивших и выходивших из города. Изредка они кивали, здороваясь со знакомцами, но даже тех, кого не знали, пропускали без всяких проблем. А вот их остановили. Никита приготовился к обстоятельному допросу и проверке, но всё оказалось куда прозаичней. Для чужаков вход в город был платным. Как сказал один из охранников – с купца по объёму товара, с обычного человека определённая графом Радлунгом плата – серебряная монета с носа. Если поступающий в академию – то восемь медяков.

   Признаваться в том, что он пришёл поступать в Академию при Айке Никита не стал и отдал стражнику две серебряные монеты полученные на сдачу от хозяина постоялого двора.

   – Цель прибытия? – чуть ли не зевая, поинтересовался стражник.

   – Поиск работы, – так же спокойно ответил Никита.

   Страж с заметным презрением оглядел его с ног до головы и посоветовал обратиться на рынок.

   – Там такие крепыши всегда нужны. Или в тавернах поспрашивайся в охрану. Если конечно, – он кивнул на ножны, – он у тебя не для красоты.

   Лёгкий смешок и он указал на сидевшего в мягком раскладном кресле мага.

   – Всё, иди к нему, он проверит документы.

   Чёрт! А как всё хорошо было!

   Как ни странно, какая-то бумажка, а вернее кусок пергамента, был у Айки, а вот Никите пришлось проявить смекалку и отведя мага в сторону, переговорить с ним. Беседа длилась очень долго и закончилась похудением кошелька вдвое, что спасло Никиту от немедленного ареста. Помогло и признание в том, что он всё же пришёл поступать в Академию. Слова на умудрённого опытом мага не подействовали и тогда он продемонстрировал ему наличие дара. Конечно, ломать предложенную ему магом дощечку за секунды он не стал, а сдерживая силу, "уложился" ровно в одну минуту.

   – Так как же тебя угораздило документ потерять? – переспросил маг, когда увидел шесть кусков вместо одной деревяшки.

   – Украли же, господин маг. В таверне. Я говорил.

   – Понятно, – он кивнул. – Тогда я сейчас выдам тебе направление в городскую управу, там получишь новый. Без документа в нашем городе нельзя. Деньги-то хоть не украли?

   – Осталось немного, – Никита едва не ухмыльнулся в открытую. Ведь только же получил девять золотых. Или это он так делает вид, что уже о полученной взятке забыл? – Я и сам хотел документ восстановить, да вот как же это сделать, не попав в город?

   – Это правда. Потому у нас и приказ, если с утерей документа, то направлять в управу за новым. Но это только на купцов и будущих студиозов распространяется. Простому ходу не будет. Только возвращайся в свои пенаты и либо в управе вашей получай, либо у старосты. А как зовут-то хоть?

   – Ник-Конон, – Никита незаметно сглотнул. Ох, и попадает он под какой-то колпак с самого начала. Теперь этот маг может поинтересоваться про него в той же управе. Приходил ли такой, получал ли документ? И с чего это у них так строго с документами? Формальность же по сути. У той же Айки даже никакой магической печати на пергаменте не было. Разве что размытый оттиск герба сверху.

   А вот с этим как раз и проблема. В местной управе наверняка спросят откуда родом, или что скорее, на чьих землях живёшь, чтобы выдать бумагу с правильным гербом... Или ему дадут бумагу с гербом Кальбрега?

   Надо было Айку в город заслать, а она бы ему документ купила!

   Никита едва не плюнул от досады, когда эта мудрая мысль пришла в голову. И единственным успокоением стала другая – Её могли ограбить и даже убить. Десять золотых всё же большая сумма, а доставать эти самые документы нужно не через ангелов, а через таких парней, которые и завалить могут, едва завидев блеск золотишка. Тем более когда дело касается беззащитного подростка.

   Ладно, пусть будет так. Получит и через управу. Зато настоящий и уж точно дешевле, чем у криминального элемента.

   Распрощавшись с магом, Никита жестом подозвал свою спутницу.

   – Чего он? – шёпотом спросила Айка, искоса взглянув на пожилого человека в балахоне, который после взятки в девять золотых делал вид, что не замечает их. А ведь и не отдал, скотина. Направил получать документ по закону, а золотишко всё же прикарманил. И не боится, что я в управе об этом скажу.

   Однако эту идею Никита сразу отбросил. Да там такие же взяточники, как этот магистр-швейцар сидят. Начнёшь на рожон лезть, могут и из города выпереть. В лучшем случае.

   – Пойдём поищем какое-нибудь место для начала, – не ответив на вопрос девчонки, сказал он и зашагал по довольно широкой улице вглубь города, поглядывая на постройки вокруг. Большинство из них были обычными и даже однотипными домами. Половина каменные, половина деревянные. Последние отличались цветом, и почти все, за исключением одного синего, были тёмно-оранжевые. То ли местная охра, то ли ещё что-то дающее подобный цвет. Пройдя пару кварталов, Никита увидел небольшую церковь с тремя башенками. Каждую украшал вполне себе христианский крест. Хм, а где же звёзды?

   Звёзды он увидел на другой церкви, выглядящей намного богаче первой. Понятно. В той первой вероятнее всего поклонялись Каргу, а в этой Одрину. Хм, интересно, а ему с его "пристрастием" к тёмной магии обязательно нужно становиться последователем бога смерти, или можно оставаться атеистом?

   Поговорить на эту тему с Мургандом он решил чуть позже, сейчас было не самое подходящее время. По мере углубления в город, народу на улицах становилось всё больше и помимо того, что теперь приходилось стараться не задевать прохожих плечами и локтями, ему было интересно просто их разглядывать. И первым делом он смотрел на одежду. Не сильно ли его прикид отличается от местного? Но он если и отличался, то только чрезмерным шиком для городских окраин.