Текст книги "След Зверя (СИ)"

Автор книги: Анатолий Радов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

   – Это потому что в захолустье работают, – зачем-то ответил на слова девчонки ученик. – Я б тоже тут спился. Но меня как самого способного в такую дыру не направят.

   Никита хотел было его поддеть, но не позволила совесть. Всё-таки он сейчас помог.

   – Они сами не правы, – ответил он вместо этого Айке. – Заслонили дорогу, да ещё и подозрения какие-то... Ладно, давай уходить отсюда, не нравится мне это место.

   Он обошёл лачугу и зашагал по узкой дорожке, которая упиралась в густой ковёр разнотравья. Дороги видно не было, да и по словам Айки, которая семенила слева, главный тракт находился с той стороны и чтобы попасть на него, не идя через город, нужно было немного потопать по лесу.

   – Лес не большой, – тараторила она, едва поспевая за его широким шагом. – В одну лигу всего шириной, а тракт прямо за ним. Правда, я совсем не знаю, как дойти до Кальбрега... – она осеклась. – Простите, вы наверное и сами знаете, как добраться до него. Вы же оттуда?

   – Нет, – ответил Никита, решив не забираться в дебри лжи. Девчонка хитрая и слишком умная для своего возраста, может заметить нестыковки. А напрягать мозг для отмазок ему не хотелось, и без этого набит всякими размышлениями.

   Они пересекли широкий луг, и Никита спросил у самого способного, сколько примерно это будет в местных единицах измерения.

   – Примерно четверть лиги, – коротко ответил Мурганд и Никита, обернувшись, запомнил расстояние, а заодно попытался представить, какова будет лига. Если очень приблизительно, то получалась что лига примерно, как километр, ну может чуть меньше.

   Они вошли в лес и вокруг сразу же закружились комары, норовя укусить.

   – Господин маг, – заговорила девчонка, когда Никита раз в пятый ударил по запястью, – Я знаю травку, которой можно натереться. Сейчас найду.

   – Не уходи далеко, – увидев, как она скрылась в кустах, крикнул Никита, и с удивлением понял, что он вовсе не опасается, что девчонка сбежит, а волнуется за неё.

   Айка вернулась минут через пять, держа в руках пучок зелёной травы с небольшими резными листьями. Желтоватый сок, выступающий из кончиков стеблей, сразу же напомнил земной чистотел и Никита невольно скривился. Запах чистотела ему не то чтобы не нравился, но и приятным он его не считал. Плюс жёлтые пятна, которые потом не оттереть.

   Но оказалось, что здешняя трава была совсем другой, а точнее другим был сок. Едва попадя на кожу он тут же становился бесцветным и начинал благоухать чуть ли не фиалками.

   – Очень хорошо отгоняет. Раз помазал и на полдня. Мне бабушка эту травку показывала, она травницей была, господин маг.

   – Перестань называть меня господин маг, – продолжая растирать на левом запястье очередной листок, проговорил Никита.

   – А как же мне вас называть? – удивилась Айка. – Вы же маг, а стало быть к вам простой человек должен так обращаться.

   – Я имел в виду на людях можешь говорить господин, а когда мы вдвоём без надобности, – поправился Никита, сообразив, что ляпнул глупость из-за незнания. Удивительно, как это самый способный ни разу не намекнул, как правильно к нему обращаться? Хотя, не в его ситуации требовать правильного обращения. Или может он не стал на этом заостряться, потому что всего лишь ученик?

   – А как же мне вас называть? – повторила вопрос девчонка с какой-то странной заинтересованностью в голосе.

   – Как? – Никита задумался. Говорить своё земное имя глупо, наверняка тут таких нет. Говорить имя оборотня опасно, вдруг они только у оборотней и бывают.

   – Ну, чего молчишь? – спросил он у Мурганда. – Надо бы мне придумать что-то подходящее для этого мира... Хм, а имя Ник у вас есть?

   – Есть, но редкое.

   – Ну, вот и нормально, – не дожидаясь пока ученик осчастливит точной статистикой, перебил Никита. Выходило прекрасно. Его земное имя начинается с этих трёх букв, а имя владельца тела ими заканчивается. – Ник, – посмотрев на Айку, представился он.

   – Просто Ник? – ещё больше удивилась девчонка, и быстро сообразив, Никита попросил самого способного назваться полностью.

   – Мурганд – Агнар.

   – Ник – Конон, – взяв первые пять букв от своей фамилии, сказал он Айке и та стала беззвучно повторять, видимо, стараясь запомнить. – Но лучше просто Ник, – глядя, как смешно шевелятся её губы, добавил он.

   Они отыскали узкую тропинку, протоптанную редкими любителями прогуляться по лесу, и зашагали по ней, время от времени обходя разросшиеся и вылезшие на дорожку кусты. Айка собирала какие-то небольшие, похожие на ромашки, цветы, а Никита слушал птиц, которых тут было немало. Благодать, да и только. Если бы не всё приключившееся с ним, Никита сейчас был бы счастлив. Однако, прислушавшись к себе, он понял, что и так счастлив, даже после случившегося. Шутка ли быть в паре шагов от смерти, а теперь наслаждаться красивыми трелями?

   Спустя час они вышли на тракт, который оказался обычной просёлочной дорогой. Определившись с направлением, которое подсказал ученик, Никита уверенным шагом двинулся на местный запад, сориентировавшись по солнцу, которое с утра можно было очень удобно оставить за спиной.

   Айка время от времени отставала, так как решила сплести из собранных цветов венок и Никита частенько сбавлял шаг, чтобы не оставить свою спутницу далеко позади. Да и любоваться местными пейзажами было удобней при неторопливой походке. Он снова удивился той насыщенности здешней природы, которой не видел ни в своём городе, ни в его окрестностях. Там всю насыщенность убил огромный завод, производящий удобрения. Вот такой вот парадокс, удобрения вроде и помогают взрастать культурным растениям, но выбросы из его труб напрочь губят "бескультурные".

   Когда солнце почти доползло до зенита, они наткнулись на небольшую таверну и решили перекусить. Решила Айка, у Никиты всё равно не было денег и показывать это он разумеется не очень-то хотел. А тем более есть за счёт двенадцатилетней девчонки. Но Айка была так настойчива, что он и не заметил, как пересёк порог заведения местного общепита.

   Внутри всё походило на хорошего уровня кафе. Только в тех кафе подобную обстановку делают специально, а здесь она была такой неизбежно. Всё из цельного дерева, массивные столы и стулья, камин с настоящим огнём и сложенной рядом поленницей дров, на окнах горшки с цветами, и даже живая музыка. В углу на небольшой сцене сидел молодой кучерявый парень и залихватски наяривал на каком-то струнном инструменте. Заказчики весёлой и, наверное, популярной в этих местах мелодии отыскались сразу. Пятеро крепких парней за двумя сдвинутыми столиками в правом углу. Столики ломились от пустой тары и огрызков, а парни едва не валились на пол от выпитого. Никита невольно поёжился. Не любил он такие пьяные компании, от которых за версту несло проблемами. Словно в подтверждении этих опасений один из компании задержал взгляд на Никите и, толкнув сидевшего рядом, что-то сказал ему.

   Вот же твою мать.

   Сделав непринуждённый вид, Никита двинулся к барной стойке. Ну не уходить же трусливо?..

   Никита вдруг усмехнулся. Что-то совсем забыл, что находится не в своём теле.

   – Ты что будешь? – остановившись у стойки и взглянув на спутницу, спросил он. Судя по виду девчонки, в отличие от случая с охотниками, в этот раз и она видела проблему.

   – Может, уйдём отсюда? – Айка бросила нервный взгляд на разгулявшихся парней.

   – Не обращай на них внимания, – с неожиданным для себя спокойствием проговорил Никита. Да и говоря честно, его сейчас больше беспокоил другой момент, а конкретно, как он будет расплачиваться за еду? И вариант был всего один. – Заказывай, чего хочешь, – добавил он, решив делать вид, что абсолютно не голоден.

   – А вы что будете?

   – Да я вчера так пообедал в одном месте, что до сих пор ничего не хочется, – соврал Никита и взглянул на подошедшего хозяина таверны. А то, что это именно хозяин, а не местный "бармен" было понятно сразу. Возрастом лет за сорок, живот колесом, лицо круглое, понизу обрамлено короткой кучерявой бородой. И на этом лице Никита прочитал некую тревогу.

   – Эй, Шаргаль, твою мать, где там твоя маленькая красотка? Пусть несёт ещё вина!

   Прокричавший эту незатейливую фразу ударил кулаком по столу, что было понятно по характерному звону подпрыгнувшей посуды.

   – Как скажете, господин Антур, – громко проговорил хозяин заведения и добавил шёпотом, глядя прямо в глаза Никите. – Вы уж извините, но лучше бы вам уйти. Сынок местного купца гуляет с друзьями, они и избить могут. А вы вроде человек хороший...

   – Так чего ты хочешь? – не дослушав, спросил Никита у своей спутницы.

   – Поесть немного, – сдавленно ответила Айка. Видимо, слишком глубоко тронула её речь этого Шаргаля.

   – Поесть чего-нибудь, – повторил Никита, посмотрев на хозяина таверны, и одновременно с этим заметил девушку с небольшим глиняным кувшином, которая не очень-то охотно двигалась вдоль полок с такими же кувшинами к выходу из-за стойки. По напряжённой походке легко угадывалось, испугана она не на шутку и причина этого страха находилась за двумя столиками в углу.

   – Видимо, снова понадобится твоя помощь, – обратился Никита к ученику, но тот хмыкнул.

   – В обычных драках я тебе помогать не собираюсь. Я самый способный ученик столичной академии, а не какой-то сброд, чтобы с этим самым сбродом связываться. Не достойно меня.

   – Сейчас немного другая ситуация...

   – Защитить этого толстого борова и его дочку? – Мурганд снова хмыкнул. – Защищать сброд от сброда... Ну-ну. Именно для того и идут учиться на боевых магов. Не смеши меня.

   Никита на секунду скривился, но тут же нарисовал на лице прежнее спокойствие и посмотрел на дочь хозяина, неохотно идущую к столику. Ещё несколько секунд и один из гуляк, и скорее всего, сын купца, схватит её за руку или начнёт лапать. А потом обязательно попробует докопаться до одинокого (Айка не в счёт) гостя. Предполагать другое развитие событий глупо, а поэтому лучше опередить врага.

   – Антур? – он медленно двинулся к столу. – Не помнишь меня?

   Едва сын купца объявился, недоумённо посмотрев на приближающегося незнакомца, Никита тут же вперил в него взгляд.

   – Ты кто такой? – пьяно поинтересовался мажор и на секунду в его глазах мелькнул страх. Много видать зла натворил, понимает, что и расплата прийти может.

   – Скажем так, брат одной девушки.

   – Какой такой девушки? – парень быстро взял себя в руки и ухмыльнулся. – У меня девушек было, как волос у тебя на голове. Разве всех упомнишь? Вали-ка ты отсюда, брат.

   – Свалю, конечно. Но сначала поговорю с тобой.

   – Со мной? – ухмылка стала шире. Он оглядел своих дружков и те не преминули услужливо расхохотаться.

   – Хорошо, с вами, – Никита остановился и пожал плечами. – Какая разница?

   Мажор замешкался, в его глазах снова мелькнул страх, и чтобы отвлечься он гаркнул сначала на музыканта, который перестал играть, а потом на дочку владельца таверны.

   – Ну чего замёрзла? Давай сюда вино!

   – Сначала разговор, потом вино, – спокойно проговорил Никита и кивнул на дверь. – Или ты уже встать не можешь?

   Последний вопрос задел купеческого отпрыска и тот грузно поднялся с лавки. Тут же поднялись и дружки, правда, на ногах из четверых удержались лишь трое. Четвёртого качнуло и он с грохотом растянулся на полу. Мажор окинул его тело презрительным взглядом и зашагал к двери. Следом, косясь на Никиту, последовали дружки. Один из них даже смачно плюнул, едва не попав на его сапог, но Никиту эти мелочи сейчас не волновали. Внутри него росла злость и он даже стал опасаться потерять контроль над нею. Слишком сильной волной накатывало это, по своему, приятное чувство. Особенно большая волна окатила его с ног до головы, когда последний из дружков купеческого сына хлопнул за собой дверью. Губы перекосились в холодной улыбке. А ведь он и на самом деле просто хотел поговорить, ну может стукнуть разок виновника торжества и не более того. Но они явно вступать в диалог не собирались. Решили напасть на него толпой, едва он выйдет. Что ж, прекрасно.

   Никита понимал, что холодная уверенность, которую он сейчас ощущал, по праву принадлежит Эрнику, но ведь желание охладить пыл этих уродов его личное. И почему-то он был уверен, что именно такое же желание появилось бы и у оборотня. А значит, никакого диссонанса.

   – Господин маг, может не стоит? – услышал он за спиной голос своей спутницы и на секунду обернулся.

   – Маг? – владелец таверны расширил глаза и вдруг расплылся в улыбке. – Попали ребятки.

   Если бы, подумал Никита и шагнул к выходу.

   Трое дружков и правда накинулись на него, как только он перешагнул через порог. Устремившийся прямо под нижнее правое ребро нож, Никита отбил с такой силой, что тот, кто наносил удар, заскулил и рухнул на землю. Двое других рухнули в ближайшую пару секунд, и Никита сам удивился своей скорости. Конечно, они были не очень далеко и вдобавок двигались в его сторону, но нанести два боковых за две секунды по двум противникам – такого в своём бывшем теле он бы никогда не смог. Да и в этом теле... Во дворе управы он всё делал куда медленнее.

   Сообразив, что дело запахло жареным, купеческий отпрыск бросился прочь, однако Никита быстро нагнал его и сбил с ног. Сначала он хотел просто схватить мажора за шиворот и остановить, но потом решил, пусть всё-таки поваляется, как и его дружки. Чтобы честно. А то четверо лежат, а этот стоит... Несправедливостью попахивает.

   Мажор взвизгнул, кувырнулся через голову и замер на земле, прикрывая лицо руками.

   – Только тронь, – прошипел он, – И мой папа из тебя отбивные сделает. Он здесь и король и бог.

   – А я не местный, мне всё равно, – с улыбкой ответил Никита, но всё же задумался над угрозой мажора. Как бы этот урод чего плохого не сделал с таверной. Сожжёт же, сволочь. Или хозяина убьёт, а дочку изнасилует. – Мурганд, всего одно заклинание, – попросил он ученика и тот неохотно согласился.

   – Ладно. Какое?

   – Например, стирание памяти.

   – Этого я пока не умею. Уровень архимагов.

   – Ну, тогда... – Никита задумался. – Тогда любое. Пусть хотя бы поймёт, что перед ним маг.

   Вырвавшийся из правой ладони красный огненный шар завис в метре от рук мажора. Почувствовав жар, тот отвёл их и тут же с визгом отскочил в сторону.

   – Я не трогал вашу сестру! – заорал он, испуганно глядя на заклинание, которое медленно двинулось к нему. – Клянусь Одрином, не трогал!

   – Трогал, – невозмутимо бросил Никита. – Но я сегодня добрый и поэтому дам тебе шанс всё исправить. Берёшь сейчас своих дружков и валите отсюда куда хотите. В таверну больше ни ногой. Это заведение переходит под защиту магического ордена... Есть такие? – спросил он мысленно.

   – Скажи – "Чёрные псы". Это самый могущественный орден. Правда, тайный и мало что о нём известно. Но поговаривают, что сам Аль-Вартан его член.

   – "Чёрные псы" – холодно закончил Никита и не без удовольствия заметил, как купеческий сынок вздрогнул. Однако помимо этого он заметил и лёгкое недоверие в его глазах. – Поднимайся и собирай своих дружков. Всех четверых, – бросил он и, развернувшись, зашагал обратно в таверну.

   Первое что он увидел – две пары настороженных глаз и одну испуганных. Последняя принадлежала Айке, которая уже, наверное, думала о том, как несладко ей придётся если её спутника убьют или покалечат. Увидев Никиту целым и невредимым, она расплылась в улыбке и едва не пустила слезу, и пустила бы, если бы он не улыбнулся и не подмигнул ей.

   – Уважаемый господин маг, простите, не знаю вашего имени, – хозяин таверны склонился над стойкой, – Не сочтёте ли вы за наглость, если я предложу вам перекусить за счёт нашего скромного заведения?

   – Ник-Конон, – представился Никита и, окинув взглядом зал, задержался на тихо посапывающем теле. – Сейчас этого вынесут и тогда мы присядем за какой-нибудь столик.

   "Выносящие" ждать себя не заставили. Дверь осторожно открылась и в проёме появилась морда одного из дружков.

   – Разрешите забрать, господин маг? – спросил он очень вежливо и когда Никита кивнул, чуть ли не на цыпочках проследовал к спящему товарищу. Вслед за ним появился второй друг виновника торжества, а вот сам купеческий сын не зашёл и у Никиты мелькнули нехорошие мысли. Обиделся, стало быть, а от таких можно чего угодно ожидать. Не оказал ли он этим людям медвежью услугу?

   Он искоса взглянул на хозяина таверны, потом на его дочь и приметил, что на их лицах всё то же напряжение, которое они стараются скрыть за притворными улыбками. Хотя нет, дочь улыбается вполне искренне и даже вроде игриво, но страх в глубине серо-зелёных глаз всё же есть.

   Когда тело было вынесено, Никита со своей спутницей присел за один из столиков и не без наслаждения стал посматривать на дочь хозяина, которая накрывала на стол. Не очень высокая стройная девушка с роскошными светлыми волосами и большими глазами цвета морской глади. Вопреки расхожему мнению эта самая гладь не всегда голубая или синяя. Зачастую она именно изумрудного цвета, особенно у берегов, когда те представляют собой покрытые лесами холмы.

   Девушка принесла сначала две тарелки с первым блюдом, похожим на суп харчо и поинтересовалась у Никиты, чего тот хочет выпить.

   – А что вы можете посоветовать? – спросил он в ответ, боясь не угадать с местным ассортиментом напитков.

   Девушка мило улыбнулась и предложила белое ханкийское вино, которое по её словам было самым лучшим в западной части королевства Тирон. Никита спорить не стал и попросил принести себе один бокал ханкийского и что-нибудь не алкогольное своей спутнице. К алкоголю он особой симпатии не питал, но отказать не решился, боясь, что девушка посчитает его мальчишкой. Дочь хозяина улыбнулась и поспешила обратно к стойке своей летящей походкой, и он невольно засмотрелся на её тонкую талию, мягко переходящую в аккуратную попку. Однако налюбоваться помешал взгляд отца, который Никита заметил, когда девушка легко проскочила сквозь небольшой проход в стойке. Не сказать, чтобы он был суров или даже просто строг, но и особой радости в нём не читалось.

   Слегка сконфузившись, Никита взял глубокую деревянную ложку и, склонившись над тарелкой, зачерпнул. Суп действительно напоминал харчо, приправ в него наложили от души. Поэтому съесть весь он даже не попытался. Проглотил всего четыре ложки и отодвинул тарелку. А вот Айка уминала это "горючее" за обе щёки, которые от острых специй у неё разгорелись. Шмыгнув носом, она взяла ещё один кусочек хлеба и посмотрела на Никиту.

   – А вы их сильно побили? – спросила она и откусила чуть ли не половину.

   – Не очень, – ответил Никита, взглянув на дочь хозяина, которая возвращалась с двумя тарелками и бокалами. Девушка нравилась ему всё больше и больше, но одновременно с этим он ни на что не рассчитывал. Сейчас они поедят и уйдут, какие тут могут быть отношения? Да и возможно...

   – А маги могут иметь связь с простыми девушками? – спросил он у Мурганда, который с момента драки ещё ни разу не проявил себя.

   – Вот я удивляюсь, – ученик хмыкнул. – И с чего это наше оборотневое величество решило, что он маг? Маг – это я, а ты... Ты...

   – На вопрос ответь и достаточно, – спокойно перебил Никита.

   – Да как хочешь. А вообще, многие маги по этому вопросу даже аскезу практикуют. Воздержание позволяет лучше владеть магическими потоками.

   – Многие, но не все, я правильно понял? – спросил Никита, улыбнувшись приближавшейся девушке. Нет, там, на Земле, он бы на такое не решился, зная, что в ответ получит лишь усмешку. Но здесь он был, без всяких преувеличений, красавчик, и предсказуемо получил в ответ такую же улыбку. Видимо, обеспокоенный данной ситуацией отец юной миловидной особы, хрипло кашлянув, и сам решил выбраться из-за стойки. Протиснувшись боком в проём, он торопливо зашагал к столику, переваливаясь, как медведь.

   – Господин маг, – подойдя, и тем самым не дав Никите спросить у красавицы имя, обратился он. – Разрешите присесть за ваш стол и поговорить о кое-каких вещах.

   – Присаживайтесь, – ответил Никита, скрывая недовольство. Девушка при отце тоже не стала флиртовать. Она быстро переставила тарелки и бокалы с подноса на стол и поспешила удалиться.

   – Тут такое дело, – конфузясь, начал он, глядя на столешницу. – Вам господин маг, конечно же, огромное спасибо, что проучили этих оболтусов. Но боязно мне, что они пакость мне теперь устроят. Или таверну подожгут, или дочери прохода давать не будут. Отец этого Антура он в нашей деревни и бог и дьявол в одном лице, всё в его руках. Захочет, так и душу загубить может, и невинную даже. И невинную с большей охотцей, как мне сдаётся. Не нравятся таким, как он, невинные. Эх, крепок мужик задним умом. Надо было мне остановить вас, попросить не вмешиваться...

   – Я намекнул ему, чтобы он вёл себя смирно, – не дал продолжить хозяину таверны Никита. – Сказал, что вашу таверну берёт под своё крыло один магический орден...

   – Оно-то хорошо, господин маг, да вот с обиды-то и на орден плюнуть можно. Отомстить, а там гори оно всё синим пламенем.

   – Ну разве, что сынок на такое отважится, – разговор начинал Никите не нравиться. Да, он сам недавно подумал, что возможно оказал медвежью услугу, но одно дело, когда думаешь об этом, а другое, когда тебе говорят в лицо. Что ж ему теперь, идти извиняться перед этими уродами и просить их не жечь таверну и не насиловать дочь её владельца? Разумеется, такого делать он не станет. – А вот купец вряд ли. У него же здесь всё хорошо, зачем ему иметь проблемы с орденом? Лучше ведь оставаться богом и дьяволом, чем вдруг стать горсткой пепла, когда сюда придут маги, чтобы разобраться. Я прав?

   Мужик кивнул, хотя и неуверенно.

   – А знаете что. Останемся-ка мы здесь с ночёвкой. Правильно, Айка? – Никита посмотрел на спутницу и у той прямо перед ртом застыл бокал с жёлтой жидкостью. – Если они наплевали на моё предупреждение, то придут прямо этой ночью, а если решили внять голосу разума...

   – Ох, могут и обождать. Хитрые они, хоть и оболтусы, – с опаской проговорил мужик и вздохнул.

   Никита ещё раз взглянул на смешное лицо Айки, которая, видимо, решала хорошо это или плохо, что они здесь задержатся и, взяв бокал с вином, сухо добавил.

   – Я решу эту проблему.

   Глава 6

   Хозяин таверны не стал уточнять – как. Он просто дождался, когда гости закончат трапезу и после этого повёл их на второй этаж, где по его словам у него было четыре вполне достойных места для того, чтобы отдохнуть таким славным путникам. Все номера были двухместными, и Айка тут же выразила желание поселиться с Никитой вместе.

   – Одной мне будет страшно, – жалобно проговорила она, но Никита всё же настоял на том, чтобы их поселили раздельно.

   – Ты будешь в номере напротив. Если что, сразу беги ко мне, я не буду закрываться, – сказал он, но девчонка всё равно обиделась. Однако ему просто необходимо было остаться в одиночестве и иметь возможность ускользнуть, когда понадобится. Или точнее, когда представится такая возможность.

   Взяв у хозяина блюдце с укреплённой на нём горящей свечой, Айка насупилась и скрылась в том номере, что был первым по левую сторону, а Никита открыл дверь в правый.

   – Вот, – хозяин таверны отдал второе блюдце Никите и полез в карман из которого извлёк два ключа с кожаными бирками. – Вам может и без надобности, у вас и магические штучки есть, но по всей форме должен вам дать. Моя покойная супруга, пусть Одрин подарит ей вечную радость, очень любила порядок и всегда радела за него. И ещё, господин маг, – он вдруг перешёл на еле различимый шёпот, – Прошу вас, не крутите... – осёкся, сглотнул и осторожно продолжил. – Не совращайте... – снова запнулся. – Не обращайте внимания на мою дочь. Вам то что? Вы побалуетесь и уйдёте, а она же у меня впечатлительная. Влюбится ещё дурёха...

   – Я понял, – оборвал его Никита, чувствуя, как у него начинают гореть уши. – И не собирался. Вы позволите? Мне нужно побыть наедине.

   – Да-да, разумеется, – хозяин таверны попятился спиной вперёд, одновременно с этим слегка поклонившись пару раз. – Отдыхайте, господин маг. Если что понадобится вы зовите Нуаль... Меня зовите. Я в тот же миг исполню любую вашу просьбу.

   Дождавшись, когда хозяин спустится по лестнице, Никита перешагнул порог и тут же услышал за спиной голос своей спутницы.

   – Нуаль. Хм, красивое у неё имя, не то, что у меня, да? Вы, наверное, что-то задумали, господин маг? Что-то такое, наверное, уже и помечтали?

   Никита обернулся и, узрев обиженное лицо Айки, не смог сдержать смеха.

   – Что? – зло спросила девчонка. – Чего смешного-то?

   – Ничего, – подавив смех, выдохнул Никита. – Не выдумывай всякой чуши. Иди в свою комнату и выбрось лишние мысли из головы. Вместо этого лучше прислушивайся, что там за окном, хорошо?

   – Не буду прислушиваться. А то вдруг что другое услышу, не то, что нужно.

   Девчонка хлопнула дверью, оставив Никиту в недоумении. Это она о чём? Об этом самом, что ли?

   Тьфу ты! Да они что, сговорились что ли? И не думает он ни о каком сексе. О другом думать нужно.

   Он наконец-то вошёл в комнату и, закрыв дверь, осмотрел вполне себе приятный интерьер. Две не очень изящные, но красивые, с резными спинками кровати у стен. И застелены симпатичными тёмно-зелёными покрывалами. В одном из углов шкаф высотой до потолка, возле окна низкий столик. На полу дорожка, немного потёртая, ну да ладно. Для таверны в маленькой деревеньке совсем даже неплохо...

   А маленькая ли эта деревенька? Что он вообще знает о ней?

   Никита задумался. Сможет ли он сделать то, что задумал?

   В общем-то, ничего сверхъестественного он и не задумывал, всего лишь припугнуть купеческого сынка ещё разок, но ведь и это не получится, если он не отыщет его.

   Подойдя к окну, Никита отодвинул тюлевую занавеску и стал смотреть в темноту. Есть один способ отыскать наверняка, но не опасно ли?

   Дунувший в лицо ветерок удивил, хотя подсознательно он и понимал, что окно вряд ли застеклено. Но ведь что-то должно быть?

   Он подался вперёд, пощупал рукой, потом посмотрел по сторонам. Ничего, кроме двух маленьких ставень. Что ж, это упрощало задачу.

   Стараясь двигаться бесшумно, он вернулся к двери и прислушался. В коридоре было тихо, но то, что Айка ещё не спит, тут к гадалке не ходи. И чего он её с собой потащил? Ну-то ладно, а что делать с другим? Она ведь ещё и влюбилась в него. На своём опыте Никита не знал, а вот за одним его другом, красавцем парнем, время от времени начинали увиваться малолетки. Первая любовь, идеальная, навеки, слёзы, порезанные вены. В общем, сплошная морока.

   Постояв у двери минут пять, он снова вернулся к окну. Да ладно! Если что, уходил заниматься магией в лес. Ну нравится ему в лесу. А в такой комнатушке и мебель можно невзначай повредить.

   Успокоив себя этими мыслями, Никита перекинул ногу через узкий подоконник, пригнулся и очень скоро был уже внизу. Приземление получилось мягким и профессиональным. Видимо, Эрник тренировался и этому.

   Поднявшись с корточек, Никита бросил взгляд на окно, и коротко выдохнув, рванул в сторону деревни. Шаг, второй, третий... холодной травы коснулись уже не ступни ног, а мягкие подушечки лап, и он почувствовал, как скорость сразу возросла вдвое. Теперь он точно отыщет всех, кто его интересовал. Он запомнил запах каждого.

   – Ты что, обратился? – раздался в голове голос ученика. – Ты с ума сошёл?

   – В человеческом облике долго, – ответил Никита, ускоряя бег. – А как ты догадался?

   – Ну не на карачках же ты с такой скоростью передвигаешься. Я же вижу...

   – Тихо!

   Никита повернул голову в сторону леса, тянувшегося вдоль просёлочной дороги и сразу же свернул к нему.

   – Что? – не понял Мурганд.

   – Тихо, – уже спокойней ответил Никита и потянул ноздрями прохладный ночной воздух.

   Они там, все пятеро.

   Обогнув одно за другим четыре дерева, Никита сбавил темп и, обратившись в человека, застыл за широким стволом. До тех, кто ему был нужен, оставалось метров десять-двенадцать. В ночной тишине, нарушаемой только лёгким шумом ветра в верхушках деревьев их шаги, а тем более голоса, были слышны отчётливо. Точнее, голос был один и принадлежал он мажору.

   – Ты что, трусливая свинья, отказаться хочешь? Думаешь, прикинулся пьяным и всё тебе с рук сошло? Да я с тебя самолично шкуру спущу, если ты не сделаешь то, что я требую. Подойдёшь, попросишь Шаргаля позвать, скажи, извиниться хотел перед господином магом. И стой там тварь у порожков, понял?

   – А если ты не попадёшь? – с осторожностью подал голос другой из компании.

   – Да я из арбалета птицу на лету бью. Не боись, попаду.

   – А если он заклинанием каким прикроется?

   – От нежданной стрелы в темноте? – мажор пьяно хохотнул. – Ну если только он архимаг.

   – А что если?

   – Можешь возвращаться домой, трусливая скотина. Только знай, я отцу скажу и он с твоей семьи весь долг стребует. За раз. Думаешь, твоя мамка и две сестрёнки тебе спасибо за это скажут? Да вы что, забыли на чьи деньги пьёте?! Мага какого-то испугались? Помните, два года назад в соседней деревне парни такого же убили?

   – Хвастались, может?

   – А амулет видал, который они показывали?

   – Может, украли просто?

   – Плевать. Мне плевать, – разозлился мажор и перешёл на крик. – Я этого ублюдка всё равно убью! И Шаргаля убью! А Нуальку сучку потом по кругу пустим! Ну как парни? Хотите же эту сучку отыметь?

   – А почему бы и нет, – подал голос ещё один из дружков. – Я не против. Эх, а какая у неё задница сладкая. Я тогда второй, да, Антур? Ну как обычно, я же всегда после тебя милашек жарю.

   Никита даже не понял, что с ним произошло. Злость накатила и захлестнула, ударила словно плетьми со всех сторон так, что показалось будто собственная кожа обожгла внутренности. Он действовал так быстро, что пьяные ублюдки не успевали оказывать сопротивления. В пылу он даже не стал их сортировать и очень огорчился, когда оставшийся последним оказался совсем не Антуром. Хотя, какая разница? Всё равно четверо были уже мертвы. Трое со свёрнутыми шеями, а четвёртый с болтом в горле, всаженном с такой силой, что оперение наполовину ушло в мясо.

   Уже начиная остывать, Никита торопливо свернул шею последнему и тяжело уселся на землю, поджав ноги. Его руки затряслись, к горлу подступила тошнота и он часто задышал.

   – С ума сойти...

   – Заткнись! – гаркнул он на ученика и уткнул лицо в колени.

   Но волна отвращения и страха быстро отступила. Никита поднялся, посмотрел на один из трупов и направился к валявшемуся рядом с ним арбалету. Арбалет так и оставался взведённым, Никита просто схватил стрелу и воткнул её в горло тому, кто был справа. Да-да. А Антуру, державшему оружие, он, сразу после этого, свернул шею.