Текст книги "Пингвин влюбленный"

Автор книги: Анатолий Чупринский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

– У меня здесь серьезная встреча намечена. Крайне серьезная. Можно сказать, дело всей жизни. Ты меня понимаешь? Всю ночь за рулем по нашим дорогам, на такой подвиг идут только в самом крайнем случае! Скатерть чистую можно?

– Если надо… – пожала плечами Лариса.

– Необходимо. Во-первых, сделай так, чтоб сюда часа два никто не совался. Ни одной посторонней пьяной рожи.

– Без проблем. Алкашей на дух не переношу.

– Этот стол поставь сюда, на самую середину. У тебя иконы нет?

Лариса, изумленно вытаращила глаза, покачала головой.

– Самое модное нынче украшение. В нашей православной религии есть нечто… величественное и торжественное. И в то же время, скромное, неброское.

– Она… кто? – не выдержав, полюбопытствовала Лариса.

– Проснулась! Наконец-то! – усмехнулся Суржик. – Она? Женщина она! С большой буквы! Судьба, крест, испытание…. Все сразу.

– За растрату мотает или убила кого?

Суржик резко повернулся, с искренним недоумением смотрит на Ларису.

– Ты о чем?

– За что сидит-то? – пояснила Лариса. – Тут у нас два объекта. Женская колония и монастырь.

– Хрен редьки не слаще! – усмехнулся Суржик. – В монастыре она.

– Видела в окошко, – с готовностью кивнула Лариса. – Я что подумала. У него или жена в колонии, или любовница. В монастырь тыркается, чтоб ее с Богом связать.

– У тебя там, какие связи есть? Кто-нибудь из знакомых?

– Ну… если подумать…

– Чеши в монастырь и под любым предлогом вытащи ее сюда! Одна нога здесь, другая там! Ты поняла, Лариса! Дело всей жизни.

– Она там кем? – продолжала любознательная хозяйка кафе.

– Послушницей, я думаю. До больших чинов дослужиться не успела, – усмехнулся Суржик. – Любуйся! Ты ее наверняка видела по телевизору.

Он достал из дипломата несколько ярких грянцевых афиш, начал их так и эдак примерять на стенах. Лариса, взглянув на афиши, только тихо охнула. На каждой из них в разных ракурсах была запечатлена Надя Соломатина. Мальва, Мальвина. «Звездочка» шоу бизнеса. Радостная, взволнованная, ликующая.

– Если не получится? Вдруг, не выпустят ее? – нахмурилась Лариса.

– И думать не моги! Вот тебе еще…

Суржик выложил на стойку еще несколько зеленых купюр. Лариса смахнула и их в большой карман своего маленького передника. На ходу поправила перед зеркалом пышную прическу и исчезла за порогом.

Суржик стоял спиной к двери и делал вид, что смотрит в окно. Наверняка, при этом он очень эффектно выглядел. Стоящий у окна, широко расставивший ноги, мужчина. Он даже не смотрит в сторону появившейся любимой женщины. Так или приблизительно так, представлял себе Суржик ситуацию со стороны. В этот момент он был чертовски доволен собой. Наконец-то…

– Солнышко! Наконец-то я нашел тебя… – не оборачиваясь, сказал Суржик.

– Ты дядя Валера? – прозвучал за его спиной тонкий детский голос. Валера вздрогнул и резко обернулся.

На пороге кафе стояла маленькая девочка. Худое бледное личико. Лет семь, восемь. Большие светлые глаза. Под глазами синие круги. Вся какая-то бестелесная, почти прозрачная. Белый, аккуратно обмотанный вокруг головы и тонкой шеи платочек. Длинное до пят черное бесформенное платье. Из под подола платья выглядывали такие же бесформенные ботинки. Явно на два размера больше. Она держала руки за спиной и сверлила Суржика любопытными глазами.

– Дядя Валера? – повторила маленькая «монашка».

– Абсолютно! – в некоторой растерянности ответил Валера. – А ты кто?

– Даша-а… – протяжно ответила «монашка». И улыбнулась. – Надя не придет. Матушка настоятельница не велит. Грех это.

– Что… грех? – не понял Суржик.

– Выходить за ворота. Не положено.

– Порядки тут у вас… – пробормотал Суржик. – Как в концлагере.

Валера несколько секунд задумчиво кусал губы. Потом решился.

– Вот что, красавица! – решительно сказал он. – Прошу!

Суржик подошел к столу, галантно отодвинул стул, жестом пригласил маленькую «монашку» составить ему компанию. Она, поколебавшись, нерешительно подошла к стулу, аккуратно присела, расправила платье, сложила руки на коленях.

– Грех это! – не поднимая головы, прошептала «монашка» Даша.

– Что… грех? – опять не понял Суржик.

– С мужчиной… в ресторане… – ответила Даша. И вздохнула.

– Даю слово, будем вести себя прилично. Никаких пьянок, битья посуды и стриптиза на столе не будет.

Суржик сделал знак Ларисе, та мгновенно поставила на стол перед Дашей тарелку с десятком пирожных и огромный бокал «Пепси колы». Маленькая монашка обречено вздохнула и принялась с фантастической скоростью уничтожать пирожные. Обеими руками. Суржик с Ларисой в изумлении только головами покачивали.

– Ты, правда, писатель? – прожевывая, поинтересовалась Даша.

– Еще какой! – усмехнулся Суржик. – Очень-очень знаменитый.

– Сказки умеешь писать?

– Ну! – кивнул Суржик. – Только этим и занимаюсь.

– Про что?

– Про любовь.

– Про любовь нам нельзя, – строго сказала «монашка» Даша. – Любить надо только Бога. И еще ближних своих.

– То нельзя, это нельзя! – возмутился Валера. – Чем вы там вообще-то занимаетесь?

– Хозяйство у нас, – строго сказала «монашка» Даша. – Гуси, утки, теленки, поросенки, коровы…. За всеми уход нужен. Глаз, да глаз!

– Однако-о! – протянул Суржик. – Вы там явно не бедствуете!

– У нас и пекарня своя, и библиотека… – не переставая жевать, докладывала Даша. – Меня на курей поставили. С утра на колодец сходи, потом курям корму задай…. Потом молитва…. Потом опять по хозяйству…

– Надя тебе кто? – спросил Суржик.

– Сеструха, – кивнула девочка. И тут же поправилась. – Сестра. Старшая.

– Строгая она у тебя?

– Не-ет! – помотала головой девочка. – Надя очень добрая. Ласковая. Никогда даже по голове не стукнет, не накажет, ничего.…

– За что тебя наказывать?

– Я очень грешная, – вздохнула Даша. – Матушка настоятельница говорит – «исчадие ада».

– Это почему?

– Плохо старших слушаюсь, – начала на пальцах загибать «исчадие ада». – Сладкое очень люблю. Жить без конфет не могу. И лентяйствовать люблю. Все это грех.

Суржик стоял на пороге «Ландыша» и смотрел вслед Даше. Она торопливо семенила по разбитой деревенской улице, аккуратно обходя еще не просохшие лужи, и постоянно спотыкалась в явно непривычном для себя длинном одеянии. Ее худенькая фигурка во всем черном становилась все меньше и меньше…. Вот, она на ходу сорвала какой-то цветок, понюхала и отбросила в сторону…. Вот, придерживая подол длинного черного платья, перепрыгнула через небольшую канаву…. Вот, поднялась по деревянным ступеням к массивным воротам и постучала условным стуком…. Дверь в воротах сразу открылась…. Суржику показалось, он даже услышал скрип ржавых петель. Но этого не могло быть. Расстояние до монастыря было значительным. Да и вороны на деревьях кричали оглушительно, как на кладбище во время похорон.

Суржик прищурился, напряг зрение…

Вот, сейчас она войдет внутрь… и все! Все кончится!

Прощай, Надя! Звездочка шоу бизнеса! Мальва! Мальвина! Недостижимый идеал тинейджерок! «Рыжее солнышко!». Мечта солдатиков дембелей, шоферов дальнобойщиков, гаишников и всех мужчин, носящих на плечах погоны…

Нечаянная любовь моя, подарок судьбы, последний привет уходящей молодости…

Прощай! И Прости!