Текст книги "Искатели странного"

Автор книги: Анатолий Андреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

Глава 5

На улице было тихо. Где-то далеко бушевал карнавал, слышались голоса и музыка. Так, словно все это было лишь звуковой иллюстрацией, фонограммой к некоему действу. Георг поморщился, помотал головой, отгоняя навязчивое представление о происходящем, как о чем-то нереальном, и ускорил шаг, догоняя Ковача и идущую за ним Юлию. Ковач сказал чуть слышно:

– Вы, конечно, можете отставать, догонять и вообще… Но только, ради бога, не стреляйте…

– Чего это – стрелять, – независимо сказала Юлия, не вынимая, впрочем, руки из карманов.

Георг дипломатично промолчал – у него в кармане тоже лежал бластер. Правда, он не был уверен, что заставит себя пустить его в ход. Джерри Ковач словно прочитал его мысли:

– Выстрелить прицельно в кого надо вы все равно не сумеете. А так, с испугу пальнуть, – меня же и поджарите.

– Теоретик… – протянула Юлия с непонятным выражением.

– Практик, к сожалению, практик, – вздохнул Джерри. – Я же знаю, что никто из вас даже в зубы дать никому не сможет. Непротивленцы…

– Как в зубы? – непроизвольно спросил Георг.

– А очень просто. Не дожидаясь, пока тебе самому залимонят, – равнодушно сказал Джерри и тут же отпрянул в сторону, подняв предостерегающе руку:

– Тс-с…

Георг с Юлией тоже затаились в тени. По середине улицы преувеличенно твердым шагом проследовал какой-то мужчина. Стук его каблуков по мостовой еще долго отдавался в спящих улицах.

– Ладно, пошли… – вздохнул Джерри. – Главное, не стреляйте, не суетитесь и не отставайте от меня. Ваша работа не уйдет.

В отличие от Джерри – или и вправду Слепнева, как он им вчера объяснял, – Георг вовсе не ощущал душевного подъема. Вообще все, что он говорил, было весьма похоже на бред; ну как, в самом деле, поверить, что они с Юлией какие-то пришельцы, земляне, оборотни, по терминологии Джерри. И о себе он тоже наговорил семь верст до небес, и все лесом… Но вот что касательно слежки – это действительно было. А если это звено в рассуждениях Джерри реально, то логично предположить, что и все остальное соответствует действительности – и какая-то особая роль Центра здоровья, и то, что в него не пройдешь, кроме одного-двух дней в месяц, когда он охраняется «друзьями порядка». Даже если отбросить эту мистику, что в остальное время попытки проникнуть в Центр приводят к обморокам и потерям сознания, все-таки имело смысл посмотреть, что же там такое есть. Что-то ведь там охраняют! И когда? В наше время, когда само слово «охрана» стало анахронизмом.

Георг догнал Юлию, положил руку ей на плечо, укоротил шаг, чтобы идти с ней в ногу. Джерри не оборачивался, но Георг поймал вдруг себя на ощущении, что тот видит все вокруг, даже не оглядываясь. Тут же он рассердился на себя – что за рефлексия, в самом деле! Ничего они не теряют, согласившись на эту дурацкую ночную вылазку. Нет так нет, значит, все только плод болезненной фантазии Джерри. Но зато если что-то такое есть на самом деле… Георг не загадывал, что именно изменится для них с Юлией, получи они новое знание. Одно ясно – общество, вынужденное что-то скрывать, не такое уж праведное. Значит, появляется надежда улучшить и свое с Юлией положение, выбраться из тупика, в который они попали…

За поворотом неожиданно открылась площадь. Слишком тихая для сегодняшней ночи – ведь карнавал был в разгаре. Вот, кстати, тоже вопрос, над которым никто не задумывался: что за странная периодичность этих карнавалов? Отмечают ли ими начало каждого месяца или вправду местный календарь подогнали под эти карнавалы? И почему этот район так безлюден сегодня?

Джерри остановился на углу, не выходя на свет. Георг и Юлия остановились за его спиной. Мрачный в тишине, высился фасад Центра здоровья. И площадь, и здание Центра были ярко освещены.

– Они ходят по двое, – нервно шепнул Джерри. – Одного-то меня они не испугаются. Так что вы не высовывайтесь, чтобы они подмогу не вызвали. Я потом вас позову…

Он не спеша, уверенной походкой двинулся к зданию. Шагов его почти не было слышно. Георг с Юлией, воспринимая все, как странную игру, послушались его, не вышли на свет. Одинокая фигура Джерри почти уже достигла ступеней перед входом, когда из-за колонны разом выдвинулись двое в отблескивающей металлом одежде и остановились лицом к площади, широко и уверенно расставив ноги. Юлия вздрогнула. Георг тоже еле сдержал возглас изумления – слова Джерри опять подтверждались.

Маленькая фигурка на площади меж тем остановилась. Потом она робко поднялась на ступеньку, еще на одну, а затем произошло быстрое движение, которого ни

Георг, ни Юлия зафиксировать не успели – Джерри метнулся вверх, к тем двум, блестящим. Послышался шум борьбы, звуки ударов, короткий лязг металла по камню. Все трое переместились в тень, откуда появился один лишь Джерри, нетерпеливо махнувший им рукой. Они быстро перебежали освещенное пространство. Джерри нетерпеливо переминался на границе света и тени, держа в каждой руке по бластеру. Они подбежали вплотную, стараясь не смотреть в сторону, где лежало что-то бесформенное, неподвижное, тускло отсвечивающее в темноте. Юлии стало дурно, она покачнулась. Георг подхватил ее под руку и спросил:

– Что с ними? – кивком показав в сторону неподвижных стражей.

– А-а… Отлежатся… – небрежно махнул Джерри рукой с зажатым в ней бластером.

Тут же он непонимающе уставился на нее, поднял вторую руку, тоже с оружием, хмыкнул и брезгливо отбросил бластеры в сторону. Было слышно, как они загремели по ступеням.

– Ну ладно, – сказал Джерри. – Я пошел… Вы, главное, близко не лезьте, а то пристрелят ненароком.

Он повернулся и быстро направился к двери. Юлия, все еще опираясь на руку Георга, как зачарованная двинулась следом.

В вестибюле оказалось пусто и гулко. Георг с Юлией остановились у входа. Неожиданный окрик заставил их отпрянуть в сторону, крик раздался вторично, и только тогда они сообразили, что кричали не им. К прошедшему уже внутрь Джерри подошли двое блестящих охранников. «Руки!» – скомандовал один из них. Джерри медленно поднял вверх обе руки, затем сцепил их и так, сцепленными руками, нанес охраннику тяжелый удар. Тот. не успел уклониться и рухнул на плиты пола. Джерри, вложивший в удар весь вес тела, молниеносно развернулся, но было поздно, на него в упор смотрел лиловый зрачок бластера. Охранник нажал на спуск, яростная фиолетовая молния прочертила полумрак. Непроизвольно опасаясь задеть распростертого напарника, блестящий взял слишком высокий прицел. Джерри успел, прокатившись по полу, пружинисто вскочить, когда второй выстрел яростным шипением вспорол пластик там, где он был только что. Третий раз охранник выстрелить не успел – Джерри косо прыгнул вперед, целясь ногами в лицо. Георг невольно отвел взгляд. «Ох!.. – простонала Юлия. – Как он его…»

– Вперед! Быстро! – задушевно прохрипел Джерри.

Георг с Юлией повиновались, не рассуждая. Происходящее парализовало их своей иррациональностью, они молча бежали вслед за Джерри длинным мрачным коридором. Выскочивших прямо на него двоих блестящих Джерри уложил, не задерживаясь и даже не обернувшись, чтобы посмотреть, здесь ли Юлия с Георгом. И лишь у высокой металлической двери они буквально ткнулись в его спину, он остановился, тяжело дыша и прислушиваясь к тревожной тишине в здании.

– Так… – прошептал он, не оборачиваясь. – Теперь вперед пойдёте вы. Не бойтесь, там у них нет бластеров, ведь здесь уже ЭВМ… Или компьютер – черт вас всех разберет с вашими компьютерами… Георг, постарайтесь мне помочь, ведь вы же можете. Ведь правда можете…

Джерри неожиданно оборвал свой лихорадочный шепот. По лицу его скользнула судорога. «Ох, как не хочется идти туда…» – с тоской выговорил он и разом, словно боясь передумать, оттянул в сторону тяжелую дверь и подтолкнул их в спины.

Это был обычный машинный зал. Только пульт управления был, пожалуй, побольше общепринятого, и Георг успел еще подумать, что это, пожалуй, не просто компьютер, а суперкомпьютер… Или даже искусственный интеллект, Мозг… А потом он перестал об этом думать, потому что к ним с Юлией со всех сторон угрожающе двинулись молчаливые, затянутые в металлическую чешую фигуры, и он отрешенно отметил, что самое страшное в них именно эти неторопливость и молчание, и тут замедленность кончилась, потому что из-за спины серой молнией метнулся и закружился среди фигур Джерри, и они начали падать, но не все, потому что все-таки их оказалось слишком много. Они сплелись в хрипящий клубок, который катался по полу, оставляя в своем движении то одно, то другое неподвижное тело. Георг с Юлией стояли, остолбенев, и вдруг несколько этих блестящих схватили Юлию и потащили куда-то, и она закричала, и тогда с Георгом тоже что-то произошло, и он подскочил и ударил не глядя, и сам покатился по полу от удара, чувствуя, что и его держат несколько пар рук. Тут. Юлия снова закричала, и Георг сумел вырваться, но его снова схватили, и он боролся, ощущая противоестественную, звериную радость от попадающих в цель своих ударов. Промелькнуло окровавленное, искаженное бешеной стремительностью лицо Джерри, и державшие Георга руки сразу ослабли. Он опять кинулся на помощь Юлии и отшвырнул от нее кого-то, а когда тот полез обратно, уложил его неожиданно расчетливым ударом ноги. А потом оказалось, что все кончено, Юлия сидит на полу и плачет, сам он стоит над ней и его трясет крупная нервная дрожь, а Джерри стаскивает неподвижные блестящие фигуры в угол и привязывает их каким-то кабелем к стойкам охладителя и друг к другу.

– Ладно, – сказал Джерри, вытирая кровь с расквашенной губы. – Нечего сидеть тут и слезу точить. Я свое дело сделал, привел вас сюда. Побыстрее приходите в себя и начинайте заниматься этой техникой. Тут я вам не помощник…

Он опять вытер кровь, размазав ее по подбородку. Рука у него дрожала. Да и весь он был какой-то взвинченный, не мог ни секунды простоять спокойно.

Георг тоже не был в состоянии заниматься чем бы то ни было. Он огляделся, посмотрел на связанных охранников, быстро перевел взгляд на Джерри. Странно, но, кроме вспухшей губы, других следов побоища на нем не было. Георг с любопытством спросил:

– Ты знаешь, мне показалось, что ты все это как-то… профессионально, что ли, делал…

– Что поделать, тяжелое детство, – засмеялся Джерри. Он понемногу приходил в себя. – И не смотри на меня так. Я не Джерри, а Евгений Слепнев. Слепнев! И насчет профессионализма ты точно заметил – я почти профессионал. Сколько раз мне в детстве нос расквашивали, сколько раз я кому-то морду бил…

Джерри-Евгений сказал это мечтательным тоном, словно не мог припомнить из своего далекого детства более приятного эпизода. Краем глаза он следил за реакцией Юлии и Георга, со скрытой усмешкой отмечая охватившее их изумление. «Ну вот и все, – подумал он. – Уже приходят в себя. Уже и хулиганские наклонности Жени Слепнева им любопытны и удивительны…» И он прозаически добавил:

– А если учесть, что я служил в армии… В наше время существовали армии и войны, и всякое такое. А служил я не просто в армии, а в морской пехоте. Впрочем, вам это ни о чем не говорит.

– Да нет, почему же, – вежливо отозвался Георг. – Говорит. Войны, битвы, боевые слоны… И еще этот… греческий огонь…

– Георг, прекрати истерику, – сердито сказала Юлия. Она поднялась с пола и успела поправить что-то в платье и прическе. Теперь по ней вообще не видно было, что здесь происходило что-то из ряда вон выходящее. Слепневу Юлия укоризненно сказала:

– А ты перестань дразнить. Драка эта зверская… Ты нам вчера нарассказывал – я тебе поверить не могу. Точнее, как-то умозрительно верю… И не ухмыляйся, пожалуйста! Шуточное дело – приходят к тебе и говорят, что ты вообще не ты! Кстати, пора бы уже и делом заняться!

Последние слова относились, несомненно, к Георгу, но Джерри-Евгений преувеличенно-серьезно закивал головой: да-да, мол, пора… Юлия не выдержала и засмеялась, смех перешел в судорожный всхлип – все-таки переволновалась она свыше всяческой меры. Георг ободряюще потрепал ее по плечу и прошел вперед, к пульту, присматриваясь и пытаясь с ходу найти в нем какие-то особенности.

Георг устроился в кресле – обычном, простом, не вырастающем неизвестно откуда, а прочно стоящем на плюшевом пластике пола. Он сосредоточенно набирал что-то на клавиатуре, вглядывался в появляющиеся на экране цветные строчки, снова брал аккорды на клавишах пульта. Это продолжалось уже довольно долго, но Слепнев и Юлия не отходили, так и стояли за его спиной. После сегодняшнего штурма назад им хода не было, они поставили на карту все, что у них было.

Слепнев, которому наскучило стоять молча, тихонько спросил Юлию:

– А почему тут пульт, клавиши и всякое такое? Я думал, у вас все на биотоках. Или просто голосом управляют, беседуют с этим компьютером…

– Вот Георг и беседует. А с клавиатуры… – так же шепотом отозвалась Юлия. – Голосом, конечно, тоже можно, но ведь это же неудобно. Постоянно следить за собой, чтобы не сказать ничего лишнего, не поговоришь на отвлеченные темы… В конце концов, ведь машины для людей, а не наоборот. Так и стараются делать, чтобы люди себя непринужденно чувствовали.

Слепнев удовлетворенно кивнул:

– Ну и ладно, хоть что-то знакомое от нашего времени осталось. А то свихнешься тут от этих… появляющихся кресел и прочего…

– Да не кресла это, а силовые поля, – рассеянно сказала Юлия. Она напряженно следила за тем, что происходило на пульте. – А голосовое управление оставлено в основном в бытовых устройствах, в обслуге, где надежность не так уж важна…

Слепнев с сомнением хмыкнул. Юлия добавила:

– Кроме того, здесь все очень старое. Лет сто пятьдесят как минимум.

– А ты как узнала? – удивился Слепнев. – Ты что, тоже во всей этой штуке разбираешься? И тоже можешь так, как он?

Слепнев кивнул на Георга, диалог которого с машиной все ускорялся и ускорялся, пока не превратился наконец в беспрерывный калейдоскоп вспышек на экранах. Слепнев не успевал прочесть, что высвечивалось на одном экране, а Георг подключил еще два, и не только успевал реагировать, но и сам что-то говорил Компьютеру – пальцы его так и бегали по клавишам. Уследить за ними было тоже невозможно.

Юлия с сомнением покачала головой:

– Вообще-то в работе с компьютером сложного ничего нет. Ты спрашиваешь, он отвечает, только и всего. Тут и ребенок справится. Но в данном случае сложность в том, что Мозг заблокирован. Георг сейчас как раз ищет ключ.

– А-а… Ну да, – пробормотал Джерри. – Я сразу так и подумал, что ключ…

– Ты же видишь, – нетерпеливо сказала Юлия, – что Георг пытается получить информацию о назначении этого Центра, а Мозг требует назвать пароль, кодовое слово. С чужаком он работать отказывается.

– Так на что же Георг рассчитывает? – удивился Евгений.

– Мозг не может лгать. Он либо отвечает, либо не отвечает, если это запрещено. А Георг подводит его к тому, чтобы он начал задавать наводящие вопросы. Понимаешь? Чтобы в них в косвенном виде оказалась заложена запрещенная к выдаче информация. И самое опасное, если Мозг вдруг прекратит диалог. Отключится и все, ввиду явных домогательств. Это наверняка в нем заложено. А тогда уже вообще ничего не сделаешь…

В этот момент Георг вдруг откинулся на спинку кресла, удовлетворенно глядя на экраны. На всех трех изумрудом светилась одна и та же фраза: «Пройдите в следующий зал».

– И это все? – разочарованно спросил Слепнев.

– Чудак человек, – победно усмехнулся Георг. – Да ведь он сдался и готов с нами работать! Человека заставить сменить убеждения не удалось бы…

– Как знать, – усмехнулся Джерри-Евгений. – Просто убеждать пришлось бы другими способами…

Георг покосился в угол, где шевелились, пытаясь освободиться, начавшие приходить в себя «друзья порядка», и не возразил.

Слепнев целеустремленно направился в угол, где находилась массивная металлическая дверь. «Должно быть, эта, уж очень хороша, – бормотал Он себе под нос. – У каждого должна быть своя специализация. Пусть я буду специалистом по дверям…» Он еще раз оглядел дверь и крикнул Юлии:

– Вера, если тебе не трудно, брось, пожалуйста, сюда свой бластер!

Юлия, переглянувшись с Георгом, отдала бластер Слепневу, и он, отогнав их с Георгом подальше и прикрыв локтем лицо, аккуратно выжег запор, приговаривая при этом по-русски: «Семь бед – один ответ…»

* * *

Второй зал по размерам был не меньше, но оборудованием был заставлен настолько, что показался тесным. Из всего, что там было, только пульт компьютера показался Слепневу знакомым. Георг с Юлией, похоже, тоже несколько растерялись, хотя и чувствовали себя поувереннее.

– Смотри – кибердиагност, – показала Юлия Георгу кабинку, почти скрытую в недрах какой-то непонятной установки.

Слепнев тоже посмотрел. Кибердиагност он знал – хорошая штука. Его – или Вадима Кузьминых – частенько засовывали в кабинку. Конечно, не в эту, но почти в такую же.

Георг, не рассматривая больше ничего, подсел к пульту.

– Здесь Георг Имманен, Юлия Джексон и Джерри Ковач. Какая имеется информация? – отстучал он вопрос.

– Психоматрицы в кристаллозаписи и в динамической памяти; исходные психоматрицы в кристаллозаписи; стандарт-информация Центра здоровья; стандарт-информация Центра планирования; расчетная модель поведения на сорок пять недель, – с готовностью ответил Мозг.

– Интересно… – протянул Георг. – Психоматрицы… Значит, все-таки психокоррекция… Молодой человек, – торжественно обратился он к Джерри, – позвольте принести вам свои извинения. Я был не прав, не поверив вам сразу…

– Подожди-ка, – перебила его Юлия. Она положила на пульт свою узкую руку, с трудом дотянувшись до клавиатуры из-за спины Георга. Чуть помедлив, она отстучала:

– Расчетная модель поведения – Юлия Джексон – Георг Имманен – взаимные контакты – расчетная модель поведения – вывод на дисплей.

Тут же на экране высветилась надпись:

ВЕРОЯТНОСТЬ ВСТРЕЧИ И ЗНАКОМСТВА – 0,64 ПО ФАКТУ ВСТРЕЧИ ВЗАИМНАЯ ПРИВЯЗАННОСТЬ ДРУЖБА – ВЕРОЯТНОСТЬ 0,96

ЛЮБОВЬ – ЮЛИЯ ДЖЕКСОН – ВЕРОЯТНОСТЬ 0,96 ЛЮБОВЬ – ГЕОРГ ИММАНЕН – ВЕРОЯТНОСТЬ 0,93 УСРЕДНЕННАЯ ВЕРОЯТНОСТЬ ЛЮБОВНОЙ СВЯЗИ – 0,17 НЕОБХОДИМ КОНТРОЛЬ НЕОБХОДИМ КОНТРОЛЬ НЕОБХОДИМ КОНТРОЛЬ НЕОБХОДИМ КОНТРОЛЬ

– Куклы… Марионетки… – закусила губу, чтобы не разрыдаться, Юлия.

– Так ведь это… вероятности не очень большие, – неуверенно сказал Евгений. – Вот тут всего ноль семнадцать… Чего уж ты…

– Дурак! Из трех-то миллионов населения? – бросила Юлия.

– Подожди! Без истерик! – холодно сказал Георг. Он тоже был обескуражен, но держал себя в руках. – Посмотрим, кем мы раньше были, до психокоррекции. По-моему, все дело в этом. Или нет, лучше сделаем так…

– Георг Имманен – возврат исходной психоматрицы – срок: немедленно – команда на исполнение.

Экран мигнул чистым зеленым цветом:

ГЕОРГ ИММАНЕН – ИСХОДНАЯ ПСИХОМАТРИЦА – НАЛОЖЕНИЕ НА СОЗНАНИЕ, СРОК – НЕМЕДЛЕННО. КОМАНДА НА ИСПОЛНЕНИЕ – ПОДТВЕРЖДЕНИЕ. ЗАЙМИТЕ КАБИНУ. ЗАЙМИТЕ КАБИНУ. ЗАЙМИТЕ КАБИНУ…

Последняя строка – с предложением занять кабину – ритмически загоралась и гасла. Юлия и Евгений не успели еще отреагировать, а Георг уже порывисто поднялся, подошел к кабине кибердиагноста, встроенной в непонятную установку, и влез в ее нутро. Установка ожила, послышалось гудение, замелькали сигнальные огни на узлах и блоках, по экрану дисплея побежали какие-то цифры – вероятно, режимы, и параметры работы установки. В напряжении прошло две-три минуты, пляска огней прекратилась, открылась дверца кабины, и Георг, целый и невредимый, вышел наружу.

Юлия и Евгений молчали и не отводили от него встревоженных взглядов. Георг быстро обежал помещение цепкими глазами, сунул руки в карманы и вздернул плечи.

– Ну вот, – сказал он недовольно. – А где Мейджер?

Слепнев и Юлия молчали. Георг взглянул на них, чуть подумал и осторожно добавил:

– Здравствуй, Вера… Ты не подумай, я сразу тебя заметил. Только… э-э-э… подвоха ждал… Ты ведь, кажется, на Паэпете или на Ригеле должна быть?

– Георг, – сказала Юлия, – Георг…

– Георг? – слегка удивился он. – Что здесь происходит, Вера?

– Ну, теперь ты видишь? Видишь? – в возбуждении схватил Юлию за руку Слепнев. – Я же говорил!

Юлия вырвала руку и спрятала лицо в ладонях. Георг тряхнул головой, словно сбрасывая остатки сна, и подошел к Слепневу.

– Черт возьми, словно через центрифугу пропустили… Вы тоже с Верой прилетели? Вы можете внятно изложить, что происходит?

Путаясь и сбиваясь, Слепнев начал излагать. К его удивлению, Георг сразу уловил суть и слушал, не перебивая, лишь подгоняя точными короткими вопросами. Наконец Слепнев замолчал. Юлия уже успокоилась и без интереса слушала Слепнева, со страхом и затаенной надеждой рассматривая Георга. Наконец Слепнев добрался до конца повествования. Георг неуверенно улыбнулся:

– А что? В этой истории есть хар-рошая доля благородного безумия! Но мне она нравится, – поспешно сказал он, предупредив возмущенную реплику Слепнева. Помолчав, он добавил, задумчиво глядя на Слепнева:

– Не знаю, какой ты Слепнев из двадцатого века, но Вера такая же Юлия, как я – Георг…

– Ну и кто же ты? – с расстановкой спросил Слепнев. Он, видимо, обиделся.

– Я? Я – Беккер… – равнодушно сказал тот, не обращая на Слепнева специального внимания. Его больше интересовала Вера-Юлия, и он не смог скрыть разочарования, когда она ничем не выразила своего отношения к его имени.

– Я – Беккер, – повторил он уже для Слепнева. – Функционер УОП… Ну, если ты и вправду из двадцатого столетия, то можешь считать, что я – работник Службы безопасности. Командирован сюда, чтобы некоторым образом расследовать это вот… безобразие…

Юлия вздохнула. Беккер встрепенулся: – Ну ладно, посмотрим, что мы тут натворили…

Он прошел к двери, мимоходом осмотрел ее, вышел ненадолго в предыдущий зал и вернулся озабоченный.

– Это кто, ты? – спросил он Евгения, кивнув назад. – Или я тоже к ним руку приложил?

Слепнев промолчал.

– Тоже мне, рейнджер. Двадцатого века… – добродушно проворчал Беккер. – Между прочим, кое-кто из них вот-вот развяжется. Да и смена может прийти. Так что давай-ка запремся.

И они пошли к сломанной двери. «Прелестно, прееле-естно», – напевал себе под нос Беккер, осматривая сгоревший запор. Наконец он захлопнул дверь и довольный вернулся к пульту. Слепнев, со скептическим выражением лица, сопровождал его.

– Теперь она закрывается только изнутри, – объявил Беккер, словно Юлия только и ждала этого сообщения.

Потом он посерьезнел и обратился к ней с некоторой торжественностью:

– Вера… На твое сознание наложена чужая психоматрица, чужая личность. Поэтому я официально, как представитель Управления общественной психологии Земли, спрашиваю: Вера Грей, согласна ли ты подвергнуться направленному психовоздействию с целью устранить последствия случайного или злонамеренного Вмешательства в твое сознание? Предупреждаю, что в результате воздействия ты потеряешь весь комплекс воспоминаний, привычек и личных черт, характерных для навязанного тебе сознания… э-э-э… Юлии Джексон… Тебе будет возвращена твоя подлинная личность.

После секундного колебания Юлия кивнула и твердо сказала:

– Да, я согласна, – и без напоминания пошла к кабинке.

Беккер быстро набрал на пульте задание.

– А это не опасно? – спросил Слепнев.

Беккер пожал плечами и с неожиданным интересом оглядел установленное в зале оборудование.

– В принципе – нет, – ответил он после паузы. – Но очень уж тут все старинное. Сделано лет этак двести назад…

Внезапно он оживился:

– Погоди, погоди… Да ведь на Земле стационарные ментоскопы появились лет восемьдесят тому… Значит, здесь уже во всю занимались и глубоким ментоскопированием, и психокоррекцией, и все втихаря? Ну, молодцы! Вот это прогресс науки! Лет на сто Землю обогнали!

Он, словно по инерции, посмеялся еще немного, затем повернулся к Слепневу и, смущенно приглаживая торчащий на макушке вихор, спросил:

– Кстати, пока Вера не слышит… Мне показалось… Какие тут у нас были… э-э-э… взаимоотношения?

– Тебе не показалось… – ответил Слепнев. Он подумал и добавил: – И тоже кстати – как мне кажется, и она, и ты были женаты. Не друг на друге…

Беккер крякнул и покраснел. Слепнев решил прийти ему на помощь, сменить тему разговора:

– Меня вот, пещерного человека, удивляет, как вы запросто со всякой техникой управляетесь. Ну ладно эти ваши птерокары да орнитоптеры, тут и я могу, но ты вот и с психо… профилактикой запросто…

Беккер облегченно засмеялся:

– Ну, во-первых, здесь техникой управляю не я, а компьютер. Я ему даю задание и понятия не имею, что и как он тут делает. А во-вторых, я по этой, как ты выразился, психопрофилактике и кандидатскую, и магистерскую диссертации писал.

– Мистер-Твистер, бывший магистр… – раздался сзади оживленный голос Веры.

Она, не удержавшись, взъерошила Беккеру волосы и заявила:

– Ох, Беккер, как хорошо, что ты жив! Я, как SOS получили, просто места себе не находила! Кстати, где это мы? И почему у меня такое ощущение, будто я что-то забыла? И откуда ты взялся? Мне же твердо сказали, что тебя нет, выбыл. И что они не фиксируют, куда и каким кораблем отправляются гости планеты! Закрой рот, Вадим, и съешь лимон, а то слишком у тебя физиономия довольная!

Беккер, с улыбкой выслушавший ее тираду, не успел ответить: в дверь с силой ударили чем-то тяжелым. После паузы удар повторился, потом еще и еще.