Текст книги "Нити судьбы (СИ)"

Автор книги: Анастасия Трусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 53 страниц)

Глава 41.

Глава 41.

Цепи, наручники, «железные девы», дыбы, «кошачьи лапы», плети и много чего ещё, чему я не знала ни названия, ни применения. Была бы у меня такая возможность, я бы завопила в голос и удрала бы оттуда! Но, закричав, я бы только показала свою слабость, а убежать мне бы, всё равно, не дали. У меня, и так, коленки тряслись и в горле от страха пересохло! И, повинуясь секундному порыву, я, стоя на пороге, попятилась назад, но за моей спиной был Рейф, который, буквально, втолкнул меня в комнату.

– Не понимаю, зачем вам всё это? – мой голос дрогнул. – Что вам даст то, что вы замучаете меня?!

– Что нам это даст – мы, как раз, и посмотрим, – усмехнулся Рейф. – Иди-ка сюда, – он с силой притянул меня к себе и вновь цапнул меня за губу!

– Что ты делаешь?! – взвизгнула я, вырываясь.

– Ничего не могу с собой поделать. Мне так нравится вкус твоей крови! – заявил рыжий, подводя меня к цепям, прикреплённым к стене и пристёгивая меня к ним наручниками.

– Я хочу поиграть с тобой, девочка, – вновь заговорил Филипп. – Правила игры такие. Я могу делать с тобой всё, что захочу, а ты… ты можешь спастись, но с одним условием. Ты должна предать свою подругу. Ты сказала, что согласна на всё, лишь бы я не отдавал её Рейфу и сам ничего с ней не сделал, но отдать её нам – это единственный вариант для тебя. Только скажи: «Можешь делать с моей подругой всё, что захочешь!» и для тебя всё закончится. Одна фраза и ты выйдешь из этой комнаты и из этого дома.

– Всё так просто? Но я не соглашусь на это.

– В начале, да. Но, ты не выдержишь, девочка. Пройдёт от силы, двадцать минут и ты будешь на всё согласна. Думаю, можно начать с самого простого. С того, что мы делали с Лавинией Лейк, – похоть в глазах Филиппа не оставляла сомнений, что он имеет в виду.

«Не проще ли было бы согласиться с Филиппом? Просто сказать: «Можешь делать с моей подругой всё, что захочешь». Ведь, так было бы лучше! – шептал назойливый внутренний голос. – Почему ты должна страдать, вместо Вэл? Не твоя вина, что она сюда попала!».

«Нет, моя! – отвечала я сама себе. – Люди Филиппа пришли за мной! Если бы мне не взбрело в голову идти к Загиру, учиться стрелять из пистолета (который у меня, впоследствии, отобрали), ничего бы не произошло!».

А тем временем, Филипп подошёл ко мне:

– Может, всё-таки, передумаешь? Эта девчонка не стоит того, чтобы из-за неё мучиться.

Я только молча покачала головой.

– Ну, мне же лучше от твоего упрямства.

Вы никогда не замечали, что у мафиози есть дурная привычка – либо рвать на женщинах одежду, либо резать её? То ли они считают, что это – круто, то ли ещё что-то. Не знаю. Но, у Филиппа был именно такой пунктик. Разрезая мою одежду на лоскуты ножом, у него было такое радостное лицо, как у ребёнка, который получил новую игрушку! Хотя, это сравнение недалеко от истины. Для Филиппа я была именно игрушкой, которую, чтобы было ещё веселее, можно поломать!

Когда холодное лезвие коснулось обнажённой кожи, я вздрогнула! На мне уже ничего не было, кроме нижнего белья! Ужас заполнил всё моё сознание! Я не имела возможности сопротивляться – руки были надёжно скованны наручниками. Но, даже если бы это было не так, это мало бы помогло, так как страх буквально парализовал моё тело!

– Не надо, – одними губами произнесла я, когда нож разрезал одну лямку лифчика.

– Что? Я тебя не слышу, девочка! – насмешливо сказал Филипп. – Скажи, что мы можем забрать твою подругу, и я отпущу тебя.

– Нет!

– Нет? Жаль. А знаешь, я решил изменить правила нашей игры. Если в течение последующих трёх минут ты не согласишься предать эту девчонку, я не остановлюсь. Даже если ты, впоследствии, передумаешь, я не приму это во внимание. Ты этого хочешь?

– Я уже всё сказала, Филипп. И добавить мне больше нечего.

«М-да, а голос-то дрожит, как осиновый лист. Героиня недоделанная, которую второй раз за день пытаются изнасиловать! Пожинай теперь плоды своего упрямства! Но, неужели всё так и закончится?! Ну, почему я не могу использовать пирокинез Кая, как в случае со Стефаном Краусом?! Я сейчас напугана не меньше (если даже не больше), чем тогда! И где Лекс?! Я сейчас согласна на любого спасителя! Неважно – кто! Просто вытащите меня отсюда!».

– Вы знаете, босс, – внезапно подошёл Рейф. – Я тут подумал… Мне кажется, что вам очень хочется спать. Думаю, часа вам, вполне, хватит, чтобы выспаться.

– Ты о чём, Рейф? – с раздражением посмотрел на своего подчинённого мужчина и… нож безвольно выпал из его рук, а потом и сам Филипп упал на пол.

– Что с ним?! Что ты с ним сделал?! – нет, я, конечно, сказала, что согласна на любого спасителя, но… не до такой же степени!

– Как я и сказал, ему просто захотелось спать.

– Но… мне говорили, что Филипп не подвластен гипнозу!

– Филипп тоже так думает, – ответил Рейф. – Этот старый дурак, правда, думает, что я служу ему. На самом деле у него нет никакого противостояния гипнозу. Это я внушил ему эту чушь. А через Филиппа эту ложь проглотили и все остальные. Сейчас весь криминальный мир считает, что я – правая рука Филиппа, которого я не могу загипнотизировать. Никто и не подозревает, что все решения Филипп принимает под моим контролем.

– Значит, это ты настоящий главарь банды, а не Филипп! – осознала я.

– Совершенно верно. Это довольно удобно – использовать Филиппа, как ширму для своих дел.

– А на все эти… изнасилование и тому подобное… это ты его толкал?

– Нет. Я лишь помогаю Филиппу правильно распоряжаться бизнесом. Всё же остальное – его собственные желания.

– Если это так, то почему ты помешал ему сейчас? И почему ты мне рассказываешь обо всём этом?

– Рассказал потому, что ты, всё равно, не выйдешь отсюда. А помешал я Филиппу потому, что я не собираюсь делиться с ним тобой. Ты будешь только моей, Милена Бэлоу. И мне плевать на игры Филиппа. Мне не нужна та девчонка, пока ты здесь. Так что, хоть кричи, хоть не кричи – это не поможет. Кстати, Милена, а ты девственница? – неожиданно спросил Рейф, в наглую лапая мою грудь так, что я ахнула от боли.

– Да пошёл ты, извращенец! – закричала я, пытаясь его пнуть.

– Хм, судя по твоей реакции, скорее всего, девственница, – довольно рассмеялся парень. – В любом случае, я это сейчас проверю.

– Нет, не смей ко мне прикасаться!

– Ха, а ты, ведь, утверждала, что на всё согласна. Как быстро меняются люди!

– А это не люди быстро меняются. Это быстро меняются хозяева положения! Я верила Филиппу в том, что он своё слово сдержит, пока мы играем в его извращённую игру! Тебе я не верю! К тому же, ты сам сказал, что тебе не нужна Вэл!

– Надо же! Прикованная наручниками, в одном нижнем белье, беззащитная… И так смело пытается себя вести! Но, скоро от твоей смелости не останется и следа.

Он снова стал меня целовать. Но, в этот раз я укусила его за губу! Укусила так, что, когда он захотел разорвать поцелуй, его кровь хлынула ко мне в рот! Меня чуть наизнанку не вывернуло от чужой тёплой солоноватой жидкости, заполнившей мой рот! А Рейф только рассмеялся. Его лицо вновь приблизилось ко мне, и с его губы падали капли крови. Его кровь стала капать на моё лицо…. Он наклонился и стал слизывать с меня свою собственную кровь!

– Будь уверена, Милена, этот секс ты никогда не забудешь, – прошептал Рейф.

У меня из горла вырвался крик. Страх и отчаяние завладели мной! Рейф же устроился между моими ногами. Я не успела воспротивиться. Я не могла помешать ему. Я начала хныкать от ужаса, ненавидя себя за свою собственную слабость.

А потом… потом…

– Ну, чего же ты медлишь? – внезапно заговорила… я? – Давай, кусай меня сильнее! Прижми меня с силой к себе! Заставь стонать от сладкой боли внутри меня! Ты, ведь, хочешь этого, Рейф?

«Это говорю не я! – с ужасом поняла я. – Это двигаются мои губы, это из моего горла доносятся слова, но… это говорю не я! Я не хочу, чтобы Рейф меня кусал! Я, вообще, не хочу, чтобы он ко мне прикасался! Так, какого чёрта?!».

– Какая неожиданная смена настроения! – Рейф, похоже, тоже не мог понять, что со мной случилось. – Ты решила смириться с неизбежным и получить удовольствие или… хочешь, таким образом, усыпить мою бдительность?

– Какой толк усыплять твою бдительность, если я в наручниках? Мне просто интересно – на что ты способен в… этом плане, – мои губы растянулись в какой-то пошлой улыбочке (внутри же меня просто передёрнуло от всего этого – я совершенно себя не контролировала). – Только… ты кое в чём ошибся, Рейф.

– Ошибся? В чём?

– Я не буду твоей, Рейф. Это ты теперь принадлежишь мне. Ты мой, Рейф! – я рассмеялась непривычным высокомерным смехом.

«Что за бред я несу?! Как Рейф может быть моим?! Во-первых, это невозможно, а во-вторых, даже если бы и было, то я была бы против!».

– Говоришь, я твой? Как интересно! Мне это даже нравится, – гипнотизёр, неожиданно ласково, погладил меня по щеке. – Милена…

– Можешь называть меня Адалиссой, – перебила его… я?!

– Адалиссой? – с удивлением переспросил Рейф, отстраняясь от меня.

«Да что со мной такое творится?! Что ещё за Адалисса?!».

– Можешь считать, что мне просто нравится это имя. А теперь… иди ко мне, – я протянула к нему руки, насколько хватало цепи, к которой были пристёгнуты наручники.

Дважды Рейфа приглашать не пришлось. Он снова прижался ко мне, целуя мои губы. А затем… за спиной Рейфа мелькнула какая-то смазанная тень, а ещё через секунду там стоял Лекс, приставив пистолет к голове рыжеволосого.

– Я бы посоветовал тебе отойти от неё, если не хочешь, чтобы твои мозги соскребали со стен, – произнёс Лекс.

– Ну, зачем же так сразу? – чуть насмешливо поинтересовался Рейф, но от меня отошёл.

– Лекс? Откуда ты здесь? – я с радостью отметила про себя, что снова себя контролирую.

– Может, поговорим об этом как-нибудь потом и в другом месте? – предложил Мейснер. – Ключ от наручников, – потребовал он от Рейфа.

Когда ключ оказался у него, Лекс освободил меня и, за невозможностью восстановить мою одежду, отдал мне свою куртку, которая была мне чуть ли не до колен, что не могло не радовать.

– Кстати, не твоё? – протянул мне Лекс мой пистолет.

– Где ты его нашёл? – спросила я, забирая у него оружие.

– Где нашёл – там уже нету.

– Ладно, не важно, – я повернулась к Рейфу и направила на него пистолет.

– Убьёшь меня? А рука не дрогнет? – в голосе слышалась издёвка и полная уверенность в том, что я не смогу этого сделать. – Ты, ведь, никогда никого не убивала, верно?

А я… я вспомнила Лави; вспомнила обещание, данное ей; вспомнила, что Рейф чуть не сделал со мной… И я осознала, что могу легко, без всяких угрызений совести или страха, пристрелить эту сволочь!

– Милена, ты не можешь его убить, – неожиданно сказал Лекс.

– Почему это?! Ты, как и Рейф, не веришь, что я смогу это сделать?! Будь уверен, он сдохнет от моей руки!

– Я не это имел в виду, – покачал головой Мейснер. – Если ты убьёшь Рейфа, ты сама умрёшь.

– Что?! Ты о чём?!

Судя по недоумённому лицу Рейфа, он тоже не знал, о чём говорил киллер.

– Рейф, ты, ведь, никогда не пил кровь демонов? – вместо ответа спросил Лекс гипнотизёра.

– Кровь демонов? Как-то не приходилось. Слышал только, что она является наркотиком и что, выпив её, обретёшь бессмертие.

– Лекс, почему ты спрашиваешь его об этом?! – возмущённо воскликнула я. – Какая разница – пил он когда-нибудь кровь демонов или нет?!

– Разница, как раз, большая. Ты знаешь, что происходит с человеком, который в первый раз выпил эту кровь?

– Да откуда мне знать-то?! И за каким чёртом?!

– Между демоном и человеком, который пьёт его кровь, устанавливается связь. Человек не просто получает бессмертие на каких-то жалких пятьдесят лет – он будет жить до тех пор, пока жив демон. Но, минус тоже есть. Человек будет зависеть от своего демона. Он не сможет пить ни чьей другой крови. Правда, это – обоюдоострый меч. Как я и сказал, умрёт один – умрёт второй.

– Во-первых, что-то я у тебя, Лекс, такой проблемы не замечала, – начала я.

– У меня её и нет. Я убил своего первого демона ещё до того, как между нами установилась эта связь. Если демон или человек не хотят этой связи, то один из них сразу же должен уничтожить другого, после того, как человек выпил кровь. Если сразу этого не сделать – не сделаешь уже никогда.

– Во-вторых! – продолжала я. – Всё это, конечно, очень интересно, но… При чём здесь я и этот рыжий ублюдок?!

– Милена, а ты забыла, о чём я тебе рассказывал? О том, кто твой отец?

– Да при чём здесь… твою мать! – дошло до меня. – Этого… этого не может быть! Ты хочешь сказать, что из-за того, что мой отец – демон… Но, ведь, Рейф не пил мою кровь!

– Твои, искусанные до крови, губы – его рук дело?

– Его. То есть, из-за того, что этот гад меня укусил, я не могу его убить?! Это – безумие! И, вообще, моя мать была человеком, так что, возможно, ничего и не произошло! – я пыталась уверить в этом не столько Лекса, сколько себя, но понимание того, что я крупно влипла, становилось всё более ясным.

– Милена, ты помнишь, что я тоже пил твою кровь? – поинтересовался Лекс. – Так вот, я могу, с полной уверенностью, сказать, что твоя кровь – кровь демона. Не человека. Не знаю, что ты унаследовала от своей матери, но кровь – точно от папаши. А Рейф сам сказал, что кровь демона ему, до сегодняшнего дня, пробовать не приходилось. Следовательно… сама понимаешь.

– Так, как я понял из всего разговора, – вмешался Рейф. – Отец Милены – демон и из-за того, что я слизывал её кровь (то-то она мне на вкус странной показалась), я, можно сказать, стал бессмертным, так что ли? И Милена не может меня убить? Ха, а это забавно!

– Может и забавно, но помни и то, что к тебе это тоже относится, – сказал Мейснер. – Если Милена погибнет, то ты тоже её не переживёшь.

– Ты поэтому говорила, что я твой? – обратился ко мне мужчина.

– Ты такое ему говорила? – в свою очередь удивился киллер.

– Забудьте! Я тогда плохо соображала… не понимала сама, о чём говорю!

– Кстати, а ты не простой киллер, за которого я тебя принял при нашей первой встрече, – усмехнулся Рейф, глядя на Лекса.

– Рад, что до тебя дошло.

Вдруг, я услышала какой-то шум, который до этого не замечала. Он доносился из-за закрытой двери. Было такое ощущение, что кто-то плакал или стонал от боли. Или, и то и другое.

– Что там находится? – спросила я Рейфа.

– Там живут питомцы Филиппа, – ответил тот.

– Кто? Питомцы?

– Ага, – кивнул Рейф. – Хочешь посмотреть?

– Открывай дверь.

Когда я сказала последнюю фразу, Рейф как-то нехорошо улыбнулся. Он знал, что находится за дверью и знал, что это мне совсем не понравится. Я увижу там то, чего совсем не хочу видеть. Мне хотелось крикнуть Рейфу: «Не надо! Не открывай эту дверь! Я не хочу этого видеть! Не хочу! Не хочу! Не хочу!». Но, я просто молча ждала, пока Рейф откроет дверь.

За дверью было помещение немногим больше, чем то, в котором были мы. Оно было больше похоже на подвал – темно, сыро. И там… там находились шесть девушек, не старше восемнадцати лет. Все сидели на цепи, прикреплённой к ошейникам на шее, как какие-то животные! Одежды на них не было абсолютно никакой. На телах не было ни одного живого места – кожу девушек покрывали синяки, гематомы, ссадины… На руках и ногах были следы то ли от наручников, то ли от кандалов. Чью-то спину украшали шрамы, оставшиеся от ударов плетью, а у кого-то раны были совсем свежие – лопнувшая кожа, высохшая кровь. Я взглянула одной из этих девушек в глаза. Боже, что это был за взгляд! Это были глаза затравленного зверя! Кроме страха и обречённости в них не было ничего!

– Господи, кто эти девушки?!

– Как я и сказал, Милена, это – питомцы Филиппа, – спокойно произнёс Рейф.

– Питомцы?! Мы, вообще-то, о людях говорим! Какие, к чёрту, питомцы?! Откуда они здесь?!

– Эти девчонки просто приглянулись Филиппу где-то. Кто-то на улице, кто-то в клубе. В результате, их похищали и привозили сюда.

– У тебя тоже есть такие… питомцы? – тихо спросила я, еле сдерживаясь, чтобы не заорать в голос.

– Сейчас нет, – ответил Рейф. – Была одна, но… хм, скажем так, она не выдержала моих игр.

– Я, правда, не могу его убить? – поинтересовалась я у Лекса.

– Правда.

– Ладно, с этой проблемой разберусь позже, – вздохнула я.

Я подошла к одной из девушек. Увидев меня, она, в ужасе, забилась в угол и заплакала. Плач был больше похож на скулёж побитой собаки и человеческий напоминал весьма отдалённо. Наверное, она настолько долго пробыла здесь, что её психика дала трещину (если уже полностью не потрескалась). В данный момент она всех воспринимала, как врагов, которые хотят причинить ей ещё больше боли. И это было не удивительно.

– Тихо. Спокойно, – заговорила я, как можно более спокойным и благожелательным голосом. – Я не причиню тебе вреда. Я просто хочу тебе помочь.

Девушка ничего мне не ответила, продолжая смотреть на меня дикими, заплаканными, затравленными глазами. То ли она не понимала, что я ей говорю, то ли она не верила моим словам.

– Рейф, где ключи от их цепей? Давай их сюда! – потребовала я.

– Они должны быть у Филиппа, – ответил он.

– Тогда быстро приведи его в чувство! – рявкнула я. – Раз ты его сознания лишил, значит, ты можешь его и вернуть!

Рейф не стал спорить (да и не в его положении это делать). Он подошёл к Филиппу, наклонился к нему, что-то прошептал и тот, мгновенно, открыл глаза. Филипп огляделся, в первые секунды не понимая, где находится и что, вообще, происходит. Потом его взгляд наткнулся на Лекса:

– Ты? Ты же тот парень, который был с Миленой в прошлый раз! Откуда ты здесь?

– Ты бы лучше задал вопрос своему помощнику – почему ты оказался на полу, без сознания, – усмехнулся Лекс.

– А давайте вы будете разбираться между собой в другое время?! – перебила я киллера. – Филипп, ключи от цепей этих девушек у тебя?

– О, тебя освободили, Милена? Какая жалость, – вздохнул Филипп, поднимаясь с пола. – Ты мне так нравилась в столь беспомощном виде…

– Ты мне не ответил на вопрос! Ключ у тебя?!

– У меня. Хочешь его получить?

– Если ты мне его немедленно не отдашь, я пристрелю тебя прямо сейчас и, всё равно, ключ заберу!

– Да пожалуйста, – с деланным равнодушием сказал Филипп, доставая из кармана ключ.

Я хотела подойти к Филиппу и забрать у него ключ, но Лекс не позволил. Он сам забрал у наркодиллера ключ и передал его мне. Я снова приблизилась к девушке. Она задрожала и вся сжалась от страха. Таким образом, она закрыла от меня своими руками ошейник с замком на шее. Мне не удавалось убрать руки девушки, никакие уговоры не помогали… Полностью уверившись, что сама я ничего не смогу сделать, я позвала Лекса:

– Лекс, помоги мне, пожалуйста, убрать её руки с ошейника. Мне самой не справится.

Когда мне удалось снять ошейник с пленницы, похоже, только тогда она осознала, что никто не пытается причинить ей вред. Она, впервые, посмотрела мне в глаза и еле слышно спросила:

– Кто… кто вы?

– Да мы тут… как бы… случайно оказались, – ответила я, не зная, как мне объяснить сложившуюся ситуацию. – Вот… вас нашли. Не волнуйтесь, вы здесь больше не останетесь.

– Милена, а тебе никогда не говорили, что чужие вещи трогать нельзя? – поинтересовался Филипп. – Ни трогать, ни, тем более, распоряжаться? Кто сказал, что мои игрушки здесь больше не останутся?

Как меня взбесили слова Филиппа! Волна ярости просто накрыла меня с головой! Я бы накинулась на Филиппа с голыми руками, несмотря на пистолет в моей руке, если бы Лекс меня не удержал. А потом в доме раздались выстрелы и чьи-то крики.

– Похоже, твой кукловод явился, – сказал Лекс.

И он оказался прав. Через несколько минут в комнату ворвались вооружённые люди, а за ними зашли Кай и Натаниэль. Я тут же бросилась к Каю, забыв о Филиппе!

– Гредман?! – изумлённо воскликнул Филипп, увидев Натаниэля. – Что ты делаешь в моём доме? Мы с тобой никаких общих дел не ведём, да и не ссорились никогда.

– Не ссорились? – переспросил Натаниэль. – Ты издеваешься надо мной?! Ты в курсе, что девушка, которую неделю назад изнасиловали ты и твои люди – моя родная сестра?!

– Что?! Та девчонка… Но, этого не может быть! Мы же видели её паспорт – у неё другая фамилия!

– У нас разные отцы. Но, это сейчас не имеет значения! Мне плевать, Филипп, знал ты о том, что она моя сестра или нет! Ты сегодня умрёшь в любом случае, как и твои люди!

– Я, ведь, правда, не знал, что она – твоя сестра, Натаниэль! – закричал Филипп. – Не знал! Я бы и пальцем её не тронул! Рейф! – оглянулся он в поисках своего помощника, но… его нигде не было.

– Похоже, твой подручный от тебя сбежал, – усмехнулся Кай, прижимая меня к себе. – И когда только успел?

– Плохо своих людей контролируешь, раз они бросают тебя, – сказал Гредман, направляя на наркодиллера пистолет. – Ну, что? Хочешь что-нибудь сказать перед смертью?

– Мне жаль, что так вышло, Натаниэль. Если бы я только знал…

– Жаль? Значит, сестёр каких-либо влиятельных людей трогать нельзя, а со всеми остальными можно делать всё, что угодно? Ты так считаешь, Филипп? – поинтересовалась я. – Ну, и мразь же ты! Мистер Гредман, вы мне обещали. Обещали, что я убью его.

– Вы всё ещё хотите это сделать? – повернулся ко мне Натаниэль.

– Поверьте, теперь я хочу этого ещё больше! – ответила я, отстраняясь от Кая.

Филипп смотрел на меня ненавидящим взглядом. Похоже, в отличие от Рейфа, он не сомневался, что я его прикончу. Не сомневался и боялся этого. Но, меня бы больше удовлетворило, если бы он просил его не убивать. А так… он молча принимал свою смерть. Он не жалел ни о чём, что сделал в своей жизни. Ни о Лави (что бы он там не говорил), ни об остальных, замученных им и Рейфом девушках, ни о том, что его наркотики поломали кучу жизней… Он жалел только о том, что его жизнь заканчивается таким образом. И я выстрелила. Филипп упал на пол, но был ещё жив. Я подошла к нему вплотную и выстрелила снова. Я стреляла в Филиппа до тех пор, пока не кончились патроны. Но, даже после этого, я продолжала нажимать на курок. Ещё, и ещё, и ещё… Как заведённая. Щёлк, щёлк, щёлк – в полной тишине раздавались щелчки.

– Хватит, Милена, – ко мне подошёл Кай и забрал у меня пистолет. – Он мёртв.

Вот тут меня и накрыло. Державшаяся до этого на чистом адреналине, я сорвалась. Меня просто душили рыдания, сдерживать которые я уже была не в силах. Если бы не Кай, который был рядом и который успел меня подхватить, я бы рухнула на пол, так как ноги у меня подкосились. Я рыдала, вопила, цеплялась за Кая и сама себя за это ненавидела! Слабачка! Чёртова слабачка!

– Натаниэль, я забираю Милену и ухожу, – сказал Кай. – Вы тут сами дальше разберётесь?

– Без проблем, – ответил Натаниэль.

– А где… где Вэл? – умудрилась спросить я между рыданиями. – Она… с ней всё хорошо?

– Ты бы о себе лучше побеспокоилась, – сказал Кай. – В порядке твоя Вэл. Данте уже забрал её в «Шисуну».

– Прости. Когда я шла к Загиру, я не думала… не думала, что что-то подобное может произойти! Я не хотела никого подвергать опасности!

– Да знаю я, знаю, – вздохнул Макфей. – Ты, скорее, саму себя позволишь убить, чем дашь пострадать кому-то из твоих знакомых.

– Тебя Блэк предупредил, да?

– Да. И я тут же позвонил Гредману и попросил перенести его кровную месть на день раньше. Он согласился.

– Никогда не думала, что стану настолько популярной, что меня два раза за день будут пытаться изнасиловать! – горько усмехнулась я. – Знаешь, я… я чувствую себя такой… такой грязной! Как будто это я их соблазнила и это моя вина, что так случилось! Я знаю… знаю, что это не так, но… Руки этой рыжей сволочи, его губы… Мне кажется, что я никогда не избавлюсь от этих мерзких ощущений – его прикосновений к моему телу!

Кай ничего не ответил. Да и что он мог сказать? Все слова утешения сейчас были бесполезны. Всё, что я увидела сегодня; всё, что я пережила… Мой безопасный, спокойный мир, в котором я жила до того, как попала в «Шисуну», рассыпался прахом! Я не знала, что мне ждать от следующего дня. Ни на что хорошее я уже не надеялась.

«Радует одно – если я, правда, не переживу своё восемнадцатилетие, то Рейф умрёт вместе со мной. Слабое, конечно, утешение, но… А как я теперь посмотрю в глаза Лави? Как я могу сказать ей о том, что не могу убить её насильника, потому что сама тогда умру?! Я не представляю».

Когда мы приехали в «Шисуну», я уже была полностью опустошена. Слёзы кончились. Я уже не могла больше плакать. Я просто устала от всего. Мне было не интересно, откуда Лекс появился у Филиппа и почему он не спас меня раньше; мне было не интересно, куда, на данный момент, исчез Рейф (а в том, что Натаниэль его не найдёт я была больше, чем уверена). Я хотела забыть. Забыть всё, как страшный сон. Хотела, чтобы меня все оставили в покое. Хотела уснуть в объятьях Кая и долго-долго не просыпаться.

– Милена, тебе принести поесть? – спросил Кай, когда мы зашли в свою комнату. – Ты же целый день ничего не ела.

– Не хочу, – отрицательно помотала я головой. – Я, вообще, ничего сейчас не хочу. Я хочу только спать и больше ничего. Я… очень устала.

– Милена вернулась! – радостно воскликнул Блэк в человеческом облике, бросившись ко мне на шею (я, от неожиданности, чуть не свалилась вместе с салером на пол). – Я сделал всё, как сказала Милена. Милена в порядке?

– Да, я в порядке, – кивнула я, потрепав Блэка по голове (демон остался этим весьма доволен). – Спасибо тебе, Блэк.

– Я тебе тоже, конечно, благодарен, – заговорил Кай. – Но, не мог бы ты отцепиться от Милены? Ты, знаешь ли, отнюдь не пушинка.

Блэк посмотрел на Кая с неприязнью, но послушался.

– Кай, вернёшь куртку Лексу? – попросила я. – Я сегодня уже никуда не пойду.

– Сам зайдёт за ней, если уж она ему так нужна.

– А Филипп… он, правда, мёртв? – не знаю, почему я задала этот вопрос.

– Ты ещё спрашиваешь? Ты же в него в упор семь раз выстрелила! После такого никто не выживет и никакое чудо здесь не поможет. Филипп мёртв и ты никогда его больше не увидишь. А теперь, ложись спать, а я скоро вернусь.

– Куда ты, Кай? Пожалуйста… пожалуйста, не уходи! Не оставляй меня одну! – я схватила его за руку, как будто это могло его удержать.

– Котёнок, меня не будет пять минут. Мне только объяснительную завучу написать и всё.

– Какую объяснительную? – не поняла я.

– А ты думаешь, что когда я узнал, где ты, я ещё думал о том, чтобы втихаря выбраться из «Шисуны»? Да я плевать тогда хотел на этот комендантский час! Ну, в общем, кто-то меня увидел из учеников (узнать бы, кто именно), выходящего из общежития после двенадцати часов и доложил дежурному воспитателю, а тот – Доминику Вейну. Дэм позвонил мне и сообщил об этом. Повезло, конечно, что нас не увидели после этого. Твой внешний вид пришлось бы долго объяснять. А так, мне надо просто написать формальную бумажку, что я, вроде как, сбежал на вечеринку или что-то типа этого.

– Ты сказал – комендантский час? – удивилась я. – А… сколько сейчас времени?

– Почти четыре часа утра. Но, ты же знаешь нашего завуча-трудоголика. Объяснительная ему нужна именно сейчас. Как я и сказал, это не займёт больше пяти минут. Через пять минут я вернусь.

– Обещаешь?

– Ты ведь знаешь, когда я лгу.

– Знаю, – кивнула я. – Но, я просто хочу, чтобы ты это сказал. Обещай мне!

– Хорошо, обещаю. К тому же, ты не одна останешься. С тобой твой салер будет.

– Всё равно, чтобы через пять минут был здесь! – требовательным тоном сказала я.

Кай ушёл, а я осталась с Блэком.

«Ну, и видок у меня сейчас! – мрачно подумала я, мельком взглянув в зеркало. – В одном нижнем белье и в мужской куртке до колен! Действительно, если бы меня увидел кто-то из дежурных преподавателей, объяснительной бы не отделались. И зачем мне понадобилось, чтобы Кай пообещал мне вслух? Прицепиться к такой мелочи – это смешно! Что на меня нашло? Как глупо…».

– От Милены пахнет смертью, – произнёс Блэк. – Милене пришлось кого-то убить?

– Да, пришлось. Я… я убила человека.

Я, как будто, только сейчас осознала, что я сделала. Я лишила жизни живого человека! Нет, совесть меня не мучила, но само понимание того, что я это сделала с такой лёгкостью – оно меня угнетало, давило! Я, ведь, выстрелила в Филиппа, по словам Кая, семь раз!

– Милена не должна переживать по этому поводу, – сказал салер. – Убить кого-то для собственной защиты – это нормально.

– В том-то и дело, что я убила Филиппа не для собственной защиты, – со вздохом ответила я. – На тот момент он мне ничем не угрожал. Я только хотела, чтобы его не стало! Хотела, чтобы Лави смогла спать спокойно! Хотя… с последним у меня не очень получилось. Рейф-то жив. Получается, что я сделала всё, что смогла, но, лишь наполовину! Я… из-за этой дурацкой крови… я не выполнила своего обещания!

– Милена снова в чём-то себя винит! – недовольно фыркнул Блэк. – Милена не может отвечать за всё то, что происходит!

– Я это понимаю, но поделать с собой ничего не могу! – ответила я, раздеваясь и ложась под одеяло. – Понимаю и, всё равно… мне тяжело!

– Как я и сказал, вернулся через пять минут, – сказал вошедший Кай. – И что я снова слышу? Котёнок, ты опять самоедством занимаешься?

– Это – не самоедство!

– А что это? Ты не могла сделать ничего больше в той ситуации, которая сложилась. Всё, забудь об этом! Филипп мёртв, его банда уничтожена.

– Я хотела рассказать тебе кое-что по поводу Рейфа – гипнотизёра Филиппа.

– Это не подождёт до завтра? – спросил Кай. – Как я и говорил ранее, тебе нужно отдохнуть.

– Нет, до завтра это подождать не может.

И я рассказала Каю о том, что произошло между мной и Рейфом.

– Ну, Милена! Я, конечно, знаю, что с тобой постоянно происходит что-то из ряда вон выходящее, но чтоб до такой степени! – сказал мой кукловод, после моего рассказа. – Похоже, ты ещё одного телохранителя на свою голову получила!

– Какого ещё телохранителя?! – недовольно посмотрела я на него.

– Ты сама сказала, что если ты умрёшь, то Рейф тоже. Следовательно, ему придётся, волей не волей, за тобой присматривать, чтобы с тобой, вдруг, ничего не случилось.

– И ты думаешь, что он, правда, будет этим заниматься? – скептически спросила я.

– Если он не дурак (а я уверен, что дураком он не является), то будет.

– Но, я этого не хочу! Мне одного Лекса хватает выше крыши!

– Давай так, котёнок. Ты сейчас заснёшь, а завтра уже будем решать, что делать с твоим гипнотизёром и со всем остальным. Договорились?

– Хорошо. Только… ложись тоже побыстрее в кровать, а?

– Какое горячее желание видеть меня в постели! – усмехнулся Кай.

– Да ну тебя! – покраснев, отвернулась я. – Я со всем не об этом и ты это прекрасно знаешь!

– Знаю. Но, могу же я позволить себе подразнить тебя, – сказал он, ложась в кровать.

– Можешь-можешь. Но, не сегодня, – ответила я, прижимаясь к нему и закрывая глаза.