Текст книги "Нити судьбы (СИ)"

Автор книги: Анастасия Трусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 53 страниц)

– Нет, я так не думаю. Просто лично наблюдать за тобой очень интересно.

– Интересно наблюдать? Я тебе что, экзотическая зверушка, чтобы за мной было интересно наблюдать?

– Прекратите оба! – рявкнул Дэм. Мы, от неожиданности, действительно замолчали, с полнейшим недоумением глядя на Добермана. – Как дети себя ведёте! Нет, ну ладно Милена. Ей простительно. Но ты-то, Кай… Может, хватит уже её дразнить? За косички еще подергай.

– Я тут ни при чём, – ответил мой кукловод. – Это Милена постоянно чем-то недовольна.

– Ах, значит, я ещё и виновата!

– Может, вы оставите разбор своих личных отношений на потом, а сейчас займёмся тем, зачем пришли в спортзал? – предложил Ламберте. – То есть, начнём заниматься?

Я, всё ещё сверля Кая злобным взглядом, кивнула. Макфей же с полнейшим безразличием пожал плечами, типа: «Ну, заниматься, так заниматься – мне всё равно».

– Кстати, – снова заговорил Кай, – этот парень, – кивнул он на Лекса, который разговаривал с преподавателем. – И есть тот убийца, о котором ты мне с утра говорила?

– Да, это он. Только мне непонятно, зачем ему факультатив рукопашного боя? Я не думаю, что это ему надо.

– Может, так же, как и Кай, хочет поддержать себя в форме? – предположил Дэм. – Ну, в любом случае, ведёт он себя нормально, так что оставим пока этого парня в покое. Милена, ты всё помнишь, чему я тебя учил позавчера?

– Что-то помню, что-то нет, – честно призналась я.

– Что не помнишь – придётся вспомнить. Сегодня будешь нападать на меня, – объявил Доберман.

– Как? Зачем? – удивилась я.

– Такой предмет, как рукопашный бой, усваивается только на практике. Теория тебе ничего не даст. Твои ошибки будем разбирать по мере их поступления, а то, что они будут – я уверен. Нападать можешь как угодно. Правил никаких, так что можешь использовать хоть самые подлые приёмы. Как говорится: «Победителей не судят». Твоя задача – ударить меня один раз или, хотя бы, дотронуться. Если сможешь это сделать, считай, что сегодняшний урок ты усвоила. Чтоб было легче нападать на меня, можешь держать в голове образ человека, которого терпеть не можешь.

– А тут далеко и ходить не надо за образом, – фыркнула я. – Мой «образ» и так здесь, – показала я пальцем на Кая.

Увидев угрожающий взгляд Кая после своих слов, я благополучно спряталась за спиной у Дэма и уже оттуда сказала:

– А что? Дэм сказал – образ человека, которого терпеть не можешь. А я тебе, Кай, уже раз сто говорила, что ты меня бесишь. Тем более, после сегодняшнего!

– А что он такого сделал-то сегодня? – поинтересовался Дэм.

– Неважно, – отмахнулась я. –Давай начинать тренировку.

Глава 13.

Глава 13

В самом начале тренировки я столкнулась с проблемой: как нападать? Нет, я дралась с девчонками в интернате (с той же Алисой), но это совсем другое. Там драки вспыхивали спонтанно, на эмоциях… Здесь же, во-первых, противник ожидает от тебя нападения. Во-вторых, это парень, который гораздо больше и сильнее тебя. С какой стороны к нему можно поступиться?

«Выбрасываем из головы все мысли и просто нападаем», – решила я, представив на месте Ламберте Макфея и утренний «поцелуй»… Последнее меня так сильно разозлило, что мысли действительно исчезли из моей головы, и я бросилась на Добермана. М-да, броситься-то, бросилась, но… через секунду я уже была прижата к полу, а мои руки были заломаны за спину.

– Ошибка первая, – начал Дэм, всё ещё удерживая меня в этом положении. – Да, я сказал тебе представить человека, который тебе неприятен, но я не помню, чтобы говорил о том, чтобы ты, позабыв обо всём, с яростью бросилась на меня. Нападать, не контролируя себя и действуя только на эмоциях, совершенно не думая – это стопроцентный проигрыш. Нападать ты должна с трезвой головой и обдумывать каждое своё действие. Злость не должна перекрывать разум. Ошибка вторая. Нападая на кого-то, ты должна хотя бы предположить, где у противника могут быть уязвимые места, а не бить, куда попало. Хотя, первая ошибка у тебя, в общем-то, и выливается во вторую. Главное, запомни, что бой – это не то место, где нужно переходить в состояние «берсерка» и делать, что попало. Такой способ подойдёт только для того, кто действительно силён физически и его удар может скосить кого угодно, в какую точку тела не ударить. Но, так как ты по телосложению хрупкая и удар у тебя не сильный, ты должна думать мозгами, а не чем-то другим, – после того, как он всё это сказал, парень отпустил меня и помог подняться. – Давай, нападай снова, но с учётом всего того, что я тебе сейчас сказал.

«Легко сказать – нападай снова! Вот я, например, не могу понять, где у Добермана может быть уязвимое место. Нет, я, конечно, могу и в пах пнуть, но это будет совсем уж подло. Да и не факт, что у меня получится это сделать. О, какая же я дура! – меня, наконец, осенило. – Глаз! Доберман же не видит правым глазом! Значит, если я буду нападать на Дэма со слепой стороны, то он не будет этого видеть и, соответственно, не успеет отреагировать».

Сделав вид, что хочу ударить Дэма в челюсть, я в последний момент изменила направление удара в сторону слепой зоны противника. Ага, идея, может, и была хорошей, но с Доберманом она не прокатила – мою руку перехватили. Знаете, это было такое ощущение, как если бы хрупкая соломинка повстречала на своём пути каменную стену.

– Уже лучше, – сказал Дэм, отпуская мою руку. – Но всё равно не достаточно. Если ты нашла у противника слабую точку, то это ещё не означает, что она таковой и окажется. У тебя всегда должен быть ещё какой-то план свалить противника, если это не получилось с первого раза. Например, моя реакция на атаки со стороны невидящего глаза отнюдь не медленнее, чем со стороны зрячего. Ты не учла, что во мне течёт кровь оборотня, которая и помогает мне отражать атаки со слепой стороны. Это и слух, и обоняние, и интуиция. Так что тебе надо было думать, куда ещё можно меня ударить. Хотя, то, что ты додумалась хотя бы до этого, означает, что мозги у тебя, всё-таки, есть.

– Что-то последний комплимент прозвучал сомнительно, – усмехнулась я. – Но всё же, где у тебя ещё-то может быть слабое место? Вообще, меня ещё посещала мысль – ударить тебя в пах, но…

– И что ты эту мысль не осуществила? – неожиданно для меня спросил Доберман.

– А?! – в шоке уставилась я на него. – Ну, это… хм… в общем, мне показалось, что это будет чересчур, тем более, для учебного боя.

– Чересчур? Я так не думаю, – покачал головой мой «учитель». – «В бою все средства хороши» – слышала о таком? Не важно, каким образом ты одерживаешь победу. Главное, что побеждаешь и жива остаёшься. Вот если бы ты сделала то, о чём думала, то, возможно, и смогла бы ударить меня.

– Ты хочешь, чтобы я пользовалась подлыми приёмами для победы? – возмутилась я.

– Нет. Он хочет, чтобы ты жива осталась, если тебе придётся драться с кем-то всерьёз, – произнёс Кай.

– Я твоего мнения не спрашивала! – огрызнулась я. – Ты сюда, вообще, заниматься пришёл или просто смотреть?

– А на тебя смотреть интереснее, чем заниматься. Тем более, что на этом факультативе я официально не числюсь.

– Поздравляю! И что из этого? Так и будешь теперь каждый раз приходить и на меня смотреть?

– А ты будешь против? – притворно удивился Макфей.

– Конечно, я буду против! А ты как думал?

– Знаешь, Кай. Может ты, действительно, пойдёшь тренироваться? – встал на мою сторону Дэм. – А то, пока ты здесь, Милена на занятиях сосредоточиться не сможет.

– Ну, ладно-ладно. Раз уж вы оба против меня… Пойду пока с новеньким, что ли, пообщаюсь, – сказал Кай.

– Зачем? – удивилась я. – Я ведь тебе уже говорила, кто он такой.

– Говорила, – кивнул мой кукловод. – Но этот Каин-то не знает об этом. Так что я просто пообщаюсь с ним, как с новым человеком в школе, – и Кайома пошёл к Лексу.

– Всё равно не понимаю, зачем ему говорить с Каином, – пробормотала я, а потом обратилась к Дэму. – Спасибо за то, что выпроводил его.

– Не за что. Слушай, ты не обижайся, но тебе действительно нужен человек, который бы тебя контролировал. Или, по крайней мере, следил, чтобы ты в какую-нибудь историю не попала.

– С чего ты сделал такие «сногсшибательные» умозаключения?

– Ты очень эмоциональна, взрываешься по разным пустякам. Такие обычно долго не живут по той простой причине, что у них очень много врагов, которых они наживают, говоря сгоряча всё, что придёт в голову.

– Ни фига! Я становлюсь вспыльчивой только тогда, когда рядом этот хмырь, – тыкнула я пальцем в Кая, который уже о чём-то говорил с Мейснером. – В остальное же время я очень даже покладистая и тихая. И где ты увидел пустяки, по которым я взрываюсь?

– Например, тогда, когда Кай сказал, что я хочу, чтобы ты жива осталась в серьёзном бою, и поэтому учу тебя использовать любые методы для победы. То, что он сказал, действительно, так. Этого я и хочу, и злиться тут было, вроде как, не на что. Не думаю, что ты бы злилась также, если бы эту же фразу сказал я.

– Ну, вот видишь. Ты сам же подтвердил то, что я тебе только что сказала: «Я становлюсь вспыльчивой только тогда, когда рядом этот хмырь». Ничего не могу с собой поделать – одно только присутствие Кая выводит меня из себя. Выводит всем – характером, разговорами, манерами, поведением! Но, самое главное то, что этот наглый, эгоистичный собственник – мой кукловод. Это бесит больше всего! Кстати, Дэм… в том, что Кайома стал моим кукловодом – это и твоя вина тоже. Это же ты ему сказал, что я буду его марионеткой, верно? Зачем ты, вообще, это сделал? – я посмотрела в его зрячий глаз. – Не говорил бы ничего ему, может, тогда мы бы с ним и не были сейчас связаны этими дурацкими «нитями» до конца жизни!

– Прости, но твоё мнение по этому поводу тогда (да и сейчас) меня не шибко волновало, – пожал плечами Доберман. – Я вовсе не добрый и хороший парень, которого волнуют чужие чувства. Без марионетки мало чего можно добиться, и раз уж, наконец, у Кая появился шанс обзавестись ею, то я не хочу, чтобы он его упускал.

– С тобой всё ясно, – вздохнула я. – И ещё я хотела тебя спросить. Я хотела бы узнать – из-за чего у вас с Винсентом такая вражда, особенно, с его стороны? Конечно, можешь не отвечать, если не хочешь.

– А он сам ничего тебе не говорил?

– Он сказал только, что ты его каким-то образом подставил, но в подробности не вдавался.

– Ясно. Тогда давай так. Как я и сказал в начале занятий, ударь меня или, хотя бы, дотронься один раз. Если сможешь это сделать, то я отвечу на твой вопрос. Если же нет, то будешь допытываться у своего Винсента и, вряд ли, чего-нибудь добьёшься. Согласна?

– Да, согласна.

«Так, значит, со стороны слепого глаза нападать бесполезно, – размышляла я. – Реакция такая же, как со стороны зрячего. Удар в пах тоже вряд ли прокатит, так как Дэм, наверняка, ждёт от меня этого. Значит, у меня есть только один выход – застать его врасплох. Но как это сделать? Застать врасплох того, в ком течёт кровь оборотня – задача практически невыполнимая. Надо сделать что-то такое, чего Доберман никак не может ожидать. Но что?»

– Слушай, Дэм, – начала я, – прежде, чем мы начнём, я хотела сказать ещё одну вещь.

– Какую?

– Ну, понимаешь… Это… Очень смущаюсь это говорить… Короче, ты мне нравишься! – выпалила я. – Нравишься с тех самых пор, как я тебя впервые увидела! Ты примешь мои чувства? Я ради тебя даже с Винсентом расстанусь!

– Чего?!

Вы бы видели изумлённое лицо Дэма в этот момент! Я, наверное, никогда не забуду это выражение лица! Знаете, это было лицо человека, который путешествовал по Северному полюсу и, внезапно, встретил там, среди снегов, африканского слона! Не теряя времени на ожидание, пока парень придет в себя, а сделав грустные глаза, как будто сейчас расплачусь, подошла к нему и… просто хлопнула его по плечу.

– Я выиграла, Дэм! Я до тебя дотронулась, – объявила, донельзя довольная собой, я.

– Милена!

– Что «Милена»? Ты сам сказал пользоваться любыми методами для победы, так что я ничего не нарушила. И это был единственный способ, который я смогла придумать. А теперь ты должен выполнить то, что обещал – рассказать о причине вашей с Винсентом вражды.

– Да уж, оригинальный способ для победы! – рассмеялся Дэм. – В театральную школу поступать не пробовала? Думаю, ты бы прошла без вступительных экзаменов.

– О, ты не представляешь, сколько раз мне приходилось уверять воспитателей интерната в своей невиновности, когда это было совсем не так. Делать безобидную мордашку и невинные глаза я научилась давно. Так, Дэм! Не уводи разговор в сторону! Рассказывай!

– Хорошо-хорошо. Не нервничай ты так. В общем, с Винсентом мы познакомились на первом курсе. Учились мы в одной группе, да и комнаты наши были рядом. Кай в нашей школе тогда ещё не учился – он появился только на втором году обучения первого курса. А пока мы с Винсентом были чуть ли не лучшими друзьями.

– И вам обоим понравилась одна девушка, да? – предположила я.

– Нет, – покачал головой Дэм. – Дело было совсем в другом. В то время в «Шисуне» учился парень по имени Элиас Ритхер. Он был гипнотизёром – мог заставить человека сделать всё, что угодно, вплоть до убийства. И это учась ещё только на первом курсе. Боюсь даже представить, что было бы, если бы он продолжил учиться дальше.

– Ты сказал «если бы»? Его что, отчислили?

– Его не отчислили. Он погиб.

– Как, погиб?

– Да вот так. Всё началось в тот день, когда Элиас подошёл ко мне и предложил подзаработать. Я тогда был совсем дураком и, даже не узнав сначала, что от меня требуется, согласился. Элиас просто попросил меня последить за одним человеком в городе. И я стал за ним следить, а затем рассказывать обо всём Ритхеру. И вот, однажды, при очередной встрече с Элиасом, поговорив с ним минут пять, я почувствовал сильное головокружение, а затем, вообще, отключился. Что происходило за то время, что я был без сознания, я не знаю. Но когда я очнулся, оказалось, что я убил того человека, за которым следил всё это время. Разорвал ему когтями горло. А ещё позже выяснилось, что я не только этого человека убил, но и подкинул его окровавленную одежду в комнату своего друга Винсента.

– Что? Как такое возможно? И ты этого, вообще, не помнишь?

– Вообще не помню. Всё это было похоже на действие гипноза, когда гипнотизёр заставляет человека что-то сделать. Человек это сделает, но помнить этого не будет. Так было и здесь. Я сразу понял, что с самого начала моей задачей была не слежка, а убийство. Мной просто воспользовались, как инструментом для дела. И все мои догадки подтвердились. Элиас сам мне позвонил и, смеясь, всё это рассказал – и про убийство, и про то, как я проник в комнату Винсента и, по его приказу, подбросил ему одежду убитого.

– Но если это так, то зачем надо было что-то подбрасывать Винсенту? Ритхер свалил бы на тебя полностью всю вину, да и делов-то.

– Элиас всегда недолюбливал Винсента. Хрен знает, почему. Всегда пытался его чем-нибудь задеть, подколоть, поиздеваться, вызвать на драку. Возможно, Элиасу не нравился прямой и честный характер Ванхама, ведь сам он был парнем скрытным и не очень-то правдивым. Говорят, что противоположности притягиваются, но в этом случае, оказалось, наоборот. Поэтому, я думаю, что Ритхер решил убить двух зайцев одним ударом – и человека завалить чужими руками и Винсента подставить, а заодно, и наши с ним отношения испортить. И всё это у него получилось. Винсента затаскали по допросам, очным ставкам, опознаниям и так далее. Конечно, потом выяснилось, что Винсент не имеет к этому преступлению никакого отношения, но… выяснилось это далеко не сразу. Разумеется, Ванхам всё это время был на взводе. Был весь дёрганный, нервный… И чёрт же меня дёрнул рассказать ему обо всём именно в тот момент. Я ему рассказал и об убийстве, и о том, что это я подкинул ему одежду убитого, и о своих догадках насчёт Элиаса, и том, что он мне говорил по телефону.

– И что?

– Винсент мне не поверил.

– Но почему?

– Он решил, что я рассказываю ему об этом, чтобы отвести от себя подозрения или что-то вроде этого. И это действительно так выглядит со стороны, тебе не кажется? Я сваливаю свою вину на гипнотизёра, чтобы самому избежать ответственности. Я бы на его месте, наверное, тоже не поверил бы.

– А как же этот самый гипнотизёр? Он же мог подтвердить твои слова!

– Нет, не мог. В тот же день, после телефонного разговора с Элиасом, он исчез. А через несколько дней его тело нашли в канаве, с простреленной головой. За что его убили и зачем ему нужна была смерть того человека, которого я убил – неизвестно до сих пор. Но, суть в том, что когда Винсент высказал мне то, что он мне не верит, он сказал, что не расскажет полиции, кто на самом деле убийца (типа, в память о нашей дружбе), а взамен я больше никогда к нему не подойду. Вот и вся причина того, почему с Винсентом у нас, мягко говоря, натянутые отношения.

– И ты ни разу так больше и не пытался поговорить с Винсентом?

– Нет, не пытался. Винсент – парень хоть и не злой, н зато упрямый и злопамятный. Попытайся я ему снова всё объяснить, он бы снова вспылил и, на этот раз, выполнил свою угрозу – сдать меня полиции. А в тюрьму мне не очень-то хочется. Если я не смог Винсенту доказать, что был под гипнозом, то уж полиции, тем более, не смогу.

– А почему ты мне так спокойно рассказываешь обо всём этом? Об убийстве и обо всём остальном? Не боишься, что я тоже тебе не поверю и сдам тебя?

– Нет, не боюсь. Во-первых, я не думаю, что в твоём характере «стучать» на кого-то. А во-вторых, даже если бы ты и захотела это сделать, тебе бы Кай этого не позволил – он тоже в курсе этой истории.

– Значит, ты мне рассказал об этом только потому, что был уверен, что из-за Кая я никому ничего не смогу рассказать? – возмутилась я.

– В общем, да, – кивнул Дэм. – А ты как хотела? Я знаю тебя только два дня, и ты думаешь, что я бы просто взял и рассказал о том, что убил человека?

– Блин, ты прав, – смутилась я. – Но судя по твоему рассказу, ты сильно изменился по сравнению с тем, каким ты был тогда, когда дружил с Винсентом и какой ты есть сейчас. Я бы не сказала, что ты похож на человека, который сразу согласиться помочь, даже не вникнув суть проблемы. И у меня к тебе есть последний на сегодня вопрос.

– На сегодня? А завтра новые появятся?

– Мне-то откуда знать – появятся или нет? – пожала я плечами. – Я хочу спросить тебя про те слова, которые ты мне сказал позавчера. Ты сказал, что у меня глаза очень похожи на твои. Что это значило?

– А тебе не всё равно?

– Нет, не всё равно! Если бы было всё равно, я бы не спрашивала.

– Даже если я и объясню, ты всё равно ничего не поймёшь.

– Считаешь, что я слишком тупая, чтобы понять?

– Нет, не считаю. Просто… Скажем так, для тех, кто не является оборотнем – этого не понять.

– Да ты тоже, вообще-то, оборотень меньше, чем на половину! Ну, ладно. Не хочешь говорить – не надо. Я всё равно когда-нибудь узнаю.

– На сегодня занятия окончены! – громко объявил Келлер. – Жду вас завтра, в это же время.

– Учитель Келлер! – мужчину тут же окружила стайка девушек. – А чем Вы сейчас собираетесь заниматься? Может, проведёте с нами дополнительное занятие? А то у нас не очень хорошо получается, а вы так понятно всё объясняете!

– М-да, а Келлер, действительно, популярен, – произнесла я, наблюдая за этой сценой. – Теперь понятно, почему Винсент ревновал меня к нему, когда я сказала, что буду ходить на факультатив по рукопашном бою. Я думала, что люди преувеличивают, говоря, что почти сто процентов девушек ходят на эти занятия только из-за учителя. Но, теперь вижу, что ошиблась. А в «Шисуне» много молодых учителей преподают?

– Больше, чем в обычных школах, – ответил Доберман. – Большинство из них – это бывшие ученики нашей же школы, которые после обучения стали учителями. Келлер тоже один из таких. Он учился на последнем курсе, когда я только поступил сюда.

– Вот как. А в моей бывшей школе были почти одни старые бабки, а из мужчин-учителей был только физкультурник и трудовик у парней.

– В «Шисуне» всё с точностью до наоборот. Женщин-учителей здесь не много. Это связано с тем, что наша школа, можно сказать, зона повышенной опасности. Многие ученики обладают способностями, опасными для окружающих и, чтобы утихомирить таких вот разбушевавшихся «детишек» нужно много сил, терпения и так далее. А этого у женщин, обычно, не хватает. Кроме того, здесь обучается довольно много детей из неблагополучных семей, из детдомов… Есть несколько подростков, которых забрали из колонии для несовершеннолетних, а на старших курсах есть и те, кто успел побывать во взрослых тюрьмах.

– Да ладно? – поразилась я. – Такого об этой школе я ещё не знала! Значит, женщины тут не работают?

– Я говорил, что их не много. Несколько есть, но это либо бывшие работники исправительных учреждений, либо те, чья способность – контролировать сознание или гипноз.

– Это уже не школа получается, а какой-то сумасшедший дом! В каком ещё месте могут уживаться бывшие уголовники, дети из богатых семей, полу оборотни, демоны, убийцы и так далее…

– Наверное, больше нигде, – усмехнулся Дэм. – Кстати, тебе надо будет ещё сегодня в город смотаться.

– Зачем? – удивилась я.

– А тебе разве Кай ничего не сказал? – в свою очередь удивился парень.

– Ничего мне этот гад не говорил. Так на кой чёрт мне сегодня тащиться в город?

– Да там просто кое-какие документы надо передать одному человеку. Ни у меня, ни у Кая времени на это сегодня нет, а тебе всё равно надо привыкать к тому, что ты состоишь в «Макфее».

– Так это связано с деятельностью группировки Кая? Я уже боюсь даже представить, какие документы я понесу, и кому мне их надо будет передать!

– Ничего противозаконного эти документы собой не представляют. Да и у человека вполне законный бизнес.

– Ага, но параллельно этот человек подрабатывает чем-то незаконным, верно? Я, конечно, мало что знаю о «Макфее», но я не думаю, что вы связались с обыкновенным бизнесменом. Хотя… может, вы рэкетом ещё занимаетесь? – поинтересовалась я.

– Хм, рэкетом мы, действительно, занимаемся, но в этом случае ты права. Этот бизнесмен имеет большое влияние в криминальной сфере, связанной с торговлей оружием и сутенёрством. И это несмотря на то, что ему всего двадцать девять лет и никакими сверх способностями он не обладает.

– Охренеть! И какие могли понадобиться документы такому человеку, не связанные с чем-то незаконным? И, тем более, откуда они у Кая?

– Откуда они и про что – тебе знать не обязательно. Ты только исполнишь роль курьера. Ты должна будешь их просто отдать и всё.

– Ну, как всегда, – недовольно сказала я. – И ещё, я не помню, чтобы давала своё согласие на вступление в «Макфей»!

– А твоего согласия и не требуется. Если кукловод является членом какой-то организации, то его марионетка автоматически туда вступает. А в твоем случае все просто: Кай главарь «Макфея», и если его марионетка не будет заниматься деятельностью организации, то это будет выглядеть несколько странно и может навредить репутации Кая.

– Как говориться: «Без меня – меня женили». Только в моём случае: «Без меня – меня сделали членом преступной группировки». За что мне это наказание? Что я такого сделала в своей жизни, чтобы заслужить такое?

– И чем ты снова недовольна? – спросил подошедший Кай.

– А то ты сам не знаешь! – огрызнулась я. – Когда это я успела вступить в твою банду? И почему я последней узнаю о том, что мне сегодня надо идти к какому-то подозрительному бизнесмену и отдавать ему какие-то документы?

– А, ты об этом. Я хотел тебе сказать после факультатива, то есть, сейчас. Похоже, Дэм меня опередил.

– С чего ты, вообще, взял, что я куда-то пойду? – продолжала злиться я. – Я не собираюсь никуда идти, тем более, к какому-то бандиту!

– В принципе, меня твоё мнение на этот счёт не очень-то интересует. Не хочешь – заставлю. И поверь мне – у меня это получится, – жёстко сказал Кай.

На это я не знала, что сказать. Кай был прав – он мог меня заставить, и ничего поделать с этим я бы не смогла. Но как меня это злило – не передать словами!

– Давай сюда свои документы, – наконец, буркнула я. – Схожу я к этому бизнесмену.

– Так бы сразу. Они в моей комнате. Пошли, – произнёс мой кукловод.

– А может, ты мне сам их принесёшь? – я не горела желанием идти в комнату Кая.

– Прости, но я не собираюсь таскаться с этими бумагами по школе.

– Ага, ты не собираешься, а мне, значит, надо?

В результате мне всё равно пришлось тащиться с Каем в его комнату. Там Макфей достал из стола папку с документами и отдал её мне.

– Ты в эту папку что, кирпичи положил? – поинтересовалась я, с трудом удерживая её в руках. – Почему она такая тяжёлая?

– В этих документах сведения об одной организации за последние десять лет, поэтому бумаг так много. Что это за организация – не имеет значения. Эти документы ты должна будешь передать человеку по имени Загир Альвар. Вот его адрес, – передал Кайома мне бумажку с адресом. – Охране скажешь, что ты от меня. Всё ясно?

– Да, – кивнула я. – Так, я пошла?

– Иди. Как только вернёшься от Загира – зайдёшь ко мне.

– Ладно.