Текст книги "Нити судьбы (СИ)"

Автор книги: Анастасия Трусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 53 страниц)

Глава 22.

Глава 22

– Ты из-за своего отца так расстроилась? – услышала я голос своего кукловода.

– Кай? – подняла я на него свои красные от слёз глаза. – Что ты здесь делаешь?

– Дурацкий вопрос, если учесть, что я здесь живу, – усмехнулся Кай.

– Да, ты прав – дурацкий вопрос, – ответила я, торопливо вытирая слёзы (ещё не хватало, чтобы меня кто-то плачущей видел). – Я не расстроилась, мне просто что-то в глаз попало.

– В глаз что-то попало? Котёнок, вот объясни мне, в чём смысл пытаться врать тому, кто чувствует все твои эмоции?

– Наверное, никакого. А тебе обязательно проверять, что я чувствую в данный момент?

– Проверять? – переспросил Кай. – Нет, я ничего не проверял. Я просто не могу не чувствовать то, что чувствуешь ты. Это всё равно, что дышать.

– Да? А почему у меня не так? Я могу только сказать, когда ты сильно злишься и всё.

– Это из-за твоей способности. Но в нашем случае она действует в обратную сторону. То есть, я могу чувствовать твои эмоции, а мои твоя блокировка сама же от тебя закрывает. Так что, ты сама себе не позволяешь проникать в моё сознание. Ты делаешь это неосознанно.

– Ещё бы – неосознанно, – буркнула я. – Если бы осознанно, то хрен бы ты в моих эмоциях копался. Для справки – это можно как-то изменить? Только не думай, что я хочу чувствовать тебя. Я спрашиваю просто ради интереса.

По правде сказать, я всего лишь хотела отвлечься. Отвлечься от грустных мыслей, чтобы не выглядеть слабой перед Макфеем. Я ведь всегда строила перед ним сильную и независимую личность, которая может прогнуться только перед независимыми от меня обстоятельствами (как было тогда, когда я просила Кая отпустить меня с Лексом, чтобы никто не погиб или тогда, когда я спасала Винсента).

– Всё просто, – тем временем заговорил парень. – Ты легко «построила стену» между собой и мной, но ты так же легко можешь её «сломать». Перестань пытаться скрыть от меня свои эмоции – это, всё равно, бесполезно. Хуже ты делаешь только себе, но никак не мне.

«А может, действительно, плюнуть на всё и позволить себе побыть слабой девушкой? Устала я за последние пять лет быть сильной. Устала все свои проблемы решать сама. Могу я хоть раз в жизни скинуть свои дела на кого-нибудь ещё? Разве за пять лет, что я делала всё сама, я это не заслужила?»

– Ты хочешь, чтобы я сказала вслух, что я чувствую на самом деле? – горько усмехнулась я, садясь на кровати. – Ладно, скажу. Мне страшно, Кай. Понимаешь, я… Я боюсь этого монстра! Я боюсь, что он придёт ко мне ночью и убьёт! Да, на самом деле, я ужасная трусиха. Я… я вовсе не такая сильная, какой хочу казаться. Меня пугает то, что я ничего не знаю о сложившейся ситуации; не знаю, действительно ли, это мой отец подослал эту тварь; не знаю, что известно Дорею и кто просил его присматривать за мной. Я ничего не знаю! А неизвестность пугает больше всего! Всё, что я смогла выяснить, так это возможную причину того, почему отец решил от меня избавиться.

– У кого это ты успела это выяснить?

– У Лекса Мейснера – я к нему ходила, – ответила я. – Он мне сказал, что Деланье замешан в экспериментах над людьми и что моя мать, оказывается, умерла за два года, как я это узнала. Смешно, не правда ли? Я не знала о смерти единственного близкого человека! С кем я тогда общалась те два года, которые я её «помню»? С призраком? С иллюзией? Да какая, в общем-то, разница. Главное то, что в то время моей матери уже не было в живых. Теперь я точно уверена, что какой-то ублюдок перевернул мою память с ног на голову. Это… это жутко! Я помню то, чего никогда не было. Я не знаю, было ли, вообще, что-то правдой в те два года! Господи, лучше бы я никогда не попадала в «Шисуну» и никогда бы этого не знала! Жила бы себе тихо-мирно обычной жизнью… А теперь что? Теперь за мной охотится какая-то тварь, и я не знаю – буду ли я жива завтра или нет. Ну, вот почему всегда так – не хочу плакать, а слёзы сами… – сказала я уже с какой-то злостью, размазывая слёзы по лицу.

Кай ничего не ответил – просто сел рядом, прижал к себе. Я сначала стала сопротивляться, но, почему-то, передумала. Правда, успокоения мне это тоже не принесло – в его руках я разревелась ещё больше! Чёрт, как же стыдно теперь это вспоминать. А ещё я тогда почувствовала грусть. Но не свою. Мои чувства в тот момент можно было охарактеризовать, наверное, как нервный срыв, но никак не грусть.

«Это – чувства Кая? – подумала я тогда. – Но почему он грустит? Из-за меня? Быть такого не может, чтобы Макфея что-то волновало! Блин, но я, конечно, «молодец». Нашла, перед кем откровенничать – перед Кайомой!»

Самое странное, что в тот момент я даже не вспомнила о Винсенте. Может, не так уж сильно я была в него влюблена, как мне казалось, раз я не вспомнила о нём тогда, когда мне было плохо.

Успокоившись, где-то минут через десять, я сказала:

– Всё, Кай – я успокоилась. Можешь меня отпустить.

Парень отпустил меня, а затем спросил:

– А что за медальон на твоей шее?

– А, этот? Я о нём уже и забыть успела. Это – презент от нашего знакомого киллера. Зачем-то попросил меня надеть его. Без этого отказывался мне рассказывать то, что ему известно. Кстати, думаю, что теперь его можно снять, – решила я и дотронулась до дракона.

Но не тут-то было! Как только я дотронулась до цепочки, с намерением её расстегнуть, меня как будто током шибануло! Не сильно, но вполне ощутимо, чтобы одернуть руки.

– Что с тобой? – с удивлением спросил Кай, когда я убрала руки от украшения и с изумлением на него уставилась.

– Оно током бьётся, – объяснила я своё поведение.

– Не может такого быть, – отрезал мой кукловод. – Дай, я сниму.

Он потянулся к цепочке и тогда, вообще, произошло что-то из ряда вон выходящее. Током Макфея не ударило – вместо этого фигурка дракона ожила и укусила его за руку! Затем дракон, как ни в чём не бывало, зевнул. М-да, зевающий медальон – это уже чересчур даже для «Шисуны»!

– Кай, оно живое! – со страхом взвизгнула я и опять попыталась сорвать цепочку.

Результат был опять такой же – меня не сильно ударило током.

– А твой убийца об этом не упомянул, когда отдавала его тебе? – поинтересовался Кай, у которого в глазах было только любопытство к необычной для него вещи.

– Конечно, нет! Он мне и словом не обмолвился, что эта хрень – живая, и что её невозможно снять! Чёрт, увижу Лекса – придушу за такие подлянки!

– Похоже, что это какой-то магический артефакт. Интересно, откуда он взялся у Мейснера и зачем он дал его тебе?

– Вот уж чего не знаю – того не знаю, – ответила я, пробуя дотронуться до украшения без мысли о его снятии.

Удивительно, но ничего не случилось. Кусаться дракон не стал, бить током – тоже.

«Кажется, что этот магический артефакт реагирует на намерения и мысли, – решила я. – Когда я не собираюсь его снимать – он никак не реагирует».

– И что теперь с ним делать? – вслух произнесла я.

– Раз снять его нельзя, то ничего с ним не делать. Но надо выяснить, что это за артефакт, и какими свойствами он обладает. Возможно, Дорей что-то может знать.

– Я даже слышать сейчас ничего не хочу о Дорее, – резко отрезала я.

– Тогда остаётся ещё один вариант – спросить у магов. Но ты и сама знаешь, что отношения между магами и псиониками, мягко говоря, натянутые.

– А может сделать проще и спросить самого Мейснера? – предложила я.

– Милена, не будь наивной. Ты думаешь, что если он не ответил на этот вопрос сегодня, то завтра всё измениться? Лично я в этом сильно сомневаюсь.

– Да, наверное, так и есть, – вздохнула я. – В принципе, мне этот дракон ничем не мешает – пусть висит. К тому же, у нас есть более серьёзная проблема, чем оживший медальон. Дорей сказал, что этот монстр ещё вернётся. А с учётом того, что ни телепатия, ни пирокинез, ни сновиденье на него не действуют, то можно сделать вывод, что на эту тварь и другие пси-силы не действуют. Соответственно, против него мы беззащитны. Единственная защита от этого «ящера» – Дорей. Кстати, куда он делся, когда я ушла?

– Кто его знает. Ни мне, ни Дэму твой демон не докладывает. Так, котёнок. Уже полдвенадцатого вечера, так что, ложись-ка ты спать. Слишком много событий на тебя сегодня свалилось. К тому же, завтрашний вечер у моих родителей никто не отменял – ты должна быть отдохнувшей.

– Ты всё равно хочешь тащить меня туда? – простонала я. – А вдруг этот монстр за мной туда явится? Что тогда делать будем?

– Ну, вот когда он явится – тогда и будем думать, что делать, – ответил Кай.

– Как у тебя всё просто, – фыркнула я. – И тебя не колышет, что кто-нибудь из гостей твоих родителей может пострадать?

– Не очень. Даже если из них кто-то пострадает или погибнет – мне от этого ни холодно, ни жарко.

– Кажется, злобный и циничный Кай возвращается. Но, если что, вся ответственность за этого монстра ляжет на тебя. А мне, действительно, надо лечь спать. Иначе, я от всех этих мыслей с ума сойду. А так… хоть во сне сбегу от них.

Я, как всегда, переодевшись в ванной, легла в кровать.

– А ты ещё спать не собираешься? – спросила я Кая, заметив, что ко сну он не готовится.

– Нет, мне ещё по делам нужно.

– По каким делам? Скоро ведь комендантский час.

– По своим делам. Тем более что даже если я опоздаю к комендантскому часу, я пройду по коридору так, что никто из дежурных меня не увидит. Не в первый раз, всё-таки.

Я уже хотела было завернуться в одеяло и спокойно уснуть, но… Я вдруг осознала, что если Кай уйдёт, то я останусь в комнате одна.

«Ни Дорея, ни Блэка тоже нет. А если, пока никого не будет, этот монстр придёт?! Что я буду делать?! Чёрт, мне же страшно! Только что мне тогда сейчас Каю сказать? Чтобы он не уходил, потому что я боюсь? Нет, мне такое гордость сказать не позволит!»

– Котёнок, не бойся. Никто сюда не придёт, – правильно истолковал мои сумбурные эмоции Макфей. – Я не думаю, что этот «ящер» в день по два раза нападать будет.

– Да даже если и нападёт, то я буду здесь, – сказал Дорей, материализовавшийся посреди комнаты. – Так что, Макфей, можешь спокойно идти по своим делам.

– Всё ещё злишься на меня, Милена? – поинтересовался у меня демон.

– Да, злюсь, – ответила я. – Почему ты мне ничего не сказал ещё тогда, когда мы впервые встретились? Хотя, если бы я не подслушала твой разговор с Лексом и не спросила тебя прямо, ты бы мне так ничего и не рассказал бы, не так ли? И про этого монстра, наверняка бы, какую-нибудь ложь придумал, а я бы продолжала тебе верить.

– Милена, пойми. Это не только моя тайна. Ты вообще ничего не должна была узнать. То, что ты подслушала наш разговор и то, что я был вынужден что-то тебе рассказать – это, всего лишь, случайность. Как было случайностью и то, что ты услышала разговор Келлера с Вейном и узнала о своей фальшивой памяти.

– Случайность, что я узнала о своей фальшивой памяти? Ты хочешь сказать, что знал о том, что у меня с памятью нелады? А ведь когда я тебе об этом рассказала, ты сделал такую удивлённую морду! А потом ещё посоветовал мне ничего не вспоминать.

– Милена, ты, вроде, спать собиралась, – устало сказал Дорей, проигнорировав мои слова.

– Похоже, отвечать ты мне не собираешься, – вздохнула я. – Что ж – это твоё право, – и я, закутавшись в одеяло, отвернулась от демона.

«Раз ты мне ничего не рассказываешь, Дорей, – рассерженно думала я, – то и я тебе ничего не буду рассказывать. Ни о том, что я узнала от Лекса, ни о медальоне в виде дракона… Главное, чтобы Кай случайно Дорею не проболтался. Кстати, а почему Дорей не спросил о незнакомом украшении? Он же, обычно, каждую мелочь замечает. Ах да! Я же медальон под ночную сорочку убрала – его и не видно».

Не успела я додумать последнюю мысль, как дракончик снова ожил и зашевелился. Пошуршал там на моей груди, потом я почувствовала, как он свернулся кольцом и замер.

«Мало того, что кусается и зевает, так он ещё и поудобнее, зараза, устраивается».

– Милена, ты чем там шуршишь? – неожиданно спросил Дорей.

– Это моя ночная сорочка так шуршит. Всё, Дорей. Я сплю – не мешай.

Выкинув все неприятные мысли из головы, чтобы они не мешали мне заснуть, я провалилась в сон. Но… меня всю ночь мучили кошмары…

Я вижу дом, где жила моя семья летом. На полу лежит тело моей матери. Нет, не тела, а то, что от него осталось. Отдельные части тела разбросаны по всему помещению. Прямо передо мной возникает чешуйчатый монстр, которого ведёт на цепи мой отец. Отец смотрит на меня сумасшедшим взглядом и говорит:

– Твоя мама уже отправились на покой! Пора и тебе к ней присоединиться! – и он отпускает эту тварь.

Я кричу и бегу от него – вслед мне звучит сумасшедший смех человека, благодаря которому я появилась на свет. Я открываю дверь какого-то помещения – это оказывается ванна. Ванна наполнена до краёв, но вовсе не водой, а ярко-красной кровью! Кровь не только в самой ванне, но и на полу и она достаёт мне почти до колен. Я хочу убежать из этого места, но дверь внезапно исчезает – её просто не стало. Я осталась в ванной, полной крови, и этой крови стало становиться всё больше и больше – она достаёт мне уже до шеи! Кровь начала мне заливать рот, уши и я начала понимать, что ещё чуть-чуть, и я захлебнусь в этом кровавом море! Я пытаюсь выплыть на поверхность, найти выход… Но выхода нет и ещё… Как будто что-то начинает тянуть меня вниз, затягивая меня всё глубже в эту кровавую воду! От безысходности у меня на глазах появляются слезы, и я кричу не переставая! Но проснуться не могу…

Утро у меня началось с мысли – «Опять?!». Я снова проснулась в объятьях Кая!

«У меня теперь так каждый день будет начинаться? С попыток вывернуться из рук Кая, чтобы, при этом, мой кукловод не проснулся?!».

Но, как и вчера, попытки вырваться самой ни к чему не привели.

– Кай, просыпайся! – толкнула я его в бок. – Хватит спать!

– Ну, что тебе? – открыл глаза Кай. – Сегодня же нет ни факультативов, ни чего-то ещё в этом роде. Рано ещё – спи дальше.

– Я бы с удовольствием спала бы дальше, если бы кое-кто руки во сне не распускал, – огрызнулась я.

– Я бы не распускал руки, если бы кое-кто не кричал во сне, – парировал парень. – А так ты, вроде, успокоилась.

– Я кричала во сне?

– Да, но просыпаться ты ни в какую не хотела. Пришлось тебя таким образом успокаивать.

«Не врёт. Соврал – я бы почувствовала. Стоп! А с каких это пор я могу определить – лжёт Кай или нет? После вчерашнего? Если так, то, по крайней мере, я буду теперь знать, чего от него ждать».

– Что тебе снилось? – прервал мои размышления Макфей. – Что-то связанное со вчерашними событиями?

– Да, – кивнула я. – То этот монстр чешуйчатый снился, то отец. Я даже не знаю, кто из этих двоих страшнее.

– В любом случае, это всего лишь сон. Эти двое ничего тебе не сделают.

– Я бы не был так оптимистичен, – раздался голос Дорея.

– И тебе доброе утро, Дорей, – буркнула я. – Скажи, ты всегда такой «добрый» и «обнадёживающий»?

– Я не злой и не добрый, – ответил демон. – Я просто смотрю на вещи реально.

– Я за тебя рада. Кстати, а где Блэк? – спросила я, не найдя салера в комнате. – Он, вообще, возвращался ночью?

– Нет, не возвращался, – ответил Дорей. – Может он, наконец, вернулся в мир демонов, где ему и место?

Но, надежды Дорея не оправдались. Сразу после его слов Блэк появился. По крайней мере, в этот раз салер был сухим. Зевнув, он забрался в кресло, свернулся там клубком и заснул.

– Обломись, Дорей, – злорадно сказала я.

«Нападёт ли сегодня снова этот монстр? – размышляла я, одеваясь в ванной. – Если да, то где и когда? Всё-таки, я надеюсь, что это чудище не явится в дом родителей Кая. Мало мне, что я иду туда без всякого желания, а если меня ещё и убить там попытаются… Вечер будет ужасным! Но вечер – проблема второстепенная. Теперь мне ещё больше нужно съездить в особняк Деланье. Я должна знать, что там происходило семь лет назад, и какое я имею ко всему этому отношение. К тому же, в том же посёлке находится могила моей мамы. Как ни парадоксально, но я не поверю в то, что мама умерла семь лет назад, пока не буду убеждена в этом лично».

– Кай, завтракать идёшь? – спросила я, выходя из ванной.

– Иду, но… если что, котёнок, у нас ещё своя кухня есть.

– Это ты мне намекаешь на то, чтобы я готовила? – поинтересовалась я. – Я твоя марионетка, а не кухарка! Пусть тебе твоя девушка готовит или кто-то из твоих подчинённых. Да хоть Дэма припахай к этому делу! Можешь меня заставить, конечно, но… Говорю сразу – готовлю я ужасно. Если хочешь питаться подгоревшей яичницей, то – пожалуйста.

– Нет, спасибо, – отказался от подобной перспективы Кай. – Пошли в столовую. Но предложение насчёт Дэма… Хм, ты можешь представить Добермана в фартуке, со сковородкой, готовящего, например, блинчики?

Я представила. В результате смеялась минут пять. И я не смогла удержаться от смеха, когда увидела Дэма в столовой.

– Что это с ней? – удивлённо спросил Доберман, смотря на икающую от смеха меня.

– Не обращай внимания, – ответил Кай. – Истерика. Или просто хорошее настроение.

– Скорее всего, первое, – задумчиво протянул Дэм, садясь за наш стол. – Слушай, Кай. Тут такое дело… Это касается Загира Альвара.

– Альвара? – переспросила я, наконец, перестав смеяться. – Это тот бизнесмен, к которому я позавчера ходила?

– Да, – кивнул Ламберте. – Кстати, котёнок, я, вроде, не с тобой разговаривал. Хотя, дело и касается тебя, но всё же.

– А я здесь при чём? – не поняла я. – И прекрати называть меня котёнком!

– Милена, помолчи, – прервал меня Кай, и в его голосе я услышала раздражение. – Так что там по поводу Загира, Дэм?

– Он вчера связался со мной и поставил дополнительное условие к нашему взаимному сотрудничеству.

– Дополнительное условие? Я думал, что мы с Загиром уже обо всём договорились, – недовольно произнёс Макфей.

«Кай злится, – поняла я. – Причём, сильно злится. Похоже, он очень не любит, когда что-то идёт не так, как он решил».

– Я тоже так думал, – тем временем говорил Дэм. – Оказалось, что так думали только мы. А проблема появилась тогда, когда ты послал к Загиру Милену.

– Что ты имеешь в виду? Милена что-то натворила, когда была у него, а я не знаю?

– Да ничего я у этого Загира не натворила! – возмутилась я.

– Милена, я тебе говорил, чтобы ты молчала. Тебе слова не давали.

Я хотела ответить что-то резкое, но… не смогла! У меня начисто пропал голос!

– Так-то лучше, – произнёс Кай, тем самым давая понять, что пропажа голоса – его рук дело. – Дэм, давай не тяни. Что не устроило Альвара?

– Его как раз, наоборот, всё устроило, – усмехнулся Доберман. – Его дополнительное условие – это то, чтобы все документы, дела и тому подобное, приносила ему именно Милена и больше никто. Если это будет кто-то другой, то сотрудничать с нами он не будет. Он объяснил это тем, что... с ней интересно разговаривать.

– А ты популярна у криминальных личностей, Милена, – хмыкнул молчавший до этого Дорей.

Ответить я демону ничего не могла, за неимением голоса, поэтому я просто наступила ему на хвост. Дорей такой подлости явно не ожидал. Он обиженно фыркнул и отошёл от меня подальше, чтобы я ему ещё что-нибудь не отдавила.

– М-да, неожиданно, – сказал мой кукловод. – Но никакой проблемы я здесь не вижу. Раз Загир так хочет, то пусть это будет Милена. Правда, не знаю, чем она могла заинтересовать Альвара.

– Тебя же она тоже чем-то привлекла ещё до того, как стала твоей марионеткой, – пожав плечами, ответил Дэм.

«Вот, гады! – с яростью думала я. – Сидят тут, меня обсуждают… При мне же, причём, обсуждают! Всё, беру свои вчерашние слова о том, что Кай может быть нормальным парнем, назад. Как был эгоистичной сволочью, так и остался! И как мне могла прийти в голову мысль, что с ним можно спокойно общаться? Такого никогда не будет! Но, Загир… Мы с ним и поговорили-то, от силы, минут пятнадцать. С чего это, вдруг, он решил, что со мной интересно разговаривать? И не горю я желанием быть у него курьером!»

– Так ты не против того, чтобы Милена была посредником между нами и Альваром? – спросил Доберман Кая.

– Нет, не против. Во-первых, мне самому теперь не придётся к нему ходить, а во-вторых, портить с ним отношения я не хочу.

«А меня спросить?! – возмущалась я про себя. – Может, я против этого?! Да, походу моё мнение снова никого не колышет! Эх, и чего я нервничаю? Пора бы уже к этому привыкнуть. Но пусть мне хоть голос-то вернут!»

– Кстати, к Загиру уже сегодня надо идти, – сообщил Ламберте. – И, желательно, прямо сейчас. Там у него какие-то проблемы возникли с той фирмой, данные о которой Милена относила ему в прошлый раз. Ему нужны копии всех этих документов.

«Мне что, опять эту тонну макулатуры тащить?! – ужаснулась я. – Почему именно я должна этим заниматься? Загир сволочь! Вот захотелось ему, чтобы я таскала ему эти бумаги. Ага, он захотел, а мне – мучайся. А хотя… Идея! Пусть Дорей всё это несёт. Пусть это будет моя маленькая месть за то, что он мне не рассказывает того, что мне надо. Он же, всё равно, со мной пойдёт».

– Милена, ты всё поняла? – обратился ко мне Кай. – Сейчас собираешься и идёшь к Загиру. Кстати, уже можешь говорить.

– Да неужели мне разрешили заговорить? – с сарказмом ответила я. – Вот это счастье!

– Дорей, ты же с ней пойдёшь? – даже не обратив внимания на мои слова, спросил Кай у демона.

– Разумеется, – кивнул Дорей. – После вчерашнего нападения Милену нельзя оставлять одну.

– Пошла я переодеваться, – со вздохом сказала я, понимая, что даже если и буду сейчас возникать, то ничем хорошим это для меня не закончится (в лучшем случае меня просто насильно выпихнут к Загиру, а в худшем… я этого даже представлять не хочу).

– Я буду ждать тебя у входа в школу, – сказал Дорей.

– Хорошо.

Я вернулась в комнату одна (Кай сказал, что ему надо ещё что-то обсудить с Дэмом и он задержится). Настроение у меня было препаршивое, идти никуда не хотелось, но выбора у меня не было.

– Похоже, юную леди кто-то обидел, – вдруг услышала я. – Или у вас просто плохое настроение?

Я аж подскочила от неожиданности. Тем более, я сразу же вспомнила, кто именно называл меня «юной леди». Стефан Краус, собственной сумасшедшей персоной, находился в комнате!