Текст книги "Нити судьбы (СИ)"

Автор книги: Анастасия Трусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 53 страниц)

– А ты думала, что такое огромное количество народу мог убить обычный человек? – поинтересовался брат (похоже, после всех этих разговоров, я перестала сомневаться в нашем родстве). – Нет, Кристофер демон, хотя и изгнанный из нашего мира. И, да, это тот самый Кристофер, которого ты знала. А по поводу, зачем ты ему? Мне он сказал, что он тебя любит.

– Любит? Только этого мне не хватало для полного счастья! – буркнула я (новость о том, что меня любит маньяк, мне не льстила). – И он собирается ко мне прийти? Когда? И почему, в таком случае, он раньше этого не сделал?

– Он просто не мог тебя найти, – ответил Элендар. – А теперь нашёл и жаждет встречи. Вот я и решил, что тебе лучше знать об этом, чем он явится к тебе нежданно-негаданно.

– С чего, вдруг, такая забота-то? – с интересом посмотрела я на «братика». – Тебе, ведь, всё равно, если я умру от крови демона. Так зачем ты меня предупреждаешь о том, что ко мне в гости скоро придёт маньяк?

– Он просто не хочет допустить, чтобы Кавэлли (пусть только и на половину) пострадала от рук фанатеющего от неё маньяка, – ответил за Элендара Верде. – Это будет как-то… недостойно для той, в ком течёт наша кровь.

– Репутация семьи?

– Именно.

– Как я понимаю, больше вы мне ничего не скажете, – не стала я настаивать на том, чтобы мне сразу раскрыли все карты (мало ли – на самом деле не выживу). – Но, могу я задать один вопрос?

– Задавай.

– Мой отец. Где он сейчас?

– Нам самим об этом неизвестно, – ответил Верде Кавэлли. – До недавнего времени мой брат был заточён повелителем Ада, в темнице.

– За что?! – поразилась я.

– За твою мать! – злобно, с ненавистью, сказал Элендар. – За то, что он полюбил человеческую женщину, бросил из-за неё свою семью, предал нас!

– Иметь любовников среди людей можно хоть тысячу, – продолжал дядя. – Но, Саварис… для него твоя мать была не просто любовницей. Из-за неё он чуть не отрёкся от своей демонической сущности, хотел навсегда покинуть Ад… Повелителю было от чего впасть в ярость. Он заточил Савариса в темнице, в которой тот и находился последние восемнадцать лет. А около года назад кто-то из Верховных демонов помог моему брату получить прощение у повелителя Люцифера, и он был отпущен. Кто именно помог твоему отцу и зачем – нам неизвестно. Ясно только то, что если бы Люцифер ещё восемнадцать лет назад узнал, что отцом ребёнка твоей матери был Саварис, то моего брата бы тогда уничтожили. Можно сказать, что он ещё легко отделался. А когда Люцифер узнал о твоём существовании, то было уже поздно что-то менять.

– А вы с самого начала знали, что мой отец – Саварис Кавэлли?

– Да. Демоны, в которых течёт кровь одного рода, всегда узнают друг друга. Как только ты родилась, мы сразу поняли, чья ты дочь. Но, разумеется, Люциферу об этом не сказали. Хотя Саварис и натворил много дел, но он был главой нашей семьи, – объяснил Верде.

– Почему, был?

– Ты думаешь, что он может им оставаться после того, как его наказал правитель? – сказано было таким тоном, что сразу стало ясно, что Элендар был не очень высокого мнения о моих умственных способностях. – Это невозможно. Его уже не примут ни в каких кругах аристократии демонов. Он навеки будет изгоем. Он, тот, кто должен был защищать свою семью, управлять ею, променял всех нас на одну человеческую женщину!

– Хватит, Элендар, – остановил его Верде. – Мы и так уже сказали больше, чем надо.

– А кто у вас сейчас тогда главный? – поинтересовалась я.

– Никто, – просто ответил демон.

– То есть, как? Я думала, что раз вы брат моего отца, то…

– Нет, главенство в семьях демонов не передаётся таким образом, – покачал головой дядя. – Всё гораздо сложнее. Один раз в поколение в семье Кавэлли рождается демон с крыльями дракона. То есть, в отличие от наших, – за спиной Верде материализовались чёрные перьевые крылья. – Они кожистые, чешуйчатые. Дело в том, что Кавэлли ведут свой род от чёрного бога-дракона. Его кровь в нас до сих пор живёт, но проявляется, как я уже и сказал, только в одном. Но, кроме Савариса, сейчас такого ребёнка нет и это сильно подрывает власть и влияние Кавэлли на мир демонов. Род демонов без главы – это, всё равно, что стая волков без вожака. Разрозненная, слабая…

– И это значит, что вам остаётся только ждать, пока не родится ребёнок с крыльями дракона, так? – сделала я вывод. – М-да, тяжело, наверное, следовать традициям. Но, ещё вопрос. Вы с самого моего рождения знали о моём существовании. Так почему же вы ни разу не вмешались в то, что со мной происходило? Ни когда меня гнобил Виктор Деланье, ни когда надо мной ставили какие-то эксперименты, ни когда какой-то гад стёр мою память?! В конце концов, вы не вмешались, когда меня хотели убить результатом экспериментов моего отца!

– Если ты сама не можешь о себе позаботиться, то ты не нужна никому, – ответил Элендар. – Зачем нашей семье тот, кто рассчитывает на чужую помощь? Это мир, где ты можешь рассчитывать только на себя и свою семью. Но, ты не Кавэлли. Ты ещё не доказала того, что достойна этого. Если ты выживешь после пробуждения крови демонов, тогда и посмотрим.

– Я не собираюсь никому ничего доказывать! Тем более, доказывать что-то тому, кому на меня плевать! И в семейку демонов я не набиваюсь! Надеюсь, вы мне всё сказали, что хотели? А то я чувствую, как сейчас злится мой кукловод и мне не улыбается после возвращения увидеть горящие здания!

– Так спокойно говорит о том, что мы ей не нравимся, – хмыкнул Верде. – Смелая. А, может, глупая. Хотя, это, в общем-то, одно и то же. Не боишься, Милена, что за твою прямолинейность ты можешь сильно пострадать?

«Что-то такое мне говорил когда-то Загир, – вспомнила я. – Он тоже меня спрашивал об этом, а потом долго занудствовал на тему, что я должна знать, кому можно всё говорить, а кому – нет. И, кажется, я его слова пропустила мимо ушей».

– Я не боюсь пострадать от этого, – тем не менее, произнесла я. – Я, ведь, вам зачем-то нужна, раз вы хотите поговорить со мной после того, как я переживу (по другому не назвать) своё восемнадцатилетие. А раз так, то до этого момента вы мне ничего не сделаете. К тому же, вы мне сказали о шизике, который хочет меня видеть. Ещё одно доказательство того, что пока вы меня не тронете. Я в чём-то не права?

– Поразительно! – расхохотался Верде. – Знаешь, Элендар, моя племянница меня заинтересовывает всё больше и больше! Чувствую, мы скоро получим на свою голову сплошной геморрой! Хотя, «геморрой», довольно таки, занимательный. Скучно не будет никому!

– Как я уже говорила сегодня Загиру, я приношу людям (и теперь не только людям) счастье, радость и смех, – пробормотала я. – Может, вы меня уже вернёте туда, откуда взяли, а?

– Элендар, ты её забрал – ты и возвращай, – отсмеявшись, сказал Кавэлли. – Милена, мы с тобой не прощаемся. По крайней мере, если через неделю будешь ещё жива, то нас ждёт довольно тесное и частое общение. А сейчас, позвольте откланяться.

– Странная, всё-таки, фраза: «Позвольте откланяться», – задумчиво произнесла я, когда мой новоявленный дядюшка ушёл. – Как будто, если бы я ему не позволила, он бы не ушёл. И что значит, что нас ждёт тесное и частое общение? – вопросительно посмотрела я на брата.

– Узнаешь, – ответил Элендар и, как и тогда, когда он забирал меня из полицейского участка, он укрыл нас своими крыльями и, через секунду, мы были в полицейском участке.

Моё появление вызвало большую бурю эмоций. Начнём с того, что, кроме Кая и Загира с охранниками, здесь уже были Дэм, Вильяра и Данте.

«Когда они все успели прийти? – недоумённо подумала я. – Я отсутствовала не так уж и долго».

Я повернулась к Элендару, чтобы уточнить, сколько времени я отсутствовала, но… его уже не было.

– Милена, ты в порядке?! – Кай уже был рядом со мной.

– Да, в порядке, – кивнула я. – А… когда сюда успели прийти Дэм и компания? Я, ведь, отсутствовала совсем не долго.

– Не долго?! – изумился Макфей. – Милена, тебя не было почти пять часов!

– То есть, как?! – пришёл мой черёд удивляться. – Я… меня не было пять часов?! Мне казалось, что не прошло и пятнадцати минут!

– Это не так. Но, речь сейчас не об этом. О чём ты говорила с Элендаром? – уже спокойнее, спросил Кай.

– Мне тебе прямо здесь рассказывать? – обвела я выразительным взглядом весь народ.

– Нет, – немного подумав, ответил Кай. – Сначала вернёмся в «Шисуну».

– Загир, – обратилась я к Альвару. – Слушай, пока ты здесь, я хочу тебя кое о чём попросить. Ты можешь научить меня стрелять?

– Зачем тебе это? – удивился Загир.

– Хочу убить Филиппа и Рейфа, – прямо ответила я (м-да, никогда не думала, что когда-нибудь буду так спокойно и всерьёз говорить об убийстве).

– Давай-ка, для начала, выйдем из полицейского участка, – предложил Альвар здравую мысль. – А то, говорить о стрельбе и убийствах в полиции – это…

– Упс! – поняла я свою глупость и безоговорочно согласилась.

– Так ты хочешь прикончить Филиппа и его помощника из-за того, что они сделали с твоей подругой? – спросил Загир, когда мы уже были на улице.

– Да. У меня ещё должна быть какая-то причина? По-моему, и этих, вполне, достаточно. Так, ты согласен?

– Я-то, да. Остаётся спросить твоего кукловода.

– Кай, – обратилась я к парню. – Пожалуйста. Мне это очень надо.

– Если Милена придёт к тебе сегодня вечером, тебя это устроит? – сдался Макфей.

– Вполне, – ответил Альвар.

– Только не думайте, Милена и Загир, что я забыл уже о том, что вы натворили сегодня! – предупредил Кай.

– А что такого мы сделали? – спокойно пожал плечами бизнесмен. – Просто выпили, погуляли.

– Ага, вместе с этим ввязались в драку, побили что-то, разбили пару стекол, – перечислил Кай. – Мне дальше продолжать?

– Не надо! – смущённо сказала я (всё-таки, было стыдно). – Мы виноваты, признаю. Я готова понести любое наказание. Но, заметь, Кай, что твоя вина в этом тоже есть.

– Интересно, где? – хмуро взглянул на меня кукловод (я в первую секунду пожалела о том, что заикнулась об этом, но, раз уж начала говорить, то надо договаривать).

– А нечего меня было стравливать со своей семейкой. Разумеется, я была расстроена и зла. Тебя видеть не хотелось, а кроме Загира я в Гарэне никого не знаю, – объяснила я, конечно, про себя понимая, что из-за своей вспыльчивости поступила очень глупо, но признавать это вслух я не собиралась.

– То, что ты пошла к Альвару – это ерунда, – сказал Кай. – Объясните мне лучше, как вам пришло в голову напиться?! Загир, это к тебе, в первую очередь, вопрос! Милене восемнадцати ещё нет, да и алкоголь был не её! Споить, что ли, решил?!

– Она сама захотела, – Загир нисколько не чувствовал себя виноватым. – Кто я такой, чтобы что-то запрещать Милене? К тому же, было интересно, что из этого выйдет. Правда, результат вышел не то, чтобы очень положительный, – с иронией произнёс он, кивнув на полицейский участок. – Но, ведь, в конце концов, всё закончилось хорошо.

– Ага, не считая порчи чужого имущества, синяков, ссадин и, вконец испорченной, одежды, – тихо сказала я.

– Ладно, чёрт с вами! – махнул рукой кукловод. – Возвращаемся в «Шисуну».

Глава 38.

Глава 38.

– Откуда взялись эти Кавэлли?! – раздражённо произнёс Винсент, нервно нарезая круги по своей комнате. – Я думал, что раньше, чем через неделю, они с Бэлоу связываться не будут!

– Похоже, у них изменились планы, – с абсолютным спокойствием сказал Анхель, расслабленно сидевший в кресле. – Только вот о чём они говорили с Миленой, я не мог услышать. Почему тебя это так нервирует? Что они могли ей такого сказать, что как-нибудь повредило твоей игре?

– Они много чего могли сказать! – злобно сказал Ванхам. – Конечно, ничего такого, что могло бы бесповоротно всё мне испортить, но… не зная, что именно Кавэлли ей сказали, я не знаю, как вести себя с ней!

– Ты с Миленой сейчас, всё равно, не видишься, – пожал плечами Анхель. – Так, в чём проблема? Мне кажется, что ты просто бесишься из-за того, что кто-то ещё, без твоего разрешения, пытается влезть в окружение Бэлоу. Но, ведь, у Кавэлли есть полное право на это. Они её семья.

– Мне плевать, кто они для неё! – рявкнул парень. – Хоть семья, хоть кто-то ещё!

– Похоже, у тебя сегодня просто скверное настроение, – встал с кресла падший ангел. – Когда ты в таком состоянии, с тобой общаться хочется ещё меньше, чем обычно. Кстати, долго ты ещё собираешься держать эту девчонку у себя? – кивнул он на Николь, забившуюся в угол комнаты и с ужасом смотрящую на двух мужчин.

Вид у девушки был далеко не идеальный. Одежда во многих местах порвана, по всему телу синяки… И взгляд, как у затравленного зверя, которому уже некуда бежать, но, который ещё на что-то надеется. Рядом с ней сидела женщина, с которой Анхель уже видел Винсента один раз. Она с интересом разглядывала Барстоу и, время от времени, для забавы, прикасалась к ней, так как прекрасно знала, что девушка ужасно боится сейчас всего, в то числе и чужих прикосновений.

– Пока она мне не надоест, – ответил Винсент. – Знаешь, она так очаровательно боится. Мне так нравятся люди в таком состоянии! Я люблю людей, когда они страдают, терзаются, злятся, горюют... А тебе, Анхель, не нравятся люди?

– Нет, – сказал Анхель. – Что тысячи лет назад, что сейчас… Человеческая раса не меняется. Скажи, чем она может быть интересна?

– В чём-то ты прав! – рассмеялся Винсент. – Но, разве, не благодаря этой «неинтересной» расе, практически, не бывает скучно?

– Может быть, – уклончиво ответил падший. – Ладно, развлекайся дальше с этими двумя, а мне нужно присматривать за Миленой.

– Что, и в этот раз не присоединишься ко мне? – насмешливо спросил Винсент, прекрасно зная ответ на свой вопрос. – Между прочим, я к этой Николь ещё не прикасался. В сексуальном плане. Она, ведь, ещё девственница. Правда? – мужчина подошёл к Николь, ласково коснулся рукой её лица.

Девушка дёрнулась, так как не хотела, чтобы мужчина к ней прикасался. Ванхаму такое сопротивление, явно, не понравилось. Он грубо схватил Николь за подбородок, заставляя её смотреть ему в глаза. Видя, как девушка его боится, он улыбнулся. Только улыбка у него была не добрая. Губы скривились в отвратительной садисткой усмешке.

– Ну, так что, Анхель? – продолжал Ванхам. – Если хочешь, я даже дам тебе право стать её первым мужчиной. Как ты на это смотришь?

– Нет! – из глаз Николь потекли слёзы; она с мольбой смотрела на Винсента. – Нет, пожалуйста, не надо! Не трогайте меня! Я… я всё, что угодно сделаю! Только… умоляю, не прикасайтесь ко мне!

– Она так быстро сломалась, – с притворной грустью вздохнул Ванхам. – Это немного печально.

– Я не буду в этом участвовать, – покачал головой Анхель.

– Тебе её жаль? – с неподдельным интересом спросил мужчина.

– Нет. Просто меня это не интересует. Но, ведь, все они… и Николь и твои любовницы… ты их используешь, как замену Милене. Разве, нет?

– Возможно, – не стал отрицать Винсент. – Поэтому, я не хочу, чтобы хоть кто-то осмелился к ней прикоснуться.

– То есть, ты хочешь сказать, чтобы я её не только от опасности защищал, но и следил, чтобы Милену никто не соблазнил? – недовольно поморщился Анхель (подобная перспектива его не радовала). – Ты знаешь, что у неё, вообще-то, есть Кайома Макфей. Если он захочет её, как ты себе представляешь, я этому воспрепятствую?

– Не мои проблемы, – Винсент взял плачущую и сопротивляющуюся Николь на руки, отнёс её на кровать, а затем приказал своей любовнице. – Раздень её.

– Нет! – Николь вцепилась в остатки своей одежды и с отчаянием обратилась к тому, кто, как ей казалось, мог ей помочь – Анхелю. – Пожалуйста, вы, ведь, не такой, как он! Помогите мне! Умоляю, спасите меня! Я не хочу… не хочу здесь оставаться! Мне страшно! Он же будет делать со мной всякие ужасные вещи! Неужели, вам всё равно?!

– Не надо давить мне на жалость, – спокойно ответил Анхель. – Это бесполезно. Да, мне всё равно. Мне всё равно, что он с тобой сделает и что с тобой будет.

– Какой честный, – усмехнулся Винсент. – Ладно, последний раз предлагаю. Ты точно не хочешь эту девчонку? Она, довольно таки, симпатичная.

– Когда ты уже оставишь попытки соблазнить меня какой-нибудь женщиной? – устало спросил падший. – Когда ты уже поймёшь, что это – бесполезно?

– Ты после своей Шисуны совсем асексуалом стал, да? – сказал Винсент. – Ну, как хочешь. Бланш, – обратился он к своей женщине. – Начинай.

Бланш, с быстротой кошки, бросилась на Николь. Несмотря на кажущуюся хрупкость, она была очень сильна физически. Она уселась на Николь сверху, которая ничего не успела сделать. Одно движение и кофта на груди Николь разошлась по швам, оставляя на девушке только лифчик.

Анхель не стал смотреть, что будет дальше. Он это и так прекрасно знал. Девчонку изнасилуют, сломают её, может быть, убьют… Но, какое ему дело до этого? В данный момент его интересовала только Милена Бэлоу. А эта девчонка… Что ж, её криков даже никто не услышит. Тот, кто живёт под именем Винсент Ванхам, об этом позаботился. Что бы ни происходило в его комнате, за её пределами не будет слышно ничего. И множество людей будут проходить мимо, даже не подозревая, что в нескольких метрах от них жестоко истязают девушку, которая не может оказать сопротивление…

– А теперь, рассказывай, что с тобой было после того, как тебя забрал этот тип, – потребовал Кай, когда мы уже были в нашей комнате, в «Шисуне».

– В общем, у меня две новости, – начала я. – Обе – плохие. Первая – это то, что убийца из Зельтира, похоже, скоро ко мне может прийти. Зачем – без понятия. Но, говорят, что мотив у него – любовь ко мне. А вторая новость – это то, что, после своего восемнадцатилетия, я могу быстро отправиться на тот свет.

– А по подробнее?

Я пересказала Каю то, что мне говорили Элендар и Верде, не забыв упомянуть и о том, что Верде намекнул на то, что я буду им зачем-то нужна, если выживу.

– И ты веришь во всё это? – немного помолчав, спросил Кай (я чувствовала его волнение и прекрасно понимала, что он не так спокоен, как кажется).

– Я бы очень хотела в это не верить, но… – беспомощно пожала я плечами. – Зачем этим двоим лгать? Незачем. Поэтому, хочешь, не хочешь, а поверить придётся. А это означает, что мне, во-первых, надо как-то защитить себя от психа, а во-вторых… А вот со второй проблемой я ничего не могу сделать. Либо я буду жива, либо – нет. Я себя сейчас чувствую, как человек, который болен смертельной болезнью и врачи сообщают ему, что жить ему остаётся несколько дней! А такие люди впадают либо в депрессию, либо живут эти дни на полную катушку! И что же мне выбрать, Кай? Скажи мне!

– Скажи мне, для начала, есть ли у тебя время впадать в депрессию или жить на полную катушку? – спросил Кай.

Я хотела ответить, но… задумалась. А, на самом деле, есть ли у меня время на подобные глупости? Нет. У меня была цель – разобраться с Филиппом и Рейфом. А для этого ещё нужно, худо-бедно, научиться стрелять. По крайней мере, хотя бы, знать, где у пистолета курок и как его заряжать. Ещё я не могу пускаться во все тяжкие из-за Лави. Без преувеличения можно сказать, что я для неё – единственная поддержка. Так что, у меня, правда, нет времени думать ещё и том, что от меня, в общем-то, не зависит.

– Нет, на это времени у меня не имеется, – вздохнула я. – Но… а что будет, если я умру? Что ты тогда будешь делать?

– Что за глупости?! – раздражённо сказал Кай. – Ты не умрёшь! Котёнок, ты сильная личность, и я уверен, что ты справишься с этой кровью демона в тебе.

Он говорил уверенным голосом, но я чувствовала его страх. Да и самой мне было страшно – что уж тут скрывать. Это был даже не страх – это был ужас оттого, что смерть, возможно, так близко. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт – подпишись на страничку в VK. Было дикое желание забраться в кровать, закутаться в одеяло и так сидеть, как будто это может меня спасти. Знаю, глупо, по-детски, но… мне очень хотелось так поступить.

– А с этим твоим маньяком ещё проще, – продолжал Макфей. – Во-первых, ты сама сказала, что его мотив – найти тебя – это любовь. Я не думаю, что при таком раскладе можно волноваться о том, что он попробует причинить тебе вред. А во-вторых, с тобой рядом я и ещё этот Лекс Мейснер, нанятый твоим отцом, – при имени «Лекс Мейснер» в глоссе Кая послышалась жуткая неприязнь.

– Тебе Лекс не нравится, да? – поинтересовалась я, хотя, ответ был очевиден.

– А почему он должен мне нравиться? Он постоянно крутится рядом с тобой, его действия непредсказуемы… До недавнего времени я был не против этого, но после того, как он стал себе слишком много позволять, я поменял своё мнение.

– Ты про то, что Лекс пил мою кровь?

– Кроме всего прочего. А теперь тут ещё и твои родственники объявились. Вот они меня беспокоят больше всего. С демонами я, до этого, никаких отношений не имел…

– Почему, не имел-то? – горько усмехнулась я. – Ты со мной и встречаешься и живёшь. А я, как выясняется, к людям имею весьма отдалённое отношение.

– Ты опять за своё?! Может, хватит уже комплексовать по этому поводу? В конце концов, многие люди, наоборот, были бы счастливы, обнаружь они, что их предки были демонами.

– Ага, это такое «счастье»! – с сарказмом произнесла я. – Демоны, по определению, являются злом! Исчадьями Ада!

– Если ты считаешь демонов злом, то, значит, и Дорей был злом?

– Это жестоко – задавать мне такой вопрос! – возмутилась я.

– А, по-моему, вполне логично. Если ты так негативно относишься к демонам, то почему ты выделяешь Дорея от них всех? Только потому, что ты его знала? С таким же успехом можно всех людей судить, например, по Филиппу и Рейфу!

– Ты пытаешься улучшить моё отношение к демонам?

– Нет. Я хочу, чтобы ты улучшила отношение к самой себе. Ты не монстр, как назвал тебя Деланье. Ты просто испуганная растерянная девочка, на которую много всего свалилось за короткий срок. Но которая, всё равно, пытается строить из себя храбрую героиню, которой всё нипочём.

– У меня просто выбора другого нет. А может, я просто привыкла к интернатовской жизни, где твои проблемы никому не интересны. Но, что теперь делать-то? Ждать? Ждать, когда ко мне явится влюблённый демон-психопат и пока во мне проснётся кровь демона, которая может меня убить?!

– Первым делом тебе нужно переодеться, – выразительно глянул Кай на то, что было, до вчерашней ночи, вечерним платьем.

– Прости за платье! – смутилась я. – Я… я верну за него деньги… когда-нибудь. Я сейчас, вообще, безденежная! И, кроме того, я не в курсе, сколько стоило платье!

– Да забудь ты про это платье! – рявкнул парень. – Нашла, о чём беспокоиться! Сейчас пойдёшь к моему знакомому целителю, чтобы залечить свои ссадины и синяки (и, заодно, рану, которую тебе нанёс Лекс Мейснер, когда твою кровь пил). И чтобы больше мне с Загиром не пить!

«Я отделалась лёгким испугом, – шла я к целителю в ту сторону, куда показал Кай. – Я думала, что за то, что я натворила, Кай меня, вообще, закопает. А, может, он меня просто пожалел. Вроде как, и так много навалилось. Чёрт, чувствую себя такой беспомощной! Много чего теперь знаю, но, всё равно, сделать ничего не могу! Но, вместе со всеми этими знаниями, я не понимаю, как, всё-таки, моя мать смогла забеременеть от демона? И почему у меня, в лаборатории Деланье, были разные крылья?! Хотя, по сути, единственное, что должно меня сейчас волновать – это то, что угрожает моей жизни, то есть кровь демона. Но, у меня так много проблем, что думать о чём-то одном невозможно!».

Я, на удивление, быстро нашла комнату целителя. Сообщив ему, что я от Кая, я быстро получила помощь. Буквально за секунду мои синяки и ссадины зажили, не оставив ни малейшего следа. Мне убрали даже последствия похмелья и рану на запястье, которую оставил Лекс. Поблагодарив целителя, я вышла в коридор и собралась возвращаться в свою комнату, но здесь неожиданно наткнулась на Лави.

– Милена, я тебя искала! – сказала Лейк, увидев меня. – Мне Кайома сказал, что ты пошла к целителю. С тобой что-то случилось?

– Ничего страшного, – ответила я. – Упала просто, синяков себе понаставила и руки исцарапала. А зачем ты меня искала?

– Я Николь найти не могу, – сообщила девушка. – Я уже везде, где можно, её искала. Я сегодня узнала, что Николь вернулась в «Шисуну» от родителей и захотела её увидеть, но… её нет нигде. Я уже начинаю волноваться.

– Может, она вернулась к родителям? – предположила я, но сердце предательски сжалось от страха, в предчувствии, что что-то могло случиться.

– Нет, не может, – помотала головой Лави. – Мы с Николь уже давно дружим. У меня есть домашний телефон её родителей. Я им уже позвонила и мне сказали, что родители Николь за границей и вернутся ещё не скоро. Соответственно, Николь нечего делать дома. Потому-то она в «Шисуну» и вернулась. Всех наших общих знакомых я уже навестила и никто ничего не знает. Но, один из них мне сказал, что Николь куда-то ходила с Винсентом. Вот я сейчас и хочу к нему сходить. Ты, ведь, пойдёшь со мной?

– А ты сама... – начала я, но Лави меня перебила:

– Прости, я не могу одна идти к нему. Да, Винсент – мой друг, но… он мужчина. Ты понимаешь?

– Да, – со вздохом ответила я. – Я иду с тобой.

«Исчезнет ли когда-нибудь страх Лави перед противоположным полом? – размышляла я, идя вместе с подругой к своему бывшему парню. – Сможет ли она когда-нибудь оправиться до конца? Не берусь судить. После того, что с ней случилось… все те зверства, что с ней вытворяли… Я удивляюсь, как она, вообще, с мужчинами в одной комнате-то находиться может! Блин, а мы же ещё к Винсенту идём! Конечно, мы с ним расстались спокойно – без скандалов и обвинений. Но мне, всё равно, как-то не по себе. Но, Николь найти надо. Я теперь, наверное, каждый раз буду впадать в панику, когда кто-то куда-то будет пропадать, хотя бы, ненадолго».

– Винсент, к тебе можно? – я первая зашла в комнату, которая оказалась открыта.

Зайти-то я – зашла, но на пороге и замерла. Нет, никакой интимной сцены мы не застали, но… Вид Винсента меня шокировал, если не испугал! Во-первых, по пояс он был обнажён. Нет, ну это-то, как раз, фигня, хотя, про себя я и отметила, что он был хорош. Шокировало меня другое. Его правая рука была рассечена чем-то острым, образовывая глубокий ровный разрез, из которого текла кровь. И ещё… такого выражения лица у Винсента я никогда не видела. Казалось, что сама рана его не очень-то и волнует – не было и намёка на то, что ему больно. В глазах была только злость! Не просто злость – ярость! И было в этих эмоциях что-то тёмное, зловещее… В общем, я не знаю, как объяснить это словами, но мне это, явно, не понравилось.

– Винсент, что… у тебя произошло?! – изумлённо воскликнула я.

– Милена? Лави? – он только сейчас нас заметил. – Что вы здесь делаете? Я, конечно, всегда рад тебя видеть, Милена, но… сейчас не очень подходящий момент.

– Мы хотели спросить тебя по поводу Николь, – сказала Лави.

Что-то изменилось в лице Винсента при имени Николь. Как будто тень какая-то пробежала, но быстро исчезла. Быстрее, чем я успела понять, что это было.

– Но, сначала, скажи, что с тобой случилось? – потребовала я (хоть мы и расстались, но я не могла просто закрыть глаза на то, что он ранен).

– Несчастный случай, – коротко ответил Ванхам. – Порезался.

– Обо что можно было так порезаться?!

– Об острый угол кровати.

– Ладно, не хочешь – не говори, – вздохнула я, так как, разумеется, не поверила. – Где у тебя аптечка?

– Зачем тебе? – с удивлением посмотрел на меня парень.

– А ты так и собираешься сидеть, пока кровью не истечёшь? – скептически произнесла я. – Рану нужно перевязать!

– Я пошла тогда, – сразу сказал Лави. – Извините, но… я боюсь вида крови, – призналась она.

– Хорошо, иди, – кивнула я.

Я нашла у Винсента аптечку. Я никогда ни у кого не перевязывала раны. Практические занятия в школе по оказанию первой помощи не в счёт. С виду, кажется, что всё просто – бинты взял и перевязал. А вот на деле… Обычные люди в такой ситуации в первый раз теряются. С какой стороны, вообще, к этой ране подходить?! К тому же, насколько я знаю, такие глубокие порезы, возможно, надо зашивать, а потом уже перевязывать!

– Винсент, ты уверен, что тебе к врачу не надо? – с сомнением спросила я. – Всё выглядит довольно серьёзно.

– Мне не нужен врач. Хватит и того, что ты продезинфицируешь порез и всё.

– Ну, как знаешь. Только… давай ты будешь мной руководить? А то я этим никогда не занималась и боюсь сделать что-нибудь не так. Например, перевязать слишком туго. И ещё вопрос. Тебе же сейчас должно быть жутко больно. Но, по тебе этого не скажешь.

– У меня хорошая выдержка, – усмехнувшись, ответил Винсент. – Я хорошо переношу боль. Но, на самом деле, мне, правда, больно. Так что, раз уж ты за это взялась, будет лучше, если ты залатаешь меня как можно скорее.

Я стала заниматься раной Винсента. Мне, всё-таки, было интересно, где его угораздило так пораниться? Но, кто я теперь такая, чтобы настаивать на ответе? Мы теперь никто друг другу и я сама поставила точку в наших отношениях. То, что Винсент ещё ко мне хорошо относится после этого – это, вообще, чудо. Я бы на его месте так не смогла.

И ещё, меня смущал одна деталь. То, что Винсент был без рубашки. Вроде бы, ничего такого, но… Я была так близко к нему, когда накладывала бинты, что мне казалось, будто жар его тела проходит сквозь меня, окутывая, как в одеяло. Это было приятно, но я понимала, что так быть не должно, ведь, с Винсентом я больше не встречаюсь.

Я невольно покраснела и очень надеялась на то, что парень этого не заметил. Чтобы в этом удостовериться, я подняла на него взгляд и… Он смотрел прямо мне в глаза! Он смотрел на меня, не моргая! И что-то такое было в его взгляде, что наталкивало на мысли об интимном полу мраке спальни, о шуршании шёлковых простыней, о сладких стонах… Смутно я чувствовала, что происходит что-то не то. Я никак не могла оторвать взгляд от Винсента. Ноги и руки, как будто, налились свинцовой тяжестью, не желая двигаться. Мысли текли как-то вяло, лениво… Мне казалось, что я стою посреди вязкого чёрного болота, которое затягивало меня в свои глубины. Затягивало в бездну…

– Хорошая девочка, – услышала я из какого-то далека голос Винсента.

Его лицо приблизилось к моему, язык лизнул мою нижнюю губу… Я не сопротивлялась. Мне всё это казалось настолько естественным, что сопротивление было сверх глупостью! Меня уложили на кровать, руки Винсента полезли под мою кофту… Всё это происходило в каком-то тумане, через который было невозможно пробиться ясному разуму. Только ощущение. Ощущение его губ, рук на моём теле. Руки мужчины ласкали меня, раздевали, а я… я ничего не могла с этим поделать. Я могла только ждать. Ждать, пока всё не закончится. А, судя по всему, Винсент останавливаться не собирался.