Текст книги "Камелот. Осколки легенд"

Автор книги: Анастасия Такки

Соавторы: Эдгар Запашный,Асколд Запашный
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Но однажды эта расписка пропала. Я искал ее везде, где только мог, и наконец понял, что для меня теперь, по большому счету, не важно, есть она или нет, а важно то, что я не стану выполнять поручения темного лорда. Я решил сообщить Даркану о своем решении. Местом наших встреч всегда был… подземный ход под Камелотом, который мы, оказывается, – старик усмехнулся, – делили с малышом Роаном. Поэтому в тот день мы и встретились у входа в него.

За мое предательство Даркан ослепил меня и пообещал, что однажды я все же выполню свое обязательство… – Старик замолчал.

Роан тоже молчал, потупившись, понимая, что не должен никак комментировать слова Гилберта, а Ричард пристально смотрел на старика, терзаясь сомнениями. Первый раз за все время, что принц знал Гилберта, он подумал о том, может ли доверять слуге или нет.

Гилберт хотел еще что-то сказать, но из леса послышались голоса, и появилась шумная толпа рыцарей, вернувшихся с охоты.

Впереди гордо вышагивал Зорен, а следом за ним шли два башельера, несущих привязанную к жерди убитую косулю.

Ричард продолжал исподлобья смотреть на Гилберта.

– Сегодня у нас будет пир! – закричал довольный Зорен. – Я не хочу сегодня думать ни о войне, ни о Даркане, будь он неладен! Обещаю вам приготовить лучшую косулю на свете под пряными травами по рецепту моей тетушки! – Он подошел к Ричарду и Роану и обнял обоих за плечи. – А почему такие лица? – Он посмотрел поочередно на одного и на другого рыцаря, а потом перевел взгляд на стоящую неподалеку Анаис. – Надеюсь, отважный охотник заслужил награду от прекрасной дамы? – Он театрально подвигал бровями и раскланялся.

– Полегче, господин Буйная шевелюра! – заявил подошедший сзади Тиан. – Здесь полно достойных кавалеров. – Он указал в сторону куста можжевельника, под которым лежала туша кабана.

– О-о, – снисходительно протянул Зорен. – И, кстати, чем тебе не нравится моя прическа? – Он провел рукой по достаточно высокому ирокезу на коротко стриженной голове. – Между прочим, женщины без ума от моей неповторимости. Это не то, что ваши давно вышедшие из моды лохмы.

– Ну, от тебя без ума только те женщины, которые на самом деле без ума! – Тиан тряхнул своими забранными в хвост волосами. – А за лохмы ответишь!

– Не ссорьтесь благородные лорды, прошу вас, – пролепетала Анаис. – Уверяю, что вы все – настоящие герои, и вам нет нужды тягаться друг с другом! Уверяю, что я бы каждого из вас одарила наградой, если бы знала, что это за награда.

– Танец! – выпалил Зорен.

– Танец? – переспросил разочарованный Тиан.

– Танец с вами, миледи! – Зорен поклонился.

– Так в чем же дело? – Анаис обвела их взглядом. – Обещаю, что подарю танец каждому охотнику. И даже тому, кому сегодня не так повезло, как Зорену и Тиану.

Девушка подошла к расстроенному Фландеру. Парень тут же просиял.

– Танцы! Танцы! – закричал Ил и принялся носиться между рыцарей. – Сегодня будут танцы! – Он замер как вкопанный. – Господи, это же сколько дел! Украшения для банкета, меню, музыкальные инструменты… – Хемел от избытка чувств начал так вращать своими выпуклыми глазами, что не мог их остановить.

Это было очень смешно, и даже пораженный рассказом Роана Ричард смеялся во весь в голос, наблюдая за продолжающейся репризой Ила.

– Господи! – продолжал Ил. – И кто все это будет делать? Я один! Все я один!

– Не волнуйся, дружок, я с удовольствием помогу тебе навести красоту. – Анаис присела рядом с хемелом и ласково чмокнула его в чешуйчатую щеку.

Ил не справился с эмоциями и грохнулся в обморок.

Кай подтолкнул плечом Кристофера:

– Она поцеловала его! Вечно девицы любят лизаться с животными!

– Я все слышу, – сказал Ил, лежащий на земле, раскинув ноги и руки, как морская звезда. – Я бы еще поспорил о том, кто в большей степени осел: кто гордится своим происхождением или тот, кто прячет длинные уши и хвост с кисточкой под дорогой попоной и мнит себя скакуном!

– Ах ты, жаба-переросток! – засмеялся Кай и кинулся к Илу.

Тот мгновенно вскочил на ноги и рванул в чащу.

Рыцари не могли не смеяться, глядя на концерт, устроенный хемелом.

Принц тоже хохотал от души, и только холодный сквознячок тоски отравлял ему радость. Он тосковал по Эдему. Брат всегда любил праздники и был душой компании, он желал, чтобы смотрели только на него, слушали только его, смеялись его шуткам… Вопиющий эгоизм Эдема всегда был синонимом его очарования, и, утратив его, он стал бы не так интересен. Ричарду очень не хватало брата…

Глава 23

Идея с праздником всем была по сердцу. Наверное, странно было веселиться в походе против Зла, но тому находилось оправдание. Это была своего рода разрядка для воинов, которые уже многое пережили и которым предстояло еще многое пережить, это был некий стимул осознать: мирная жизнь, полная радостных событий, зависит от каждого из них.

Ричарду вспомнились рассказы мужчин старшего поколения о Крестовых походах в Землю обетованную, и какими бессмысленными они показались ему сейчас! Все эти рыцари считали, что своими действиями укрепляют веру. Вот только вера не нуждается в укреплении, она либо есть, либо ее нет.

Эти походы обернулись бесчисленными жертвами и горем для целых народов… Недаром ту эпоху называли «темными веками». Теперь Ричарду стало понятно, что в те времена не обошлось без Даркана – темного лорда, который еще несколько столетий назад пытался раскачать Мироздание исподволь, пока не принялся за него всерьез…

К тому времени как на лес опустилась ночная тьма, в лагере заполыхали костры, на которых поджаривалась дичь, распространяя вокруг чудный аромат.

Видимо, после соревнований в искусстве охоты, рыцари решили поразить друг друга кулинарными способностями. В особенности это касалось двоих: Тиана и Зорена. Они, как мальчишки, скрывали друг от друга рецепты травяных смесей, которыми натирали туши животных перед тем, как надеть их на вертел. А Тиан даже умудрился втайне от конкурента отыскать в лесу дикую яблоню и нафаршировать кабана ее плодами.

За этим кулинарным поединком наблюдали Ил и Анаис, которые сообща создавали вокруг праздничную обстановку.

Ричард с умилением следил за тем, как под чутким руководством Анаис его рыцари украшали поляну к празднику. Элиот зажигал факелы вокруг импровизированного стола для пира, а Кай и Фландер были заняты таким делом, на которое Ричард не мог смотреть без улыбки.

– Посмотри, Кай и Фландер плетут гирлянды из цветов, – негромко сказал Ричард подошедшему к нему Томасу Бартолу. – Жаль, что момент уйдет и к этому больше нельзя будет вернуться.

– Знаешь, в том месте, где я жил раньше… – начал Томас.

– Опять он свою песню завел, – махнул рукой Крис.

Томас бросил в его сторону обиженный взгляд, идущий из самой глубины его ранимой творческой души.

– Я, конечно, не паладин, – сказал он Ричарду. – И мне не пристало разговаривать с лордом в неуважительном тоне, а ему, очевидно, кажется, что он может позволить себе издеваться над ученым, который всю свою жизнь отдает науке, чтобы наш мир развивался! – Подбородок Томаса нервно дрогнул. – И если бы благородный сэр хоть немного верил в техническое развитие, то смог бы в нем поучаствовать, а не просто коптить небо!

– Это ты так изящно выпрашиваешь у принца деньги из казны для своих сумасшедших экспериментов? – съязвил Крис, подняв бровь.

– Вот, полюбуйся! – сказал Бартол. – Абсолютно плоское восприятие! Я же говорю – богатый неуч!

Наконец все приготовления были завершены и лорды сели за стол, а башельеры расселись вокруг, под деревьями. Неизвестно, что доставляло последним большее удовольствие: вкусная еда или наблюдение за тем, как веселятся господа.

Несмотря на потерю повозки с провизией, для праздника нашлось всё: и лесные фрукты, и орехи, и даже вино, которое, оказывается, рыцари провезли в других повозках.

Анаис сидела в середине стола, принимая ухаживания одновременно Кристофера, Тиана и Зорена. Двое последних никак не хотели уступать друг другу ни в чем, и единственным способом закончить начатое еще с охоты противоборство было отправить их спать. Но они явно были настроены пообламывать сопернику рога, как олени весной.

– Леди. – Зорен склонил голову, приглашая Анаис на танец, в то время как она собралась откусить кусочек яблока.

Девушка застыла с открытым ртом.

– Ты не даешь даме поесть! – возмутился Тиан. – Может, желаете немного вина? – Он услужливо поднял кувшин, готовясь долить рубинового напитка в бокал Анаис.

– Сдается мне, ты пытаешься закормить леди, чтобы она не могла танцевать. – Зорен сощурил свои большие, голубые, немного навыкате глаза. От этого они словно спрятались глубоко за веки, и его орлиный нос стал выделяться сильнее, делая выражение лица еще более подозрительным.

– А ты пытаешься увлечь ее танцами, чтобы остаться с дамой наедине и не дать возможности всем нам, – Тиан развел руками, описывая стол, – наслаждаться ее обществом. Это нечестно! – громко сказал рыцарь, апеллируя к остальным лордам.

– Да, да! Тиан прав! – шутливо поддержала его аудитория.

– Я вовсе не собирался отнимать у вас единственную прекрасную даму в нашем обществе, – начал оправдываться Зорен. – Но она обещала мне танец.

– Лорд Зорен прав, – вступила в разговор Анаис. – К тому же этот праздник, посвященный нашим прекрасным охотникам, не должен быть омрачен спорами. – Она встала из-за стола. – Я станцую с каждым, кто пожелает. Но первый танец я отдаю победителям. – С этими словами Анаис протянула руки Зорену и Тиану, приглашая их танцевать.

Вокруг раздались аплодисменты. Троица вышла на свободный пятачок. Тут же нарисовался Ил, дожевывающий на ходу лист сельдерея. И где он его раздобыл?!

– А ну, вставайте, вставайте! Уже пора! – закричал он воинам, призванным исполнять в этот вечер роль музыкантов, хлопая в ладоши, как заправский распорядитель бала.

Хемел принялся вырывать куски мяса у них из рук, заставляя бросить трапезу и проследовать к месту, где должен был сидеть оркестр. Те нехотя оставили еду и, вытирая руки об одежду, стали доставать инструменты. Появилась флейта и инструмент, похожий на небольшой лук, на котором вместо тетивы была натянута струна.

Для принца было сюрпризом, что, отправляясь в поход, воины взяли музыкальные инструменты. В такие минуты накрывает приятное чувство теплой радости от того, что тебя окружают люди, чье душевное устройство нуждается не только в материальных благах, но и в эстетическом наслаждении.

Каково же было удивление Ричарда, когда в руках одного из воинов, молодого парня лет двадцати, появилась лютня. Принц встал из-за стола и подошел к нему.

– Ты взял с собой в поход лютню? – удивленно спросил он, с трепетом проводя пальцами по струнам. – Почему?

– Потому что этот инструмент достался мне от покойных родителей, – ответил парень. – Ее держали родные руки, это самое дорогое, что у меня есть, и если мне суждено будет погибнуть в бою, то, по крайней мере, буду чувствовать, что кто-то родной провожает меня в последний путь. – Он улыбнулся, впитывая восторженный взгляд Ричарда.

– Это слова благородного мужа, – сказал принц. – Тебя уже посвятили в рыцари?

– Нет, милорд, мне только исполнилось двадцать. – Он потупил взгляд. – К тому же никто из лордов не поручался за меня.

– Я обязательно поручусь за тебя перед королем, когда мы вернемся в Соулвилль с победой, – пообещал Ричард. – А теперь покажи нам, Роберт, на что ты способен. Пусть наши души сегодня парят вместе с твоей музыкой.

– Играем, как договорились! – деловито заявил Ил, обращаясь к музыкантам и оттесняя в сторону принца. – И-и-и…

Заиграла музыка. Зорен с Тианом раскланялись перед Анаис, в последний раз обменявшись взглядами соперников, и закружились в танце. Они обходили девушку вокруг, кланяясь и делая пируэты так чинно и красиво, словно действие происходило не на лесной лужайке, а в дворцовой зале.

Пламя костров играло на лицах танцующих, бликами отражаясь в смеющихся глазах. Война, Даркан, терпящая крушение лодка Мироздания – все это было далеко сейчас. Но зато гораздо ближе к Камелоту, чем можно предположить, ведь праздник – это кусочек радости, добра и мира, а именно этими словами можно легко описать атмосферу Вечного города, к которому путники стремились…

Танец был настолько заразителен, что рыцари один за другим вставали из-за стола и присоединялись к танцующим, по очереди ангажируя Анаис.

Даже Ил бросил дирижировать оркестром и принялся танцевать. Хотя надо сказать, что он больше развлекался, чем делал пируэты. Он то и дело пристраивался к кому-нибудь из рыцарей, пародируя его движения и вызывая у остальных смех, а когда тот оборачивался посмотреть, кто смешит народ, хемел тут же маскировался, становясь незаметным.

В конце концов почти все лорды покинули стол, и за ним остались только Ричард и Гилберт.

– Почему ты не танцуешь? – непринужденно спросил старик, пододвинувшись ближе к принцу, так, словно и не было у них неприятного разговора. К тому же неоконченного.

– Мне нравится просто смотреть.

– Понятно, – ехидно протянул Гилберт. – Значит, она тебе нравится.

– Кто? – Ричард сделал вид, что не понял.

– Девушка.

– Брось, – отмахнулся принц.

– Нравится, иначе ты был бы там. – Гилберт указал на танцующих. – А ты боишься.

– Пф-ф, Гилберт! Я боюсь? Не смеши!

– Сильные мужчины часто боятся слабых женщин, потому что мужчины заложники своей физической силы, данной от природы. А знаешь, чего сильный мужчина боится больше всего?

– Темноты? – пошутил принц.

– Нет. Он боится настоящей любви. Боится эмоций, потому что, поддаваясь им, он открывает свою душу, становясь уязвимым. Чувства к женщине вызывают в его душе страх…

– Или желание совершать подвиги во имя нее! – парировал Ричард.

– Да, да, мой мальчик, – засмеялся Гилберт. – Правильно. Совершать подвиги, и желательно подальше от нее, чтобы не размякнуть рядом и не допускать и мысли о том, что она для тебя – всё.

– Но я не влюблен в Анаис!

– Ты робок с ней, – заметил старик.

– Я учтив.

– Давай, уговаривай себя. – Гилберт похлопал принца по руке.

– Ты – сумасшедший! Ты не понимаешь, о чем говоришь!

– Я слеп, но знаю тебя с детства, и мне не нужно зрение, чтобы видеть гораздо дальше, чем видишь ты.

– Уже поздно. – Ричард поднялся из-за стола. – Пойду, пройдусь.

Принц отошел от стола под ехидное покашливание Гилберта.

* * *

Ричард долго бродил вокруг лагеря, ощущая состояние внутреннего и внешнего спокойствия. Но не такого спокойствия, что грозит обернуться какими-то неприятностями, а такого, что рождает желание в кои-то веки спокойно лечь спать перед дальней дорогой, словно это обычное путешествие, которое должно закончиться непременно хорошо.

Ричард отвел глаза от полной луны, налюбовавшись ее томным, как у Мадонны, ликом, и собрался вернуться в лагерь, где уже стихла музыка и слышна была только перекличка часовых, как вдруг ему показалось, что в близких кустах кто-то дышит. Это было похоже на настороженное дыхание собаки, когда та следит за дичью или другим объектом для нападения, иногда высунув язык, а иногда только посвистывая влажными ноздрями.

Принц резко обернулся и увидел в кустарнике два светящихся голубым огнем глаза. Они тут же исчезли. Дыхание послышалось с другой стороны. Ричард не обманывался: кто-то наблюдал за ним. Принц стоял в напряжении, готовясь принять удар с любой стороны.

Вдруг высокая трава метрах в пяти от него зашевелилась, и он увидел огромную собаку. Она рысцой убегала прочь, позвякивая тянущейся по земле оборванной цепью.

Собака не останавливалась и не оглядывалась и вскоре слилась с темнотой.

«Должно быть, пес сбежал из какой-нибудь деревни, – подумал Ричард, – и теперь не может найти дом».

Впрочем, это объяснение вызывало у него сомнения. Принц подошел ближе к тому месту, где появилась собака, и с удивлением обнаружил, что трава покрыта мелкой изморозью, которая таяла на глазах, не позволяя проследить, куда побежал пес.

Принц не стал ломать над этим голову, хотя, вернувшись в лагерь, на всякий случай усилил охрану, выставив еще десяток кинокефалов.

* * *

Ричард отправился спать. Проходя мимо своей палатки, которую он уступил Анаис, принц заметил, что там мерцает свет. Ричард приблизился и позвал:

– Леди Анаис!

– Входите, принц, – послышался голос девушки.

Принц вошел в палатку и застыл у входа.

Рядом с Анаис сидел Мессилиот. Ричард склонился в приветственном поклоне.

– Здравствуй, Ричард, – сказал драг. – Я ждал тебя.

Принц внимательно посмотрел на Мессилиота. Драг жестом предложил ему присесть. Ричард опустился на небольшой табурет.

– Я хочу поблагодарить тебя, – сказал Властелин Времени. – За Анаис.

– Не меня. Кристофера. Но почему ты не сказал мне раньше, что Анаис в заточении у Сионы?

– Я не мог. Это было рискованно. Никто из драгов Гильдии Мудрейших не знал об истории с Анаис, иначе мне могли не позволить помогать тебе в этом походе. Меня упрекнули бы в пристрастном отношений. ОСОБЕННО если бы я признался в том, что поручил тебе пойти в Аквазию лишь для того, чтобы спасти мою дочь. И их бы не удовлетворил довод, что мы забрали основной козырь у Сионы, который она хотела очень выгодно разыграть.

– Отец! – Анаис вскочила на ноги. – Господи, и ты туда же! Похоже, что и ты, и мать используете меня в своих целях. Кому же мне верить? – В глазах девушки сверкнули слезы.

– Ну что ты говоришь, дорогая? – Мессилиот попытался обнять дочь, но она отстранилась. – Ты прекрасно знаешь, как я люблю тебя…

– Я уже ни в чем не уверена! – Анаис бросила гневный взгляд на отца и выбежала из палатки.

Ричард хотел ее догнать, но Мессилиот жестом остановил его:

– Не надо! Позволим ей побыть одной, ей это сейчас нужно. Анаис много пережила, ей нужно время, чтобы прийти в себя. – Мессилиот сделал паузу. – Но я здесь не только ради Анаис. Тебя хочет видеть Совет Гильдии Мудрейших.

– И как мне туда попасть?

– Я помогу тебе, – ответил драг. – Ты будешь присутствовать на Совете через меня. Я буду говорить на Совете, а ты будешь слушать.

– Не понимаю…

– Ты будешь во мне.

Мессилиот подошел к принцу и приложил ладони к его вискам.

Глава 24

Ричарду показалось, что в его голову хлынул горячий воздух. Он моргнул – и понял, что все изменилось.

Принц увидел каменный свод, расписанный растительным орнаментом, стены, освещенные факелами, и… Круглый стол. Трудно было не узнать это место. Он присутствовал на Совете Гильдии Мудрейших.

Ричард посмотрел на сидящих за столом драгов. Раньше, в обличье людей, воспринимать их было куда привычнее, но зато теперь они были самими собой. И хотя выглядели все они по-разному, от каждого исходило подлинное величие, выдающее их божественную природу.

Пожалуй, именно сейчас Ричард смог ощутить подлинную атмосферу заседания Гильдии Мудрейших, на котором принимались самые важные для человечества решения.

Принц пробежал глазами всех заседателей, и по правую руку от Мессилиота увидел отца. Собственные странствия показались Ричарду невыносимо долгими, словно он не был дома несколько месяцев. Он ощутил радость от встречи, желание по-сыновьему обнять отца, почувствовать скупую ласку короля и его тяжелую отеческую ладонь на своей голове. Но лицо короля было серьезным, а взгляд отстраненным. Ричард для себя объяснил это тем, что королю было неудобно выражать свои чувства сыну, поскольку тот пребывал сейчас в образе Мессилиота.

– Что ж, – сказал Леосфер, – Мессилиот помог Ричарду связаться с нами, и теперь мы можем начать наше заседание. – Он поднялся с места. – Положение дел очень серьезно. Добравшись до Камелота и получив возможность пользоваться Призмой Рубикона, Даркан обрел новую силу. Его план оказался гораздо более хитроумным, чем мы предполагали вначале. Мало того, что он окружил своими многочисленными войсками подходы к Камелоту, не давая нам возможности даже приблизиться к Вечному городу, так он еще и решил двинуть армию своей нечисти на мир людей. И если раньше Даркан ограничивался варварскими набегами на города, с которыми люди могли еще справиться, то теперь, когда его страшные орды из самой темной нечисти ринутся в бой… – Леосфер покачал головой. – Нам придется посвящать простых людей в новую реальность, от которой мы их так долго оберегали. Весь тот порядок, что мы устанавливали веками, рухнет в один момент.

– Согласно нашему первоначальному плану, – услышал Ричард голос Мессилиота, – принц должен был найти в Аквазии проводника, который проведет отряд через Фрост, не вступая в контакт с самим драгом Азимусом. Это было возможно, пока просторы Фроста были относительно безопасны и подобное путешествие требовало лишь знания местности. Но теперь обстоятельства изменились. – Мессилиот нахмурился. – Открыто следовать по Фросту теперь попросту опасно, потому что, как стало известно, Даркан перебросил туда хиларов.

Драги за столом загалдели. Ричард не знал, кто такие эти хилары, но по реакции заседателей понял, что, очевидно, это носители очень мощной темной силы.

– Теперь нам придется искать иной подход, – продолжал Мессилиот, – и я предлагаю, чтобы люди встретились с Азимусом. Нужно, чтобы он позволил им пройти через систему подземных ходов во Фросте, соединенных с Камелотом.

– Но это безумие! – крикнул кто-то из драгов.

– Ты же знаешь, что это рискованно! – сказал Троян. – Сколько раз мы уже слышали о том, что там целыми отрядами пропадали воины?! Разве можем мы сейчас так рисковать, зная, что Ричард – наша последняя надежда?

– Боюсь, у нас нет другого выхода, – ответил Мессилиот. – И времени, увы, тоже нет.

– Ну, если сам Мессилиот заговорил о том, что времени нет, – вступил в разговор драг Друфус, – то решение мне кажется очевидным.

– Возражений нет? – Мессилиот посмотрел по сторонам, давая Ричарду возможность видеть реакцию драгов.

Реакция была одинакова у всех – они молчали.

* * *

Утром следующего дня отряд продолжил путь. Теперь впереди колонны вместе с Ричардом ехала Анаис, которая без всякой карты ориентировалась, в каком направлении следует идти.

До Фроста, по словам Анаис, было около двух дней пути. Если только не придется вести новые бои. Однако никто не препятствовал отряду. Это в какой-то мере настораживало Ричарда, потому что за такой тишиной мог таиться какой-нибудь неприятный сюрприз.

Через два дня похода ландшафт заметно изменился, стал более каменистым, да и растительность почти исчезла. Погода тоже говорила о приближении к миру холода, осыпая путников мелкой снежной крупой, которая чем дальше, тем увереннее превращалась в настоящий снегопад.

После очередного ночного привала принц вышел из палатки.

Яркий белый свет ударил ему в глаза, будто с головы скинули плотный мешок.

Он моргал, давая глазам возможность привыкнуть, пока наконец окружающее не начало обретать очертания. Покрытый снегом лес, ручей под прозрачной ледяной коркой, кони, трясущие длинными заиндевевшими гривами…

И два темных пятна на уровне его собственных глаз.

– Приветствую вас, милорд.

Принц уже собрался было познакомиться со здешним обитателем, но узнал голос Томаса Бартола.

– Что за черт, Том?! Что у тебя с глазами? – спросил Ричард, указывая на темные круги, закрывающие глаза инженера.

Они были соединены на переносице, а длинные дужки по бокам цеплялись за уши Томаса.

– Это очки.

– Странная штука. Ведь у очков прозрачные стекла. Ты что-нибудь видишь за ними? – Принц помахал рукой перед лицом инженера.

– Это закопченное стекло, чтобы глазам не было так светло, – пояснил Томас. – Желаете попробовать? – Он снял очки и протянул Ричарду.

– Да нет, спасибо, в другой раз. – Принц потоптался на месте. – Много этой ночью снега навалило.

– Да, сэр, – кивнул инженер. – Усилиями леди Анаис мы, кажется, добрались-таки до Фроста. – Он хмыкнул. – Слава богу, она не стала ничего рисовать на снегу, как тогда, у озера. А то, чувствую, мы этим утром могли бы любоваться танцующими снеговиками.

– Скептик! – услышал Ричард звонкий голосок Анаис.

– Шарлатанка! – игриво отозвался Томас.

И тут же получил снежком в плечо.

– Вижу, вы подружились, – заметил Ричард.

– Да, – кивнул Томас. – Несмотря на то что наука тяжело уживается с ведьмами, я все же не стал бы сжигать ее на костре.

– И что же так? – подначила его девушка.

– С дровами возиться неохота! – громко сказал Томас и шепнул Ричарду: – А может, просто настучать на нее святой инквизиции? Глядишь, тогда они меня в покое наконец оставят…

– А ты дров тут и не найдешь, – подойдя ближе, сказала Анаис.

– Да их тут полно, было бы время и желание! – Томас обвел рукой окружающий их лесок.

– Это иллюзия, ученая твоя башка, – тихо сказала девушка.

– Уж не ты ли ее создала? – продолжал язвить Томас.

– Нет, это мать-природа, – сказала Анаис. – Или ты и против нее что-то имеешь?

Томас пожал плечами.

– Позволь-ка свой меч. – Она протянула руку.

Томас нехотя вручил ей оружие.

Анаис подошла к дереву.

– Смотри, – сказала она и, размахнувшись, ударила по стволу мечом.

Вместо глухого звука раздался тонкий высокий звон, словно разбивался дорогой хрусталь, и белая шапка обрушилась с дерева, развеявшись серебристой пылью. Волосы Анаис засверкали в снежном облаке. А затем ствол дерева осыпался на землю мелкими ледяными осколками.

Дерева не стало, а звон в воздухе остался, резонансом заставляя звенеть другие деревья. И тут же, на глазах у изумленных Ричарда и Томаса, все они, одно за другим, стали рассыпаться белой мукой, украшая землю мелкими осколками ледяного стекла.

Ошалевший Томас наблюдал за этим потрясающим зрелищем, открыв рот, в то время как Ричард испытывал непонятное чувство радости и торжества от того, что девчонка смогла так лихо умыть закованного с головы до ног в знания, точно в доспехи, представителя науки.

Когда снежные облака осели, люди увидели, что теперь стоят вовсе не в лесу, а посреди белой пустыни, освещенной высоким холодным солнцем.

– Ну, что ж, уважаемый проводник, – сказал развлекшийся этим представлением Ричард, обращаясь к Анаис и потирая озябшие ладони. – Теперь полностью полагаемся на тебя. Куда лежит наш путь?

– Вон туда! – Анаис указала в сторону покрытых льдом и снегом гор.

* * *

Ледяные горы оказались гораздо дальше, чем представлялось на первый взгляд. Создавалось впечатление, что они просто отодвигаются к горизонту, не давая к себе приблизиться…

Солнце светило ярко, но с севера дул холодный ветер, забираясь в каждую щелочку, в каждую складочку одежды и заставляя рыцарей ежиться от холода. И ветер усиливался.

Особенно сильно мерзли пешие. По глубокому рыхлому снегу было не только трудно идти, от него обувь размокала и расползалась прямо на ногах. Несмотря на это, Ричард был вынужден согнать людей с повозок, потому что лошадям и без того было трудно тащить возы с облепленными снежной кашей колесами.

Помимо этого, уже целые сутки не прекращающийся снегопад превратился в настоящую снежную бурю, которая отнимала последние силы у идущих.

Наконец до скал осталось метров двести, и рыцари воодушевились. Словно и не было озябших ног в промокшей, раскисшей обуви, одеревеневших от холода мышц и уставших от слепящей белизны глаз.

Анаис повела их по узкому ущелью. С неба продолжал сыпать снег, но пронизывающий ледяной ветер сюда не добирался. В ущелье стояла такая гулкая тишина, что, казалось, было слышно, как снежинки ложатся под ноги. Горы сходились все плотнее, нависая над головами.

– Кони нервничают, – тихо сказал Кристофер, и его голос отразился от стен.

– А кому здесь будет уютно? – хмыкнул Кай. – Я не знаю, как выглядит край земли, но мне кажется, что примерно так, как это место.

– Вообще, говорят, что Земля круглая, – заметил Кристофер.

– Тогда странно, почему мы до сих пор с нее не упали?

Рыцари засмеялись.

– Что это? – Кристофер поднял вверх палец. – Ты слышал треск?

Кай прислушался.

– Должно быть, где-то лед треснул, – предположил он, с тревогой осматриваясь.

Треск повторился, но уже гораздо громче, прямо рядом с Каем и Кристофером, в скале, мимо которой они проезжали. Камни на глазах покрылись глубокими трещинами.

Порода продолжала трещать и трескаться, но вместо того, чтобы обрушиться, скала распалась на крупные и мелкие глыбы, которые тут же пришли в движение и начали превращаться в гигантских существ.

Рождающиеся на глазах рыцарей титаны были, на первый взгляд, неживыми, как огромные куклы-марионетки, но в то же время их движения говорили о том, что какая-то сила не просто руководила ими, а вдохнула в них жизнь. Эти громилы были раз в десять больше людей, и сжимали в крепких каменных кулаках огромные молоты.

Не успел Ричард отдать отряду приказ прийти в полную боевую готовность, как титаны уже перешли в наступление. И довольно странным способом. Рассредоточившись, они начали наносить мощные удары молотами по земле. Земля стала трескаться, покрываясь глубокими расщелинами, из которых тут же вырвались мощные потоки холодного воздуха, распространяя вокруг обжигающие морозные волны.

Эти волны накрыли не успевших ничего сообразить рыцарей.

– Я не могу оторвать от земли ноги! – закричал один из башельеров.

– И я не могу! И я! – послышалось со всех сторон.

– Что за чертовщина! – воскликнул Кристофер. – У моего коня ноги заледенели!

Голос Криса заглушало конское ржание. Конь, испуганно тараща глаза, пытался оторвать копыта от земли. Шея животного напрягалась от этих потуг, колени тряслись, и едва удерживающийся в седле рыцарь не мог его успокоить.

Ричард был в растерянности. Титаны без конца молотили по земле, и все больше и больше воинов попадало в ледяной плен.

– Анаис… – прошептал принц.

Титан, выросший рядом, обрушил на землю тяжелый молот. Ричарда обдало морозным воздухом. Он почувствовал, что бока Грома замерли под его коленями. Конь больше не дышал, превратившись в ледяное изваяние, как и большинство окружающих его фигур. Через несколько секунд у Ричарда онемели пальцы на ногах…

* * *

– Догард, сзади! – крикнул Саймон, увидев, что титан заносит над головой молот.

Догард попытался пустить свою лошадь в галоп, чтобы уйти от новой ледяной волны, но животное неожиданно заартачилось и взвилось на дыбы.

С головы кинокефала слетел шлем, с громким стуком ударившись о каменную стену. Титан взглянул на Догарда из-под нависающих бровей, произнес что-то на непонятном языке и неожиданно опустил молот.

Удары прекратились. Со всех сторон послышались громкие, тяжелые шаги, от которых закладывало уши. Остальные титаны стали медленно сходиться к Догарду.

Саймон тут же подбежал к кинокефалу, выставив перед собой меч.

Догард, спрыгнув с коня, сделал то же самое. Он, оскалившись, смотрел на приближающихся титанов, и если бы не человеческое тело, мог бы сейчас запросто сойти за загнанного в ловушку волка.