Текст книги "Строптивая для бандита (СИ)"
Автор книги: Анастасия Сова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Глава 30
ГЛЕБ
15 – 19 августа 2020 года (наши дни)
Все четыре дня я почти не спал. На ночь заваливался в одну из своих Московских квартир, купленных в качестве инвестиций в недвижимость. Вот и пригодилась. Но сон не приходил. Я снова и снова возвращался мыслями к тому, что произошло, к тому, как меня обвели вокруг пальца, наебали, словно бестолкового малыша и столько лет скрывали правду.
Шептун не соврал. Захар безжалостно расправился со всеми причастными к этой истории, добрался до каждого, кто владел информацией о многолетнем обмане. Но, все же, лажанулся, упустив одну маленькую деталь, человека, который не имел прямого отношения к его спектаклю, но мог дать интересующую меня информацию.
Мне понадобилось четыре дня, чтобы добраться до женщины из опеки, занимающейся оформлением дочери Васнецова в детский дом. Но она не спешила сотрудничать, вынудив меня пойти на крайние меры.
Хотя, мне глубоко срать на то, чем придётся заниматься. Ради мести я не погнушаюсь ничем. На что угодно готов. Девочка Захара сейчас, должно быть, в самом соку, двадцатилетняя молодая сучка, которую я обязательно выебу прежде, чем уничтожить. Даже если она окажется страшненькой прыщавой плоскодонкой, я не остановлюсь. Поимею во все дыры и отправлю папаше интересное видео с нашим участием, а затем буду регулярными доставками присылать дочурку по частям, пока не придёт время расправиться с самим Захаром и его аристократичной женушкой, от благородных замашек которой меня тянет блевать.
Помимо всего прочего, у меня есть ещё одна Марина, моя собственная Марина, зеленоглазая ведьма и заноза в заднице. Теперь ее появление напрягает ещё больше. Сейчас я чувствую подвох гораздо острее, потому что взвинчен, потому что каждая клеточка моего тела зудит от нервного напряжения, пульсирует, ни на минуту не давая забыть о моем провале.
Экран смартфона загорается, являя взору входящий вызов от Татьяны. Если сейчас она снова начнёт плакаться в трубку, я велю пристрелить ее. Вдруг я ошибаюсь, и эта женщина реально бесполезна, а я лишь впустую растрачиваю драгоценные минуты, в ожидании информации от неё.
– Я нашла детский дом, – с облегчением говорит женщина. – Записывайте адрес.
Достаю из тумбы блокнот и беру информацию на заметку.
– Вот видишь, Татьяна, правильная мотивация – залог успеха! – хвалю я больше сам себя, чем благодарю соцработника. – Через три часа буду в городе. Едешь со мной!
– Я же все сказала! Оставьте меня в покое! – напрягается собеседница на том конце провода.
– Ты делаешь так, как я говорю, – начинаю злиться. – Или твоя белобрысая шкура станет отличным развлечением для моих ребят! По-моему, ты забываешься, раскрывая свой рот, когда не просят.
***
Мы с Татьяной подъезжаем к тому самому детскому дому около шести вечера.
– Начальства уже нет, – делится женщина, – вряд ли мы сможем разжиться информацией.
– Я умею убеждать, – довольно смотрю на неё, напоминая о произошедшем с ней и ее шлюховатой дочуркой, на которую у меня даже не встал.
Если подумать, с того дня, как я познакомился с Мариной, у меня не было ни одной бабы кроме неё. Не было и не хотелось. Член мирно посапывает в штанах до тех пор, пока ведьма не появляется в поле зрения или не забирается в мысли. Это напрягает до жути. Вот уж когда начнёшь верить в порчу или приворот!
Нам повезло, необъятных размеров директриса все еще была на рабочем месте. Все прошло, как по маслу. Даже ствол доставать не пришлось. С маленькой фотографии в углу анкеты на меня смотрела миловидная глазастая девочка. Даже отпустило немного – не могла же она вырасти в уродину.
– Есть фото посвежее? – уточняю у толстухи, но она лишь мотает головой в ответ.
Ладно. В конце концов, это не так уж и важно. Окажется страшной – просто надену ей на голову мешок. Фотографирую все страницы личного дела и карандашом царапаю на тетрадном листке адрес квартиры, где сейчас зарегистрирована Марина Васнецова. Я очень надеюсь, что ребёнок моего личного Дьявола там проживает, иначе собственная желчь просто уничтожит меня изнутри! Татьяна облегченно вздыхает, когда я позволяю ей идти на все четыре стороны. Сам же направляюсь прямиком по добытому, фактически потом и кровью, адресу.
Это окраина Москвы. Весьма неприметный район, в котором, скорее всего, даже не известно о существовании метро. Дом нахожу достаточно быстро. Обшарпанная хрущёвка со старыми аляпистыми балконами. Подхожу к подъезду одновременно с какой-то женщиной, вслед за которой оказываюсь внутри. Поднимаюсь на третий этаж. Кожаная дверь с клепками родом из Советского союза, допотопный звонок, у входа нет коврика. Я не понимаю, зачем Захар обрёк дочь на это. Почему не помог, не обеспечил. Хоть бы дверь заменил! Толкнёшь ведь, она и развалится.
Звоню. Тишина в квартире гробовая. Нет ни намёка на присутствие людей внутри. Я предусмотрел этот вариант, поэтому с собой у меня был небольшой набор с отмычками. Вопреки моим ожиданиям, замок оказался несговорчивым, но все же сдался под моим напором.
Запах пыли моментом ударяет в нос. Я матерюсь. Все было зря! Сука не живет здесь. Причём уже давно. Я с трудом сдерживаю в себе желание разнести квартиру. Выпотрошить все: начиная с посуды в старом серванте, заканчивая раковиной. Горизонтальные поверхности покрыты белым пыльным одеялом. В шкафах какие-то старушечьи шмотки, в одном из углов под потолком икона, обрамлённая искусственными цветами. Да девка никогда тут не жила! И духу ее тут не было! Захар, сукин сын, опять переиграл меня. За нос водит. Рычу. Набираю Татьяну, но ее мобильный выключен. Бью кулаками в стену. Остервенело колошмачу по бетону, пока на костяшках не проступает кровь.
– Гора, кто следил за Татьяной? – говорю в трубку, набрав нужный номер.
– Кай, тут это... Короче, нет ее больше, – отвечают мне.
– В смысле нет? – раздражаюсь.
– Ее маленькую машинку на перекрестке протаранил тонированный внедорожник. На месте погибла.
– СУКА! – отключаюсь и пытаюсь сосредоточиться. Детективные игры мне уже порядком надоели.
Глава 31
МАРИНА
7 – 9 сентября 2020 года (наши дни)
Я думала, что дела пойдут на лад после того, как женщин отпустили. Но этого не произошло. Глеб несколько дней не выходил из дома, отдавая распоряжения через своего нового помощника – Гору. Я не решалась уточнять, что случилось с Пулей, а если и пыталась завести сей разговор с кем-либо, то получала в ответ жалкое передёргивание плечами или вовсе просьбу закрыть эту тему.
В один прекрасный день, после обеда, Глеб куда-то подорвался. Я лично не видела, когда это произошло, но Макс сказал, что босс вылетел из особняка пулей, он явно суетился, будто с нетерпением чего-то ждал.
А после этой поездки все стало ещё хуже! Кайданов отлучался из дома постоянно, иногда один, иногда с дружками. Круглые сутки был зол, на всех срывался, избил до полусмерти несколько человек. Порой, Глеб возвращался в подпитом состоянии. Я могла заметить это даже на расстоянии. А один раз и вовсе практически вывалился из автомобиля, скорее всего, просто чудом добравшись до дома целым и невредимым. Он на ходу распивал спиртное из бутылки, матерился и отвешивал оплеухи всем, встречающимся на его пути.
На следующий же день Кайданов был уже как огурчик, точно никакой попойки и не было. С того дня жизнь стала налаживаться. Глеб будто взял себя в руки, возвращаясь в нормальное для него состояние.
Кстати, меня, как одного из членов группировки, тоже пару раз брали «на дело». Но «дела» были такими мелкими, что не представляли абсолютно никакой ценности для моего задания. А один раз бугаи и вовсе не позволили мне выйти из машины, где я проторчала полчаса. Зато в спокойствии позвонила Владу и договорилась о встрече через несколько дней.
Глеб не обращал на меня никакого внимания. Это даже хорошо. После того, как он с позором выгнал меня из своей комнаты, оставаться с ним наедине совсем не хотелось. Ну кого я обманываю? Я очень хотела побыть с ним ещё немного, трепетать в его руках, дрожать от желания и сжиматься вокруг идеального члена Глеба Кайданова, кончая с его именем на губах.
Но это становилось проблемой, здоровым неуправляемым осложнением, превращавшим меня в безмозглую похотливую курицу, цель существования которой не что иное, как получение низменного удовольствия. Тогда, в комнате Кая, я могла прекратить все, сделать усилие и остановить Глеба. Но не захотела. Желание кончить от его ласк было сильнее здравого смысла, невнятно пищащего где-то внутри меня. Я знаю, как называется такая зависимость, знаю, но не хочу признаваться в этом сама себе. Более того, в голове не укладывается, как она могла возникнуть за такой короткий срок.
Мы с Максом сблизились. Свободное время проводили вместе, за исключением тех случаев, когда мне просто хотелось побыть одной, как в старые добрые времена, в молчании и единении с самой собой. Я понятия не имею, чем именно Максим вызывал во мне желание общаться, но этот факт отрицать было никак нельзя. Впервые в жизни я действительно получала удовольствие от разговоров, от пустой болтовни, которую презирала, сколько себя помню.
Я также поняла, что трахаться с Максом было огромной ошибкой. Нет, вру. Я знала это с самого начала, но в тот момент наплевала на все, потому что хотела. Максим видит во мне не просто друга, и это заметно невооруженным глазом. Такой расклад печалит, но ответить молодому человеку взаимностью я не могу.
***
Последние пару дней я чувствую себя плохо. По утрам меня мутит, даже завтракать не могу. Все эти недомогания сваливаю на стресс, ежедневно присутствующий в моей жизни с того самого дня, как я оказалась на задании. И думаю я так до тех пор, пока сознание не проясняется. У меня задержка.
– Максим, ты же сегодня к маме собираешься? – интересуюсь у соседа, а в ответ слышу безразличное «угу». – Можешь заскочить в аптеку, купить мне тест на беременность?
– Погоди, – парень внезапно решает проявить участие и даже поворачивается в мою сторону. – Мы же с тобой... – произносит после небольшой паузы, явно шокированный известием.
– Успокойся, это не от тебя, – небрежно бросаюсь в него словами, делая вид, что происходящее меня нисколько не задевает.
– Марина, – укоризненно произносит Максим мое имя, – ты что спала с ним?
Я закатываю глаза и громко цокаю. Вот нравоучения сейчас мне совсем не нужны.
– Так сможешь купить, нет? – делаю акцент на самом важном.
– Куплю, – отвечает недовольно сосед, запихивая в рюкзак какие-то вещи. – Надеюсь, это стоило того, – говорит мне Максим прежде, чем покинуть комнату.
Он выполняет мою просьбу и привозит несколько тестов. В инструкции написано, что делать это лучше утром, и мне приходится томиться в неведении ещё несколько часов, а, проснувшись вместе с петухами, если не раньше них, бегу в туалет узнавать собственную судьбу.
Я часто моргаю, тру глаза, верчу в руках тоненькую полоску, смыкаю ненадолго веки, а потом снова смотрю на тест. Наверное, он просто просрочился, и процедуру необходимо повторить. Открываю новую коробочку. Провожу необходимы манипуляции, а потом по кругу продолжаю моргать, тереть глаза, крутить туда-сюда пластиковую палочку, в надежде, что изображённое на ней исчезнет, оказавшись лишь плодом моего воображения.
– Ну что, Марина Евгеньевна, матка округлая, мягкая, думаю, что беременность есть, – подтверждает результаты теста женщина-доктор, запустившая в меня пальцы, а свободной рукой аккуратно прощупывающая низ живота. – Сейчас ещё на УЗИ посмотрим, тогда уже будем знать совершенно точно. Ложитесь на кушетку, – говорит она, снимая перчатки, – ноги согните в коленях и чуть разведите.
Правило номер один – пока находишься на задании, ни в коем случае нельзя пользоваться настоящим именем, даже в делах не связанных с работой, ведь никогда не знаешь чего ждать от объекта и его окружения.
– Ну что?! Поздравляю вас, Марина, плодное яйцо вижу, все хорошо, так что, вы скоро станете мамой, срок шесть акушерских недель – доктор улыбается и вообще ведёт себя достаточно доброжелательно и, скорее всего, того же ждёт и от меня. Но я недовольна таким поворотом событий и, уж тем более, не испытываю по этому поводу радостных чувств.
***
– Я хочу избавиться от этого! – резко отвечаю, а женщина от неожиданности меняется в лице.
– Послушайте, Марина Евгеньевна, я понимаю, что жизненные ситуации у всех разные, но аборт – это вовсе не то решение, которое стоит принимать с горяча. За свой немалый опыт, я видела сотни женщин, которые рвали на себе волосы из-за необратимости последствий данного выбора. Поэтому я настоятельно рекомендую вам как следует все обдумать и не рубить с плеча.
– Вы ничего обо мне не знаете! – лишь отвечаю я, но тоже резче, чем стоило.
– Да, не знаю, – соглашается доктор, – но моя обязанность, как врача, предупредить вас о всех возможных последствиях и убедиться в том, что решение принято вами осознанно. Я могу выписать препараты прямо сейчас, но не стану. В данный момент, вы, Марина Евгеньевна, далеко не в том состоянии, чтобы делать такой ответственный шаг.
– Мне не нужно думать, – обрываю ее монолог, поднимаясь с кушетки.
– Как бы то ни было, я буду ждать вас через несколько дней. Сейчас напишу направление на анализы и дам список документов, необходимых для каждого из решений. Очень надеюсь на то, что вы поступите правильно. И, кстати, я настоятельно не советую вам нервничать, сейчас один из самых важных периодов в жизни вашего малыша и, если что-то пойдёт не так, то...
– Спасибо вам, конечно, но я уже приняла решение и вряд ли буду менять его.
Наверное, это самое ужасное из того, что могло со мной произойти! Я беременна. И отец моего ребёнка – Глеб Кайданов, криминальный авторитет, которого я должна засадить за решетку. Такой сценарий нарочно не придумаешь. Главное, чтобы Кай не узнал. Я просто прерву беременность, пока у меня ещё есть такая возможность. А что мне остаётся? Не вижу других вариантов. К тому же, кого я смогу родить? Еще одного убийцу? Чему я научу этого ребёнка? Наши гены никому не должны передаваться, и я принимаю этот факт.
– Марина, привет! – Влад поднимается с кресла, заметив мое появление в кафе, где мы условились встретиться.
Тренер выглядит довольным. Можно даже подумать, что он скучал. Влад грабастает меня в свои лапы и нежно целует прямо в губы. Раньше бы я в мгновение ока запрыгнула на него, с жаром отвечая на поцелуй и, скорее всего, склонила бы к сексу, наплевав на все правила приличия. Но сейчас, такого желания не возникает.
– Как дела, Марин? – интересуется Влад. – Выглядишь не очень, честно говоря. Если нужно чем-то помочь, ты только скажи.
– Я беременна, – коротко отвечаю даже без приветствия, и глаза мужчины напротив мгновенно расширяются.
Глава 32
МАРИНА
9 сентября 2020 года (наши дни)
– Я беременна, – коротко отвечаю даже без приветствия, и глаза мужчины напротив мгновенно расширяются.
– Ты же принимаешь таблетки! – укоризненно напоминает мне Влад, будто уже знает, что я сейчас скажу, но зачем-то решает уточнить.
– Пропустила, – отвечаю без какой-либо эмоциональной окраски, потому что реально потерялась в себе. Не знаю, как реагировать. Бояться?! Злиться?! Биться головой об стену?! Или радоваться тому, что мне предстоит стать матерью?!
– Вот я всегда верил в тебя, в твои способности, в твою силу духа и волю к победе! Но при этом был уверен, что ты обязательно что-нибудь выкинешь! Твое безрассудство, порой, берет верх над разумом и подливает масло в огонь всякий раз в самый неподходящий момент, – Влад качает головой и тяжело вздыхает. Он очень расстроен, и это видно. Действительно переживает за меня. – Кто отец? – спрашивает и, ожидая ответа, буравит меня взглядом.
– Кайданов, – я снова односложно отвечаю, раскрывая перед собой кожаную папку с меню.
– Пиздец, Марин, – слышу недовольный голос тренера. – Контрацепция – это первое, о чем ты должна была подумать, прежде, чем раздвигать перед объектом ноги. Да и вообще, всякий раз, перед тем, как собираешься их раздвигать! Ты будто не из академии вышла, а выпала из окна розового дворца.
– Давай, сменим тему, – спокойно прошу я.
– Да, прости, – Влад тянется через стол своими руками к моим и накрывает их ладонями, – я не должен был так реагировать, надо было просто поддержать, ведь я понятия не имею, что с тобой там происходило. Как ты? – он снова нежен. Поглаживает мои ладони большими пальцами, а я убираю руки.
– Влад, – перехожу сразу к сути, скорее всего, у меня не так много времени, – объект не даёт мне прохода, все попытки хоть что-то узнать на корню рубит.
– Ничего страшного, – подбадривает меня собеседник, – некоторые агенты годами висят на операциях прежде, чем им удаётся окончательно втереться в доверие.
– Годами, Влад? – я раздраженно вскидываю руки. – У меня месяц от силы остался! А потом он вернёт меня обратно Колобку, потому что срок их соглашения истекает. К тому же, я не хочу находиться с ним рядом столько времени!
– Он плохо обращается с тобой? – напрягается Влад.
– Нет, дело не в этом.
– А в чем?
– Не важно! – выпаливаю я. – Главное, что я не горю желанием так долго жить с ним под одной крышей. К тому же, как я уже сказала, он мне не доверяет, подозревает постоянно, даже камеру в моей комнате поставил.
– Что говорит руководство?
– Ты не слышишь меня? Кайданов мне шагу ступить не даёт. У него паранойя, я почти уверена. Даже сейчас он, скорее всего, следит за мной. Я не решилась рисковать собственным прикрытием. А встречу с тобой можно расценить, как дружескую. По крайней мере, я очень на это надеюсь. Я запишу все, что мне удалось узнать, а ты передай информацию в штаб.
Влад облокачивается локтями о стол, сцепляет в замок руки. Несколько секунд трется о них носом. Думает. Интересно, а каким он был на заданиях? Как себя вёл? Что пережил?
– Хорошо, – наконец отвечает мне парень, – давай тогда сразу ближе к делу. У тебя уже есть данные? Или нужна бумага?
– Напишу на салфетке.
Я достаю из рюкзака ручку и начинаю сухо излагать факты, которые успела узнать. Спешу, от чего почерк получается неразборчивым, но выводить буквы просто нет возможности. Надеюсь, подразделение имеет в штате спецов, способных решить эту маленькую проблему.
– Самое главное, Марина, он ничего не должен узнать о ребёнке. По крайней мере, пока ты не выяснишь, что объект мечтает о детях.
– Он и не узнает, – поправляю я, продолжая калякать полученные данные. – Через пару дней от этой беременности не останется и следа.
– Не вздумай, слышишь! – Влад шипит на меня, а я понятия не имею, чем он недоволен.
– Мне не нужны лишние проблемы, – спокойно отвечаю я. – А это именно она. И я решу ее так, как считаю нужным.
– Ты будешь жалеть, – слышится в ответ.
– О чем? – я даже поднимаю голову от писанины. – О том, что не родила ребёнка от безжалостного убийцы? Прости, но это сомнительный повод для жалости.
– Ты не понимаешь... – пытается возразить тренер.
– Нет, это ты не понимаешь! – мне снова приходится поднять взгляд. – Но у меня, правда, нет времени на объяснения. И я действительно хочу, чтобы все закончилось как можно скорее.
В общей сложности я провожу в кафе минут двадцать. Выпиваю чашку кофе для приличия, передаю данные, получаю несколько ценных советов от более опытного агента. Это, конечно же, если не считать его предложения оставить ребёнка.
***
По выходу из кафешки быстрым шагом мчу к байку. Взгляд цепляется за тройку мотоциклистов, расположившихся на той же парковке. Новенький Ямаха, подмигивающий мне отблеском солнечных лучей, напоминает о том, что мы уже встречались, и встреча наша была не из приятных. Ускоряю шаг. Нет никакого желания, чтобы парни меня заметили. Напрягаю слух. Нужно контролировать ситуацию.
– Сань, зырь, зачетная девка, – слышу позади себя и ещё ускоряюсь.
– Погоди-ка, – доносится уже намного тише, но все равно возможно разобрать о чем речь, – это же та сука с гонок!
Вот же черт! Одним ловким движением надеваю шлем, фиксируя. Завожу мотоцикл и резко газую. Вливаюсь в поток и развиваю скорость, не допустимую для безопасного движения по городу. Но у меня нет выбора. Парни прыгают по мотоциклам вслед за мной и тоже ловко маневрируют в потоке машин.
Надо было сразу надевать шлем! Не давать им возможности узнать меня. А теперь я понятия не имею, что делать. Они явно намного опытнее меня и гораздо злее. Это и не удивительно после того, что сделал с ними Глеб тогда на гонках.
Я проношусь мимо поста ДПС и полноватого сотрудника, останавливающего меня жезлом. Этого ещё не хватало! Патрульная машина заводит сирену. «Погоня становится все интересней!» – подумала бы я, не будь мне так тошно. Миную ещё несколько кварталов. Замечаю, что байки, нагоняющие меня, растворились где-то в бесконечной суматохе большого города, а гаишная машина почему-то продолжила преследование именно за мной.
Тошнота подступает неожиданно, напоминая мне о беременности и, в целом, мешая сосредоточенному движению. Приходится сбавить скорость, а потом и вовсе притормозить у обочины. Слезаю с мотоцикла и меня тут же рвёт прямо на асфальт рядом с ним. Пухлый офицер почти сразу оказывается рядом:
– Капитан Гусейников. И куда это мы так спешим?! – говорит он мне, все еще склонившейся головой вниз. Сейчас мне так плохо, что его появление и вопросы, ну совсем не кстати. – Документы ваши предъявите, девушка. Посмотрим, кто это у нас тут так лихачит.
Как же все бесит! Я так зла на них, что неожиданная вспышка гнева не дает мне обдумать собственные действия. Замахиваюсь на капитана сразу, как только оборачиваюсь лицом к нему, но, невесть откуда взявшемуся напарнику, удаётся схватить меня в тот самый момент, когда кулак находит свою цель, от этого удар получается недостаточно сильным. Я брыкаюсь в его руках, пинаю ногами, обзываю, но из-за тошноты не могу делать все это в полную силу. Такое сильное недомогание посетило меня впервые с тех пор, как я оказалась в незавидном для себя положении.
– Лёх, в машину ее тащи, – говорит полный, поглаживая щеку, – в отделении пусть разбираются с этой истеричкой.
Меня запихивают в автомобиль и блокируют двери. Я откидываю голову назад в надежде, что мне полегчает.
Минут через двадцать мы оказываемся в отделении полиции, где меня тут же запирают в камеру. Да, признаюсь, по пути я отвесила офицерам ещё пару ласковых, чем, само собой, заслужила подобного обращения.
В соседней клетке сидит какой-то парень, судя по виду, проведший здесь уже какое-то время. Как и он, обречённо плюхаюсь на деревянную лавку. Закрываю глаза.
Оказаться в КПЗ стало лучшим завершением этого «чудесного» дня! Сначала добрая женщина-доктор подтвердила мои худшие опасения, потом я нарвалась на озлобленных преследователей, а теперь меня держат в вонючей камере в каком-то неизвестном мне подразделении полиции.
Совершенно точно понятно лишь одно – отсюда надо срочно выбираться. Кажется, я имею право на телефонный звонок. Или это касается только подследственных? Блин, надо было лучше учить теорию, но все эти кодексы наводили на меня невероятную скуку. Пару раз я даже засыпала, когда готовилась к зачетам, а теперь жалею о том, что была недостаточно внимательной. В любом случае, попытка не пытка, и нужно хоть что-то сделать.
Поднимаюсь с лавки и начинаю долбить ногами по решётке, привлекая внимание офицеров за дверью. Они не заставляют себя долго ждать, и молоденький полицейский распахивает дверь, смиряя меня недовольным взглядом.
– Мне надо позвонить! – говорю ему я.
