Текст книги "Перекрёсток (СИ)"

Автор книги: Анастасия Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Глава 29

Ангелина

Ранее

Через пару часов после того, как Артур уехал на работу, вдруг раздаётся дверной звонок. Учитывая, что мы находимся в загородном доме, всё это как минимум странно. Если гостя пустили на территорию посёлка, значит, это кто-то из знакомых.

«И кто это может быть?» – мелькает в голове, когда я выхожу и распахиваю дверь. И замираю в оцепенении.

– Альберт Евгеньевич?

Меньше всего на свете я ожидала увидеть отца Артура. Высокий седовласый в безукоризненном костюме он смотрит на меня одновременно строго и как-то оценивающе.

– Могу войти, Ангелина? – спрашивает он неожиданно вежливым голосом.

– Это ведь ваш дом, – пожав плечами, я отхожу в сторону, – Артур мне рассказывал, что вы раньше жили здесь.

– Да, это верно.

Альберт Евгеньевич заходит внутрь, и мы тут же слышим звонкий голос:

– Дедушка!

Никитка буквально влетает в объятия деда, что-то восторженно рассказывая ему. В то же время Лерка жмется рядом нерешительно, с подозрением посматривая на отца Артура.

– А вы юная леди? – тот через пару минут всё же замечает мою дочь. – Позволите узнать ваше имя?

– Лера…

– Лера, значит. Очень приятно.

Жестом фокусника Альберт Евгеньевич достает из пакета две одинаковые коробки.

– Это подарки? – Никитка сияет, как медный таз. – Нам?

– Конечно, бегите смотреть, – мужчина улыбается да так по-доброму, что мне почему-то становится неловко. – А мы с Ангелиной пока поговорим немного.

Весёлые, как птички, дети убегают, и Альберт Евгеньевич снова переключает на меня внимание.

– Если вас не затруднит, Ангелина, приготовите нам кофе?

– Конечно.

Мы перемещаемся в столовую. Альберт Евгеньевич, похвалив сваренный мною кофе, осматривается вокруг.

– Да, наш первый дом… Здесь прошло детство Артура. Знаете, Ангелина, я не был хорошим отцом.

– Но вы вырастили хорошего человека, – замечаю справедливо.

– Да, в конце концов, это так, – он соглашается и смотрит на меня в упор, – Ангелина, буду с вами откровенен: я знаю о ваших отношениях и с Артуром и не одобряю их.

Да уж… Америку он мне не открыл, конечно.

– Но мы… – пытаюсь объясниться, но Альберт Евгеньевич не даёт мне договорить.

– Нет, не рассказывайте мне, что вы просто друзья. Я может и стар, но далеко не глуп. И я не одобряю ваш роман не потому что мне не нравитесь лично вы, а потому что Артур… – Альберт Евгеньевич задумывается на пару секунд. – Понимаете, он не сможет дать вам того, в чём вы нуждаетесь. Поверьте, Ангелина, он не герой вашего романа.

– И в чем я нуждаюсь по-вашему, Альберт Евгеньевич? – я вдруг осмеливаюсь дерзнуть ему.

– В заботе, нежности, теплоте и любви, – прищурившись, перечисляет он. – Артур не сможет вам дать этого, потому что он… как бы помягче выразиться, скуп на эмоции. Увы, это последствия моего воспитания. Я вырастил человека, не способного на искренние чувства.

– Вы не правы. У Артура всё с этим в порядке.

– Это вам так кажется, Ангелина, – Альберт Евгеньевич по-прежнему спокоен и уверен в себе. – Вы влюблены, благодарны за помощь, сейчас ваши чувства преобладают над разумом. Но когда розовые очки спадут, вы увидите, что на самом деле представляет из себя мой сын. Вы не будете счастливы с ним, поверьте, я знаю, о чем говорю. Ему не нужна жена ему нужна витрина для поддержания его имиджа. Такая, какой была Илона. Красивая, элегантная, правильно воспитанная. А вы… другая. И это не плохо и не хорошо. Просто вам с Артуром не по пути. Наследник моей компании никогда не сможет жениться на такой, как вы. Особенно, учитывая вашу прошлую жизнь.

Надо отдать должное Альберту Евгеньевичу, слова он подбирает мастерски. Настолько, что у меня начинает ныть под ложечкой, а щёки пылают. Нельзя не признать, что его речь задела меня. И задела сильно.

– Вы настолько уверены, что я не пара вашему сыну? – мой голос, несмотря на все усилия, дрожит.

– Я ведь говорю это из добрых побуждений, – Альберт Евгеньевич снова улыбается своей доброй и какой-то беззащитной улыбкой. Но я понимаю, что это впечатление обманчиво. Нутром чувствую. – Я знаю вашу ситуацию и рад, что ваш бывший муж получил по заслугам. И Артур проявил благородство, помогая вам. Теперь и я хочу внести свою лепту.

– Лепту?

– Вам нравится Санкт-Петербург? – вдруг ни с того ни с сего спрашивает мужчина.

– Я была там всего один раз и не успела понять, нравится ли мне этот город или нет. А почему вы спрашиваете?

– У моей фирмы там филиал. И нам срочно нужен специалист по рекламе. У вас ведь есть образование?

– Неоконченное…

– Это уже хорошо. Поработаете несколько месяцев, а потом я оплачу вам учёбу в любом институте.

Так вот, к чему он клонит! Боже… неужели он пытается купить меня, чтобы отвадить от своего сына? Как те свекрови из плохих анекдотов!

Хотя, чему я удивляюсь? Ведь моя собственная мать без зазрения совести брала деньги у Гриши. Он платил ей, чтобы она меня наставляла на «путь истинный», отговаривая от развода и убеждая, что Гриша – лучший муж на свете.

Выпрямив спину, я смело смотрю на отца Артура:

– Мне не нужны…

– Подачки? – он ухмыляется. – Это не подачки, Ангелина, а старт. Старт в жизни заслуживает каждый человек. Подумайте над моим предложением, только не затягивайте с ответом.

Он уходит, а я, закрыв дверь, устало облокачиваюсь на стену. Визит отца Артура не проходит бесследно. Каким-то образом он задевает своими словами самые потаенные уголки души, где прячутся болезненные воспоминания, неудачи, провалы и все мои комплексы, страхи, неуверенность…

Ведь в чём-то Вавилов старший прав. Временами Артур действительно бывает скуп на эмоции. А вдруг… вдруг я была для него всего лишь игрушкой? Подобрал на перекрёстке бедную девчонку, спас её от злобного тирана, приручил, поиграл… а потом выбросит?

В отчаянии начинаю трясти головой в разные стороны. Нет-нет, это полная ерунда. Я люблю Артура, и уверена, что он испытывает ко мне то же самое. Но почему же тогда… Почему слова отца не дают мне покоя? Почему мне становится невыносимо трудно?

Голова начинает идти кругом. Через несколько часов Артур возвращается и сразу считывает моё настроение. Пытается выяснить, что случилось, но я не могу объяснить ему, что у меня на душе. Просто нет сил. К тому же, если я расскажу правду, он опять поссорится с отцом. Из-за меня.

И ещё… отчего-то в голову лезут слова Гриши о том, что я ни на что не способна. Что я могу быть только приложением к мужчине, который будет вытирать об меня ноги.

Но разве это так? Нет, и я должна это доказать.

Себе в первую очередь.

Глава 30

Артур

Я не понимаю, что происходит. Мысли путаются как у пьяного. Все попытки объясниться с Ангелиной не увенчались успехом. Для человека, у которого вся жизнь, любая мелочь, любое событие всегда находится под контролем, это просто невыносимо. Особенно, когда я думал, что всё, наконец, наладилось.

Ведь она была счастлива со мной. Дни и ночи, проведенные в загородном доме, тому доказательство.

Всё изменилось, когда мне срочно пришлось уехать в офис. Я так и не смог добиться внятного ответа от Инги, зачем она меня выдернула. Повод-то был пустяковый. И слишком подозрительно, что именно в этот день у нас с Гелей начались проблемы. Эти два события явно связаны друг с другом. Но как именно, я не могу пока понять. Пазл снова не складывался.

Омрачает всё и тот факт, что сейчас на работе действительно начался аврал. Мне едва ли не приходится в офисе ночевать. А отец словно специально пытается навесить на меня как можно больше работы…

Выстраданное счастье начинает рушиться, как карточный домик. Но я не могу этого допустить. Поэтому приходится идти на крайние меры.

С трудом уличив пару свободных часов, я возвращаюсь домой и, стараясь не попасться Ангелине на глаза, иду в детскую. Там у Никиты с Леркой урок английского. Кивнув знакомой учительнице, говорю ей:

– Анна Геннадиевна, давайте сделаем небольшой перерыв. Сходите в столовую, выпейте кофе или чай.

Учительница хоть и удивлена, но послушно выходит из комнаты. А я сажусь к детям.

– Ты рано сегодня, пап, – Ник смотрит на меня задумчивым взглядом, – тебя что, уволили?

– Если бы, – хмыкаю я в ответ и снова становлюсь серьёзным, – слушайте, мне нужна ваша помощь. Помните, как мы все вместе ездили в наш загородный дом?

Ребята настороженно кивают.

– А помните, как мне в один день пришлось уехать?

Они снова кивают, синхронно опустив головы. Та-ак, чувствую, что я на верном пути.

– Не помните ли вы случайно, что произошло в тот день? Лер? Почему мама потом так расстроилась?

Лерка упрямо молчит, но, судя по её беспокойному взгляду фиалковых глаз, она точно знает, о чём я говорю.

– Лер, – я аккуратно беру в свою руку детскую ладошку, – послушай, котёнок, мне правда нужна помощь. Мама обиделась на меня, и без вас я не смогу всё исправить.

– Мы не можем сказать, – Ник вдруг приходит сестре на помощь.

– Почему же?

– Потому что тогда вы с мамой поругаетесь… – еле слышно шепчет Лерка.

– Кто вам такое сказал?

– Дедушка, – Никита обреченно вздыхает, – дедушка приезжал к нам в тот день…

Лерка угрюмо кивает, подтверждая его слова. А я едва ли сдерживаюсь, чтобы дети не увидели мою реакцию.

Дедушка, мать его! Вот и сложился пазл, простой, как три копейки! В тот день папенька велел Инге любым способом заманить меня в офис. Та, конечно же, не посмела ослушаться, вот и придумала байку о проверке и документах. А папенька поехал к Ангелине. И Бог знает что наговорил ей! Да ещё и сыграл на чувствах двух пятилеток! Нет, это слишком даже для Альберта Вавилова.

Влетаю в его кабинет без стука, злой, как тысяча чертей. Увидев меня, отец багровеет от возмущения:

– Артур! Ты что себе…

– Что ты сказал Ангелине?!

Отец коротко усмехается. Моё поведение не становится для него неожиданностью.

– Ничего кроме правды, – жестко отвечает он.

– Что. Ты. Ей. Сказал.

Видимо в моем голосе прозвучали совсем уж нехорошие нотки, потому что отец всё же пускается в объяснения.

– Сказал, что вы не подходите друг другу и предложил ей работу. Думал, она сразу же согласится, но нет… Она в тебя вцепилась, словно хищник в свою добычу. Хваткая дамочка…

Я окидываю сидящего в кожаном кресле человека внимательным взглядом, и невидимый тугой обруч, стягивающий мою голову, будто бы лопается. В груди что-то обрывается, я с шумом выпускаю воздух из лёгких и тихо, но отчётливо произношу:

– Не смей больше лезть в мою жизнь.

– Артур… – отец медленно поднимается на ноги, явно намереваясь выдать очередную тираду, но я останавливаю его жестом:

– Хватит.

Решительно подхожу к полкам и хватаю чистый белый лист. Несколько секунд… Заявление, дата и подпись.

– Что это? – отец смотрит на протянутую бумагу и не может скрыть свои эмоции: гнев, удивление, злость, недоверие… Давно я не видел его таким. Настоящим.

– Ты понял, – легко пожимаю плечами, – я увольняюсь. И это моё окончательное решение. Со временем ты поймёшь, что так будет лучше.

Артур

По дороге домой несколько раз пытаюсь осмыслить только что произошедшие события.

На самом деле, решение было одновременно и спонтанным, и продуманным. Будто бы я давно вынашивал эту мысль, но боялся четко её сформулировать и озвучить.

Ведь отец растил и воспитывал меня для того, чтобы однажды я стал его преемником. Долгие годы я жил этой идеей, верил, что так должно быть, что в этом и есть цель моей жизни и моё предназначение.

Позже в мою голову начали закрадываться подозрения, что что-то я делаю не так. Ну а потом, когда встретил Ангелину… Стало понятно, что я и не жил вовсе, а просто воплощал план отца в реальность. Чтобы трезво оценить свою жизнь, мне пришлось с головой окунуться в проблемы посторонней девушки.

Мы оба были в западне. Ангелина выбралась из неё, теперь моя очередь.

Сидя за рулем своего гелика, я испытываю такое умиротворение, которого не испытывал… да примерно никогда. Были момент, когда я чувствовал себя счастливым. Но вот целостная картина сложилась только сейчас.

Сейчас всё правильно. Всё на своих местах.

Захожу в гостиную и сразу же вижу Гелю. Она стоит спиной ко мне возле панорамного окна, наблюдает за играющими во дворе детьми. Обхватила себя руками – типичная её защитная поза. Знаю прекрасно, что её тревожит, и сейчас настала пора положить всему этому конец.

Хватаю с дивана клетчатый плед, подхожу к Ангелине и накидываю его ей на плечи.

Вздрогнув, она оборачивается.

– Не слышала, как ты приехал.

Кутается в плед, и опускает глаза. Но всё равно вижу в них смятение, страх, боль, неуверенность. И этот взгляд… Нет, я больше не хочу её такой видеть.

– Геля, я всё знаю. Знаю, что отец приезжал в загородный дом и знаю, что он наговорил тебе всякой ерунды.

– Это не ерунда, Артур, – Ангелина упрямо качает головой. – Твой отец прав я никогда не смогу стать такой, как Илона. Не смогу создать образ идеальной семьи. И твой имидж…

– Плевать на имидж, – перебиваю её весьма бесцеремонно. – Сейчас я кое-что скажу тебе, а потом ты примешь решение. Прямо здесь. Сию же секунду.

В глазах Ангелины по-прежнему читается неуверенность, но теперь к ней присоединяется заинтересованность. Значит, заинтригована? Уже хорошо.

– Я не зря сказал, что мне плевать на имидж. Дело в том, что пару часов назад… – держу намеренную паузу, – я уволился.

А вот теперь её глаза становятся похожими на два блюдца. Два таких озерца самого необычного оттенка, который я только видел.

Серьёзно, я никогда не видел таких глаз. И оторваться, особенно когда в них плещется такая гамма эмоций, невозможно.

– Уволился… – эхом повторяет Ангелина, – не может быть… Это невозможно!

– Почему же? – удивляюсь наигранно.

– Ну… Как можно уволиться из собственной компании?

– Компания никогда не принадлежала мне, она принадлежит отцу. В будущем её унаследует Ник, если захочет, конечно, заниматься бизнесом. А у меня… другие планы.

– И какие же?

– Есть пара идей. Может, открою свою фирму, а может, устроюсь куда-нибудь.

– Здесь? В Москве?

– Почему нет? Москва большая, без дела сидеть не буду. К тому же, тебе ведь нравится этот город. Но если ты хочешь куда-нибудь переехать…

– Подожди-подожди… – кажется, до Гели, наконец, доходит смысл моих слов, – ты уволился… И предлагаешь… жить вместе?

– Не совсем, – в горле пересыхает на мгновение, – маленькое уточнение: я предлагаю тебе выйти за меня замуж.

Щёки Ангелины моментально вспыхивают румянцем. И вместе с тем она как-то расслабляется. Исчезает напряжённость, страх и недоверие. Возвращается моя Ангелина. Лёгкая, нежная, светлая, спокойная… Любимая.

Подумав, произношу вслух последнее слово, смакуя каждую букву:

– Любимая… Что не так? – дергаюсь нервно, заметив в уголках её глаз прозрачные капли. Чёрт, где я опять накосячил?!

– Всё так, – она смахивает слезинки и улыбается нежно, искренне, – это… от счастья. Я ведь так боялась, Артур. Боялась, что все наши чувства это лишь плод моей фантазии. Боялась, что в один момент стану тебе ненужной.

– Не говори так, – прижимаю к себе крепко-крепко, чтобы больше не отпустить. Никогда.

– Я тебя люблю, Ангелина, – выдыхаю заветные слова в её губы, очерчиваю пальцами скулы, глажу, ласкаю, каждый миллиметр и…

– Папа, смотри, что мы нашли!

Геля отстраняется, смущенно улыбнувшись, смотрит на детей.

– А что вы делаете? – хитро сверкнув глазами, спрашивает Ник.

– Разговариваем, – говорю ему почти правду.

– А вот и нет! Вы целуетесь, я всё видел!

– Целуетесь! – радостно подтверждает Лерка. – Я тоже видела!

– Ууу…

– Вы что, жених и невеста?

– Так, идите ещё погуляйте, – наклоняюсь к расшалившемся детишкам. – Мы с мамой ещё немного… поговорим.

– А они умеют момент выбрать, – грудь распирает от смеха, – всё-таки придется нам выстраивать границы в этом доме. Ну что, поехали?

– Куда?

– Ну как, куда? Кольцо выбирать. Уж извини, не подготовился, как следует.

– Не романтик ты, Вавилов! – азартно восклицает Геля. – А где же цветы, шампанское?

– Буду исправляться, – обещаю, – вот увидишь. Устрою для нас самую романтичную свадьбу в мире.

– Да я пошутила, – она обнимает меня за шею своими тонкими ручками, – это вовсе необязательно. Главное, чтобы ты рядом был.

– Ну уж это я тебе гарантирую. На все сто процентов.

Эпилог

Ангелина

Луч утреннего солнца заставляет меня недовольно поморщиться. Хочу повернуться на другой бок, но крепкие руки не дают мне этого сделать.

– Куда это ты собралась? – шепчет Артур мне в шею, и любимые мурашки маршируют по коже стройными рядами.

– Пусти, – в шутку пытаюсь вырваться, но своими слабыми попытками лишь сильнее раззадориваю его желание.

Руки умелые, сильные, крепкие – они везде, гладят, сжимают, ласкают. Снова закрываю глаза, позволяя ему притянуть себя ближе. Жмурюсь, дыхание становится прерывистым, а мысли буквально испаряются, оставляя за собой лишь единственный вопрос:

«Ну почему же мы не встретились раньше?»

Артур не только спас меня, не только полюбил и не только подарил свободу мне и моей дочери. Он сделал ещё кое-что очень важное. Рядом с ним я снова почувствовала себя женщиной. Не трусливой и забитой девчонкой, которую не раз растоптали, о которую не раз вытерли ноги. А женщиной.

Красивой. Любимой. Желанной.

Такой, какой я уже не могла себя и представить.

Его пальцы крепче сжимают мои бедра, и я расслабляюсь, принимаю его, запрокидываю голову, подставив шею для жадных поцелуев. Сжимаю простынь до побелевших костяшек и кусаю уголок подушки, когда чувствую приближающуюся разрядку.

Дом, в который мы недавно переехали, куда меньше предыдущего. Не хотелось бы будить детей своими… эм, криками.

Откинувшись на подушку, кидаю взгляд на прикроватную тумбу и усмехаюсь:

– Ещё и семи нет, Артур. Ты вообще когда-нибудь спишь?

– Сложная задача, когда рядом ты, – Вавилов целует меня, и опять намекая на продолжение банкета, но через пару нам не оставляют шанса.

– Отдай! – вопит Ник, уже что-то не поделивший с сестрой.

– Не дам! – кричит в ответ Лерка

– Мама мне купила планшет!

– А папа говорит, что надо делиться!

В этот же момент раздается какой-то треск и грохот – видимо детишки уронили этот злополучный планшет.

Закатив глаза, начинаю страдальчески смеяться:

– Боже, ну что с ними произошло? Куда подевались наши милые стеснительные крошки?

– Я уже говорил тебе, они просто стали обычными детьми, – справедливо замечает Артур, – шумными, непоседливыми, капризными… Короче, превратились они в нормальных пятилеток. Ты ведь переживала, что они слишком рано повзрослели?

Ответить не успеваю, потому что два ураганчика врываются в нашу спальню.

– Ма-ам! – Никитка не так давно начал называть меня мамой к нашему всеобщему удивлению. Впрочем, возражать, естественно, никто не стал. – Мам, Лерка забрала мой планшет!

– Ябеда, – рычит воинственно настроенная дочь, – пап, он ябеда!

Лерка же признала Артура отцом ещё раньше. А он словно и ждал этого момента. Всякий раз, когда Лерка называет его папой, лицо Вавилова расплывается в такой довольной улыбке, что у меня на глазах наворачиваются сентиментальные слёзы. Глупо, наверное…

– Так, а ну-ка марш отсюда, – командует Артур нарочито строгим голосом, – идите вниз, сейчас я спущусь и мы со всем разберемся. А заодно и позавтракаем. Договорились?

Когда ураганчики убегают, Артур нежно целует меня в макушку и предлагает:

– Я приготовлю завтрак, а ты поспи ещё часок. Перед собеседованием надо быть отдохнувшей.

Это верно. В одиннадцать утра у меня состоится финальный этап собеседования на должность помощника главного редактора одного крупного московского издательства.

– Но ведь тебе самому на работу пора…

– Ничего, я успею.

Недавно Артур устроился в какую-то очень молодую, но по его словам перспективную компанию. Работа ему нравилась, зато Альберт Евгеньевич, когда узнал, где и кем теперь трудится его наследник… Лучше даже не вспоминать, какой он устроил скандал. И если раньше я надеялась, что Артур всё-таки наладит отношения с отцом, то теперь… Не знаю, что должно случится, чтобы это произошло.

Зато недавно я познакомилась с мамой Артура. Вероника Александровна – ухоженная и очень элегантная дама «без возраста» приняла меня удивление спокойно.

– Честно говоря, Ангелина, меня удивил выбор сына, – призналась она при встрече, – но главное, что он счастлив. И Альберт… он хоть и упёртый, как стадо носорогов, но тоже поймёт это рано или поздно.

Что ж, хотелось бы в это верить. Ну а пока что… Пока что я буду наслаждаться своей жизнью и без устали благодарить вселенную за то, что она подарила мне Артура.

Так что же ждало меня за тем роковым перекрёстком? Теперь я точно знаю ответ на этот вопрос.