Текст книги "Черный оксюморон (СИ)"
Автор книги: Анастасия Леннон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)
– У тебя были отношения? – спросил неожиданно Чонгук. Ему стало дико любопытно узнать о Йоко как можно больше, ведь она так напоминала ему самого себя.
– Да, были, но ничего серьезного. Может, я не умею любить? Не знаю… Я еще не встречала на своем пути мужчину, который заставил бы мое сердце рваться наружу.
– Может, и рваться нечему? У меня, например, нет сердца, и я это точно знаю, – Чонгук медленно склонил голову на бок и слишком пристально заглянул в женские глаза напротив, в которых едва уловимо блеснула искорка испуга.
– Чон Чонгук, любитель драмы, – тихо и коротко засмеялся Чимин, а затем повернулся к девушке. – Не хочешь вернуться обратно в Токио? Совсем не тянет?
– Знаешь, иногда тянет, но я боюсь. Я хотела бы побывать на могиле своих родителей. Я чувствую, что это надо сделать, они зовут меня. Все-таки единственная дочь…
– И что мешает? Чего ты боишься? – Пак старался говорить мягко и деликатно.
– Я… я боюсь расплакаться. Я не хочу плакать. В тот день, когда отчим убил мою мать, я пообещала, что больше никто и никогда не увидит моих слез.
Беседа резко прервалась. Снова повисло тяжелое, невыносимое молчание. Йоко ударилась в воспоминания, Чимин почувствовал себя виноватым, ведь именно он начал разговор, а Чонгук… Чонгук просто молчал. Он не знал, что говорить в таких случаях. Он не умел поддерживать, не умел переводить темы, поэтому всегда прятался в норку и ждал, пока кто-нибудь сделает это за него. Обычно ярким лучом света, пронзающим грузную тучу, был Чимин, но и он решил отмолчаться.
– Еще вопросы будут, или я могу идти? – слишком холодно и отстраненно спросила Йоко.
– Да, наверное, и правда лучше лечь, – кашлянул Чимин.
Все трое поднялись со своих мест. Пока Йоко убирала со стола и складывала в раковину грязные чашки, парни прошли в спальню и сели на кровать, ожидая дальнейших инструкций, ведь хозяйка в доме была одна и только она могла знать, кому куда ложиться. Матрас был слишком мал для двоих, поэтому нетрудно было догадаться, что кто-то ляжет с Йоко, но кто именно? Детективы не стали обсуждать этот вопрос, но мысленно каждый в тайне желал оказаться тем самым счастливчиком, и не только потому, что спать на полу совсем неудобно…
– Кто-нибудь пойдет в душ? – девушка зашла в комнату и открыла шкаф, чтобы достать домашнюю одежду.
– Да, я бы не отказался, – хлопнув себя по ногам, Чимин поднялся с постели.
– Ванная в том коридоре. Думаю, найдешь сам, – Йоко кивнула в нужном направлении, а после протянула Паку свежее махровое полотенце. – Вот, держи.
– Ага, спасибо, – парень быстро закивал головой и удалился в ванную комнату.
Пока Чонгук сидел на кровати и не знал, куда деваться, девушка спряталась за дверью шкафа и стала переодеваться. Парня одолело естественное любопытство. Он хотел заглянуть за дверь, узнать, какова же Йоко без одежды, но побоялся проявить излишнее хамство, поэтому продолжил неподвижно сидеть, смотреть на деревянную перегородку, что скрывала от него самое интересное, и фантазировать. Ему доступны были лишь ноги девушки. Сначала по ним сползли вниз джинсы, которые она ловко отбросила в сторону, затем пропала сначала одна нога, затем – другая. Видимо, надела шорты. Следом Йоко повернулась, суетливо закопошилась, и на пол к джинсам полетел черный кружевной бюстгальтер. Чонгук внимательно посмотрел на него. В голове моментально всплыли непристойности, в которых он с подробностями представлял, какой может быть грудь девушки. Большая она или маленькая? И каково держать ее в руках? Мягкая ли она на ощупь или упругая, как мяч? Как же ему хотелось проверить свои теории лично… Чонгук давно не был в интимной близости с женщинами, и это отложило свой отпечаток.
– Ты так собираешься ложиться? – Йоко появилась из-за шкафа слишком резко. Чонгук не успел прийти в себя после откровенных мыслей и впервые в жизни замялся. Чон Чонгук. Замялся. Где-то в лесу точно сдох бедный волк. – Нет, мне все равно, но спать в уличной одежде как-то негигиенично.
– Да, я сейчас разденусь, – парень поднялся на ноги и стал до такой степени неуклюже снимать с себя одежду, что девушку это позабавило.
– Я могу отвернуться, если хочешь, – сказала она, улыбаясь.
– Я и не стесняюсь, – с обидой фыркнул Чон.
Сначала с него слетела рубашка, оголяя накаченный торс, затем загремела пряжка ремня, скрипнула ширинка, и мужские брюки оказались на полу. Только полная дура или фригидная женщина не оценила бы красоту тела Чонгука. Оно было крепким, подтянутым, с рельефными мускулами. Даже были заметны кубики пресса, к которым так и хотелось прикоснуться. Йоко невольно засмотрелась на детектива, но резко одернула себя. Ее покрасневшие щеки выдавали бедняжку с потрохами, и, конечно же, Чонгук не смог не заметить проявленную реакцию на его обнаженное тело. Ему стало интересно, насколько все это может зайти, поэтому он решил немного поиграться: нагнувшись, он поднял с пола свои вещи и подошел к Йоко слишком близко. Он смотрел на нее сверху вниз и нахально улыбался уголком губ. Девушка могла почувствовать жар, исходивший от его тела. От этого румянец стал еще заметнее, а в голове замаячили совсем неприличные картинки, главная роль в которых была отдана детективу Чону.
– Куда я могу положить вещи? – спросил Чонгук максимально томно.
– Ты нарушаешь мое личное пространство, – Йоко закатила глаза, отпихнув от себя парня, вырвала из его рук рубашку и брюки и отошла в сторону, чтобы сложить их на стуле. – Не приближайся ко мне, я этого не люблю.
– Да? А твои щеки говорят об обратном, – ехидно подметил парень, оглядываясь на кровать. – Нам не будет тесно?
– Нам? А с чего ты взял, что я буду спать с тобой? – Йоко улыбнулась не без наслаждения, осадив самодовольного детектива. – За то, что позволяешь себе вольности, будешь спать на матрасе, а мы с Чимином как-нибудь поместимся.
– Думаешь, я расстроюсь, если ты не позволишь мне лечь с тобой? – напыщенно произнес Чонгук. – Да я только рад, что посплю один, а вот хёну искренне сочувствую.
– Сочувствовать удобнее на матрасе, так что ложись, – пихнув ногой мягкий предмет на полу, лежавший подле постели, девушка забралась на свою кровать, забралась под одеяло и отвернулась к стене, делая вид, что читает книгу.
Йоко задели слова, сказанные Чонгуком. Ему что, настолько противно спать вместе с ней? Все же было нормально, они даже начали ладить, и снова обидные шуточки в ее адрес. Видимо, он был прав, когда сказал, что у него нет сердца. Девушка была убеждена, что с левой стороны груди у него твердый, черный уголь, который вот-вот рассыпется, но никак не жизненно необходимый орган, качающий кровь.
Чонгук был в таком же опущенном настроении. Его прошибла странная, непривычная волна ревности. С какой это стати Чимину позволено спать рядом с Йоко? Разве он заслужил такую привилегию? «Почему не я?», – злобно шипел про себя Чон, опускаясь пятой точкой на матрас. Парня терзало то, что загорелось у него внутри. Хотелось опрокинуть эту чертову кровать. Нет, хотелось запереть дверь ванной комнаты, чтобы Чимин никогда из нее не выбрался. Нет, хотелось залезть к девушке под одеяло, ведь там ему было самое место в ту ночь. Чонгук по-настоящему не понимал, что с ним происходило. Она же просто практикантка, которая уйдет из прокуратуры через пару месяцев. Она та самая Йоко, которая неимоверно бесила его одним своим видом. Она обычная девчонка, коих на свете миллионы. Нет, все это было пустым обманом – обманом, засевшим глубоко в подсознании Чонгука. Ему нравилось удовлетворять себя ложью, придуманной им самим. Он прятался за ней, как за щитом, и не собирался вылезать открыто на поле боя.
– Вы уже собираетесь спать? – Чимин зашел в комнату в одних трусах. Попутно он вытирался полотенцем и, кажется, совсем не стеснялся своего вида.
– Да, и тебе отвели почетное место, – слащаво протянул Чонгук, указывая рукой на постель. – Надеюсь, тебе будет удобно в компании нашей королевы.
– Воу, – усмехнулся Пак, направляясь в сторону кровати, – а это приятно. Спасибо, Йоко.
– Ложись и не болтай, – буркнула спрятанная за книгой девушка.
Ей было безумно неловко. Так неловко, как никогда еще не было. Она находилась в одной комнате с двумя почти что обнаженными парнями. А парни-то были очень даже ничего… Тело Чимина не уступало телу Чонгука, оно было таким же атлетически сложенным, только пресс был немного рельефнее и притягивал к себе со страшной силой.
Когда кровать рядом с Йоко промялась, когда она ощутила тепло чужого тела, ее резкой, горячей стрелой прожгло насквозь непреодолимое чувство страшного смущения. Рядом с ней лежал детектив Пак в одном нижнем белье. Он слегка соприкасался своей горячей кожей с ее холодной, создавая непередаваемый колорит. Девушка поймала себя на странной мысли: ведомая женскими инстинктами, ей захотелось отложить книгу и прижаться к Чимину так крепко, чтобы кости захрустели, чтобы дыхание перехватило, чтобы не было сил оторваться, но вместо этого она постаралась погрузиться в чтение и не обращать внимание на детектива, который в опасной близости и с умиротворенным лицом копался в телефоне. Но это умиротворенное лицо было лишь умело натянутой маской. Чимин боролся сам с собой. Как же ему хотелось приласкать Йоко, усмирить ее дикий нрав, бережно обнять и дать понять, что не стоит находиться в постоянном напряжении – нужно давать волю себе настоящей и не бояться быть за это осужденной. В голове парень так и фантазировал, как его руки блуждают по женскому телу, пальцы зарываются в волосы, а губы находят ее губы, чтобы слиться в нежном поцелуе. С ним творилось что-то странное, от чего хотелось на стенку лезть. Внешне Чимин напоминал спящий вулкан, внутри которого в любой момент могла проснуться кипящая страстью лава.
Чонгук не мог смотреть, как Йоко и Чимин лежат вместе на одной кровати. Он отвернулся в другую сторону, натягивая на себя тонкое одеяло, и с силой сжимал его в кулаке. Он бесился сам от себя. Какого черта он ревнует? Почему какая-то Йоко смогла вывернуть его наизнанку дважды: сначала от неприязни, а после от едва зарождающихся чувств, которых Чонгук страшился больше смерти? Детективу было совсем не весело от происходящего. Он не узнавал себя. Всегда привыкший к одиночеству, к тяжелому камню вместо сердца, к саркастическому отношению к жизни и возвышенным чувствам, о которых любили петь влюбленные, он занимался самобичеванием и отгонял от себя ненавистные ему зачатки чего-то весьма нежного и хрупкого. Сладкие сорняки пробивались сквозь холодную бетонную стену в груди и тянулись к солнцу. Они не видели его, но хорошо ощущали идущее из ниоткуда будоражащее тепло. Чонгук изо всех сил старался поливать ядом маленькие ростки, топтать их и рвать, не жалея, но они появлялись снова и снова. И сейчас, когда за его спиной разворачивалась тошнотворная картина, он хотел выть не своим голосом, метаться из стороны в сторону в поисках помощи и молить богов о пощаде. Ну не может он любить, он не умеет и не должен, но Йоко… Будь она проклята.
– Ты куда? – спросил Чимин, когда увидел, как его лучший друг внезапно сорвался с места.
– Пить хочу, жажда мучает, – холодным тоном отозвался Чонгук, скрываясь в темноте коридора.
Чимин и Йоко удивленно переглянулись, но не стали придавать значения неожиданному порыву их новоиспеченного соседа по комнате. Ну захотел человек пить, и что с того? А то, что его жажда была вызвана далеко не простым желанием опрокинуть стакан воды, чтобы пополнить организм лишним объемом жидкости. Чонгук хотел уйти подальше, уйти и не видеть, как Чимин лежит рядом с Йоко совсем близко, как их кожа случайно, но так интимно соприкасается, как их тела, мужское и женское, могут в любой момент оказаться не в том положении и дать огню разрастись до катастрофических масштабов. Такого не могло быть, разумеется, и мозгом Чонгук здраво это понимал, но окаменевшее сердце внезапно треснуло, осветило его изнутри слабым светом, который до боли защекотал его изнутри.
Оказавшись на кухне, детектив Чон даже не стал включать свет. Ему было комфортнее так, в темноте, чтобы даже он сам не видел себя – настолько его воротило от собственных чувств, которые он старался подавить в себе. Подавить, растоптать, разодрать в клочья и выбросить куда подальше. Нет, такого просто не могло быть. Слишком рано, слишком неправильно. Йоко такая чужая, что ему о ней известно? Да почти ничего, кроме того, что ей неосознанно удалось бросить крошечное семечко прямо в душу Чонгука, из которого начало прорастать что-то слишком сложное и опасное. Парню так и хотелось вывернуться наизнанку, очиститься и погрузиться в прежнюю ледяную пещеру одиночества и нарциссизма, но легкое дуновение ветерка, приносившее ему не только свежесть, но и согревающие нотки солнечных лучей, заставляло его вылезать наружу и боязно тянуть руки к чему-то ужасающему, но такому привлекательному.
Чонгук налил себе воды прямо из крана и одним большим глотком осушил стакан. Он с характерным грохотом поставил его на столешницу, в которую упирался рукой, вытер тыльной стороной ладони рот и обреченно опустил голову – так, как это обычно делают потерявшие всякую надежду на спасение пленники перед своими грозными, несокрушимыми завоевателями. Что же ему делать? Как быть? Он ведь не умеет любить, он не может позволить этому отвратительному чувству пустить корни прямо у него в сердце, которого, как он считал, у него нет. Но тогда что же так сильно ноет в груди? Что же так отчаянно рвется наружу и трепещет со страшной силой? Камни на такое не способны, камни не живые, а вот сердце…
Внезапно в комнате раздался женский смех. Это была Йоко. Впервые Чонгук услышал, как она смеется, и это было прекрасно: словно тихий, скромный ручеек пустился бежать навстречу яркому солнцу; он отражал в себе искрящиеся лучи, извивался игривой змейкой и в конце своего пути так опрометчиво разбился о лежавший на дороге булыжник. Парень повернул голову в сторону источника неожиданного звука. Ему было страшно подумать, что могло вызвать смех в Йоко, но он рискнул посмотреть. Медленно, с осторожностью затаившегося хищника, Чонгук прошел в комнату и увидел, как Чимин что-то показывает девушке в телефоне, а та изо всех сил сдерживает улыбку и старается не засмеяться. У Чона нестерпимо закололо где-то, где должно быть пусто.
– А мне покажешь? – серьезным тоном спросил Чонгук, приближаясь к постели.
– Помнишь, на прошлые выходные мы ездили с тобой к моему другу, у которого живет классный лабрадор? – Чимин положил телефон себе на грудь, закинув руку за голову. Да он совсем по-хозяйски устроился на этой кровати. – Я показал Йоко, как он игрался в бассейне с мячиком.
– Тошнотворное зрелище. Он был весь мокрый, в слюнях и ко всем приставал, – Чон чуть ли не театрально скривился и бухнулся на свой законный матрас. – Хватит ржать, завтра вставать рано. Всем спать.
– С тобой точно все нормально? – уже более серьезно спросил Чимин.
– Да, хён, со мной все нормально.
***
Шла середина ночи. Все трое спали сладким сном. Даже Чонгук, которого мучили гадкие видения, наконец успокоился и безвольно отдался в заботливые руки Морфея. Чимин уснул почти сразу же, как только закрыл глаза. На удивление, ему было достаточно комфортно и уютно рядом с Йоко, что нельзя было сказать о ней. Девушка терпеть не могла с кем-то делить свое ложе, ей нравилось нежиться в постели одной, не ощущая при этом рядом с собой посторонних тел, но сегодняшняя ночь оказалась исключением из ее строгого правила. Значит, не такое уж оно и строгое, правило это? Йоко удалось уснуть, даже несмотря на то, что рядом лежал крепкий Чимин, но она неожиданно проснулась, когда стрелка часов почти достигла цифры три. Тяжелая, мускулистая рука бессовестно упала на нее и прижала к чему-то теплому и твердому.
– Чимин, убери руку, – шепотом заворчала девушка в попытке освободиться от каменных оков. – Я знаю, что ты не спишь, прекрати ломать комедию.
Ответом послужило скромное молчание, нарушаемое лишь тихим сопением сзади. Йоко обернулась и увидела картину, которая заставила ее сменить гнев на милость: Чимин лежал на подушке, чуть съехав вниз, и из-за этого его рот слегка приоткрылся, а щека по-детски сплющилась. Он и правда был похож на большого ребенка, обнимающего во сне плюшевую игрушку, только вот игрушка была живая и не хотела, чтобы подобные невинные игры разжигали в ней то, чего она всю жизнь остерегалась.
– Ладно, детектив Пак, на сегодня ты прощен, – усмехнулась Йоко и постаралась снова заснуть. Она уже не видела, как Чимин сзади открыл глаза и самодовольно растянул губы в улыбке.
========== «Он знает тебя» ==========
Чимина и Чонгука разбудила совсем не надоедливая трель не менее надоедливого будильника. Бьющий прямо в нос запах только что пожаренной яичницы заставил парней выпрыгнуть из мира снов в мир реальный и медленно, сонливо раскрыть глаза. Чимин сладко потянулся и по инерции повернул голову влево, чтобы проверить, на месте ли Йоко. Ему было бы интересно взглянуть на нее с утра, когда она еще без косметики, такая мягкая и естественная, но вместо этого его взору предстала помятая подушка и отброшенное в сторону одеяло. Чонгуку пробуждение далось тяжелее обычного. После сна на матрасе, который не отличался особым комфортом, его тело ныло во всех местах так, словно вчера его избивали палками дворовые хулиганы. Даже потянуться было больно. Суставы окаменели, спина, как и поясница, отваливалась, шея отказывалась двигаться, а если и двигалась, то приносила своему хозяину отнюдь не приятные ощущения. Пока Чимин снова закрыл глаза и решил немного подремать, теперь уже вольно раскинувшись на постели, его напарник молча смотрел в потолок и думал о том, что с ним произошло вчера. Непонятная ревность обуздала парня и душила его до тех пор, пока он не уснул от бессилия и усталости. Ему вдруг стало стыдно за самого себя, за собственные мысли, ведь он ненавидел всех – и Йоко, и Чимина. Больше всего обидно было за лучшего друга, ведь он не сделал ничего плохого, чтобы заслужить те скверные и негативные мысли, которые Чон посылал в его сторону под темной вуалью страшных проклятий. Сейчас, наутро, ему казалось это некой слабостью, не более.
– Хён? Спишь? – тихо и хрипло позвал Чонгук.
– М-м-м… Дремлю… – лениво отозвался Чимин, дернувшись под одеялом. – Чего тебе?
– Можно к тебе? Я заебался лежать на этом матрасе… Все тело ломит.
– Ложись, – Пак отвернулся к стене, освобождая место для друга.
Чонгук удобно устроился рядом с Чимином, который снова отключился, закутался в одеяло и решил не отставать от напарника: если будильник еще не прозвенел, если Йоко еще не позвала их, значит, есть немного времени, чтобы поспать, а утром каждая минута кажется жизненно необходимой. Люди твердо убеждены в том, что лишние пять минут смогут подарить волшебную бодрость и помогут выспаться. Парни не заметили, как снова уснули. Верно говорят, что утренний сон самый сильный и сладкий.
***
Через пятнадцать минут у детективов синхронно зазвенели заранее поставленные будильники на телефонах. Чимин недовольно заворчал, прячась под одеяло, а вот Чонгук решил, что если именно сейчас не встанет, то расплавится в этой кровати, как масло под палящим солнцем, и никакие силы небесные не заставят его покинуть пределы мира подушек и простыней.
Йоко стояла на кухне возле плиты, лениво разбивая яйца в небольшую миску. Она не так часто посещала законное женское место в доме и не могла похвастаться инстинктивным желанием приготовить что-нибудь. Ей было достаточно ухватить из холодильника пару фруктов и уползти в спальню, чтобы там удобно устроиться на кровати и заняться своими делами. Но сегодня особенное утро – сегодня ей необходимо накормить двух мужчин, которые одевались в ее комнате и с которыми она провела взволнованную и такую долгую ночь.
– Хён, вставай, пора собираться на работу, – Чонгук пихнул друга в бок, затем слез с кровати и только хотел начать одеваться, даже двинулся к стулу, как в комнату вошла Йоко. Она была все еще в домашней одежде, с растрепанным пучком и без грамма косметики. Именно такой девушка показалась Чону еще более красивой, несмотря на неровный цвет лица и пару маленьких прыщиков на лбу и подбородке. Он даже на секунду замер, чтобы разглядеть ее с ног до головы, а после все-таки достиг заветной цели. – Доброе утро.
– Доброе, – кивнула Йоко. – Я приготовила завтрак. Надеюсь, вы будете есть?
– Надеюсь, еда не отравлена? – передразнил Чонгук, натягивая штаны, а когда встретился с серьезным женским взглядом, опустил голову. – Да, будем.
Пока на раскаленной сковороде шипел омлет с сыром и овощами, Йоко накрывала на стол и тяжко вздыхала. Ей снова захотелось остаться одной, уж слишком непривычно было делить дом с кем-то еще так долго, ведь она никогда не водила к себе гостей. Да и кого ей приглашать? Молодого человека у нее не было, друзей – тоже, разве что хорошие знакомые и одногруппники из юридической академии, но им здесь делать было нечего. Любительница одиночества, Йоко предпочитала держать свою территорию и не пропускать на нее посторонних. Однако двум посторонним все же удалось пробраться через границу, и сейчас они заходили на кухню. Что Чимин, что Чонгук не могли сказать, что выспались, но из-за смены обстановки ощущения уюта не было, поэтому желание поваляться в постели и подремать испарилось, и на его место пришел слабый оттенок усталости, который обычно пропадает к середине дня.
– Тебе помочь? – Чимин не мог не проявить привычную для него заботу.
– Нет, садитесь, – отказалась девушка, продолжая возиться у плиты.
И вновь повисло неловкое молчание. Йоко старательно делала вид, что увлечена готовкой, хотя на самом деле все ее нутро щекотало и скручивало в тугой узел. Чимин сидел за столом рядом с Чонгуком и теребил краешек скатерти. Обоим парням было немного не по себе – прямо как вчера, когда они только вошли в скромную обитель практикантки. И словно по волшебству все трое решили отвлечь себя единственным, что могло привести мысли в порядок: и детективы, и практикантка стали думать о серии загадочных убийств. Снова головы погрузились в липкий, тягучий мрак, в котором повсюду мерцали яркие кровавые вспышки, колющие воспоминания, тела, лица жертв и тех людей, что пошли на поводу таинственного убийцы. Последнее преступление наводило особый страх, несравнимый ни с чем. Все, что связано с религией, пугает смертных до дрожи, до холодного пота, до мурашек по спине. Пусть распятый мужчина и был без видимых ранений, но от самого вида становилось уж слишком не по себе. Всем было ясно, что это далеко не последнее убийство. Впереди детективов ждет улыбающаяся в лицо неизвестность, и улыбка ее гнилая, насмешливая, зловонная, испачканная в чем-то вязком и бордовом. Даже Джокер не смог бы так гадко улыбаться.
Завтрак прошел в отягощающем молчании. Тишина, нарушаемая звоном посуды и едва уловимым пережевыванием пищи, периодически щипала за уши и заставляла нервничать. Чимин старался кушать медленно, чтобы произвести впечатление человека воспитанного. Чонгук же хотел как можно быстрее справиться с едой, выскочить из-за стола и убежать на улицу. Надо же проверить, как там машина… Йоко было все равно. Она держалась ровно и уверенно, хотя взволнованный взгляд, задерживающийся иногда на мебели, говорил о ее нестабильном внутреннем состоянии.
– Спасибо за завтрак, – Чонгук наспех вытер рот салфеткой, швыряя ее в пустую тарелку, и встал на ноги. – Я пойду машину прогрею, не задерживайтесь долго.
Никто даже ответить не успел – Чон стремительно покинул кухню, и через пару секунд послышалось, как хлопнула входная дверь. Выглядело это уж слишком неестественно, но ни Чимин, ни Йоко не стали придавать этому значения, ведь все догадывались о нависшей грузной тучей неловкости.
Оказавшись возле машины, Чонгук облюбовал пятой точкой капот, предварительно заведя автомобиль, достал измятую пачку сигарет из кармана куртки и закурил. Он чувствовал себя последним идиотом и назло себе прокручивал в голове фрагменты своего коронного вылета из кухни. Проклиная себя за чрезмерную и весьма нелепую эмоциональность, детектив хмурился, затягивался до неприятного першения в горле и мечтал, чтобы этот день поскорее закончился, а ведь он только начался. Через пятнадцать минут из дома вышли Чимин и Йоко – все трое радостно отправились в прокуратуру на работу, которая в любой момент могла преподнести очередные неожиданные сюрпризы.
***
По приезде в офис к детективам и практикантке буквально подлетела взволнованная секретарша. Выглядела она испуганно и явно желала сообщить весьма важную информацию. Чонгук и Чимин впервые за много лет работы увидели ее в таком состоянии. Это могло означать лишь одно – снова что-то произошло.
– Нуна, что стряслось? На тебе лица нет, – произнес детектив Пак, опуская ладонь на женское плечо.
– Господин Мин сошел с ума! Я никогда не видела его таким злым, – зашептала девушка. – Он срочно требует вас троих в кабинет. Особенно он хотел увидеть Йоко…
– Что? Меня? – удивилась практикантка. – Не понимаю…
– Никто ничего не понимает. Скорее идите к нему, иначе случится страшное, – секретарша поторопила ребят, подталкивая их к лифту, а после удалилась на свое место и тут же уселась возле телефона (видимо, чтобы обсудить последние новости с подружками).
Кроки действительно рвал и метал. Он, будто обезумевший зверь, метался по кабинету из стороны в сторону, его красное лицо выделялось сильнее на фоне белоснежной рубашки, капельки пота периодически скатывались по его и без того мокрым вискам – он их нервно смахивал и злобно поглядывал на дверь, которая медленно раскрылась. В проеме показались Чимин, Чонгук и Йоко. Они старались держаться уверенно, но завидев своего начальника, растеряли все самообладание. Больше всего испугалась девушка, ведь секретарша сказала, что господин Мин больше всего желал увидеть именно ее. Никто не мог предугадать, как сложатся события, но подобной истерики не ожидал никто.
– Где твой телефон? – Кроки быстро сократил расстояние между собой и Йоко и вытянул вперед руку. – Живо доставай его.
Под напором злых глаз начальника, под удивленным взором детективов практикантка полезла в сумку и почти дрожащими руками выудила из нее смартфон, который оказался выключен. Казалось бы, что смертельного в том, что села батарейка? Каждый может забыть зарядить средство связи, но если ты детектив, если твоя работа держит тебя в постоянном напряжении, ты всегда должен быть доступен. Йоко упустила этот момент, но еще не понимала, зачем господину Мину понадобился ее телефон.
Как только телефон оказался в руках Кроки, тот без лишних слов швырнул его на пол и вдобавок стал яростно топтать ногой. Бедная девушка дернулась вперед, но детективы синхронно схватили ее за локти. Похоже, они когда-то имели «радость» столкнуться с подобным и знали, что сейчас лучше не вмешиваться и дать боссу выпустить пар. Можно купить новый телефон, а вот новое здоровье или работу – нет.
– На кой черт тебе нужен телефон, если до тебя невозможно дозвониться?! – драл глотку Кроки, втаптывая остатки смартфона в пол. – Я звонил тебе всю ночь, но твой мобильник был отключен! У тебя что, зарядки нет?! Так давай я тебе куплю, не пожалею денег!
– Господин Мин, Вы могли позвонить нам, – как можно спокойнее отозвался Чимин, о чем пожалел в следующую же секунду.
– Думаешь, я такой же идиот, как и вы?! – главный прокурор метнулся в сторону детектива Пака, едва не сшибая его с ног. – Ваши телефоны тоже магическим образом оказались недоступны! Это что, бойкот? Вызов? Где вы были всю ночь? Вы трое, отвечайте! Где вас черти носили?!
– Нам показалось, что следующей жертвой может стать Йоко, и мы решили переночевать у нее. Про телефоны совсем забыли, господин Мин, – Чимин виновато опустил глаза, чувствуя, как от коктейля из злости и обиды закипает не только он, но и Йоко и Чонгук.
– Вы сейчас все станете жертвой! Оболтусы! – Кроки замахнулся, но вовремя себя остановил и резко отошел в сторону. – Вы понимаете, что должны быть на связи круглые сутки? Может случится что угодно, мать вашу, что угодно! Если телефон херовый и быстро садится, купи переносную зарядку! Я не понимаю, как можно быть такими безответственными.
– Так что случилось, господин Мин? – спросил Чонгук, глаза которого сверкали от злости, которую он тщательно прятал внутри.
– Этот придурок… как его… Сэм! Сэм требовал встретиться с Йоко. Сказал, что у него для нее важное послание. Всю ночь этот гад жрал нам мозги и просил увидеться с ней, но мы не могли дозвониться до вас. Мы хотели поехать к вам, но Сэм сказал, что не нужно. Хотел устроить сюрприз утром. Вот, пожалуйста, получите и распишитесь, – Кроки вытер пот с лица и остановился возле окна, разглядывая открывающийся вид. – Йоко, иди в комнату для допросов. Он ждет тебя там. Только будь осторожна.
– Да, господин Мин, – девушка поклонилась. Ее жест повторили детективы, и все трое вышли из кабинета.
Йоко распирало изнутри, ее буквально выворачивало наизнанку после того, что сделал с ее телефоном главный прокурор. Да, он начальник, да, у него больше прав, но в любой ситуации необходимо оставаться человеком и не позволять себе вольностей. Девушка столкнулась с таким поведением впервые. Еще никогда ее не унижали подобным образом и не кричали так, чтобы в ушах стоял пронзающий звон. Детективы прекрасно понимали ее внутреннее состояние и решили не лезть с глупыми советами и утешениями, только вот Чимин искренне хотел поддержать практикантку, а Чонгук отчего-то загадочно улыбался. Он шел сзади Йоко, сверлил взглядом ее затылок и думал о том, что известно одному ему. Ему доставило странное удовольствие наблюдать, как девушка попала в безвыходную ситуацию, как Кроки загнал ее в угол и не дал возможности хоть как-то защитить себя от нападок начальства. Чимин заметил просачивающуюся наружу радость напарника и лишь покачал головой. Он не удивился реакции Чона, ведь от него можно было ожидать подобного.
– Ждите меня здесь, я скоро приду, – когда все трое оказались в кабинете, Йоко бросила плащ и сумку на стул, мимолетно глянула на свое отражение в зеркале, собираясь выйти в коридор, но остановилась на пару секунд, упершись руками в стол. – Маразматик старый…
– Что ты сказала? – улыбнулся уголком губ Чонгук, развалившись в своем кожаном кресле.
– Ничего, просто мысли вслух, – отмахнулась девушка.
Ей по-настоящему было обидно и за себя, и за телефон. Все-таки он стоил немалых денег, а позволить себе новый агрегат практикантка пока не могла. Придется пользоваться старым «кирпичиком», который предназначен исключительно для разговоров и крошечных смс-сообщений – привет девяностым. А ведь там было столько памятных фото, видео, песен, номеров… Йоко придется долго возиться, чтобы восстановить всю утерянную под тяжелой ногой Кроки информацию. Сейчас больше всего на свете девушке хотелось проделать тот же трюк, что он проделал с ее телефоном, но она понимала, что если сорвется на начальство, добром это не кончится. Придется искать не только новый смартфон, но и новое место для практики, а лучше прокуратуры быть ничего не может. Девушке придется держаться за этот плодоносный куст. Пусть в нее впивались острые шипы, пусть ей было больно, но иного выбора у нее не было.
