Текст книги "Отпусти меня (СИ)"

Автор книги: Анастасия Кудинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Класс.

И какой уже раз Мэтт не дает мне уйти на тот свет?

– Тебе когда-нибудь достанется на Небесах за то, что не даешь одной девушке спокойно умереть, – подметила, приподнимаясь. Боль пронзила живот, и я решила отложить идею с тем, чтобы сесть на койке (тем более мешали какие-то провода).

Мэтт улыбнулся, убирая локон выбившихся волос за мое ухо.

– Насчет этого не волнуйся, – прошептал он и поцеловал меня в лоб. – Как ты себя чувствуешь?

– Не стану врать – ужасно. Как будто меня пару раз пропустили через мясорубку, а потом по моим остаткам проехался бульдозер.

– У тебя богатая фантазия, – как некстати заметил ангел.

– Скорее – больная.

Я осмотрелась вокруг: за окном светило солнце, в палате, кроме открыток и фруктов, висели шарики с надписью «Поправляйся!». Вау. Это все принесли для меня? Ну, естественно, идиотка. Если это так, то, интересно, сколько же я тут валяюсь? Неделю? Несколько дней?

– Как долго я тут?

Мэтт набрал в легкие больше воздуха и сцепил наши пальцы.

– Месяц с чем-то, – словно боясь моей реакции, аккуратно ответил он.

Я чуть ли не подпрыгнула от его слов и, несмотря на свое дерьмовое состояние, собралась уже бежать из палаты, сверкая пятками и спрашивая у всех, что нового пропустила за это время, как меня остановили сильные руки, не давая сделать сумасбродный поступок.

– Что? Как? – пальцы вцепились в твердые плечи парня, и когда тот уложил меня обратно и оставил теплые ладони на моем теле, удерживая на месте, я поняла, что выбежать отсюда никак не получится сейчас.

– Ты была в коме, Келин. Это нормально для человеческого организма, – произнес Мэтт, медленно убирая руки, словно боясь, что я могу вновь попытать удачу и выбраться отсюда, когда он перестанет меня удерживать. – Правда, о том, что ты в больнице, знают теперь все в пансионе.

Я опешила. Отлично. Наверняка Мэдди растрепала кому-нибудь обо мне, а потом эта информация дошла до ушей каждого в школе. Хреновее всего, что я опять пропустила много учебных дней и придется догонять программу, как тогда после той страшной автокатастрофы, в которой погиб Крис…

Чувствую, не допустят меня в выпускной класс.

– Не удивительно.

– И да, еще кое-что, – Мэтт прикусил губу, а когда я кинула на него ожидающий взгляд, продолжил: – Кажется, тебя начали бояться в школе. Ты уже не первый раз попадаешь в неприятности и оказываешься в таком, – скользнул глазами по моему телу, – состоянии. Кто-то твердит, что тебя прокляли, кто-то – что преследует злой рок. У каждого свои версии. – Пригнулся. – Но мы-то знаем, что происходит, верно?

Я невольно представила, как иду по школьному коридору вся в черном, в мою сторону бросают взоры, наполненные тревогой и страхом, девчонки визжат, зажимаясь у стены, парни с дикими криками бегут от меня, спотыкаясь и боясь того, что если коснусь их, они тоже будут «обречены», а я вышагиваю спокойно, наслаждаясь этим. Я встряхнула головой – нет, такого не будет, когда вернусь к учебе. Максимум, на меня станут пялиться, как на пухленькую миссис Вонс (учительницу по химии) в мини-юбке.

Я кивнула.

– Постой. А они знают, почему я в больнице?

– Ну…, – протянул Мэтт, – пришлось сказать, что тогда ты ночевала со мной… в мотеле, а не у Мэдди дома, и вот… он типа не понятно из-за чего загорелся и ты пострадала. Сильно. Наткнулась на осколок в окне…

Стоп. Все мои одноклассники в курсе, что я была в одном номере с самим Мэттью Митчеллом? Классно. Даже не буду ломать голову и размышлять, что они подумали, когда услышали, с кем я и где. Естественно в их голове тогда обитали левые мысли, и сейчас, наверное, обо мне думают вдвойне плохо, мол, мало того, что я – проклята, так еще и какая-нибудь извращенка.

Всегда мечтала иметь подобную «популярность» в стенах школы…

– Черт, – выдохнула я, накрывая ладонью, где не виднелось ожогов, лицо.

– Скажи же, это лучше, чем было растрепать всем им, что на самом деле существуют ангелы и демоны, и ты получила боевую рану, спасая всех и вся от коварного лжеца – Люцифера, выползшего из недр Ада для того, чтобы попробовать переманить тебя на сторону зла. – Мэтт ухмыльнулся. – Поверь, если бы я это всем рассказал, в психбольнице для меня бы выделили самую просторную комнату с самыми мягкими стенами, и не пожалели бы никаких лекарств на мое лечение.

– Да лучше бы ты сказал это, – простонала я. – Что теперь обо мне думают?

– О нас, – поправил он, усмехаясь. – Что мы… переспали. И твои родители и Мэдди – думают то же самое.

Родители? Он сказал – родители? Все мое смущение и какие-либо вопросы, соревнующиеся друг с другом в игре «Кто кого опередит» – ушли на второй план. Важно лишь для меня сейчас было то, что Мэтт упомянул моих маму и папу, а значит, они живы, здоровы, и мерзкие ручонки Дьявола не прикасались к ним. Странно это. Хотя, возможно он и вовсе не был в моем доме, а Печать спрятал в каком-то ином месте. Ага. И зачем в тот день тогда маячил возле моего жилища, раз не входил в него? Поджидал нас? Впрочем, это сейчас уже не имеет никакого значения. Главное, что самые дорогие для меня люди – целы и невредимы. И да, думают, что я ужасная дочь…

– Мои родители? – убрала руку от лица и посмотрела на Мэтта. – Где они сейчас? С ними все хорошо?

Я как бы знала, что они живы, но нужно было узнать наверняка и подробно, что с ними.

– Да, Келин. С ними все отлично. Люцифер ничего с ними не сделал, – улыбнулся парень. – Но ты их заставила в очередной раз поволноваться и пролить немало слез. Да еще они увидели ту штуку на твоей шее, отчего пришли в настоящий шок. А Мэдди – она вообще ревела без остановки и притащила сюда все эти открытки с шариками. И сказала, что когда ты придешь в себя, она будет сжимать тебя так долго, пока не задушит, а потом начнет расспрашивать о… нас с тобой. Меня она пыталась допрашивать, но я не говорил ничего…

Я закатила глаза.

– И тем самым доказал, что между нами действительно что-то было.

– Ну, – протянул он, загадочно улыбаясь и потирая затылок, – между нами могло что-то быть тогда в ванной, если бы…

– … заткнись! – засмеялась я, толкая Мэтта в бедро ногой, чем заставила хохотать и его. Живот болезненно заныл, и пришлось прекратить веселье, застонав и положив ладонь на то место, где под голубым балахоном была рана (наверняка еще не зажившая до конца). – Ох, будет на один шрам больше. Супер.

Мэтт тоже помрачнел, поворачивая ко мне голову. Он чуть склонился и, убрав мою руку от живота, поцеловал его нежно, боясь причинить какой-либо вред. Я могла бы вновь засмеяться от того, что его теплые губы ласкали мой шрам через ткань и вызывали по телу вихрь приятных мурашек, но опасалась, что из-за этого мне вновь станет больно, поэтому довольствовалась только широкой улыбкой.

– Ты не должна была этого делать, – прошептал он, скорее всего, имея в виду тот день, когда я укокошила тварь из Ада. Его горячее дыхание согревало кожу даже через сорочку.

– Нет, – прошелестела я. – Должна была. Я и так мало чем вам помогала, постоянно ныла, доставляла больше неприятностей, чем у вас было, и не сразу научилась определять, что было в моих видениях. Я просто хотела доказать, что могу сделать то, чего от меня ожидают меньше всего. Тогда у меня не было даже видений, и я не представляла, чем смогу вам помочь, не представляла, как все обернется. И… я жаждала сделать что-то такое и не подвести вас. Из-за меня Мефистофелю удалось перебить немало ангелов, из-за меня убили тех людей и…

Не успела закончить свою речь, потому что Мэтт обрушил свои губы на меня. Я несколько секунд тупила, а потом ответила на поцелуй, сцепив руки за его шеей и поддавшись немного вперед. Я растворилась в Мэтте. Его губы были такими мягкими и требовательными. Он пробуждал во мне тот огонь страсти и отгонял слегка сонное состояние. Я даже забыла, о чем говорила недавно, когда Мэтт углубил поцелуй.

Он нехотя оторвался от моих губ и, прислонившись лбом к моему, низким и осипшим голосом проговорил:

– Вы – это чудо, мисс Прайс. Никогда не смейте говорить подобное. Никогда. Благодаря вам Люцифер не напал со своей армией тогда и не уничтожил все, решив переманить вас на свою сторону. Благодаря вашей доброте и большому сердцу он остался у вас дома, когда мог уйти, отпереть Врата Ада и продолжить незаконченное дело. И это благодаря вам, вашей смелости, он сейчас в очень «ограниченном режиме» до конца этого века. Что бы мы без вас делали? – Мэтт дотронулся губами до моего лба, оставляя на нем поцелуй. – Что бы я без вас делал?

Я улыбнулась, смотря в его два лазурных океана, которые источали нежность и доброту.

Мэтт действительно думает, что я какая-то особенная и чем-то смогла помочь ангелам? Возможно, я и принесла кроху пользы им своими видениями, нелепыми действиями или еще чем, но не больше.

– Хочу задать тот же вопрос, мистер Митчелл, – прошептала я.

Он ухмыльнулся и, отпрянув от меня, растянулся в обворожительной улыбке.

– Скоро вы будите носить мою фамилию. И станете не мисс, а миссис. Миссис Митчелл. – Когда я открыла рот от того, как быстро Мэтт торопит события, он засмеялся. – У тебя такое лицо. Ох. Ладно. Но я не шучу по этому поводу. Когда придет время, ты станешь моей. Полностью. И я обещаю, что буду любить тебя…

– … не-не-не, не говори! – я закрыла лицо руками, в душе глубоко угорая над своим детским поведением. – Дальше следует страшное слово…

Смех Мэтта стал громче. Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули.

– …вечно, – закончил он, немного успокоившись. – Боишься вечности?

– Не знаю, почему меня это пугает, но звучит как-то примитивно и будто огораживает от всех и всего мира.

Ангел улыбнулся, садясь поудобнее.

– Ладно, – выдохнул он, взглянув на меня как-то по-другому. – Я обещаю, что буду дорожить тобою и оберегать тебя столько, сколько буду существовать. Обещаю, что со мной ты точно не соскучишься. Обещаю, что буду каждый день покупать тебе твои любимые шоколадки, которыми ты так любишь заедать горе, и не подпущу тебя к алкоголю. Хотя… какое горе? Я просто буду покупать тебе сладости. Сколько захочешь.

– И обещаешь, что каждый день будешь мазать мою жирную от них задницу антицеллюлитным кремом? – почти хохотала я, держась за живот.

– Если хочешь, буду покупать тебе этот крем ведрами и тереть твою… попу хоть днями напролет. И плевать, если у меня появится мозоли, – улыбался он. – Я готов сделать все, лишь бы ты была счастлива.

Я сжала его ладонь.

– Тебе ничего не надо делать для этого. Я уже счастлива, ведь ты есть у меня. О таком парне, как ты, мечтает каждая… моя одноклассница, и мне одной улыбнулась удача.

Мэтт в ответ обвел мою кисть пальцами и оставил на ней поцелуй.

– Потому что ты особенная. И я готов перебить всех парней, которые когда-либо смотрели в твою сторону и мечтали видеть тебя в качестве своей девушки.

На меня редко кто заглядывался: либо дибилы, либо те, к которым меня не тянуло, а отталкивало, либо… французы с ломанным английским. Мэтт не относится ни к кому из них, хоть тоже был отчасти ненормальным, пару раз вел себя, как идиот, угонял чьи-то тачки, а потом взрывал их со спокойным лицом, но он мне все равно нравился, несмотря на это и другие «странности». Он был тем, в кого я влюбилась по уши и чьи недостатки (которых почти не было) приняла за достоинства.

– Это лишнее, – заверила я.

– Возможно, – согласился Мэтт, ухмыляясь. – Но я обещаю, что не отпущу тебя никогда, даже если ты будешь вырываться из моих тесных объятий.

Моя улыбка померкла, когда вспомнила кое-какую преграду, из-за которой мы с ним не можем быть вместе…

– Тебя же ищут ангелы. Михаил… уж точно не допустит, чтобы ты совершил больше ошибок, чем сейчас. Он не успокоится, пока…

Я не закончила предложение, потому что блондин перебил меня своим мягким смехом. Ему смешно?! На него «охотятся» чокнутые существа, могут в любой день лишить его жизни, а ему весело. Черт побери, не понимаю этого…

– Меня уже никто не ищет.

– В смысле? – недопоняла, выгибая бровь.

– Метатрон сказал, что Бог не хочет моей смерти и тем более не хочет лишать тебя… хранителя. Михаил был в ярости, когда Метатрон от имени Господа запретил ему прикасаться ко мне. Я слышал, как он вопил, что это не по законам Божьим оставлять нарушившего правила ангела в живых.

Так теперь не будет никаких сумасшедших преследований? И ничего, что относится к ним? Я округлила глаза, с трудом веря словам Мэтта.

– Ты не шутишь?

Он ухмыльнулся, мотая головой в стороны. Ямочки на его щеках стали глубже, улыбка – шире.

– Если мы им когда-нибудь понадобимся, они дадут об этом знать. И тем более, я не могу вернуться на Небеса из-за отсутствия крыльев, так что, буду регулярно охранять тебя. Двадцать четыре часа в сутки. Семь дней в неделю. – Парень сжал мои ладони. – Пусть Михаил бесится, другие ангелы завидуют и сходят с ума, но я считаю, что Бог поступил правильно.

И я так считаю. Конечно, это не по правилам, что Мэтт сейчас жив и находится со мной. Он натворил много того, чего не должны делать слуги Господа. Но если посудить, то его хорошие поступки перевешивают плохие, поэтому ему можно было сделать небольшую поблажку. Ладно. Большую.

– Я не знаю, что и сказать, – пожала плечами. – Это… черт. Кажется, у меня кончился словарный запас.

– Тебе помочь подобрать слова? – издевался Мэтт. Грудь ангела дрожала от беззвучного смеха. – Да, это невероятно, Келин. Вроде бы все было так сложно, а тут… мы словно теперь в другой реальности. В хорошей реальности. Я не знаю, что будет в будущем, но на данный момент у нас пока нет никаких проблем и обязанностей. Тело Люцифера забрали на Небеса, когда он воскреснет, у него не будет сладкой жизни, Печать уничтожена, Метатрон пообещал, что уладит все проблемы с полицией и с тем мотелем, который сгорел отчасти… из-за нас. Я буду у него в долгу. Обычно, он не занимается подобными делами на земле, а совсем недавно это входило в одну из обязанностей Михаила…

Мне казалось все это сном. Причем прекрасным. Тот кошмар, который начался несколько месяцев назад, кончился. Наконец, кончился. Теперь не будет ни демонов, желающих нас прикончить, ни слежки, нам не придется прятаться ни от кого, не придется скрывать свои чувства ото всех. Неужели, это реальность? Я ущипнула себя. Да, это реальность. Впервые за это время я рада тому, что происходит со мной. Больше не будет боли, страданий, слез. Никто из нас не будет рисковать собой, калечиться, бояться спокойно ходить по улице. Впереди нас ждет настоящая жизнь, не запятнанная кровью, страхом и переживаниями.

В это очень сложно поверить, учитывая все то, что мы испытали, через что прошли и какие жертвы принесли. Иногда трудно осознать, что отныне в твоей жизни все будет отлично, когда недавно было совершенно наоборот – хреново.

– Это действительно конец, – скорее как обычное предложение произнесла я, задумчиво уставившись на Мэтта.

– Конец. Благодаря тебе, – он поцеловал мою кисть, а затем глубоко вздохнул. – Мне самому в это с трудом верится, но давай сейчас не будем говорить о том, что не касается нас двоих? Если хочешь, можем обсудить это как-нибудь позже, но не сейчас. Сейчас у нас есть тема для болтовни намного поважнее. – Он взял какую-то красную коробочку с пышным бантиком и протянул мне. Я вопросительно подняла бровь, беря ее в руки и рассматривая яркую упаковку с каким-то замешательством и удивлением. Когда Мэтт уловил мой взгляд, требующий объяснений этому, то продолжил говорить, растянувшись в той самой очаровательной улыбке из своего арсенала, которая нравилась мне больше других. – Я хотел подарить тебе что-нибудь другое на семнадцатилетние, но подумал, эта вещь тебе на данный момент просто необходима.

Мэтт меня заинтриговал. Секунда – и упаковка с красивым бантиком валялись на полу. Когда я разглядела картонное изделие, где была фотка беленького, довольно-таки не дешевого смартфона, то громко завизжала, заставляя Мэтта закрыть уши, чтобы не оглохнуть. Мне не хотелось думать, откуда он достал этот телефон или где добыл на него столько средств, я просто была рада, что мне подарили именно его, ведь мой старый мобильник сгорел, а у родителей просить купить новый какой уже раз за год – не очень-то горела желанием…

– Думаю, тебе он понравился, – отдаляя ладошки от ушей и убеждаясь, что я вновь не завизжу, произнес ангел. – Правда, я уже вставил туда сим-карту, положил денег и забил номера твоих родителей и Мэдди. Так что, тебе будет чем заняться, отвечая на их звонки и сообщения до самой выписки.

Отложив коробочку, я обняла Мэтта так крепко, что выдавила из него комичный и наверняка наигранный писк.

– Спасибо огромное! Но пока я этого делать не буду. Пусть побесятся недельку другую. Особенно Мэдди. Уж больно она любопытная и хочет все знать.

–Никакой личной жизни, – подметил блондин, опуская свои горячие губы на мою шею. Их тепло отдалось по коже электрической волной, и я заулыбалась, как идиотка, когда раскаленное дыхание начало щекотать ее.

Мои руки уперлись в плечи Мэтта, отталкивая.

– Имей совесть все же. Я больная и слабая в отличие от тебя, и не стоит сейчас дразнить меня этими поцелуйчиками и ими намекать, что стоит закончить то, что мы не доделали тогда в той ужасной ванной на грязном ковре, в котором, наверное, жило целое поколение клопов.

Я почувствовала на шее, как уголки его губ взметнулись вверх. Бабочки щекотали своими крыльями низ моего живота.

– Так уж и быть, – словно сделал одолжение и, не переставая улыбаться, отпрянул. —Но учти, после выписки ты не сможешь отделаться от меня, и мы сможем начать то, до чего не успели дойти. И да, – пригнулся к моему уху, – это будет не на ковре с клопами, а в уютной спальне с мягкими шелковыми покрывалами.

Эпилог

Когда я надела черные джинсы и начала застегивать кожаную куртку на теле, мысленно прощаясь с этой коморкой, где пролежала довольно долго, в палату залетел Мэтт, тяжело дыша, странно улыбаясь, и подпер дверь сильной спиной. Не понимая, зачем он явился сюда раньше назначенного времени, да еще и с таким видом, будто участвовал в «Энсьерро»⁷ и убегал от стада исполинских быков, увидевших в нем самую заманчивую цель, кинула на него вопросительный, требующий ответов взгляд.

– Твои родители и Мэдди идут сюда. Они в ярости, что я не предупредил их, что тебя выписали. И все они хотят с тобой поговорить о накипевшем, – на одном дыхании выдал Мэтт, затем подбежал ко мне и схватил меня за руку. – Бежим?

Я окаменела, представляя, насколько сейчас злы мои родители и лучшая подруга. Мало того, что не удосуживалась отвечать им на звонки, сообщения, лежа в койке и придумывая, какое лживое объяснение насчет всего, что «приключилось» со мной и Мэттом, будет более правдоподобным, так еще, похоже, убегу от них, до сих пор ничего не рассказав. Это хорошо, что когда сюда приходила эта любопытная тройка, мне удавалось каким-то образом притворяться более больной и неразговорчивой, чем была, поэтому они меня не трогали и не проводили допрос, о котором так мечтали. А недавно я узнала, что моя мама чуть ли не убила Мэтта. Она запрещала мне общаться с ним, говорила, будто он плохой парень и с ним у меня возникнет множество неприятностей, а когда узнала, что мы все это время… тесно дружили да вдобавок еще спали в одном номере, взбесилась не на шутку. Мама не была в восторге, зная, что Мэтт тоже приходил сюда проведывать, как я, поэтому всячески пыталась выловить его где-нибудь в коридоре и серьезно поговорить. Но парень пользовался своим умом на сто процентов и наведывался ко мне только тогда, когда вся моя сумасшедшая семейка и до ужаса любопытная подруга уходили. Правильно и делал. Ему не очень-то и хотелось быть пойманным за шкирку в холле пылающей злостью женщиной, которая родила меня, и отвечать на ее довольно не скромные вопросы.

– Они тебя видели? – кинула я, быстро поправляя темные волосы свободной рукой.

– Кажется, да. И у меня очень плохое предчувствие, – Мэтт сглотнул, безумная улыбка не слетала с его очаровательного лица. – Если не ошибаюсь, твоя мама держит что-то тяжелое, быстро идет к нам и, по-моему, рвется так ни тебя увидеть, а кокнуть меня.

– Черт! Тогда нам нужно сваливать!

– Мы же не сможем бегать от них вечно, – подметил ангел, ринувшись к окну со мной и поставив одну ногу на подоконник. Что он собирается делать? Неужели?.. – Но, по крайней мере, можем сбежать сейчас. В последний раз. А потом… будь, что будет, когда нас поймают.

Тогда это наш последний день существования в этом чертовом мире, а потом нас грохнет моя же мама.

Отлично. Лучше и быть не может.

– Ты собираешься лезть через окно? – ошеломленно прошипела я, бросая взгляды на дверь. Если мы захотим выбраться отсюда по-человечески, то у нас не получится – наткнемся на моих родителей и Мэдди.

– Не я, а – мы, – Мэтт поставил другую ногу на подоконник и, чуть наклонившись, поднял меня резко, отчего я взвизгнула, затем отпустил рядом с собой, с опаской озираясь назад. – Готова?

– Еще бы. У меня есть в этом некоторый опыт.

Я посмотрела вниз, где были припаркованы машины. Тут в принципе не высоко. Второй этаж. Если что, то лучше умереть таким образом, свалившись на какую-нибудь дорогую тачку вроде той, красной, чем отправиться в мир иной от рук родной матери.

Когда дверь распахнулась, и голоса вперемешку с криками заполнили палату, Мэтт открыл окно шире и, сказав мне держаться за него, крутанулся, цепляясь за пожарную лестницу, как некстати оказавшуюся рядом. Я упиралась лбом в его спину и обвивала ногами бедра. Мои пальцы ухватились за его черную куртку с изображением больших, белых крыльев. Впечатляющий рисунок.

Прежде, чем бы нас успели схватить несколько пар рук, Мэтт съехал вниз по ступенькам. Я почувствовала телом, как его мышцы напряглись, бицепсы под кожаным изделием вздулись, и когда до земли осталось несколько футов, он прыгнул. Мой крик оборвался, и из легких словно выбили весь воздух, когда парень оказался ногами на асфальте. Он кинул на меня мимолетный взгляд, не переставая улыбаться. Мы выглядели настоящими безумцами, и та тройка это прекрасно подтверждала, ругая нас и кидая разнообразные угрозы. Я делала вид, будто не слышала их, разглядывая профиль Мэтта и опуская ступни на мокрый асфальт.

– Наши приключения только начинаются, – оповестил он, кивая на черный байк, расписанный какими-то необычными узорами серебристого цвета. – Готовы ли вы, мисс Прайс, ощутить ветер в волосах и адреналин в крови?

Несмотря на свою отвисшую челюсть и миллион возникших вопросов по поводу того, откуда Мэтт достал этот транспорт, я улыбнулась, в предвкушении потирая ладони.

– Всегда готова, мистер Митчелл.

Мы уселись на байк. Мэтт помог мне застегнуть блестящий шлем, и когда я обняла его, уткнувшись щекой в мощенную спину и сощурив глаза, раздалось оглушительное рычание мотора, перебившее крики моих родителей. «Железный монстр» тронулся с места, оставляя за собой полоску резкого серого дыма, затмевающего обзор назад. Сейчас мы двигались только вперед, и нас не волновало то, что оставалось позади, не волновали никакие проблемы или то, что предстоит отчитываться за наше кошмарное поведение перед моими родителями. Для нас на данный момент существовал лишь этот день, а о завтрашнем – мы старались не думать. Мы наслаждались теплым ветерком, ласкающим наши волосы, наслаждались компанией друг друга и наслаждались этой беззаботностью.

Конечно, я не знаю, будет ли так всегда, как сейчас, но лучше постараюсь не думать об этом. Мы живем этим днем, здесь, в этом мире, живет этим чудесным мгновением, и не думает о будущем не по тому, что оно нас пугает, а по тому, что мы не знаем, какое оно будет. Даже не предполагаем.

И я не хочу сейчас думать ни о проблемах и ни чем другом, кроме как о Мэтте – парне, изменившим меня и мою жизнь. Мы переживали вместе взлеты, падения, были в таких ситуациях, в каких не доводилось побывать никому из людей, и, к удивлению и к счастью, мы еще дышим и ходим по этой земле.

И надеюсь, это наша не последняя веселая поездочка куда-то…