Текст книги "Космическая странность (СИ)"

Автор книги: Анастасия Коробкова

– Да никто пока не умер, – пренебрежительно бросил Денис в ответ на беззвучные протесты Дикого Сердца Из Лесной Чащи. – Бывало и хуже.

Ну да, со стороны это выглядит, наверное, впечатляюще противоестественно – мои руки по локти в живом человеке. Впрочем, в нем делать больше нечего. Скорее всего, многие из оставшихся целыми органов смещены, и связки растянуты, но я все равно не знаю, как нормально они должны располагаться, поэтому, надеюсь, когда-нибудь встанут на место сами. Залечиваем наружные раны.

Я с удовольствием почувствовала недоверие и восторг Дикого Сердца Из Лесной Чащи, когда разорванная кожа с видимой быстротой срослась под моими пальцами, а человек на лавке принял приличный вид.

– Надо взлетать, – тихо сказал Денис. – Готовы?

Я хорошо понимала, что он чувствовал себя неуютно на планете, которая способна вытворить такое, и согласно кивнула. Надо, значит надо. Может быть, доведется еще когда-нибудь…

Закрепляя на госте прижимной механизм, я вдруг услышала: «Ася», – и заметила, что он смотрит на меня широко открытыми глазами.

– Садись, – нетерпеливо позвал пропустивший это Денис.

Я кивнула гостю и заняла свое место. На мне что, написано? Или мои портреты развешаны на всех столбах во Вселенной?

В тот момент, когда, управляемый мозгом кскривсы и руками Дениса, катер оторвался от поверхности планеты и устремился за пределы звездной системы, я резко, не понятно, от чего, потеряла сознание. Ни дурноты, ни боли этому странному обмороку не предшествовало, просто внезапно меня накрыли тьма с тишиной, а затем отрубились и прочие ощущения.

Вернулось сознание также резко, как и ушло, будто я всего лишь моргнула. Но я гораздо больше, чем одну секунду, провела в отключке – это было заметно по тому, как изменилась окружающая действительность: чьи-то заботливые руки придали мне горизонтальное положение на лавке, прежде занимаемой раненым незнакомцем, а сам незнакомец теперь сидел в моем пилотском кресле. И улыбался.

Все три кресла были повернуты в мою сторону, и более несуразной компании, чем та, что сейчас смотрела на меня во все глаза, я в своей жизни не припомню.

– Привет, – быстро сказал Денис. – Ты нас очень напугала.

Судя по интонации, он не врал. Он сверлил меня взглядом без улыбки, подавшись вперед и крепко сжав подлокотники кресла.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи поднял уши.

Незнакомец улыбался. Он не надел свою форму-скафандр, куртка от которой лежала на коленях Дениса, и все еще был в нежно-розовом костюме, обтягивающем мускулистую фигуру и похожем на пижаму. Правда, пятна крови с него исчезли.

– Это Кристо, – представил Денис. – В том, что мы с тобой оказались здесь, виноват он.

Виноватым Кристо не выглядел, а вот довольным – точно.

– А, – только и смогла ответить я.

Кристо же вдруг сказал на очень гладком русском:

– Я не знаю, как вы к этому относитесь, но вижу, что не ошибся.

Он говорит на нашем языке…

– Где Дина? – уловив связь, быстро спросила я и рывком села на лавке.

Гость переглянулся с Денисом, и теперь по его лицу было похоже, что он чувствует свою вину за что-то. За что?!

Так, а почему он смотрит на Дениса? Они уже успели что-то обсудить?

– Сколько я была в отключке? – вырвалось против моей воли. – А, главное, почему?

– Примерно час, – с сомнением ответил Денис. – Не знаю, почему. Потом придумаю. Какая-то мистика.

Примерно час. Денис соображает быстро, а Кристо явно нельзя отказать в решительности. Уже все продумали.

– Где Дина? – повторила я.

– Не знаю, – честно ответил гость. – Могу только предполагать, но нужно двигаться по следу моего катера, чтобы выяснить точно.

– Мы двигаемся? – спросила я.

– Да, – ответили оба говорящих, а Дикое Сердце Из Лесной Чащи опять поднял уши.

Сказано было не все. Я вопросительно смотрела на Кристо. Он вздохнул, и, не отводя взгляд, объяснил (снова по-русски – очевидно, Дикое Сердце Из Лесной Чащи эту историю уже слышал):

– Я и Дина покинули космический аппарат по поручению командира с целью разыскать Черного Командующего и сообщить ему о вас…

– О тебе! – перебила я.

– …о тебе, – чуть заметно кивнув головой, согласился Кристо и продолжил: – Для этого я обратился с просьбой о помощи к лично мне знакомому сотруднику государственного управления планетой Дреймасс сообщества Ялгорсс, космические войска которого возглавляет Черный Командующий тан, и она – Кесс Кассэт – обещала помочь. Насколько я мог следить за ее действиями, она искала возможность устроить встречу Черного Командующего и нас, поэтому я посчитал риск преследования собственных, противоположных нашим, интересов с ее стороны минимальным. Однако я ошибся. Кесс Кассэт заявила, что располагает сведениями о нахождении Черного Командующего на Пульсирующей планете, и категорически рекомендовала нам отправляться сюда. Чтобы помочь, по ее словам, найти Перворожденного, она отправилась с нами. Находясь на планете, она указала мне на якобы следы его пребывания, и, побуждая идти по ним, заманила в естественную ловушку.

Судя по заштампованности рассказа, рапорты ему приходится писать часто.

– Если вы не обнаружили Дину, значит, Кесс забрала ее с собой, – после паузы закончил Кристо.

– Зачем?

В общем-то, понятно было, что Кристо этого не знает, и мой вопрос лишь выражал готовность к обсуждению плана дальнейших действий. Требование обсуждения.

– Думаю, Кесс Кассэт преследует ту же цель, что и я – сообщить о твоем существовании. Но не Черному Командующему. В противном случае, я никак ей не мешал, даже если это было бы нужно для чего-то, не связанного с интересами нашего сообщества.

– Ты считаешь, – вернулся к незаконченному разговору Денис, – она организовала посещение Пульсирующей планеты, только чтобы устранить тебя? Не слишком затратный способ убийства? Ведь тогда получается, что и свежий канал к системе Янтарной Звезды был пробит только для вас, и след телепорта оставлен – тоже?

– Не слишком, – ответил Кристо. – «Устранить» меня в своем доме, поверь, ей было бы сложнее. В космическом аппарате – еще сложнее. Перед Кесс Кассэт у меня преимущества в физической силе и вооружении. На Пульсирующей планете, которую она хотя бы по результатам исследований, но знала, они исчезли.

– Кому она хочет обо мне сообщить? – спросила я, имея в виду: «С кем придется драться?»

– Врагам Черного Командующего, очевидно, – с фаталистической легкостью предположил Кристо. – Информацией о том, кто это такие, не располагаю.

Настала очередь Дикого Сердца Из Лесной Чащи задавать вопросы. Оказалось, он все это время раздумывал над политической составляющей возникшей проблемы:

– Я правильно понял, что Кесс Кассэт действует против интересов своего сообщества?

– Против Черного Командующего – точно, а это почти одно и то же, – подтвердил Кристо.

– То есть, если операция по спасению Дины выйдет за рамки мирных переговоров, Ялгорсс не обвинит нас в немотивированном нападении? – все же уточнил кскривса.

Гм, а в воздухе-то уже запахло адреналином!

– Если мы сможем донести до него эту информацию – нет, – двусмысленно ответил Кристо, а потом вдруг невесело усмехнулся: – Хотя от такого обвинения моему сообществу вряд ли будет хуже.

Да, он же теперь одинокий воин. Наверное, это ему тяжело…

Подумав о том, как должен чувствовать себя Кристо в момент, когда его родину предали и безжалостно крушат, а сородичей и семью, наверное, ожидает весьма гадостное будущее, я ощутила укол в сердце.

«Все изменилось» – вот ключевая фраза. Для меня тоже все изменилось. Я не человек. Мои родители – бездушные звезды, моя сестра – жестокая планета, а мне самой и сердце-то вовсе ни к чему. Все человеческое, что есть во мне, мои мечты и чувства – все это искусственное и прилипло к моей нечеловеческой сущности только потому, что я отождествляла себя с людьми. Совсем как та мамонтиха из мультфильма, которая думала, что она опоссум.

А все, кто считал меня ненормальной, были правы.

А доверие тех, кто меня принимал, я по факту обманула.

Что же мне такой делать?!

Как же мне такой жить?!

Быть, как Командующие – окружить себя знающими и доверяющими для того, чтобы с холодным спокойствием командовать ими? Отвечать за их жизни? Но я не хочу! Я не такая! И не хочу становиться такой!

Холод вспыхнул в груди и разлился по телу, лишь голова была охвачена жаром.

Как же хорошо мне было раньше, пока я не вышла на Янтарную планету! Как глупо было обычным любопытством разбивать такую безопасную иллюзию!

– Ася, держись, – твердым и низким голосом произнес Денис.

Я вскинула на него глаза, и по его изменившемуся лицу поняла, что они страшные. Нечеловеческие, вероятно. Он вздрогнул, но, преодолев собственный шок, с нажимом добавил:

– Я много могу тебе сказать об этом. Главное: На самом деле, ничего не изменилось. Ты такая же, как раньше.

Осознав его слова, я молча кивнула. От меня не убыло, мне не добавилось. Руки – все еще руки, а ноги – все еще ноги. Во всяком случае, сейчас не время для самокопания. У меня есть очень важное дело, даже два.

Окончательно вернул мне ощущение реальности спокойный голос Кристо:

– Мы вышли из канала. Здесь несколько точек входа. Началась обработка информации.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи и Денис вместе с креслами повернулись к схематичному изображению на пульте. Мне пришлось подойти и встать за ними.

– Так, – сказал Кристо, когда колонки значков возле всех трех точек прекратили менять цвет и застыли. – Ни в один из каналов малый транспорт не входил. Самое недавнее возмущение полей, подходящее по времени, оставлено крупным кораблем. Похоже, он этот канал и пробил…

– То есть, он подобрал твой катер с Кесс Кассэт и Диной? – предположил Денис.

– Другого объяснения исчезновению катера я не вижу, – согласился Кристо. – К сожалению, по имеющейся информации невозможно сделать вывод о классе и принадлежности корабля.

– Идем за ним, – сквозь зубы велела я.

– Конечно, – ответил он. – Прижимаемся!

Это значило, что надо занять места и зафиксировать прижимные механизмы. Подумав пару секунд, Денис освободил центральное пилотское кресло для Кристо – при наличии опытного пилота отпала необходимость в не особо удобном симбиотическом управлении, хотя ему, видно было, признание этого факта далось с трудом. Мне пришлось возвращаться на лавку, прижимной механизм которой был рассчитан только на положение лежа. Принимать такое положение я посчитала для себя унизительным и просто, сев подальше, крепко вцепилась руками в край лавки.

Однако в этот раз меры предосторожности были излишними. Катер плавно вошел в канал и плавно, не сбавляя скорости, продолжил движение в нем. Ни на направление, ни на локальную гравитацию ничто не повлияло, и мне не пришлось прилагать титанических усилий, чтобы сохранить достойную позу.

– Это что, большая мощность корабля? – подал голос Денис. – Я так понимаю, что пространства сожрано немало…

– Не обязательно, – ответил Кристо. – Возможно, прошло очень незначительное время, и в канал не успели втянуться частицы из пространства. Он не «разбавлен», мы выйдем из него очень скоро.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи рыкнул, обращая на себя внимание, а потом своим обычным способом предупредил:

– Мы можем сразу оказаться в зоне досягаемости этого корабля!

– В общем-то, нам это и нужно, – заметил Денис. – Или ты хотел и дальше красться за ним по Вселенной? В чем прикол?

Ох, привыкла я действовать спонтанно! В этом разница между нами, не позволяющая переживать приключения вместе: он любит рассчитывать ходы, свои и чужие, отводить всем роли и устраивать так, чтобы заставить любого играть его навязанную роль; а я слишком ценю интуицию и непредсказуемость поступков как друзей, так и врагов или даже погоды, которая не раз меня спасала.

Жаль, что я сейчас не одна…

– Как ты надеешься проникнуть в корабль? – спросил Дикое Сердце Из Лесной Чащи.

– Надо выйти с ним на связь. Желательно, с передачей изображения Аси и без изображения Кристо – на случай, если они боятся призраков. Возможно?

– Скажем так – обязательно. Без визуализации никто наши позывные принимать не будет. Дальше что? – объяснение Кристо прозвучало немного скептично.

– Самое трудное они сделают за нас – заберут на борт. Им ведь нужна Ася? Даже если заподозрят неладное – ведь всегда странно, когда на ловца зверь бежит – все равно должен сработать хватательный рефлекс. И готово. На раз-два: вылезаем из катера, захватываем корабль.

Воцарилось молчание. Вставшая дыбом на загривке кскривсы шерсть за звук не считается.

Конечно, все именно так и должно произойти, но любое планирование мне претило.

– Э, – прервала я молчание. – Типа напали и всех победили? Хорошо упакованный крупный корабль с наверняка толпой народа внутри?

Денис развернул свое кресло ко мне. От его мрачного напряжения не осталось и следа. Он улыбался еще лучезарней, чем давеча Кристо.

– А что там была за история с подводной лодкой? Кто-то долго возмущался тем, что ты в одиночку сделала большую часть работы. Голыми руками… А самое удивительное: ты с нее делась!

«История с подводной лодкой» не была моим любимым воспоминанием. Даже ее приятная часть – удавшееся спасение мальчика – не скрашивала общей мерзости случившегося. Когда она сплывала в памяти, у меня неизменно возникал в носу запах ржавчины, в ушах – хруст перерубаемых ножом костей, а перед глазами – толстая волосатая рука с кривым тесаком у тонкой шеи. Надо мной так и висело необъяснимое чувство вины, и после этой «истории» я еще долго искала способы научиться самоконтролю.

– Деться с подводной лодки не сложно, – отгоняя видения, заспорила я. – Она, знаешь ли, в нормальной человеческой воде, и мне надо было всего лишь всплыть на нормальный человеческий воздух…

Улыбка Дениса стала еще шире, и с непередаваемым удовольствием он уточнил:

– С глубины двести тридцать метров, если мне не изменяет память.

– Ско-о-олько?! – не поверила я. Дело не в том, что я смогла преодолеть такую глубину и связанное с ней давление (как теперь ясно, я даже не горю), а в том, что это смог выдержать младший царевич Саротано, которого я тащила в охапке, и которому надо было еще как-то дышать.

– Ага. «Каравелла» была торпедирована и застряла на глубине сто, а вы всё продолжали погружаться, и до дна вам оставалось метров двадцать, когда у Германа не выдержали нервы. Говорят, он после этого три дня из своей «Тайны» не выходил, не мог.

Черт. Я и не знала, что это так широко обсуждалось.

Денис прав в том, что в моем представлении та подводная лодка и этот неизвестный пока космический корабль равнозначны, поэтому и на него я бы сунулась, не особо раздумывая.

Но – одна.

Рисковать еще тремя жизнями у меня нет права. Тем более, что одну из них я только что спасла.

Денис все понял.

– Брось. Дикое Сердце Из Лесной Чащи и Кристо – бойцы, драться умеют. А меня ты знаешь.

Кскривса как раз объяснял что-то про него Кристо, и тот, не досмотрев, возбужденно спросил:

– Ты тоже перворожденный?

– Нет, – отмахнулся Денис, – я простой мутант.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи рявкнул так, что мы забыли, о чем говорили, и повернулись к пульту.

Катер выходил из канала.

Перед нами, довольно криво относительно нашей плоскости, но очень различимо, висел космический корабль, сопоставимый по размерам с тем, который забрал нас с Денисом с Земли.

– Принадлежит флоту Ялгорсса, – определил Кристо, и я поняла, что политическая составляющая нападения обрела куда больший вес.

Поэтому посчитала нужным известить:

– Я-то все равно туда полезу. Там Дина, а я из дому вышла ради того, чтобы ее найти. Дениса хлебом не корми, дай подраться, он пойдет со мной. Вы, если не желаете дипломатических осложнений, можете остаться здесь. Мы вас даже к креслам привяжем – сойдете за заложников.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи разразился возмущенной тирадой, суть которой сводилась к тому, что его контракт в данных обстоятельствах не действует, и он волен сам собой распоряжаться, а распорядиться ему хочется так, чтоб под завязку военной карьеры захватить что-нибудь не меньше трансгалактического корабля комплексного назначения (этот как раз подойдет).

Кристо, выслушав все это, совершенно по-русски пожал плечами.

– В мою задачу входит доставить Дину живой к Черному Командующему, значит, я должен быть рядом с ней.

– Тогда меняемся местами! – резюмировала я. – И скажи мне что-нибудь на их языке, я хочу, чтобы у них не оставалось сомнений.

7. Дина. Тюрьма

Тонкие светящиеся линии схем бессмысленно мелькали перед моими глазами. Где-то в уголках глаз застыли слезинки. Внутри было пусто. Ни страха, ни возникавшего прежде желания умереть. Вообще ничего. Меня совершенно не беспокоило, куда ведет машину Кесс Кассэт, и что там со мной будет. Хуже, чем сейчас, все равно быть уже не могло. Сейчас вся моя жизнь, пять земных месяцев назад чуть накренившаяся на пути, а затем сошедшая с колеи окончательно и бесповоротно, стремительно неслась в пропасть. Дно у этой пропасти было очень глубоко, но оно было, и рано ли, поздно ли, достигнув этого дна, она остановится. Резко и неизбежно.

И мне пофиг.

Только на оптимистичном краю сознания появилась опять спасительная мечта об ангеле. Сам ангел теперь был мне не нужен, и мысль стремилась не к нему, а к загробному существованию по примитивной логической цепочке «ангел – бог – страшный суд – царство небесное – жизнь после смерти». Да, на царстве небесном она не задержалась, ведь мы с Кристо не крещенные, стало быть, рай нам не светит, зато мы можем встретиться в аду. Этот вывод был радостным. Какое счастье, что родители устояли против бабушкиных уговоров и не окрестили нас с Димкой! Так у меня есть шанс увидеть Кристо в аду, выше которого, после хладнокровного убийства нескольких человек на захваченной базе, ему все равно не подняться, даже если он вдруг и крещен.

Схемы погасли, но я заметила это не сразу. Мое внимание к происходящему вернула Кесс, когда встала с кресла и отстегнула крепление моего. Перед глазами у меня появился ее рыжий лобешник, разделенный надвое удлиненным мыском пушистых волос, и я не удержалась от искушения врезать по нему кулаком.

Удар получился неожиданно сильным. Кесс отлетела к стене и, коротко вскрикнув, упала. Мне понравилось. Я выбралась из-под недораскрытого крепления, предвкушая второй удар, и, стоило ей сложиться пополам и перевернуться, ударила снова, ногой в лицо. Все тело Кесс дернулось к стене, а я отметила, что бить ногой не так приятно, эффект не тот. В третий раз я ударила опять кулаком, теперь в нос. Голова Кесс опрокинулась назад, а глаза закатились. Точно! Самое то! Вот бы еще получилось ее убить, тогда – наверняка!

Четвертый удар я направила под подбородок, а пятый нанести не успела…

Что-то ухватило меня сверху за шиворот и подняло над полом, а потом вынесло из катера наружу.

Там было светло. И какие-то люди.

Утратив мишень своей ярости, я взвыла от досады, а потом потеряла интерес к происходящему вокруг.

Мне чем-то скрепили руки за спиной и куда-то повели.

Это было неважно.

Потом я оказалась в темноте. Со мной никто не разговаривал, меня никто не трогал.

Прошло время, и я заметила, что устала стоять. Тогда я села на пол. Наклонилась назад и оперлась спиной о стену. Время двинулось дальше, не причиняя больше никаких неудобств.

Все неважно. Я скоро увижу Кристо. Абсолютно безразлично, насколько долгой и мучительной будет моя смерть перед этим. Там, где мы встретимся, в нашем распоряжении окажется вечность.

Хорошо, что мне предстоит умереть. Жить после смерти Кристо было бы слишком больно. Хорошо, что моя жизнь заканчивается, и ничего больше делать не нужно. Не нужно думать.

Стало светло, и опять появились люди.

Меня вывели в большой круглый зал. Там была Кесс Кассэт. Она прикрывала рукой нос и прятала от меня глаза. Стопудово – сейчас убьют.

Но они медлили. Со мной по-прежнему никто не разговаривал.

Они что-то обсуждали между собой.

Может, ускорить события? Ноги-то у меня в порядке, пну ближайшего посильнее, и задергаются, нажмут, наконец, на свои смертоносные кнопки! Нет. Той энергичной ярости, которая заставила меня бить Кесс, уже не было. Да и куда спешить? Впереди вечность…

Меня взяли за локоть и повели в другой зал, где находились машины, похожие на космический аппарат Кристо. Я опять куда-то полечу? Ну, что ж тут удивительного…

Меня подвели опять к нему, тому самому, который еще хранил его следы и запах, подкатили трап и затолкали внутрь.

Я села в свое прежнее кресло. Мешали скрепленные сзади руки, и я, не задумавшись, растягивая суставы, но не замечая боли, просунула в петлю из рук нижнюю часть тела, чтобы поменять положение и держать их на коленях. Кто-то наблюдал за этим маневром, но не остановил меня, просто дождался, пока я закончила, и зафиксировал на сиденье.

Включился проектор над пультом. Я впала в забытье.

Нет, я не спала. Мои глаза были открыты, и каждый звук проникал в мозг. Но ничто не анализировалось сознанием и не сохранялось в памяти. Все, что происходило вокруг меня, да и со мной тоже, было не важно, поскольку не нужно было жить. Я не чувствовала голода или жажды, не засыпала, хотя с тех пор, как я в последний раз ела, пила и спала, прошло много времени. Из всех необходимых для живого существа рефлексов осталось только дыхание.

Я очнулась, когда меня опять куда-то вели, и осмотрелась.

Во все стороны простиралась даль. Слишком яркий свет, ослепивший глаза и нарушивший забытье, постепенно стал слабее, и я увидела вокруг пустоту. Лишь под ногами был пол – что-то гладкое, темное и твердое, но, кроме него – ничего.

Рядом со мной слышался звук шагов, и я сама шла вперед, пока чужие шаги гулко звучали справа и слева. Когда они стихли, я остановилась. Ничего не произошло. Я повернулась. Никого рядом не было. От случайного движения рук жесткий браслет, удерживавший запястья, разошелся надвое и упал на пол.

Итак, я предоставлена сама себе.

Меня не собираются убивать?!

А что тогда?!

Жить в одиночестве?!

Ерунда, без воды я все равно скоро умру. Все нормально.

Я пошла вперед. Или назад – сколько раз и в какую сторону оборачивалась, я не помнила, и никаких ориентиров здесь не было. Надо их оставить, так, на всякий случай.

Я сняла с головы шлем-капюшон, отлепила его от воротника куртки и бросила на пол. Пройдя так далеко, что он стал едва виден, сняла куртку и тоже бросила. Через тридцать шагов наткнулась на стену. Что-то невидимое, будто прозрачное стекло, преграждало мне путь дальше. Касаясь его пальцами, я повернула налево и двинулась вдоль стены. По дороге оставила ботинки, сначала правый, потом левый. Последними сняла штаны.

Расставаться с собственной одеждой не хотелось, и от штанов я прошла чуть больше, чем нужно, и они остались за пределами видимости. Зато я увидела капюшон. Границы тюрьмы стали понятны. Выхода, конечно же, нет.

Я села на пол там, откуда были видны три из пяти вещей, и прислушалась. Вот она какая, абсолютная тишина. Мое дыхание, биение сердца слышны очень четко.

Я закрыла глаза, пытаясь уловить движение воздуха по коже. Воздух был равномерно теплым. Комфортная температура, как сказал бы папа… кто такой папа? А, это что-то из давно прошедшей жизни, из-за предпоследнего ее поворота… Нет, воздух не движется.

Ничего нет.

Я растянулась на полу во весь рост, скрестив руки под головой и положив одну ногу на другую. Теперь остается только ждать.

 
Я люблю уезжать, далеко-далеко,
Темной ночью, когда тускло светят огни,
Заколдованный воздух, да сквозь сказочный сон
Навевают и манят, и сгущают они.
Это я сама сочинила, когда… Когда-то.
Тихой ласковой ночью, где времени нет,
Не бегут, спотыкаясь и тая, секунды,
И где гаснет, мерцая, в тени каменной свет,
Уезжаю надолго, уезжаю отсюда.
Прочь от зова рассвета, в дремоту тоски,
От оставленных в прошлом друзей улечу,
В темноту и покой, где лишь сон и мечты,
Убегу налегке, навсегда замолчу.