Текст книги "Легкомысленная невеста"

Автор книги: Аманда Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

– Я пойду с тобой, – промолвила Дженни, когда Хью замолчал.

– Ну да, конечно, – кивнул он, предлагая ей руку.

Подхватив его под руку, Дженни пошла вперед рядом с Хью. Снег был сухим и пушистым – совсем не таким, как раньше. И сугробы стали на несколько дюймов выше, Дженни взялась за руку Хью обеими руками – так было теплее.

– Опять мерзнешь? – спросил он.

– Пока нет, – ответила она. – Твоего тепла хватает на двоих.

Он усмехнулся, и она улыбнулась, услышав этот звук. Ей нравился его голос, но еще больше – смех. Он смеялся над тем же, над чем и она; рядом с ним Дженни чувствовала себя уверенно и легко, как никогда.

Некоторое время они шли на восток. Наконец Хью остановился и скептически осмотрел темное угрожающее небо на западе.

– Похоже, непогода затянется довольно надолго, – заметила Дженни.

– Да, на несколько часов, – кивнул Хью. – Несмотря на это, у нас еще есть возможность добраться до Аннан-Хаусадо темноты. Правда, нам с Лукасом, пожалуй, стоит нарубить еще дров.

Когда они вернулись к лагерю, кроликов уже можно было снимать с вертела. Путники поели, а потом Хью отвел Дженни в палатку. Мужчины отправились за дровами.

Костер был небольшим, но они поставили палатки и навесы так, что, приподняв полог и завернувшись в одеяла, Дженни могла наблюдать за мужчинами. Хью так и не надел плащ, но когда Дженни вернулась в палатку, Лукас попросил ее передать ему плащ, Хью, чтобы высушить у костра.

Благодаря изобретательности Лукаса, соорудившего из веток удобный навес для плаща, на него не падал снег. Дженни вспомнила, что навесы должны также спасти палатки от снежных сугробов, если вдруг снег проникнет сквозь ветви деревьев над их головами.

Спустя час Хью зашел в палатку, чтобы сказать Дженни, что снег вроде пошел слабее, но решил подождать еще часок, чтобы убедиться в том, что сильный снегопад не возобновится.

Час прошел. Хью сообщил, что, возможно, к ночи небо просветлеет, но отправляться в путь все равно небезопасно.

Дженни спокойно восприняла эту новость. Она никуда не торопилась.

Хью наблюдал за Дженни, не спрашивая, о чем она думает. Он и без того понимал, что ей ненавистна даже сама мысль о возвращении, однако он был вынужден доставить ее домой.

Когда они нарубили достаточно дров, Хью оставил Лукаса присматривать за огнем, а сам нырнул в палатку, чтобы проведать Дженни. Когда Хью спросил у нее, как дела, она улыбнулась.

– Теперь здесь мило и уютно, – произнесла она.

– Ну да… Думаю, снегопад вот-вот уменьшится, – сказал Хью.

Он был собой доволен. Это всегда случалось, когда он решался выступить против сил природы. Именно поэтому ему доставляло удовольствие играть роль трубадура в компании менестрелей. Однако ему вовсе не хотелось возвращаться в Дамфрис, не говоря уж о том, что он не рвался встретиться с Ридом.

Тем не менее он сурово напомнил себе, что обязан сдержать слово, данное Данвити.

– Я думал, – сообщил Хью, когда Дженни подвинулась, чтобы освободить ему место на тюфяке. – Когда мы приедем в Аннан-Хаус, всем, конечно, захочется многое сказать тебе… Точнее, нам обоим. Ничуть не сомневаюсь: они надеялись, что я разыщу тебя за день-другой, но что на это потребуется десять дней, они-и предположить не могли.

– Совершенно верно, они же рассчитывали, что ты быстро управишься с поисками, – кивнула Дженни. – Насколько мне известно, у тебя репутация человека, который действует чуть ли не молниеносно.

– Да?

– Ну да, – подтвердила Дженни. – Мне это Фелина говорила.

Неожиданно ее щеки запылали, и она поспешно отвернулась.

– А что еще Фелина обо мне говорила?

Дженни прикусила нижнюю губу, а потом усмехнулась.

– Еще она говорила, что, приняв решение, ты уже от него не отступаешься. Ты скрещиваешь на груди руки и делаешь вид, что слушаешь, но доводы собеседников действуют на тебя не больше, чем капля воды – на камень.

– Но это же абсурд! – воскликнул Хью. – Надеюсь, ты понимаешь, что это не соответствует действительности?

– Прошу меня извинить, сэр, но я не считаю это абсурдом, – улыбнулась Дженни. – Решил увезти меня от менестрелей, и ничто не смогло разубедить тебя в этом. А еще Фелина говорила, что никто не может заставить тебя сделать то, чего ты не хочешь. И даже если между пальцами твоих ног запалить огонь, ты все равно будешь стоять на своем месте. Фелина заметила, что тебя больше будет волновать не боль, а то, правильно ли развели огонь.

Губы Хью слегка скривились, но он сказал:

– Надеюсь, ты не веришь всему, что говорила обо мне Фелина.

– Нет-нет, не верю! На самом деле, мне было интересно…

Дженни осеклась на полуслове.

– Что же тебе было интересно?

– Да нет, ничего, так… Не скажу тебе больше ничего, потому что в голову лезут всякие нехорошие мысли. Я должна быть добрее, – но мне бы так не хотелось возвращаться туда.

– Я должен привезти тебя, – ласково проговорил Хью. – Я обещал это Данвити – в точности также, как ты пообещала выйти замуж за Рида.

– Да, но я не хочу выходить за него! – почти выкрикнула Дженни.

– Но ты же согласилась на помолвку с ним, а помолвка – это больше, чем просто обещание, – заметил Хью. – Это сложное, законное соглашение, касающееся земель и других вещей. Такое соглашение может потребовать долгого обсуждения, и лишь потом принимается окончательное решение.

– Знаю. Но в качестве моего официального жениха он не нравится мне так же, как не нравился до нашей помолвки, – сказала Дженни.

– Но если он так тебе не нравится, то почему ты согласилась стать его женой? – спросил Хью.

– Мне не дали выбора!

– Не говори ерунды. Ты должна была всего-то отказаться подписывать брачные бумаги.

Дженни смутилась.

– Но я ничего не подписывала, – вымолвила она. – Я не поставила ни единой подписи под какими-либо документами, которые имели бы отношение к моей помолвке с Ридом Дугласом.

Хью сжал губы, опасаясь, что не сможет сдержать крепкие выражения, которые так и рвались с его языка.

Заметив, что Хью разъярился не на шутку, но при этом почему-то молчит, Дженни спросила:

– Почему ты ничего не говоришь? Думаешь, я опять лгу? Клянусь, что это не так.

Он покачал головой. А потом, словно решив, что этого недостаточно, сказал:

– Да я вижу, что ты не лжешь. Просто мне надо кое-что обдумать. К тому же, если нам придется провести здесь ночь, нам понадобится больше горячей еды.

С этими словами Хью встал и вышел из палатки. Дженни смотрела ему вслед. Из-за его странного поведения у нее тоже стало портиться настроение. И если бы тут не было Лукаса…

А потом, несмотря на свой гнев, она улыбнулась. Живо представив себе, как она бежит следом за Хью, трясет его и заставляет сказать ей, что у него на уме, Дженни поняла, что все это просто безумие.

И все же хотелось знать, что в ее словах так разозлило Хыо, а единственный способ узнать это – спросить у него самого. Поэтому, отбросив одеяла, она снова надела ботинки и плащ и вышла из палатки следом за ним.

Увидев ее, Хью сказал:

– Я велел тебе оставаться в палатке, чтобы ты не замерзла.

– Правда? А я думаю, нам есть о чем поговорить, – произнесла она сердитым голосом.

– Пожалуй, я пойду, – пробормотал Лукас и, отложив в сторону почти освежеванного кролика, встал.

– Нет, не пойдешь, – приказал Хью. – Ты…

– Вот что я вам скажу, милорд. Мы с вами переживали вместе и ваши радости, и ваши неприятности – я никогда не оставлял вас. Но эти проблемы вам придется решать одному. Помочь я вам не смогу, ко мне они отношения не имеют. Позовите меня, когда я вам понадоблюсь, миледи, – добавил он, посмотрев на Дженни.

С этими словами Лукас отправился в лес. Дженни удивилась, но Хью был просто поражен поведением слуги.

– Боже правый! – воскликнул он. – Я должен что-нибудь сказать о…

– Ты уже должен сказать много такого, чего еще не сказал, – перебила его Дженни. – Но плохое настроение у тебя совсем не из-за Лукаса.

– Дженни, подожди…

– А коли говорить обо мне, то это именно я… точнее, мои слова так разозлили тебя. Я думала, как легко мне с тобой разговаривать. А потом произошло что-то непонятное: я подняла глаза и увидела, что ты просто в ярости, твое лицо искажено гневом. Ты встал и вышел, ничего не объяснив. Так не пойдет! Ты не потерпел бы такого поведения от меня, но и я не потреплю, чтобы кто-то так обращался со мной. Если я сказала что-то такое, чего говорить не должна была, то прошу…

– Господи, детка, я совсем на тебя не сержусь!

– Но тогда что или кто так разозлил тебя?

– Ш-ш-ш… – прошипел Хью. – Я бы хотел, чтобы ты ушла в палатку.

– Твое желание мне понятно, но пока ты не унесешь меня туда на руках, я не собираюсь тебя слушать, – заявила Дженни. – Поэтому лучше поговори со мной, Хьюго, – добавила она тихо. – Объясни.

В первый раз она назвала его Хьюго в их личной беседе, но ему это очень понравилось.

– Я не должен обсуждать это с тобой, не говоря уж о том, что не должен говорить тебе, какие чувства испытываю, – произнес Хью. – Нехорошо вмешиваться в дела другого человека.

Дженни нахмурилась, вспоминая их разговор до того, как Хью вышел из палатки.

– Стало быть, речь идет о брачных документах, – задумчиво проговорила она. – Ты разозлился, узнав, что я их не подписывала. Более того, ты упомянул, что я не должна была подписывать их, если не хотела выходить замуж за Рида.

– Ну хорошо, хорошо. Пусть так. А теперь вернись в палатку.

– Нет! И не подумаю!

Глава 14

– Дженни, – заговорил Хью, – я не жду, что ты поймешь, в чем моя проблема. Но, надеюсь, ты заметила, что я сдерживаю себя с того самого мгновения, когда мы ставили палатку. Видишь ли, ты подопечная Данвити, ты еще молода, а я дал слово, что найду тебя и привезу к нему. Более того, именно в качестве твоего опекуна он обладает особыми правами. И, поскольку он занимается твоими делами, ему придется разматывать этот спутанный клубок.

– Никак не пойму, какое отношение все это имеет к нынешней ситуации, – возразила Дженни. – Ты мой законный муж. Или не так?

– Да, но…

– При чем тут «но», Хьюго? И если ты мой законный муж, то ты можешь заменять моего опекуна, разве не так? У женщины ведь не может быть и муж, и опекун?

– Но в некоторых обстоятельствах, когда муж – это также…

– Господи, ты испытываешь мое терпение! Сейчас ты мой муж независимо от того, нравится тебе это или нет и долго ли ты еще останешься им. И в качестве моего мужа ты обязан защищать меня, так?

– Да, – кивнул Хью.

Его голос стал ласковее, выражение лица смягчилось.

– Тогда я хочу спросить тебя, что именно – в качестве моего мужа и повелителя – скажешь ты мне и моему дяде в связи с тем, что я не подписывала брачных документов?

Хью медлил с ответом, хотя уже отлично знал, что именно.

– Скажи мне это, молю тебя, иначе я начну швырять вещи! – пригрозила Дженни.

Она стояла подбоченившись, ее прекрасные золотистые глаза пылали, а на щеках появились ямочки – глубокие и такие привлекательные.

– Дженни, я не…

– Хьюго, что ты скажешь? – настаивала на своем Дженни.

– Не знаю, – признался он. – Ты сказала, что я должен действовать как твой муж, но это совсем не просто. Ты и сама это понимаешь. Мы даже толком не знаем, в законном ли браке состоим, но, как бы там ни было, мы оба согласились, что он должен быть аннулирован. И Данвити снова станет тебе опекуном до тех пор, пока ты не выйдешь за Рида.

– Но я же ничего не подписывала…

– Да, но ты все еще обручена и твоя помолвка произошла раньше, чем мы заключили брак, так что у твоего дяди есть право аннулировать его, – перебил ее Хью. – Более того, я сомневаюсь, что Фелина позволит ему поступить как-нибудь иначе. Хотя, возможно, сам Рид добьется этого, ведь как у твоего официального жениха у него тоже есть определенные права.

– Выходит, только у меня нет прав?

– Как же, есть, – заверил Дженни Хью, положив ей руки на плечи и заглядывая в глаза. – Неужели они и вправду ничего не рассказали тебе о предстоящем браке?

– Фелина лишь обмолвилась, что после свадьбы Рид будет управлять моими поместьями, – ответила Дженни. – Она говорила, что это право мужа.

– Во многом так оно и есть, – подтвердил Хью. – Но все дело в том, что ты полноправная баронесса, и любой вменяемый мировой судья не станет возражать против того, что ты вполне разумна для своего возраста, причем была в состоянии принимать решения даже тогда, когда не стало твоего отца. Однако даже без такого решения твой дядя был обязан разъяснить тебе, какого рода соглашение заключается от твоего имени. В этом соглашении должно говориться не только о твоих владениях, но и, разумеется, о брачном договоре. Ты должна была не только понимать все пункты этого соглашения, но и при свидетелях поклясться в этом, подписав бумаги.

– Но я ничего такого не делала! Я и бумаг-то никаких не видела! – возмутилась Дженни. – Мне известно лишь то, что говорил отец. А он сказал, что и после заключения брака я останусь леди Исдейл из Исдейла, а Рид этого явно не понимает, думая, что Исдейлом из Исдейла станет он сам.

– Неужели? – удивился Дуглас.

– Полагаю, он просто не знал о том, как передается титул, – заметила Дженни.

– Или они включили пункт об этом в брачные документы, – предположил Хью.

– Господи, как они могли пойти на это?!

– Да они все, что угодно, могли вписать туда, – пожал плечами Хью. – Именно поэтому закон и требует, чтобы тебе объяснили все пункты брачного договора, а ты бы выразила свое согласие, поставив под документом подпись. Полагаю, нам придется многое обсудить с твоим дядей, а не только твое… наше приключение.

Дженни судорожно вздохнула.

– Боже мой! – воскликнула она. – Если только ты сможешь поддержать меня, я буду с нетерпением ждать этого разговора.

Его руки все еще лежали на ее плечах. Хью крепко сжал их, жалея о том, что не может сделать большего, чтобы утешить Дженни.

– Я непременно поддержу тебя, Дженни, – пообещал он. – Ну а теперь надо позвать Лукаса. Ты сделаешь это, или мне самому крикнуть?

После плотного ужина Дженни и Хью снова сходили на опушку леса и увидели, что снегопад прекратился. Ветра не было, и тишину нарушало лишь нежное журчание далекого ручейка. Одинокая звезда ярко сияла на небосводе, пока ее не закрыло облаком.

– Думаешь, сегодня еще пойдет снег? – спросила Дженни.

– Я больше не предсказываю погоду, – ответил Хью. – Правда, мне кажется, что сегодня теплее, чём вчера. Возможно, завтра пойдет дождь, а вот снег – едва ли.

Они пошли назад, и Дженни невольно подумала о том, как ей хорошо с ним. Несмотря ни на что, у Дженни не было ни малейшего желания возвращаться в Аннан-Хаус к Риду Дугласу.

Вернувшись в свой небольшой лагерь, они заметили, что Лукас смотрит на них с опаской, словно оценивая, кто из них сейчас сорвет на нем свое плохое настроение.

– Иди спать, детка, – сказал Хью. – Мы пока займемся костром, а потом я тоже лягу.

– Когда мы должны пуститься в дорогу?

– Не очень рано, – ответил Хью. – Сначала дождемся, чтобы немного потеплело, если только завтра это вообще произойдет.

Дженни кивнула. Она поняла, что Хью нарочно задумал назавтра помедлить, чтобы в Аннан-Хаусе их раннее прибытие не вызвало лишних толков и чтобы никто не судачил о том, что ночь они провели вместе.

Если нет снега, путешественники могут без труда преодолеть пятнадцать миль от Дамфриса до Аннана за какие-нибудь четыре-пять часов, тем более что дорога хорошая. Но даже при снегопаде им понадобится не более двух, в крайнем случае трех, часов на то, чтобы доехать от лагеря до Аннан-Хауса.

Умывшись ледяной водой из ручейка и почистив зубы веточкой, Дженни разложила рядом два тюфяка так же, как они лежали в Дамфрисе, нашла свой и забралась под свои одеяла. Когда пришел Хью, она еще не спала и никак не могла согреться.

– Кажется, мне не хватает одеял, – пожаловалась она.

– Мы все одеяла поделим поровну, – спокойно промолвил он в ответ.

– Ты не станешь возражать, если я ненадолго опять прижмусь к тебе?

– Нет. Как ты говорила, на эту ночь мы с тобой муж и жена, что бы ни таило для нас будущее.

Дженни быстро согрелась, но не испытывала никакого желания отодвинуться от Хью, а потому размышляла о том, следует ли ей в связи с этим испытывать чувство вины.

– Как по-твоему, что Господь думает обо всей этой неразберихе? – спросила она шепотом.

К ее удивлению, Хью громко засмеялся. Потом, взяв себя в руки, он ответил:

– Это известно лишь ему одному, но я полагаю, у него должно быть чувство юмора.

Удовлетворенная этим ответом, Дженни быстро уснула, а проснулась несколько часов спустя, обнаружив, что запуталась в собственной сорочке. Подол плотно обмотал ее бедра, а под левой грудью образовался какой-то комок – то ли из ткани, то ли еще из чего-то. Более того, она ощущала на себе что-то тяжелое, придавливающее ее к земле.

Придя в себя ото сна, она поняла, что повернулась на живот таким образом, что левая рука Хыо сжала ее левую грудь, а правая обхватила ягодицу. Довольная, она расслабилась.

– Уже проснулась, детка?

Сам Хью пробудился от сна уже довольно давно. Заметив, в какой позе они лежат, он не решился высвободить руки, чтобы не разбудить Дженни. Помня об этом, он улыбнулся, когда Дженни, проснувшись, напряглась всем телом. Вспоминая все свои давние сны, Хью понадеялся, что видит происходящее не во сне, а наяву.

Ее грудь так хорошо подходит к его руке. Равно как и ягодица.

Хыо также безумно хотелось выяснить, подходят ли друг другу их тела. Честно говоря, он сгорал от желания исследовать ее восхитительное тело от макушки до пальцев ног.

Он с усмешкой спросил себя, что об этом думает Господь Бог!

– Дженни, – прошептал он, – я знаю, что ты проснулась.

– Кажется, я все еще слишком сонная, чтобы шевелиться, – шепотом ответила она. – Мне так хорошо и тепло.

– Так оно и есть, – согласился он. – Но, видишь ли, здоровый мужчина не может долго противиться своим инстинктам.

– А что, если они осмотрят меня и обнаружат, что я уже не девственница?

У него перехватило дыхание.

– Полагаю, моего брата больше интересуют твои поместья, чем твоя невинность, однако он может серьезно испортить тебе жизнь. А если подтвердится, что мы с тобой вступили в супружеские отношения, то аннулировать брак будет гораздо сложнее, я в этом уверен.

– Тогда я бы хотела, чтобы ты меня изнасиловал, – тихо проговорила она. – Честное слово, я бы предпочла, чтобы меня касались твои руки, а не руки твоего брата или какой-нибудь бабы-повитухи.

– Ты вводишь меня в искушение, – простонал Хью.

– Так поддайся же ему. Нам обоим будет хорошо.

Дженни повернулась, и неожиданно его рука, лежавшая на ее ягодице, оказалась у нее между ног.

Хью осторожно сдвинул руку вверх, к ее нежному обнаженному животу.

– Ты не хочешь поправить свою одежду, Дженни? – спросил он. – Не может быть, что тебе удобно, когда твоя сорочка скрутилась жгутом.

– Да, мне неудобно, поэтому помоги мне стянуть ее, – попросила она.

Хью медлил, и Дженни добавила со вздохом:

– Я не виню тебя в том, что ты с такой легкостью противостоишь моим чарам. Ведь я носила эту сорочку целых два дня и даже ни разу не сняла, чтобы проветрить.

– Мне вовсе нелегко противостоять тебе, – промолвил Хью, не шевельнувшись.

Она снова вздохнула.

– Я слышала, что женщинам в первую брачную ночь бывает очень больно. Вот я и боюсь, что мне придется терпеть это от твоего брата. Его приставания было бы легче перенести, если бы…

– Прекрати, Дженни! Не хочу больше слышать о Риде и вашей первой брачной ночи!

– Я тоже, – не стала возражать она. – Уж не знаю, почему я это сказала. Возможно, я надеялась, что ты покажешь мне, чего следует ожидать. Только прошу тебя, не убирай руку. Мне так нравится чувствовать ее на своей коже.

– Тебе было бы лучше в платье, если оно хорошо согревает тебя, – проговорил Дуглас, думая о том, что ведет себя еще глупее, чем Гок и Гилли, вместе взятые.

– Ты достаточно меня согреваешь, – сказала она тихо.

Хью на ночь снял с себя куртку и штаны и спал в рубашке. Дав себе клятву, что не снимет больше ничего, каким бы сильным ни было искушение, он помог Дженни стянуть сорочку. И лишь когда его рука коснулась ее обнаженной груди, он понял, что вместе с сорочкой она стянула с себя и белье.

– Тебе нельзя верить, – серьезно промолвил он.

– Нет, нельзя, – кивнула она. – Потому что, боюсь, я порочная и развратная женщина. Но ты мой муж. И имеешь полное право учить меня. Что хорошие мужья делают в первую очередь?

В самых смелых сновидениях Хью не происходило ничего подобного.

У нее была такая нежная и шелковистая кожа, что он опасался, как бы его руки не поцарапали ее. Впрочем, похоже, Дженни не возражала против того, чтобы он поглаживал ее.

– А разве мужья не разговаривают, когда ласкают своих жен? – спросила Дженни.

– Некоторые разговаривают, – ответил Хью, поворачиваясь на бок. – А другие находят более удачное применение для ртов своих жен и собственных ртов, – добавил он, накрывая ее губы поцелуем.

У Дженни были пухлые мягкие губы, и Хью неторопливо наслаждался ими. Опасность заключалась в том, что от этого он еще больше возбудился. Она запретный плод, встретившийся ему на пути. Однако, как это ни парадоксально, этот плод принадлежит ему, и именно он имеет право очистить его, попробовать на вкус и наслаждаться им так, как ему заблагорассудится.

Этот парадокс манил и отталкивал одновременно. Мужская сущность торопила Хью, уговаривала его быстро овладеть ею и получить от этого удовольствие. Но благородная часть его существа останавливала его, требовала вести себя осторожнее, напоминала о его обещаниях и долге, да и вообще рекомендовала немедленно прекратить запретные действия.

– Я только хочу попробовать, – пробормотал Хью, чувствуя, что первобытное желание жжет его все сильнее.

– Что ты сказал? – переспросила Дженни.

– Ш-ш-ш… – прошептал он, снова завладевая ее губами.

Его руки лихорадочно шарили по ее телу, старались прикоснуться ко всем его уголкам, хотя, как ни странно, он не дотрагивался до того места, на которое наткнулась его рука, когда Дженни повернулась.

– Я хочу дотронуться до тебя, – тихо промолвила Дженни.

Его плоть напряглась еще сильнее и запульсировала.

– Не-ет! – простонал Хью. – Не вздумай!

Тело Дугласа молило о том, чтобы она поскорее оказалась в его объятиях, развязала бы шнурки на его сорочке и гольфах. Ему хотелось заласкать ее до дрожи, добиться того, чтобы она хотела его так же сильно, как и он – ее.

Хью опустил голову и, впился губами в ее сосок.

Застонав, Дженни изогнулась дугой. Хью передвинулся ко второму соску, начал ласкать его языком, а тем временем его пальцы уже сжали первый сосок.

Одна рука Дженни вцепилась ему в волосы, другая скользнула под рубашку и прикоснулась к животу. Его копье пульсировало все сильнее, словно стремилось дотянуться до ее руки.

– Возьми меня! – взмолилась Дженни. – Я не хочу, чтобы Рид стал моим первым мужчиной.

Внезапно пульсирование прекратилось. Даже если бы Дженни захотела, она не смогла бы придумать более резкого способа напомнить Хью о том, как он ведет себя по отношению к собственному брату. Ее слова подействовали на него так, будто она дала ему пощечину.

Глубоко вздохнув, он отодвинулся в сторону.

– Прошу прощения, детка, но мы не должны делать этого, – сказал он. – Хотя, признаюсь, мне бы очень хотелось. Я не корю себя за нашу свадьбу, но никогда не прощу себе, если мы сейчас не остановимся. Ты так невинна. Надо подумать о последствиях – они могут оказать влияние на всю твою жизнь, даже если ты не забеременеешь.

Хью услышал, что Дженни слегка охнула – она явно даже не подумала о такой возможности. А потом, когда Хью отодвинулся от нее еще дальше, Дженни села и произнесла:

– Фелина была права: ты не меняешься.

С этими словами она свернулась в клубочек и плотно закуталась в одеяла. Хью очень хотелось успокоить ее, но он не знал, что сказать, чтобы не огорчить Дженни еще больше.

– Я не хочу причинить тебе боль, – тихо промолвил он. – Но, боюсь, я уже сделал это. Поверь, тебе было бы еще хуже, если бы я не заставил себя остановиться.

Не получив ответа, он вытянулся на спине и попытался уснуть.

Путь в Аннан-Хаус показался Дженни слишком быстрым. Пока они собирали вещи, Хью пару раз прикрикнул на Лукаса, но как только они оказались на дороге, он замолчал. Лукас тоже хранил молчание и был еще более мрачным, чем обычно. Погруженная в свои размышления, Дженни ехала между ними, и у нее было такое чувство, будто мили просто улетают вдаль.

Она не могла перестать думать о том, что произошло между ней и Хью ночью. Стоило ей прикрыть глаза, как она тут же чувствовала на себе руки Хью – сильные властные руки – и вспоминала вкус его поцелуя. Ее тело отзывалось на эти воспоминания и вскоре уже горело с головы до пят.

Однако всякий раз, когда она поднимала глаза на Хью, он оставался мрачным и недоступным. Завернув копыта лошадей в мешковину, чтобы не скользили по льду, он пустил их быстрой рысью.

Перед переправой через реку Аннан Хью снял с животных мешковину, затем, когда они были уже на другом берегу, насухо обтер их.

Спустя полчаса они въехали в мощенный булыжником двор Аннан-Хауса.

Призвав на помощь все свое мужество, Дженни ждала, когда Хью поможет ей спешиться.

Едва он спрыгнул на землю, как передняя дверь распахнулась и навстречу им выбежали Данвити, его жена и две дочери. Они пересекали двор, когда следом за ними в дверях показался Рид.

Дженни вздохнула. Разгневанный Рид, казалось, готов был убить кого угодно.

– Скорее всего меня, – прошептала она.

– Не смотри на него, – к удивлению Дженни, посоветовал ей Хью.

Он подошел к ее лошади, а она смотрела на остальных и ждала, когда Хью поможет ей. Его теплые руки обхватили ее за талию, а она положила свои ему на плечи. Когда Хью поставил ее на землю, она неуверенно посмотрела на него.

– Ты не сказал мне ни слова после того, как мы выехали из леса, – проговорила Дженни. – Так почему сейчас даешь советы?

– Это хороший совет, который может пригодиться в любое время, – отозвался Хью. – Никогда не позволяй негодяям догадаться, что они могут вывести тебя из состояния равновесия. А теперь подними вверх свой крошечный подбородок. И просто подумай обо всем, что ты хотела бы мне сказать.

Ее подбородок взлетел вверх, и она заглянула ему в глаза.

– Ну вот, – кивнул Хью. – Совсем другое дело.

Надеясь, что ему можно верить, Дженни повернулась к дому и тут же попала в объятия Мейри.

– Как я рада, что он тебя нашел! – воскликнула Мейри, крепко обнимая ее.

– И я тоже, – промолвила Фиона. – Но почему же ты убежала, Дженни?

– Довольно, мои дорогие, – сухо произнесла Фелина. – Поздоровались со своей кузиной Дженет – и хватит. Потом поболтаете. Но сначала с ней должен поговорить ваш отец, ивы не обрадуетесь, если будете при этом присутствовать. Ступайте в дом!

Дженни видела, как девушки поднялись по ступеньками и прошли в дом мимо мрачного Рида. У нее было такое чувство, будто единственно близкие ей люди только что оставили ее.

Пожав Данвити руку, Хью спокойно проговорил:

– Полагаю, что чем меньше людей будет присутствовать при нашем разговоре, тем лучше, сэр. А сначала я бы хотел потолковать с вами с глазу на глаз.

– Не говори ерунды, Хью, – перебила его Фелина. – Рид имеет право услышать все, что ты скажешь о безобразном поведении Дженет. Я, впрочем, тоже. В последние восемь месяцев я была ей матерью, разве не так? Так что предлагаю сразу подняться в мои покои.

– Думаю, сначала ей надо привести себя в порядок, – проговорил Хью, когда они направились к лестнице, где Рид по-прежнему поджидал их.

– Да, моя любимая, – обратился Данвити к жене. – Но только…

– Ничего, она подождет, милорд. Мы тут ждали ее почти две недели – и ничего, даже письма не получили! Бедный Рид сгорал от нетерпения.

– Что ж, я рад, что вам удалось удержать его здесь, – сказал Хью, когда они начали подниматься вверх. – Вы же сами хотели, чтобы она вернулась домой без особого шума.

Хыо наблюдал за Дженни, а она с опаской поглядывала на Рида. Его очевидная ярость и вынужденное молчание Данвити подсказали Хью, что Дженни будет нелегко противостоять им. И хорошо, что он рядом с ней.

– Где, черт возьми, ты была? – сердито закричал Рид, хватая Дженни за руку, когда она была на ступеньку ниже его.

– Спокойнее, приятель, спокойнее! – попытался урезонить его Хью, опуская руку между ними. – Ты получишь ответы паевой вопросы, если будешь задавать их нормальным тоном, а не кричать. И еще прошу тебя не вести себя подобным образом в присутствии слуг. Мне стоило большого труда провести это дело втихую.

– Где Пег? – сурово поинтересовалась Фелина.

– Она решила остаться там, где была, – ответил Хью.

– Но она моя служанка! И не имела права принимать такое решение.

– Господи, женщина, она твоя служанка, но не рабыня, – заметил он. – Она со своим братом, в безопасности. Впрочем, похоже, тебя ее безопасность мало волнует.

Рид перевел взгляд с него на Дженни.

– С ее братом? – переспросил он. – Жонглером?

– Довольно! – остановил его Хью. – Ты сможешь задать свои вопросы, когда мы будем в покоях Фелины, причем за закрытыми дверями.

– Да, так будет лучше, мой друг, – вмешался Данвити.

– И пусть никто из вас даже не смеет подумать о том, чтобы не пустить меня туда, – угрожающим тоном проговорил Рид.

Хью услышал, как Дженни сказала дяде:

– Право же, дядя, было бы лучше, если бы мы могли сначала поговорить с вами наедине.

Данвити посмотрел на нее, потом на Фелину. Но не успела та и рта открыть – а в том, что она это сделает, Хью не сомневался, – он тихо сказал Дженни:

– Фелина и Рид имеют право услышать твой рассказ.

Она наградила его яростным взглядом, который Хью, однако, встретил с полным спокойствием. Более того, Дженни показалось, что он взглянул на нее предостерегающе.

– Помни, что я тебе говорил, – добавил он.

– И что же такого он тебе говорил? – вмешался Рид.

– Что она заслуживает того, чтобы выслушать все, что вы ей скажете, – вымолвил Хью, глядя в глаза Дженни.

Когда ярость в ее взгляде погасла, он знал, что Дженни будет придерживать язык до тех пор, пока Рид не станет совсем уж невыносимым. Немного успокоившись, Хью закрыл дверь и предложил всем сесть. Но, едва они сделали это, как Рид снова заговорил своим воинственным тоном:

– Если Пег сейчас со своим братом, то они должны были уехать с менестрелями.

– Да, это так, – сдержанно произнес Хью.

Повернувшись к Дженни, Рид завопил:

– Господи, ты что же, хочешь идиота из меня сделать? Сразу после помолвки ты убежала с толпой обычных менестрелей?!

– Я бы не назвала их обычными, – отозвалась Дженни. – Большинство из них весьма искусные артисты.

– Нет, вы когда-нибудь слышали что-то подобное? – вскричал Рид, поворачиваясь к Данвити. – Господи, да за все свои выходки она заслуживает хорошей порки, и я позабочусь о том, чтобы…