Текст книги "Легкомысленная невеста"

Автор книги: Аманда Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 12

Хью и на самом деле не спал, лишь дремал время от времени, и ему до боли хотелось обнять Дженни.

Он пытался убедить себя, что ему хотелось бы прикоснуться к любой привлекательной девушке, которая оказалась бы рядом, однако он понимал, что это самообман. Ни одна не вызывала у него таких чувств после смерти Эллы, как Дженни. И Хью уже решил, что ни одна женщина больше никогда не заденет его душу. Дженни задела.

И вот теперь он видел, как она мрачно смотрит на него, и едва сдерживал улыбку.

Дуглас и не ждал, что она безоговорочно примет его решение. Но после стольких дней, когда он чувствовал себя совершенно беспомощным и мог лишь посматривать на нее, Хыо неожиданно обрел законное право требовать ее повиновения. И он им воспользуется.

Продолжая хмуриться, Дженни спросила:

– Ты правда думаешь, что можешь заставить меня вернуться в Аннан-Хаус, если я этого не хочу?

– Да, думаю, – ответил он. – Я могу перебросить тебя через плечо и отнести к твоему коню, и ни один человек не попытается меня остановить.

– Они это сделают, если я их попрошу, – заявила Дженни.

– Детка, нравится тебе это или нет, но эти люди устроили целый заговор, чтобы сделать меня твоим мужем, ив этом качестве они меня принимают. Но у тебя есть выбор. Ты можешь либо подчиниться мне как мужу, либо рассказать им, кто ты такая и кто я, то есть признаться бродячим артистам, что ты обманывала их с самого начала. Как, по-твоему, они отреагируют, когда ты им скажешь, что солгала Весельчаку о том, что я за тобой ухлестываю?

Дженни вздохнула.

– Сам знаешь как, – ответила она. – Я вела себя плохо, глупо! Но солгала я только ему. Должно быть, он рассказал об этом кому-то еще, потому что все они считали, что ты за мной ухаживаешь. – Поморщившись, она осеклась. – Я сказала ужасную вещь. Вовсе я не имела в виду, что мне хотелось, чтобы они невзлюбили тебя. Просто я подумала тогда о том, как бы сделать так, чтобы тебе стало труднее увезти меня отсюда силой.

– В любом случае я не смог бы сделать этого, – отозвался Хью. – Данвити попросил меня привезти тебя, но он не дал мне письменного документа, подтверждающего мои полномочия. Ни ему, ни мне это в голову не пришло, потому что он не хотел скандала.

– А я рада, что у тебя не было этих полномочий, – сказала Дженни, прижимая руки к внезапно запылавшим щекам. – Только подумай о том, что могло произойти, если бы ты показал Весельчаку какой-то документ. Ты бы сразу увез меня! Какой кошмар, какой стыд! Конечно, если бы ты так поступил, мне не пришлось бы придумывать целую историю и лгать, и…

– Сомневаюсь, чтобы какой-то документ убедил Весельчака, что я могу увезти тебя против воли, – перебив Дженни, резонно заметил Хью. – Бродячие артисты ведут кочевую жизнь, поэтому не обращают особого внимания на законы, зато соблюдают собственные правила. Ты стала одной из них, тебя приняли. И я с самого начала понимал, что они встанут на твою сторону, особенно Весельчак. У него нет собственной семьи, его близкие – это артисты, и я сомневаюсь, что он мог бы спеться с твоим дядей…

– У него был сын, – напомнила ему Дженни. – Вспомни, что старинная виола принадлежала именно ему, но он умер несколько лет назад. Кэт говорила, что близится годовщина его смерти, и именно поэтому Весельчак так много времени проводит в одиночестве и устанавливает свою палатку в стороне.

– А что случилось с его женой? – поинтересовался Хью.

– Не думаю, что он когда-либо был женат. Но к нам это не имеет никакого отношения, сэр. Я по-прежнему считаю, что мы должны поехать в Трив, чтобы предупредить Арчи и сообщить ему, что близится какая-то неприятность!

Хью покачал головой.

– Я позабочусь о том, чтобы он узнал о твоих подозрениях, – сказал он.

– Боже мой, ты до сих пор не веришь, что против него готовится заговор! – резко произнесла Дженни. Она еще ни разу не говорила с ним таким тоном.

– Не важно, верю я в это или не верю, но я побеспокоюсь о том, чтобы Арчи стало известно о твоих тревогах, – повторил Хью. Он старался говорить ровным голосом, чтобы Дженни не заподозрила, что и его уже стали терзать сомнения. – Он мой родственник, и я долгие годы служил ему. И уж поверь, я не стану скрывать от него это.

– Но ты до сих пор не сделал ничего, чтобы предупредить его, – вымолвила Дженни. – В противном случае ты давно бы уехал к нему, оставив меня с компанией артистов. Со мной все будет хорошо.

– Я должен также выполнить свой долг перед Данвити, – напомнил ей Хью.

Дженни открыла было рот, чтобы продолжить спор, однако он быстро добавил:

– Подумай только, девочка, вот я уеду в Трив и оставлю тебя одну. И что с тобой будет, если ты права и заговор действительно существует?

Дженни нахмурилась.

– Тебе не обязательно говорить, что ты едешь в Трив, – сказала она, подумав.

– Господи, да я же еще в самом начале сказал, что еду туда, – произнес Хью. – Именно поэтому они позволили мне путешествовать с ними.

– Но даже в таком случае…

– Разве ты не понимаешь, что если кто-то готовит заговор и у него есть причины думать, что ты что-то заподозрила, ты можешь оказаться в серьезной опасности?! В любом случае ты должна поехать в Аннан-Хаус, чтобы его милость мог начать процесс по аннулированию брака и все устроить. Помолвка – вещь непростая. Церковь не относится к помолвкам легкомысленно, не говоря уж о том, что она будет весьма недовольна тем, что девушка, помолвленная с одним мужчиной, вступила в брак с другим.

– Я этого не делала! – воскликнула Дженни.

– Ты это знаешь, я это знаю. Но у нашего священника есть копия брачного свидетельства, которое он непременно перепишет в регистрационную книгу аббатства Суитхарт. Ты слышала, как он говорил, что должен исполнять свой долг, а мы должны подчиняться законам церкви.

– Но ты же сам говорил, что менестрели живут по своим собственным законам. Так почему же ты так уверен, что они не поддержат меня, если я скажу, что хочу остаться с ними?

Хью уже начинал терять терпение, однако, взяв себя в руки, спокойно промолвил в ответ:

– Эту тему мы уже исчерпали. Истина проста и понятна каждому: у мужа есть полное право командовать своей женой, и все бродячие артисты – мужчины и женщины – знают это.

Выдержав его долгий взгляд, Дженни вздохнула и, отбросив одеяло в сторону, сказала:

– Куда я дела свои туфли?

– Они вон там, – ответил Хью, указывая на темный угол за ее тюфяком.

Кивнув, Дженни потянулась за туфлями и надела их.

– Позволь мне выйти из палатки, я должна…

Недоговорив, Дженни прикусила губу.

Дуглас понимающе кивнул, и тогда она встала, отдернула полог и вышла наружу.

А Хью разыскал свои сапоги и натянул их, сожалея о том, что мысли в его голове путаются. Его тело все еще изнывало по ней, словно ругая его за то, что он так глупо поступил, сдержав обещание, которое дал ей.

У него едва достало сил сдерживаться и делать вид, что ее близость никак не тревожит его. Искушение было очень велико. Больше всего ему хотелось схватить ее в свои объятия, запечатать ее губы поцелуями, когда она вздумает спорить с ним, и ласкать ее целую вечность. Хью и в голову не приходило раньше, что Дженни будет так манить его.

Надеясь, что Хью не станет сразу разыскивать ее, Дженни пошла искать Пег.

Ее служанка болтала с Гоком около одного из костров для приготовления пищи. Едва завидев Дженни, она прервала разговор и поспешила ей навстречу.

– Вот уж не думала я, что вы придете так рано, – сказала Пег.

– Сэр Хью хочет увезти меня в Аннан-Хаус, – сообщила Дженни. – Однако я не хочу ехать. Он, видишь ли, считает, что наш брак незаконен, ведь я помолвлена с его братом. Поэтому он задумал передать меня на руки моему дяде, чтобы тот во всем разобрался.

– Боже мой, миледи, а я-то была уверена, что вы обрадуетесь, что вас выдали замуж за сэра Хью, – промолвила Пег в ответ. – Мне казалось, что вы друг другу нравитесь, и не только… Господи, да когда вы поете ему…

– Это была игра, Пег, как и все остальное!

Все ее нутро восставало против этих слов, но Дженни заставила себя не замечать этого.

Я не хочу возвращаться! – в отчаянии проговорила она.

Пег нахмурилась.

– Не могу обвинять вас в этом, миледи, особенно из-за того, что вас по-прежнему могут выдать замуж за этого Рида Дугласа. Боже мой, моя собственная кузина вынуждена была остаться в доме с мужчиной, своим кузеном, потому что его мать умерла. На следующее же утро она вернулась домой. Однако человек, с которым она была обручена, потребовал, чтобы ее осмотрели. Он хотел убедиться, что кузен не лишил ее девственности.

– Осмотрели? – ошеломленно переспросила Дженни.

– Ну да, конечно! Вы понимаете, что я имею в виду?

Дженни отрицательно помотала головой, а Пег продолжила:

– Кузина рассказала мне, что половина деревенских женщин пришли смотреть на то, как местная повитуха проверяет, не лишилась ли она невинности. Она никогда не простит этому человеку того, что он потребовал сделать с ней такое!

По спине Дженни пробежала дрожь. Неужели Рид тоже потребует провести подобный осмотр? Нарисованная Пег картина так потрясла Дженни, что ее кожа покрылась мурашками.

– Я не могу вернуться, – твердо произнесла она.

– Да, но вам придется, миледи, – проговорила Пег. – Женщина должна поступать, как хочет ее муж.

Увидев Дженни, шуты заулыбались. Однако она заметила, что оба покосились в сторону Хью.

– Доброе утро! – громко поздоровалась Дженни. Шуты снова посмотрели на нее. – Надеюсь, Гилли, у тебя будет время позаниматься со мной после завтрака? Хочу продемонстрировать тебе, как далеко продвинулась в метании и насколько увереннее я теперь попадаю в цель.

– Да, Дженни, конечно, – кивнул Гилли. – Конечно, я готов позаниматься с тобой, если твой муж позволит. А то, знаешь ли, мужья такие опасные люди.

– О, Хьюго не станет возражать, – заявила Дженни.

Ток нахмурился.

– Вот что, девочка, – начал он. – Этот человек смотрел на тебя, как волчица смотрит на своего детеныша, с того самого мгновения, как появился здесь. Да, конечно, Гилли невысок ростом, но он мужчина, а это что-нибудь да значит.

Чувствуя, что ее щеки заливаются краской, Дженни сказала:

– Ну и что! Хьюго же знает, что Гилли учил меня. И конечно, он не станет возражать против очередного урока метания.

– Да? – с сомнением спросил Гилли, едва заметно мотнув в сторону головой.

Дженни проследила за этим движением, ожидая увидеть направлявшегося к ним Хьюго, однако увидела Лукаса, который начал собирать их палатки.

– Он уже успел вытащить оттуда тюфяки, детка. Несмотря на то что Хьюго обещал поехать с нами в Трив, мне кажется, что его намерения изменились. Мы-то думали, что он будет рад вашему венчанию, но, похоже, дело обстоит совсем иначе.

– Боже мой, так вы думаете, что он хочет меня оставить?

– Да нет, – ответил Гок. – Твой муж на такое не способен. Разумеется, он хочет, чтобы ты поехала с ним.

Теперь Дженни наконец осознала, как Пег, Гилли и Гок относятся к ее замужеству. Похоже, рассчитывать на них ей не приходится, не говоря уж о том, что Весельчак ей тем более не поможет. Еще никогда Хью не вызывал у нее такого раздражения.

– Это несправедливо, – пробормотала Дженни. Гок обменялся взглядами с Гилли, а затем серьезно посмотрел на нее.

– Мы обидели тебя, да, Дженни? Но никто не хотел этого!

– Да нет, – печально улыбнулась она. – Вы меня совсем не обидели. Я… Просто я не привыкла подчиняться мужчине после смерти моего отца.

– Твой Хьюго все еще смотрит на нас, – сказал Гилли. – Думаю, тебе следует подойти к нему и посоветовать ему расслабиться, пока он не подошел к нам и не заставил расслабиться нас.

Дженни посмотрела на Хью и увидела, что он не сводит с нее глаз.

Опасаясь и дальше испытывать его терпение, она промолвила:

– Пойду-ка я лучше к нему.

Хью еще не решил, что скажет остальным артистам, но принять решение надо было в ближайшее время. Лукас уже собрал их корзины и почти сложил палатку. Действовал он тихо, но кто-нибудь обязательно потребует объяснения, ведь по крайней мере в ближайшие два дня менестрели лагерь не свернут.

Тут к Хью подбежала Кэт.

– Вижу, ваш слуга собирает вещи. Вы хотите уехать?

– Надеюсь, вы меня поймете, – сказал Хью. – Я так долго ехал следом за моей девочкой и был уже настолько близок к-мысли о том, что нам не суждено быть вместе, что теперь мне хочется, чтобы она хотя бы некоторое время принадлежала мне одному. Неужели из-за этого кто-то подумает обо мне плохо?

– Да нет, – поспешила заверить его Кэт. – Если кто и будет тосковать по вас, Хьюго, так это наша Герда. Долговязый Гок сможет сыграть вашу роль, а если Гилли по-прежнему будет играть священника, то так будет еще смешнее. К тому же, – добавила она, криво улыбаясь, – кажется, в Трив с нами поедет кузен Кадди Дрого, так что он сможет петь вместо вас.

Увидев, что Дженни остановилась рядом, Хью кивком подозвал ее и обнял за плечи.

– Я только что говорил Кэт, что мы собираемся уезжать. Правда, сейчас мне пришло в голову, что первым делом я должен был рассказать об этом Весельчаку.

Дженни протянула руку Кэт со словами:

– Спасибо вам, Кэт, и тебе, Герда, за то, что так тепло приняли меня. Я буду скучать по вас обеих. Хотя, признаюсь, буду скучать по всем здесь!

Они пошли искать Весельчака, и Дженни ждала, когда Хью заговорит.

– Похоже, пойдет снег, – сказал он, хмуро поглядев на небо.

– В последнюю неделю такое ощущение преследовало нас постоянно, – напомнила ему Дженни.

– Да нет, ты только посмотри, тучи на западе совсем черные, да еще и холоднее становится, – отозвался Хью.

Он был прав, однако в марте, начиная с середины месяца, с каждым днем становится теплее. Более того, вот уже несколько недель не было сильного снегопада.

Весельчака они нашли в его палатке. Он услышал чьи-то шаги и вышел встретить гостей. Переведя взор с Хью на Дженни, Весельчак сказал:

– Итак, вы уезжаете. Надеюсь, мы друг на друга не в обиде.

– Разумеется, нет, сэр, – заверил его Хью. – Однако я действительно хочу увезти отсюда мою девочку. Надеюсь, вы не станете возражать.

– Да нет, как я могу! Честно говоря, я считаю, что так и не узнал от вас всей правды, но надеюсь, что в один прекрасный день вы сочтете нужным поведать мне ее.

Дженни напряглась, не осмеливаясь поднять глаз ни на одного из мужчин, так как знала теперь, с какой легкостью люди могут прочесть по ее лицу все, что у нее на уме. Чтобы немного расслабиться, она не спеша набрала полную грудь воздуха и сосредоточилась на том, чтобы так же медленно выдохнуть.

Выдохнув, она услышала, как Хью говорит:

– Возможно, нам еще предстоит обсудить кое-что, сэр, но только в другое время. Как бы там ни было, я очень благодарен вам и вашим людям за то, что тепло приняли нас обоих. Вы были добры и щедры к нам. И мы желаем вам всего хорошего в Триве.

– Да, но ты тоже собирался в Трив! Или я ошибаюсь? – удивился Весельчак. – Хьюго, приятель, ты же… ты должен выступить перед лордом Галлоуэем!

Хью кивнул:

– Так и есть, и я приеду. Но сначала отвезу Дженни домой.

– Хорошая мысль, – заметил Весельчак. – Не сомневаюсь, что ты оставишь ее на попечении заботливых людей. Думаю, это будут твои родители.

– Обещаю вам, что она будет в безопасности, – заверил его Хью. – Пойдем, Дженни. Я хочу как можно быстрее отправиться в путь.

– Для путешествия сегодня уж больно мрачный день, – промолвил Весельчак.

– Да, но с нами все будет хорошо, – сказал Хью уверенно.

– Вы и свою Пег с собой возьмете?

–. Это уж как она сама решит, – ответил Хью.

Дженни охватил ужас. Она поняла, что была настолько погружена в мысли о том, чтобы найти людей, готовых помочь ей не уезжать, что совершенно забыла сказать Пег о необходимости собрать вещи.

Дождавшись, пока они отойдут подальше и Весельчак не сможет их услышать, Хью произнес:

– У тебя был просто ошеломленный вид, когда он заговорил про Пег. Ты не сказала ей, что мы уезжаем?

Дженни отрицательно помотала головой.

– Так о чем же вы с ней разговаривали? – удивился Хью.

Дженни резко повернулась к нему. Она подбоченилась и вздернула подбородок.

– Неужели тебе доставляет такое удовольствие знать, что мои друзья не могут прийти мне на помощь?

– Да нет, какое уж тут удовольствие, – ответил Хью. – Но я рад, что ты узнала правду и сразу приняла ее. Точнее, если ты приняла ее. Хотя я в этом вовсе не уверен. Мы пойдем к Пег вместе, чтобы сказать ей, или я пошлю к ней Лукаса?

– Наверное, ей будет приятнее услышать это от Лукаса, – сказала Дженни. – Он ей нравится, так что в его руках Пег будет плавиться как воск.

Однако Пег раньше Лукаса встретилась им на пути, и ее реакция оказалась неожиданной.

– Так вы возвращаетесь в Аннан-Хаус? А я-то была уверена, что вы отправитесь прямиком в Торнхилл… с ним, – добавила она, посмотрев на Хью.

Потом Пег огляделась по сторонам, словно не зная, как называть сэра Хью, как будто они стояли в окружении менестрелей. Наконец, вздохнув, горничная Дженни проговорила шепотом:

– Миледи, я не осмелюсь вернуться туда.

– Не глупи, Пег, – сказала Дженни. – Я сумею защитить тебя.

– Да как вы это сделаете? Я работаю на его милость, да, но и на ее милость тоже. И если вы считаете, что она не выгонит меня после случившегося, то вы ее просто не знаете. Вы говорили, сэр, что я могла бы работать на вас в Торнхилле, хоть он и далеко от Аннана. Но, пожалуй, я останусь здесь. Кэт говорит, что я хорошо шью, да и мой Брайан будет рядом.

– Так ты предпочитаешь общество брата, а не Лукаса? – удивился Хью.

Пег его вопрос застал врасплох.

– Лукаса? – оторопело переспросила она. – Нет, не его! Я помогу вам собрать вещи, мистрис, но если только сэр Хью не станет возражать, я предпочту остаться.

Хью нахмурился.

– Но рядом с моей девочкой должна быть женщина, Пег, – заметил он.

– У нее, между прочим, есть муж, – парировала горничная. – Не сомневаюсь, что рядом с ним она будет в безопасности.

– Я не могу заставить тебя поехать с нами, – признался Хью.

– Вот и слава Богу, сэр. Думаю, вам и самому не хочется ехать, – вымолвила Пег. – Вы только посмотрите на небо.

Послушно подняв глаза, Хью увидел, что в облаках пот явились голубые просветы, но тучи стали еще чернее и опустились ниже, чем раньше. Ветер рвал листву с деревьев, хотя в лесу он мог быть не столь сильным.

Дженни с надеждой посмотрела на него.

– Может, нам стоит задержаться на денек-другой, чтобы переждать ненастье? – спросила она. – Ты же нужен им в пьесе.

– Нет, не нужен, – отрезал Хью… – И ты им не нужна. Непогода пройдет, как проходят все бури. Вот увидишь.

Дженни вздохнула.

– Я уверена, что вы правы, сэр, – сказала она. – У вас есть неприятная привычка вечно оказываться правым.

Глава 13

Они находились в пути уже около двух часов, когда начался снегопад. Сначала с неба падали крупные редкие хлопья, но через несколько минут Дженни заметила, что Хью и Лукас обменялись встревоженными взглядами, и поняла: оба считают, что ситуация изменится к худшему.

Путники продолжали двигаться вперед, однако было ясно, что они ищут укрытие. Вскоре они заметили на холме небольшой коттедж, из трубы которого валил дым.

– Надеюсь, там есть живые души, которые согласятся приютить нас, сэр, – промолвил Лукас.

– Да, наверное, но я бы предпочел не привлекать к нам лишнего внимания, – проговорил Хью. – Аннан расположен всего в пятнадцати милях к юго-востоку от Дамфриса. Мы наверняка проедем это расстояние еще до темноты, однако надо найти место, где мы сможем переждать бурю. Послушай, Лукас, нам же с тобой не впервой сооружать для себя укрытие во время непогоды.

– Совершенно верно, сэр. Но впереди нам встретится еще пара деревенек. Возможно, мы…

– До следующей деревни надо еще дойти, – перебил его Хью. – И я не хочу, чтобы о нас судачили. Если бы ее милость сопровождала женщина-компаньонка, то на нас никто и внимания бы не обратил. Но уж так получается, что если мы не станем говорить о том, что я ее муж… Да, кстати, я хочу, чтобы мы не называли никаких имен. Чем мы ближе к Аннану, тем больше вероятность того, что нас кто-нибудь узнает.

Лукас кивнул. Становилось холоднее, снегопад все усиливался, и Дженни заметила, что Хью все чаще посматривает на небо.

К тому времени, когда они подъехали к лесу, о котором он говорил, лошади совсем измучились и с рыси перешли на шаг. Зубы у Дженни стучали, она с трудом могла разглядеть дорогу.

В лесу стало чуть легче, ведь они оказались в окружении буков с густыми кронами, создававшими над головами путников плотный ветвистый купол. Правда, ближе к дороге он становился чуть менее плотным, а вот в лесной чаще ветви переплетались так густо, что на землю падали лишь небольшие клочья снега. Некоторое время они ехали по лесу на восток, а затем Хью свернул стропы на небольшую поляну под густым покровом буковых крон.

– Остановимся здесь и разведем костер, – сказал он, посмотрев на Дженни.

Она попыталась улыбнуться, но ее губы застыли от холода.

Поморщившись, Хью соскочил на землю и подошел к Дженни, чтобы снять ее с лошади.

– Детка, да у тебя губы совсем посинели, – промолвил он. – А мне-то казалось, что тебе совсем не холодно в этом теплом плаще. Ты бы хоть сказала, что озябла.

– Я даже не понимала, насколько замерзла, – прошептала она, когда Хью поставил ее на землю.

Ее ноги совсем окоченели, так что Дженни даже споткнулась, когда попыталась сделать несколько шагов.

Хью тихо выругался, подхватил ее и велел Лукасу принести одеяла, поскорее поставить палатку и развести костер.

– Ее милость промерзла до костей, – проговорил он. – Постарайся найти что-нибудь, чтобы ее можно было согреть, а потом поторопись с палаткой и огнем. У тебя плащ промок от снега? – обратился он к Дженни.

– Нет еще, – слабым голосом ответила она.

– Знаешь, ведь ты умная женщина, но временами ведешь себя как ребенок, – проворчал он. – Неужели ты не заметила, что у тебя руки коченеют? И даже не пытайся убедить меня в том, что это не так!

– Я не знаю, насколько сильно они замерзли, потому что не чувствую их.

– Я сейчас поставлю тебя на ноги, – мрачно промолвил Хью. – Я тебя придержу, но ты двигайся, пока я растираю тебе руки. Будет больно, но это к лучшему. И это послужит тебе уроком на будущее: ты будешь знать, что к такой погоде нельзя относиться легкомысленно. Как только Лукас разложит тюфяки и одеяла, мы с ним наберем хвороста для костра. А пока я должен согреть тебя.

Он говорил правду. Ноги у Дженни заныли, как только она попыталась шевелить ими, а когда Хью велел ей энергично потоптаться на земле, она раздраженно ответила:

– Да не могу я! Мне очень-очень больно! Не надо!

– Делай, как я говорю, – возразил он.

Взяв Дженни за плечи, он как следует встряхнул ее, а затем снова стал растирать ей руки. Ей очень хотелось потопать, но она понимала, что это причинит ей боль. К тому же она заметила, что Лукас уже установил палатку и заносит туда одеяла с тюфяками.

– Можно забираться туда, сэр. Господи, да девочка, похоже, просто окоченела и, наверное, умираете голоду! Придется вам понянчить ее до тех пор, пока я не разведу огонь.

– Я не маленькая! – воскликнула Дженни.

– Да он не это имеет в виду, – отозвался Хью. – Но ты старайся двигаться, пока он разводит костер. Шевелись!

Хью указал на палатку, а Дженни спросила:

– А разве не весь лес намокнет?

– Только снаружи, а здесь, внутри, под ветками, будет посуше, – ответил Хью. – Именно поэтому мы и сделали здесь привал. Ну а теперь забирайся в палатку.

Дженни очень хотелось, чтобы Хью сам отнес ее туда. Он же такой сильный и бодрый, а палатка, хоть и стоит вроде рядом, кажется такой далекой. И ноги у нее так болят!

– Иди! – прикрикнул на нее Дуглас.

Дженни нерешительно шагнула вперед. Каждый шаг давался ей с большим трудом, ей казалось, что в ее кожу впиваются сотни колючек и иголок, однако ноги вновь обретали чувствительность, и Дженни надеялась, что вскоре с ними все будет в порядке.

Она наклонилась, чтобы войти в палатку, и Хыо последовал за ней. Там он велел Дженни лечь на тюфяки, которые Лукас уложил один на другой.

– Я накрою тебя, – сказал Хью. – Ты очень быстро согреешься.

– Я бы хотела снять плащ, – вымолвила Дженни.

– Хорошо, дай его мне. Я стряхну его и положу сверху. Он все еще хранит тепло твоего тела и согреет им одеяла.

Дженни легла, позволив Хью снять с нее ботинки и укрыть ее одеялами. Однако дрожь все еще сильно била ее. Одеяла казались холодными, ногам стало еще холоднее, и зубы вновь застучали.

– Черт! – выругался Дуглас. – Лукас был прав.

Он снял с себя плащ, стянул сапоги, улегся рядом с Дженни и привлек ее к себе.

– Именно поэтому он сказал, что я должен понянчить тебя. Правда, Лукас имел в виду, что мы должны соприкасаться кожей, как кролики. А теперь постарайся расслабиться, детка, – добавил он. – И прижмись ко мне как можно крепче.

Когда Хью укладывался рядом, тело Дженни напряглось. Однако от него исходило блаженное тепло, так что, едва его рука обняла ее, она прильнула к нему всем телом. Его одежда была влажной – это она ощутила даже сквозь чулки, и все-таки наслаждалась теплом его тела.

Согреваясь, Дженни постепенно расслаблялась. Хью чуть передвинулся, и ее голова оказалась у него на плече, а щека легла на его грудь.

Спустя несколько мгновений он спросил:

– Так лучше?

– Да, – пробормотала Дженни. – Я уже почти согрелась. А разве ты не должен помочь Лукасу?

– Надеюсь, сильно не похолодает, – ответил Хью. – Но если это случится, он придет к нам. Будет тесно, зато мы не замерзнем. Правда, не думаю, что непогода совсем уж разойдется, однако при необходимости мы сделаем все, что нужно.

Дженни ненадолго замолчала, но в голове у нее снова и снова повторялся вопрос, который ей не терпелось задать Хью. Наконец она сказала:

– Думаю, когда мы вернемся в Аннан-Хаус, нас ждут многочисленные… сложности, не так ли?

– Ну да, в некотором, смысле, – согласился Хью. – Но я сомневаюсь, что Фелина будет уж слишком сильно нападать на тебя, когда я буду рядом, если именно это тебя волнует.

– А твой брат?

После очередной паузы Хью ответил:

– Я не могу отвечать за своего брата.

– Пег сказала, что он потребует осмотра, – решилась выпалить Дженни. – Ты понимаешь, что это означает?

– Да, – ответил Хью, в голосе которого снова послышались жесткие нотки.

– Так вот… Это будет для меня… очень нелегко.

– Вообще-то в том, что мужчина требует подобного осмотра перед женитьбой, нет ничего необычного, особенно если за невестой недостаточно хорошо присматривали, – промолвил он. – Ты должна была подумать об этом перед своим побегом.

– Да как я могла думать о таких вещах, если даже предположить не могла, что случится?! Отец никогда не говорил мне о подобных осмотрах. Он считал, что я буду рядом с ним до самого замужества, поэтому ему и в голову не приходило, что может потребоваться что-то подобное.

– Сэр, костер вот-вот разгорится, – раздался снаружи голос Лукаса. – И я срезал несколько длинных ветвей, так что мы можем взяться за сооружение укрытий, если пожелаете.

–  Ядолжен идти, но теперь ты уже не замерзнешь, в этом я уверен, – сказал Хью.

Сбросив с себя одеяла, он бережно прикрыл ими Дженни, подоткнув их под тюфяки.

– Да, – прошептала Дженни, наблюдая, как он натягивает сапоги.

Из палатки Хью вышел лишь, в кожаной куртке и штанах. Своим тяжелым плащом он сверху прикрыл Дженни.

А ей пришло в голову, что если они будут аннулировать брак, то она не должна ложиться рядом с ним, какими бы ни были обстоятельства. И все же он так естественно обнимал ее, ей было так приятно согреваться его теплом.

Несмотря на то что Хью часто раздражал и злил Дженни, при мысли о том, что он может хотя бы ненадолго остаться ее мужем, у нее голова шла кругом. Она его уважала, с ним было легко разговаривать. Он понимал, что такое управлять большими поместьями и нести ответственность за другие жизни. И еще он не считал свои или ее поместья единственным источником дохода. А вот Рид, подозревала она, именно так относился к Исдейлу, но при этом ни она, ни ее люди его не интересовали.

Несколько долгих мгновений Дженни лежала на своем теплом ложе. Но теперь, окончательно согревшись, она решила, что ей следует встать и заняться делами: хотя бы поддерживать огонь в костре, пока мужчины будут заняты сооружением навесов из веток.

Дженни встала, надела ботинки и разгладила одеяла на тюфяках, поверх которых лежал плащ Хью. Убедившись в том, что ее собственный плащ сухой изнутри, она накинула его на плечи, надела капюшон и вышла из палатки. К ее удивлению, хоть кое-где и появились небольшие сугробы, большая часть земли оставалась сухой.

Мужчины раскладывали ветки около палаток. Лукас нарубил дров для костра, и Дженни направилась к огню, чтобы проверить, не нужно ли добавить дровишек или поворошить его.

Костер весело горел, а Лукас уже успел подготовить вертел. Хью посмотрел на нее, но ничего не сказал по поводу того, что она вышла из палатки. Они с Лукасом уже начали сооружать навес над палаткой Хью. Мужчины быстро управились с одним навесом, а на сооружение второго – над палаткой Лукаса – ушло еще меньше времени.

Потом они ненадолго исчезли в лесу и вернулись со связками кроликов. Они быстро освежевали их и устроили на вертеле, а Лукас занялся огнем.

– Куда ты положил еду, которую мы везли с собой? – спросила Дженни.

Ей был известно, что женщины дали им в дорогу большую корзину провизии.

– Она там, рядом с другими корзинами, миледи, – ответил Лукас, – но мы решили, что сейчас нам лучше поесть горячей пищи.

– Кролики уже чудесно пахнут, – заметила Дженни, направляясь к корзинам.

Она нашла румяные булочки, яблоки и нарезанную кусками баранину. Мужчины проголодаются – в этом Дженни не сомневалась, а еда в Аннан-Хаусе им не понадобится, поэтому она принесла всю снедь к огню и разложила на большом плоском камне.

– Днем у нас будет настоящий праздник, – сказала она.

– Пойдем-ка со мной, детка, – сказал Хью. – Я хочу взглянуть, сколько снега выпало рядом с лесом. Пройти надо совсем немного. Мы немного прогуляемся, а Лукас присмотрит за кроликами.

Дженни охотно согласилась – ведь когда идешь, согреваешься.

– Интересно, менестрели тоже построили навесы? – спросила она.

Хью пожал плечами.

– Скорее их изобретательный предводитель договорился о том, чтобы их пустили в какой-нибудь городской замок. Но я надеюсь, что снегопад не продлился слишком долго, так что нам не придется здесь ночевать.

Его слова вызвали у нее смешанные чувства, но когда они вышли из лесу, то увидели, что снег валит стеной. Дороги не было видно, лишь едва различалась более ровная заснеженная поверхность рядом с лесом.

– Разве не опасно ехать куда-то, почти не видя дороги? – спросила она.

– Мы дождемся, когда это будет безопасно, – ответил Хью. – Но я бы хотел зайти подальше. Отсюда я не вижу, что происходит на западе, а поскольку буря двигается на восток…