Текст книги "Безрассудное счастье"

Автор книги: Аманда Лиз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 9

Метрдотель, по-видимому, страдал хроническим насморком. Шмыгая носом, он проводил Алекс к ее месту. Теперь стало понятно, почему Ричард выбрал именно этот ресторан для приема, будь он неладен. Подобострастные официанты, псевдопарижская обстановка, меню – все здесь так и дышало показухой и идеально соответствовало представлениям ее жениха о первоклассном заведении. Небось в штаны наложил от радости, когда увидел целую футбольную команду, готовую кинуться к нему по малейшему знаку. Стол ломился от всяческих изысков; впрочем, было непонятно, что из этих яств можно есть.

Одно было приятно: родители пока не появились. Во главе стола восседал Ричард, сияющий, словно елочная игрушка. Он был, по-видимому, занят серьезнейшим разговором с Саймоном, а Ник сидел рядом и мрачно делал катышки из хлеба. Он был при галстуке и, судя по всему, чувствовал себя не в своей тарелке. Алекс была тронута таким знаком внимания, но все же не могла не отметить, что в своем наряде он напоминал румяную курицу прямо из духовки. Похоже, Ник и сам так считал – по крайней мере у него был такой несчастный вид, какой только может быть у человека, которого вытащили из джинсов и впихнули в «приличную» одежду.

Что касается самой Алекс, ее туалет производил более благоприятное впечатление. Как только она появилась в дверях зала, послышались восторженные возгласы – настолько отчетливые, что музыканты на заднем плане подстроили под них ритм очередной мелодии. Саймон удовлетворенно потер руки. Очередное подтверждение его безупречного вкуса. Отблеск пурпура лег на щеки и словно пламенем осветил Алекс с головы до ног. Она была похожа на гостью из далекой экзотической страны, где страсть встречают как праздник, где люди дышат полной грудью. В точном соответствии с хитроумным замыслом Саймона Ричард моментально полинял на фоне такого сногсшибательного зрелища. Его малопримечательная внешность не выдерживала никакого сравнения с этим фейерверком. Платье сидело на Алекс как влитое, не только не скрывая красоты ее фигуры, но подчеркивая каждый восхитительный изгиб. Наверное, не один мужчина из присутствующих в зале с удовольствием отдал бы свою платиновую кредитку за возможность расстегнуть молнию на ее спине, которая начиналась чуть ниже талии и доходила до молочно-белой шеи. Ник был абсолютно загипнотизирован этим зрелищем и смотрел на нее, будто она сошла прямо с неба. Алекс, однако, избегала встречаться с ним глазами после того, что произошло днем. Даже Саймон почувствовал эротический разряд, прошедший по залу. Похоже, Ричард был единственным, кто не был захвачен этой волной тестостерона: слишком уж беспокоила его перспектива будущего с женщиной, одно появление которой вызывает такое волнение мужчин.

– Выглядишь сногсшибательно, – заявил Саймон.

Он указал Алекс на стул рядом с ним, и она уселась, нимало не заботясь о том, как это соответствовало плану размещения гостей. На колени ей тут же легла крахмальная салфетка, и заботливый друг осведомился, что мадам желает в качестве аперитива. Мадам подумала, что слово «аперитив» отвратительно. Почему бы попросту не предложить человеку выпить, и дело с концом?

– По настоянию Ричарда мы все пьем шампанское, дорогая. Очень щедро с его стороны.

В голосе Саймона не было и тени сарказма, однако Алекс уже и так все поняла. Само собой, Ричард решил продемонстрировать широту натуры и теперь заставлял всех и каждого пользоваться его щедростью на полную катушку. Хорошо бы как-нибудь объяснить ему, что путь к сердцам ее родителей расточительностью не проложишь. Впрочем, не хочется впустую тратить время и силы. Если он до сих пор не уразумел, что показное мотовство не всегда равнозначно хорошему тону, то она не собирается просвещать его на этот счет.

Наконец в серебряном ведерке было доставлено шампанское, и Саймон встал, чтобы произнести первый тост. Он был в прекрасном настроении, которое не в последнюю очередь объяснялось тем, что его родители не смогли прийти. Как и следовало ожидать, в последний момент их пригласили на какой-то междусобойчик с участием нужных людей – не могли же они упустить такую возможность. Однако Саймон был рад, что увидит родителей Алекс: он считал, что ее мать гораздо больше заслуживала этого звания, чем его собственная. Так или иначе Саймон был настроен благодушно и чувствовал необходимость внести в это чопорное сборище хоть капельку оживления. В конце концов, должен же кто-то взять на себя эту роль. Алекс дрожала словно испуганный котенок, Ник тоже был не в форме: похоже, он совершенно выпал из реальности и находился где-то в параллельном измерении. Что же касается будущего счастливого супруга… Саймону приходилось сдерживаться изо всех сил, чтобы вынести присутствие этого парвеню. Ну, ничего. Он поднял бокал.

– Предлагаю начать вечер и поднять первый тост. За счастье жениха и невесты, конечно.

– Конечно.

Конечно, Алекс не могла не уловить иронии, прозвучавшей в голосе Ника, однако сейчас ей было не до того. Дело в том, что в этот самый момент она увидела своих родителей, приближающихся к столу. Саймон поднялся со своего места. Алекс изобразила некое подобие улыбки. Оставалось дождаться родителей Ричарда – и все будут в сборе. Пусть бы уж поскорее…

– Мама… папа… Вы, конечно, помните Саймона. А это его… э-э… сосед, Ник. А это Ричард.

Мать Алекс так и излучала приветливость, отец же, как всегда, рассеянно улыбался всем и каждому.

– Ричард, как я рада наконец-то познакомиться с вами. Саймон, дорогой, приятно снова тебя видеть. Какой ресторан… просто замечательный. Мы, кажется, никогда раньше здесь не были, правда, Тэдди? Прости, что немного задержались, но твой отец не захотел оставлять машину на той стоянке через дорогу. Сказал, что знает тут небольшой переулочек, где можно припарковаться, и в результате мы прокружили здесь довольно долго.

Она заговорщически подмигнула им. Алекс и Саймон с готовностью заулыбались. Единственное непримиримое разногласие Тэдди с общественными установками касалось нежелания выкладывать деньги из своего кармана за то, что можно было сделать бесплатно. В результате поездка за сигаретами частенько растягивалась у него в целую командировку. Впрочем, во всем остальном он был просто душка, и Алекс была счастлива видеть их обоих. Мама была воплощенная элегантность, и даже отец приоделся для такого случая – без сомнения, под нажимом жены, для которой поездка в город была удовольствием, ради которого стоило постараться. Алекс не была уверена, что вечер оправдает их ожидания, но в любом случае ей было приятно.

– Тэдди, Дайана, что вы будете пить?

С легкостью усвоив роль хозяина (к вящему неудовольствию Ричарда), Саймон подозвал самого надменного официанта.

– Дайана, шампанского? А вы, Тэдди, наверное, предпочтете виски с содовой?

Вопрос Саймона заставил Ричарда отвлечься от своих мыслей. Было что-то оскорбительное в тоне Саймона – словно ему прямо указывали, что он никогда не сможет принадлежать к их кругу. Но, хоть убей, он не мог определить, что именно это было. Ричард чувствовал себя лишенным какой бы то ни было поддержки, а тут еще родители так опаздывали – это было совершенно на них не похоже. Он посмотрел на часы и в нетерпении забарабанил пальцами по столу. Наконец, не в силах больше выносить это чувство заброшенности, Ричард перешел в наступление. Подозвав официанта, он отчетливо проговорил:

– Принесите еще шампанского. Да поприличнее! «Болли» или «Дом Периньон», что-нибудь в этом духе.

Официант учтиво наклонил голову, но на его лице отразилось презрение, которое он даже не постарался скрыть. Алекс чуть не залезла под стол от стыда. Ее мать героически удержала на лице улыбку, хотя явно задумалась, что за типа ее дочь выбрала в мужья. Сама она точно не стала бы иметь с ним дела.

Как и все матери на свете, Дайана умела выражать свои истинные чувства по тому или иному поводу, не меняя выражения лица. Алекс видела, что Ричард не понравился ей с первого взгляда. Впрочем, Алекс никогда не слышала от матери ни одного худого слова по поводу своих увлечений, пока не прибегала поплакаться ей в жилетку, и тогда Дайана гладила ее по голове и говорила, что они с папой всегда считали, что этот человек не для нее. Так было во времена ее первых, полудетских романов, потом повторялось в бурные дни юности, когда она увлекалась будущими рок-звездами, – эти парни изо всех сил старались замаскировать свое более чем скромное происхождение вечной ухмылкой и модными словечками. То же самое происходило и в более поздний, романтический период ее жизни.

Перед глазами Дайаны и Тэдди прошли целые толпы дочкиных ухажеров, один другого хуже. Однако ни один из них не рассматривался всерьез в качестве кандидата на ее руку. И вот теперь, пожалуйста, появился жених. И похоже, этот был самым никудышным. Те по крайней мере что-то строили из себя, этот же просто-напросто лишен каких бы то ни было эмоций. Его нелепые попытки произвести впечатление говорили о многом, а если еще посмотреть на эти поджатые губы…

Дайана, как всегда, держала свое мнение при себе, однако на сердце у нее было тяжело. Критически поглядывая на субъекта, которому удалось завоевать нежное сердце ее дочери, она тихо вздыхала.

Дайана с интересом посмотрела на Саймона. Похоже, он единственный прилагал героические усилия по поддержанию общего разговора, который то и дело угасал. Его сосед был, кажется, симпатичный, хотя немного тихий. Дайана поднялась со своего места и направилась к нему:

– Ник, а как вы познакомились с Саймоном? Этот невинный вопрос заставил Алекс вздрогнуть. Однако тут же вмешался Саймон:

– Он просто появился на пороге моей квартиры, как какой-нибудь бродяга. Я приютил его из человеколюбия, а потом не захотел отпускать.

Двусмысленность этой фразы была очевидна, однако Ник весело рассмеялся:

– Наши родители дружат, и когда мне понадобилась квартира, Саймон любезно предложил пожить какое-то время у него. Дело в том, что я довольно долго путешествовал. Но теперь я решил осесть в Лондоне и всерьез взяться за карьеру.

– А чем вы занимаетесь?

– Я фотограф, вроде Саймона. Он взял меня к себе ассистентом. Мне есть чему у него поучиться.

– Не сомневаюсь, – сухо сказала Дайана, бросив на Саймона проницательный взгляд.

Можно себе представить, что в его понимании значило делиться опытом. Вряд ли он намеревался ограничиться установкой света и выстраиванием композиции. К Нику же Дайана почему-то сразу прониклась симпатией. В нем была какая-то искренность, доброта, и, что бы там ни говорил Саймон, он казался человеком, вполне способным позаботиться о себе и помочь любому, кому это было необходимо. Надежный парень, к тому же невероятно привлекательный. Поистине уникальное сочетание.

И что только ее дочь делает с этим жалким подобием мужчины, когда совсем рядом такое сокровище! И Дайана готова была поспорить на жемчужное колье своей прабабки, что с сексуальной ориентацией у этого мальчика все в порядке. За внешностью изысканной леди Дайаны скрывался поистине железный характер, свойственный всем женщинам ее типа. Уж чего-чего, а наивности в ней не было абсолютно. Еще когда Саймон был подростком, она заподозрила, что его слишком близкие отношения с представителями своего пола свидетельствуют о зарождающихся сексуальных склонностях. Будучи женщиной мудрой, она предпочла держать свои догадки при себе. Нетрудно догадаться, какова была бы реакция его солдафона-отца! Единственный сын опозорил его имя! Тут Саймон зачем-то встал со своего места. Дайана оставила на время свои глубокомысленные размышления и оглянулась.

К столу подходили родители Ричарда. Его отец обильно потел и столь же обильно извинялся за опоздание, мать же молчала и, очевидно, терпела нечеловеческие мучения. Оказалось, они свернули с шоссе не в том месте и сорок минут пытались выбраться из каких-то трущоб в северо-восточной части Лондона.

– Какое невезение!

Мать Алекс была сама любезность и сочувствие, ее отец пытался убедить родителей Ричарда забыть об этом досадном недоразумении, но Кэрол все не унималась и только что не просила Майка увезти ее домой. Но худшее было еще впереди. Оказалось, он забыл очки и теперь не может разобрать в меню ни одного слова. Обреченно вздохнув, Кэрол согласилась зачитать его. Чтение производило впечатление отвратительной пародии на иностранный фильм. Все это было бы забавно, если бы она не была так уверена в безупречности своего произношения и в том, что Майк – просто олух, которому надо все объяснять по сто раз, как этим идиотам иностранцам, которые не знают по-английски ни слова.

Не в состоянии дольше выносить этого издевательства над меню, Ричард выхватил его из рук матери и посоветовал отцу взять суп и какое-то блюдо из баранины. Бесконечные деловые ужины научили его некоторой осторожности в отношении заказов, и он хотел быть уверен, что отец справится с тем, что ему принесут, не вывалив содержимое тарелки на пол и не подавившись.

Будучи человеком непритязательным, Майк Мэтьюз давно привык во всем полагаться на жену, но, в конце концов, это была помолвка Ричарда, и он готов был съесть все, что бы ему ни подали – лишь бы это было что-нибудь знакомое.

Он до сих пор с содроганием вспоминал то время, когда Кэрол ходила на курсы кулинарии. Каждый день они с Ричардом видели на столе угрожающее количество блюд. Иногда один из них намекал, что неплохо бы съесть что-нибудь обычное типа яичницы или спагетти, но она только бросала на виновного испепеляющий взгляд и выставляла на стол свое очередное творение. Потом Кэрол стала устраивать званые ужины, и для Майка было настоящей пыткой вести скучные разговоры с гостями, в то время как жена принимала щедрые похвалы соседей, которые удостоились приглашения. Майк бы с удовольствием провел вечер у телевизора, вздремнул после длинного рабочего дня – он преподавал черчение в школе, но по опыту знал: лучше не спорить.

У Кэрол был разработан целый план по созданию круга общения для Ричарда – он должен был вращаться в таком обществе, чтобы впоследствии обеспечить себе блестящее будущее. Недаром же она подрабатывала по вечерам, недаром экономила буквально на всем, чтобы заплатить за его обучение. И она оказалась права: все это окупилось сполна. Ее мальчик зарабатывал целую кучу денег, больше чем Майк мог даже мечтать, а теперь вот женится на девушке из хорошей семьи. Да, Алекс может соответствовать ее честолюбивому сыну до носков ботинок. Честолюбие – вот главное, что Кэрол привила Ричарду. Честолюбие и пробивная сила, это у сына от нее. Да, если она, девчонка из самого бедного района Ромфорда, добилась такого, это кое-что значит.

Кэрол совсем не чувствовала себя хуже любой другой дамы за столом. Одна ее расшитая блузка чего стоила! А ожерелье! По сравнению с ней Дайана в своем костюмчике с ниточкой жемчуга на шее смотрелась просто жалко. Что же касается невесты, то ее наряд вряд ли подходил девушке, явившейся на собственную помолвку. Кэрол скользнула критическим взглядом по бретелям к довольно глубокому декольте. Она заметила, что на шее Алекс что-то поблескивает, – ну что ж, это неплохо. Но главную ее гордость, конечно, составляло кольцо – оно прямо-таки сверкало, приковывало взгляд, будто говорило – посмотрите на меня! Кэрол одобрительно улыбнулась. Хороший вкус был еще одним качеством, которое Ричард унаследовал от нее, и кольцо было лишним тому доказательством.

Наконец она оторвалась от созерцания невесты сына и завязала разговор с соседями по столу. Основной темой, конечно же, были достоинства ее ненаглядного Ричарда.

Дайана с тревогой следила за происходящим. Атмосфера накалялась, а Саймон, похоже, ничего не замечал. Он наслаждался собой и совершенно выпустил из внимания Кэрол, которая расходилась все больше с каждой минутой.

Похоже, в этом жутком ресторане Кэрол чувствовала себя лучше всех, а вскоре стало очевидно, что и Ричард не слишком отстает от мамочки. Иначе зачем бы он стал требовать чашку для ополаскивания пальцев, когда официант принес большого лангуста для украшения стола? Но и этого ему показалось мало. Вместо того чтобы благоразумно заткнуться, Ричард вступил в полемику с официантом относительно того, какое вино лучше подойдет к первому блюду. А когда его принесли, Ричард демонстративно понюхал пробку и отослал бутылку обратно на кухню, даже не попробовав. Алекс чуть не сгорела со стыда. Совсем не похоже было, что вино плохое. И она, и ее отец – а он, между прочим, держал винный погреб больше тридцати лет, – однако воздержались от комментариев. Алекс только переглянулась с ним и еще больше сжалась.

Наконец принесли первое. Все с облегчением принялись за еду, радуясь возможности хоть немного помолчать. Но не тут-то было. Муза вечера в лице Кэрол неожиданно замерла, с ужасом взирая на свою тарелку.

– Что случилось, мама?

Сыновняя забота только подлила масла в огонь.

– Нет, я не могу молчать. Это же сырое мясо! Вы только подумайте! Здесь совершенно не умеют готовить!

Курсы кулинарии, очевидно, не включали всякой экзотики вроде моллюсков.

– Это устрицы, мама. Их едят сырыми. Ты же сама их заказала!

Дело в том, что Кэрол, желая показать свою осведомленность в области французской кухни и взять от ужина все, что можно, при выборе блюда обращала внимание в основном на цену. Отсюда устрицы в качестве сопровождения к шампанскому и омар в придачу. Алекс надеялась, что когда его принесут, Кэрол не станет кричать, что какой-то идиот посыпал его сыром. Сейчас же она смотрела в тарелку с некоторым подозрением. Наконец под пристальным взглядом Ричарда Кэрол решилась и поднесла вилку ко рту. Но в следующую секунду она вскочила из-за стола, прижав ко рту салфетку. На лице у нее было написано крайнее отвращение. Ее стремительное отступление в дамскую комнату было встречено всеобщим молчанием, и только Саймон не смог удержаться и закашлялся, чтобы подавить приступ смеха.

– Может, пойти посмотреть, все ли с ней в порядке? – нерешительно предложила Дайана через некоторое время.

В полной тишине слышалось только позвякивание серебряных ножей и вилок. Майк еще ниже склонился над своей тарелкой с супом. Ричард отрицательно покачал головой и стал выбивать ногой какой-то экзотический ритм. Наконец Кэрол вернулась, и все с облегчением вздохнули. Однако, как и следовало ожидать, радость была преждевременной.

– Ну, Ричард, чем же именно ты занимаешься?

В благородном стремлении восстановить непринужденную атмосферу отец Алекс нечаянно затронул любимую тему ее жениха. Как редко ему удавалось поговорить о себе, и вот наконец-то!

Ричард выпрямился на своем стуле так, что стал выше на добрых три дюйма. На лице его появилось то самое выражение, которого Алекс так боялась и которое означало, что сейчас последует внушительная тирада на тему «Как сложно быть Ричардом». Он-самый-важный-он-самый-незаменимый, да, а к тому же в каких условиях ему приходится работать, буквально каждый день борьба за существование, рынок будто взбесился, и только его исключительное трудолюбие… У слушателей уже онемели щеки от сочувственных улыбок, а Ричард все бубнил.

Коммуникативные способности этого человека странным образом не соответствовали сногсшибательной деловой интуиции, о которой было довольно много сказано. Если бы не было так очевидно влияние его самоуверенной мамаши, парень был бы просто невыносим, но теперь он скорее вызывал жалость, чем злость. Пожалуй, именно из-за этого Алекс и впуталась во всю эту историю и теперь сидит за столом и терзает ни в чем не повинный кусок хлеба. А в чем виновато ее сердце, что его так безжалостно растерзали?

– И конечно, в наш век надо быть особенно внимательным в выборе… э-э… спутницы жизни. Важно найти ту, которая будет расти вместе с тобой, которая пройдет с тобой тернистой дорогой к успеху… – Тут Ричард умильно посмотрел на Алекс.

– Действительно это важно. Но все мы совершаем ошибки. – Ник проговорил это совершенно бесстрастно, но глаза его были устремлены прямо на Алекс.

Она почувствовала, как краска заливает ее от глубокого выреза платья до самых ушей. Мерзавец! За весь вечер они едва обменялись парой слов. Он не отходил ни на шаг от ее матери, которая была рада случаю с кем-нибудь поделиться воспоминаниями о детстве Алекс. До сих пор все шло как по маслу – конечно, если не считать того, что она сгорала от стыда всякий раз, когда Ричард открывал рот. Даже сочувствующие взгляды отца не могли заставить ее отступить, и Алекс уже мысленно начала поздравлять себя с блестяще выдержанным испытанием. И вот надо же, глупая выходка Ника откинула ее обратно на старт. Можно было поспорить, что в школе Ник никогда не был игроком команды.

Как ни странно, на этот раз положение спасла Кэрол. Она обернулась к Алекс и с плохо скрытым пренебрежением спросила о ее работе, – разумеется, ничего интересного там быть не могло. Подтекст был очевиден: чем бы Алекс ни занималась, это все было ерундой, главное – чтобы она создала надежный тыл для Ричарда, чье стремительное продвижение по карьерной лестнице было предопределено. На секунду Алекс почувствовала знакомое ощущение беспомощности и никчемности. Однако только на секунду, поскольку тут же вспомнила, что теперь ей есть чем похвастаться. Ведь она еще не говорила родителям! А когда представится лучший случай?

Кэрол по-прежнему смотрела на нее снисходительно. Алекс приосанилась, невольно вызвав новое колебание гормонального фона в зале, и победно улыбнулась:

– Ну, со следующего месяца я буду вести колонку в «Санди геральд». Взгляд современной девушки на разные события и прочее. Должно получиться интересно, мне не терпится начать.

Все дружно охнули, кто с радостным удивлением, а кто и с завистью. Алекс обвела всю компанию взглядом триумфатора. Впервые за вечер она действительно наслаждалась собой. Раньше всех опомнилась ее мать. Выйдя из оцепенения, Дайана посмотрела на нее с нескрываемым удовлетворением. У Алекс возникло ощущение, что она наконец-то сделала что-то действительно правильно.

– Солнышко, да это просто прекрасно! Но почему ты не сказала нам раньше? Когда ты нашла это место? Знаете, Алекс всегда очень хорошо писала. Учитель английского нам так и сказал: когда-нибудь вы увидите ее имя в печати.

Дайана готова была расцеловать всех и каждого. Даже поджатые губы Кэрол не могли испортить ей настроения. Да, блестящие перспективы Ричарда по сравнению с этим выглядели несколько потускневшими.

Алекс сочла нужным вмешаться, пока Дайана не взбудоражила всех присутствующих.

– Мамочка, пожалуйста! Я собиралась тебе сказать, но все произошло так быстро. Я сижу в своем офисе, как обычно, и тут главный редактор предлагает мне писать в его газету… Я сама до сих пор не могу поверить. На следующей неделе мне надо представить сногсшибательную концепцию, и если им понравится, я приступаю к работе.

Алекс вдруг осознала, что действительно никому не говорила об этой потрясающей новости. Саймон, с которым она всегда делилась самым сокровенным, смотрел на нее в восхищенном недоумении. Тем не менее через некоторое время он обрел дар речи:

– Ты хочешь сказать, что главный редактор «Санди геральд» случайно забрел к вам в офис и предложил тебе колонку на том бесспорном основании, что ты потрясающе выглядишь?

Конечно, он ее дразнил, и все же вопрос был вполне закономерный. Во всяком случае, Ричард и Ник с интересом ждали ответа.

– Вот чертов тупица! Ой, мамочка, прошу прощения. Редактор прочитал одну вещицу, которую я написала, и ему понравилось. Если хочешь знать, он считает, что у меня есть талант и к тому же «башка варит». Он так и сказал. Что же касается его таинственного появления в нашем офисе, то он просто старый приятель Лидии. Вот так-то, старый женоненавистник, – обратилась она к Саймону, – и заруби себе на носу, что я получила эту работу по заслугам.

Ого! Только что язык ему не показала. Спохватившись, что ведет себя как ребенок, Алекс наградила Саймона снисходительной улыбкой – точь-в-точь как Кэрол ее пару минут назад.

Тут на Алекс посыпался град вопросов, и выяснилось, что она не знает о своей новой должности почти ничего. Конечно, сначала она будет только писать статьи в колонку, но со временем, если хорошо себя зарекомендует, перед ней откроются самые широкие перспективы.

Алекс была не единственной, кто заметил, как сникла бедная Кэрол, когда достижения ее дорогого мальчика так неожиданно затмил чужой успех. До сих пор Дайана демонстрировала отменную выдержку в обращении с женщиной, которая осмеливалась считать ее дочь лишь бледной тенью своего отпрыска, но теперь, пользуясь случаем взять реванш, она очаровательно улыбнулась Кэрол:

– Мои девочки всегда были талантливы, каждая в своей области. Кстати, Алекс, дорогая, я совсем забыла! Сара прислала письмо, тут есть кое-что для тебя. Она не была уверена, что ты еще живешь по старому адресу… Моя вторая дочь живет с мужем в Австралии, – пояснила она Кэрол не без гордости.

В эту минуту Дайана почти забыла о том, какой скандал устроила несколько лет назад, когда Сара объявила о намерении выйти замуж за врача и уехать в забытое Богом захолустье на другом конце света. Надо сказать, в этой дыре она неожиданно расцвела, и теперь Дайана была бабушкой троих очаровательных внучат, причем двое старших обнаружили недюжинный талант к рисованию, раскрасив конверт, который она протягивала Алекс.

– Рози и Джек явно пошли в своего прадеда – художественные наклонности налицо. У вас есть внуки, Кэрол?

– Пока нет. Ричард у нас единственный сын.

– А-а… – И Дайана посмотрела на нее со снисходительным сочувствием, утвердившим Кэрол в ощущении, что к ней относятся свысока.

Побагровев от праведного гнева, она зашипела:

– Я всегда считала: лучше все отдать одному ребенку. И я горжусь тем, что Ричард никогда не приходил домой к пустому столу и не оставался без присмотра, как теперешние подзаборники, которые кормятся чипсами и всякой дрянью. Когда мать работает, это не дело. Эгоизм – вот как я это называю. Можете считать меня старомодной, но я уверена: место женщины – на кухне. Если бы все как следует приглядывали за своими детьми, у нас было бы вполовину меньше проблем с преступностью. А все оттого, что некоторые хотят получить все сразу. Это недостойно, вот что я вам скажу. Жена должна поддерживать мужа, а не болтаться бог знает где. На то она и женщина. А потом удивляются, что вокруг столько хулиганов. Конечно, подростки ничего другого не умеют, с самого детства они лишены материнской заботы. Если хотите знать мое мнение, это просто преступление. Вы, молодежь, совершенно не представляете себе, как должна вести себя настоящая леди.

Под конец поток обличений перешел чуть ли не в прямые оскорбления. Алекс съежилась от злобного взгляда Кэрол, устремленного на нее. Ричард и его отец смущенно ерзали на стульях, но молчали: они, конечно, были уже знакомы с радикальными воззрениями главы семьи. К счастью, остальные присутствующие не собирались терпеть эту эскападу столь же смиренно. Краем глаза Алекс заметила, что ее отец поднялся с места и положил руку на плечо Дайане, очевидно, чтобы ее успокоить.

Зато Саймон не стал сдерживаться. Бросив на Кэрол ледяной взгляд, он заговорил тихо, но так отчетливо произнося каждое слово, что его услышали даже в другом конце зала:

– А вы, конечно, представляете. Вы ведь не иначе настоящая леди.

Кэрол вся ощетинилась. Губы ее нервно подергивались.

– Что вы хотите этим сказать?

Саймон в ответ только пожал плечами. Он не желал связываться с разъяренной фурией. В этот момент подскочил официант, предлагая желающим кофе и десерт. Как ни странно, большинство приглашенных совершенно потеряли аппетит, но Кэрол потребовала коньяк, дабы достойно завершить выход в свет. Ник надеялся, что она закажет самбуку и благополучно сгорит синим пламенем, но она предпочла коньяк – самый дорогой, какой был. Ник окинул взглядом погрустневших гостей и остановился на Алекс – она приветливо улыбалась, но было видно, что ей невыносимо тяжело. У Ника замерло сердце. Как бы ему хотелось показать этой нахалке Кэрол где раки зимуют! Однако вежливость никто не отменял, а кроме того, он боялся расстроить Алекс еще больше. Сейчас по крайней мере сохранялось какое-то подобие покоя.

Отпив пару глотков кофе и перекинувшись несколькими фразами с соседями по столу, Дайана сочла, что настал благоприятный момент, чтобы удалиться. Она выразительно посмотрела на мужа и поднялась.

– Думаю, нам пора. Уже довольно поздно, а путь неблизкий. Нет-нет, дорогая, не провожай нас. Мы с папой потихонечку пойдем, а вы продолжайте веселиться.

Тэдди проворно встал из-за стола, не в силах скрыть облегчения.

Дайана улыбнулась Ричарду и его родителям.

– Ричард, мы были рады наконец-то вас увидеть. Майк, Кэрол, было приятно познакомиться. – И она сдержанно кивнула. – Ну, Тэдди, поехали. Нет, я поведу сама. Саймон, дорогой, всего хорошего. Алекс, я позвоню завтра. Ник, очень рада была с вами познакомиться, приезжайте как-нибудь в гости. Мы с удовольствием вас примем. До свидания, счастливо оставаться.

С этими словами они удалились, оставив Алекс завершать «приятный» вечер по своему усмотрению.

– Мама, ты ведь тоже сможешь вести машину?

Теперь и Ричарду не терпелось поскорее закончить это мероприятие. Прием, о котором он мечтал как о прекрасной возможности потешить самолюбие и показать себя во всей красе, потерпел крушение. Он никак не мог отделаться от противного ощущения где-то внутри. Ричард нервно поежился и взглянул на Кэрол в поисках поддержки. Он хотел прочитать в глазах матери, что он по-прежнему самый лучший и все хорошо. Он чувствовал, что его надули, что у него украли его звездный час. Почему мать не могла спокойно насладиться сыновней щедростью на его собственной помолвке? Зачем Саймону надо было к ней цепляться? Если она и сказала что-нибудь не так, то Ричард был уверен, она хотела всем только добра. Кроме того, Ричард втайне разделял ее мнение и собирался довести это до сведения Алекс, как только обручальное кольцо окажется на се пальце.

Прежде всего надо будет запретить ей встречаться с этим жеманным педерастом. Он отравляет ее своими извращенными идеями, а его воззрения на мораль просто неприемлемы. С этими людьми надо быть осторожным. Как он сможет пускать его в дом, когда у него появится ребенок? Кто знает, что случится с бедным малюткой, если оставить его наедине с таким проходимцем?

Кэрол заметила загнанный взгляд Ричарда, но предпочла до поры до времени его игнорировать. Она любила, чтобы последнее слово всегда оставалось за ней, и не намерена была упускать своего. Первосортный коньяк разлился по ее жилам, и она окончательно утратила тормоза. Сделав последний шумный глоток, Кэрол повернулась к Алекс и уставилась своими разрисованными глазами на ее смелое декольте, не дававшее ей покоя весь вечер. Наконец она фыркнула и, возведя глаза к потолку, заявила: