Текст книги "Ничего личного. Книга 8 (СИ)"

Автор книги: Amadeo Solitario

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Амадео рассмеялся, мастерски скрывая тревогу за мальчишку. Бьянка не станет скандалить. Она способна на нечто более неприятное. И позже, когда Даниэль заснул, Амадео отправил Картера и Фрэнсиса из своей личной охраны наблюдать за особняком Мартинеса.

На всякий случай.

Невысокий, похожий на хорька человечек то и дело озирался по сторонам, хотя в переулке никого, кроме них, не было. Длинные тонкие пальцы теребили цветастую рубашку с таким усердием, что Ксавьер буквально слышал, как рвутся микрочастицы ткани.

Йохан охранял вход в переулок, со скучающим видом прислонившись к стене и время от времени выкрикивая по-испански комплименты идущим мимо девушкам. Но на самом деле глаза, скрывающиеся за темными линзами очков, на девушек даже не смотрели, а обшаривали все видимое пространство раз за разом, метр за метром. Никто не должен был узнать, что творится за его спиной. Если хоть одна птичка напоет Себастьяну, им всем каюк.

– Даффи Дак сказал, вам нужна помощь, – голос хорька в противовес внешности оказался низким и хриплым.

– Да. – Ксавьер подавил желание достать из кармана пакетик леденцов. Этого коротышку, согласно досье Мигеля, звали Чудилой, и он знал все подполье нескольких ближайших городов и всех полицейских, не гнушавшихся грязными деньгами наркокартелей.

– Вы знаете, против кого идете? – продолжал спрашивать человечек, заметно нервничая. Если он со всеми так трясется, грош ему цена, но Ксавьера волновал только результат.

– Разумеется, иначе вряд ли пришел бы к вам, – ответил он уже с оттенком раздражения. В этом переулке-колодце он казался себе куском мяса, засунутым в духовку. Стоит кому-то открыть огонь, и они оба поджарятся до хрустящей корочки.

– Отлично. Я просто хотел убедиться, что вы понимаете, что делаете, – тон Чудилы в одно мгновение стал деловым. – Вопрос оплаты я позже обговорю с Даффи. Дженаро Бланко – не единственное имя, его знают еще как минимум под тремя. Вот список. – Он сунул в руку Ксавьеру клочок бумаги. – Все они в списке разыскиваемых, и только один – официал, чистенький, как ваш кокс. Если раскопаете что-то про остальных, сможете продвинуться дальше.

Ксавьер кивнул и, мельком взглянув на бумажку, спрятал ее поглубже в карман.

– Дальше – список продажных placas, когда-либо работавших с Дженаро, – продолжал Чудила, шмыгая носом. Очередной клочок перекочевал в ладонь Ксавьера. – Не смог отправить по электронке, эта падла научилась перехватывать почту. У Даффи выделенка, не подкопаешься, а вот все, с кем вы, я и многие другие разговариваете в Сети, под колпаком. Будьте осторожны.

– Понял. – Ксавьера удивляла и беспокоила предусмотрительность Себастьяна. Поставить его на прослушку, чтобы не возникло ни малейшего шанса прорвать паутину – не слишком ли? Впрочем, об этом не следовало беспокоиться – Мигель предоставил линию связи в его полное распоряжение. Обычным телефоном Ксавьер продолжал пользоваться, чтобы не вызывать подозрений, но с принцем говорил исключительно тайком.

– В этом городе и вообще в стране очень многие работают на Дженаро, – продолжал Чудила, – поэтому еще раз повторю – будьте осторожны. Но к тем, кого рекомендует Даффи, можете обращаться без сомнений. Если ты однажды агент Даффи – ты навсегда агент Даффи. – Он улыбнулся во все тридцать два желтых зуба.

– То же можно сказать и о Бланко, – вырвалось у Ксавьера.

Чудила сразу как-то сник.

– Ладно. Инфу я вам дал, разбирайтесь с этим. Если еще что-нибудь понадобится, обратитесь к Даффи, он нас свяжет.

Ксавьер кивнул, и хорек выскользнул из переулка.

И тут же раздалась автоматная очередь.

Ксавьер бросился на землю и прикрыл голову руками, но выстрелы почти сразу смолкли. Он приподнялся на локтях и увидел Йохана, лежащего на асфальте.

Перед глазами мелькнула страшная, почти забытая картина – Серджио с аккуратной дырочкой посреди лба мешком лежит у него на руках. На лицо капает дождь, открытые глаза уже ничего не видят.

– Йохан! – Ксавьер схватил помощника под мышки и волоком затащил в спасительную тень переулка. – Ты меня слышишь?

Тот застонал и прошипел:

– Руку зацепило. Ничего серьезного… думаю.

– Надеюсь. – Ксавьер мельком осмотрел рану, памятуя о несчастном Рауле Гальярдо, которого подобная шальная пуля оставила инвалидом. – Больше нигде не ранен?

– Нет, я в порядке… А тот типчик! Черт, его пополам разрезало…

Ксавьер уже видел, как месту происшествия стягиваются люди. По одному, по два – смотрели и уходили. Подобное равнодушие уже перестало удивлять – в Мехико частенько случались подобные, как называл их Мигель, инциденты. Картели грызлись между собой, а в некоторых городах, вроде Сьюдад-Хуареса, бои вообще не прекращались.

– Ноги держат? – спросил он Йохана, перетянув рану галстуком.

Тот кивнул и, пряча поврежденную руку, выскользнул из переулка. Ксавьер последовал за ним, вот-вот ожидая выстрела в спину.

Но ничего не произошло. Они благополучно миновали несколько кварталов до бесплатной парковки, где оставили машину, но там их поджидал неприятный сюрприз – все четыре колеса оказались спущены.

– Что за засранцы это сделали! – в отчаянии выкрикнул Йохан и пнул по сдутой шине.

– Это не совпадение, – констатировал Ксавьер и боковым зрением увидел остановившийся рядом автомобиль. – Совсем не совпадение.

– Buenas tardes, senor Santoro! – приветствовал его Дженаро Бланко голосом Себастьяна Арройо. – Darte una vuelta?

Йохан со свистом втянул воздух, баюкая покалеченную руку. Ксавьер выдавил кислую улыбку.

– Какая неприятность! – восклицал Себастьян, пока один из его людей извлекал пулю из предплечья Йохана. – Попасть под обстрел в Мексике – не такое уж необычное дело, но мне искренне жаль, что именно вам так не повезло, сеньор Торн.

Йохан поджал губы и кивнул.

Себастьян привез их прямиком в свою резиденцию под названием «Тронадор», где Ксавьер уже неоднократно бывал. Каждый раз его поражало количество охраны и удаленность от города. Дженаро Бланко любил уединение, но уединялся с размахом – территория размерами напоминала небольшую деревню. Почему его до сих пор не арестовали, оставалось загадкой – «Тронадор» наверняка было видно даже из космоса.

У Пабло Эскобара было огромное поместье с зоопарком, напомнил себе Ксавьер. Главное знать, кого подмазать, и не оставлять никаких доказательств своей преступной деятельности. А это теперь его работа.

Закончив с Йоханом, человек с медицинским чемоданчиком удалился. Себастьян молча смотрел ему вслед, думая о чем-то своем. Ксавьер собирался встать и поблагодарить за гостеприимство и помощь, но тут он оттаял и, поднявшись, прошел к бару.

– А вас не задело, сеньор Санторо?

– Нет.

– Это хорошо. – Себастьян уселся напротив и предложил Ксавьеру выпить. – Значит, мы с вами можем кое-что обсудить.

– И что же? – буркнул Ксавьер, таращась на кубики льда, плавающие в янтарной жидкости. Как же ему хотелось поскорее убраться отсюда подальше!

– Например, ваше категорическое непослушание.

Йохан вскинул голову и испуганно уставился на Себастьяна.

– Кажется, мы с вами договорились, что вы будете соблюдать наш контракт и не лезть, куда не просят, – от прежнего любезного тона не осталось и следа, – но вы не пожелали придерживаться таких простых условий. Как думаете, какое наказание для вас будет наиболее приемлемым?

– Любое, – слишком быстро ответил Ксавьер. – Вы можете наказать меня, как захотите.

Себастьян задумчиво грыз кубик льда.

– И почему мне кажется, что перспектива остаться без сладкого вас совершенно не пугает? Или считаете меня идиотом? – Он взял мобильник и, ткнув в экран пальцем, проговорил: – Устрой Солитарио маленький несчастный случай. Не насмерть, но покалечить желательно.

– Нет! – одновременно выкрикнули Ксавьер и Йохан, вскакивая на ноги.

Себастьян лукаво покосился на них, затем отнял трубку от уха.

– Нет – и что?

– И я больше никогда не поставлю под сомнение свою преданность вам, – отчеканил Ксавьер. У Йохана от отчаяния блестели глаза. – И вся прибыль с последней поставки будет ваша.

Себастьян задумался, постукивая телефоном по щеке.

– Хорошее предложение… Щедрое, я бы сказал. Неужели Солитарио так дорого стоит? Люди обычно – это всего лишь сумма стоимости их органов, которые еще можно продать. Видели бы вы, что паршивцы творят со своими телами! – Он сокрушенно вздохнул, затем отменил приказ.

Ксавьер перевел дух. Йохан бессильно прислонился к стене.

– Вам повезло, что я сегодня добрый. – Себастьян беззастенчиво подошел и обшарил карманы Ксавьера. Тот скрипнул зубами, но ничего не сказал, памятуя о нескольких секундах ужаса, которые только что пережил.

Найдя список своих псевдонимов, Себастьян поцокал языком.

– Надо же, эта бумажка стоила человеку жизни! Как ничтожны некоторые людишки, как дешево они себя продают! Хорошо, что некоторые дорого покупают. – Он разорвал записку в мелкие клочки и стряхнул их с ладони. – Идите. И больше не попадайте впросак. В следующий раз я уже не буду к вам столь снисходителен.

Ксавьер и Йохан вышли за ворота, понятия не имея, как им выбираться отсюда. Вперед простиралась дорога, ведущая в Мехико, но до города было добрых тридцать километров пути. Мобильник Ксавьера настойчиво вещал о том, что сигнала нет и появляться он не собирается.

– Эта скотина! – буркнул Йохан под нос. Затем первым зашагал вперед, прижимая к груди раненую руку.

Ксавьер оглянулся на особняк. Себастьян Арройо стоял у окна, сунув руки в карманы белого костюма, и улыбался.

– Сволочь, – наградил его напоследок Ксавьер и пошел за телохранителем.

Майор в отставке Финн Гаррисон сел за стойку и попросил бармена налить темного пива.

Он любил именно темное, считая светлое, а тем более светлое нефильтрованное, мочой ослов, на которых он ездил в пустыне больше тридцати лет назад. Ничто так не характеризует мужчину как сорт пива, который он предпочитает. Все ребята в его отряде пили темный «лагер», напоминающий, что есть в этом мире что-то более горькое, чем их миссия.

Да, суровая тогда выдалась осень…

Бармен поставил перед ним запотевшую кружку.

Гаррисону нравился этот бар, пусть он бывал тут не так часто, как хотел бы. Иногда попадал на спортивные вечера, и тогда приходилось брать пиво с собой и ютиться в углу, наблюдая за яростными болельщиками, в полный голос клянущих команду противника и превозносящих своих любимых «Желтоусов», и в такие дни он у Джо не задерживался. Но сегодня было относительно спокойно, бармен, как всегда, был не прочь поболтать, да и пиво отлично заходило.

Бывали дни, когда оно просто не лезло в глотку. Как, например, дождливыми вечерами, когда ныли старые раны. Но сегодня точно был не тот случай – и вскоре он попросил вторую кружку.

Ему нужно было напиться.

С самых похорон Бернарда Мартинеса он не брал в рот ни капли спиртного. Продолжал выполнять обязанности начальника охраны с таким рвением, чтобы не возникло ни малейшего сомнения – новому хозяину он будет служить той же верой и правдой, какой служил бывшему.

Вот только если это окажется чертова Бьянка Мартинес, он быстренько соберет вещички и подаст во вторую отставку в своей жизни. Эта змея никогда не была ему по нутру, слишком высокомерная, чтобы замечать такую грязь под ногтями как бывший майор Финн Гаррисон. Правда, когда он вышвырнул ее вдрызг напившегося братца из офиса, им все же пришлось поговорить по душам, и тогда Финн в выражениях не постеснялся. Ему в тот момент было абсолютно наплевать, если Бернард, вступившись за внучку, уволит его к чертям собачьим, но тот ограничился выговором и в конце заметил, что поступил бы точно так же. Не для протокола.

Золотой был человек.

– Майор! – вдруг гаркнул на весь бар чей-то голос.

Гаррисон обернулся и поначалу не понял, кто перед ним. Высокий, располневший в талии блондин широко улыбался, и именно по этой улыбке с нехилой долей хитрецы майор признал бывшего сослуживца.

– Сержант Арден! Вот уж не ожидал увидеть!

Дэвид Арден плюхнулся на табурет рядом и стиснул ладонь майора в крепком рукопожатии.

– Вот уж тридцать четыре года как не сержант. Да и ты давно не майор, нет?

– Как бы, – хмыкнул Гаррисон. – Все мы когда-то уходим из армии, вот только армия никуда не девается. – Он постучал себя по виску.

– Метко сказано. Эй, Джо, мне лимонаду!

Гаррисон нахмурился.

– А ты, никак, в трезвенники записался? Помню, тебя даже я перепить не мог!

– Вот теперь и расплачиваюсь. – Дэвид постучал себя по левой стороне груди. – В прошлом году едва копыта не отбросил, еле откачали. Старость, знаешь ли, незаметно подкрадывается, и всякие болячки тоже.

– Верно, – хмыкнул Гаррисон. – Чего поделываешь на гражданке?

– В частную охрану устроился, – небрежно бросил Дэвид, отпив сразу полстакана лимонада. – Уже почти тридцать лет на одном месте, и знаешь, очень даже.

– Я тоже частник. Примерно такой же срок.

– Похоже, после пустыни все оставшиеся в охрану и разбежались, – тихо заметил Дэвид, и Финн кисло отставил кружку. Пить почему-то расхотелось.

– Да уж, продолжать службу никто не стал, – нехотя закончил он.

Некоторое время они молчали, унесшись в неприятные для обоих воспоминания. Затем Дэвид хлопнул ладонями по стойке.

– Ладно, не будем о грустном! Все дело прошлое. Ты женат?

Гаррисон расплылся в улыбке и снова придвинул к себе пиво.

– Конечно. В жизни бы не поверил, скажи мне кто в прошлом, что женюсь. Да еще на такой мегере! А ты?

– Мне как-то не довелось. – Дэвид почесал затылок. – Я как устроился в охрану, так ни минутки свободной не было. Зато теперь руковожу! До прошлого года был личным телохранителем, но после этой неприятности, – он снова похлопал себя по груди, – меня повысили до начальника.

– Удача, что вообще не списали в утиль, – заметил Финн. – Обычно сразу на дверь указывают.

– Мне с хозяином повезло, – расхохотался Дэвид. – Что его отец бы меня не прогнал, пока был жив, что он сам сейчас. Добрый малый. Солитарио, может, слышал?

Финн замер, не донеся кружку до рта. До него мгновенно дошло, что здесь забыл Дэвид Арден, с которым они, живя в одном городе, не виделись столько лет и совершенно «случайно» столкнулись в этом захолустном баре.

Как ни странно, ситуация его до того рассмешила, что он фыркнул прямо в пиво, и пена полетела в разные стороны.

– Прическа у него не по уставу, – отсмеявшись, сказал он.

– Это верно, – широко улыбнулся Дэвид. – И сынок его старается папку копировать. Проказник тот еще… Старший тоже в свое время непоседой был, так что ничего удивительного, яблочко от яблони…

Какое-то время они болтали ни о чем и вспоминали старые времена, помянули павших товарищей и смеялись на весь бар так, что стены дрожали. Допив пятую кружку, Гаррисон хлопнул Дэвида по спине.

– Не ври, ты ж не просто так пришел повидать старого боевого товарища. Ты знаешь, где я работаю, так?

– Еще бы не знать, – хмыкнул Дэвид, допивая лимонад. – Не раз бывал в «Гандикапе» с Амадео, но с тобой как-то не приходилось сталкиваться. А сейчас у него другой телохранитель, так вообще никуда не езжу. Я, майор, от тебя ничего скрывать не буду. Вся эта ситуация с бьянкиными выборами дурно пахнет.

– Кто бы сомневался. – На лицо Гаррисона набежала тень. – Баба она жесткая, небось, слышал, как она бывшего мужа без исподнего оставила?

– Но на кой она так вцепилась в «Гандикап»? Мартинес такое завещание оставил, чтобы никто внакладе не остался.

– Жадность. – Гаррисон отрицательно покачал головой в ответ на вопросительный взгляд Джо – на сегодня ему хватит алкоголя. – Она с детства была той еще стервой, все под себя гребла. А тут! Такая компания да в подчинение ее младшему братишке, которого она терпеть не может! Если бы Бернард указал Бартоло в качестве наследника, она и бровью бы не повела – этим алкашом управлять легче, чем трехколесным велосипедом. Но Даниэль другое дело. Паренек хоть на вид обалдуй обалдуем, мозги у него – закачаешься. – Финн придвинулся ближе и зашептал. – Я однажды крупно проигрался на скачках – вообще-то, нам запрещено ставки делать, Бернард на это строго смотрел, примерно как твой Солитарио, чтобы сотрудники в своем же казино не играли.

Дэвид кивнул. Всему персоналу было запрещено в свободное от работы время играть не только в сети «Азар», но и в сторонних казино.

– Я, конечно, через посредников все делал, чтобы не попасться, но мою расстроенную рожу после объявления победителя было трудно не заметить. В тот вечер Даниэль почему-то в «Гандикапе» околачивался – то ли пришел просить о чем-то дедушку и ждал его с совещания, то ли еще что… Я, видать, слишком громко выругался, а он мне возьми да и скажи: «Дядь Финн, а вы в следующем заезде поставьте на номер четыре, Вольный Ветер, и все обратно вернете». Чтоб ты знал, Вольный Ветер тогда был явным аутсайдером, никто в здравом уме на него бы и монетки не поставил. Ну а мне чего было терять, – вздохнул Гаррисон. – Я, конечно, отмахнулся от него, а потом все же поставил. Решил, чем черт не шутит.

– И что же, неужели твой аутсайдер пришел первым?! – ахнул пораженный Дэвид.

– Нет, вторым! – расхохотался Гаррисон. – Но я ставил на три первых места и мигом отыгрался. С тех пор на скачки – ни-ни. Все трясся, как бы малыш Даниэль меня дедушке не заложил, но тот смолчал. А потом показал мне полную выкладку, почему именно Вольный Ветер должен был победить или хотя бы вырваться в лидеры. Покрытие трассы, погодные условия и прочие. Оказалось, он заметил, что Вольный Ветер в жару лучше скачет, что-то там про сцепление копыт с покрытием в зависимости от температуры… Ты вообще себе такое представить можешь?

Дэвид помотал головой.

– Вообще не понимаю, с чем это связано, я думал, все зависит от грунта.

– И я! Как бы там ни было, для всех это стало сюрпризом, по большей части неприятным – проигрались прилично. Поэтому я вдвойне малышу благодарен – что не оставил меня без дома и без работы. Бернарду он так ничего и не сказал. Поэтому если ты приперся сюда спросить, буду ли я голосовать за него и твоего босса, ответ однозначный.

Дэвид расплылся в улыбке и похлопал Гаррисона по спине могучей ручищей.

– В тебе, майор, я не сомневался! Как думаешь, кто еще из начальников отделов на нашей стороне?

– Не уверен. – Гаррисон, сощурившись, изучал этикетки на бутылках, выставленных за стойкой. – Каждый за свое место трясется, ни одного идейного там не знаю. Майк, программист наш, мастак за бабами побегать, но покажи ему компьютер – и сразу интерес гаснет, будто лампочка. Не думаю, что Бьянка его своими прелестями соблазнит, если рядом будет включенный монитор.

– Кто бы говорил, – проворчал Дэвид. – До сих пор тебе не простил, что ты ту медсестричку увел. Имя-то ее вспомнить не могу! А все еще обидно!

– Ну ты и углубился! – довольно зафырчал Финн. – Дамочка и правда была ничего… Кстати, Голдман, наш главный аналитик. С ним могут возникнуть проблемы – он резко противится автоматизированным системам, поэтому с Майком они частенько грызутся, что те собаки. Джеффри такой же ретроград, как Бернард, спелись они крепко-накрепко, и если сейчас на его место кто другой сядет, Голдман резко восстанет, только чтобы в системе ничего не менять. Ну а с Карло Сандрелли, финансистом, договориться проще простого – ему главное, чтобы бабки рекой текли. А сейчас, сам понимаешь, времена непростые… И прибыли никакой. Поэтому подвесь перед ним банкноту на веревочке – пойдет за ней, как осел за морковкой.

Разошлись они за полночь. Гаррисон чувствовал себя счастливым впервые за долгое время, а Дэвид уносил с собой ценнейшие сведения, которые помогут боссу перетянуть одеяло на себя.

– Что случилось?! – ахнул Амадео, когда на экране возник бледный, как смерть, Йохан.

– Мы… мы тут попали под обстрел, – выдавил тот. – Но Санторо в порядке, не волнуйся.

– А ты? Что у тебя с рукой?

– Зацепило слегка, но говорю же, ничего страшного, пуля в мягкие ткани попала и там же застряла. – Для демонстрации Йохан покрутил рукой, стараясь не морщиться от боли. Про гудящие ноги он ничего не сказал – пришлось топать пешком почти двадцать километров, прежде чем их подобрал Мигель.

– Прекрати сейчас же! – строго сказал Амадео. – Тебе вообще нужен покой, Джейкоб не может тебя заменить?

– Он сейчас в Тихуане, вернется через два дня, так что нет. Да что ты так переживаешь? Говорю же, все хорошо.

– Хватит волновать нашу хрупкую принцессу. – Ксавьер, вытирая полотенцем мокрые после душа волосы, забрал у него телефон. – Стоит только отойти на минуту, как он тут же трезвонит тебе.

– И правильно делает. Что у вас произошло? В кого целились?

– Ни в одного из нас, это действительно произошло случайно, – чистосердечно ответил Ксавьер, радуясь, что хотя бы тут не приходится лгать. – Я не единственный наркобарон в Мексике, знаешь ли, здесь на каждый квадратный километр приходится четыре таких, как я.

– Поверю на слово, – с сомнением протянул Амадео. – Сколько вы еще там пробудете?

– Две недели или около того. И если ты хочешь знать, вернусь ли я к Рождеству, ответ – постараюсь. Мигель хотел бы, чтобы я ел вместе с ним сахарные черепа и запускал фейерверки, но я уеду только ради того, чтобы этого избежать.

Амадео хмыкнул, оценив скрытую подоплеку. Ксавьер был совершенно не семейным человеком, и такие праздники как Рождество его мало трогали, но в это время он обычно старался не отлучаться из города, зная, как много этот день значит для Амадео.

День смерти Кристофа. День его памяти.

Ежегодно в «Азарино» устраивался прием в его честь, куда приходили самые давние его друзья. Даже те, кто недолюбливал Амадео, не могли не преклоняться перед его отцом, в одиночку основавшим такого гиганта как «Азар». Все они шли отдать ему дань уважения, почтить его память и повспоминать разные истории в уютной обстановке. Кристоф, как и Амадео, не любил пышность и торжественность, поэтому Амадео старался организовать все так, чтобы гости не чувствовали себя, как на приеме у короля. Ксавьер обычно усмехался и поправлял его: у принца, дорогая моя важная персона, у принца.

– Хорошо. – Амадео все еще хмурился. – Обеспечь Йохану покой и пусть регулярно показывается врачу.

– Я помню про Рауля, если ты об этом. Но ничего подобного тут нет, не волнуйся, как он и сказал, задело лишь мягкие ткани.

Отключившись, Ксавьер выдохнул и закрыл глаза. И почему с этим принцем всегда так сложно? Слишком заботливый, слишком сует нос не в свое дело. Слишком рискует оказаться в ситуации куда худшей, чем Ксавьер мог бы представить в самом страшном сне.

– Вы так и не скажете ему? – хмуро спросил Йохан, поглаживая повязку.

– Нет. И больше не заговаривай об этом, у принца полно своих забот. – Ксавьер вздохнул. – А мы будем делать все, что от нас зависит, чтобы он не получил пулю в свой прекрасный зад. Согласен?

Йохан уныло кивнул.

– Я знаю, зачем вы пришли, – безапелляционно заявил главный аналитик компании «Гандикап» Джеффри Голдман. – Бьянка уже побывала тут до вас и, признаться, предложения она делает выгодные.

– О каких предложениях вы говорите? – Амадео опустился в кожаное кресло для посетителей, Даниэль переминался с ноги на ногу рядом, стесняясь сделать то же самое.

– А как вы думаете? – сощурился Голдман. – Вы-то должны знать, наверняка собирались сделать свое.

– Деньги? – Амадео снисходительно покачал головой. – У вас их достаточно. Власть вас тоже не волнует. Бьянка промахнулась сразу по двум фронтам, никудышный из нее полководец.

Голдман рассмеялся и поправил съехавшие на кончик носа очки в толстой оправе.

– А вы и правда проницательны. Слухи не врут. Да, Бьянка предложила мне оба этих пункта и плюсом пообещала, что аналитического отдела радикальные изменения не коснутся. Вы, согласно тем же слухам, любите все новое, включая автоматизированные системы. – Он сморщился так сильно, что очки снова едва не упали.

– Вы настолько блестящий аналитик, что никакая система не заменит вашего таланта, – спокойно возразил Амадео. – Я и не собирался отправлять вас в отставку. Ваш отдел славится точными прогнозами, считаете, бездушная машина способна учесть все самые мелкие факторы?

От такой откровенной лести Голдман оторопел.

– Но… Разве вы не собирались разработать аналитическую систему, чтобы минимизировать расходы? Мартинес, конечно, был ретроградом, – тут Даниэль сдавленно хихикнул, – но он отлично понимал, что новые системы просчета и прогнозирования…

– Собирался, – кивнул Амадео. – Но это вспомогательный инструмент для живых людей, не более. Программа поможет составить полную картину, однако окончательное решение на основе результатов будет принимать аналитик. Я не строю иллюзий насчет всемогущества компьютерных систем, как бы ни уверял меня в этом мой программист.

Голдман сложил ладони домиком и надолго задумался.

– Интересно, интересно, – пробормотал он. – Признаться, я с самого начала не собирался отступать от завещания Бернарда, но когда узнал, что он отдал управление вам…

– Засомневались в его адекватности? – робко подал голос Даниэль.

Голдман впервые взглянул на юношу, словно только сейчас понял, что тот здесь.

– Да. Вы знаете, что у Бернарда не было заместителя?

Амадео и Даниэль дружно кивнули. Если бы у Мартинеса был заместитель, то на полгода, предшествующие вступлению завещания в силу, он встал бы у руля. Этим и осложнялось дело.

– Он никому не доверял вести бизнес, – продолжил Голдман. – И тут отдает его совершенно постороннему человеку! Не обижайтесь, господин Солитарио, но вы с ним были вроде как конкурентами.

– У меня нет букмекерских точек, – ответил Амадео. – В этом вопросе мы с ним пришли к однозначной договоренности несколько лет назад.

– Возможно, возможно. – Голдман побарабанил пальцами по крышке стола. – Но с другой стороны – кому еще он мог передать дело своей жизни? Бартоло не просыхает, а этот молодой человек, – он кивнул на Даниэля, – следующий по старшинству, но все еще слишком молод.

Бьянку он, похоже, вообще в расчет не принимал.

– Ладно, господин Солитарио, – Голдман поднялся и протянул ему руку, – если вы выполните все свои обещания, я буду рад с вами поработать и посмотреть, что из этого выйдет. Надеюсь, – обратился он к Даниэлю, – вы оправдаете надежды дедушки.

– Благодарю, господин Голдман. – Амадео пожал протянутую руку. Даниэль сделал то же самое.

– Вот ваше расписание на сегодня. – Мигель сунул ему блокнот с Багзом Банни на обложке. – Третья страница.

Листы тоже оказались разрисованы мультяшными героями, и Ксавьер поморщился. С трудом разбирая каракули Мигеля, он прочел: «14:00 – посещение спа-салона “Бабочка”».

– Что это? – Он ткнул пальцем в запись. – У меня нет времени на отдых.

– Это и не отдых, – ответил Мигель, с громким шелестом разворачивая «чупа-чупс». – Там у вас встреча с тем самым полицейским из отдела по розыску пропавших, которого вы так счастливо проигнорировали после моей вдохновенной речи. Позвольте узнать, что случилось? Он прождал вас два часа и пропустил повтор «Дикой Розы».

– Срочно возникли кое-какие дела, – буркнул Ксавьер. – Я, знаете ли, не только у вас на побегушках.

– Помилуйте! – возмущенно поперхнулся Мигель. – На побегушках?! Вы?! Да кто вообще может заставить вас, великого Санторо, стать мальчиком на побегушках?! Хотя, – он с хрустом разгрыз леденец и достал следующий, – Себастьяну все же удалось вас приручить. Вы поэтому так сопротивляетесь встрече с моими людьми?

Ксавьер дернул щекой, надеясь, что Мигель не заметил.

– Нет. Я стараюсь быть осторожным и не провоцировать его лишний раз, а ваши далеко не тайные встречи не идут на пользу делу.

Мигель изучающе смотрел на него, склонив голову набок.

– Тем более вы тогда хотели бы поскорее от него избавиться. Я подкидываю вам варианты, но вы все их бракуете. Так было с Педро Санчесом, – он начал загибать пальцы, – с Габриэлем Монтеро, а теперь еще и с…

– Ни один из них мне не подходит. Я не могу полагаться на кого попало.

– Ага. – Мигель откинулся на спинку сиденья, не сводя с него подозрительного взгляда. – Шон, езжай в клуб. Кажется, мне нужно сбросить напряжение.

Ксавьер нервно сглотнул, сидящий на переднем пассажирском сиденье Йохан заметно содрогнулся. Они однажды видели, как Мигель сам вышел на ринг, хотя раньше утверждал, что любит лишь наблюдать. Бедняга противник лег с первого удара и провалялся в грязи достаточно, чтобы захлебнуться, но, к счастью, его успели вовремя вытащить. Мигель же растерянно махал руками и кричал, что он нечаянно, а потом купил пострадавшему ящик пива и оплатил счет от врача.

При этом профессиональным боксером Мигель не был. Он скорее сбивал противника с толку своим дурашливым и совсем не опасным видом, а потом неожиданно бросался вперед, как змея, и атаковал. Даже видавший виды Йохан побаивался выходить с ним на ринг из-за его совершенной непредсказуемости.

– Может быть, есть еще какие-то варианты, – продолжал рассуждать вслух Мигель. – Мы могли бы обратиться напрямую в органы власти, я же теперь вроде как политик. Нужных связей там – хоть крокодилом ешь.

– Значит, и у Арройо они тоже есть, – перебил его Ксавьер. – Если кто-то прознает и настучит…

– Да что с вами такое?! – взвился Мигель. – Не припомню, чтобы вы когда-то чего-то боялись! Жаклин Коллинз – пфе, плюнуть и растереть. Марсело Флавио – в порошок и пустить на стирку. Крейг Беррингтон? Да кто это вообще?! Даже отбитый на голову придурок Скендер пожалел, что связался с вами! А тут… С каких пор вы стали пацифистом?

– С тех самых пор, как..! – рявкнул Ксавьер, но, покосившись на вздрогнувшего Йохана умолк, и перевел дух. Не время выходить из себя. Он уже десять раз пожалел, что связался с Мигелем в этом деле, но не мог ему объяснить, почему раз за разом отказывается от его помощи.

Не мог.

– Ладно, для бокса сегодня не то настроение, – миролюбиво сказал Мигель и протянул Ксавьеру леденец. – Навестим моего друга.

– Какого еще? – устало выдохнул Ксавьер.

Мигель хитро улыбнулся и протянул ему второй, но не успел Ксавьер его взять, как в кармане у того зазвонил телефон.

– Альо, Корнелиус! – пропел в трубку Мигель, подхватив телефон двумя пальцами, а в остальных немыслимым образом зажав «чупа-чупс». – Ой. Серьезно? Сильно серьезно? Понял.

Он оторвался от трубки и протянул Ксавьеру весь пакет.

– Вам это понадобится. Автомобиль Амадео только что взорвали.

Глава 4. Школа тяжелых ударов

– Как вы его, а! – восторгался Даниэль по пути к подземной парковке «Гандикапа». Он бежал спиной вперед, подпрыгивая от возбуждения. – Бьянка предложила ему столько всего, а вы – раз! И перебили ставку! Сразу видно, что вы профессиональный азартный игрок, я бы так не смог, у меня маловато опыта, и…

– Опыт можно наработать. – Амадео достал ключи от машины. Он собирался на встречу один, однако вездесущий Даниэль выскочил откуда-то, как чертик из табакерки, и забрался на переднее сиденье с видом «я никуда отсюда не двинусь».