Текст книги "Невеста с огоньком или бесприданницу заказывали (СИ)"

Автор книги: Аллу Сант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Глава 5

Розалия Фаейр ака Мария Викторовна

Завтрак, который оказался на удивление скудным и плохо сбалансированным, не улучшил моего настроения, скорее даже наоборот.

Я усиленно пыталась вспомнить, когда в последний раз завтракала простой кашей на воде, без масла, соли и даже сахара.

Нет, даже в детском саду кормили лучше.

– Дорота, а что, нельзя было добавить каких-то фруктов, ну или хотя бы варенья?

– осторожно поинтересовалась я, а моя служанка уставилась на меня так, как будто я сказала что-то дикое. Мозг тут же подбросил картинку мерзкого старика, который разрешил мне питаться только этим аппетитным варевом, дабы помочь справиться с моей неуправляемой магией.

На языке тут же начали вертеться неприличные ругательства. Бедняжка Розалия вполне могла умереть от недоедания или, ещё того хуже, от цинги!

Но я тут же поправила себя, что думаю всякие глупости, потому что, несмотря на скудное питание, фигурка у девушки была стройной.

– Госпожа, если вы прикажете, то я, конечно, вам всё тихонько принесу. Вот только как бы вам не стало хуже, – тихо и встревоженно пробормотала Дорота, а я тут же поспешила воспользоваться её предложением.

Не знаю, как было у прошлой хозяйки тела, но лично я, когда была голодной, буквально зверела, поэтому никогда не мучила себя диетами – мне было намного, проще больше двигаться, чем ограничивать своё питание.

Кстати, неплохо было бы посмотреть, на что вообще способно моё новое тело.

Сделать хотя бы полчаса простой йоговой разминки, чтобы оценить и растяжку, и состояние мышц. На что-то хорошее при таком питании я даже не надеялась, но всё же лучше получить полную картину, так сказать, отправную точку.

Пока Дорота ушла, чтобы достать мне немного фруктов и булочку, я отправилась осматривать свой гардероб, который оказался весьма скромным и полным платьев.

И всё же мне удалось отыскать какую-то более-менее свободную блузку взамен сорочки, которая была до самых лодыжек, и бриджи светлого цвета, в которые я влезла с огромным трудом. Но всё же влезла.

Вот только пуговицы застёгиваться решительно отказывались, а ведь мне ещё предстояло позавтракать, так что я просто вздохнула и решила оставить всё как есть – просто не стала заправлять блузу внутрь, а оставила её на выпуск, чтобы она прикрывала все стратегические места. Всё равно я никого в гости не ждала, а память Розалии весьма красноречиво намекала на то, что гости к ней не захаживали в принципе.

Разве что раз в год приходил нотариус, который проверял её состояние и задавал какие-то вопросы. В памяти девушки мелькнула смутная и невнятная картинка, но я тут же поспешила вцепиться в неё сразу двумя руками. К нам ходит нотариус и задаёт вопросы – даже в моём мире это означало, что дело не простое. Но, видимо, Розалия этого то ли не понимала, то ли не придавала этому никакого, значения. Я недовольно цокнула языком и попыталась выудить из её памяти как можно больше информации.

– Что это вы такое придумали, госпожа? – осторожно поинтересовалась Дорота, которая как раз к этому моменту вернулась с баночкой варенья и тарелкой с потрясающе пахнущей сдобой. Я втянула носом запах и блаженно улыбнулась, а Дорота, покачав головой, налила мне какой-то травяной отвар. Так, что у нас тут?

Чабрец, мята и что-то очень напоминающее листья смородины. В целом пить можно.

Уж извините, но после того, как тебя только что отправил на тот свет новоиспечённый муж, логично проявлять некоторую настороженность к напиткам и еде в целом.

Пока ела, я усиленно пыталась выудить хоть что-то касательно финансов из головы Розалии, но получалось это просто отвратительно.

ЕЙ было всего десять с небольшим, когда её родители умерли и она перешла на попечение дяди, так что вспомнить, как жили её родители, было сложно. По её представлениям, дом был большой и красивый, но что понимает ребёнок под этим – наверняка сказать сложно. К тому же у нас всё, что больше пары сотен метров, уже кажется огромным, а что здесь, вообще не понятно. Так что я решила помучить Дороту – тем более, что приступать к разминке сразу после завтрака было глупо.

Вот только мои планы и планы обитателей этого дома явно расходились.

Потому что стоило мне открыть рот, чтобы начать расспросы, как дверь моей комнаты с грохотом распахнулась, и передо мной предстал натуральный боров.

Двойной подбородок, маленькие, утонувшие в глазницах глазки и огромный живот.

Вот уж кто точно не сидел на одной каше на воде.

Память тут же в ужасе подсказала, что передо мной не кто иной, как Роберт Мерде – мой дядя и по совместительству опекун.

Тело хотело свернуться в маленький комочек, всеми возможными способами сообщая мне, что этот человек вызывал у Розалии буквально животный ужас. Мне же было как-то не страшно. Ну, по роже сразу видно – истероидный тип, поорать может, но он мужчина, а не женщина, а значит, нервная система у него послабее.

Не умеет сильный пол закатывать истерики с чувством и расстановкой, так, чтобы от одного многозначительного молчания мурашки по спине ползли. Кишка тонка.

А этот так и вовсе только если сверху упадёт, задавит. И то не получится, потому что у меня, в отличие от дяди, есть хоть и неуправляемая магия, а он... Пустышка.

От одного этого слова тело снова нервно дёрнулось, а я сладко улыбнулась, чтобы прогнать чувство омерзения. Кажется, дядя упорно убеждал бедную сиротку в том, что бездарность она, а не он.

Моя улыбка заставила Роберта Мерде поперхнуться воздухом, а затем его взгляд опустился на остатки еды, и он начал заливаться красным. Ну что ты так? Тебя же кондрашка хватит, а я откачивать не стану, хотя и умею.

– Что это такое?

– Что именно? – осторожно уточнила я, хотя дядя явно тыкал пальцем в мою тарелку. Роберт Мерде снова поперхнулся воздухом. Видимо, я должна была как-то среагировать иначе, но не стала. И не буду. Я не молоденькая дурочка, которая позволит вытирать о себя ноги. Истеричек за свою жизнь я повидала немало и прекрасно знала, что от тех, кто много кричит, обычно мало толку.

– Да как ты смеешь! Тебе ведь запретили есть что-то кроме каши! – завопил Роберт Мерде, размахивая пальцем прямо перед моим лицом. Интересно, мне ему сейчас напомнить о своих способностях или он сам сообразит?

– Кто запретил? – всё так же спокойно поинтересовалась я.

– Лекарь! – рявкнул дядя, отправляя тарелку, стоявшую передо мной, в полёт к стене. Сзади съёжилась Дорота, а вот я начала злиться. Мало того, что ввалился, даже не постучавшись, так ещё и несёт чепуху. Ведь моя память чётко подсказывала, что лекарь меня не осматривал последние лет пять, если не все семь.

Это, кстати, очень нехорошо. Розалия, конечно, девушка ещё молодая, но я-то прекрасно знаю, что здоровье, как и честь, надо беречь смолоду, а регулярные проверки у врача – неотъемлемая часть этого процесса.

Правда, непонятно, какой здесь уровень медицины. Возможно, от местного лекаря лучше держаться подальше, но пока не встретишь – не узнаешь.

Я ещё более сладко улыбнулась.

– Дядя, лекаря я не видела уже лет пять, не меньше, а значит, и ограничить моё питание он никак не мог. Зато мне точно известно, что поверенный с ежегодным опросом должен пожаловать через три недели. И вот он регулярно спрашивает, хорошо ли я питаюсь. Как думаешь, что мне стоит ему ответить? – мягко, почти нежно поинтересовалась я.

Я, конечно, била наугад, опираясь на свой жизненный опыт, но, кажется, попала в самое яблочко. Роберт Мерде начал буквально синеть, а на лбу выступил пот.

Очень хотелось добить этого борова, потому что память услужливо подкидывала одну за другой жуткие картинки того, как он издевался над бедной девчонкой, которая боялась сказать ему хоть слово поперёк. Но я сдерживалась, потому что прекрасно понимала – дядя, хоть и не идеальный вариант, всё же лучше, чем неизвестные мне опции, доступные сиротам в этом мире. Проверять на своей собственной шкуре уровень социального обеспечения без достаточных знаний было глупо и рискованно.

– Ты не посмеешь, – прохрипел мой родственник.

– Конечно, не посмею, если меня будут нормально кормить, – согласилась я, поднимаясь из-за стола.

Я не была дурочкой и прекрасно понимала, что сильно рискую, что не стоит вот так сразу демонстрировать характер, и, возможно, для начала стоило бы промолчать и разобраться во всех правилах и перипетиях этого мира, а уже только потом качать, права.

Да, так определённо было бы намного разумнее.

Но и сидеть на одной каше на воде я была совсем не готова. Не готова – и всё.

Вот только дядя, широко распахнув глаза в шоке, молчал, а я не могла понять причин его поведения.

Он обдумывает?

– Падшая девка! – выдал этот боров, указывая на меня пальцем, а я буквально потеряла дар речи. Особенно потому, что сейчас это прозвучало даже не как ругательство, а как потрясённая констатация факта.

Так я опять что-то пропустила или не так поняла?

Но, видимо, дядя всё же приходил в себя быстрее, чем я думала.

– Как ты посмела оскорбить мой дом и надеть штаны! – проорал он, а я окончательно опешила. Нет, я совершенно точно чего-то не понимаю в местных порядках. Если носить брюки в этом обществе не принято, то почему эти штанишки вообще лежали в моём гардеробе?

К сожалению, память тут же подбросила картинку, от которой стало не по себе, а заодно стало понятно, почему брючки категорически отказывались застегиваться.

Розалия хранила их как память, память о своём отце и тех днях, когда он лично занимался с ней фехтованием в огромном саду. Сразу понятно, что папочка у нас ‘был прогрессивных взглядов, не чета этому борову.

Но извиняться я не собиралась.

– Стоит вообще порадоваться тому, что я хоть как-то одета, – процедила я. —Ведь вы, дядя, позволили себе ввалиться к незамужней девушке без стука! Может, мне стоит и об этом рассказать поверенному? – ядовито поинтересовалась я и тут же поняла, что однозначно перегнула палку. Вот просто перегнула палку – и всё.

Из положительного было разве только то, что Роберт Мерду выскочил из моей комнаты с такой скоростью, будто за ним черти гнались.

Жаль только, я не знала, радоваться ли мне этому или нет.

Глава 6

Розалия Фаейр ака Мария Викторовна

И тем не менее до обеда было тихо. Только Дорота ахала. Было заметно, что, с одной стороны, она очень рада, что я не промолчала, с другой – беспокоится о последствиях.

Пришлось порыться в своей памяти, чтобы понять, есть ли тут вообще телесные наказания. Оказалось, что благородных, и тем более магов, не наказывают, потому что это может обернуться не только для самого мага, но и для того, кто на такую глупость осмелился.

А ещё память подкинула информацию о том, что Роберта Мерде судьба магией обделила. Может, поэтому он меня так невзлюбил? Сказать точно сложно – всё же информации мне не хватало, а покидать комнату я всё ещё не решалась, опасаясь, что успею натворить что-то ещё. Да и память Розалии уверенно заявляла мне о том, что свою комнату девушка покидала лишь по особым случаям.

И чем она только занималась? Никакого намёка на книги или даже шитьё я не нашла, а к обеду уже успела пересмотреть и обыскать комнату снизу доверху. Так что, не найдя никакого другого занятия, я всё же сняла штанишки, облачилась в ночнушку и, старательно игнорируя неудобства, сделала самую базовую растяжку и разминку – эдакую смесь цигуна и йоги.

Что я могу сказать? Тело хоть и молодое, но попотеть придётся. Растяжки никакой, мышцы слабые и деревянные. Хотя откуда взяться силе и выносливости, если Розалия питалась одной кашкой и не занималась физическими упражнениями? Мне удалось вспомнить только один раз, когда она вышла в сад. Один раз за почти пятнадцать лет жизни с дядей!

Такое просто не умещалось у меня в голове.

А вот Дороте мои упражнения не понравились – она так и сказала, что я дурью какой-то маюсь. Но я не стала её слушать, а вместо этого отослала за обедом, а сама продолжила занятия. Так и мне будет спокойнее, и ей тоже.

Вернулась Дорота примерно через полчаса, когда я уже порядком выдохлась, зато её поднос буквально ломился от еды.

Чего тут только не было: и жаркое, и рёбрышки, и какие-то запечённые овощи, и даже горшочек с супом. Ну и довершала этот натюрморт тарелка с фруктами и печеньем. Пахло всё это просто потрясающе. Настолько, что я даже поняла, почему Роберт Мерде такой толстый. Если всё на вкус так же вкусно, как и пахнет, то держать себя в узде будет непросто.

Еда оказалась не просто вкусной, а буквально волшебной. Удержаться и не набить желудок до отвала оказалось очень непросто, но я всё же гордилась собой и тем, что справилась.

Поела так, чтобы ощутить приятную сытость, но не больше. Ела специально очень медленно, смакуя каждый кусочек, чтобы рецепторы успели заработать на полную.

– Как же вы? Что, совсем не доедите? – удивилась Дорота, а память тут же подсказала, что Розалия чуть ли не вылизывала тарелку с кашей. А ещё, что оставлять после себя еду считалось чуть ли не грехом.

Но я только покачала головой.

– Не могу, доешь, если хочешь, а на ужин принеси мне и вовсе четверть того, что принесла сейчас. Потом давай одеваться и пойдём гулять.

– Гулять? – потрясённо переспросила у меня служанка, а я только важно кивнула.

Ну а что я ещё могла сказать? За окном явно светило солнце, из окна был виден парк, и было понятно, что меня ожидает либо позднее лето, либо ранняя осень, так что мне точно не стоило терять времени зря и воспользоваться прекрасной погодой, чтобы изучить немного окрестности, подвигаться.

Ещё было бы неплохо найти библиотеку и взять из неё пару книжек, вот только Розалия и понятия не имела о том, где это вообще находится, хотя поверенному говорила, что её образованию уделяется достаточно внимания. О каком внимании вообще может идти речь, если нет ни книг, ни учителей, да и из комнаты ты выходишь только по очень большим праздникам?

Но я решила подумать об этом чуть позже, а пока на первом месте была прогулка.

Дорота ещё поворчала что-то, но скорее удивлённо, нежели зло, и мы с ней вместе выбрали весьма скромное, но удобное платье. Дорота пыталась навязать мне корсет, но я решительно отказалась от этого орудия пыток, сказав, что под платьем его не видно, а талия и так тонкая, да и красоваться мне не перед кем.

Служанка попыталась сказать что-то насчёт того, что аристократки так обычно не делают, но я только отмахнулась.

– Ты очень изменилась, дорогая, буквально за одну ночь, словно подменили, —всё же не смогла промолчать Дорота, а я не могла с ней не согласиться.

Действительно изменилась, но и не такое бывает, когда случайно умираешь.

Прогулка оказалась просто прекрасной, сад был замечательным, хоть и было заметно, что за ним давно не ухаживали. Вообще, весь дом, который мне, пусть и мельком, но удалось осмотреть, показался мне несколько... потёртым, что ли? Не знаю, как это ещё объяснить словами.

Видно было, что строили его на века и вкладывались в каждую деталь, и всё же.

Вот тут треснуло стекло в окне – совсем по краю и чуть-чуть, но почему не заменили? Вот тут немного поблекла и слезла позолота. Пыли не было, но отчего-то всё равно складывалось впечатление того, что у хозяина далеко не всё так прекрасно с финансами, как он хотел бы продемонстрировать.

Меня, как ревизора и аудитора, это наводило на множество вопросов, и большинство из них было неприятными. Вообще.

Не надо было быть гением, чтобы сообразить: Розалия проживала у дяди совсем не по доброте душевной, а потому, что этот самый дядя получал за это деньги.

Я даже была готова рискнуть предположить, что деньги были немаленькие, иначе зачем сюда каждый год приходил поверенный, чтобы удостовериться, что я жива и здорова?

Но куда более интересным для меня был вопрос, куда все эти деньги девались?

Сколько я ни рылась в памяти Розалии, так и не смогла обнаружить никаких намёков на пьянство, распутство или что-то подобное. Ну не мог же Роберт Мерде на самом деле все эти деньги проедать!

Тогда куда они девались? Ведь ни о каких нарядах, украшениях, я уже не говорю про учителей, Розалия и слыхом не слыхивала, но деньги на это определённо, выделялись.

Что-то тут не сходилось, и меня это очень тревожило.

Может, дядя игрок? Потому что на какого-то фанатика, который бы отдавал деньги в секту, он точно не походил. Они такими жирными просто не бывают!

С этим надо было разобраться, и желательно быстро и незаметно, поэтому во время прогулки по парку я как бы невзначай поинтересовалась у Дороты, знает ли она, где находится библиотека. Служанка посмотрела на меня как на тяжело больную, но сказала, что знает.

Я понимала, что рискую, начиная так резко вести себя совсем по-другому, ведь мне совершенно не известно, на каком уровне здесь находится наука и техника. А вдруг они каким-то образом смогут понять, что в этом теле совсем не Розалия, а Мария Викторовна? Пенсионерка с Земли?

Но с другой стороны, я также отдавала себе отчёт в том, что Розали Файер умерла не просто так. Бедная девочка оказалась слабой, слишком слабой и для своей магии, и для ситуации, в которой она оказалась. Она молча, год за годом, проглатывала обиды и откровенно скотское к себе отношение. Я этого делать не собиралась совершенно.

Не заслужили, а значит, и прикидываться дурочкой было бессмысленно, тем более что я не была уверена, что у меня это в принципе могло бы получиться. Характером не вышла. Я никогда не давала себя в обиду, пусть и совершала глупости, и сейчас не собиралась этого менять.

Так что мне нужна была информация, и желательно информация из доверенного источника. Памяти Розалии, которая в вопросах обществознания и правоведения больше напоминала какую-то свалку, я доверять не спешила. Поэтому после прогулки Дорота всё же, хоть и с сомнениями, но проводила меня к библиотеке. Вот только заходить отказалась. Оказывается, слугам это было запрещено. Я нервно задёргалась, но всё-таки потянула на себя дверь и вошла.

В комнате царил полумрак, поэтому я не сразу смогла разглядеть, что происходит. А когда наконец разглядела, то буквально подавилась воздухом, потому что библиотека выглядела разграбленной.

Если весь замок только осторожно намекал на запустение, то библиотека буквально об этом кричала – и весьма нецензурно.

Во многих местах на полках зияли дыры и прорехи. Кое-где пустыми были целые ряды. Это было просто ужасно! Кем надо быть, чтобы продавать знания?

Но больше всего меня сейчас тревожило то, что я просто могу не найти сводов законов. Это была бы настоящая катастрофа.

Но, видимо, кто-то там наверху решил, что на сегодня с меня хватит, а значит, можно немного и расслабиться. Так что пухленький сборник законов я всё-таки отыскала, хоть и не сразу.

Вот только он был совсем не новый, а точнее – ему было почти двадцать лет. Чуть моложе, чем это тело. Но выбирать было не из чего, других вариантов всё равно не предвиделось, так что мне предстояло удовольствоваться тем, что было.

Понятно, что многие законы за это время успели поменяться – так бывает, – и тем не менее я искренне надеялась на то, что общую картину происходящего мне удастся составить.

Из библиотеки я вышмыгивала как мышка, оглядываясь по сторонам, потому что даже я сейчас понимала, что если меня поймают с этой книжкой, ничем хорошим это не закончится.

И не потому, что девушка внезапно проявила интерес к знаниям, чего за Розалией с самой смерти родителей не водилось. Мой дядя будет в ярости, стоит ему только понять, что я узнала о его затруднительном положении и о том, что он распродаёт книги. Что поделать, никому не нравится быть пойманным на ошибках и слабостях, мужчинам особенно.

Учитывая наш утренний разговор, наши отношения и так вошли в стадию кризиса, и усугублять их, не разобравшись как следует в том, что здесь происходит, было бы просто опасно.

Всё же я понятия не имею о правах и обязанностях женщин в этом мире. Да, я уверенно косила под поверенного, но надо быть дурочкой, чтобы всерьёз рассчитывать на то, что этим можно будет прикрываться долго.

Я посмотрела на Дороту и корзинку, которую она несла в руках, и быстро и осторожно засунула пухлый томик именно туда, прикрыв сверху своей шалью. Вот так будет намного лучше. Никому и в голову не придёт осматривать содержимое корзинки моей служанки, в этом нет никакой необходимости.

Дороте это совершенно не понравилось, но кормилица лишь сурово и недовольно поджала губы и промолчала. Я же решила быть умнее и не лезть на рожон. Вместо, этого попросила её провести нас обратно в мои покои как можно быстрее и незаметнее. Это сейчас определённо было самым разумным шагом.

Мы начали кружить по коридорам, а мне приходилось прилагать усилия, чтобы идти степенно и не слишком торопиться – это могло вызвать ненужные мне сейчас вопросы. Однако Дорота знала своё дело и, судя по всему, замок, так что мы смогли подняться никем не замеченными в мою комнату. Там я уже выудила из корзинки томик законов и прижала его к сердцу. Сейчас это определённо было самым ценным из всего, что у меня было.

– Вам ещё что-то надо? – сухо и натянуто поинтересовалась Дорота. Ей явно совсем не нравилось то, что я делала, но мне было всё равно. Сейчас моё будущее буквально было в моих руках, так что я только поспешила отпустить служанку и погрузиться в чтение.