Текст книги "Мертвая петля"

Автор книги: Аллан Фревин (Фреуин) Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Глава III
МИР ПРОСЫПАЕТСЯ

Не говоря ни слова, Дэррил повернул ключ зажигания, и астматический хрип мотора замолк. Наступила абсолютная тишина.

Облачный покров, еще совсем недавно похожий на толстое шерстяное одеяло, теперь расползался на кусочки, словно его терзали, разрывали огромные руки. Блестящие дождевые капли медленно сползали по стеклу, а пять пар глаз смотрели в безмятежные просторы омытых дождем полей.

– Как все это странно получилось… – пробормотал Том.

Остальные повернулись к нему.

– Ну, точно. Очень странно, – повторил он.

– Может… может, это было нечто вроде массовой галлюцинации? – произнесла Фрэнки.

– Что мы тут сидим? – закричала Реган и толкнула Дэррила в бок. – Пошли. Я хочу все проверить.

Все пятеро вылезли из машины на мокрую траву. Воздух был свежий и прозрачный.

– Так что же вы все-таки увидели? – поинтересовался Дэррил, шагая по высокой траве своими длинными ногами, что придавало ему комичное сходство с аистом. Вообще он выглядел довольно забавно: тощий, долговязый, с длинной, тонкой шеей; глаза смотрят из-под очков в тяжелой роговой оправе, темно-русые волосы торчат на голове, словно хохолок попугая. И никто не верил, что Дэррилу еще нет и двадцати лет.

– Ну, – заговорил первым Джек, – все началось с грозы.

Дэррил удивленно поднял брови.

– Какой еще грозы?

От неожиданности Джек даже замолчал на несколько мгновений. Потом спросил:

– Ты не видел грозу?

– Никакой грозы не было. Так, противный моросящий дождик, и все. Ничего особенного.

– Ты что, смеешься над нами?! – воскликнула Реган. – Ведь тут такая наступила темнота, ну, прямо как ночью. И молнии, молнии – беспрерывно! А за ними гром, гром! Ты не мог этого не заметить, даже если бы и спал. Такое просто невозможно!

– А я и не спал, – возразил Дэррил. – Просто там, где стояла моя машина, ничего подобного не наблюдалось.

Реган открыла было рот, чтобы протестовать, но тут же его закрыла, так ничего и не сказав.

– Так… это было что-то вроде… галлюцинации, – заявила Фрэнки. – Вся эта история. Гроза, и самолет, и катастрофа.

– «Спитфайр» это был, – объявил Том и обвел взглядом друзей. – Самолет такой. «Спитфайр». Я узнал его, потому что видел на картинках. – Он сложил' вместе ладони и изогнул пальцы так, что получилась готическая арка. – Вот такие крылья, – сказал он. – Ни у какого другого самолета нет крыльев такой формы.

– Так что же, вы все одновременно наблюдали одно и то же? – спросил Дэррил.

– Вероятно, да, – ответила Фрэнки. – Самолет появился как будто ниоткуда…

– Он попал в беду, – заявил Том. – Пилот пытался посадить его на аэродром, но почему-то это не получалось. Поначалу я решил, что это какой-то номер из воздушного парада ветеранов. Они иногда показывают всякие такие вещи: летают на старых самолетах, выполняют фигуры высшего пилотажа и все такое прочее.

– Он упал прямо здесь, —заявила Реган, показывая рукой на середину поля. – Вон в том месте. Чебурахнулся как раз на дом. Пилота выбросило очень удачно, но он вскочил и побежал назад к самолету. – Лицо девочки потемнело от грустных воспоминаний. – Он что-то кричал. – Она посмотрела на Фрэнки. – Ты слышала его?

– Нет.

– Что-то про детей, – Реган наморщила лоб, напряженно размышляя. – « Спасите детей. Помогите мне спасти детей». —Она оглядела всех. – Что-то в этом роде. И у него был американский акцент.

– Американский? – переспросила Фрэнки. – Ты уверена?

Реган кивнула:

– На сто процентов.

Том с сомнением покачал головой.

– «Спитфайры» – британские самолеты, – возразил он. – С какой стати пилоту быть американцем?

Реган уперлась кулаками в бока.

– Ну, не знаю, Том, – заявила она своим обычным ехидным тоном. – К сожалению, я забыла спросить об этом у раненого пилота, когда тот лежал здесь с обожженным лицом!

– Я только высказал свое мнение, – пробормотал Том. – Чего ты сразу на меня взъелась?

– А ты не задавай глупых вопросов, – отрезала она и тут же содрогнулась. – Однако наше приключение было не из приятных, правда? Не знаю, что, как и почему, но тот парень был американец. Ясно?

– Хорошо, хорошо, – покорно согласился Том, пожимая плечами. – Почему бы и нет?

Реган сверкнула на него глазами.

Крик Джека, донесшийся с некоторого удаления, прекратил их перепалку.

Пока все разговаривали и спорили, Джек побрел по полю к самому его неровному Месту, где виднелись какие-то крупные кочки и выбоины. Что-то витало над этой неровной полоской пустоши, заросшей крапивой и пижмой. Какое-то легчайшее ощущение, такое же неуловимое, как запах морского ветерка. Ощущение грусти, или утраты, или разбившихся надежд.

– Эй, идите сюда! Посмотрите, что я нашел! – крикнул он.

Все направились к нему.

Природа постаралась изо всех сил, чтобы спрятать остатки дома, но все-таки кое-где в траве, среди зарослей ежевики и полегших от дождя белых колокольчиков валялись обломки кирпичей и черепицы.

Одуванчики вскарабкались на невысокие продолговатые валы, оставшиеся на месте кирпичных стен. Растения боролись за место под солнцем. Ниже стен все заросло высокой, по грудь Дэррилу, крапивой – жгучей, неряшливой и жестокой; дождевые капли висели на ее зловредных кусачих листьях.

Все молчали.

Реган стало нехорошо.

– Так это тут упал истребитель? – тихо спросил Дэррил.

– Пожалуй, что тут, – ответил Джек.

Фрэнки посмотрела на Дэррила.

– Так что же мы все-таки видели? – спросила она. – Что тут произошло?

– Я не хочу тут больше находиться, – внезапно заявила Реган. Она повернулась и зашагала к машине.

Остальные поняли, почему она это сделала – ведь они не видели несчастного пилота, не видели, во что превратилось его лицо, не смотрели в его глаза. Так что они не осудили свою подругу.

Не говоря ни слова, Фрэнки направилась за ней.

Обратная дорога получилась невеселая. Все ехали как в воду опущенные. Каждый сидел, погруженный в свои мысли, не в состоянии хотя бы попытаться объяснить, что же с ними произошло, да и не желая этого. Кошмар? Массовый кошмар средь бела дня? Или что-нибудь другое?

Сначала они подъехали к дому Реган, огромному особняку в самой богатой части Личфорда. Вандерлиндены принадлежали к нью-йоркскому высшему обществу. Мать девочки была дипломатом высокого полета, а отец колесил по всему земному шару, вращая судьбами крупной транснациональной корпорации. Реган видела своих родителей лишь изредка, когда мать или отец ненадолго появлялись, чтобы навестить свою дочь. Девочка уже объехала десятки разных стран, но только в Личфорде почувствовала себя как дома – несмотря на то, что ее «домом» стал арендованный особняк, состоящий из двадцати восьми комнат и сада размером с Манхэттен.

Она вышла из машины, не проронив ни слова.

Дэррил высунулся из окна:

– Реган? Если хочешь, приходи ко мне завтра утром, ладно?

Она остановилась на широкой ступеньке и оглянулась. В ее глазах появилось затравленное выражение.

– Спасибо, может, и приду, – неохотно ответила она. – Пока, ребята.

Дэррил направил машину по широкому подъездному пути, усыпанному гравием, к воротам особняка, и вскоре они уже тащились на его старенькой машине к дому Фрэнки, стоявшему на высоком холме Уэллхол-парка.

– Так что же все-таки там произошло? Как вы считаете? – спросил Джек, не обращаясь ни к кому в отдельности. Ни на чей ответ он и не рассчитывал, просто ему захотелось нарушить затянувшееся угрюмое молчание – что теперь, без Реган, оказалось гораздо проще.

– У нас у всех дружно поехала на пятнадцать минут крыша, – пробормотал Том. – Может, мы съели что-нибудь?

– Может, – согласился Дэррил.

– Что-то ты это произнес без особой уверенности, – сказала Фрэнки.

– С чего мне быть уверенным? – возразил Дэррил. – Там, на летном поле, что-тослучилось. – Он посмотрел на Тома, и его глаза сверкнули за толстыми стеклами очков. – И я не думаю, что такое могло быть вызвано куском непереваренной пиццы. Вы все видели одно и то же. Вопрос возникает один: так чтоже вы все-таки видели?

– И почему, —пробормотал Джек. Он оглядел своих друзей. – Нам нужно все это обсудить.

– Только вместе с Реган, – напомнила Фрэнки. – Без нее не получится. Она находилась ближе нас всех к тому месту, где рухнул самолет. Нам придется подождать, когда она придет в себя. Когда она будет в силах говорить об этом.

– Если это когда-нибудь случится, – заметил Том. – Вы заметили, какими глазами она посмотрела на нас, когда прощалась?

– Так, значит, встречаемся завтра утром у Дэррила? – сказал Джек и посмотрел на их старшего приятеля: – Ты ведь сам предложил?

– Конечно, приходите ко мне, – ответил Дэррил, пожимая плечами. – Вот только придет ли Реган?

– Придет, обязательно придет, – заверила его Фрэнки. – Ты ведь ее знаешь. Она немного оклемается и будет не менее яростно, чем все мы, докапываться до сути.

Фрэнки оказалась права. Реган всю ночь глаз не сомкнула, но наутро ужас стал потихоньку испаряться, а вместо него на нее обрушилась лавина вопросов. Завтракая в огромной, сияющей чистотой кухне, он была молчаливой и задумчивой.

Реган сидела на одном конце длинного соснового стола, погружала ложку в мюсли и выливала опять, не поднося ко рту. Дженни Сент-Клэр, семнадцатилетняя гувернантка, которую родители Реган наняли, чтобы она присматривала в их отсутствие за их дочерью, сидела на другом конце стола и красила ногти ярко-красным лаком.

– Что с тобой сегодня? – спросила Дженни между ложками мюсли. Ложку она осторожно брала вытянутыми пальцами, чтобы не смазать лак, ведь она трудилась над своими ногтями целый час. – Что-то ты слишком спокойная и притихшая. Язык проглотила, что ли? – Она подула на ногти и помахала пальцами в воздухе, после чего критически осмотрела результат своих усилий.

– Ничего, – спокойно ответила Реган. – Теперь у меня новое правило, понимаешь? Я разговариваю только с теми людьми, у которых есть хотя бы две извилины в мозгу, чтобы они могли друг о друга тереться. – Реган не любила Дженни, и ей была отвратительна сама мысль о том, что за ней Кто-то должен присматривать, а уж тем более такая тупая калифорнийская чувиха, как Дженни Сент-Клэр.

Дженни злобно посмотрела на свою подопечную.

– Ну, с меня хватит! – заявила она. – Всему есть предел! Я увольняюсь! Ты меня, в натуре, заколебала! Я, типа, прямо сейчас позвоню твоей матери и сообщу, что я больше не могу тут работать!

И она выкатилась из кухни, задрав кверху свой изумительно загорелый носик и встряхнув гривой длинных, золотистых волос.

– Скатертью дорога! – крикнула ей вдогонку Реган. – Дай мне знать, если тебе нужны рекомендации. Я обязательно напишу. И передай маме от меня поцелуй, когда будешь с ней говорить.

Дженни грозилась взять расчет и уйти с регулярными интервалами, но пока что так и не собралась осуществить свои угрозы. Вандерлиндены слишком хорошо ей платили. Она зарабатывала вдвое больше, чем любая другая гувернантка, и понимала это. А терпеть едкий язычок Реган входило в условия договора.

Через две минуты Реган услышала, как Дженни беседует по международной линии со своим идиотом-дружком из Калифорнии.

– Она, типа, совсем меня заколебала, – услышала Реган и усмехнулась. Совсем заколебала! Отлично! – Вот ты, Брэд, скажи мне честно, разве я плохая, а? Разве я заслуживаю такого обращения, а? Не, ну ты скажи, в натуре?

«Эта тупая чувиха звонит своему дружку в два часа ночи по калифорнийскому времени и еще говорит, что я ее заколебала», – подумала Реган. Она пинком захлопнула кухонную дверь и вернулась к своим прерванным размышлениям о вчерашних событиях.

Но результатом этого стала лишь гложущая головная боль. Позже, когда надувшаяся Дженни удалилась в свою комнату, Реган кратко поговорила по телефону с Фрэнки. Они договорились встретиться у Дэррила часов в двенадцать. А Фрэнки должна будет позвонить братьям Крисмас, чтобы они тоже пришли. Может быть, если они все спокойно обсудят, к ним придет само собой какое-нибудь разумное объяснение.

«Да-а, – думала Реган, когда ехала по городу на автобусе, – а может, и не придет!»

Дэррил жил в той части Личфорда, которая некогда считалась богатой и элегантной, но теперь переживала не лучшие времена. Дом был большой и стоял поодаль от дороги. Вероятно, в свое время он выглядел весьма величественно, но теперь его кирпичные стены нуждались в ремонте, краска опадала, как осенние листья, давно забывшие о далеком лете. Раскидистые деревья изо всех сил старались спрятать этот упадок, но даже при всех их стараниях в доме все шло на убыль. Единственное, что в нем прибавлялось, это грязь, накопившаяся за полвека запустения.

Несмотря на внушительные размеры дома, в нем обитали только два человека: Дэррил, занимавший просторную комнату в мансарде под самой крышей, и его хозяйка, миссис Уилберфорс, крошечный эльф женского пола. Она обитала в маленькой конурке, спрятанной где-то в недрах дома. Джек называл эту даму эксцентричной. Том говорил, что у нее поехала крыша. Реган считала ее хитрой. Сумасшедшей, но хитрой.

Реган позвонила в дверь и стала терпеливо ждать.

Через некоторое время до ее слуха донесся мышиный шорох – шарканье маленьких ножек. Дверь чуть приотворилась.

– Спасибо, как-нибудь в другой раз, – пропищал тонкий голосок.

– Миссис Уилберфорс, это я, – сказала Реган, всматриваясь в полумрак.

– Ах! Реган, милая, заходи, заходи! – Маленькая старушка напоминала Реган куколку из витрины антикварной лавки. Куколку, слишком долго просидевшую на пыльной полке. Реган вошла в темный вестибюль, и дверь за ней быстро захлопнулась.

– А что, миссис Уилберфорс, – спросила Реган, – кто-нибудь еще из ребят уже пришел?

– О да, они все там наверху, – сообщила старушка и принялась загибать пальцы: – Джек и Том. Они прибыли раньше всех. Потом Фрэнки. Она скоро будет разбивать мужские сердца, такая красотка растет. – Хозяйка улыбнулась. – И вот теперь ты, Реган, милая моя девочка.

– Да, и теперь я, – повторила Реган с широкой ухмылкой. – Самое вкусное на десерт, правда?

Когда друзья только начали приходить в этот дом, миссис Уилберфорс относилась к ним настороженно, но постепенно она привыкла к их частым визитам в мансарду Дэррила. А со временем даже стала искренне радоваться их появлению в доме и все чаще задерживала их внизу своими разговорами.

Миссис Уилберфорс зашаркала в свой чуланчик, а Реган направилась по лестнице наверх.

Комната Дэррила находилась наверху длинного и узкого лестничного пролета. Взбираясь по лестнице, Реган вспомнила, каким странным и даже жутковатым показался ей Дэррил в первый день их знакомства. Теперь она уже больше не считала его жутковатым. Необычным – это уж точно, забавным – тоже, но не жутковатым. А еще этот парень столько всего знал интересного, что голова кружилась! Плюс ко всему он был единственным, с кем они могли беседовать про всякие загадочные вещи, – которые иногда с ними случались. Настолько загадочные, что миссис Тинкер просто назвала бы их чепухой, которой не существует на свете. Конечно, он не всегда находил ответы, но во всяком случае всегда выслушивал ребят; по крайней мере верил им и всерьез принимал их слова.

Так что если Кто-то и был в состоянии помочь им разобраться во вчерашних странных галлюцинациях, то именно Дэррил, и только он.

Реган услышала жужжанье голосов и распахнула дверь.

Дэррил восседал за своим столом в залитом солнцем алькове, а остальные – Джек, Том и Фрэнки – устроились вокруг него на кожаных подушках.

Реган решительно захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней спиной.

– Ладно, – заявила она. – У меня есть только один вопрос, ребята. – Она тяжело вздохнула. – Что за чертовщина произошла вчера с нами на аэродроме?

Глава IV
ТЕОРИЯ ПСИХИЧЕСКОГО ПЯТНА

Комната Дэррила представляла собой нечто среднее между лавкой старьевщика, музеем и пещерой Аладдина. Ее обширное пространство было почти целиком завалено самым разнообразным хламом: от выброшенной мебели, которую Дэррил иногда реставрировал ради заработка, до стопок компьютерных распечаток со схемами движения астральных тел, пачек старых книг и журналов, каких-то странных механизмов и приборов.

Компьютер Дэррила стоял в алькове, на столе, но был почти не виден под грудой бумаг. Друзья никогда не видели его выключенным. Казалось, у Дэррила всегда кипела работа над какой-нибудь умопомрачительной программой.

– Ну как ты, пришла в себя? – спросил Дэррил, когда девочка пробиралась по заваленному хламом полу в его альков.

– Все нормально, – ответила Реган, плюхаясь на одну из подушек, которые Дэррил завел специально для своих юных друзей. – Я сумела расщекотать калифорнийскую чувиху до бешенства! – Она усмехнулась. – Так что день начался удачно. – Все друзья знали, кто такая эта калифорнийская чувиха, тупая корова и прочая и прочая.

Дэррил восседал на маленьком вращающемся стуле и больше обычного напоминал аиста или цаплю.

– Итак, – начал Джек, – появились у кого-нибудь из вас светлые идеи насчет вчерашнего?

Последовало короткое молчание.

– Я знаю одну теорию, которая может нам подойти, – произнес наконец Дэррил. Он наклонился вперед, зажав ладони между костлявых коленей, и обвел ребят яркими, как у птицы, глазами из-под массивных очков. – Она называется «Теория психического пятна».

– Психическое пятно? – удивился Том. – А как от него избавляются? – Он ухмыльнулся: – Пятновыводителем, таким специальным, для психики?

Дэррил почесал свой похожий на клюв нос.

– Не совсем, – ответил он. – Суть этой теории заключается вот в чем: вибрации или эхо какого-нибудь поразительного или катастрофического происшествия могут просто повторяться, повторяться и повторяться, вновь и вновь… возможно, до бесконечности.

– Эхо, которое просто звучит, звучит и звучит, – пробормотал Джек. – Да, я понимаю. – Он поднял глаза на Дэррила. – Так ты считаешь, что эта катастрофа произошла в действительности – много лет назад – возможно, в годы войны – и то, что мы увидели, было… хм… вроде как повторным воспроизведением записи?

– Вот это круто! – воскликнула американка. – Ты имеешь в виду, что это вроде как какое-то кошмарное видео, да? Ты так это объясняешь?

– Именно, – подтвердил Дэррил. – Представь все это в виде кольцевой видеозаписи, которая прокручивается вновь и вновь, повторяя одно и то же событие.

– Но если это действительно так, – нерешительно возразила Фрэнки, – тогда почему же до сих пор никто не видел этого летчика?

– Откуда мы знаем, что никтоне видел? – вмешался Том.

Реган повернулась к нему:

– Тогда это стало бы известно так или иначе. Пошли бы слухи. Вроде того, что там водятся призраки, нехорошее место и все такое прочее. Если бы на этом аэродроме и в самом деле повторялась такая картина, про нее обязательно стали бы рассказывать. Ведь люди очень любят всякие жуткие истории про привидения и монстров. А уж аэродром с привидениями – это полный отпад! Он моментально превратился бы в местный аттракцион.

– Я думаю, что Реган тут во многом права, – согласился Дэррил. – Я тут долго бродил по Сети и обнаружил несколько сайтов, рассказывающих о появлении призраков, привидений и тому подобных вещей, но аэропорт «Личфорд-Грин» не упомянут там ни разу.

– Так, – задумчиво протянул Джек. – Тогда напрашивается вывод, что эту катастрофу мало кто видел, кроме нас.

– Совершенно верно, – согласился Дэррил. – И это означает, что такое воспроизведение давней катастрофы скорее всего могло быть чем-то вызвано, спровоцировано, каким-то специфическим явлением или происшествием. Что-то послужило для него толчком. Я не хочу утверждать, что это было единственное

V 36,

повторное воспроизведение той катастрофы, но, по-моему, мы можем смело предположить, что оно случается очень редко.

– И это очень хорошо, – пробормотала Реган, зябко поежившись. – От такого зрелища запросто может поехать крыша… – Ее голос оборвался. Окровавленное, обожженное лицо пилота внезапно возникло перед ее мысленным взором. Впечатление было еще слишком свежим, чтобы она могла легко с ним справиться: оно осталось в ее сознании болезненной, кровоточащей ссадиной.

Фрэнки накрыла своей ладонью руку подруги.

– Ничего, все нормально, – успокоила ее Реган. – Бедный летчик! Как его покорежило взрывом! – Она нахмурилась и уставилась в пол. – Вероятней всего, он умер, да?

– И очень давно, – напомнила ей Фрэнки.

– Ребята, я не знаю, как вы, – заявила Реган, – но если только Дэррил прав и эта катастрофа там случилась в действительности, мне бы хотелось точно выяснить, как и когда она произошла и что стало с тем несчастным пилотом.

– И как получилось, что на британском истребителе летал американец, – добавила Фрэнки.

– Да, правильно. И это тоже.

– Часть исследований я беру на себя и попытаюсь выяснить, когда это могло произойти, – сказал Дэррил. – Ближайший от нас действующий аэродром расположен в Галлейфорде. Там есть несколько самолетов-ветеранов: пара «Харрикенов» и «Мустангов» и один бомбардировщик «Бленхейм». А еще один исправный «Спитфайр». Он до сих пор участвует в воздушных шоу и парадах. Я уже отправил по электронной почте послание своему приятелю, который там работает. – Дэррил улыбнулся: – Только, конечно, не объяснил ему причину своего любопытства – у Питера не самое раскрепощенное сознание, и он просто не понял бы меня.

Так вот он сказал, что с конца войны, по его сведениям, в районе Личфорда не разбивался ни один «Спитфайр». – Он оглядел четверку юных историков. – Отсюда следует вывод: ваш «Спитфайр» рухнул на фермерский дом в годы войны.

– Или еще раньше, – предположила американка.

– Я так не думаю, – возразил Том. – Первые «Спитфайры» поступили на вооружение Королевских ВВС осенью 1938 года. Война была объявлена третьего сентября 1939 года. – Он лукаво взглянул на Реган.

– Если быть точным, в одиннадцать часов пятнадцать минут утра. По радио. Премьер-министром. – Он не смог удержаться, чтобы напоследок не блеснуть эрудицией: – Которого звали Невилл Чемберлен.

– Ну, разве я не говорила, что ты настоящий книжный червь? – засмеялась Реган.

С того самого дня, когда миссис Тинкер дала им задание на лето, Том прочел массу книг про Вторую мировую войну. Эта тема обладала для него странной притягательностью. Военные события были сравнительно недавними и очень живо отзывались в его воображении. Порой они представали настолько близко и зримо, что Тому казалось – достаточно протянуть руку, и дотронешься до какого-нибудь солдата. Только он не говорил об этом никому, и уж тем более этой вредине Реган. Ему казалось, что ехидная американка тотчас же поднимет его на смех. И был, вероятно, прав.

Теперь же он был доволен тем, что ему выдалась возможность похвастаться своими познаниями.

– И вот еще что, – добавил он. – Маловероятно, чтобы истребитель рухнул до начала войны. Иначе это тоже стало бы поводом для сенсации. Скорее всего, это произошло во время войны.

– Ты думаешь, что его сбили? – спросил Джек. – Хотя точно. За ним тянулся шлейф дыма, так что, вероятно, он получил повреждение в бою.

Том кивнул.

– Может, он вступил в поединок с вражескими самолетами, – согласился он. – А потом сумел довести свой истребитель сюда, но… – И он сделал рукой резкий жест, направленный вниз, и воткнулся пальцами в пол. – Бумммсс!

– Бедный парень, – вздохнула Реган и тут же озабоченно нахмурила лоб. – Я ведь уже говорила, что он кричал что-то про детей: «Помогите мне спасти детей». – Она тряхнула головой. – Каких еще детей?

У всех тут же возник перед глазами фермерский дом, стоящий среди неестественной грозовой тьмы, обрушившейся на него среди бела дня. Сверкающие вокруг молнии. Громовые раскаты. Хлещущий дождь. «Спитфайр», воткнувшийся в землю носом. Огненный шар после оглушительного взрыва.

Неожиданно Реган почувствовала, как к горлу подступил большой комок. Она с трудом сглотнула и оглядела своих друзей.

– В том доме находились дети, – заявила она, настолько уверенная в своих словах, словно видела в окнах лица этих детей. – В доме находилось несколько малышей. И он взлетел на воздух. – Она содрогнулась и перешла на хриплый шепот: – Вероятно, именно поэтому он так отчаянно стремился туда вернуться. Он пытался их спасти. – Она взглянула на Дэррила. – Как ты считаешь, они смогли выбраться оттуда до взрыва?

Дэррил нахмурился и ничего не ответил.

– Нет, не смогли, – сказал вместо него Джек. Он вспомнил ощущение печали и утраты, которое витало над мрачными руинами взорванного дома. – Нет, не думаю, что им это удалось.