Текст книги "Королевская стерва (СИ)"

Автор книги: Алла Матюлина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Глава 28

В себя прихожу рывком. И первым делом прислушиваюсь к себе. Очень болит шея, а еще мучает жажда. Внизу вроде бы не саднит, но ощущения все равно донельзя мерзкие. Хочется немедленно пойти в ванную и смыть с себя последние воспоминания. Хочется навсегда забыть о потных руках пирата, трогающих мое тело. Собравшись с силами, открываю глаза. И оглядываюсь вокруг. Мои покои. Это уже хорошо. Шторы плотно задернуты, какое время суток понять не удается. А у моей кровати…Леонард. Он спит в кресле, но даже во сне его лоб пересекает тревожная складка. На щеках неопрятная щетина, а в волосах…Что это? Седина? Но не это бросается мне в глаза первым делом. А свежий шрам, который тянется от скулы до рта. Боги…Что произошло? Сколько я была без сознания? В порядке ли Аделина? И где они? Рой вопросов застревает в горле, побуждая к действиям.

– Что…Что…

– Айлин, – его высочество мигом распахивает серые глаза. В них плещется беспокойство, испуг и что-то еще. Не могу понять. Нет сил. – Воды?

Я пью так жадно, как будто это самый прекрасный напиток в мире. Хотя, сейчас, так оно и есть. Прочищаю горло и спрашиваю то, что приходит в голову первым.

– Адель? – Собственный голос кажется чужим. Нет, у главной королевской стервы он совсем другой – четкий и уверенный в себе. А это – писк котенка…

– Она в порядке. Благодаря тебе. Малышка спала, когда ее нашли. А нашли только при помощи твоей помощницы.

Отлично! Манара тоже жива. Часть меня облегченно вздыхает. Чтобы сжаться в предчувствии беды, когда лицо наследника делается серьезным и собранным. Что он сейчас скажет? То ему противно иметь со мной дело после того, что произошло? Я и сама чувствую себя грязной. Пусть уходит. Я не собираюсь его винить.

– Айлин, они не успели. Тебя никто не тронул, – с души словно падает камень, и я сразу же ощущаю себя другим человеком. Мне уже не хочется залезть в ванну и жестко тереть свою кожу мочалкой до красноты. Хотя, от пенной ванной я бы не отказалась. Но это потом. Что произошло? И почему кронпринц теперь – такой?

– Всю дорогу до места, где должна была состояться встреча с представителями Донерии, я чувствовал необоснованную тревогу. Ты не знаешь, но когда мы с тобой уезжали в замок Кастерли, Адель не находилась во дворце. Да-да, ты не ослышалась. Она была у Мелиссы. Помнишь ее? Моя интуиция давно мне подсказывала, что есть место заговору. Но откуда дует ветер – я все же не мог понять. Взять к примеру, то мое ранение, когда ты меня нашла в саду. Я ведь не полный идиот, чтобы лезть на рожон. И к дяде поехал именно по этой причине, нужно было с ним обсудить сложившуюся ситуацию. Вот только пазл никак не складывался. А стоило мне выехать за пределы Леории, я просто развернул коня в обратную сторону. Не знаю, интуиция сработала, или боги вмешались. Но когда я увидел, что у дверей твоих апартаментов нет охраны – то сразу же схватился за меч. Как оказалось – вовремя. Айлин, когда я зашел туда и увидел, что тот ублюдок собирается сделать – я просто обезумел. Веришь?

Я смотрю на кронпринца и не знаю, что сказать. Спасибо, что спас мою честь? Не думаю, что он ждет благодарностей. Мне жаль, что твое прекрасное мужественное лицо теперь изуродовано? Но это тоже будет не верно, потому, что не смотря на дефект, он по-прежнему для меня желанен.

– Твое лицо…

– Мелкая царапина, заживет – отмахнулся наследник. Врет. Врет, как дышит. И сразу же меняет неприятную мне тему.– Помощница твоя в порядке. Практически. Ребра сломаны и нога одна. Ты и ей спасла жизнь. Но знаешь, – любовник ласково проводит по моим волосам, – рядом с окном я с тобой стоять не буду. С тобой всего можно ожидать.

Шутка была смешной. Мужчина, одолевший троих вооруженных пиратов утверждает,  что боится быть возле окна рядом со мной. Вот только, почему вместо того, чтобы засмеяться, по щекам текут слезы?

– Айлин…девочка моя, – Леонард собирает влагу руками и что-то говорит. Я пытаюсь сказать, что это все ошибка и я не плачу. И вообще, ему кажется. Я не такая! Стервы не рыдают взахлеб.  Но вместо этого, из груди поднимается удушливый ком рыданий и прорывается помимо моего желания. – Все в порядке…Все хорошо…Я рядом.

А потом я снова проваливаюсь в забытье.

В следующий раз я прихожу в сознание ровно в том момент, когда меня осматривает лекарь. Доктор Крейг, кажется? Сначала я не могу понять, почему чьи-то руки задирают мою рубашку и протестующе мычу. Но слова пожило мужчины быстро меня успокаивают, и я смиренно расслабляюсь.

– Госпожа баронесса, я не сделаю Вам ничего плохого. Или Вы думаете, будто его высочество оставит Вас наедине с проходимцем? Тем более, думаю, Вы хотите узнать с каком состоянии находится Ваш организм?

– И в каком он состоянии? – На этот раз голос звучит в разы уверенней, а от былой истерики не слышно и следа.

– В стабильном. Из-за, – лекарь заминается, – сдавливания Вашей шеи, в мозг какое-то время не поступал кислород. Поэтому шесть дней Вы были без сознания. Лео сказал, что вчера Вы приходили в себя, но когда я сюда пришел, Вы снова заснули…– Шесть дней! Подумать только! – Сейчас, когда Вы в сознании, я могу с уверенностью констатировать, что угроза миновала. А еще, я изучил Вашу кровь, – доктор выдерживает неловкую паузу и спрашивает, будто перед прыжком в воду, – Вы можете быть беременны?

Вопрос лекаря заставляет меня почувствовать, как в душе расцветает новое, неизведанное прежде чувство. Ребенок? У меня будет ребенок? Лавина нежности поднимается откуда-то изнутри, заставляя забыть обо всех ужасах случившегося. Какие пираты, какое нападение, если здесь такое! У меня не возникает и мысли, о том, что это неуместно или преждевременно. Я справлюсь! Я смогу! Я дам столько заботы этому маленькому существу, сколько только нужно будет! И пусть для всех остальных я так и останусь стервой, но не для этого комочка, который уже внутри меня! Главное, чтобы с ним все было в порядке. С ним же все хорошо?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Нет, я не могу быть беременной, – вопреки ожиданиям лекаря, я все-таки отвечаю на поставленный вопрос не так, как он полагает.

– Хм, – мужчина мне не верит и это не удивительно. Но, благо,  в душу не лезет, – Ладно. Но знайте, если бы Вы все-таки были в положении, то я бы сказал, что с плодом все в полном порядке. – С этими словами Крейг подхватывает свой чемоданчик и откланивается.

– Спасибо, доктор. За все!

Я лежу на кровати и глупо улыбаюсь в потолок. Я всегда полагала, что рожу ребенка, тщательно взвесив все за и против. Выберу подходящую в моем понимании кандидатуру, а потом, получив желаемое, кану в небытие. Я думала, что это случится в конце моей карьеры, когда уже постигну все доступные удовольствия. Но сейчас…сейчас, я думаю совершенно иначе. Что мне мешает все это испытать с ребенком? Впервые в жизни мне хочется кричать всем и каждому о своем счастье. Но я не делаю этого. Во-первых, слишком рано, а во-вторых…Сначала нужно поговорить с Леонардом. Как он к этому отнесется? Он ведь любит свою дочь! И то, что у Аделины будет брат или сестра – должно его только обрадовать! В голове крутится идиллистическая картина, в которой мы проводим время все вместе – я, Леонард, наш ребенок и Адель. Я даже готова согласится на эти бессмысленные походы на природу, если того захочет кропринц. Боги…У нас будет малыш!

Еще какое-то время я позволяю себе насладиться мечтами о будущем, а потом до меня доходит очевидное. Кто-то, устроивший это нападение, мог все испортить. Он мог лишить жизни не только меня, но и Аделину и моего будущего ребенка. И я не позволю оставить это безнаказанным! Я выясню, кто в этом замешан и отомщу! Никто не в праве поднимать руку на моего…нашего малыша, – рука в защитном жесте опускается на живот. –  Да, я знаю, что еще слишком рано. Еще нужно выносить, выстрадать родовую боль. Но я донесу всем недоброжелателям, что такого больше не должно повториться!

Собравшись с силами, я поднимаюсь с кровати. Поначалу у меня идет кругом голова, к тому же ощутимо мутит. Но я не даю своему недомоганию сбить с себя боевой настрой. Напротив, устойчиво упираюсь ногами на пол, и делаю несколько шагов. Собственная походка кажется неуклюжей и нерасторопной. Сил на то, чтобы сменить гардероб –  нет. Вместо этого, я накидываю халат и удобные домашние туфли. Прохожу мимо зеркала, а потом, замешкавшись, возвращаюсь обратно. Синие круги под глазами, колтун на голове…Но главное, другое. Моя шея. Красный отек еще не спал и привлекает ненужное внимание. Поэтому я прячу горло за широким отворотом халата и двигаюсь дальше. Я должна!  Я обязана узнать, кто в этом замешан и посмотреть ему прямо в глаза! Приступ головокружения накатывает так внезапно, что я оседаю на пол. А помешкав пару минут – поднимаюсь вновь. Мой путь лежит к коридору, туда – где наверняка есть кто-то живой и имеющий информацию о нападении. По пути мой взгляд падает на шкаф. Идея о том, чтобы взять с собой подаренный наследником кинжал кажется абсурдной. Но вопреки здравому смыслу, я все равно кладу в карман драгоценнее оружие. Оно приятно оттягивает мне карман, заставляя почувствовать, что я в безопасности, и мне ничего не угрожает. Открываю дверь и удивленно замираю. Здесь, что, собрались все гвардейцы дворца?

– Кто все это устроил? – Какой-то парень, из тех, кто помоложе понимает меня неверно и с гордостью отвечает:

– Его высочество Леонард Второй! – Это я и сама догадалась. Тогда на выручку приходит другой. Мужчина в летах, из тех, кто понимает ситуацию с полуслова. Его голос бесцветный, а слова беспощадны:

– Бывшая королевская сплетница. Виконтесса Светолика Совинни.

В моих глазах темнеет. Предательница! Да и я хороша, доверилась «коллеге»! Решила, раз мы с ней на одном положении, то мне ничего не грозит с ее стороны. Ощущаю на языке горечь. Горечь очередного разочарования в человеке. Почему? Почему в мире столько людей, готовых кинуть нож в спину при любом удобном случае? Да, я не ангел. Отнюдь. Я – еще та стерва. Но есть одно большое «Но»! Все мои действия прозрачны. Я говорю нелицеприятную правду о человеке в глаза, а своих «жертв» выбираю по своему усмотрению. Я могу напасть первой, но о своем нападении сообщу, заранее бросив перчатку! Желание встретиться тет-а-тет со сплетницей стало еще сильнее, и я прохожу несколько метров вперед. Туда, где живет, а точнее жила, моя бывшая приятельница. Толкаю дверь ее апартаментов и обследую глазами ее комнаты. Пустота. Девственная и мрачная. Нет ни валяющихся повсюду свитков, ни хаотично разбросанных  бумаг. Знала ли я эту женщину в действительности? Захлопываю дверь обратно. Здесь мне больше делать нечего. Охранники кронпринца напряженно провожают мою фигуру глазами. Не нравится то, что я разгуливаю по дворцу в халате и тапочках? Но я и не собираюсь спрашивать их разрешения. Вместо этого, я двигаюсь вперед. Мой путь лежит вниз по лестнице, до самой королевской темницы…

Каждый шаг по лестнице причиняет дискомфорт. И дело даже не в придворных, которые слоняются вокруг. Они беззастенчиво пялятся на мой небрежный наряд, тыкают своими пальцами в меня, искренне веря, в то, что я этого не замечаю. Пускай. Как только я окончательно встану на ноги – все им припомню. Лица каждого из тех, кто презрительно кривится при моем появлении – навсегда отпечатываются в моей памяти. Но сейчас…Сейчас мне нужны не они. Светолика – змея из тех, кто пригрелся на груди, а в трудный момент нападает на тебя в стремительном броске. У меня нет ни заготовленной речи, ни плана мести. Но ничто мне не помешает вершить правосудие. Если бы еще не накатывали эти позорные приступы слабости! И вот, когда я готова встретиться лицом с полом в позорном приступе слабости, кто-то подхватывает меня под руки. Хвала богам!

– Генерал Ортис Меневрэс? – Узнавание приносит уйму эмоций. Удивление, настороженность, радость от встречи. А то, что на этот раз военный при форме, в отличие от приема у герцогов Аманских, еще и породило вопросы.

– Баронесса Монтгомери, рад Вас снова видеть.

– Что привело Вас во дворец, – я все еще пыталась следовать этикету, хотя в глазах то и дело мелькали серые мушки.

– Долг – не больше, ни меньше. Куда Вас сопроводить? Выглядите бледной, Вам нужно срочно прилечь,  – Помощь мужчины была весьма кстати, и я не собиралась ею пренебрегать.

– Вниз, в мои покои.

С поддержкой генерала, дело пошло на лад гораздо быстрее. И уже скоро мы оказались на первом этаже.

– Куда теперь?

– Дальше вниз.

– Госпожа, Вы уверены? – В тоне мужчины угадывалось сомнение, и это неудивительно. Но я не могу позволить, чтобы вопреки моим желаниям, военный взял меня на руки и насильно отнес отдыхать. Нет, не отдыхать я сейчас хочу. А поквитаться с одной особой.

– Конечно, я уверена, уважаемый.

Наконец, ноги ступили на нулевой этаж королевского дворца. Легкие домашние туфли позволяли ощутить, насколько холоден бетонный пол, а сырость подземелья заставляла сильнее кутаться в халат.

– Госпожа баронесса, но это же…

– Казематы? Да. И я очень благодарна Вам за помощь.

Генерал Ортис Меневрэс лишь неверяще тряхнул сединой и коротко, по-военному откланялся.

– Вот стерва! – В его голосе сквозило искреннее восхищение, что вызвало на моих губах измученную улыбку. Да, генерал как следует запомнил тот урок, на приеме у герцогов Аманских. В адрес стерв всегда говорят «вот стерва», про прелестниц – «ай да прелестница, а со сплетницами используют «ох и сплетница». Кстати, про последних. Где же камера моей хорошей знакомой? Моему разочарованию не было предела, когда я поняла, что Светолика находится в изолированной закрытой камере. А то, что эту самую камеру охраняло с десяток королевских гвардейцев – было мне вовсе не на руку.

– Госпожа Баронесса, Вам сюда нельзя, – навстречу мне делает шаг один из охранников, но меня его причитания не шибко интересуют.

– Да пускай заходит. – Неожиданно, в разговор вступает новое действующее лицо. Точно, это ведь королевский палач! – Все равно там решетки. Ничего эта гадина не сделает баронессе.

– Но ведь его высочество сказал…

Препирания гвардейца и палача все еще доносятся до моих ушей, в то время, как я делаю шаг вперед. Не знаю, кто нарушил приказ кронпринца, но я ему благодарна. Перед моими глазами встает мутная пелена, когда я встречаюсь взглядом с этой женщиной. Лицо Светолики больше похоже на маску, ведь глаза, полные жизни раньше – кажутся выцветшими и пустыми. Как же она постарела за эту неделю! Сейчас ей нельзя дать и меньше пятидесяти.

– Пришла позлорадствовать, коллега?

Надрывный голос виконтессы помогает очнуться от внезапного ступора.

– Пришла посмотреть тебе в глаза.

– Посмотрела? – Безжизненный тон предательницы лишний раз напоминает о том, что ей безразлично. Безразлично, что о ней думают, безразлично, что с ней сделают, и безразлично, что случилось бы с моим ребенком.

– Почему, Светолика?

Мой голос эхом раздается в пустой камере, вызывая по комнате, разделенной решеткой на две части, с десяток «почему».

– Потому что я не Светолика. Потому, что не сплетница. Я даже не подданная Адании. Но ты и сама могла бы это узнать у своего любовника, если бы захотела. Хотя, вряд ли бы он тебе сказал, как именно меня пытали ради этих сведений. Ведь такое не говорят своим фавориткам, верно?

Теперь, когда мы отбросили условности, было на порядок легче общаться. По крайней мере, до меня начал доходить размах этого заговора.

– Значит ты шпионка?

Вопрос не нуждался в ответе. Но я продолжила.

– Ты долго вживалась в роль.

– Да, и за это поплатилась. Хочешь, верь, а хочешь –нет, но я привыкла к этому месту. Я забыла о том, что мой дом – Донерия, и я не должна относиться ко всему этому серьезно. Ты не знаешь, но придумать правдоподобную легенду для сплетницы – не проблема. И вот я здесь. Но ненадолго. – Ее губы кривятся в изможденной улыбке, а до меня доходит смысл сказанных ею слов.

– Ненадолго?

– До моей казни осталось совсем не много. Что бы ты выбрала, баронесса, повешение или отрубание головы?

Я понимаю, что сплетница намеренно пытается меня задеть. Но, на удивление,  чувств, чтобы испытывать к ней и дальше ненависть – больше не остается. Моя гибель и похищение юной принцессы – были всего лишь ее работой. Но и сострадания к ней тоже нет.

– У тебя хотя бы он есть. Выбор, – намекаю на то, что у меня его не было, когда в мои апартаменты ворвалось трое головорезов. И поворачиваюсь к заключенной спиной. Мне здесь больше нечего делать.

– У тебя он тоже есть. Ребенок. Ты правда думаешь, что наследник позволит тебе остаться с ним? Позволит растить тебе его, наравне с собой? Ему надо мирное соглашение с Донерией. Ему нужна свадьба. Ему нужна принцесса.

На секунду, земля уходит из-под ног. Почему так жарко? Ведь стоило мне сюда спуститься, как холод сковал мое тело. Или все дело в словах сплетницы? Как она поняла? Что за абсурдные вопросы лезут в голову, она ведь шпионка! Ее на это натаскивали! Замечать, анализировать и делать выводы! Вот только, что она сделает с этой информацией? Может ли растрепать кому-то? И главный вопрос: может ли сказанное ею быть правдой?

– А знаешь, у меня есть для тебя подарок. – Мне не нужно зеркало, чтобы понять, что маска безразличия легко впилась в мое лицо. Да и тон мой слегка прохладный и безучастный, как и следует истинной стерве. – Занятная вещица, не так ли?

С этими словами я достаю из кармана подаренный кронпринцем кинжал и любуюсь им при свете факелов. Оружие приковывает взгляд предательницы и зарождает в моей груди исконно вечный вопрос: «а правильно ли я все делаю»? Нет, нет места сомнениям. Выбор сделан и предрешен. С вызовом устремив взгляд на бывшую приятельницу, я делаю назад несколько шагов к двери. Тук-Тук. Дверь открывается, а я приседаю на корточки и бросаю оружие по полу.

– Распорядись им с умом. – Кинжал попадает прямо под ноги той, чье настоящее имя я уже никогда не узнаю. А перед моим лицом закрывается тяжелая дверь. Но перед этим – я успеваю увидеть, как женщина хватается за рукоять и с силой полощет себя по венам.

Меня мутит, а в темнице начинается ажиотаж. Кто-то вновь открывает тяжелую дверь, а кто-то отдает резкие приказы. Что сейчас будет? Меня посадят за решетку? Но никому нет дела до королевской сплетницы. Слышится громкий крик: «Лекаря сюда, она умирает», но слова до меня доходят как через заслон воды. Ноги сами несут меня скорее отсюда. Не стоило уходить с покоев. Нужно было остаться там, где кронпринц – заботливый и внимательный к моим прихотям, а не тот, кто мог бы забрать моего ребенка. «Может ли это быть правдой?» – слова стучат набатом в моей голове, пока я делаю шаг за шагом по лестнице. «Я не могу допустить даже подобную вероятность» – от собственных мыслей становится еще тоскливей, сердце обливается кровью, а душа беззвучно кричит. Но голова…Непреложная истина в голове упрямо твердит: « Никому нельзя доверять окончательно и бесповоротно».

Наконец, я оказываюсь прямо у двери своих покоев. Охранники многозначительно осматривают меня с ног до головы, но никто не осмеливается задавать ненужных вопросов. С силой захлопываю дверь и в измождении валюсь на диван. Сил на то, чтобы копаться в произошедшем -больше нет. Увы, одиночество мое длится не долго, и уже через несколько минут, открывается дверь и на проеме двери появляется наследник. Лицо его выражает всю гамму эмоций: от чувства горечи до необузданной ярости.

– Айлин, почему?

Вопрос кронпринца не застает меня врасплох. Но выражение его лица – кажется чужим. Что теперь? Он меня презирает? Впервые в жизни мне хочется начать оправдываться, как маленькой. Это ради – него, малыша. Да, ты не ослышался, у нас будет ребенок! И я не могу допустить, чтобы ты его у меня забрал. Даже если вероятность этого – мизерная. Вдруг ты решишь, что мама-стерва не лучший вариант? Но вместо этого, я лишь и дальше держку марку, оправдывая свое звание.

– А почему нет?

Его высочество не делает и шага в мою сторону. Но мне хочется спрятаться. Мне страшнее, даже чем когда сюда ворвались пираты. Но я давлю это чувство в зародыше, когда глаза мужчины гневно сужаются.

– А если бы она воспользовалась кинжалом, как оружием? Что бы ты сказала – тогда? Если бы я – был первым, кто туда зашел? И бросок пришелся бы мне прямо в сердце?

Я хочу соврать, сказать что-то наподобие «ну и что», но язык не поворачивается. Нет, я не могу. Просто не могу. Он точно услышит в голосе фальшь. А я не могу этого допустить. Позволить ему копаться в своих мыслях и страхах. Возможно, я и дала промах со сплетницей, но это не отменяет того факта, чего меня может лишить этот влиятельный мужчина. Поэтому я просто молчу. Но порой, и молчание может быть красноречивей всяких слов.

– Знаешь, я терпел твои выходки. Мирился с твоей дерзостью, граничащей с грубостью. Я видел другие твои достоинства, поэтому позволял тебе быть той, кем ты являешься. Но сейчас…Сейчас ты меня опозорила. Унизила тем, что показала всем и каждому, что я не могу совладать не только с предательницей, но и с собственной любовницей. Я разочарован.

С этими словами, Леонард Крайзер Второй, по совместительству мой бывший любовник, отворачивается к выходу. Но перед тем, как ступить из моих апартаментов, он произносит в пустоту одну фразу. И  при этом, даже не поворачивает в мою сторону голову:

– Что бы ты знала, Светолике Совинни не суждено было дожить до своей казни.

Хлоп! И я остаюсь один на один со своей совестью. Надо же, а ведь до этого момента я даже не подозревала, что таковая имеется. Я знаю, что принц прав. По всем пунктам. Но вдруг? Вдруг предательница права? Нет, на кону стоит слишком многое, чтобы рисковать. Я машу головой в попытке забыть, навсегда вычеркнуть из головы эти воспоминания. Пусть в мыслях останутся только я и малыш! И лишь спустя несколько часов понимаю, что ничего у меня не выходит.