Текст книги "Ночной дозор (сборник)"

Автор книги: Алистер Макнейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)

– Я тогда работал в КГБ – был в Риме военным атташе. Давно, десять лет тому назад.

– Скучаете по России?

– Скучаю по зиме. – Колчинский улыбнулся, потом посмотрел задумчиво на проезжающие машины. – Раз в год я стараюсь вырваться на родину, чтобы повидаться с семьей, с друзьями. И только тогда ощущаю, как соскучился по России. Закончу службу в ЮНАКО, обязательно вернусь домой, обязательно.

– И тогда будете скучать по Западу, – подмигнул ему Палуцци.

– Это правда. Вы бывали когда-нибудь в России?

– Нет, не довелось, – ответил Палуцци извиняющимся тоном. – Но моя жена, Клаудина, несколько раз там бывала. По ее словам, это замечательная страна, очень красивая. Я, конечно, хотел бы тоже там побывать. Но вот вопрос – как выкроить время?

Они проехали мимо церкви Святого Марка, одной из старейших в Риме, и двинулись дальше – по проспекту Витторио Эмануэля, по обе стороны которого возвышались великолепные особняки, построенные в стиле барокко и ренессанса, и остановились напротив величественной церкви Сант Андреа делла Балле. Колчинский проверил свой пистолет, положил его обратно в карман куртки и вышел вместе с Палуцци из машины.

Они перешли улицу, и майор показал на церковь, виднеющуюся за театром Валле. Это и была Сант Иво. Оглянувшись, они озабоченно подумали об одном и том же: место многолюдное и потому очень подходит для западни. Если окажется, что здесь засада, они даже не смогут как следует отстреливаться, боясь, что нечаянно попадут в прохожих. Колчинский на минуту задержался у кондитерского магазина, всматриваясь в витрину, как в зеркало, чтобы разглядеть, что происходит на дороге позади него. Ничего подозрительного он не заметил и дал знак Палуцци двигаться дальше, хотя от «Красных бригад» можно было ожидать все что угодно. Если они ставили цель уничтожить кого-то из представителей властей, которых люто ненавидели, то не задумываясь шли на убийство невинных людей. Сергею уже не раз приходилось видеть такое.

Внезапно раздавшаяся пулеметная очередь разнесла вдребезги витрину кондитерской. Стреляли из черного «мерседеса». Колчинский упал на землю, а когда приподнял голову, то увидел женщину средних лет, распростертую на тротуаре перед окном. Она была мертва, белая блузка залита кровью. Улица враз опустела: испуганные прохожие в панике разбежались. Колчинский подполз к Палуцци, который скрючился за серебристым «БМВ», не выпуская из рук «беретту».

– На сантиметр промазал, не больше, – прошептал Палуцци. – Не заметили, кто стрелял?

Колчинский огорченно покачал головой.

Томазо Франча, сидевший в черном «мерседесе», поравнялся с серебристым «БМВ» и подмигнул Карло, который находился на заднем сиденье. Они улыбнулись друг другу. Карло погладил пальцем спусковой крючок своего пистолета-пулемета «узи» и пробормотал:

– Никуда не денутся. Нам торопиться некуда.

* * *

Грэхем, проводив Колчинского и Палуцци до госпитальной стоянки для машин, взял такси и пообещал шоферу щедрое вознаграждение, если тому удастся незаметно «сесть на хвост» «альфа-ромео» майора. Водитель подмигнул Грэхему, как взволнованный школьник, и поднял большой палец в знак того, что ему нравится это предложение. Они бросились в погоню за «альфа-ромео». Неожиданно раздался визг тормозов. Это шофер резко затормозил, чтобы не врезаться в «фиат-типо», который остановился за черным «мерседесом». Шофер не мог подать назад, потому что за ним уже выстроился длинный хвост машин, и он сильно перепугался.

Грэхем выскочил с заднего сиденья, рывком открыл переднюю дверцу и выбросил шофера на дорогу. Потом быстро сел за руль. Майку удалось извернуться, объехать «фиат» и со всего размаху таранить «мерседес». В момент столкновения Томазо ударился о руль. Мотор его машины заглох. Грэхем снова направил такси в «мерседес». Томазо, который пытался завести машину, ругался от злости. Наконец мотор «мерседеса» завелся, машина заскрипела шинами об асфальт и двинулась в сторону моста Витторио Эмануэля. Грэхем бросился в погоню. Карло обрушил на такси пулеметную очередь. Пули пробили ветровое стекло, но Грэхем успел нагнуться. Карло снова выпустил очередь, прострелив передние шины такси, оно потеряло управление и врезалось в бок стоявшему автомобилю. Грэхем ударился головой о руль и сразу почувствовал, что рана под повязкой закровоточила. Он отстегнул ремень и потянулся, чтобы открыть дверь. Тем временем ее открыли снаружи. Взволнованные прохожие что-то говорили ему, но Грэхем не мог разобрать слов. Кто-то протянул руку, чтобы помочь пострадавшему, но Майк не пожелал выйти из машины: он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Голова разрывалась от невыносимой боли. Через несколько секунд он открыл глаза, вытер тыльной стороной ладони кровь с лица и осторожно вылез из машины. Майк еле стоял на ногах: ему пришлось даже схватиться за открытую дверцу, чтобы не упасть. В этот момент сквозь толпу к нему протиснулись Колчинский и Палуцци.

– С тобой все в порядке? – взволнованно спросил майор.

Грэхем кивнул.

– Что вы здесь делали? – накинулся на Майка Колчинский.

– Вас спасал, вы что, не заметили? – Лицо Грэхема исказилось от нестерпимой боли.

– Мы были в полной безопасности.

– Это только кажется, ребятки. А если бы он прострелил бензобак? Вам это в голову не приходило?

Грэхем перевел взгляд с Колчинского и увидел подошедшего шофера. При виде изуродованного капота такси тот в ужасе схватился за голову. Подъехала полицейская машина, из нее вышли два карабинера. Один, немедленно очистив проезжую часть от зевак, начал регулировать движение, стараясь рассосать пробку. Транспорт скопился уже с двух сторон. Второй полицейский с сержантскими знаками отличия подошел к такси. Шофер попытался ему что-то объяснить, но он остановил его. Сержант внимательно оглядел повреждения, следы от пуль, простреленные шины и только после этого, обернувшись к шоферу, спросил, чья это машина. Водитель такси стал пространно объяснять, что произошло. Сержант слушал, кивал время от времени, потом подошел к Грэхему, который стоял сбоку, прислонясь к машине. Он прижимал носовой платок к ране на лице. Но прежде чем сержант успел заговорить, перед ним вырос Палуцци и протянул ему свое удостоверение. Сержант, взглянув на документ, кивнул в сторону Грэхема и поинтересовался, имеет ли он тоже отношение к НОЧС.

Палуцци покачал головой:

– Нет, он американец, нам помогает. Это все, что вам нужно знать.

Сержант внимательно посмотрев на Палуцци, буркнул:

– Это мы еще посмотрим. Считаете, что законы не для вас писаны?

– Избавьте меня от лекций, – попросил его Палуцци, убирая удостоверение. – Я больше ничего не могу вам объяснить.

– Плевать я на вас хотел! – взорвался сержант, не сводя глаз с Грэхема. – Он мог кого-нибудь убить, поэтому я забираю его с собой.

– Сколько вам лет, сержант?

– Двадцать восемь. А почему вы спрашиваете?

– У вас вся жизнь впереди – о карьере надо думать. Вы же не хотите себе все испортить только потому, что вмешиваетесь в дела, не имеющие к вам никакого отношения?

– Вы что, мне угрожаете? – буквально прошипел полицейский.

Палуцци оглядел сержанта с головы до ног, потом еще раз взглянул ему в глаза:

– Ну хорошо. Я могу сказать по-другому: забирайте американца на допрос, а я позабочусь, чтобы вас лишили погон.

– За что же это? За то, что я выполняю свои обязанности? Придумайте что-нибудь получше.

Майор вынул из кармана письмо премьер-министра и протянул его полицейскому:

– Вряд ли я могу придумать что-нибудь получше.

Прочитав письмо, сержант вложил его обратно в конверт и отдал Палуцци:

– У меня нет выбора, майор. Что вы собираетесь делать теперь?

– Отвезу американца в госпиталь. Ему надо обработать рану. Потом он напишет подробное объяснение, и я его сразу же вам пришлю.

– Но это против правил.

– С вашим начальством я обо всем договорюсь, не беспокойтесь.

– А как с шофером такси?

– Он получит полную компенсацию. – Палуцци протянул сержанту свою визитку. – Будут проблемы, звоните.

Полицейский положил карточку в карман, с презрением взглянул на Палуцци и бросился проверять только что подъехавший грузовик на буксире.

Колчинский спросил подошедшего Палуцци:

– Какие-нибудь неприятности?

– Так, ерунда, – ответил тот.

– А женщина погибла или ранена? – спросил Грэхем.

– Мертва. Мне придется вернуться и объясниться с полицией. – Палуцци отдал Колчинскому ключи: – Вы поведете машину. Подбросьте меня до Пьяццы, потом отвезете Майка в больницу.

– Мне после за вами заехать?

– Нет, не надо. Кто-нибудь из ночных дежурных меня заберет. Встретимся в отеле.

– Хорошо. – Колчинский открыл дверцу, собираясь садиться, и посмотрел на Палуцци: – Если приедете раньше нас, поговорите с Сабриной, она, надеюсь, будет в отеле.

Палуцци кивнул и сел на заднее сиденье. Грэхем опустился рядом с Колчинским и спросил:

– Все еще сердитесь на меня, товарищ?

Колчинский глубоко вздохнул и медленно покачал головой. Потом включил передачу и съехал с края тротуара.

Глава 6

Витлок безо всякого удовольствия смотрел на стоящий перед ним обед, который только что принесли по его заказу. Бифштекс выглядел неаппетитно: кусок мяса буквально «плавал» в масле. Витлок поковырял вилкой и с отвращением отодвинул тарелку. Тем не менее есть хотелось – в животе урчало от голода. Конечно, он мог бы поесть вместе с Янгом в столовой пансионата... Но стоило ему представить их совместную трапезу, как бифштекс сразу же показался съедобным. Он открыл вторую коробку и вывалил из нее горошек и овощи на тарелку, где было мясо. Пока Витлок ел свой нехитрый обед, он еще и еще раз вспоминал все, что с ним произошло в Риме.

В аэропорту Вайсман случайно повстречался с бывшим коллегой по службе, старшим офицером взвода первой дивизии морской пехоты, которая сейчас базировалась в Вероне и подчинялась НАТО. Он предложил генералу служебную машину с шофером на все время его пребывания в Риме.

Вайсман это предложение не принял, сославшись на то, что приехал в Италию не по служебным делам, а как гражданское лицо, однако согласился, чтобы офицер подвез его до отеля «Хасслер-Вилла Медичи». Поблагодарив офицера и любезно распрощавшись с ним, он тут же взял себе машину напрокат. Офицер, увидев, что в его услугах не нуждаются, ретировался, а генерал поднялся в свой номер.

Обо всем этом Витлок узнал от Янга. После того как они устроились в пансионе, Янг позвонил генералу, а потом передал Витлоку содержание их разговора.

Пансион, где они разместились, показался Витлоку отвратительным: грязный, неуютный, да еще и запахи неприятные. Где-то по соседству все время громко играло радио, а сидевшая внизу женщина явно была проституткой, по крайней мере она так выглядела; Витлоку было, правда, все равно, кто она, так как, кроме Кармен, женщины его не интересовали. Днем он позвонил в Париж, где ему сообщили, что накануне вечером Кармен уехала из отеля. Он пытался дозвониться домой в Нью-Йорк, но их номер не отвечал. Тогда он решил позвонить Кармен на работу, но и там никто не брал трубку. Связался он и с сестрой Кармен, которая тоже жила в Нью-Йорке; та ответила, что после того, как Кармен с ним уехала в Париж, они не виделись. Конечно, у жены в Нью-Йорке было немало друзей, но вряд ли она воспользовалась их помощью. В этом они с Витлоком были похожи: оба любили решать личные проблемы самостоятельно. А что, если она взяла вещи и куда-то уехала насовсем? Нет, это не в ее характере. Даже если Кармен все еще на него обижена, намеренно волновать мужа она не станет. Так где же она?

От тревожных мыслей Витлока отвлек голос Янга, который внезапно появился в дверях комнаты.

– Стучи в следующий раз, – зло буркнул Витлок и снова уткнулся в свою тарелку.

– Я и стучал, но ты не отзывался. – Янг закрыл дверь и присел на краешек кровати: – Почему ты не пообедал в столовой пансиона? Там кормят гораздо лучше.

– Все зависит от компании, – возразил Витлок, разрезая бифштекс.

– Я б на твоем месте попридержал язык.

Витлок доел и повернулся лицом к Янгу:

– Что тебе надо?

Янг встал и протянул ему ключи от взятой напрокат машины:

– Поехали.

– Куда?

– В подземный гараж на улице Мармората.

– С кем встреча?

– Тебя не касается.

– Слушай, я по уши увяз в этой истории благодаря тебе. Могу я по крайней мере знать, что происходит?

Янг, взяв Витлока за ворот рубашки, поднял его со стула и прижал к стене. Витлок с трудом сдержал желание вырваться и повалить Янга на спину, но не мог себе этого позволить, и Янг с видом победителя отчеканил:

– В историю тебя втравил не я, а генерал. Это он решил, что мне нужен шофер, я его ни о чем не просил. Сам сделаю все, что надо, и прекрасно без тебя обойдусь.

– Рад слышать, – пробормотал Витлок.

– И помни, взрывным устройством управляю я. Только попробуй удрать.

Подавив в себе ярость, Витлок пошел с Янгом в коридор. Они спустились в холл по лестнице. Пухленькая дежурная, не отрывая глаз от вязания, приветливо улыбнулась им. Выйдя из пансиона, Витлок и Янг сели в красный «фиат-ибицу». Захлопнув за собой дверь, Янг достал из кармана карту, где карандашом был указан их маршрут.

Через десять минут они оказались на улице Мармората и въехали в гараж.

– Кого или что мы ищем? – спросил Витлок.

Янг показал на белый «Фиат-1», припаркованный около бетонной колонны. Витлок подъехал ближе. Янг, увидев лежавшую в «фиате» газету «Дейли америкэн», вышел из машины.

– Все правильно. Я недолго. Ты пока следи, сделай несколько кругов, я дам тебе знать, как только освобожусь.

Витлок посмотрел Янгу вслед и решил, что тот встречается здесь с кем-то, кто может дать ему сведения об убийстве Дэвида Вайсмана. «Янг делает свои дела, а я сижу в автомобиле, какая же от меня польза ЮНАКО?» – подумал он с раздражением. Янг тоже был не в восторге от своего напарника. На черта он ему сдался? Сам бы со всем справился и получил на сто тысяч больше. Но ничего не поделаешь – операцией руководит Вайсман и придется терпеть этого англичанина. Ничего, он еще сыграет свою игру, когда операция будет закончена. Александр сидит, по существу, на пороховой бочке, и в один прекрасный момент прогремит взрыв... В то время когда перед Янгом возникла картина гибели ненавистного англичанина, его кто-то спросил:

– Закурить не найдется?

Он обернулся и увидел человека лет двадцати пяти, который незаметно появился из-за «фиата». Темные длинные волосы парня были растрепаны, бледное болезненное лицо выглядело несколько испуганным. Это был Джонни Рамона. Янг протянул ему пачку сигарет и чиркнул зажигалкой.

– Мне бы надо заплатить за сигареты, но у меня есть только такая бумажка. – Рамона вынул из кармана джинсов половину банкнота стоимостью в пятьсот лир.

Янг извлек откуда-то вторую половину такого же банкнота и приложил ее к той, которую держал в руке парень. Половины сошлись.

– Информация есть? – спросил он парня.

Рамона кивнул и показал на «фиат».

– Поговорим в машине.

Янг сел рядом с водителем и тут же повернул зеркальце так, чтобы видеть, что происходит сзади. Рамона усмехнулся:

– А вы человек осторожный...

– Приходится, если хочешь уцелеть... Ладно, у вас есть для меня новости?

– Деньги принесли?

Янг вынул деньги, показал их Рамоне, но не отдал:

– Сначала информация, потом деньги.

Рамона откинулся на спинку сиденья и проговорил:

– Нападение на завод – дело рук «Красных бригад».

– Это я и без тебя знаю, ты мне что-нибудь новенькое расскажи. – Янг посмотрел в зеркальце и увидел, что Витлок проехал мимо него.

– Операцию проводила Римская организация «бригад». Возглавлял группу Рикардо Убрино, один из двух старших командиров этой организации.

– Где он сейчас?

Рамона пожал плечами:

– Никто не знает. Как будто сквозь землю провалился – ни слуху ни духу. Единственный, кто наверняка хорошо об этом осведомлен, – Лино Дзокки, но с ним не связаться.

– Кто такой Дзокки?

– Шеф Римской организации, но он сейчас в тюрьме, и встретиться с ним невозможно. Все свидания с заключенными отменены до специального разрешения.

– Ты сказал, что Убрино – один из двух старших командиров. А кто второй?

– Луиджи Рокко.

– Он может знать, где скрывается Убрино?

Рамона покачал головой:

– Думаю, что не знает.

– Ладно. Теперь скажи, кому подчиняется Дзокки?

– Никола Пизани, руководителю «Красных бригад». – С этими словами Рамона достал из кармана конверт и, вынув из него лист бумаги, протянул его Янгу: – Это структурная схема руководства «Красных бригад». На самом верху – Пизани, прямо под ним – Дзокки и Калвиери...

– Кто такой Калвиери? – оборвал его Янг. – Где-то я слышал это имя.

– Он обычно выступает по телевидению от имени «Красных бригад».

– Может он знать, где Убрино?

– Сомневаюсь. Убрино действует в Риме, Калвиери – в Милане. Они принадлежат к двум разным фракциям, которые борются друг с другом. Дзокки – приверженец жесткой линии, а Калвиери – умеренной. Вот все, что я знаю. Теперь давайте деньги!

– Погоди, ты мне еще не все рассказал. Скрыл, что ты тоже член «Красных бригад».

– Это неправда!

Янг посмотрел в зеркальце, подождал, пока Витлок снова проедет мимо, и закричал:

– Пока ты тут выдаешь мне информацию, твои дружки за мной следят! Ловко придумано.

– Честное слово, мистер! Я не связан с...

Договорить Рамона не успел. Янг выхватил нож и всадил его парню в сердце, потом, прислонив труп к спинке сиденья, вышел из «фиата». Вокруг никого не было. Янг сделал знак Витлоку, чтобы тот забрал его в машину, и они быстро тронулись с места.

В пансионе Янг предложил Витлоку выпить, тот отказался, и тогда Янг отправился в бар один. Он должен был вернуться через двадцать минут, и Витлок принял решение. Он быстро прошел к себе, достал из гардероба чемодан и бросил его на кровать. Вместе с одеждой, которую он купил на днях, в чемодане лежала сумочка для туалетных принадлежностей. В ней было два микрофона, маленький радиоприемник, микрокассетный плейер и микронаушники. Эту сумочку ему передал днем один из агентов. Витлок проверил микрофоны: один был обычный радиомикрофон, другой – так называемый «выдвижной». Для того чтобы установить обычный микрофон, надо было пробраться в комнату Янга. Но Витлок не мог рисковать – его сообщник мог вот-вот вернуться – и решил использовать «выдвижной». По пожарной лестнице, которая находилась в конце коридора, он забрался на плоскую крышу здания. Зажав микрофон в зубах, он стал спускаться по лестнице, которая вела вниз, добрался до окна комнаты Янга и воткнул конец микрофона в деревянную раму. Острый металлический костыль вошел в нее с трудом, потому что дерево оказалось очень твердым, но все же микрофон сидел крепко. Витлок посмотрел на часы: у него оставалось еще восемь минут.

И тут окно неожиданно распахнулось. Витлок вжался в лестницу, боясь пошевелиться. К счастью, Янг, который, облокотясь о подоконник, смотрел на улицу, его не заметил. Он махал рукой той самой женщине, которую Витлок видел сегодня в пансионе. Сейчас эта женщина поднимет голову – и все будет кончено: она заметит, что он подобрался по лестнице к чужому окну, и начнет созывать людей. Однако женщина не обратила на Янга никакого внимания, и тот захлопнул окно. Вернувшись в комнату, Витлок проверил приемное устройство: оно было в порядке. Сначала в комнате Янга стояла абсолютная тишина, потом вдруг в наушнике раздался щелчок. Витлок догадался, что его сосед открыл банку пива. Видимо, он и вернулся так быстро потому, что решил выпить пиво в комнате. Затем Витлок уловил, что Янг набирает по телефону чей-то номер. Подложив под спину подушку, он устроился поудобнее и надел второй наушник. Слышимость была превосходная.

«Добрый вечер, сэр, – сказал Янг. – Я только что встречался с информатором. Получил все необходимые сведения. Он назвал мне имя человека, который спустил курок. Это Убрино – главный „бригадист“ в Риме. Он куда-то исчез, но я не сомневаюсь, что выслежу его. Информатор назвал еще троих, это... Пизани, руководитель „Красных бригад“, его заместители – Дзокки и Калвиери. Дзокки сейчас в тюрьме. Нет, сэр, Александр имен не знает. Предпочитаю, чтобы он знал вообще как можно меньше. Я по-прежнему считаю, что он только помеха. Его вообще надо убрать. Он и так знает слишком много. Позвоню вам завтра. Спокойной ночи, сэр».

Витлок догадался, что Янг разговаривал с генералом. Понял он и другое: его «сообщник» охотится теперь за всеми четырьмя «бригадистами», а не только за Убрино. Надо передать эту информацию Колчинскому. Кого же Янг намеревается убрать в первую очередь? Разрешит ли ему Вайсман ликвидировать Александра или все же прикажет оставить его в покое? Витлок выругался. Жаль, что он не слышал, что говорил Вайсман! И как теперь быть? Витлок почувствовал себя совершенно беззащитным, так как не мог иметь при себе оружие. Александр им никогда не пользовался, и Янг об этом прекрасно знал. Остается только одно: использовать против Янга свой ум и высокий профессионализм. Его размышления прервал Янг, который появился на пороге комнаты с банкой пива.

– Поехали, – приказал он. – Время не ждет.

* * *

Сабрина отложила журнал «Ля Република» и подошла к окну: перед ней раскинулся один из самых прекрасных городов мира. Глядя на сияющее море огней, она невольно припомнила свои предыдущие встречи с «вечным городом». Однажды родители подарили ей билет на самолет, и она прилетела в Рим вместе с тремя университетскими подружками. Тогда они мало что успели посмотреть: вечерами допоздна веселились в клубах и дискотеках, потом целыми днями нежились в постели, приходя в себя. Были и кавалеры на одну ночь...

Сабрина отошла от окна и покачала головой, вспоминая то время. Сейчас ей трудно было представить, что когда-то она могла так глупо себя вести: посещала все самые престижные вечеринки, терлась среди богатых и знатных. Ее по праву считали одной из самых ярких дебютанток в Европе: мужчины, которые годились ей в деды и отцы, постоянно делали ей предложения руки и сердца. Устав от поклонников и вечеринок, Сабрина увлеклась мотогонками. Закончилось это аварией на Ла-Манше, разбитым «порше», несколькими переломами и задетым легким. Пролежав четыре месяца в Американском госпитале в Париже, Сабрина пришла к выводу, что живет неправильно. Ей нужна была определенная цель и дело, которое могло увлечь. Выйдя из госпиталя, она поступила в ФБР, приобрела там некоторый опыт и перешла в ЮНАКО. Вспоминая все это, Сабрина увидела в зеркале свое отражение – по лицу блуждала легкая улыбка. «Да, я прошла длинный, но интересный путь», – подумала она с удовлетворением.

В дверь постучали. Сабрина посмотрела в «глазок»: Палуцци. Она открыла дверь и пригласила его войти. Палуцци огляделся:

– Что, Майк и Сергей еще не вернулись?

– Я думала, они с вами, – сказала Сабрина.

– Я к ним стучал, но дверь никто не открыл, и я подумал, что, возможно, они у вас.

– Я даже не знаю, где они: возможно, все еще в госпитале. Проходите, присаживайтесь. Хотите выпить?

– Что-нибудь безалкогольное, пожалуй. Если есть, содовую.

Девушка достала из холодильника бутылку содовой, хотела было принести стакан, но майор попросил ее не беспокоиться и начал пить прямо из бутылки. Потом вытер рот рукой.

– Ох и тяжелый выдался сегодня денек!

– Но вряд ли можно назвать его удачным, – заметила Сабрина и присела на кровать. – Мы ведь за соломинку хватаемся, иначе не скажешь: какие у нас реальные шансы разыскать Убрино до четверга? А это – крайний срок...

– Да, шансов немного. Это правда. Если бы нам хоть немного повезло... – Палуцци сделал еще глоток и повернулся к Сабрине. – Теперь вся надежда на Конте. Врачи уверены, что он придет в себя. Вопрос только – когда?

– И вы думаете, он знает, где прячется Убрино?

– Совершенно очевидно, что Убрино были даны указания уничтожить всех членов группы. Об этом говорит и убийство Нарди, и попытка убрать Конте. Почему ему дали такое указание? Вероятно, потому, что они слишком многое знали об этой операции. Больше причин я не вижу.

– Я вас понимаю, но это довольно сложный ход.

– Да, это так. Но вы сами только что сказали, что у нас мало шансов найти Убрино до четверга. Так что ничего другого не остается...

Оба задумались и замолчали. Тишину прервал телефонный звонок. Сабрина взяла трубку: Пока она говорила, Палуцци подошел к окну.

– Калвиери звонил, – сказала Сабрина, повесив трубку. – Ему только что сообщили, Убрино в Риме.

– Это достоверная информация?

– Калвиери сказал, что звонок был анонимный. Вообще-то похоже на ловушку. В любом случае надо проверить.

Снова раздался звонок. Сабрина подошла к телефону.

– Это, наверное, меня, – заметил Палуцци.

Сабрина кивнула, передала ему трубку, пошла к шкафу, достала «беретту» и кобуру.

– Да, действительно Калвиери звонил аноним, – сказал Палуцци, повесив трубку.

Застегнув пояс с кобурой, надетый поверх майки, Сабрина взглянула на майора.

– Кто вам это сообщил?

– Один из моих людей в «рафике». Машина стоит на улице, и мои люди постоянно записывают все разговоры Калвиери. Я еще в управлении вам об этом говорил.

– Да нет, ничего не говорили, – покачала головой Сабрина.

– А мне казалось, что сказал. Пока вы и Калвиери были в Венеции, мы поставили у него в комнате подслушивающее устройство. Телефон тоже прослушивается. Возможно, он об этом и догадывается. Но все равно так лучше.

Сабрина надела куртку.

– За ним следят?

– Да, когда он выходит один, без вас.

– Ну и что?

– Ничего.

В дверь постучали: пришел Калвиери. Сабрина пригласила его войти.

– Добрый вечер, Палуцци. Сабрина, надеюсь, сказала о звонке?

– Звонок был анонимный? Очень оригинально.

– Мне сказали, что Убрино видели в Риме.

– Это не может быть ловушкой?

– Все возможно, – согласился Калвиери. – Вы знаете, я в Риме не очень-то популярен среди «бригадистов». Большинство из них рады были бы меня пристрелить.

– Хотите группу поддержки в помощь? – предложил Палуцци.

– Нет, ни в коем случае, – наотрез отказался Калвиери. – Уличное сражение нам ни к чему.

– Вы вооружены? – спросила Сабрина.

Калвиери кивнул.

– Да, у него «хеклер-и-кох», – пояснил Палуцци, взглянув на Сабрину. – Но не надейтесь, что он вас прикроет, если что: он никогда им не пользуется.

– Это не совсем так. Просто никто не знает, пользуюсь ли я оружием. Понимаете разницу?

Мужчины с неприязнью посмотрели друг на друга.

– Фабио, вы могли бы остаться здесь, подождать Майка и Сергея, – предложила Сабрина, пытаясь сгладить возникшую между майором и «бригадистом» напряженность, – они вот-вот, думаю, вернутся.

– Спасибо, – согласился Палуцци. – Я их подожду. Берегите себя – будьте осторожны.

Сабрина улыбнулась ему и вышла следом за Калвиери.

* * *

Небольшой дом из красного кирпича, окруженный аккуратной оградой, был самым обычным в пригороде и не вызывал никаких подозрений. В таких домах «бригадисты» любили размещать свои запасные базы.

Калвиери остановил машину напротив дома и заглушил мотор. Потом огляделся. К дому вела вымощенная дорожка, по обеим сторонам которой находились ухоженные цветники, над входом горел фонарь. Окно слева от двери было занавешено, за занавеской виднелась полоска света. Калвиери прошел к гаражу, который находился справа от дома. Гараж был закрыт, но перед ним стоял «альфа-ромео-альфетта».

– Вы бы еще позвонили заранее, предупредили о нашем приезде, – съязвила Сабрина, – ведь те, что сейчас в доме, видели, что подъехала машина. Почему вы не оставили ее в конце улицы? По крайней мере, у нас был бы выбор: зайти с парадной двери или с черного хода. Теперь мы не можем нагрянуть неожиданно.

– Но здесь нет черного хода.

– Откуда вы знаете? – недоверчиво спросила Сабрина.

– Мне приходилось здесь останавливаться. Вход только один – парадный. Правда, в дом можно попасть и через гараж. Так что пошли!

– А если нас подстрелят в саду?

– Не нагоняйте на себя страху! Это ведь пригород. Стоит начаться стрельбе, полиция появится через минуту. Значит, база будет раскрыта. Нет, западня может быть только в доме. На улице никто на нас не нападет: слишком много глаз.

– Ну и что вы предлагаете?

– Зайдем через парадную дверь, что же еще остается? У меня с собой отмычки, какой-нибудь да открою. Если Убрино в доме, он может выйти только через гараж. Почему бы вам не посторожить его здесь?

– Давайте сделаем наоборот. Я пойду в дом, а вы посторожите.

– Но я знаю дом, знаю, где там можно спрятаться. А вы, случись что, этого не знаете.

– Тогда пошли вместе, – предложила Сабрина, заметив неуверенность в глазах Калвиери. – Или мы идем вместе, или я позвоню Палуцци и попрошу прислать мне в помощь своих людей. Выбирайте.

– Ладно, пойдем вместе. – Калвиери открыл ворота и заглянул в гараж. – Он не мог отсюда выбраться.

– Откуда вы знаете?

– У двери гаража припаркована машина. Так что ему пришлось бы выйти через парадное.

Они осторожно приблизились к входной двери. Она была не заперта. Калвиери осторожно провел пальцами по косяку – проверил, нет ли проводов от взрывного устройства, их не оказалось. Тогда он открыл дверь и вошел в прихожую. Там было пусто. Сабрина достала из кармана «беретту» и тоже проскользнула в дом. В холле было несколько дверей: Все они были плотно закрыты. Девушка показала на первую, слева от входа. Калвиери кивнул в знак согласия и, не отводя взгляда от закрытых дверей, достал из кармана пистолет-пулемет. Сабрина прижалась к стене по одну сторону двери и сделала Калвиери знак, чтобы он встал с другой стороны.

– Я войду первой, – прошептала она.

Он неохотно кивнул.

Держа наготове пистолет, Сабрина открыла дверь, пригнувшись, нырнула в комнату и увидела, что в ней, лицом к двери, в кресле сидит человек. Но это был не Убрино, а довольно плотный мужчина, лет за сорок. Его гладко зачесанные назад темные волосы открывали довольно грубое, простоватое лицо.

Мгновенно опустившись на одно колено, Сабрина наставила пистолет ему в грудь:

– Вставайте очень медленно, руки держите так, чтобы я их видела.

Глядя мимо девушки, человек улыбнулся Калвиери, появившемуся в дверном проеме:

– Браво, Тони! Это твой новый телохранитель?

Калвиери опустил оружие:

– Что ты здесь делаешь, Луиджи? Жаль, мне не пришло в голову, что именно ты окажешься в доме.

– Вы его знаете? – спросила Сабрина.

– К сожалению, знаю. Это Луиджи Рокко – самая омерзительная марионетка Дзокки.

– На твоем месте. Тони, я бы придержал язык. Моим людям не нравится, когда меня оскорбляют такие, как ты. Оглянись.

Калвиери медленно оглянулся, нервы его были напряжены до предела. Из соседней комнаты вышли двое, оба с автоматами «Калашников».

– Брось оружие. Тони. – Рокко взглянул на Сабрину: – И ты, красотка, тоже.

Калвиери разжал пальцы, и один из охранников Рокко тут же выхватил из его рук пистолет-пулемет. Сабрина, глядя на наставленные на нее автоматы, нехотя выпустила оружие.