Текст книги "О сладких грёзах и горьких зельях (СИ)"
Автор книги: Алиса Чернышова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
11
Чуткие пальцы скользили по моей сверхчувствительной коже, губы рассыпали поцелуи по изогнутой шее, знакомый запах обволакивал и пьянил, а тихий шёпот вынимал душу.
– Иди ко мне… – звучал отовсюду вкрадчивый зов колдуна, которому почти невозможно сопротивляться здесь. – Иди…
Его поцелуев много, но недостаточно; его ласки раззадоривают аппетит, но не утоляют голод.
"Пожалуйста", – я давлю в себе это слово, не позволяю себе его сказать. Неимоверным усилием воли тянусь к своей силе – и просыпаюсь.
– Чтоб тебя…
Голос хрипит, тело горит, желание пузырится под кожей… охранные амулеты и ловцы снов, предсказуемо, молчат.
Я. Ненавижу. Этого….
Да я даже эпитета правильного подобрать не могу! Простонав, я вскочила и встала у окна. Старый добрый Ородио подмигивал огоньками, в небе висела луна, а я размышляла, что очень зря не прибила лорда Саннара в наваждении. И вот теперь пожинаю плоды…
Ни для кого не секрет, что благочестивых дев во Светлой Империи принято пугать колдунами. Мол, стоит прекрасной и чистоплотной девице отвернуться от добродетели – и тут же поджидают за каждым углом орды колдунов, готовых вот прям не сходя с этого самого места соблазнить несчастную, ничего не подозревающую жертву. Ух, видели бы вы, какими в некоторых литературных изданиях этих самых колдунов-соблазнителей изображают! Больше похожи на мальчиков-танцовщиков из закрытых заведений Праздничного Квартала, конечно, но нельзя не признать: на месте светлых девиц я бы тоже соблазнилась. Можно даже не с одним, а со всеми сразу – больно уж хороши.
На самом деле, конечно, это всё было обусловлено крайне странными отношениями, сложившимися у светлых с собственной сексуальностью. Мне, представительнице иной культуры, понять эти запутанные постулаты не дано. С одной стороны да, "плодитесь и размножайтесь". С другой стороны – оцените логику! – желания греховны, особенно женские, поскольку женщина вообще сосуд этого самого греха, и посему должна себя всячески смирять, быть скромной и… как бы жертвой. То есть, хотеть она ничего не должна, нет-нет. Да, такие вот пироги с тухлятиной! Можете себе вообразить внутреннее противоречие, с которым сталкиваются воспитанные на таких догмах девицы? Тут себе не то что колдуна или демона-соблазнителя, тут любвеобильного змея-искусителя придумаешь! Ну или осьминога. Неудовлетворённые, подавленные желания ещё и не такими чудесными фантазиями оборачиваются, на этот счёт исследователи менталистики между собой солидарны.
Так что преимущественно россказни светлых о соблазнителях – просто абстрактная проекция страхов и желаний, обобщение, реакция на довольно свободные нравы Тёмной Империи. Что им ещё с нами делать, если не клеймить пороком? Не признавать же, что мы честнее их, правда? То-то же.
Однако, есть в этих стереотипах и доля истины. Если светлые маги не умеют соблазнять (не лежит к этому энергия их Отца, хоть тресни!), то колдуны в этом почти поголовно – редкостные мастера. По правде, если какая-то незащищённая особь без дара внезапно сильно приглянется могущественному тёмному, то придёт к нему покорной куклой в первую же ночь – просто не сможет противиться зову. Как ни крути, а соблазны, искусства и искушения сотканы из Тьмы, порождены ею. Куда уж там светлым! Другой вопрос, что такие фокусы, во-первых, могут быть наказуемы, во-вторых, обычно не требуются: колдуны – элита, отказывают им крайне редко.
Возвращаясь к текущему положению вещей, я, конечно, не беспомощная дева, но и лорд Саннар – не рядовой колдун, мягко говоря. Помимо прочих прелестей, он всегда считался одним из лучших Прядильщиков Сновидений. Раньше с этой стороной его таланта я не сталкивалась, но теперь вот, так сказать, довелось. И да, он гениален. Самое обидное, что не остаётся никаких следов! Все три приглашённых специалиста развели руками. Я и сама не сумела отыскать доказательств, хотя то, что сны были навеянными, сомнений не вызывало.
С лордом Саннаром я обсудила этот вопрос почти сразу. Точнее, тактично попросила больше не приходить в мои сновидения. не знаю, что на меня нашло – наверное, просто успела забыть за последние пару месяцев, какой же первостатейной этот колдунишка бывает скотиной.
– Леди Адри, – а глаза ехидные-ехидные. – Неужели я вам снюсь? А в каком именно качестве?
Как вы понимаете, от пересказа сновидений я воздержалась. И, что предсказуемо, ничего не добилась.
– Боюсь, я тут ни при чём, – сообщил мне этот придурок со всей серьёзностью. – Возможно, сны – это просто послания подсознания? А если нет, то я мог бы посторожить ваш сон и во всём подробно разобраться… Позволите?…
Да уж, могу себе представить процесс.
Вобще надо сказать, что колдун развёл осаду по всем правилам военного искусства, то есть однозначно задумал довести меня или до своей кровати, или до приступа священной ярости. Слава Матери хотя бы за то, что обошлось без безвкусных роз, пошлых плюшевых уродцев и разговоров о долге перед общим отпрыском. Такой банальности даже старому врагу я бы, пожалуй, не простила.
Благо, он поступил хитрее и тоньше: подал на рассмотрение Совета предложение о внесении исправлений и дополнений в Уложения Чернокнижия о взаимодействии между расами. Разумеется, по регламенту согласовывать эти самые изменения должны были мы двое. И, как вы понимаете, работа эта была муторная и требовала от нас часов и часов совместного времяпровождения. При этом официально было не подкопаться: поправки эти просились давно, просто каждый раз на горизонте возникали более важные дела. Но теперь, когда Замыкающий Первого Круга сам попросил… по итогу отвертеться от этого удовольствия у меня не получилось, как я ни старалась.
В довершение всех бед лорд Саннар в компании своего демонического слуги Фебара принялся постоянно навещать ресторации для изменённых, каким-то чудом определяя именно ту, где я на этот раз решила удовлетворить свою потребность в, скажем так, специфических блюдах. Это всё обустраивалось, как шоу. "О, леди Адри! Какой сюрприз. Позволите присоединиться?" – говорил он под отчётливый скрип моих зубов.
Хитрая сволочь.
Я попыталась было выставить его под предлогом того, что это кухня для изменённых, но и тут отыскалась лазейка. Себе лорд Саннар невозмутимо заказывал чай, а Фебару – его любимые сырые воловьи сердца. Таким образом получалось, что лорд вроде бы пришёл сюда из уважения к гастрономическим пристрастиям своего суща. Не подкопаться.
Вот так и получалось, что лорд был буквально везде. Я видела его во снах, просыпалась и была вынуждена проводить с ним дни напролёт. И, хоть он и не позволял себе ровным счётом ничего лишнего (очень подчёркнуто не позволял, я бы сказала), но слухи уже пошли, поставив нас обоих под прицел косых взглядов.
Впрочем, на нас с лордом по жизни как только не смотрели; будь мы всерьёз чувствительны к подобным мелочам, давно бы совершили ритуальное самоубийство окружающим на радость. По счастью, если бы кому-то пришло в голову проводить конкурс на точность попадания в чужое мнение при плевках с высоких колоколен, мы точно сражались бы за призовое место.
Покачав головой, я снова осмотрела комнату. Как же ему удаётся обходить ловушки? Колдовской зов от настоящего сна я всегда отличу, и да, это именно он. Надо отдать лорду должное – сон-зов приходит перед пробуждением, не мешает выспаться и поразительно бережен в ментальном смысле. Что важно. Известны случаи – особенно запущенные, правда – когда зов колдуна напрочь выжигал разум жертв, превращая их в полуразумную нежить; таких полушуточно-полусерьёзно было принято называть "куклами колдуна". Во времена старых Императоров считалось, что, если какая-то особь из простолюдинов додумалась отказать колдуну или колдунье, то превращение в куколку вполне себе заслужила. Посему, никто такие случаи даже не брался расследовать.
После смены династии и прихода Древних отношение изменилось. Подобные фокусы оказались вне закона, и тот, кто создавал куклу, рисковал очень, очень серьёзно нарваться, то есть, быть изгнанным из своего Круга или даже убитым. Прецеденты всё равно случались, конечно, но чаще – в дальних провинциях, докуда ещё не докатился прогресс.
Впрочем, даже в ослабленном своём виде зов обычно приносит довольно неприятный откат и оставляет на ауре весьма неприятные дыры. Но не в данном случае. Всё же, Саннар гений… но кто сказал, что так и будет продолжаться? Зависеть от того, как быстро ему надоест играть в благородство, не хотелось бы.
И всё же, как он это делает? Не знай я наверняка, что защищена от подобного, заподозрила бы чары на крови.
На крови… ой, ду-ура! Ну конечно! Я оскалилась. Ладно, мой лорд… в эти игры можно ведь играть вдвоём, правда? И я не буду столь бережна, как вы. Уж извините.
– Вы выглядите усталым, лорд Саннар. Плохо спали? – мой голос можно было добавлять в чай вместо липового мёда – так он был сладок.
Колдун не сдержался – бросил на меня взгляд. Быстрый, острый, полный смешанных эмоций, сильных и обжигающих. Я едва спрятала торжествующую улыбку: трещина, появившаяся в ледяной броне, дорогого стоила.
А предыдущая ночь? Ну… во-первых, кое-кто сам нарвался: соблазнитель доморощенный, решивший поиграть с демоницей, пусть и полукровкой, в такую игру. Во-вторых, дразнить я тоже умею, не хуже, а может, даже и лучше – в сновидение я прихватила с собой парочку своих отражений, дабы лорду Саннару не было вот совсем уж скучно. В-третьих, сообразив, как именно он это делает, найти ниточку привязки не так уж сложно… и навестить этого красавца по своей воле – тоже.
И да, как я и предполагала, сны мои он посещал самолично, не доверив сие дело кому-то из слуг – можно сказать, есть повод быть польщённой. Я сомневаюсь, конечно, что он планировал найти себя во сне не хозяином положения, а намертво прикованным к кровати и в компании меня, да ещё и в нескольких лицах… но сюрпризы – они такие сюрпризы.
Поспать ему я не позволила, в общем. И продержала всю ночь на той замечательной грани наслаждения, когда ты стоишь на краю, но переступить его не можешь, нет-нет… Потому что тебе не позволяют. Интересно, играл ли он с кем-нибудь из своих человеческих леди в такие игры? Как знать. С одной стороны, за триста лет чего только не испробуешь, с другой – он всегда больше любил книги, чем женщин. В любом случае, его реакция мне понравилась – свежая, яркая, искренняя. Сладко-горькая. И на вкус – тоже. А что? Сексуальная энергия – одна из самых вкусных, нам с Алеа надо питаться, а он сам виноват и должен мне компенсацию.
Не могу даже представить, в каком состоянии он проснулся утром… жаль, понаблюдать нельзя.
Я быстро облизнулась, скользнув по губам раздвоенным языком. Сердце лорда сбилось с ритма. Я мысленно ухмыльнулась. Да, милый, он у меня длиннее, чем у людей, и намного подвижней. Да, я много чего умею им делать. Но ты ведь всё ещё помнишь, да? Этой ночью у тебя было много возможностей проверить.
– Лорд, вы меня слушаете? – на что спорим, что нет.
– Да, моя леди, – ух, какой голос хриплый. – Я… неплохо спал, спасибо.
Ну-ну. И что же я читаю в его глазах, если не предвкушение интересной игры? Осторожней надо быть следующей ночью, да-да.
И не заиграться – нам обоим.
Но вообще интересно получается.
Если честно, я ожидала от колдуна большего отвращения к проявлениям моей нечеловеческой природы. Возможно… возможно, действительно стоит позволить ему видеться с Алеа. Осторожно, под присмотром, чтобы не вытворил чего лишнего, но всё же. Если уж он проводит время в кафе для изменённых, не попытался сломать мои ментальные потоки зовом, воспринимает некоторые мои… особенности скорее с желанием, чем с отвращением – значит, возможно, всё не так плохо, как думала я.
Возможно, я всё это время видела не его, а свои представления о нём.
Спать я ложилась с предвкушением и не особенно удивилась, когда мир сновидения соткался совершенно не таким, как я задумала изначально.
Себя я обнаружила посреди подмигивающей из огромных арочных окон звёздной ночи, пахнущей экзотическими благовониями, солёным морем и незнакомыми цветами. Я лежала на поистине громадном ложе с балдахином. Из одежды на мне была только тонкая тряпочка из прозрачной ткани, какую носят наложницы в южных провинциях. По губам моим скользнула усмешка: всё же, все колдуны, владеющие магией грёз – идеальные партнёры для ролевых игр.
Обстановка буквально кричала о неге, томлении и желании. В аромате, витающем вокруг, было нечто дразнящее: не ломающий волю афродизиак, но будоражащий, заставляющий особенно остро чувствовать и прикосновения ткани к коже.
А вы хороши, мой лорд…
Я слышала, как распахнулась дверь и нарочито медленные шаги зазвучали, приглушенные толстым роскошным ковром. Шёл он неспешно, давая подумать – и, по правде, было над чем. Ведь на сей раз это не зов, не роль, это – полноценное сонное наваждение, где я выгляжу, как в жизни, сильнее его физически и имею право выбора. Кольца наложницы на пальцах – антураж, не более того. На деле же лишь мне сейчас решать, продолжать ли эту игру, которая и так далековато зашла.
Я откинулась на подушки.
Эта ситуация запутывается всё сильнее. Нам хорошо вместе, глупо отрицать – особенно в грёзах, где нет никого, кроме нас самих. Да-да, ни памяти, ни обстоятельств, ни будущего… Но рано или поздно реальность обрушится на нас, и придётся иметь с ней дело.
С другой стороны, мы – взрослые люди и нелюди. Кто говорит о чём-то серьёзном? Мы просто удовлетворяем желания. И играем. Только и всего!
Потому, когда он вошёл, облачённый в роскошный чёрный наряд на южный манер, величественный и отчаянно красивый, я соблазнительно выгнулась, кокетливо повела хвостом и подняла на него полные испуга, волнения и томления глаза.
– Мой господин, чего вам бы хотелось сегодня?
Он усмехнулся, сделал шаг… и тут сон пошёл рябью.
Меня будили, а это не может априори значить ничего хорошего. Крайне ограниченный круг лиц может войти ко мне в спальню, и ни один из них не сделает это без серьёзной на то причины.
Так что я мгновенно проснулась, уставилась, распахнув глаза, на астральную проекцию Джин, поняла всё по её глазам и спросила коротко:
– Кто?
Закрытые общежитие номер три при Ородийском Университете Изменённых было разбужено по чёрной тревоге. Повинуясь регламенту, дети сидели по комнатам. Однако, свет горел всюду. Не было ни одного тёмного окна, а в коридоре, куда я вошла, витал аромат всеобщей тревоги.
Джин, спокойная и отстранённая, как ледяная статуя, встретила меня у дверей в комнату Иваса Дорана, четырнадцати лет от роду. Его брат, Киран, один из моих учеников и самый юный местный преподаватель, стоял тут же.
– Как я понимаю, удалось локализовать? – уточнила я деловито.
– Верно, – Киран держался, но я видела, чего ему это стоило. – Сосед Иваса, Дайнор, создал Аркан Света.
– Вот как? – я нахмурилась.
Мог ли он спровоцировать? Парень произвёл на меня самое положительное впечатление своим поведением во время того разбирательства касаемо нашей рогатой золушки Элин. Да и глава Ночного Сыска, куда я светленького пристроила на подработку, отзывался о нём, как об исключительно достойном юноше. И неудивительно. Задатки истинного светлого мага – это вам не фанатичные паладины и храмовые псы, несущие страх божий неверным и продвигающие идеи добра посредством убийств, пыток да грабежей. Не похож мальчишка на фанатика, желающего истреблять изменённых направо и налево. Но срыв у его соседа…
– Леди Адри, – Киран твёрдо посмотрел мне в глаза. – Что бы вы ни думали, это лишнее. Дайнор очень тяжело переживает случившееся. Он попытался помочь моему брату, как мог.
Защищает его? Вот так поворот… Наметив подбородком кивок, я вошла в комнату.
Или в то, что раньше было таковой.
Пространство было искривлено так, что понять, где пол и потолок, можно было с огромной натяжкой. Окон было пять, и все иллюзорные; скорее всего, настоящее спрятано за гигантской уродливой чёрной массой, пульсирующей на стене. Вся мебель обратилась в труху, но да кто бы сомневался.
В помещении было двое: светлый Дайнор стоял, сжав кулаки, и удерживал Аркан. В ловушке же билась и бешено рычала безумная низшая тварь, которая ещё недавно была милым смешливым парнишкой с двойными рожками на голове.
Я чувствовала спиной полные надежды взгляды учеников, но они должны были и сами понимать: случай безнадёжен. Срыв полный, не частичный, ментальная оболочка в клочья, аура тоже.
– Леди Адри, вы ведь сможете помочь? Судя по всему, это было проклятие или что-то вроде того. Проявилось резко, внезапно, я едва успел среагировать.
Это светлый подал голос. Напряжён, как струна, и пока не понимает, что произошло и что сейчас будет – или, что вероятно, не хочет понимать.
– Вы были с ним, – сказала я, игнорируя первый вопрос. – Расскажете, что произошло?
– Всё было спокойно, – словно через силу проговорил светлый. – Я клянусь Отцом, я не делал с ним ничего. Мы… препирались. Даже не ссорились, просто поддевали друг друга. У нас сложились неплохие отношения, но немного своеобразные.
Парень замолчал. Тварь в Аркане визжала. Я не торопила – спешить, увы, некуда.
– Я пошутил что-то насчёт того, что скоро в свалке под его кроватью заведётся не просто жизнь, а жизнь разумная, – продолжил Дайнор. – Мы обменялись парой реплик, а потом это случилось… я даже не знаю, как описать. Чувство, будто из него во все стороны хлынула Тьма. И не такая, как у вас, например, а… неправильная. Простите мне такое невежественное определение, но я сказал бы – грязная.
Я понимающе кивнула.
Объективно, разумеется, есть на небе одна луна, окутывает землю одна тьма и озаряет один свет. Нюансы стоит оставить для поэтов.
В колдовстве, однако, всё не так однозначно. Существует множество лун, будь то ргатый полумесяц, полная Госпожа-луна или оборотная её сторона, Чёрная Луна. Существует разный Свет – и согревающе-тёплый, и спасающе-ласковый, хранящий дарованную матерью жизнь, и обжигающий, и испепеляющий, и вносящий ясность, и ослепляющий.
И да, разумеется, существует разная Тьма. Есть мать, баюкающая жизнь в своей утробе, есть ночь, зажигающая звёзды, есть пелена, опускающаяся на глаза у Последнего Порога, есть покрывало, скрывающая и голодных татей, и страстный шёпот, и потаённые желания, и страшные преступления…
И есть тьма, в которой прячутся монстры. Не та, что создана природой, но та, что порождена больным разумом. Отравленная, как весьма точно сказал мальчик, грязная тьма.
Именно из неё и сотканы низшие сущи, сила одного из которых изменила некогда беснующегося в Аркане мальчика.
– Я полагаю, это проклятие, – гнул свою прямую линию светлый.
Ох, если бы.
– Джин, уведи ребёнка, – попросила я спокойно. – Киран, выйди тоже. Позже нам предстоит разобраться, почему никто не заметил у малыша настолько нестабильного ментального фона, но не сейчас. Я тут уже не могу сделать ничего, и тебе не стоит видеть дальнейшее.
Я спиной почувствовала, как заледенел ученик. Он надеялся… на что, спрашивается? Но любовь слепа.
Опять же, это шок для него. Для всех нас! Срывов в Академии не было уже давно, таких сильных – и вовсе лет десять. Мы научились справляться, контролировать ментальное поле детей, замечать опасность заранее и помогать неофиту обуздать рвущуюся силу. А тут… кто-то ответит за халатность, да. Но мальчика это не вернёт.
– Что вы имеете в виду? – просто так уходить Дайнор не захотел. – Что вы сделаете с ним?
Что же, всё равно он узнает.
– Убью, – пояснила я.
– Что?.. – он предсказуемо вскинулся. – Это ведь шутка? Провокация? Послушайте, это проклятье, я уверен!
– У него срыв, – сказала я негромко, успокаивающе. – Я уверена, ты слышал о таком. Полагаю, вам рассказывали о безумии тёмных тварей. Вот, полюбуйся – ты стоишь у истоков мифа. Мы стараемся этого не афишировать, но при определённых обстоятельствах наша магия выходит из-под контроля, уничтожая и носителя, и то, что под руку подвернётся. Обычно это можно предотвратить, следуя довольно простой технике безопасности, но тут что-то пошло не так. Такое бывает, к сожалению. Ты молодец, ты сделал всё, что мог, и не позволил ему кого-либо убить. Но больше тут ничего не исправишь. Взгляни на его ментальный фон, на ауру, на энергетический кокон… что тебе доступно, не знаю, но что-то точно. Взгляни и скажи – можно ли это восстановить?
Дайнор сжал губы. Мне было его в этот момент по-настоящему жаль. Ситуация, что уж скрывать, была тяжёлой и сама по себе, но для мальчика и вовсе невыносимой. Ребята вроде него, то бишь носители истинно светлого призвания, не принимают насилия, если оно не направлено на самозащиту. А уж убийство некогда разумного юного существа, которое не виновато в сложившейся ситуации, и вовсе противно его природе.
– Леди Адри, должен быть выход, – сказал он глухо. – Не уверен, что дело в этом вашем срыве. Возможно, его отравили или прокляли… Возможно, кто-то из учеников. А может быть, это связано с контрабандой.
– Так, – сказала я, оглядываясь на застывшую Джин. – Давайте обсудим это подробней. Итог изменится едва ли, если честно – прости, у него действительно срыв. Мне жаль. Тем не менее, я хочу понять, о чём речь. Какая ещё контрабанда?
Вскрывшаяся история была, по сути, вполне тривиальной. По крайней мере, если речь идёт о подростках, желающих почувствовать себя взрослыми.
Разумеется, официально в Академии алкоголь запрещён, особенно для таких сопляков, каким был Ивас. Журналы со всякими интересными картинками, разного рода увеселяющие и добавляющие бодрости зелья не так наказуемы, но тоже не поощряются. Тем не менее, контрабанда есть всегда и везде, а с метаболизмом большинства демонических полукровок можно уксус литрами хлестать без вреда для себя. Потому, хоть эпизодически провинившихся наказывают, никто особенно не зверствует.
Исходя из рассказа светлого, недавно в Академии объявился особенно удачливый контрабандист, способный достать чуть ли не всё. Ивар тоже частенько заказывал у неведомого добродетеля себе маленькие радости: пиво и картинки-иллюзии для взрослых.
Дайнор в этом, разумеется, не участвовал. Пить ему не позволяют ни вера, ни традиция, зелья тёмных для организма вредны, а с Элен ему, как я понимаю, никакие картинки не нужны.
Сдавать соседа, впрочем, светлый тоже не спешил. Во-первых, не по-товарищески и подло, во-вторых, особого воздействия на Ивара алкоголь не оказывал и был скорее подростковым бунтом. О картинках же и вовсе говорить нечего: взрослеющий организм и всё тому подобное.
Но в этот раз что-то пошло не так. Дайнор не был уверен, что это взаимосвязано, но факт – Ивару стало плохо сразу после того, как он приобщился к запретному. То бишь, открыл коробку с контрабандой, перебрал карточки, отхлебнул пива, перемолвился несколькими словами с соседом – и сорвался.
Сам Светлый ничего не почувствовал ни в пиве, ни в коробке, ни в карточках; но он не подходил близко, а общий фон Академии демонической магией пропитан так, что ясновиденьем пользоваться крайне трудно.
– Я не знаю, что сказать, – отметила Джин, всё это выслушав. – Просто не знаю. Срыв от алкоголя? Это же просто смешно!
Я согласно кивнула: получалась какая-то сказочная ерунда.
Вопреки воплям особенно предубеждённых особ, на пустом месте более-менее обученные изменённые не срываются. Опять же, пиво и подростки – это плохое сочетание, да. И от учителей за такое несомненно влетело бы. Но объективно Ивару, который мог легко и просто переварить почти любой смертельный яд и пару гвоздей впридачу, от такой мелочи должно было быть ни горько ни сладко. Как и от большинства других зелий. Что должен был подмешать в бутылку таинственный контрабандист, чтобы получить такой эффект?
У меня была на этот счёт только одна мысль, и она ни разу не радовала.
– Кто последний проверял ментальный фон мальчика? – пожалуйста, пусть я ошибусь…
– Я, – голос Кирана прозвучал глухо. – Мне казалось, что я проверил хорошо. Я спешил, но мне казалось, что всё в порядке.
Он не сказал "Это моя вина" вслух, но все это услышали. Я, однако, знала этого парня не первый год и была уверена: он осмотрел брата на совесть.
В том-то и проблема.
– Дайнор, были ли последние пару дней странности в поведении Ивара? Нарушение сна, потеря контроля над силой, резкие перепады настроения, разговоры с самим собой, дрожь в конечностях? Возможно, он стал эмоциональнее обычного, с ним стало тяжело находиться рядом из-за давящего ощущения?
– Нет, леди Адри, ничего подобного.
– Ни одного симптома?
– Я не заметил.
Кивнула и переглянулась с начавшей всё понимать Джин.
Срыв такой силы не возникает на пустом месте. В повседневной жизни ему предшествуют многие процессы, в том числе сильные нарушения ментального фона, которые очень сказываются на состоянии и поведении. Прохожий на улице или лектор в аудитории ещё могут не заметить, но уж сосед по комнате что-то, да увидел бы. Значит, срыв произошёл резко. И я знаю только одно зелье, способное подобное спровоцировать. И, если это оно, то у нас колоссальные проблемы.
– Значит так. Изымите всю контрабанду у учеников. Джин, распорядись сделать это сейчас же и быть особенно осторожными с напитками. Киран… мы должны проверить комнату твоего брата на воздействие Жидкой Тьмы.
