Текст книги "О сладких грёзах и горьких зельях (СИ)"
Автор книги: Алиса Чернышова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
– Но…
– Существует ещё и второй реальный повод – я устал, – сказал он ровно. – Я всегда любил магию и исследования больше, чем политику. Но так уж вышло, что всё моё время сжирают именно политические перипетии. На которые, будем честны, я по жизни насмотрелся с лихвой.
Я помолчала.
– Императрица попросила меня переубедить тебя, – призналась честно.
В камере повисло тягостное молчание.
– Ну разумеется, – усмехнулся он криво. – Она не могла не зайти с этой стороны. Как я понимаю, тебе намекнули, что в случае неудачи ты попадёшь в немилость?
– Не напрямую, но зная Её Величество, могу понимать: некоторые сложности мне обеспечат.
Он криво улыбнулся.
– Это интересное наблюдение, – сказал он негромко. – Все полагают, что крайне сложно занять высокий пост, но никто не подозревает, как нелегко порой бывает его оставить.
Я понимающе хмыкнула.
– Скажу Её Величеству, что потерпела неудачу.
– Нет, – лорд Замыкающий качнул он головой. – Мы оба понимаем, что в этом случае Императрица припомнит тебе неповиновение. Придётся решить этот вопрос позже.
Мы помолчали. Уж не знаю, хитрость ли это или он искренен (думаю, в какой-то мере и то, и другое справедливо), но есть на свете вещи, которые сложно переоценить, верно?
– Знаешь, – сказала я. – Это был длинный день и не менее длинная ночь. Я устала, и мне действительно стоит отдохнуть, так что – пойду. Касаемо же всей этой должностной ерунды… нам не обязательно подавать объявления во все газеты. Всё проще. Например, я могу случайно открыть доступ в свою спальню через зеркало – не для тебя, разумеется, но для моего старого друга Луи. Формулу оставлю прежнюю, ту же, что мы с ним использовали во время войны. Точно! Вот сегодня и займусь. Конечно, в этом случае может случиться, что ко мне на огонёк заглянет некий только что выпущенный из тюрьмы преступник… но риски порой нужны, правда?
Ой, как он на меня посмотрел… Проказливо усмехнувшись, я вскочила на ноги.
– До встречи, мой лорд.
Выпущенный из тюрьмы преступник ввалился ко мне в спальню тем же вечером. Признаться честно, приход его я встретила со смешанными чувствами: с одной стороны, была искренне рада, с другой – так и не успела вздремнуть, потому на интимные подвиги была готова только в роли бревна. Пришлось об этих обстоятельствах честно и откровенно просветить колдуна.
Тот в ответ фыркнул и сообщил, что Её Величество освободила его ещё утром, поздравила с тем, что он оставил "дикие идеи касаемо отставки" и на радостях тут же командировала на помощь Тайной Службе – вестимо, чтобы не вздумал заскучать и снова помыслить о дезертирстве.
Пропавшие заговорщики и не думали находиться, а сканировать Ородио и окрестности на предмет светлой магии каждый час, мягко говоря, энергозатратно. Более того, Саннару ещё и приходилось походя отбиваться от штурмующих его кабинет родителей малолетних заговорщиков, которые пытаются теперь всеми правдами и неправдами спасти чад. Каждая следующая мать бьёт себя кулаком в грудь и утверждает, что её ребёнок вот точно-точно ничего не знал и бывал на собраниях чисто по ошибке. Понять несчастных, разумеется, можно: фигурантам, прости Мать, от пятнадцати до двадцати трёх лет, что для колдунов вообще не возраст. Опять же, все понимают, что на деток оказывали влияние. Может, их вообще заколдовали? И вот тут, однако, загвоздка: в Тайной Страже работают не идиоты. Тех, кто действительно был только на паре собраний или не знал, что происходит, выявили сразу – как и тех, кто был заколдован (да, такие среди "Хранителей Традиций" тоже нашлись). К казни приговорили только тех милых деток, кто непосредственно участвовал в истории с Жидкой Тьмой, и тут моя жалость к безутешным родителям как-то сходила на нет. Кто теперь пожалеет Иваса Дорана? А Кирана, которому пришлось своими руками проводить брата в последний путь? Кто пожалеет мечтавшую сдать экзамен малышку Хлои, её родителей, сестру и прислугу, которые, как выяснилось, в недобрый час тоже были в доме купеческой семьи? А кто пожалел бы остальных тридцать детей, которым эти милые невинно обманутые детишки-колдунишки подписали смертный приговор? А что насчёт случайных жертв? Пожалели бы их Хранители Традиций или порадовались? Разумеется, горе родителей понятно, но тут ничего не поделаешь: их дети сами сделали выбор, пусть даже он и был продиктован пагубным влиянием, комплексами и максимализмом. А взрослая жизнь такова, что за подобное порой приходится очень дорого расплачиваться. Так что, детишки-заговорщики получат по заслугам… но да, я не хочу даже представлять, насколько тяжело далось лорду Замыкающему общение с семьями обвинённых – преимущественно аристократическими, древними семьями.
В общем, колдун к подвигам был готов ещё меньше, чем я сама. И смотрел немного растерянно.
Я помолчала, переваривая пришедшую в голову мысль. Всё же, предложение "просто поспать вместе" – это чистой воды детский сад, глупый и сопливый. С другой стороны, мы достаточно взрослые люди, чтобы позволить себе вести себя по-детски – и нисколько этого не стесняться.
– Ложись спать? – предложила я, для верности указав на вторую половину кровати.
И колдун, не будь дурак, послушался.
Как несложно догадаться, утром и я, и Саннар были вполне себе готовы к подвигам, в том числе на интимном фронте. Обидно, что времени у нас было не очень много, но – мы постарались, так сказать, уложиться. И от воспоминаний об этих эпизодах хотелось облизываться.
Не подумайте, я, конечно, не суккуб, но всё равно сексуальная энергия кажется мне вполне вкусной и питательной. Особенно в обстоятельствах, когда я сама… скажем так, весьма увлечена процессом.
В свете всего вышесказанного неудивительно, что на работу я шла в отменном, благодушно-удовлетворённом настроении. К сожалению, оно быстро сошло на нет, когда меня нагнал бес с письмом. Новости были такие, что впору хвататься за голову.
Светленький Дайнор не смирился с тем, что ему запретили участвовать в расследованиях – этого, учитывая особенности менталитета светлой знати, и стоило ожидать. Я, однако, рассчитывала на маленький кухонный бунт или подростковое возмущение. Светлый же не стал размениваться на мелочи и пошёл дальше: собрал возле себя нескольких добровольцев, в том числе из Академии Чернокнижия (глупо думать, что все колдуны были в восторге от художеств тайного ордена). Идея этого стихийного клуба сводилась к тому, чтобы оказать Тайной Службе помощь своими силами и противопоставить себя "Хранителям Традиций". Мол, мы можем создать совсем-не-тайное общество во имя справедливости.
Типично светлый подход.
Что самое поразительное, доморощенным мстителям правда удалось отыскать и Кристиана, и его покровителя, которым оказался один из колдунов Первого Круга, преподаватель Академии Чернокнижия. Может, ребятам помогло сочетание магий света и тьмы, а может, кто-то из колдунов-энтузиастов знал больше, чем сказал Стражам (скорее всего, это вернее). Так или иначе, самопровозглашённые помощники-мстители в поисках преуспели, но сдавать Кристиана Тайной Канцелярии не спешили: решили сами вершить справедливость.
По итогу этой справедливости в Ородио состоялся самый настоящий магический бой на радость зевакам. Хотя… спорный вопрос касаемо радости, ибо несколько свидетелей эпической битвы нынче коротают время в лекарне и неизвестно, покинут ли её на своих двоих. Там же отлёживаются мстители: всё же, старый колдун-преподаватель и лучший студент-выпускник – опасные противники. Кристиана живым взять не удалось, а преподаватель предсказуемо сумел сбежать.
Люблю свою работу.
Ещё больше я возрадовалась, когда обнаружила у себя в приёмной Джин, чиновника из ведомства внешних связей и… светлого паладина? Я непроизвольно напряглась: с военной элитой Светлой Империи у нас отношения неизменно сложные, спасибо многочисленным военным конфликтам. И неприязнь к ним после множества сожжённых деревень и убитых людей у тёмных записана чуть ли не на генетическом уровне.
С объективной точки зрения, разумеется, глупо утверждать, что все паладины – отмороженные садисты. Во-первых, следования воинской присяге никто не отменял; это и вопрос чести, и банальный инстинкт самосохранения: приказали жечь тёмных уродов – жги, иначе сожгут тебя. За ересь и неповиновение приказу. Во-вторых, многое зависело от Ордена, где этот конкретный рыцарь был обучен. Так, воспитанники Креста Солцеворота были, по сути, кадровыми военными магами, профи высокого класса и ударным кулаком Императора. Рыцари Белой Лилии отличались повышенной религиозностью, безусловной преданностью Храму и представляли, как правило, интересы Первосвященника; были известны, как самые фанатичные и, вместе с тем, отлично подготовленные для диверсий боевики-каратели. Были ещё воспитанники Священной Чаши, которые традиционного заменяли у светлых Колдовские Круги. Они ассоциировались скорее с тайнами магии и редкими артефактами.
Я внимательно оглядела гостя, но символа Ордена не нашла – наряд был подчёркнуто нейтральным, а аура сияла слишком ярко, чтобы у тёмных была возможность разглядеть впаянную на её внешнем слое печать. Неприятности? Я бросила быстрый взгляд на Джин. Та выглядела скорее утомлённой и раздражённой, чем по-настоящему взволнованной – уже что-то. Будь всё по-настоящему плохо, она отыскала бы время, чтобы предупредить меня заранее.
– Леди Адри, – заговорил чиновник. – Позвольте представить вам посла Светлой Империи, его Светлейшество дона Биора Сайларини.
Значит, братец Дайнора пожаловал…
– Большая честь для меня, – сказала я. – Проходите, пожалуйста.
Приглашая гостей в кабинет, я краем глаза наблюдала за паладином. Высокий, мощный, с выверенными движениями и характерной выправкой военного… зачастили ко мне светлые. И вряд ли это случайность.
– Могу ли я что-то вам предложить?
– Едва ли, – отрезал паладин.
– Леди Адри, – начал наш чиновник, сопровождавший посла. – Прошу простить такую срочность и бесцеремонность. Мы позволили себе явиться без приглашения, поскольку дон Биор хотел срочно повидаться с официальным опекуном его брата в нашей стране. В этих обстоятельствах ему, чиновнику другого государства, нужно ваше разрешение на посещение дона Дайнора.
Я едва сдержала страдальческую гримасу; поистине, добрые дела очень наказуемы. Мало мне изменённого молодняка (с которым, будем честны, проблем всегда хватает), ещё и это.
– Обстоятельства непросты, – сказала я честно. – Дон Дайнор был среди тех, кто устроил посреди города магическую битву. Вполне вероятно, его ожидает суд. Учитывая это, я не могу дать вам разрешение – как минимум, пока не будет объявлено решение Магического Суда по этому поводу.
– Это излишне, – посол был не особенно многословен. – Моего брата не могут судить.
Серьёзно?
– Боюсь, дон, решать это не мне. И не вам.
Его красиво очерченные губы сложились в усмешке.
– Верно. Это уже решено Её Величеством.
Чиновник, бросив на меня чуть сочувствующий взгляд, протянул бумагу с императорской печатью. Я быстро скользнула взглядом по строчкам, убеждаясь в правдивости слов светлого. Что в этом Дайноре такого? Кого я взяла под опеку?!
– Если всё так, то мне кажется, что соответствующее разрешение вы могли получить в императорской канцелярии, – отметила я ровно.
Ненавижу паладинов. Во что мы тут, спрашивается, играем?
– Верно, – сказал он. – Но я хотел встретиться с вами лично и заодно уладить предварительно некоторые вопросы. От имени Его Пресветлого Величества я выражаю благодарность вам, миледи, за протекцию, оказанную моему брату. Мы надеемся, что так будет и впредь. Со своей стороны и с ведома Её Темнейшего Величества я отдаю вам этот проект, – бумаги легли мне на стол. – Меня заверили, что окончательное решение по этому вопросу будете принимать вы.
Я пробежала взглядом по названию и позволила себе поднять брови. Светлый исследовательский центр в Академии Изменённых? Серьёзно?
– Изменённые дети – не подопытный материал, – отрезала я сухо.
– Несомненно, – спокойно согласился светлый. – Но состояние многих из них имеет смысл считать врождённой патологией, особенно в случаях симбиоза с низшими сущностями. Ваши лекари достигли некоторых высот в лечении и стабилизации таких детей, но упёрлись в свой потолок. Возможности тёмной магии в сфере целительства ограничены. Вы не станете отрицать, что светлые лекари могут больше, особенно – лекари Ордена Священной Чаши.
– Это очень мило с вашей стороны, – понять бы ещё, зачем вам это.
– Взаимовыгодное сотрудничество, – ответил он на незаданный вопрос. – Вы получите лучших специалистов, которые помогут стабилизировать энергию детей, социализировать их; мы – возможность изучить нечеловеческую магию высших изменённых, которая, судя по всему, не всегда имеет нечистую природу. Недавно мы провели тест и получили подтверждение этой теории.
Интересно, что за… минуточку.
Если я правильно поняла намёк, то приглашение Элин на бал было не шуткой и даже не покушением, а… экспериментом?!
– Надеюсь, этот тест не включал в себя единорогов, – сказала я сквозь зубы.
Светлая мразь одобрительно улыбнулась моей запоздалой догадливости.
– Единороги – это завершающий этап теста, – отметил паладин. – Это касается многих наших традиционных испытаний. Например, в Ночь Выбора мы сначала проверяем всех учениц и отбираем тех, кто имеет наибольшие шансы пройти испытание. Обычно это – светлые донны, но порой случаются необычные научные курьёзы. Порой неуместные, а порой – весьма своевременные, как сейчас. Сошлось много благоприятных факторов, ибо климат Светлой Империи последнее время дурно сказывался на здоровье моего младшего брата.
Н-да… С-с-светлые! Чтоб их! Интересно, был Дайнор в курсе? Хотя, вряд ли, иначе попался бы на первом ментальном сканировании. Но к чему всё это? "Климат Светлой Империи"… получается, Дайнора специально свели с Элин, потому что на родине мальчишку поджидала смерть? Неужели истинная цель терактов – убить Дайнора? Но… зачем так сложно?
– Не буду больше задерживать, миледи, – паладин встал. – Дайте мне знать, когда примете решение по этому вопросу – мы назначим встречу.
Я проследила за гостями и, встретив полный шока взгляд Джин, едва заметно качнула головой. Нет, я не буду принимать никаких решений, не обдумав это всё тысячу раз и не поговорив с Императрицей. И с Дайнором, кажется, поболтать не мешает…
15
Дальше день побежал по накатанной, благо проблем у меня хватало: после случившегося все учебные (и не только) заведения, где жили, лечились, учились и работали изменённые, оказались фактически на осадном положении. Это влекло за собой вполне резонные последствия в виде возмущений, истерий, стихийных межрасовых конфликтов – и, разумеется, убытков. В эти дни я особенно активно радовалась, что не работаю в Казначействе… Но тосковала, что некоторые прошения приходится заверять и продавливать лично мне. И, разумеется, на мой стол ложилось либо самое срочное, либо самое сложное, благо с остальной рутиной вполне справлялись либо местные власти, либо мои сотрудники.
Папка с предложением светлых лежала себе скромно на краю стола, была лёгкой и почти незаметной. Мне же казалось, что она – огромная скала, тень которой довлеет надо мной. Впускать светлых в свой дом – опасно. Получить доступ к их лекарским способностям…
Заманчиво.
Следует сказать, медицина у нас и у светлых в целом развита примерно на одинаковом уровне. Но Легион, как водится, в деталях: у нас и у них делается акцент на категорически разные направления.
Тёмные почти все хороши в ментальной магии (которая светлым подвластна только на запредельно высоких ступенях, где "цвет" окончательно перестаёт иметь значение) и хирургии (мало кто знает анатомию лучше тех же некромантов, а светлым изучать тела после смерти запрещает вера). Ныне справляются наши спецы ещё и со снятием воспалений и боли, лечением инфекционных заболеваний (такую хворь реально изгнать, как обычного беса, заключив в каком-то предмете; техника муторная и требует опыта, но действенная). Но исцеление как оно есть, то есть прямое устранение повреждений и подпитка жизненной силой… эта техника даётся тёмным категорически нелегко и требует либо сопутствующих кровавых жертв (причём человеческих, хоть и не обязательно смертельных), либо дикой самоотдачи лечащего. Наши лекари почти поголовно выглядят, как наспех воскрешённые мумии, и с этим просто приходится мириться. Конечно, последние годы всё чаще появляются изменённые с расширенным жизненным резервом, которые становятся лекарями или подрабатывают источниками. Я сама при желании могла бы неплохо лечить, поделившись энергией – но это, конечно, не панацея и не идёт ни в какое сравнение со светлыми лекарями, буквально фонтанирующими жизненной силой. В том, что касается лечения механических повреждений, хронических болезней или магических поражений светлым равных нет – и быть не может.
Собственно, они давно обогнали бы нас по всем фронтам, если бы не ряд запретов порой идиотского толка, введённых всё теми же храмовниками. Нельзя переливать кровь, нельзя препарировать трупы, нельзя лечить отлучённых от Храма (кстати, как они это правило хотят обойти с изменёнными, интересно? осенять детей солнечным символом я не позволю), нельзя прерывать беременность или корректировать развитие ребёнка в утробе, нельзя удалять дефекты внешности… В общем, список длинный, и тот факт, что светлые с такими ограничениями ещё не вымерли, уже много говорит о силе их лекарей. Наша медицина, по правде, в жизни не развилась бы, не получи в своё время лекари от предыдущего императора практически полный карт-бланш. Под запретом были только эксперименты над пациентами без их согласия – и то, будем честны, на многие случаи власти если не закрывали глаза, то смотрели сквозь пальцы.
Я побарабанила когтями по столу. Светлые лекари… Да или нет? Вот уж точно – и хочется, и колется…
Размышления мои прервал бес-посыльный, притащивший коробочку с бантом. Силу Саннара, веющую от подарка, я тут же узнала и подозрительно прищурилась на контейнер, в котором обычно приносили подарочные сладости. Нет, ну это же банально!
Вздохнув, забрала подношение. Не будь капризной, Адри! Конфеты – так конфеты… даже если в форме подтянутой задницы. То есть, простите, древнего символа семени, применяемого в шаманизме и природной магии.
Ну ладно, ладно! Молодёжь ныне называет это "сердечком", хотя я в упор не понимаю, почему. Всё же, настоящие сердца не имеют с этой формой категорически ничего общего. Уж я-то их навидалась на своём веку…
Я осторожно открыла подарок и едва не взвизгнула от восторга. Мясо! Свежее, ароматное, совсем недавно ещё бывшее живым, вырезанное в форме конфеток. Прелесть! Я, не сдержав порыв, лизнула воздух раздвоенным языком и обвила хвостом ножку стола. Умеет, умеет Саннар быть романтиком!
Я вышла из зеркала в резиденции Первого Колдовского Круга, вся такая деловитая и важная, что аж самой смешно: пуговки на камзоле сверкают, сапоги по пафосному мрамору пола выстукивают, осанка прямая, нос вздёрнут, хвостом помахиваю, как на параде. Колдуны на такое явление меня народу глазами хлопают, но даже остановить не пытаются. Это они правильно – рожу я скроила такую злобную, что куда там мифическим демонам Преисподней (тем более что, если верить записям, высшие демоны – не особенно злобные существа; они скорее любопытные, азартные и весёлые – но да, чувство комического у них специфическое).
– Леди Адри? – прищурилась секретарь Саннара, почтенная колдунья в летах. – Вам назначено?
Вот да, колдун всегда предпочитает секретарей в возрасте, а любовниц на работу не часто приглашал. Так что есть вероятность, что мой сюрприз будет ему внове – тем лучше.
– У меня срочное дело, – сказала я надменно. – Не терпящее отлагательств!
Женщина поджала губы.
– Если вам не назначено…
– Если лорд Саннар не находит времени для встречи с главой изменённых, то, быть может, мне следует сообщить об этом Императрице?
Секретаря перекосило.
Бедненькая. Я и сама знаю, что та ещё стерва, но тут ничего не поделаешь – либо терпи, либо получай удовольствие.
У женщины явно хватало возражений, но связываться со мной она не захотела, потому посчитала меньшим злом сообщить о моём приходе. Разумеется, меня пригласили.
– Леди Адри? – колдун держался равнодушно, но по глазам я видела – немного насторожен, но видеть меня рад.
– У меня срочное дело, – сообщила я, захлопнув дверь перед носом женщины. – Крайне безотлагательное. Можете уделить мне немного времени?
– Да, – он нахмурился, явно не понимая, о чём это всё. – А…
– У вас, лорд Саннар, совершенно неправильный стол, – сообщила я деловито. – Под ним категорически неудобно прятаться.
Вопрос в глазах колдуна стал ещё более явным.
Бедненький, с какими же скучными дамочками он раньше встречался!
– Но ладно, – сказала я деловито. – Во-первых, я гибкая, во-вторых – вряд ли кто-то войдёт. Так?..
В общем, никто не зашёл – к сожалению или к счастью.
Нам же хватило времени не только на мой сюрприз, но и на чай, чинно принесённый секретарём. Кофе мне крайне мягко, но запретили. Спорить настроения не было, хотя по правде нам с Алеа никакие природные яды не могут всерьёз повредить, максимум – временный эффект. Что уж говорить о несчастном кофеине? Но иногда, думаю, мужчинам просто надо позволить быть заботливыми. Так что ладно уж, пускай командует!
– И как твой день? – уточнила я. – Ждать вечером?
– Если да, то поздно, – сожалеюще улыбнулся Саннар. – Как только стемнеет, начнётся облава – будем охотиться на того светлого, который любит раздавать детишкам добрые советы. Да и любимого коллегу попытаемся выкурить, а то как-то не терпится поболтать с ним о методах преподавания… Хотя он, если не дурак, уже давно покинул город и на максимальной скорости удаляется куда-нибудь в приграничье.
– Мне не сообщили об облаве, – нахмурилась я. – Странно. Кто из наших участвует?
– Никто, – усмехнулся Саннар. – Даже ваши Стражи будут просто на подхвате. Императрица сказала, что коль скоро колдуны проморгали у себя эту погань, нам с ней и разбираться. Опять же, по последним данным наш преступник – паладин. Сама понимаешь, это не уровень рядовых Стражей.
Интересно…
– Многовато у нас развелось паладинов. Начинаю думать, что Ородио – некий неучтённый перевалочный пункт для светлых.
– Ты о после? – понимающе хмыкнул колдун. – Нет, он если и замешан, то доказать не получится. Но да, светлые чуть ли не до потолка прыгают из-за сложившейся ситуации, это правда. Не удивлюсь, если они сами её спровоцировали, но в чём-то Пресветлый Император прав – в конечном итоге это на руку и нам, и им.
Мои брови стремительно поползли вверх.
– Смерть изменённых детей на руку и нам, и им?..
– Да нет же, – Саннар даже поморщился. – Разумеется, не сама смерть, а тот факт, что удалось доказать причастность к ней одного конкретного Ордена… Знаешь, я не имею право это обсуждать, даже с тобой. Но имею все основания думать, что мальчишка Виллан, как твой ученик, вполне может где-нибудь в уютном кафе сболтнуть лишнего.
Я понимающе кивнула и сменила тему. Если мы хотим сохранить и чувства, и должности, то должны научиться ставить жёсткие границы. Без этого у нас не будет ни шанса.
– Да, – сказал Вил. – Всё так: эта история с отравлением очень выгодна Светлому Императору. Видите ли, безумный фанатик, организовавший у нас тут тайное общество – ни много ни мало магистр Ордена Белой Лилии.
Я присвистнула.
Мы сидели в кафе для изменённых, окружённые чарами против прослушивания. Виллан вырвался буквально на минуту (судя по всему, во дворце сейчас весело), и рассказывал вещи настолько интересные, что совсем не удивительно, почему он не доверил их зеркалу или бумаге: такие новости доносят лично.
– Как вы знаете, в Светлой Империи сейчас всё неспокойно, – говорил он. – Отношения между Императором и Первосвященником всё накаляются. Причины очевидны: Император хочет построить светское государство, где религия – это исключительно духовная сторона жизни. Говорить о тезисе "верить или нет – личный выбор" в контексте светлых ещё рано, и, думаю, лет сто будет рано – слишком уж глубоко впаян в их культуру религиозный фанатизм. Но Его Величество уже делает шаги, чтобы упразднить храмовые суды, карающие за "неверие и ересь", ограничить вмешательство Храма в приватную жизнь людей, культуру и магическую науку. Молодой Император – на редкость практичный человек и прекрасно понимает, что такие вещи только тормозят развитие государства. Впрочем, власть Первосвященника, которая почти равна власти Императора, тоже не вызывает у правителя восторга.
Я понимающе кивнула. Ну ещё бы…
– К слову, я не назвал бы нынешнего Первосвященника совсем уж неприятным человеком, – огорошил Виллан.
– Учитывая неприязнь нашего общества к светлым Жрецам следует понимать, что Первосвященник – весьма приятный человек? – усмехнулась я.
– Как минимум, образованный, неглупый и адекватный. Или кажется адекватным на фоне предшественника.
Н-да, как же, наслышана! О мелочности, злопамятности и жестокости предыдущего Первосвященника слагали легенды. Как и о любви (платонической, да-да) к маленьким детям, особенно – мальчикам-послушникам. Подозреваю, что многие из этих слухов могли быть преувеличены, но почти не сомневаюсь, что некое основание для них было.
– Но это даже хуже, – продолжил Вил. – Потому что нынешним Первосвященнику и Императору откровенно тесно друг с другом в одной стране. Полагаю, личностям такого масштаба и типа было бы тесно даже на одной планете.
– Да, бывает такое, – признала я вынужденно: наблюдать подобное приходилось.
– Первосвященник хочет удержать власть Храмов и использует для этого в первую очередь рыцарей Белой Лилии и собственных верующих. Это не афишируется, но теракты, самосуды, восстания староверов и прочие прелести имеют место. Тем не менее, делается это с умом, то есть доказать причастность Пресвятого Главы Храма практически невозможно.
– И тут у нас крайне удачно обнаружился этот псих… – протянула я понимающе.
– Да, – оскалил клыки Вил. – Настолько удачно, что причастность Белой Лилии доказана, и назревает международный конфликт. Храм будет выставлен убийцей детей…
– Если не пойдёт на уступки, – я покачала головой. – Шах и мат.
– Именно, – усмехнулся Виллан. – Император готов замять скандал, если Храм позволит членам Священной Чаши работать на территории Тёмной Империи. Делиться опытом – и приобретать его.
Мы помолчали.
– Что же, – сказал Вил негромко. – Простите, но мне нужно идти. Во дворце сейчас… скажем так, весело.
Ученик ушёл, а я осталась. Сидела и думала об этой ситуации, об умерших детях и о том, что политика, даже если вершится во имя прогресса и правильных идей – это грязь. Специфика работы. Быть может, мне пора подыскать себе преемника? Всё же, в чём-то Саннар прав: я тоже от этого устала.
Но… это позже. Сейчас, когда всё висит на волоске, я не имею права спихнуть ответственность на нового Главу. Нравятся ли мне методы союзников, в восторге ли я от ситуации – не важно. Важно отбросить морализаторство и поступить так, чтобы в долгосрочной перспективе нашей общине это пошло на пользу. Собрать информацию, собрать совет, всё проанализировать…
Вперёд, леди Адри. Надо работать.
Разумеется, мне хотелось послать своего зеркального двойника проследить за Саннаром, дабы посмотреть, как пройдёт облава. Но, по-счатью, я уже выросла из того возраста, когда могла бы так поступить.
Бывают личности (как правило юные, но не всегда), которые стремятся во что бы то ни стало поучаствовать в таких мероприятиях – или хотя бы посмотреть. Кто-то – из праздного любопытства, кто-то же искренне полагает, что без него там вот никак-никак не разберутся. Известное дело – земной свод давит на плечи, ось миров проходит точно через макушку да полыхает яростно вечное возгорание пониже спины, освещая путь с переменным успехом. Большинство перерастает такое – но далеко не все.
Мне вот повезло относительно рано понять, что, когда работают профи, лучшая возможная помощь – не мешать.
Звучит, конечно, совсем не героически, но поверьте мне на слово: искусство "не мешать" подвластно очень малому количеству людей. Большинство в критических, сколько-нибудь опасных и просто непонятных ситуациях начинает истерить, голосить, метаться, задавать крайне несвоевременные вопросы, лезть под руку и изобретать другие, более оригинальные способы усугубить ситуацию.
Кто-то сказал бы: но ведь можно понаблюдать издали и помочь, если понадобится! И снова ответ – нет, это так не работает. Для колдуна, окунувшегося в схватку, даже чужой взгляд – это отвлечение, которое смертельно опасно. Можно не верить этому, сидя дома в кресле, но любой звук, блеск и магический отблеск могут стать роковыми в бою, где ситуация может измениться в сотую долю секунды. Более того, даже чужое волнение может стать грузом на плечах…
Потому я старалась себе его не позволить.
С работой я закончила поздно, намеренно сделав даже то, что можно было отложить, а после вернулась домой и долго смотрела на город.
На западе, в портовых районах, небо горело.
Это не метафора – Белое Пламя, одно из самых могущественных светлых боевых заклинаний, уничтожало на своём пути всё. Оно сжигало воду, облака, воздух, и укрыться от него было невозможно. Когда-то добрые светлые придумали эту прелесть, чтобы небесным огнём поражать неверных – разумеется, во имя добра, справедливости и света. Считается, что души тех, кто вот так вот сгорел, спасутся.
Спасение… Не знаю. Я – демон, моя кровь черна, и не мне мечтать об этом. У меня и понять толком, что это такое и зачем оно нужно, не получается; как по мне, если уж спасаться (или спасать), то при жизни. Но куда уж моим примитивным взглядам до высоты светлой мысли… да и, если честно, каждому своё. Ведь по сути вера, в кого бы кто ни верил – хорошее явление. Она дарует надежду, что кому-то наверху (или внизу) есть дело до тебя, помогает справиться и не сломаться, очерчивает границы хорошего и дурного. Как бы скептически я ни относилась к этим определениям, порой они бывают нужны. История Тёмной Империи до пришествия Древних доказывает, что мир, где нет никаких моральных законов, ошибочен – как и мир, где всё решают некие законы морали. И попробуй нащупать это равновесие…
Вера. Я вот на основе моей веры надеюсь, что однажды Мать подарит мне забвение, покой и, если круг для моей сущности ещё не замкнулся – новое рождение.
Но это будет потом, когда сделка с моим демоническим прародителем, Мастером-Танцующим, чья кровь течёт в моих жилах, завершится. Кто-то пробьётся сквозь мои заклинания, разобьёт зеркало в старом Храме, с помощью которого я перерождаюсь… или просто Танцующий решит умерить свою щедрость.
