Текст книги "О сладких грёзах и горьких зельях (СИ)"

Автор книги: Алиса Чернышова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Интересно, каковы условия возрождения у Саннара? Что его связывает с кем-то Древним и почему тот согласился помочь? Впрочем, если он сгорит в Белом Пламени, то это будет уже неважно: такой огонь уничтожает навечно всю нечисть. Даже ребят вроде нас.

Такое вот спасение.

Я отвернулась от окна и легла на постель. Тревога нарастала… или это предчувствия? В такие моменты как не порадоваться, что я плоха в предвиденьях! Но как же тихо…

Время замедлилось, а секунды тянулись, будто заколдованные, и я очень остро, всей кожей ощущала их бег. Давно заметила, что мысли о времени и мысли о смерти – постоянные соседи, они часто приходят вместе – уж не знаю, почему.

Это всё иронично. Когда-то я так мечтала, что он умрёт, а теперь смерть и жизнь, любовь и ненависть между нами кажутся всего лишь весами, склоняющимися то в одну, то в другую сторону. Может, это приходит неизбежно, если прожить достаточное количество лет и жизней, повидать несколько эпох и режимов, познать на себе суть перемен? Хотя, скорее правда в том, что мы с ним оба стали жертвами своего времени. Но времена меняются… Среднестатистические люди не могут этого наблюдать, но колдуны – да.

Я почему-то вспомнила светлого Светлого Мастера, учителя Дайнора. Прошлого не существует, верно? Не в этом ли суть прощения? Люди меняются каждую секунду; после расставания ты уже встречаешь кого-то иного. Потому что прошлого, по большему счёту – нет. Есть уроки, которые мы извлекаем, и есть память, которая с нами играет. И нужно всегда учитывать первое, но не быть рабом второго.

Я прикрыла глаза и почувствовала Тьму вокруг. Это было ровно то же самое, что я испытывала, отправляясь в наваждение – ощущение присутствия, единения, общности. Ей не нужны дороги, чтобы приходить, не нужны ключи, чтобы открывать двери: Она сама – и дверь, и ключ.

Вокруг стало ещё тише, прохлада и покой овеяли меня.

– Мама… – шепнула я. Слёзы потекли по щекам, и я ощутила Её успокаивающие прикосновения – не к телу, но к тому, что в светлой традиции принято звать душой.

И я поняла, что надо сказать.

– Мама, я столько раз молила тебя о помощи. Чтобы ты помогла мне отомстить… Я была молода, мне было больно, и страшно; от этого часто злятся и делают глупости… Я была глупа, да. Но теперь… я отпустила минувшее и не хочу больше быть его рабыней. Мама… прошу, верни его ко мне. Пусть он вернётся живым, а всё остальное – прошлое и настоящее – я сделаю всё, чтобы преодолеть. Молитва о жизни честнее и чище молитвы о смерти… Пожалуйста…

Тьма окружила меня, и я свернулась в Ней, как в колыбели, проваливаясь в безвременье.

– Адри? Что случилось? Ты плачешь? – тихий голос Саннара вырвал меня из транса. Руки его заскользили по моим щекам, и первым, что я увидела, открыв глаза, было его склонившееся надо мной лицо. Измождённое, постаревшее, как у любого выложившегося на полную колдуна, с запавшими глазами, но – живое.

Совершенно точно, вполне определённо – живое.

И я подалась вперёд, обвила его руками, и ногами, и хвостом. Он попытался что-то там блеять касаемо того, что грязный, но мне было плевать. Да, изгваздан и закопчен он был знатно, но так и я – не светская дама. Да и, если честно, дело тут не в воспитании. Того, кого любишь, будешь с удовольствием целовать, даже стоя по горло в болотной жиже. И получать удовольствие. И вообще, нечего тут разговаривать! Мне его губы нужны для других целей.

– Адри, – позвал он, когда у нас перестало хватать дыхания, и поцелуй прервать таки пришлось. – Что случилось? И перестань делиться со мной силой. Вам она нужнее.

– У меня резерв больше, – отозвалась я негромко, отметив про себя, что самые глубокие морщины разгладились. С утра его лицо снова будет молодым – вот и хорошо. Хотя для меня, по большему счёту, нет разницы.

– Всё в порядке? – спросил он тихо.

– Да, – облизала губы. – Я… видела Белое Пламя.

Он помолчал, а после вздохнул и прилёг, притянув меня к себе и уткнувшись лицом мне в волосы.

– Я не знаю, – вздохнул он. – То ли мне радоваться, что ты волнуешься, то ли огорчаться, что настолько недооцениваешь. Ответ – нет, моя леди, я не позволю забрать у меня всё это сейчас, когда только-только начал по-настоящему жить. Когда больше нет проклятой войны, и понемногу начинается расцвет магической науки, и у меня будет маленькая дочь, и я могу, просыпаясь, видеть твоё лицо… Но признаю, твоя реакция даёт надежду. Адри… мы ведь попробуем? Да, мы давным-давно не молоды, не идеалистичны, но…

Я расхохоталась от смеси облегчения и счастья, но поддеть не преминула.

– Мой лорд, где же твоё воспитание?! Ну кто говорит женщине, что она "давным-давно не молода"?

Он фыркнул, как раздраконенный ёжик.

– Мы не на переговорах, так что не придирайся к деталям! Для тёмных нашего уровня возраст – скорее преимущество, чем недостаток… почти во всём, хотя и увеличивает порог вхождения. И, для справки, я всё ещё жду твой ответ.

– Да, – сказала я, не позволяя себе передумать. – Мы попробуем.

А про себя добавила: "Мы пережили любовь и ненависть, Чистильщиков и войну, мы ломались в чужих руках и разбивались на осколки, умирали и возвращались к жизни. Неужели не справимся теперь? Ради того, чтобы воплотить общие мечты в реальность – мы должны попытаться".

Эпилог

Вызов к Императрице, один на двоих, был доставлен в мой дом утром пятого дня после памятных событий.

Город ещё лихорадило, но самые серьёзные треволнения благополучно улеглись: догорел Белый Огонь, подсчитали число жертв (оно на удивление оказалось относительно небольшим благодаря остановившим распространение чар колдунам), казнили заговорщиков.

Светлого Дайнора, как и его помощничков, действительно отпустили, не предъявив никаких обвинений. Джин, однако, пообещала, что устроит красавцам такие отработки, за которыми они просто не смогут думать о каких-либо подвигах; Саннар поболтал с ректором Академии Чернокнижия, чтобы колдунам, вовлечённым в отряд народных мстителей, тоже было чем заняться. Дети талантливые, идеалистичные, с избытком жизненных сил – вот пускай и направляют свой неуёмный энтузиазм на благо родных учебных заведений. Мы будем спокойней, а они – целее.

Говоря о Саннаре: эта хитрая колдовская сволочь пытается переманить меня к себе в дом! Точнее, семейный склеп… простите, городскую резиденцию Беалонов, которую этот колдун считает домом.

Пока что он сманивает ненавязчиво, намёками и оговорками. Я не поддаюсь, разумеется, благо собственный двухэтажный особняк меня вполне устраивает, но на хвост мотаю: рано или поздно это станет проблемой. Как ни крути, мы оба – личности властные, состоятельные, при должностях и статусе. Разумеется, привыкли, что в доме всё своё, быт обустроен в соответствии с личными нуждами, и хозяин – один. Для нас перекроить привычки под другого – то ещё испытание.

Честно, вот в этом разрезе я вполне понимаю состоятельных мужчин, которые предпочитают заводить себе в качестве жён или содержанок молоденьких дурочек из семей победнее. Если так подумать: юная золушка приходит в богатый дом ни с чем, особых притязаний не имеет, возразить добродетелю не смеет… сама пару раз за последние десять лет заводила себе таких вот, только мужчин. Удобные, как тумбочки! И никаких бытовых проблем. В какой-то момент зарываются, конечно, но тогда можно за шкирку – и на улицу.

Благо замена всегда найдётся.

Одна беда – одного лорда Саннара, отличного собеседника, интересного соперника, опытного любовника и яркую личность, отношения с которым так дорого дались нам обоим, я не променяю и на сотню мальчиков-однодневок. И, смею верить, он думает примерно так же касаемо меня и прелестных милых девушек. Как знать, конечно (гарантий в таких вещах быть не может), но я предпочитаю в нас верить. А с жильём… что-то решим. Это определённо не худшее, с чем мы сталкивались по жизни.

Императрица ожидала нас в Чёрной Гостиной, что само по себе было знаком монаршего фавора. Если раньше у нас и были сомнения касаемо этой встречи, то теперь мы успокоились: Её Величество не испытывает недовольства. Переглянувшись с Саннаром, мы вошли в роскошную комнату.

– Ваше величество…

– Лорд Саннар, Леди Адри. Мы рады вам.

Иператрица, говоря это, не пошевелилась – так и осталась сидеть за столом, перебирая бумаги. Но её змеи приветливо зашипели – и правда, рады.

– Присядьте, – сказала она. – И дайте нам несколько минут тишины.

Мы послушались, и некоторое время в комнате звучал только шорох кисти по бумаге. Наконец Императрица выписала руну завершения и посмотрела на нас.

– Мы рады сообщить вам, что только что подписали документ о вашей отставке. Два документа. Вы оба будете вольны выбрать между почётной пенсией и практически любой должностью, которую сами пожелаете занять.

Вот это поворот. И где же подвох?

– Стоит упомянуть: на этих документах пока нет даты. Она появится, как только будет выполнена последняя работа, которую мы желаем поручить вам. Вы были нашими наставниками, союзниками нашего отца… Верно, вы, как никто, заслужили покой и свободу. Но в этот непростой час вы нужны Тёмной Империи, как никогда. Никому мы не можем поручить того же.

Мы с Саннаром не смотрели друг на друга, но я уловила лёгкое изменение ритма его сердца и едва слышный выдох. Похоже, как и я, от последнего задания он не ожидает ровным счётом ничего хорошего.

– Мы долго думали о сущности власти, – продолжила Императрица. – О законе "разделяй и властвуй". Сии слова сказаны мудрецами древности, но всегда ли стоит брать их на вооружение?

Неожиданно.

– Разумеется, сущность общества такова, что разделение в той или иной мере неизбежно. От социальной многослойности не убежать, будет ли она ярко выражена или скрыта. Это аксиома, от которой отступить настолько сложно, что скорее невозможно. И ненависть одного социального слоя к другому всегда будет оружием в руках умелых политиков. Но какова цена? В какой-то момент это обоюдоострое лезвие обернёт против нас более ловкий противник. И это будет серьёзно, как никогда, потому что магическая элита нашей страны расколота на два примерно равных по силе лагеря.

Мне стало нехорошо. Она же не намекает…

– После войны, пока волнения и радикальные настроения не улеглись, это всё было логичным: отдельные кварталы, ресторации, учебные заведения для изменённых и колдунов. Такое положение вещей создавало между сторонами конфликта вакуум, не позволяло искрам противостояния вновь разгореться. Но времена меняются… Не так ли, леди Адри? И мы с высоты трона понимаем, что, позволив разделению углубляться и впредь, рано или поздно получим систему, аналогичную делению на Ордена в Светлой Империи, но усугублённую расовыми противоречиями. Сие неприемлемо. Отправляя вас в наваждение, леди Адри, мы следовали советам Оракула и выстраивали мост к этому разговору.

Да уж, держу пари. Судя тому, как частит сердце колдуна, он тоже начал понимать, что к чему.

– Ныне услышьте же наше слово: вы двое заключите официальный брак и станете символом будущего слияния изменённых и колдунов. Вы будете первой смешанной парой высокого статуса со времён Его Величества Монтия и Её Величества Аны. Это не может не произвести эффект. Мы лелеем надежду, что в Ородио вскоре будет открыто первое экспериментальное учебное заведение – для совместного обучения колдунов и изменённых, а также будет слиты в одну контору Ночная и Городская Магическая Стража. Также мы надеемся на создание общего Ведомства По Делам Тёмной Магии. Когда фундамент этих изменений будет заложен, вы получите свою свободу.

Честно, я чуть не хлопнулась в обморок от таких вот планов. Фундамент… во имя Бездны, да мы застряли на этих должностях лет на сто!!

Я вдохнула и выдохнула сквозь зубы. Ладно. Ладно… Как ни крути, а здравое зерно в словах Императрицы есть. И я его несомненно оценю – когда успокоюсь. Но сейчас эмоции неуместны: слишком внимательно наблюдает за нами повелительница, слишком однозначен её приказ. А значит…

– Мы благодарны за оказанную честь, Ваше Величество, – сказал Саннар с мягкой улыбкой. – И доверие.

Высокий класс, как ни крути. Чую же, что он не в меньшем шоке, чем я сама. Но внешне – преданный вассал, который счастлив любому приказу. Ох уж мне эта старая колдовская выучка… Восхищаюсь, что уж там. Но лично благодарить не стану. Во-первых, все знают, что я – простолюдинка по происхождению, мне положено дурное воспитание. Во-вторых, не думаю, что Даканэ всерьёз ждёт от меня благодарности за это всё – она слишком долго и хорошо меня знает.

Мне сейчас важнее другое.

– Ваше Величество, – сказала я почтительно. – Есть ещё один вопрос, который я хотела бы с вами обсудить. Он касается участия светлых лекарей в лечении изменённых.

– Ах это, – по её губам скользнула хищная улыбка. – И что вы думаете?

– Ваше Величество, я не знаю, что думать об этом, – не стала я врать или подбирать слова. – Светлые маги нам интересны, как и возможность изучить сблизи их методы. Это глупо отрицать. Но их конечная цель…

– Понимаем ваши опасения, – кивнула Императрица. – Увы, леди Адри, даже вам мы не можем открыть обстоятельства и подробности нашей договорённости с Пресветлым Императором. Но мы можем заверить, что сотрудничество взаимовыгодно и направлено на развитие наших стран и искоренение суеверий. Касаемо же безопасности осмелюсь отметить, что это вашею волей в Академии Изменённых учится нынче внебрачный сын Его Пресветлого Величества. Мы были шокированы, узнав недавно об этих обстоятельствах. Можете считать юношу заложником, если уж сами объявили своим воспитанником. И наказать, если кто-то из лекарей перейдёт с кем-то из изменённых детей черту. Меру такого наказания определяйте сами.

Что?…

Я поискала слова. Не нашла: всё, что приходило в голову, ни разу не годилось для высочайшей аудиенции, пусть даже неофициальной. Потому пришлось ограничиться фразой:

– Благодарю, Ваше Величество!

Она благосклонно кивнула.

– Засим сказано всё, что на сегодня должно было быть сказано. Лорд Беалон и будущая леди Беалон, я надеюсь узнать точную дату вашего бракосочетания в ближайшее время. Теперь – оставьте меня.

И мы ушли. Что нам ещё оставалось?

Иногда я думаю о Замке, который свёл нас вместе.

Реальность… она совсем не похожа на мечты. Не такая красочная, не такая приторно-сахарная. В ней нет ощущения постоянного праздника, театрального представления на тему "идеальной семейной жизни".

Здесь любовь проходит испытание прошлым и будущим, бытом и взрослением, жизнью и смертью.

Здесь дети рождаются в крови и боли. Дальше тоже продолжают причинять боль, а ещё – требуют ответственности. Они – не красивые вазы, которые можно поставить на стол, и не пустые хищные наваждения.

Здесь есть обязанности, долги, разочарования, а тот, кто рядом, имеет свои мнения и привычки, порой кардинально противоположные твоим.

Здесь сладость смешивается с горечью, печаль с радостью, победы с поражениями, а любовь с ненавистью.

Так что же, реальность хуже мечты? О нет. Она лучше – если позволить себе ощутить её вкус. Она объёмней, глубже, неоднозначней, она дарует тысячи возможностей и уроков, показывает чудеса, которые не придумать ни одному мечтателю.

Она полна сюрпризов.

В отличии от хищной иллюзии, реальность показывает нам не то, что мы хотим видеть, но то, что должны. Потому-то многие и попадают в ловушки собственных слабостей, думают, что сладкий иллюзорный мир, паразитирующий на них, лучше реального.

Он не.

Он ограничен представлениями одного существа и умеет только одно – пожирать.

С другой стороны, нам хищная иллюзия помогла понять, кто мы есть на самом деле, и проработать собственные проблемы. И это лишь в очередной раз доказывает, что любое, самое негативное явление может быть во благо – если воспользоваться им с умом.

– О чём задумалась? – Саннар подошёл (он думает, что неслышно, а я позволяю в это верить) и положил ладонь мне на плечо.

– О Замке, – отозвалась честно. – О потенциале хищных иллюзий. Они ведь могут стать лечением, не так ли?

Брови колдуна приподнялись.

– Ты имеешь в виду…

– Наши желания, проблемы, мечты. Хищные иллюзии могли бы стать орудием лекарей-менталистов, способом выявить проблемы личности. Надо будет обсудить это с Джин. Когда будет время.

Муж едва слышно фыркнул. Это да: времени у нас со всеми перипетиями и художествами его светлого высочества, чтобы ему перецепиться, и так не хватает почти ни на что; страшно подумать, что случится, когда родится Алеа. Наверное, мы вообще перестанем спать – даже с учётом помощи домовых-нянечек и моей верной экономки.

Но время найти надо – хотя бы на разговор. Потому что, как ни крути, направление крайне перспективное.

Мы – доказательство.