Текст книги "От я до я (СИ)"

Автор книги: Алина Ланская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Глава 30 Юлия

– Въедливая, упертая, строгая. – Янош скривился, как от лимона. – Совсем не мой тип. Я таких всегда стороной обходил.

Разумовский в долгу не останется. Да кто бы сомневался, что вставит свои пять копеек на мои «ты мне совсем не понравился в первую нашу встречу». Балбес самовлюбленный!

– Обойти меня не удалось, клоун. А твой тип девушек я вижу каждый день. Все разные, но почему-то одинаковые. Хотя Полина другая, исключение, и с ней ты дольше, чем с остальными.

Разумовский задумчиво рассматривает меня, я не могу понять, о чем он сейчас думает. Вроде расслабленный такой, но сейчас я и правда не знаю, чего ждать. Личные темы мы не так часто обсуждаем, а сегодня хорошо сдвинули границы.

– Исключений не бывает, Заноза, это первое правило свободного парня. Хочешь испортить идеальные отношения с девушкой – дай ей повод думать, что она особенная. Я так не лажаю.

Ушам не верю. Цинизм восьмидесятого уровня. Вот же гад ползучий!

– А второе правило какое, интересно?

– Если налажал или думаешь, что скоро налажаешь, – вали в закат. Ну я и свалил. Не совсем в закат, с тобой сижу, но так намного лучше.

Лениво накладывает себе на тарелку мясо и жует спокойно, я бы даже сказала, что умиротворенно. А я немного в шоке.

– То есть как это свалил? Ты… вы с Полиной больше не встречаетесь? – Чувствую себя сапером на минном поле. – Вы расстались?

Он молчит, снова тянется к еде и продолжает хомячить. А потом, едва прикрыв глаза, утвердительно кивает. Обалдеть! Опускаю голову, чтобы Янош не увидел мою улыбку. Сама от себя не ожидала такой реакции. Я нормально отношусь к Лученко, понятно, что никогда подругами с ней не станем, но прямо сейчас она мне стала нравиться еще больше. Солдатенкова ошиблась – Янош не влюблен, иначе не сидел бы сейчас со мной. И еще я уверена, что это он проявил инициативу, а не Полина. Глупо ревновать друзей к их подругам, но Лученко «поглощает» людей, я на каждой тренировке это вижу. Вроде все живые веселые девчонки, но при Полине словно волю теряют. А с Разумовским не прокатило, его не проглотишь.

– Чего молчишь? – прерывает клоун затянувшуюся паузу. – О чем ты сейчас думаешь, Юля?

– Никогда не было исключений? – Я не уточняю вопрос, но Янош все прекрасно понимает.

– Нет.

– Это ужасно, ты циник, а не клоун. Даже для тебя перебор. Почему девушка не может быть особенной?

– Циник? До этого ты сказала, что я хороший и очень надежный. Я это запомнил, Хулия. И уже не забуду. Девушка может быть особенной, но тогда ты перестаешь быть свободным. Причем добровольно и осознанно. Но пока это не мой случай.

– Пока? Кто-то есть на примете?

Разумовский не отвечает, лишь внимательно сканирует меня взглядом, заставляя отвести глаза. Сама виновата: слишком много личных вопросов сегодня.

– Пока не знаю. – Голос его звучит очень задумчиво, он на меня больше не смотрит, наблюдает за пламенем свечи. – Но это… потом. Расскажи лучше, как ты получила по носу. Хочу знать, что произошло.

Последние фразы заставили напрячься, я еще сама до конца не уверена, что это было намеренно. Доказательств нет. Могу и оклеветать человека.

– Это ведь не была случайность? – Янош не стал дожидаться моего ответа. – Специально били, так?

– Не знаю. – Пожимаю плечами, отнекиваться от собственных подозрений бессмысленно. – Не уверена.

– Рассказывай.

Ему это и правда важно: ловит каждое мое слово, с вопросами не торопится, но я знаю, что он их задаст.

– Эта Инна попала в команду по протекции, за нее Полина просила, – медленно произносит клоун. – Говоришь, никому дорогу ты не перешла?

– Нет. – Решительно мотаю головой. – Я же только недавно пришла, не успела обзавестись врагами.

– Наивная, – пробормотал Разумовский. – Для этого иногда и пары секунд достаточно, а то и просто самого факта твоего существования. Загляну к тебе на следующую тренировку. Когда она будет?

– Во вторник, нос уже должен быть нормальным. Но я не представляю, как оставаться в команде, если такое происходит.

– Выясним, – коротко бросил Янош.

Свет в лампе под потолком два раза моргнул и буквально через секунды погас, оставив нас почти в полной темноте. Почти – потому что свечка по-прежнему горела на столе, даря ощущение уюта и легкой загадочности.

– Могу еще включить фонарик. – Янош крутит в руках мобильный. – Оригинальный день рождения, нескоро его забуду. А когда тебя буду поздравлять, Заноза?

Я очень рада, что он не включил фонарь в телефоне, что мы сидим в полумраке и мое лицо видно недостаточно хорошо. Я не хочу, чтобы он видел, что я расстроилась.

– Летом, нескоро. Тебя уже здесь не будет.

– Не будет, – спокойно соглашается и тут же добавляет: – Но это не значит, что я не поздравлю тебя с днем рождения. Может, даже заеду.

Говорить о лете, его отъезде и моем дне рождения не хотелось совершенно. Хотелось жить здесь и сейчас. Не думать о будущем, не забегать вперед. Хотелось ловить кайф от этого вечера, от того, что мы так мирно сидим, болтаем ни о чем особенном, что нос уже не так сильно и болит. Что я чувствую себя в полной безопасности рядом с самым легкомысленным парнем на всей территории Российской Федерации и за ее пределами. Что мне просто хорошо. Чуть прикрыла глаза, стало еще уютнее.

Тело расслабляется, я чувствую, как усталость уходит, становится теплее. Мне снится лето, поляна с ромашками за нашим домом, я лежу на траве, щурюсь на яркое солнце, вокруг нещадно трещат цикады, но они совершенно не раздражают.

Я не сразу понимаю, что не одна на поляне. Кто-то берет меня за руку и ведет вперед. Я не вижу лица, лишь затылок. Что-то знакомое, но не могу уловить. Однако все равно продолжаю идти вперед. С каждым шагом становится все легче. Спутник не отстает, я по-прежнему его не вижу, но слышу голос. Янош?

– Отдыхай, Заноза. Спокойной ночи.

Утром просыпаюсь в своей кровати, в обычной одежде, совершенно не помня, как добралась до постели. Я одна, Яноша нет. Ну конечно, нет, одергиваю себя. Наверное, он ушел, а я спать легла. Только непонятно, почему не переоделась. Обвожу еще раз взглядом комнату: на столе ничего нет, никакой еды, пакетов, ничего, что принес с собой клоун. Я вообще уже начинаю сомневаться, что он был.

Долго лежать не могу: я отлично выспалась. Может, обезболивающие помогли, а может, просто организм хорошо отдохнул, но я вскакиваю с кровати и первым делом привожу себя в порядок. Такой подъем внутри, что хочется просто летать.

Свежий осенний воздух освежает и бодрит. Иду на остановку – оказывается, еще вечером прислали сообщение из деканата: сегодня до полудня нужно забрать несколько монографий из Международного культурного центра. Они нам понадобятся в понедельник. И кто должен этим заниматься в субботу? Разумеется, староста. Вот и еду сейчас в центр.

Подъезд к остановке загородил здоровый черный джип, стоит на аварийке, уезжать никуда не собирается. Я даже с середины салона слышу, как ругается наш водитель, а вместе с ним и половина пассажиров. Похоже, в машине просто нет никого. Честно говоря, хочу, чтобы сейчас просто открылись двери, а оставшиеся двадцать метров до остановки я сама дойду. Но нет, приходится ждать. От нечего делать смотрю по сторонам. Людей на улице много, несмотря на утро субботы. Из толпы выделяется колоритная парочка: высокая женщина и статный широкоплечий мужчина. Девушку узнаю практически сразу – просто по походке. Привет, Полина. А вот мужчина… даже не думала в ту сторону, пока он не повернулся ко мне спиной и я отчетливо не рассмотрела коротко стриженный светлый затылок. Тот самый затылок, который однажды так напугал нас с Яношем.

Глава 31 Юлия

Первый по-настоящему холодный день. Та самая осень, которую я не люблю: хмурая, промозглая и ветреная. Но это во-вторых. А во-первых, четкое понимание, что тепла в этом году уже не ждать. Никаких камбэков лето уже не устроит. Еще очень хочется спать: вчера сначала с Ромой болтала, потом с клоуном полночи переписывались. Я почти засыпала, но Яношу надо было поговорить. Сейчас даже не вспомню, о чем, какие-то глупости, пустяки обсуждали, Разумовский отпускал свои дурацкие шутки, за которые его хотелось треснуть по макушке. Зато настроение улучшилось – после разговора с Ромой оно было где-то на уровне плинтуса.

Баскаков не приедет. Даже на рождественские каникулы, на которые у меня были особые надежды. Конечно, я не единственная, кто жаждал его видеть: родители, друзья, бывшие одноклубники – многие захотят встретиться, но хотя бы пару дней вместе!

Чуть не разревелась от досады, а потом пришел смешной стикер от Яноша. И понеслась… До четырех утра переписывались. И ведь уверена: первую пару точно проспит и на вторую не пойдет, потому что это испанский, от которого его освободили. Главное, чтобы на тренировку пришел, но тут я не сомневаюсь. Он всегда держит слово.

На истории Разумовского нет, что и требовалось доказать. Зато Солдатенкова, наконец, выздоровела, я рада ее видеть: после того как Солнцева от нас откололась, Арина осталась единственной, с кем я близко общаюсь в группе. Кроме клоуна, конечно.

– Я сегодня не учусь, – едва подавляя зевок, сообщаю нашей блондинке. – Полночи не спала, пошли на последний ряд.

Арина не спорит, хотя она наверняка все будет четко записывать, а я буду дремать. Иначе на тренировке меня просто сожрут. Так забросают мячами, что даже Янош не поможет. Написать, что ли, ему? Обидно, что я здесь, а он дрыхнет, хотя болтали оба. И вообще он первый начал. Ладно, пусть спит.

– Рассказывай, что я пропустила. – Арина забирается на самую галерку, да еще усаживается за двумя очень дородными парнями, теперь нас вообще не видно. – Про то, что тебе нос чуть не сломали, я в курсе. А почему отменилась вечеринка Разумовского? Я знаю, ее многие ждали.

– Слишком многие. – Киваю в спину нашим девчонкам. – Но мало кого туда позвали.

– Так почему? Я слышала, он даже с Лученко поругался из-за этого. Она же все устраивала и приглашала избранных.

Арина первый день после болезни, но универ – такой универ!

– Они расстались, – коротко сообщаю подруге последние новости.

– Кто?

– Янош и Лученко.

Ничего не смогла с собой поделать, рассказала то, к чему не имею никакого отношения, но я почему-то хочу, чтобы как можно больше людей знало об этом.

– Ого! – Солдатенкова округляет глаза и даже откладывает тетрадь в сторону. – Потом спишем лекцию. Почему расстались?

Я пожимаю плечами – дальше не пойду, обсуждать личную жизнь клоуна мне и так кажется чем-то неправильным, поэтому просто молчу. Но Арина уже закусила удила.

– Это было до или после того, как тебе «съездили» по лицу?

– После. Это несвязанные события.

– Ну как сказать… – недоверчиво протягивает подруга, а я на всякий случай озираюсь по сторонам: никого нет, можно даже чуть громче разговаривать. – Я же тебе говорила, твоя судьба в команде во многом зависит от того, как долго они будут вместе.

– Я хорошо играю, – возражаю, особо не понижая голос. – Меня же не по блату взяли.

Солдатенкова слишком красноречиво смотрит на меня и в итоге выдает:

– Сама говорила, да все говорят, что волейбольная сборная – это фан-клуб Лученко. Без ее разрешения никакой мяч не полез бы к тебе целоваться. Ты с ней не ругалась?

– Нет, все идеально.

– Ну смотря для кого, – хмыкнула Алина. – Я бы не в восторге была, если бы мой парень дружил с девушкой, да еще и так, как с тобой. Вы же всегда вместе.

– Не всегда.

– Ну разве только не ночами.

Я потянулась к тетради. Может, уже лекцию надо пописать? А то неловко вспоминать, как задремала на стуле, а он потом меня относил в кровать.

– Думаешь, Лученко замешана?

– Думаю, она инициатор. Зачем ей на вечеринке ее парня девушка, которая только и будет на себя все внимание его забирать? Но не стала бы действовать открыто, – продолжает мне втолковывать Арина. – А вот теперь у нее руки развязаны.

Я молчу. Мысли, от которых я бежала все выходные, меня нагнали сегодня.

– Ревность, Юль. И зависть. Помнишь Жанну со второго курса, с которой он тоже перепихнулся?

– Помню, конечно. Но он ее быстро послал.

– Потому что гадости начала говорить про тебя. Девчонки приходят и уходят, а ты остаешься с ним. Им обидно. Полина хоть и звезда, но тоже девушка.

– Она не дура. – Я не хочу сдаваться. – Понимает, что с Яношем ничего не может быть серьезного. Это не Алехина.

– Ну да! Каждая хочет быть особенной и единственной для своего парня, чтобы она ни говорила.

– Но не с Яношем. – Вспоминаю наш ночной разговор. – Он не готов. И не факт, что когда-нибудь нагуляется.

– Думала, значит? – Арина, похоже, решила из меня все сегодня вытрясти. – А если бы ты была свободна и у тебя не было Ромы…

– Ничего бы не изменилось, – обрываю Солдатенкову. – Думаешь, я не понимаю, что была бы одной из? Да я же вижу, с какой частотой он их меняет! Лученко только и задержалась. И то ненадолго. Для меня это была бы катастрофа – влюбиться в Разумовского.

Солдатенкова недоверчиво ухмыльнулась, но спорить не стала, а у меня перед глазами вспыхнул образ Лады с ее историей. А братья Разумовские очень похожи, как бы между собой не конфликтовали.

– Лучше быть его другом, так он сам всегда будет рядом, да, Юль? – У Солдатенковой третий глаз после гриппа открылся, что ли?

На всякий случай молчу. Мне не нравятся слова Арины.

На второй паре Янош не появился, я и не ждала. Но его нет и на третьей, а она сегодня последняя.

Начинаю беспокоиться.

– Я спал, – радостно сообщает Разумовский, когда сталкиваюсь с ним после пар. – Заноза, пошли позавтракаем? Торопился, чтобы успеть на тренировку. Ты как?

Сверкает как начищенный чайник. Глаза искрятся светом, на губах улыбка. Волосы, как всегда, в беспорядке, но от этого хаоса на голове наши девчонки с ума сходят. Невольно задерживаю взгляд на губах. Когда я уже забуду тот поцелуй? Он ведь ничего не значил.

– Отлично, спать только хочется. С одним балбесом полночи переписывалась вместо того, чтобы отдыхать.

Он довольно смеется, обращая на себя внимание проходящих мимо студентов. А у меня из головы не выходят слова Солдатенковой. Воображение не к месту разыгралось. Еще и Рома не приедет на Новый год. Спасибо скайпу, хоть не забываю, как он выглядит.

– На пятницу ничего не планируй, Хулия, – деловито произносит клоун. – Вот совсем ничего.

– Вечеринка? Которую ты перенес?

Мое платье не зря висит в шкафу. Не зря.

– Нет, вечеринка переносится на следующую неделю, но праздничные мероприятия в честь моего дня рождения продолжаются.

– Родители, что ли, приезжают?

Грустный выдох стал красноречивым ответом. Все понятно. Но до пятницы надо еще дожить, а если Аринка права и теперь Лученко будет на мне отыгрываться, то, при новых вводных, о здоровье мне точно нужно побеспокоиться.

– Пошли позавтракаем, иначе с ума сойду от голода. – Янош тянет в буфет, и я покорно иду за ним. Интересно, как он отреагирует.

– Ты уверена? – Недоверчиво таращится на меня, когда спустя десять минут рассказываю ему о том, с кем я застукала Лученко. – Юль, мы его мельком видели больше месяца назад.

– Сам решай. – Протягиваю ему телефон. – Фото не очень, согласна, но узнать можно.

– Похож, – в конце концов признает Разумовский. – Ох… Я в шоке. Полина?

– Они явно очень хорошо друг друга знают, – подливаю я масла в огонь. – Сели в джип и уехали вместе.

– Жаль, номера машины не видно, – задумчиво говорит Янош.

– Полистай фото, там есть. – Киваю на мобильный. – Я думала, может, Бессмертного попросить? Он ведь тоже лицо заинтересованное, его партнер в истории замешан.

– Есть идея получше, но придется немного подождать.

– Что за идея?

– В пятницу узнаешь. Пошли на тренировку. Нос, кстати, в идеальной форме, зря только нервничали.

Аринка уже на трибуне сидит, когда я чуть раньше других девчонок выхожу на площадку. Она тоже обещала прийти поболеть за меня. И это очень приятно. Машу ей рукой, чтобы спускалась ко мне.

– Янош тоже здесь, не видела?

Солдатенкова сначала отрицательно качает головой, а потом тихо спрашивает:

– А ты уверена, что они расстались? Как-то не похоже.

Оборачиваюсь с дурным предчувствием. И не зря. Они стоят метрах в пятнадцати от нас и очень близко друг к другу. Полина держит его за руку, что-то ласково говорит. Я отлично вижу ее лицо. Встречаюсь с ней глазами даже не на мгновение, на долю секунды, но этого достаточно. Я все поняла.

Поняла и то, что сейчас произойдет. Сердце больно кольнуло, и я уже приготовилась к неизбежному. Поцелую.

Но как же я ошиблась!

Глава 32 Янош

Янош

Заноза нервничает. Улыбается, быстро отвечает, адекватно, в общем, реагирует. Но нервничает. Теребит в руке лямку рюкзака, постукивает указательным пальцем по бедру, кусает губу. Явные признаки, что с Занозой что-то не в порядке. Есть и другие, я многое узнал о Вьюгиной за это время. И с каждым шагом, приближающим нас к спортзалу, ее нервозность ощущается все сильнее. Еще чуть-чуть, и ее можно будет потрогать.

Первая тренировка после того, как Юле чуть лицо не разбили мячом. Она боится и психует. Но никогда мне в этом не признается. Ладно, разберемся, что здесь происходит.

Юлька уже скрылась в конце коридора, пошла переодеваться. Непрошеные мысли снова в голове, думал, смог с ними договориться, чтобы не лезли, но нет. Заноза в шортах… Воображение как у пятнадцатилетнего юнца разыгралось, да еще и все выходные без секса. Полина два раза звонила, но отвечать не стал. Не дура – поймет. Больше не звонила. Значит, поняла.

– Привет! Зашел поболеть? – Легка на помине.

– Привет, ага.

– Как твоя малютка? Пришла в себя?

Мне не нравится, как она называет Вьюгину. Не нравится снисходительный тон. Детка, ты не лучше ее!

– Увидим.

Она не уходит, стоит рядом, ждет чего-то. А потом берет меня за руку и чуть ли не прижимается ко мне.

– Мне так хорошо с тобой, Янош, ни с кем так не было, как с тобой, – взволнованно тараторит, а я не узнаю всегда сдержанную Лученко. Что она несет? – Поехали ко мне после тренировки! Я так соскучилась за эти дни. Ты не отвечал на звонки, я испугалась, что с тобой что-то случилось.

Делает еще шаг ко мне, глаза сейчас, как у Бэмби: жалостливые и безумные. Ее покусали, что ли?

Э, нет, детка, так дело не пойдет.

– Поль, ты траванулась чем-то? – тихо и ласково говорю я. – Какое «соскучилась»? Мы просто спали. Теперь я сплю в другом месте. Но спасибо за все, было неплохо.

Не ожидала. По глазам это вижу. Нет, серьезно?! Сама же предложила сразу чистый незамутненный секс.

Не успеваю отреагировать. Твою же!.. Потираю ушибленную щеку – рука у Лученко тяжелая. Второй удар уже блокирую, разумеется.

– Сдурела?! – Отталкиваю от себя Полину, но она больше и не лезет. В себя приходит – глаза все еще горят ненавистью, но на лице уже привычная маска. – Что на тебя нашло?

Она молчит, поправляет волосы. Вот, черт! Как я мог так облажаться?!

Пока соображаю, что делать дальше, Лученко разворачивается и уходит. К лучшему. Пусть успокоится, а потом поговорим. Оглядываюсь по сторонам. Щека по-прежнему горит, да и ладно, не в этом проблема. Проблема в другом. В испуганных глазах Занозы. Видела, значит.

* * *

– Ты балбес, Разумовский! Ну как так можно? Странно, что они тебя в тайгу не сослали!

Юлька бесится. Куда исчезла ее выдержка и обычная разумность? Настороженно озирается по сторонам, но пока не может в себя прийти. Вид такой, будто сейчас деру даст. Но я это сделать ей не позволю.

– Не понимаю причины паники. Расслабься, Хулия. Будет весело, поверь. Этот день ты никогда не забудешь.

Закидываю руку ей на плечо, но она тут же с возмущением ее сбрасывает.

– Я думала, это будет милый ужин с твоими родителями или, не знаю, прогулка по городу. На час-полтора. Знала бы – не согласилась бы!

– Не знаешь ты Разумовских! – Ухмыляюсь. Как, оказывается, приятно смотреть на растерянную старосту. – Мы же древний род. Очень древний. Привыкли к размаху. Я как-нибудь тебя познакомлю с нашей историей. А теперь пошли.

Чуть подталкиваю ее вперед – тут же оборачивается и раздраженно шипит. На самом деле я, конечно, лажанулся. Надо было сложить два плюс два. Дело не во мне и не в моем дне рождения. Разумеется, не в том, что по мне соскучились. Отец получил какую-то очередную международную премию, к ней грант приличный прилагается. Или что-то типа того. Вот и отрабатывает – читает лекции по всему свету, выступает на конференциях, в том числе и в богом забытых уголках вселенной. Ну и везде или почти везде объятия с местной властью. Как сейчас, например.

– Я сам только вчера узнал, – признаюсь Занозе. – Андрияш сказал. Они в четверг вечером прилетели. Сегодня утром было выступление на конференции в Доме ученых, вечером прием в мэрии. Завтра дальше полетят с матушкой. У них вояж на три месяца рассчитан.

– Я бы по-другому оделась. Посмотри вокруг!

Послушно смотрю вокруг – люди как люди. До фига людей, человек сто уже есть. Наверняка будет больше. Родителей пока нет, матушка писала, что будут в полседьмого. То есть через полчаса. Осталось недолго продержаться.

– Ты отлично выглядишь. Поверь, обычно девушки рядом со мной выглядят совсем по-другому. Родители будут в шоке. Приятном, разумеется.

– Ты все равно осел, Янош. На тебе пробу негде ставить! Кто бы с тобой рядом ни был.

– Вот тут ты ошибаешься, Заноза. Сок будешь? Или шампанское?

Подхватываю два бокала с подноса официанта и один вручаю Занозе. Она нервничает, злится, но не уходит. Не бросит меня. Я знаю. Поэтому она здесь. Именно она и никто другой.

– Ой! Васька! – удивленно восклицает Вьюгина и указывает куда-то в центр зала. – И Бессмертный тут.

– Ну конечно. Мэр кого только сюда не согнал, а Кощея и гнать не надо было: он дружит с отцом, ни за что бы не пропустил такое мероприятие. Хочешь подойти?

– Конечно!

Она уже практически бежит к сестре и не замечает других знакомых лиц. А я вот, например, вижу Ладу. Разумеется, не одну, с женихом. Мамаев тоже меня узнал. Прищурился, а потом быстро кивнул. Ладно, есть у меня для тебя сюрприз, но ты про него еще не знаешь.

Вьюгина уже довольно щебечет с рыжей, а я стою рядом с Кощеем, который ради меня даже отошел от каких-то мужиков в дорогих костюмах.

– Друзья, значит? – Кивает на Хулию. – С родителями уже знакомишь?

– У тебя паранойя, мы и правда друзья.

– Никогда не думал, что ты можешь дружить с красивой девушкой.

Я молчу. Знаю Кощея как облупленного: с ним главное – вовремя остановиться, иначе обязательно вытрясет из тебя то, что ему нужно. А мои отношения с Юлей его не касаются.

Рыжую кто-то позвал, и она, извинившись, отходит в сторону. Заноза одна стоит, оборачивается, замечает меня и улыбается. Уже спокойно, мягко. Успокоилась, значит. Это хорошо.

– Может, перекусим чем? Скоро мэр придет, речь толкать будет.

– Ты всегда голодный, Янош. Как в тебя столько влезает? Пойдем, конечно!

Набираю себе полную тарелку еды, смотрю по сторонам. Знакомых лиц становится все больше. Проф подтянулся. Тоже, кстати, не один. Что за баба-то? Никогда ее не видел. Выглядит нормально, но скованно. А ведь даже Юлька уже расслабилась. Ищу глазами Ладу – вижу, она тоже заметила, с кем пришел старший. Мамаев напрягся, хоть и улыбается. Забавно.

– Какой красавчик! – восторженно восклицает Вьюгина. – Смотри.

Недовольно оборачиваюсь. Красавчик?

– Высокий брюнет, с ним симпатичная блондинка с длинными волосами. – Толкает в бок Заноза. – А глаза у него как у тебя, такие же синие. Очень красивый мужчина. Выделяется среди всех. На Андрияша похож, – задумчиво добавляет она.

Поворачивает ко мне голову, и я вижу в ее глазах догадку. Умная девочка.

– Родственник?

– О да! Но я не знал, что он будет не один. Это очень хорошо.

– Почему? – с любопытством спрашивает Заноза.

В голову влетает непрошеная мысль: а ведь мы очень с тобой похожи, Юль. Оба любим наблюдать и выяснять суть.

– Почему? – переспрашиваю. – Чтобы ты не отвлекалась от меня, разумеется. Он та еще сволочь, я просто ангел рядом с ним.

Она смеется, хлопает меня по руке.

– Смотри, как Андрияш напрягся, тоже брата увидел. Давай поближе подойдем, Заноза. Сейчас начнется бойня!