Текст книги "Оборотни Его Величества. Полнокружье. Часть 1 (СИ)"
Автор книги: Алина Илларионова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– Кажется, мы потерпели крушение, – обернувшись к отставшему калеке, немного разочарованно сказала Трисса.
– Увы, не все начинания оканчиваются победой, но это – не повод для того, чтобы прекращать борьбу. Смотрите, – Шантэль указал на продолжение ручья. Золочёная фольга паруса скакала уже там.
– Он забавный! Дух, – пояснила девушка. – Интересно, как он выглядит?
Пруд за её спиной ветвился сетью мерцающих трещин.
– Взгляните сами.
Лёд брызнул осколками, открыв в центре пруда полынью, и так же беззвучно вернулся на место уже под копытами выпрыгнувшего из неё серебряного осанистого жеребца. Необычная для этих духов иссиня-чёрная грива волновалась, точно водоросли в глубине вод. Ледяные глаза с любопытством изучали застывшую на месте человечку. Она развернулась медленно, как во сне.
– Это же...
– Кэльпи, – встав рядом с девушкой, подтвердил л"лэрд.
– Но их же никто никогда не видел...
– Никто и никогда? – насмешливо переспросил Шантэль. – А кто же тогда описал их внешность и повадки? Нет, сударыня, просто они не любят показываться людям. Кстати, в Алидаре живёт большой табун, и вот его вожак как раз с норовом, а Черногривый вполне дружелюбен. Догадались теперь, почему так назвали парк?
– Ага, – заторможено кивнула ученица, не сводя взгляда с водяного жеребца. Тот стоял на месте и принюхивался, вытянув шею. – Его можно погладить?
– Ещё рано. Сегодня он запомнит вас, ваш запах и цвет вашей ауры, затем вернётся к себе и решит, можно ли вам доверять. Хотите, завтра придём снова?
– О, да!
Всё необходимое кэльпи выяснил, фыркнул, откланялся и с разбегу нырнул в ручей, подняв фонтан брызг к полному восторгу человечки. Теперь можно и к комельку с креслом и чашей подогретого вина...
– Я видела настоящего кэльпи! – воскликнула ученица, когда всадники выбрались из парка. – Мне бы, наверное, никто не поверил.
– Но вы никому и не скажете?
– Нет, иначе в Черногривку зачастит вся Синяя кафедра, а, хуже того, первокурсники. Большинство магов полностью солидарны с главой Синей палаты в том, что стихия должна чувствовать руку хозяина.
– Глава ваших представителей в Ковене – изверг и идиот, – честно и зло сказал Шантэль, спровоцировав испуганный "ах!". – Переправу через Алидару предпочитает обезопасить, направив в воду с полсотни молний, и наплевать ему, что на версту выше и ниже по течению вся живность и нечисть кверху животом всплывает; в том году разобрали русалки плотину, так он к их омуту кислотную тучу подогнал; рыбную дань хотел наложить, и я насилу его отговорил... Наносит удар без предупреждения, захватывает чужую территорию, узурпирует власть, насаждает рабство, а потом изумляется партизанской войне и истребляет повстанцев. Чем он лучше тирана?
– Ничем, – маг воды отвернула покрасневшее лицо.
– После его, кхм, визитов к нам кэльпи, русалки, донники, омутники переворачивают паромы, топят рыбацкие лодки и торговые ладьи, натравливают сомов на купающихся, а люди потом грешат на наше "колдовство". Но духи и на нас злятся за то, что мы вынуждены принимать у себя магов, мстят... по-всякому.
– Он не будет занимать этот пост вечно.
– Но кто поручится, что следующий не окажется ещё хуже? Колдунишки же сами его избирают, а что от них хорошего...
Шантэль замолчал, сердясь и на себя за многословие, и на ученицу за то, что вовремя не оборвала оскорбительный для неё разговор.
– Простите, сударыня, я не имел в виду конкретно вас.
– Я знаю. И вы правы, с этим надо что-то делать.
Немного помедлив, л"лэрд с улыбкой кивнул.
– А с духами всегда можно договориться? – расслабившись, поинтересовалась девушка.
– Нет, но ведь каждый имеет право на собственное мнение. В таком случае лучше убедить, а если не получится, уступить...
– Сударь Шантэль, вы видите, что там? – перебила ученица, привстав в стременах.
Эльф пригляделся к чёрной змейке, ползущей к горе, на гребне которой белел силуэт храма Иллиатара. Строительство подходило к концу, и большую часть лесов убрали, так что и без внешней отделки уже можно было представить грандиозный размер и будущее великолепие. Святилище было человеческим, чуждым религии эльфов, но Шантэль не мог не признать: зодчие потрудились от души и на славу.
– Орки числом больше полусотни. И они несут тараны...
Повинуясь хозяевам, силль-миеллонские жеребцы одновременно сорвались с места в карьер. Ветер, гуляющий по широкому полю между Черногривкой и Рассветным гребнем, немилосердно жёг лицо, сбивал дыхание и закладывал уши, но всадники не думали сбавлять темп. Намерения орков не вызывали сомнений. Храм, конечно, охраняют, но жрецы отказались принять помощь магов, а обычных стражников степняки попросту раскидают в стороны.
– Эге-эй! Стойте!!! – захлёбываясь ветром, издали закричала Трисса. Орки остановились полумесяцем, кое-кто помахал ей лапой – видимо, знакомые по работам на капище. Девушка круто осадила жеребца – эльф аж поморщился. – Ребята, что происходит?
– Хррам ваш грромить идём, – с пугающей прямолинейностью ответил орк в шлеме с чёрным конским хвостом и кольчуге по колено. Наверняка это был атаман сколоченной шайки. – Вот свою святыню потерряете, так научитесь чужие ценить.
– То есть... как? – опешила Трисса. – Мы же всё прибрали!
– Тогда пррибрали, сегодня рразбирать прришли. Ваш щуррёнок?
В центр полумесяца пинком вытолкнули мальчишку лет восемнадцати в замызганном балахоне и тулупе без пуговиц, видимо, чтобы богомерзкие язычники узрели кособокий деревянный треугл, болтающийся на шее правоверного, и пали ниц. Пока что ниц валялся сам человечек, дико поводя глазом, запятнанным роскошным синяком.
– И будут гореть в Бездне огненной язычники поганыя-а-а! – истошным фальцетом, как на проповеди, возопил вдруг послушник и уткнулся лицом в снег.
– Не наш! – с чувством выдохнула девушка. Мальчишку за шиворот оттащили обратно, игнорируя брызжущие из его уст проклятия.
– Мы засекли восьмеррых, но поймали только этого, – атаман зло сплюнул. – Шаррахались у капища с топоррами и факелами, щучьи потрроха! Завтрра наверрняка веррнутся, кудррить ных ррыха!
– Так сдайте его страже!
Орки демонстративным хмыканьем и парой фраз высказали мнение о страже.
– Лучше уйди с дорроги, сестррёнка. Банзай, рребята!
– Банза-ай! – нестройно подхватила толпа, потрясая всевозможным оружием.
– Ковен готов выделить охрану на капище! Я сама отберу надёжных! – Наивная человечка ещё на что-то надеялась, но эльф видел – назад орки пойдут лишь по трупам, желательно, по трупам в балахонах и с треуглами на шеях. Л"лэрд благоразумно не вмешивался, но на него всё равно обратили внимание.
– Давайте острроуха заместо таррана пррихватим? – под одобрительные смешки предложил один из зелёных.
– Да больно хлипкий – трреснет!
– Лучше к дверрям прриколотим, пускай хррамовников дожидается.
Трисса хихикнула, не сообразив, что идея не была шуточной. Взвизгнувший аркан Шантэль перехватил на подлёте и рванул, одновременно вынуждая Руавэна встать на свечку. Незадачливый ловец покатился кубарем, распахивая строй напополам. Степняки злобно загудели, с десяток арбалетов взяли л"лэрда на прицел.
– Вы с ума сошли?! Сударь – мой друг! – Ученица, наконец, поверила в реальность.
По зелёным лицам прошла судорога отвращения.
– Ладно, рребята. Пускай идут в барргузу, – махнул лапой атаман, и толпа неумолимо двинулась дальше, обтекая всадников, как муравьи – негодную для гнезда дрянь.
Шантэль мысленно перевёл дыхание: их с Триссой отпустили почти с миром.
– Сударь, ведь вы можете их остановить! – В глазах ученицы зажглась такая надежда, будто наставник щелчком пальцев мог образумить эту ватагу или, на худой конец, повергнуть в паническое бегство.
– Не могу. Считайте, что я потерпел поражение...
– Но это – не повод, чтобы прекратить борьбу! – рявкнула магичка и всадила пятки в бока несчастного коня. Шантэль, ругаясь на невообразимой смеси языков и диалектов, поспешил за ней. Трисса обогнула толпу справа, заставив мстителей остановиться вновь. – Стоять! Я вас не пущу.
Голос был тихим, но уверенным. Для пущей убедительности девушка вскинула мерцающую голубоватым ладонь. Поневоле л"лэрд Шантэль загордился отчаянной ученицей, правда гордость эта граничила с желанием шлёпнуть её к себе поперёк колена и хорошенько надавать по заднице. С этими детьми раньше срока корни пустишь!
– Мы выясним, откуда мальчишка, и все вместе придём к настоятелю за ответом, – убедительно продолжила сударыня Трисса, и вновь Шантэль ощутил этот магнетизм, исходящий от хрупкой человечки. – Но если вы разрушите храм Иллиатара, то опуститесь до этих баргузьих выродков и правы уже никогда не будете.
– Так нам святоши и ответят! Пошлют лесом, и всё.
– Если по-хорошему не ответят, тогда мой братец устроит им такой фейерверк, что мало не покажется.
Атаман заинтересованно хмыкнул.
– А если и это не проймёт, то спрашивать будет госпожа Ярини Хиш. Пускай её попробуют послать лесом, – припечатала девушка.
– Может, прравда, леший с ними? – неуверенно спросили из середины толпы. – Мы ж не варрварры, как они...
Атаман оглянулся на своих за ответом. Тараны глухо упали в снег.
Зажглись огоньки порталов – видимо, часовые со стены увидали происходящее в открытом белом поле, и оповестили дежурных магов. Люди молча, деловито выстраивались шеренгой в десять человек, разглядывая противника с взаимной неприязнью. Внезапно парень с правого края, вытаращив глаза, ткнул пальцем в л"лэрда:
– Это же советник Короля Саридэла и замкапитана лички! Орки взяли его в заложники!
– Никто меня в заложники не брал, – с достоинством ответил эльф. – Так, мимо проходил. И все мы сейчас тихо, мирно разминёмся и пойдём по домам.
Над полем вознёсся гул на разные голоса и интонации. Из этого шума вырвался тонкий посвист, чиркнул над холкой Руавэна и затих в снегу. Нож бросали неумело и слабо, но этого оказалось достаточно. Шантэль успел заметить торжествующую ухмылку на лице послушника и руку орка, рассеянно шарящую по опустевшим ножнам на бедре. Кто из магов первым метнул огнешар, уже не видел. Выдернул ученицу из седла, перекинул к себе и дал коню шпор, увозя девочку с огневой линии. За спиной остался лязг стали, могильный запах искажённой магии и крики...
***
– Двое убитых... Семеро раненых... О-о-о! – рыдала в платок ученица. – Я должна была это остановить... Всё вы виноваты! Если бы вы меня не увезли-и-и...
Л"лэрд и не рассчитывал на благодарность, поэтому смолчал.
Двое орканцев убиты. Семеро ранены, из них ещё двое – в критическом состоянии. Остальные арестованы. Из магов никто серьёзно не пострадал, отделались царапинами. Самое скверное, что под шумок подстрекатель послушник сбежал.
– Пей, – красноволосая подала девушке бокал, остро пахнущий спиртом, ландышем и валерианой. – Ты?
– Мне не надо, – отрезал Шантэль.
Вскоре веки ученицы потяжелели, и её отвели в постель, сумасшедший алхимик и господин Метис тоже разошлись по спальням, проклятая задержалась убрать со стола. Л"лэрду постелили на диване в гостиной, но, вместо того, чтобы снять сапоги, он обнажил скай"лер и положил на колени. Дурное предчувствие не покидало Шантэля, а с годами интуиция подводила его всё реже. Он сидел в своём кресле и неотрывно смотрел в камин, будто надеясь, что пламенные языки сами напишут ответы на десятки вопросов. Но огонь, проводник между Царствием Серым и Небом, хранил тайны свои и Богов.
Ну как уйти теперь, когда повис на острие кинжала мир, за благополучие которого ты проливал кровь, ночами корпел над бумагами в поисках верного решения, до потери пульса спорил с людьми на заседаниях, служил правой рукой, разумом, голосом и одновременно жилеткой сходящему с ума Королю? Как бросить юного неопытного принца Савиэля? На кого оставить девочку со стальным стержнем внутри, но ещё такую уязвимую снаружи? А, Кружевница?!
Проклятая подошла и тоже уставилась в огонь.
– Плохо думаешь, остроухий, невкусно.
– Не лезь не в своё дело, демон.
– Демоница, – спокойно поправила та, на этот раз почему-то не разозлившись на намеренное унижение. – Ты не должен умирать. Я не хочу, чтобы росинка огорчалась.
– Она – не твоя забота, демон.
– Верно. Она твоя забота.
– Если в тебе есть хоть капля человечности, оставь меня в покое.
Красноволосая ушла, но на лестнице задержалась.
– Я не позволю тебе огорчить росинку – запомни это.
Криво усмехнувшись, Шантэль с силой сжал виски: голова просто раскалывалась. Да и нога опять разнылась. Ещё и демоны в няньки набиваются... А какое дело проклятой твари до старого эльфа, который и на пороге скорой смерти будет презирать и ненавидеть всех исчадий Бездны так же, как сейчас? До девочки, искренне считающей её своей подругой? Почему возится с алхимиком в поисках несуществующего философского зелья? Зачем лечит раненые человеческие души, хотя за каждую расплачивается собственным драгоценным телом? Ведь порождения Бездны не умеют любить, не умеют дружить, заботиться о других и не способны быть благодарными. Иных демонов Шантэль не встречал.
Он не заснул, даже не задремал, а просто впал в полутранс, когда явь мешается с небылью, и ты балансируешь на границе, ещё не выбрав, куда сорваться. Из этого состояния л"лэрда вывел шум снаружи. За плотными шторами грохнуло рыжим, и эхом:
– А-а-а!!!
Шантэль набросил гордон и вышел на улицу с мечом наголо. Было светло и отчётливо пахло гарью. Жильцы осторожно выглядывали из-за штор, иные бестолково, с криком носились по улице; от сине-зелёно-белых мундиров городской стражи рябило в глазах. Двое стражников протащили мимо рычащего, упирающегося парня, заломив тому руки за спину: в сполохе мелькнуло перекошенное от злобы и боли зеленоватое лицо полуорка. Группа в тёмных одеждах, воровато прокравшись вдоль ограды и обождав, пока вблизи избранного дома не останется никого в мундире, выскочила на дорогу; две бутыли с зажигательной смесью пробили стекло – из окон с рёвом плеснуло пламенем, заглушив душераздирающий женский визг. Стражники побежали туда. И это на Восьмом Лепестке, где теперь проживала ученица, было относительно спокойно, а вот на Седьмом, отведенном для магов, творилось огненное светопреставление. В остальных частях города, вроде, ничего не происходило.
Шантэль остановил человека в мундире.
– Что случилось?
– Беспорядки в городе. Прошу вас, л"лэрд, вернитесь в дом и запритесь.
– Хорошо.
Один из домов напротив вспыхнул, как свечка, с порывом ветра язык пламени перекинулся на крышу к соседям...
По дороге странной, дёрганой походкой двигался человек, точно марионетка, управляемая безумным кукловодом. Человек размахивал руками, тряс патлатой головой и кричал неожиданно сильным звучным тенором:
– Дева и Волк вернутся и спасут наши души! Ждите спасителей! Взывайте!!!
Шантэль вернулся в дом. Сударыня Трисса стояла у занавешенного окна, катая в одной руке два серебристых шарика, а другой отрешённо поглаживая водяного духа Лея, в облике выдры сидящего на кадке с ощетинившимся миелл-тьярром Йожиком. Остальные домочадцы устроились на полу у потушенного камина. Эльф тронул ученицу за плечо.
– Завтра утром вы переедете в Силль-Миеллон, в мой особняк. Там безопасно, да и возможности практиковаться будет больше.
– А моя семья?
– Ваш брат поедет с вами.
– Я имела в виду всю семью. Вместе с Верреей, Метисом, Леем и Йожиком.
Л"лэрд покачал головой.
– Я не могу привести демона в наш лес. Даже сейчас если кто-нибудь из моих сородичей узнает, что я покрываю... – Шантэль запнулся, – Веррею, меня отправят за Серую реку как клятвопреступника, несмотря на заслуги перед Ветвью. Вы этого хотите?
– Нет, конечно. Но я без семьи не уеду.
– Сударыня... Триш...
– Я. Семью. Не брошу.
Неожиданно для самого себя Шантэль улыбнулся.
– Наверное, из-за этого упрямства я в вас так уверен.
Они подсели к остальным, прислушиваясь к грохоту взрывов и крикам в ожидании, когда придут и за ними.
Той ночью был совершён ряд поджогов, причём, в первую очередь жгли дома магов, участвовавших в давешней стычке с орками. Также произошло событие, всколыхнувшее равеннскую общественность всех сословий от мала до велика. Болт наёмного убийцы нашёл свою цель.
ГЛАВА 6
Утром тридцатого лютня Алесса решила встать на заре, но вместо петухов её разбудил запах жирной, удушливой гари.
– Пожа-ар!!!
Подхватившись с постели и набросив халат, она рванула на себя дверь в кухню. О, Боги! Да все девушки мира продали б душу, лишь бы одним глазком полюбоваться на действо, развернувшееся пред очами Алессы из леса.
Арвиэль Винтерфелл, гвардеец Его Величества, пёк блины. С обнажённой спины грифон патриотично и сурово взирал на кружевные завязки передника, наспех сплетённая коса без ленты наполовину распустилась.
– Шедевр!
Аватар подбросил блин, поймал и обернулся. Передник был Мартин, с вишенками.
– С добрым утром! Ты бы подождала в зале минут десять, а то я тут надымил.
– Ну уж нет! Для меня процесс не менее важен, чем результат! – Алесса уселась на табурет и королевским жестом вытянула левую руку, демонстрируя золотую змейку с рубиновыми глазками и агатовым воротником, уютно обвившую запястье. – Что это?
– Подарок на день рождения. Надел, пока ты спала.
– Так день рождения сегодня у тебя!
– Я и сделал подарок себе. В этот день ты просто не можешь отказать мне в маленькой просьбе никогда не снимать браслет, даже если к платью не подойдёт, – короновав румяную стопку свеженьким блином, Вилль смазал сковороду.
– Ни за что это чудо не сниму! Это – талисман? – Алесса зачарованно разглядывала змейку. И впрямь, чудо: вечером не было, а с утра появилось, и науми даже не почувствовала, как Вилль надевал браслет!
– Аватары не дарят просто безделушки тем, кого любят. А я, кажется, влюбился по кончики ушей!
Девушка измерила восхищённым взглядом величину аватарьей любви и решительно приступила к первому пункту сегодняшнего расписания.
– С днём рождения-а-а!!! – она с наскока запрыгнула на аватара, и тот, покачнувшись, едва не уселся в сковородку. Расцеловала в обе щеки, символично подёргала за уши, пару раз умышленно сбившись со счёта.
– Двадцать четыре года! Ох, Пресветлая, ещё вчера я был так молод! – с трагическим пафосом вздохнул парень.
– Дурашка ты моя!
– Да, я твой самый дурашливый на свете... блин!!!
– Чего?!
– Горит!
Вилль ошибся. Блин уже сгорел, а сковорода стала профнепригодна. Клятвенно пообещав отдраить испорченную посуду, аватар допёк блины на другой. Алесса восседала на табурете, одетая в легкомысленный халатик "с кружавчиками", длиной больше похожий на блузку, и чувствовала себя императрицей. И никакие дворцовые пиры не сравнятся с завтраком на крохотной кухоньке, потому что готовил его... В общем, эпитетов подобралось море, один другого вкусней.
Кулинарные таланты Вилля всё же имели пределы, и торт взяла на себя Марта, заручившись поддержкой "дворцового дегустатора" Симеона и Феодоры, дома у которой и готовили. А здесь, на светлой кухне аптеки, царила весёлая суматоха: строгалась солонина и копчёности, рубились салаты, запекались рулеты, настаивалось в пряностях мясо. Гостей пригласили к полднику, и, традиционно боясь не успеть, парочка оборотней суетилась, сшибалась друг с другом и с мебелью, препиралась по мелочам, вроде того, чем лучше украсить салат – петрушкой или кинзой, благо, и то, и то зеленело на подоконнике. Это было так по-семейному, что поневоле Алесса задумалась о благоустройстве их будущего загородного гнёздышка, желательно, подальше от столицы. Вилль "подслушал" и возмутился:
– Вот уж нет! Никаких фиалок, петуний, розочек и прочей пахучей ерунды! Привезём из Скадара трофейный кактус, и хватит с нас! Его даже поливать не надо!
– Трофейный кактус! Трофейное оружие! Трофейные ковры! Давай ещё трофейный пароход для рыбалки пригоним?!
– Кто в доме мужчина?
Алесса притихла. Да, мужчина в доме – голова, а женщина, как известно...
– Ты и до меня своим подружкам указывал?
– Да нет, как-то всё равно было.
Этот салат они резали на пару, на одной доске, плечом к плечу.
– Вилль, а у тебя женщин много было? – нож замер над пузатым маринованным огурцом, и знахарка поспешно добавила. – Только не ври!
– Я не могу лгать...
"...Повелительнице. Но и рассказывать Тай-Линн не больно-то хочется", – мысленно закончила науми.
– А давай поиграем в "да-нет"!
– Ладно, но только пять вопросов, и – всё, – ворчливо согласился парень, стряхивая огурец в миску.
Алесса поскорей подсунула ему курятину, чтоб за делом не успел передумать.
– Десять!
– Семь, и точка.
– Идёт! Так много?
– Нет.
– Больше... хмм... семи?
– Нет.
– В Равенне?
– Нет.
– В Скадаре? – сердце ёкнуло. Неужели поганка зоомагичка?
– Нет! – Вилль хрякнул ножом по доске, точно по плахе.
– Здесь, в Северинге?!
– Да.
– А ты первую хорошо помнишь?
– Угу, – кисло скривился парень.
Всё-таки он был прав тогда. Некоторые события происходят в жизни лишь раз, но в душу впечатываются навсегда, и только ты можешь выбрать, уложишь ли их бережно в миску лакомых воспоминаний или будешь говорить нехотя таким вот унылым тоном.
Алесса припомнила всё, что слышала о бывшем капитане стражи от болтливых горожан, и опешила.
– Погоди-ка, так слухи про вас с Марикой – правда?!
– Слухи, чтоб их... Как-то в скошене она попросила помочь ей перебросить сено из стогов на сеновал.
– Ну, даёшь! – У вечно "юной" Марики репутация была как бы... ковжупени.
– И напоила медовухой.
– Во даёт... А тебе сколько лет было?
– Точка! Допрос окончен.
– Ну, Вилль...
– Да какая тебе разница, что было?!
– А я по природе любопытная, вот и мирись с этим! – Вилль наскоро дорезал птичку, и кошка решила прибегнуть к излюбленной методике шантажа. – Если не скажешь... я тебе подарок не отдам!
– Так нечестно! И вообще, мне сейчас по статусу положено валяться на диване и принимать дары, а готовкой-уборкой должна заниматься ты, как благовоспитанная невеста! – Парень бросил в Алессу горсть муки.
– Ха! – И получил огурцом по лбу.
Бросаться едой можно было до скончания времён, отстаивая свои позиции, но аватар знал, что подруга не отвяжется, и поэтому решил проявить милость:
– Ладно-ладно, я очень хочу свой подарок. Сложи поочерёдно цифры года, когда мы с тобой познакомились, и прибавь к ним цифры года нынешнего; затем помножь результат на мой возраст и подели это на сумму наших возрастов на момент знакомства. Тогда получишь искомое. И это – чистая правда! – он заправил салат белым соусом и встряхнул. – Всё!
– Винтерфелл, ты издеваешься?!! – Алесса замахнулась колбасой.
– Учи арифметику, – самодовольно подмигнул ушастый, пробуя на солёность экзотическое для провинции блюдо. – Твоя очередь!
– Ну и ладно. – В конце концов, условия задачки остались в миске воспоминаний, а арифметика действительно пригодится – мало ли...
– Давай-давай! – поторопил Вилль.
Девушка выдержала эффектную паузу, любуясь, как жених прямо-таки закипает от напряжения.
И буднично сказала:
– Я знаю ответ на последнюю загадку Лешего: чего боятся маги. И я знаю, как убить Цирюльника. Поэтому мой подарок будет особенным.
– О, Пресветлая, ты загрызла этого упыря и решила вручить мне с алым бантиком на макушке?! А я ещё удивлялся, зачем тебе такая большая сумка!
– Нет уж, это ты обещал поймать упыря и подарить мне в праздничном варианте, – усмехнулась Алесса, зная, что за иронией Вилль скрывает жгучее любопытство. Она сходила в спальню (хотелось сбегать, но пришлось выдержать тон), а вернулась с продолговатой коробкой подмышкой, перевязанной нарядной лентой – действительно красной, и столовым ножом в руке, который передала немного обалдевшему аватару. – Вот нож из кухонного сервиза, как ты просил. Изучай на здоровье!
Стараясь не коситься на коробку слишком уж откровенно, Вилль повертел нож в руках.
– Ты во дворец за ним телепортировалась и обратно? Представляю, как на тебя поварня косилась, точнее, на твой халатик...
– Нет, я его с собой заранее привезла, знала, что ты попросишь, – Алесса машинально одёрнула халат, но длиннее он от этого не стал. – Что ты видишь?
– Нож с зубцами для мяса, наверняка из самородного серебра, проба очень высокая...
– Ну естественно им не в харчевне жжёную баранину пилили!
– Гравировка, изображающая виноградную лозу с ягодами, была в моде в прошлом столетии, выполнена из золота. Рукоять... ручка, то есть...
– Рукоять... – Алесса отобрала нож. – Видишь ли, меня тоже заинтересовало оружие, которым Симка ранил Цирюльника. Только, в отличие от тебя, я, в первую очередь, увидела не качество металла и заточку, а рисунок. Я поспрашивала челядь и выяснила, что набор заказал ещё прадед Аристана, а он очень боялся покушений, хоть все предосторожности его и не спасли в итоге. Так вот приборы с этой гравировкой нейтрализуют любые чары в пище, – и поднесла орудие к лицу аватара, дабы и тот проникся мастерским исполнением, восхитившим художницу. – Рисунок действительно выполнен из золота, но из мёртвого, разрушающего любое заклятье, способного уничтожить искру самого мага. Остаться без силы – вот чего больше всего на свете боится маг. Даже такой, как Цирюльник. И если нанести рану этим ножом, никакими чарами её не залечишь.
Вилль не проронил ни слова.
– Поэтому, – небрежно бросив нож на стол, Алесса вручила коробку, – Арвиэль Винтерфелл, гвардеец Его Величества и мой будущий муж, я хочу, чтобы у тебя было это. Пообещай, что мой подарок всегда будет с тобой... даже если к костюму не подойдет.
В каком-то ступоре аватар развязал ленту. Изнутри коробку выстилали волны лилового шёлка, а в них пока что мирно дремали две смертоносные рыбы, сверкая отточенными мордами и частым гребнем зубцов. Сплав был не тёмный, как предпочитал Вилль, а льдисто-серый с синеватым отливом, но в угоду пристрастиям жениха Алесса попросила обернуть рукояти чёрной кожей без тиснения, вычурной надписи и прочих украшений. Лезвие покрывало руническое витьё мёртвым золотом, и оно же заполняло основной орнамент: крылатого волка с одной стороны клинка и грифона – с обратной. Зачем попросила мастера выгравировать герб династии Эскабиан, науми и сама не знала.
Отложив коробку прямо на заваленную снедью столешницу, Вилль взял клинки, медленно поворачивая их так и сяк.
– Как влитые... – глухо промолвил парень, так что Алессе захотелось пощёлкать пальцами у него перед носом, чтобы вернуть в реальность.
– Я твои руки знаю лучше, чем кто-либо. Это не Тай-Кхаэ"лисс, конечно, и стол ими не разрубишь, но всё равно кинжалы очень хорошие...
– "Хорошие"?!! – наконец очухался именинник. – Да здесь клеймо самого мастера Вальда, лучшего оружейника Неверры! Они не просто хорошие, они... у меня просто слов нет!
– Кстати, мастер Вальд – душевный человек, очень кошек любит и живопись. Больно ему моя картина глянулась с пантерой на крыше, так что мой заказ он принял в обход других, хотя к нему половина двора в очередь выстроилась. Сразу понял, для кого клинки, и сделал всё, как я просила. Значит, тебе понравилось?
– Понравилось?! – дурниной взревел образцовый гвардеец, сгребая в охапку подарок вместе с дарительницей. – Да я о таком и мечтать не мог! Лесь, я... У меня просто слов нет!
– И не надо, я и так всё чувствую, – от объятий и эмоций, переполнявших обе половинки, Алессе стало жарко, – даже слишком.
– Но это же стоит кучу денег! – аватар спохватился и отпустил девушку.
– Я дворец самому Анператору-батюшке крашу и аванс уже получила. Целитель Огдэн рецепты у меня купил, ещё кое-где заработала, – Вилль был единственным во дворце, кто пока не знал об ателье, и почему-то Алесса стеснялась ему сказать.
Вилль склонил голову набок, с каким-то странным выражением глядя на подругу.
– Лесь, не устаю на тебя поражаться. Вроде, знаю, как самого себя, а ты каждый раз поворачиваешься новой гранью. Мне и в голову не пришло заняться гравировкой, думал, дело в месторождении металла или каких-то непонятных чарах.
– Ты и Шантэля недооцениваешь, а он вовсе не такой индюк, каким хочет показаться. И собеседник интересный. Он рассказал мне о мёртвом золоте и даже не допытывался, почему я спрашиваю, – назидательно заметила Алесса. – Помнишь легенду о сотворении Мира? Не ту, которую жрецы с помостов вещают и которая в "Слове Божием" записана, а истинную? Нэа Веррэа создал Творец Мирозданий, разделил твердь, воду, огонь и воздух, повелел ночи сменять день, а зиме – лето, после чего вдохнул в наш Мир душу – Альтею. Она воздвигла горы и проложила русла рек, заставила Океан отступить, насадила растений и вывела животных, птиц, рыб. Но первыми существами, созданными ею, были драконы. Абсолютные, совершенные творения, воплощающие магию и одновременно независимые от неё. Альтея знала о планах Богов-Создателей и предполагала, что передаст часть своей силы самой слабой из сотворённых рас, чтобы равновесие между ними сохранялось. Но она позаботилась о том, чтобы магия в неумелых руках не стала катастрофой, поэтому загодя "выковала" доспех для целого Мира – защиту от себя самой.
– Драконы?
– Драконы. Помнишь эпифагов в катакомбах Катарины-Дей? Ты говорил, Геллера считает, дескать, они невосприимчивы к заклятьям оттого, что их предки убили дракона и выкупались в его крови? Так вот Шантэль в этом уверен. Ещё во времена удельных княжеств люди охотились на драконов, в чьих жилах текло кипящее золото. Когда дракон погибал, золото затвердевало. Поэтому его назвали мёртвым. Все месторождения мёртвого золота – это окаменевшие тела драконов, а отдельные слитки – капли крови. Вот почему этот металл так редко встречается.
Вилль погладил кончиками пальцев металл, некогда струившийся в жилах первого обитателя Неверры.
– Мы перебили своих драконов давным-давно, скадарские улетели в Ильмарран, после того, как Альтея покинула скадарцев, и погибли в Диких горах. Но на Ярице ильмарранцы говорили, что в горах землетрясение, каких история не помнит. Может ли быть... – аватар замолчал, зная, что половинка поймёт его и без слов.
– Грядёт Полнокружье, ча-а-адо! – голосом жреца с помоста провыла Алесса и резко сменила тему на более прозаическую. – Кстати, говорят, ножи дарить – к ссоре, и я хотела взять за них сколку. Но ты уже дал мне браслет, так что считай, мы совершили взаимовыгодный обмен! Змея, потому что она – символ целителей?
